Имагологические и лингвокультурологические особенности англоязычного образа России

Имагологическая концепция национального образа

Изучение лингвистических особенностей образа России целесообразно начать с рассмотрения понятия образа, его особенностей и основных составляющих. Концепция образа разрабатывается в русле такой науки, как имагология. Имагология исследует роль литературы в формировании национальной идентичности, представлений о национальном характере, складывающихся в системе словесности образов народов и национальных стереотипов (Поляков 2013: 7). Термин введен Х. Дизеринком в работе «Компаративистская имагология. О политической значимости литературоведения в Европе» (1988). Являясь разделом сравнительного литературоведения, данная наука обратила внимание исследователей как на изучение выраженного в текстах национального сознания, так и на исторически обусловленные образы наций, устойчивые культурные стереотипы, сравнение и противопоставление образов своего и чужого. Л. В. Чернец определяет имагологию как «изучение духовного образа народа с точки зрения иного национального сознания» (цит. по Поляков 2013: 49).

Стремление к осмыслению этнических различий между народами наблюдается уже со времен античности и связано, прежде всего, с именем Геродота, которому удалось создать типологию этнографических признаков. Для античного восприятия национальной инаковости среди прочего характерен этноцентризм, то есть, согласно Социологическому энциклопедическому словарю под ред. Г. В. Осипова, стремление описывать и оценивать окружающий мир сквозь призму своих традиций и ценностей, причем собственная этническая общность выступает в качестве эталона. Попытка систематизировать знания о других культурах впервые была предпринята Ю. Ц. Скалигером в его «Поэтике» 1561 года (цит. по Поляков 2013: 10), после чего европейские ученые обратились к сравнительно-сопоставительному анализу наций, основанному на изучении темперамента, моральных качеств, обычаев, отношения к религии, соседним народам и т. д. В XVII веке появляются так называемые «матрицы» национальных характеров, то есть упорядоченные своды прежде разрозненных представлений об этнической инаковости. Сюда относится трактат «Физико-математические и исторические зерцала примечательных и чудесных вещей» И. Цана (1696) (цит. по Поляков 2013: 10), один из разделов которого посвящен характеристике «пяти важнейших наций Европы — немцев, испанцев, итальянцев, французов и англичан» (там же: 11). Продолжая традицию античных времен, нации Европы формировали представление о собственной идентичности через определение инаковости по отношению к другим, или, как пишет О. Ю. Поляков, через процесс «партикуляризации» (там же). В XVIII веке эта идея нашла законченное теоретическое выражение в работах И. Г. Гердера, который отметил уникальность каждого народа, неповторимость его истории, традиций и обычаев. Учение И. Г. Гердера стало предтечей компаративистских лингвистических исследований, в том числе положений В. фон Гумбольдта, братьев Шлегелей и братьев Гримм о том, что выражением души нации и ее идентичности является язык.

В нашей стране имагология как научная дисциплина складывалась постепенно. Существенное влияние на ее развитие оказал В. Б. Земсков, который отмечал, что для каждой отдельно взятой культуры вне зависимости от уровня ее политического, социального или культурного развития характерно уникальное содержательное наполнение понятия «другого», или «чужого» в отношении как отдельных черт, так и в целостном восприятии (Земсков 2011: 8). Подобное восприятие обеспечивается созданием соответствующих образа, имиджа и стереотипов.

Толковый словарь С. И. Ожегова дает определение образа как обобщенного художественного отражения действительности, облеченного в форму конкретного индивидуального явления. В русле имагологии принято говорить о культурном образе, который французский ученый Д.-А. Пажо называет результатом значительной несхожести двух культур. Д.-А. Пажо указывает, что образ относится не к объективно существующей действительности, а к представлениям наблюдателя о ней, то есть к сфере воображаемого (Пажо 2013: 137). Являясь сложным и многогранным явлением, образ привлекает внимание различных наук, таких как социология, социальная психология, теория коммуникации. Для данного исследования нам интересно понятие имаготипов, то есть образов наций. Согласно нидерландскому имагологу Й. Леерссену, в понятие имаготипа не входят эмпирически достоверные суждения о нациях, поскольку имагологический дискурс о национальном имеет «воображаемый» характер (Leerssen 2007: 342). Создание национального образа другой культуры способствует формированию представления о ней и разработке соответствующего поведения при возможном коммуникативном контакте. Данный национальный образ находится в неразрывном взаимодействии с образом другого. Как пишет Й. Леерссен, этническая общность конструируется, с одной стороны, благодаря выделению себя из мира, а с другой, исключению из своего состава всех, кто к ней не относится (Leerssen 2006: 17). Однако не стоит забывать и о концепции «диалога культур», разработанной М. М. Бахтиным, которая является противовесом естественному этноцентризму народов. В основе данной концепции лежит мысль о том, что культура полнее и глубже раскрывается не в самоанализе, а через восприятие другой культуры, что является необходимым условием многогранного и всестороннего познания того или иного этноса (Викторова 1992).

Подробнее остановимся на соотношении понятий образа и имиджа, которые в русском языке часто употребляются как синонимы. Образ, как уже отмечалось выше, включает в себя различные субъективные представления о стране или ее народе, формирующие в сознании носителей данной культуры или внешних наблюдателей единую целостную картину, обобщенный «портрет» национального сообщества и государства в целом. Заимствованное из английского языка слово «имидж» соотносится с более узким явлением и означает лишь определенную часть национального образа, которая намеренно конструируется с помощью тех или иных стратегий и технологий для достижения конкретных целей. В. Б. Земсков утверждает, что имидж выполняет функцию стереотипа пропагандистской направленности, который выступает орудием геополитической борьбы (Земсков 2011: 19). Т. Э. Гринберг приводит отличительные черты имиджа, среди прочих называя упрощенность по сравнению с портретируемым объектом, конкретность и подвижность и способность изменяться в зависимости от текущей ситуации и ожиданий аудитории (Гринберг 2008). Наука о конструировании имиджей получила особое название имиджелогия. Существует политическая имиджелогия (Деркач 2006), которая исследует политический имидж и его использование для регулирования восприятия в системе власти. В русле данного научного направления речь идет не о государстве в целом, а об отдельных лидерах, партиях, государственных структурах, социальных и институциональных группах.

Национальный образ государства может восприниматься по-разному носителями другой культуры. Д.-А. Пажо выделяет четыре типа рецепции национального: 1) иностранная культура может рассматриваться как высшая по отношению к родной; 2) иностранная культура может рассматриваться как низшая по отношению к родной; 3) иностранная культура воспринимается положительно; 4) иностранная культура принимается безоценочно, т. е. происходит объединение культур (цит. по Поляков 2013: 22−23).

Как отмечает Н. В. Загладин, для западноевропейцев третья модель, то есть позитивное восприятие другого государства, возможна при соблюдении ряда условий, к важнейшим из которых относятся либерально-демократические нормы, независимость СМИ, отсутствие насилия и принуждения, предсказуемость внешней политики и соответствие, пусть даже формальное, принципам «единой Европы» (Загладин 2008: 35). По мнению исследователя, положительное восприятие западноевропейцами России практически невозможно, поскольку наша страна остается крупной ядерной державой, что вызывает озабоченность Запада. Активный экспорт нефти и газа также может являться инструментом политического давления на международной арене. Кроме того, принципы демократии в представлении западного сообщества не находят отражения в современной внутренней политике России. Следовательно, западный образ России, построенный на основании традиционного этноцентризма и противопоставлении «свой-чужой», тяготеет к негативному.