Образ Петра І в произведениях А. С. Пушкина «Арап Петра Великого», «Полтава», «Медный всадник»

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ, МОЛОДЕЖИ И СПОРТА УКРАИНЫ ГОРЛОВСКИЙ ИНСТИТУТ ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКОВ ДВНЗ «Донбасский государственный педагогический университет»

Кафедра зарубежной литературы

КУРСОВАЯ РАБОТА

по литературе

на тему: Образ Петра І в произведениях А. С. Пушкина «Арап Петра Великого», «Полтава», «Медный всадник»

Студентки IV курса 409 а группы Направление подготовки 6.20 303

специальности английский, русский язик и зарубежная литература Балаева И.В.

Научный руководитель: к. филол. н., доцент Шишкина И. Е.

г. Горловка — 2013

СОДЕРЖАНИЕ ВВЕДЕНИЕ РАЗДЕЛ І. ОБРАЗ ПЕТРА І В МИРОВОЙ ЛИТЕРАТУРЕ РАЗДЕЛ ІІ. ВИДЕНИЕ ОБРАЗА ПЕТРА І ПУШКИНЫМ

2.1 Петров образ в прозе «Арап Петра Великого»

2.2 Трактовка образа Петра І в поэме «Полтава»

2.3 Двойственность отношения А. С. Пушкина к Петру І в «Медном всаднике»

ВЫВОДЫ СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность. Личность Петра — одна из самых значительных в русской истории. Масштабы его деятельности поистине велики. Исключительно его единоличной волей было преобразовано огромное государство, по сути, произведена революция, затронувшая и основы политического устройства, и все сферы общественной жизни, и семейный уклад каждого отдельного жителя России. Реформы, проведенные Петром, были столь значительны, что их последствия были ощутимы еще и столетия спустя.

В своей курсовой работе, я бы хотела сконцентрироваться не столько на историческом значении личности Петра І, сколько на изображении его в русской литературе ХІХ века, а именно, в работах А. С. Пушкина «Арап Петра Великого», «Полтава», «Медный всадник».

Цель: определение роли и значения образа Петра I в творчестве А. С. Пушкина, выявление неоднозначности и неординарности исторического деятеля, показанного писателем.

В рамках поставленных целей работы можно выделить следующие задачи:

1. Ближе познакомиться и глубже изучить произведения А. С. Пушкина, затрагивающие петровскую тему.

2. Выявить их тематическую и идейную направленность.

3. Определить особенности изображения Петра I писателем.

4. Обобщить и систематизировать результаты исследовательской деятельности.

5. Сделать выводы по теме, обозначив положительные и отрицательные черты личности Петра I.

Объект исследования: деятельность Петра І, изображение и описание его личности в литературе.

Предмет исследования: образ Петра І в произведениях А. С. Пушкина «Арап Петра Великого», «Медный всадник», «Полтава».

Методы исследования: описательный, историко-культурный, метод целостного и мотивированного исследования произведения.

Теоретическое и практическое значение курсовой работы состоит в том, что ее материал можно использовать как методическое пособие для учителей школ и преподавателей высших учебных заведений. Данная работа, также, может быть использована при написании других курсовых, бакалаврских, дипломных и магистрских работ.

Структура работы: работа состоит из введения, двух разделов, выводов и списка использованной литературы.

пушкин творчество петр

РАЗДЕЛ І. Образ Петра І в мировой литературе

«Любой человек противоречив, любой несет в душе и являет в поступках свет и тьму, доброе и злое. Почему же тогда столько споров именно о царе-реформаторе? Очевидно потому, что петровские реформы во многом определили исторический путь России и, значит, обращаясь к образу Петра, мы обращаемся во многом к истокам нашей культуры, нашей цивилизации, пытаемся понять нечто очень важное в себе самих» [1;283].

Могучая, противоречивая, постоянно движущаяся вперед, натура Петра Первого всегда привлекала к себе внимание поэтов и писателей. Ломоносов почитал Петра — великого собирателя земель, неутомимого работника и ученого мужа.

Говоря об английской литературе нельзя не заметить того, что могущественный царь и строгий руководитель не оставил равнодушными и их. После приезда Петра в Англию, и даже спустя несколько лет, его личность и деяния, также привлекали многих литераторов. Среди них были знаменитые журналисты такие как Д. Аддисон и Р. Стиль, автор знаменитого романа «Робинзон Крузо» Д. Дефо, написавший также «Историю Петра Великого» в 1722 г «Беспристрастная история жизни и деяний Петра Алексеевича» была приписана перу британского офицера, находившегося на русской службе. Образы русского царя и Московии в этом сочинении были подготовлены многочисленными корреспонденциями в журналах Аддисона и Стиля. Рассказы о северном соседе и правлении царя, носившего «жесткое» имя (греческое имя Петр в переводе на русский язык означает «камень»), сопровождались различными подробностями, в частности, упоминаниями о наказании батогами, а также описаниями Петербурга, «который приобретал вид Портсмута».

После всестороннего и тщательного знакомства в Англии с морской техникой, наукой, стилем жизни, чеканкой монет Петр I вывез из Англии около шестидесяти человек, среди которых были знаменитые математики, приглашенные для обучения русских, медики, специалисты по морскому делу, военной технике, добыче полезных ископаемых. Капитан Перри, проживший в России более пятнадцати лет, написал книгу «Состояние России при нынешнем царе», которая послужила для Д. Дефо источником «сибирского эпизода» во второй части приключений Робинзона Крузо. В эссе Ричарда Стиля «Любовь к славе» противопоставляется Людовик, король французский, и Петр I, русский император. Стиль не без восхищения пишет о незаурядных способностях царя, путешествующего инкогнито по разным странам, чтобы научиться самому всему необходимому. Именно этот царь заложил основы великой и непреходящей славы. Главной заслугой Петра Р. Стиль считает создание армии, но одновременно оценивает и умение властвовать собой: «Он был ужасен в бою и милостив при победе…». Такие слова и само сопоставление с французским королем Людовиком Великим свидетельствует о том, что в сознании англичан произошел коренной перелом в отношении к русским, и перелом этот был сознательно подготовлен прессой. Известные факты жизни и деятельности Петра привлекли внимание Бернара Мандевиля (1670−1733), автора «Басни о пчелах», где он весьма положительно оценивал реформаторскую деятельность Петра в связи с собственными размышлениями о реформах в Англии. Несомненный интерес для исследователей представляют публикации в журналах и других произведений, в которых упоминаются или описываются характер Петра и облик России. О Петре вспоминает Уильям Конгрив в своей комедии «Так поступают в свете», когда один из героев, рассуждающий о существующем брачном законодательстве, замечает: «А я научился этому у придворных его величества царя Петра, когда зимой он вел переговоры, — так вот за перцовым бренди они открыли мне некоторые тайны семейных нравов и политики северного полушария. Право, нам стоит кое-что у них перенять» [2;273].

Петра в Англии приветствовали «Поздравительной поэмой великому и могущественному царю Московии по случаю его прибытия в Англию». Написана поэма была второстепенным придворным стихотворцем Стрингером Мозесом, но факт ее написания сам по себе примечателен. В Петре признавали те качества, которые впоследствии будут отмечены историком Т. Маколеем: «Империи Александра и Трояна были маленькими государствами по сравнению с громадным пространством этой скифской пустыни». Маколей писал об обширном уме Петра, его талантах отличного полководца и государственного человека, с особым интересом относящегося к Голландии и Англии как к государствам, преуспевшим в кораблестроении.

Но нельзя сказать однозначно, что Петр получал одинаково хвалебную характеристику у знаменитых англичан. Так, если Р. Стиль называл его богоподобным государем, отдав ему предпочтение перед Людовиком XIV, то А. Поуп не разделял восторгов по поводу его реформаторской деятельности, а Д. Свифт был на стороне шведского короля в его конфликтах с Петром. Одно можно утверждать с уверенностью — образ Петра проходит через английскую литературу XVIII столетия, затрагивая абсолютно все жанры — от эссе до драмы и романа. Достаточно упомянуть анонимное произведение 1748 г. «Северные герои, или Кровавая борьба между Карлом XII, королем Швеции, и Петром Великим, царем Московии, с историей любви графа Гилленстерна и принцессы Элимиры», в котором исторические персонажи соседствовали с литературными героями романа Смолетта «Приключения Родерика Рэндома» и героями У. Шекспира. Необходимо назвать также произведение Д. Кифи «Царь Петр» и роман А. Черри «ПетрВеликий, или Деревянные стены».

Обращаясь к литературе ХІХ века, хочется остановиться на произведении А. Н. Толстого «Петр І». В своем романе автор изображает царя: его герой дан в развитии. Мы видим, как на протяжении романа Петр Первый мужает и из неуверенного в себе и пугливого подростка вырастает в сильную личность. Царь мечтает сделать Россию мощным государством, способным занять подобающее ей место среди европейских государств. Это удается Петру, но ценой неимоверных усилий, напряжением всех сил.

Царь проявляет недюжинные организаторские способности, он сплачивает вокруг себя таких же волевых, смелых и инициативных людей, с помощью которых одержит в дальнейшем военные и трудовые победы. Толстой не приукрашивает своего героя, он показывает, что царь не щадит не только себя, но и окружающих. На смену умирающим строителям Санкт-Петербурга прибывают новые и новые, но эти жертвы не бессмысленны. Петр по-своему заботится о людях, он требует от Меньшикова, генерал-губернатора Санкт-Петербурга, чтобы тот обеспечивал людей нормальным питанием, одеждой, не губил людей зря, прикрываясь высокими целями. Толстой правдиво показал жестокое время, когда отдельная жизнь ничего не стоила.

Так в русской литературе сложился традиционный портрет Петра Первого — царя-строителя, жестокого, но справедливого, старающегося вывести варварскую Россию на европейские рельсы.

Упоминали о Петре первом и французские литераторы. Например В. Гюго писал: «Петр стремится достичь совершенства в ремесле палача; он упражняется в рубке голов; сначала он рубит только по пять голов в день; этого мало, но он проявляет усердие и доходит до двадцати пяти. Для царя редкий талант — уметь ударом кнута отсечь женщине грудь» [5;382]. На первый взгляд кажется, что В. Гюго отказывается от традиционного образа Петра I и создает новый — образ безжалостного деспота. Действительно, редко у кого из французских литераторов упоминания о Петре связывались с описанием подобной жестокости.

Ж. де Сталь считала, что «Петр I сделал неоценимое благодеяние России» [6;38]. А. Дюма, в произведениях которого, пожалуй, все члены семейства Романовых имеют карикатурные черты, а Иван Грозный показан настоящим извергом, с неизменным уважением и серьезностью говорил о Петре Великом. Вид землянки Петра I в Дербенте настраивает мысли романиста на эпический лад: «Вот еще одно из мест пребывания этого гения, освященное признательностью народов. Русские заслуживают удивления в том отношении, что полтора столетия, истекших со времени смерти Петра, нисколько не уменьшили почтения, которое они питают к его памяти» [7;98]. Мериме посвятил Петру I двухчастную «Историю царствования Петра Великого», где старался показать прогрессивность его политики. Известно, что Бальзак задумывал «драму в шекспировском духе» о Петре I и его второй жене. Свой характер Бальзак сравнивал с характером Петра. «Буланже удалось, — писал он Ганской, преподнося ей в подарок свой портрет работы Луи Буланже, — изобразить в моем портрете, — и это мне в нем нравится, — ту мою настойчивость в духе Колиньи и Петра Великого, ту мою непоколебимую веру в будущее, которые составляют основу моего характера» [8;148].

Более того, первое обращение к «русской» теме самого В. Гюго было связано именно с личностью Петра I. В третьем выпуске «Conservateur littйraire» (1816) было опубликовано стихотворение Гюго («Discours…») на заданную Французской академией тему.

Между прочим юный автор в нескольких стихах восторженно отзывался о Петре I. Характеристика царя, который «для того, чтобы просветить свои невежественные народы, спустился до их уровня», «учился сначала сам тем искусствам, которым он собирался их научить» [9−10], выдержана в духе хвалебной оды, соответствует представлению о Петре Великом, созданному Вольтером, и не имеет ничего общего с тем, как Гюго оценивал личность Петра в дальнейшем своем творчестве.

Однако именно присутствие в литературе традиционного образа Петра I, к которому обращались многие современники Гюго и который временами принимает вид устоявшейся аллегории, доказывает, что, описывая жестокости царя, Гюго не мог создать нового образа Петра. При чтении в трактате Гюго о петровских казнях французский читатель хранит в сознании традиционный образ Петра I, имеющий стабильную семантику. Автор лишь акцентирует внимание на деспотических чертах петровского характера, придает образу новое осмысление.

Но независимо от того, как относились к личности Петра критики, литераторы, историки, политики, реформаторы — положительно или отрицательно — одно остается неизменным: этот человек жил и правил, обладая всеми качествами достойного, умного человека, талантливого руководителя. Его вклад в жизнь и развитие русского государства отразился практически во всех сферах и навсегда оставит след в истории.

РАЗДЕЛ ІІ. Видение образа Петра І Пушкиным Останавливаясь на отношении Пушкина к личности Петра І, хочется сказать, что автор на протяжении всей своей жизни интересовался им, его историческим значением. Проблема оценки этого незаурядного монарха становится в начале XIX века необычайно важной.

Поэт неоднократно возвращался к образу Петра Первого в различных своих произведениях: «Арап Петра Великого», «Медный всадник», «Полтава». Для Пушкина Петр неоднозначная фигура, он царь-труженик, не гнушающийся никакой работой, великий полководец, за которым русские войска смело идут в бой и побеждают, но несмотря на это, Пушкин не склонен идеализировать царя. Александр Сергеевич хочет показать, что не всегда благие намерения приносили хорошие плоды тем, для кого трудился Петр.

Государство, для которого так много работал Петр Первый, окрепло, обрело могущество и вес среди других европейских стран. Но лучше ли стали жить простые русские люди? Счастливы ли они в прекрасном городе Санкт-Петербурге? Наверное, трудно найти в творчестве А. С. Пушкина каких-либо однозначных утверждений. Удивительно глубоко осмыслена Пушкиным историческая тема, одной из главных фигур в которой является фигура Петра Первого. Пушкин объективно судил как о заслугах, так и о противоречиях его деятельности. Образ Петра не случайно становится одним из центральных в его творчестве. Петр — символ русской истории, загадочной и противоречивой.

2.1 Петров образ в прозе «Арап Петра Великого»

Пётр I был великим реформатором, могущественным государственным деятелем, с размахом двинувшим Россию вперёд, выведя ее на новый уровень. Тема Петра — «сквозная» тема в русской литературе вообще и творчество А. С. Пушкина — не исключение. По мнению Пушкина, Петр — «то академик, то герой, то мореплаватель, то плотник» — был «вечным» работником, занятым, деятельным человеком. Поэт видит в Петре не просто историческую личность, но и олицетворение преобразовательной мощи человечества, насаждающего культуру и цивилизацию по среди нелюдимых и бесприютных пространств, он чувствует себя стеснённым в том, как ему называть эту колоссальную личность, бросившую вызов природе, и говорит о Петре — «Он» (с большой буквы), как принято было говорить лишь о богочеловеке. История сохраняет память лишь о тех, кто без остатка соединяет себя с нею. Исчезая, как отдельная личность, они обретают историческое бессмертие. История мыслится Пушкиным не как нечто противоположное личности, а как живая цепь живых человеческих жизней. История — это поколение простых, «неисторических» личностей, это цепочка, в которой могилы предков, хоровод взявшихся за руки живых и колыбели детей составляют единый круг бессмертия. Прогресс заключается в накоплении памяти человечества, то есть культуры, и в духовном росте отдельного человека. Отсюда интерес позднего Пушкина к истории, которая проявляется в дневниках частных людей, эпизодах живой жизни различных эпох.

В повести «Арап Петра Великого» Пушкин продолжает развивать тему занятости, увлеченности Петра Первого. В повести Петр привозит Ибрагима в строящуюся столицу, которая, «поднималась из болота по манию самодержавия». Петр работает там целыми днями. В незаконченном романе «Арап Петра Великого» мы наблюдаем за царем глазами прадеда поэта Абрама (Ибрагима) Ганнибала, сына абиссинского эмира, похищенного турками и присланного ко двору Петра I, который его воспитал и очень любил. Личность царя предстает пред читателями в романе с разных сторон: вот он — Пётр, в его отеческой заботливости, любви и опеке об Ибрагиме, вечный деятель с покоряющей простотой и непринуждённостью в обхождении с людьми, царь с негативным отношением к аристократии, уж больно походившей на западный манер такой же пустой и мотовской. Наконец, в сюжетной линии Ржевских четко изображается еще одна главная черта характера Петра — его деспотизм. Мы видим четкое проявление его деспотизма в той ситуации, когда он сосватал дочь за своего любимца Ибрагима, тем самым разрушив счастье Наташи и Валериана. Помимо деспотизма и жестокости здесь, также, прослеживается самолюбие царя, которое стоит превыше счастья собственной дочери.

Петр — явно выраженный европеец, враждебно настроенный на реакционную старину, но этот европеизм не мешает ему оставаться русским человеком. Ему не чужды русские нравы и обычаи и они не кажутся ему проявлением дикости. Беседуя с Ибрагимом, Пётр обнаруживает такое добродушие и весёлость, «что никто, в ласковом и гостеприимном хозяине не мог бы подозревать героя полтавского, могучего и грозного преобразователя России».

Пётр берёт на себя роль свата своего крестника, любит национальные кушанья, не прочь «по русскому обыкновению отдохнуть». Он искренне заботится об Ибрагиме: «Послушай…, ты человек одинокий, без роду и племени, чужой для всех, кроме одного меня. Умри я сегодня, что завтра с тобою будет, бедный мой араб? Надобно тебе пристроиться, пока есть ещё время; найти опору в новых связях, вступить в союз с новым боярством». Такая обеспокоенность и заботливость об Ибрагиме походит на отцовскую любовь. Склонность Петра к веселью, добродушное лукавство, гостеприимство, желание жить на широкую ногу — всё это дополняет образ Петра, делая его при этом, по истине русским человеком. Автор, также, не забывает упоминуть и о демократичности Петра. Царь судит о людей и выбирает себе в помощники не выходцев из семей с хорошей родословной, а тех, кто богат умственными способностям, знаниями. Нисколько не снижая выдающихся личных качеств Петра, Пушкин помогает читателю понять и почувствовать историческую закономерность петровских преобразований и их необходимость. Несмотря на незаконченность романа, произведение было принято и одобрено современниками Пушкина и получило высокую оценку. В. Г. Белинский, воодушевившись романом, писал: «Будь этот роман кончен так же хорошо, как начат, мы имели бы превосходный исторический русский роман».

2.2 Трактовка образа Петра І в поэме «Полтава»

Художественный опыт «Арапа Петра Великого» как эпическое решение темы Петра I отразился и в поэме «Полтава"(1828—1829). Поэма начинается как семейная драма, а разворачивается как народная трагедия. Кочубей, Мария, Мазепа связаны друг с другом личными отношениями, которые находят настоящую оценку лишь в отношении к истории. Пётр поставлен вне круга личных отношений, он «свыше вдохновленный». Мысль Пушкина о русской истории определила и название поэмы. Он назвал её не «Мазепа», не «Пётр Великий», а «Полтава», указывая на великий народный подвиг, совершённый в этой битве, которая была одним «из самых важных и счастливых происшествий царствования Петра Великого». На суше и на море Петр I был первоклассным полководцем и флотоводцем. Им были созданы российская армия и российский флот, сумевшие победить сильного противника — Швецию. В поэме «Полтава» Пушкин развивает, волновавшую его в то время, государственную тему. По своему сложному строению «Полтава» была не похожа на другие поэмы Пушкина и поэтому осталась непонятой и неоцененной ни современниками, ни позднейшей критикой. Сложность состояла в том, что в ней в пределах одного произведения разрабатывались три разные, но связанные между собой темы. Первая тема — судьба русского государства среди других европейских государств, способность русского народа отстоять свою государственную самостоятельность в борьбе с сильнейшими противниками. Пушкин считал, что, одержав победу в тяжкой борьбе с могучим врагом, Россия доказала свою крепость и силу:

… Но в искушеньях долгой кары,

Перетерпев судеб удары,

Окрепла Русь. Так тяжкий млат,

Дробя стекло, куёт булат.[11]

Центральным эпизодом этой темы является Полтавский бой, центральным героем ее — Петр І

Другая тема, которая не могла не встать перед Пушкиным как государственным мыслителем, — тема многонациональности русского государства, вопрос об исторической закономерности объединения разных наций в пределах одного государства и прочности их связи с русским народом и государством. Эту тему Пушкин развивает на примере Украины, поставив в центр образ Мазепы, пытавшегося при помощи шведских войск оторвать Украину от России.

В поэме Пушкин показывает Мазепу не как патриота, борющегося за освобождение своей родины, а коварного властолюбца, презирающего и свободу и родину.

Каким предстает перед нами Петр I со страниц поэмы «Полтава»? В центре поэмы — изображение полтавского боя, решающей битвы русского и шведского войска. П. наделен сильным характером, он не знает промежуточных состояний и если гневен, то гневен, если весел, то весел, а если добр, то добр. Но в отличие от остальных, П. одушевлен не местью (как Кочубей), не жаждой власти (как Мазепа), а высокой страстью государственного делания. Для раскрытия образа Петра I Пушкин использует антитезу, противопоставляя ему Карла ХII. Петр «весь, как божия гроза», «движенья быстры», «он промчался пред полками». Он воплощает в себе силу и энергию молодого российского государства. А Карл XII, наоборот, «бледен, недвижим», «несомый верными слугами в качалке». Автор использует устаревшие слова и формы: «лик», «прах», «сии», «глас». Эти слова придают речи приподнятость и торжественность. Благодаря этому мы проникаемся величием и важностью предстоящего события. Петр — подлинный национальный герой, присутствие которого вселяет во всех мужество, отвагу и уверенность в победе:

Выходит Петр. Его глаза

Сияют. Лик его ужасен.

Движенья быстры. Он прекрасен,

Он весь, как божия гроза…

И он промчался пред полками,

Могущ и радостен, как бой.

В то время как

…Несомый верными слугами,

В качалке, бледен, недвижим,

Страдая раной, Карл явился.

Вожди героя шли за ним.

Возникает ощущение противостояния энергии, динамики Петра пассивности, статике Карла. Возвеличивая подвиг и мужество Петра и его воинства, Пушкин отдаёт должное и сильным противникам русских — шведам. Однако поэт даёт почувствовать, что и сам Карл, и его армия не воодушевлены ничем высоким, тогда как Пётр и его дружины исполнены патриотизма, уверенности в победе:

Казалось, Карла приводил

Желанный бой в недоуменье…

Вдруг слабым манием руки

На русских двинул он полки.

Пушкин восхищается благородством Петра на пиру:

Пирует Петр. И горд, и ясен,

И славы полон взор его.

И царский пир его прекрасен.

При кликах войска своего,

В шатре своём он угощает

Своих вождей, вождей чужих,

И славных пленников ласкает,

И за учителей своих

Заздравный кубок подымает.

Пушкин, тем самым, показывает благородство Петра, пьющего за здоровье своих врагов. Это дает возможность подчеркнуть «качественное» различие между ними; для одного — власть орудие насилия, для другого — инструмент общегосударственного творчества.

Значительность роли Петра I в поэме подтверждает эпилог. Через сто лет после Полтавской битвы не осталось ничего «от сильных, гордых сих мужей…». Осталась только история — огромный памятник Петру I. Памятник — главное, что есть в эпилоге, главное, что осталось после битвы. Поэтому Петр I становится, можно сказать, идеальным героем. Пушкин так часто обращает свой взор к образу Петра I еще и потому, что он видит в нем образец для его царствующего правнука Николая I, обещавшего в те годы осуществить преобразование России. Пушкин мечтает о реформах, подобных петровским по своим масштабам и значительности. Он писал: «Россия вошла в Европу, как спущенный корабль, при стуке топора и при громе пушек. Но войны, предпринятые Петром Великим, были благодетельны и плодотворны. Успех народного преобразования был следствием Полтавской битвы, а европейское просвещение причалило к берегам завоеванной Невы».

2.3 Двойственность отношения А. С. Пушкина к Петру І в «Медном Всаднике»

Стремясь определить, кем был Петр, Пушкин писал в черновике: «После смерти деспота». А рядом: «После смерти великого человека». Эти строки показывают, как ясно видел Пушкин двойственность, противоречивость исторической деятельности Петра. Это осознание нашло отражение в поэме «Медный всадник».

Другой, необычный, литературный герой — Медный всадник представляет собой образную интерпретацию скульптурной композиции, выполненной иностранным скульптором Фальконе и его юной и талантливой ученицей Мари-Анн Колло. Находится памятник в Петербурге на площади Декабристов, открытой к Неве. Медный всадник — это сложная скульптурная композиция. Ее основной смысл задан единством коня и всадника, каждый из них имеет самостоятельное значение. Петр одет в отвлеченную одежду, которую скульптор назвал просто «героической». Он подчеркивал, что хочет изобразить Петра не полководцем, а законодателем: «Надо показать людям более прекрасный образ законодателя, благодетеля своей страны… Природа и люди воздвигали перед ним самые трудные препятствия, которые он поборол своим могучим гением и упорством». «Мой царь не держит никакого жезла, — заметил Э. Фальконе в письме к Д. Дидро, — он простирает свою благодетельную руку над объезжаемой страной. Он поднимается наверх скалы, служащей ему пьедесталом, — это эмблема побежденных им трудностей». В «Полтаве» Пушкин утверждает, что все, что движимо узкими личными интересами, страстями — все проходит, теряется без остатка. Только большими патриотическими делами во благо родины и народа исторический деятель может создать себе нерушимый памятник. «Медный всадник» стоит особняком по отношению к остальным произведениям А. С. Пушкина, связанным с петровской темой, где последовательно развивается один и тот же, по сути, взгляд на Петра I, здесь же проблема представлена в несколько другом ракурсе.

Если в предыдущих произведениях А. С. Пушкин исключительно восхваляет Петра, то в поэме 1833 года «Медный всадник» впервые появляется вопрос — так ли уж идеален Петр на самом деле? Город Петра I стоит на ненадежном месте. Этот город, безусловно, нужен России, государству

Отсель грозить мы будем шведу,

Здесь будет город заложен

Назло надменному соседу.[12]

Но люди (в тексте поэмы — это Евгений, Параша) страдают из-за опасного расположения Петербурга. И этого достаточно для того, чтобы ценность создания этого города подверглась сомнению. Личная проблема одного человека способна противостоять общественному интересу. Во время наводнения — подобия конца света для жителей Петербурга — Петр I видит в катастрофе волю Божью. Царь не может быть Богом, на что претендует в начале поэмы. В конце первой части появляется слово «кумир»:

И, обращён к нему спиною

В неколебимой тишине,

Над возмущённою Невою

Стоит с простёртою рукою

Кумир на бронзовом коне.

Кумир в данном случае — ложный Бог, это государственная власть, присвоившая себе божественные прерогативы. Петр I — покоритель стихии в поэме, и образ его ощутимо меняется по сравнению с предыдущими произведениями. Казалось бы, Петр становится отрицательным героем, но нельзя забывать о прологе поэмы. Историческое обрамление и появляющийся в «Медном всаднике» мотив безусловной, безоговорочной любви к Петербургу:

Люблю тебя, Петра творенье,

Люблю твой строгий, стройный вид,

Невы державное теченье,

Береговой ее гранит…

дают второй вариант прочтения поэмы. Эти два прочтения заложены А. С. Пушкиным изначально. И он не предлагает выбирать именно одно. Вероятно, подобная вариативность определяется самой темой произведения — поэма посвящена трагизму и неразрешимости русской (да и вообще — какой бы то ни было) истории. А. С. Пушкин не дает прямого ответа на вопрос, а лишь позволяет читателю увидеть Петра I в новом качестве. В поэме словно происходит раздвоение личности царя: два противоположных начала нашли отражение в разных литературных героях: образе Петра и образе Медного всадника. Эти противоречия в основателе новой столицы отражаются и в облике самого города. Пушкин нам показал в поэме, как богатство и роскошь соседствуют с бедностью («Город пышный — город бедный»). Именно Петр закрепил это социальное неравенство, закрепил абсолютную монархию в России. А как сам автор относится к своему герою — Медному всаднику?

Это отношение неоднозначно. Это уже не великий преобразователь, а грозный, ужасный царь, который, совершая великие деяния в интересах государства, совсем не думает о простых, бедных людях. Все его реформы тяжелым бременем легли на плечи народа: за время царствования Петра население России сократилось на 1/3.

Кому в конечном итоге отдает свои симпатии автор: бедному Евгению, который мечтает о личном счастье, о мирной семейной жизни, или Петру, одновременно патриоту-реформатору и деспоту-крепостнику?

Для А. С. Пушкина оба героя равновелики. Прав Петр со своими грандиозными планами. Не менее прав Евгений, требующий покоя и счастья. На историческом и бытовом материале поэт решает философские вопросы большой важности: человек и государство, государство и частная жизнь, человек и историческая необходимость.

В. Г. Белинский говорил, что «Медный всадник» вместе с «Полтавой» образуют «самую великую „Петриаду“, какую только в состоянии создать гений великого национального поэта».

Мысли Петра — историка определяли создание исторической прозы, становление которой мы видим в незавершённой поэтом «Истории Петра», написанной в последние годы его жизни.

ВЫВОДЫ В заключении, хотелось бы сказать, что в работе А. С. Пушкина над темой Петра очевидна эволюция эпического содержания петровской эпохи, а также политических взглядов поэта. Эту эволюцию отражает движение от стихотворения одического характера через поэмы с усложняющейся жанровой природой к эпическим жанрам с возможностями изображения действительности в единстве её противоречивых сторон. Когда уходит из жизни незаурядный, великий человек, в его бывшем окружении многого не достаёт, исчезает тот центр, вокруг которого всё собиралось, всё двигалось. Конечно, жизнь продолжалась, и вслед за Петром на престол выходили правители, которых Пушкин метко назвал «ничтожными наследниками северного исполина». Пушкин в своих произведениях ставил в пример Николаю I Петра, но уже в дневнике 1834 года он пишет: «В нём немножко от Петра Великого много от прапорщика». Этим Пушкин подчёркивает неповторимую личность царя-реформатора.

Подводя итог работе, мы можем ответить на один главный вопрос: почему же Пушкин особо интересовался личностью Петра І? Во — первых, и в самых главных, Петр — величайший исторический деятель, буквально перевернувший всю русскую жизнь, будучи сложной, но в то же время, интересной личностью, он был привлекателен для А. С. Пушкина, во-вторых — сам автор, зная историю своего предка — арапа Ганнибала, чувствовал свою особую связь с царем.

Произведения, в которых Пушкин упоминает Петра: «Стансы», «Заметки по русской истории 18 века», «Моя родословная», «Медный всадник», «Полтава», «Арап Петра Великого», «История Петра». Также, используя опыт А. С. Пушкина в работе над темой Петра, многие современники создали произведения, являющиеся литературным наследием.

1. Бушуев С. В. История Государства Российского, историко-библиографические очерки/С.В. Бушуев. — Книжная палата. — 1994. -С.283.

2. Конгрив, У. Так поступают в свете/У. Конгрив. — Комедии. — 1977. — С.273.

3. Moses S. A congratulatory poem to the high and mighty czar of Moscovy, on his arrival in England/S.Moses. — London. — 1698.

4. Маколей Т. История Англии /Т. Маколей. -Полное собрание сочинений. — 1865. — Т. 13. С. 62.

5. Diderot D. Sur la Russe Mйlanfes et morceaux divers/D.Diderot. -Contributions, а l’Histoire des deux Indes, йd. G. Goggi. — 1977.

6. Wilberger C. H. Peter the Great: an eighteenth-century hero of our times? /C.H.Wilberger. — Studies on Voltaire and the eighteenth century. — 1972. — P. 93−97.

7. Гюго В. Собр. соч./В. Гюго. — В 15 т. — М., 1953 — 1956. — Т. 1 -15.

8. Сталь Ж. де. 1812 год. Баронесса де Сталь в России /Ж. Сталь. — Россия первой половины XIX в. глазами иностранцев. — Л.: Лениздат, 1991. — С. 19−64.

9. Пушкин А. С. «Полтава"/ А. С. Пушкин. — Москва. — 1828 — 1829.

10. Пушкин А. С. «Медный всадник"/ А. С. Пушкин. — Москва. — 1833.

11. Пушкин А. С. «Арап Петра Великого"/ А. С. Пушкин. — 1827.

12. Дюма А. Кавказ/А. Дюма. — Тбилиси: Мерани, 1988. — 98 с.

13. Гроссман Л. Н. Бальзак в России /Л. ГроссманЛ.Н. — Т. 31−32. — М.: Наука. -1937. -С. 149−335.

14. Лотман Ю. М. Александр Сергеевич Пушкин. Биография писателя/Ю.М. Лотман. — Ленинград. «Просвещение». Ленинградское отделение, 1983.

15. Томашевский, Б. В. Пушкин. Работы разных лет/Б.В. Томашевский. — М.: «Книга», 1990.