Стрелецкий бунт 1682 года и приход к власти Софьи Алексеевны

Ставший царем в десять лет, Петр стал свидетелем стрелецких бунтов и гонений на свою мать и её близких. На его глазах были убиты родственники и друзья. Мальчик был так потрясен случившимся, что от испуга у него появились конвульсивные движения головы и лица, сохранившиеся до конца жизни.

Результатом стрелецкого бунта стал политический компромисс: на престол были возведены и Петр, и его сводный брат Иван, а правительницей при малолетних царях стала их старшая сестра царевна Софья Алексеевна — дочь Алексея Михайловича от первого брака с Марией Милославской. С той поры Петр с матерью находились в опале и были вынуждены жить не в Кремлевском Дворце, а в подмосковных селах: Преображенском и Измайлове. В Москве они появлялись лишь для участия в официальных церемониях.

Именно это обстоятельство лишило юного Петра возможности получить соответствующее его статусу образование. Но отсутствие духовной пищи щедро компенсировалось свободой. Петр сам придумывал себе занятия и развлечения.

С раннего детства мальчика стали забавлять игрушки и игры военного характера. Тяга к таким забавам привела к тому, что в придворных мастерских для него изготавливались луки, деревянные ружья и пистолеты, мастерились игрушечные знамена (обо всем этом имелись записи в расходных дворцовых книгах). В царских играх было задействовано целое «войско» его сверстников — выходцев из семей придворной челяди.

Если у Петра и не было никаких конкретных замыслов преобразования страны, после «хованщины» они, безусловно, появились. Сломить основную опору Софьи — стрельцов можно было, только противопоставив им военную силу, способную одолеть их. Рано научившийся скрывать свои чувства Петр решил сыграть роль безобидного ребенка, на уме у которого, как и у Ивана, только детские забавы. Зная, что Софья просматривает все письма и распоряжения, исходившие из Преображенского, он, подобно мальчишкам во все времена, затеял играть в войну.

Никем не руководимый, Петр начал здесь продолжительную игру, которую сам себе устроил, и которая стала для него школой самообразования. Сам замысел принадлежал молодому царю. Из спальников, дворовых конюхов, а потом сокольников и кречетников Петр образовал две потешные роты, которые вскоре пополнились охотниками из дворян и других чинов и составили два батальона. Он придумал простую и удобную темно-зеленую форму с цветными галунами для солдат разных полков и даже впервые в истории ввел в практику обмундирования погоны. Они делались из меди и пришивались на левое плечо, чтобы защитить его от удара тяжелым палашом, и украшались серебряным или золотым витым шнуром соответственно воинскому званию. Это стало модой всех европейских офицеров XVIII, первыми погоны заимствовали поляки. С этими потешными Петр поднял в Преображенском неугомонную возню, построил потешный двор, потешную съезжую избу для управления командой, потешную конюшню, забрал из Конюшенного приказа упряжь под свою артиллерию. Словом, игра обратилась в целое учреждение с особым штатом, бюджетом, с «потешной казной».

По соседству с Преображенским находилась Немецкая слобода, населенная в основном военным людом. Из них Петр стал брать в свою армию офицеров. В начале 1690-х гг., когда потешные батальоны развернулись уже в два регулярных полка, поселенных в селах Преображенском и Семеновском, полковники, майоры, капитаны были почти все иноземцы и только сержанты — русские.

Близкое знакомство с немцами и страсть к иноземным диковинкам привела Петра к вторичной выучке, незнакомой прежним царевичам. Князь Долгоруков привел к царю голландца Тиммермана. Под его руководством Петр «гораздо с охотою» принялся учиться арифметике, геометрии, артиллерии и фортификации, овладел астролябией, изучил строение крепостей, научился вычислению траектории полета пушечного ядра. С этим же Тиммерманом, осматривая в селе Измайлове амбары деда Никиты Ивановича Романова, Петр нашел завалявшийся английский бот. По его настоянию другой голландец Христиан Брант починил бот, приделал мачту и паруса и в присутствии Петра лавировал на реке Яузе. Петр дивился такому искусству и сам несколько раз вместе с Брантом повторял опыт. Из-за тесноты берегов упражнения перенесли в Просяной пруд в селе Измайлово, но и там плаванье оказалось затруднительно. Тогда Петр узнал, что озеро под Переславлем (с XVI века Переславль) подходит для его целей. Петр отпросился у матери на богомолье к Троице, съездил в Переславль и осмотрел озеро, которое ему очень понравилось. По возвращении в Москву он упросил мать отпустить его снова на Переславль, чтобы там заводить суда. Царица не могла отказать горячо любимому сыну, хотя сильно была против таких затей из боязни за его жизнь. Петр, вместе с Брантом, заложил верфь при устье реки Трубеж, впадающей в Переславское озеро, и так положил начало своему кораблестроению.

Софья и ее сторонники старались представить эти потехи молодого царя сумасбродными дурачествами. Сама мать Наталья Кирилловна не видела в них ничего, кроме забавы пылкого юноши, и думала остепенить сына женитьбою: она нашла ему невесту, молодую и красивую девушку Евдокию Лопухину. Свадьба состоялась 27 января 1689 г. Петр не имел никакого сердечного влечения к своей супруге и женился лишь из угождения к матери. Вскоре после свадьбы, как только начали вскрываться реки, он ускакал в Переславль и там занялся постройкой судов. Летом, после настоятельных просьб матери, Петр с неудовольствием вернулся в Преображенское, а вскоре развернулись события, которые надолго отвлекли его от любимых затей.