Построение коллективной валютной корзины стран ЕАЭС

Построение коллективной валютной корзины стран ЕАЭС

В статье рассмотрена актуальная проблема создания единой валюты стран-членов ЕАЭС для обеспечения проведения согласованной валютной политики и снижения валютных рисков. На основе простой и расширенной модели обмена предложен метод построения стабильной «евразийской валютной корзины», содержащей валюты стран-участниц союза в оптимальных объемах, обеспечивающих минимальный уровень волатильности. Обосновано использование построенной корзины валют для номинирования ряда сделок между странами-членами ЕАЭС Ключевые слова: валютная корзина, стабильная агрегированная валюта, индексы меновой ценности, Евразийский экономический союз, ЕАЭС С 1 января 2015 г. вступил в силу Договор о создании Евразийского экономического союза (ЕАЭС) — международной организации региональной экономической интеграции, созданной в целях всесторонней.

Рис. 1 — Динамика индексов изменения сводных мультипликативных индексов I (XYZ), XYZ = AMB, BYR, KZT, KGS, RUR, SAC

Рассмотрим основные статистические характеристики национальных валют и валютной корзины B (EAU), представленные в табл. 1, а именно: максимальные и минимальные значения (Max, Min), размах (Range = Max — Min), среднее квадратическое отклонение (MSDA — MeanSquareDeviationfromAverage), коэффициент вариации (C.VAr. = MSDA/Average), а также упомянутое выше среднее квадратическое отклонение от единицы (MSDA — MeanSquareDeviationfromUnit).

валютный корзина индекс риск.

Таблица 1 — Статистика индексов изменения сводных мультипликативных индексов I (XYZ), XYZ = AMB', BYR', KZT, KGS, RUR, SAC

Как можно заметить, показатель MSDU для I (B (EAEU)) в четвертой строке таблицы 1 является минимальным, что свидетельствует о минимальной волатильности построенной валютной корзины. Для наглядности представления уровня изменчивости значений индексов I (XYZ) = AMB, BYR, KZT, KGS, RUR в сравнении с уровнем изменчивости валютной корзины B (EAEU), поделим соответствующие значения I (XYZ) на значение меры изменчивости корзины B (EAEU) (данные табл. 2).

Таблица 2 — Отношения уровня изменчивости значений индексов I (XYZ), XYZ = AMB, BYR, KZT, KGS, RUR к уровню изменчивости корзины B (EAEU)

Данные таблицы 2 наглядно показывают, что построенная валютная корзина B (EAEU) в десятки и практически в сотни раз (для I (AMD') и I (RUR)) является менее волатильной, чем отдельные национальные валюты, что позволяет говорить о стабильности данной корзины минимального риска. Для расчета реальных номинальных объемов «евразийской валютной корзины», перейдем от условных единиц измерения е1 = 10 AMD для армянских драм и е2 = 100 BYR для белорусских рублей к реальным единицам (табл. 3):

Таблица 3 — Номинальные объемы «евразийской валютной корзины»

Таким образом, построенная нами стабильная «евразийская валютная корзина» B (EAEU), содержащая армянские драмы, белорусские рубли, казахские тенге, кыргызские сомы и российские рубли в указанных номинальных объемах, может быть использована для номинирования ряда сделок между странами-членами ЕАЭС, что обеспечит существенное снижение валютных рисков. В этом смысле данная валютная корзина на заданном промежутке времени является достаточно стабильной для того, чтобы служить единицей измерения меновой ценности финансовых и товарных потоков, связывающих страны ЕАЭС. Однако отметим, что для обеспечения стабильности на длительном временном интервале необходим периодический пересчет номинальных объемов национальных валют, входящих в корзину. Международная практика построения валютных корзин, а именно Специальных прав заимствований (СПЗ, СДР), являющихся счетной единицей МВФ, предполагает пересмотр структуры корзины каждые пять лет. С учетом реалий экономик стран-членов ЕАЭС, а именно возросшего уровня волатильности курсов национальных валют, такой пересмотр может быть проведен ежегодно. Размышляя о перспективах введения построенной «евразийской валютной корзины», можно столкнуться с рядом трудностей. К примеру, между странами-членами ЕАЭС могут возникнуть разногласия относительно установления данных оптимальных номинальных объемов указанных валют. Разумно предположить, что каждая страна будет стремиться к обеспечению максимально высокого относительного объема национальной валюты в корзине, в том числе, для снижения расходов на проведение валютных интервенций [5]. Наряду с этим, экономисты-управленцы стран-участниц могут выступать с заявлениями о необходимости построения валютной корзины, учитывающей в первую очередь экономические факторы (например, долю страны-эмитента в объеме регионального внешнеторгового оборота, уровень ВВП на душу населения, инфляцию), а не «математические расчеты». Однако, если целью построения «евразийской валютной корзины» является обеспечение её стабильности, то, на наш взгляд, наиболее оправданным является предложенный выше подход определения оптимальных весовых коэффициентов, обеспечивающих минимальную волатильность и риск.

Введение

коллективной «евразийской валютной корзины» не только обеспечит реализацию намеченного политического курса относительно валютной интеграции стран-членов ЕАЭС, но и позволит использовать построенную корзину B (EAEU) в качестве «эталона» меновой ценности для изучения взаимоотношений между государствами данного союза.

Работа выполнена при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (проект 14−06−347).

• 1. Договор о Евразийском экономическом союзе (Астана, 29 мая 2014 г.) URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 06.11.2015).
• 2. Макаровский М. Д. Особенности формирования интеграционного валютного рынка стран ЕврАзЭС // Международная экономика. — 2012. — № 12.
• 3. Хованов Н. В. Простая модель обмена: аддитивные и мультипликативные монетарные индексы меновой ценности // Вестник С.-Петерб. ун-та. Сер. 5. — 2009. — № 3.
• 4. Хованов Н. В., Колесов Д. Н., Ненашев Д. А. Простая модель обмена: номинальная и ценностная структура агрегированных экономических благ // Вестник С.-Петерб. ун-та. Сер. 5 — 2009. — № 1.
• 5. Трифонов И. И. Практические аспекты перехода стран СНГ к общей валютной корзине // Известия УрГЭУ. — 2015. — № 3(59).
• 6. Любский М. С. Перспективы валютного взаимодействия стран СНГ // Российский внешнеэкономический вестник. — 2011. — № 10.
• 7. Пищик В. Я., Звонова Е. А. Институциональные аспекты регулирования валютно-финансовых отношений в Евразийском экономическом союзе // Вестник Финансового университета. — 2014. — № 6 (84).
• 8. Hovanov N., Kolari J., Sokolov M. Computing invariant indices with an application to minimum variance currency baskets // Journal of Economic Dynamics and Control. — 2004. — №. 28.
• 9. Hovanov N., Kolari J., Sokolov M. Note on aggregated would currencies of low volatility // The Fifth International Scientific School «Modeling and Analysis of Safety and Risk in Complex systems» (MASR-2005). St. Petersburg (Russia), June 28 — July 1, 2005. SPb., RAS, 2005.