Перспектива применения кросс-культурных баз данных для сравнительного изучения цивилизаций

«Цивилизационный подход» стал модой и в отечественной, и в мировой науке (в последней, правда, в основном не в истории, а в политологии). Но до последнего времени сторонники этого подхода не выработали методики выделения цивилизаций и критериев их сравнения.

Формационный подход, господствовавший в отечественной науке до недавнего времени, морально устарел и в своем жестком варианте не устраивает историков, увидевших или признавших, что факторами развития, помимо производительных сил и производственных отношений, служат и духовная эволюция, и политическая, и право, и некоторые другие процессы. Но формационный подход по крайней мере давал в руки историка некий инструмент (определения формаций и схему формаций), позволявший организовывать исторические факты в определенные удобопонятные модели.

Критика формационной теории не входит в задачи доклада, поэтому упомянем о ее недостатках кратко.

Неразработанность основных для данной теории понятий «производительные силы» и «производственные отношения» приводила к бесконечным спорам по схоластическим проблемам (см. Алаев, 1991).

Неясный статус сохранился у понятия «азиатский способ производства». В схему формаций он никак не вписывался. Способ производства, который можно было бы назвать «восточным», так и не был определен. Тем не менее термин в качестве аналитического инструмента употреблялся некоторыми историками и теоретиками истории, причем каждым в ином, особом значении.

Догматизация схемы привела к отказу от метода: общества «записывались» в ту или иную формацию не после изучения их способа производства, а до такого изучения. Наиболее яркий пример — объявление обществ Древнего Востока рабовладельческими. То же относится и к характеристике средневековых обществ Востока как феодальных. Несмотря на то, что один из авторов доклада остается сторонником концепции «восточного феодализма», он признает, что эта концепция не получила в советской марксистской историографии должной концептуально-фактологической разработки и остается в значительной степени интуитивно-априорной.

Марксисты уделили практически все свое внимание обоснованию единства исторического процесса, отбрасывая как второстепенное многообразие исторических судеб народов и культур, не разрабатывая проблему сложения общего потока из множества мелких, иногда разнонаправленных, проблему однолинейности как равнодействующей многовекторности. Именно этот недостаток формационной теории, ее сухость и безвариантность, вызвали наибольшее недовольство историков и привели многих из них, если брать в расчет только гносеологический аспект, к обращению к цивилизационному подходу.

Однако, несмотря на эти недостатки, теория формаций давала нить, пользуясь которой можно было сравнивать общества по крайней мере по уровню развития. [Оставляем в стороне вопрос о «правильности» экономцентрического подхода. В принципе любой подход дает новое знание, если проводится последовательно и логично и в то же время не претендует на единственную верность]. Формационный подход является разновидностью стадиального подхода к истории, а этот последний имеет вполне просматриваемые возможности для развития и совершенствования.

В отличие от стадиального, цивилизационный подход (в том виде, как его демонстрируют его адепты) не содержит ничего стабильного, установленного, аксиоматичного. От него веет пустотой. «Цивилизационщики» без конца делят мир и снова его переделяют по неясным критериям. Заявляют, что та или иная культура — часть более широкой цивилизации, или же наоборот — что она представляет собой отдельную цивилизацию. Особенно модным объектом для таких упражнений служит Россия, которую, как известно, «умом … не понять». При этом употребляются раплывчатые, неверифицируемые понятия вроде «духовность», «этос», «ментальность» и т. п. Один из твердых сторонников цивилизационного подхода, но в то же время ученый, способный проанализировать собственный метод исследования, И. В. Следзевский в ряде докладов признал, что цивилизационная теория обязательно использует методы, выходящие за пределы позитивной науки: «…Цивилизационный подход близок к естественным формам саморефлексии культуры: духовному опыту, интуитивистскому знанию, эстетическим и моральным суждениям. Однако, в отличие от этих форм, которые полагают себя в качестве чисто понимающего субъекта, цивилизациология неизбежно переводит вновь открытые и означенные смыслы на язык научного дискурса"(подчеркнуто нами — Л.А., А.К.). Действительно, часто создается впечатление, что «цивилизационщиков» роднит с наукой только употребляемый ими язык. И. В. Следзевский видит задачу «отделения научно осмысленных утверждений от псевдоутверждений и утверждений спекулятивного, мифологического характера». Неясно только, как это можно было бы сделать.

Из числа конкретных недостатков цивилизационного подхода можно было бы назвать неясность вопроса о соотношении цивилизации и религии. Широко употребляются понятия «иудео-христианская цивилизация», а также «исламская», «конфуцианская» и т. п. Многие сторонники этого подхода именно так и понимают объекты своего изучения — как конфессиональные общности. Между тем, подобное понимание явственно выглядит как примитивизация метода: снова, как и при формационном подходе, выделяется один, определяющий признак.

Нет надежды в результате развития цивилизационного подхода прийти к созданию системы цивилизаций. Формационный подход, при всех его недостатках, имеет целью упорядочение знания, создание модели всемирной истории. Цивилизационный подход (пока что) разрушает не только стадиальность истории, но и ее единство, что представляется, с нашей точки зрения, абсурдным.

Цивилизационный подход, по-видимому, в принципе не приемлет деление цивилизаций на более развитые и менее развитые. Если сторонники данного направления примут подобное деление, они, по существу, как бы они себя ни называли, перейдут на позиции стадиального рассмотрения истории. Но какой-то иной принцип классификации объектов исследования необходим, если пытаться создать теорию, помогающую их понять. Иначе мы останемся на уровне голословных утверждений типа «Норвегия отличается от Испании больше, чем Китай от Индии», т. е. на уровне полной бессодержательности.

Чтобы дать приращение знания, цивилизационный подход должен опереться на некие методики, которые позволили бы более или менее объективно картографировать популяции, называемые нами цивилизациями, определить их границы;

классифицировать их по ряду признаков, желательно по большому количеству признаков, и таким образом определить кумулятивную «близость» или «отдаленность» изучаемых популяций друг от друга;

в идеале — прийти к понятию система цивилизаций.

Для выполнения такой задачи требуется собрать единообразный материал по как можно большему числу обществ, создав необходимую базу данных, и обработать этот материал по специальной программе. Второе — сравнительно простая задача, поскольку создана программа … Первое же — сбор единообразного материала — выполнимо с трудом. Сейчас ситуация такова, что та или иная историко-культурная концепция либо просто постулируется, либо под нее подбираются более или менее подходящие иллюстрации, примеры, ничего по своей сути не доказывающие. Противоречие между знанием, которое носит конкретный характер, и пониманием, обязанным быть абстрактным, вообще говоря, объективно, но его надо пытаться преодолеть. В конечном итоге понимание строится на материалах тех обществ, которые данный специалист изучал профессионально, т. е. на базе оригинальных источников. Именно к этой основе надо обратиться, если мы хотим выстраивать заново теорию исторического процесса, отвечающую современному уровню знаний.

Привычным и, конечно, наиболее надежным методом перехода от конкретного к общему является изучение некоего общества, и затем сравнение его с другими, изученными в той же мере, как и первое. Но индивидуальному исследователю практически невозможно в течение жизни адекватно понять более 2−3 цивилизаций. Таким образом, этот путь к пониманию исторического процесса оказывается разновидностью упомянутого выше иллюстративного метода. Кроме того, результаты такой работы не обладают свойством кумулятивности. База данных, фактически создаваемая индивидуальным исследователем, в полном объеме бывает доступна только для него самого и практически исчезает после его смерти. Ощутимый прогресс в осмыслении закономерностей формационно-цивилизационного развития, на наш взгляд, невозможен без разработки формализованных баз историко-социологических данных.

Впервые необходимость создания формализованных баз социокультурных данных была осознана, по-видимому, в социальной антропологии, где соответствующая традиция восходит, как минимум, к Э. Тайлору (Tylor, 1889). В 20-е годы заметные успехи здесь были достигнуты в рамках Амстердамской школы, когда под руководством С. Р. Штайнмеца была начата каталогизация имеющегося в этнографической литературе материала по более чем 1500 этносам (Steinmetz, 1930). Работа эта, впрочем, не была доведена до конца. Наибольших результатов здесь добились американские культурантропологи, во многом благодаря усилиям Дж.П. Мердока, начавшего в 30-х годах систематическую работу по сбору формализованной информации по социальной организации и культуре народов всего мира, а также благодаря деятельности HRAF (the Human Relations Area Files, at Yale University). Информацию об основных базах данных в этой области см. в: Murdock et al., 1967; Murdock, 1981 &c (база данных содержит формализованное описание более 1200 [преимущественно «традиционных» ] обществ по более чем 70 показателям); Murdock, White, 1969; Murdock, Morrow, 1970; Barry, Schlegel, 1980 &c (186 обществ; более 900 показателей); Levinson, Wagner, 1987; Glascock, Wagner, 1987; Winkelman, White, 1987; Barry, Schlegel, 1990 &c (60 обществ; несколько сот показателей); см. также White, 1985; Peregrine, Funk, 1994 и в целом электронный журнал World Cultures (издается с 1985 года); а также конкорданс этих БД — Ember et al., 1992.

Эти БД включают в основном данные по народам, описанным этнографами в XIX и XX веках; поэтому они почти не могут применяться к кросс-культурному изучению долгосрочных процессов социальной эволюции на протяжении значительных промежутков времени. Сами создатели американских БД нередко подчеркивают «необходимость исторических, временных рамок для подобных исследований», необходимость «вернуть время в кросс-культурный анализ» (Burton, White, 1987, 156). В то же время задача эта до сих пор так и остается не выполненной. база социокультурных данных экспертная оценка Мы произвели выборочный, можно сказать — примерочный — анализ имеющихся баз данных, который позволил не только получить некоторые предварительные результаты, но и отработать методику таких сопоставлений. Кроме того, была подготовлена анкета, охватывавшая, по мысли составителей, все важнейшие показатели экономических, политических, правовых, социальных и культурных особенностей обществ, предназначенная для заполнения специалистами по этим обществам. Надо отметить, что в настоящем виде имеющийся материал наиболее подходит именно для цивилизационных сравнительных исследований, нежели для выявления диахронных различий (стадиальных этапов).

Работа была проделана при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда.

Дальнейшая работа над материалами будет заключаться в выдвижении гипотез о возможных закономерностях изменения двух или более показателей в процессе эволюции общества или в зависимости от долговременных культурных особенностей. Разработанные американскими антропологами методы мы постараемся применить к изучению исторических, цивилизационно развитых обществ, по которым необходимо собрать единообразный материал. Мы обращаемся к специалистам, изучающим не столько первобытные, сколько «древние», «средневековые», «традиционные», даже современные индустриальные или параиндустриальные (например, колониальные) общества. Материал по одним типам обществ будет служить контрольным при анализе обществ другого типа. Мы просим каждого охарактеризовать изучаемые им общество или общества, пользуясь сформулированными в анкете вопросами. Мы хотели бы: 1) мобилизовать те знания специалистов, которые хотя и базируются на изучении источников, но находятся на уровне интуиции, не всегда могут быть подкреплены прямыми свидетельствами, 2) собрать эти сведения в единообразной форме, чтобы они допускали сравнение и типологизацию, 3) собрать эти сведения в такой форме, чтобы они были совместимы с базой данных, созданной под руководством Дж.П. Мердока. При формулировании вопросов удалось добиться совместимости по 32 показателям, ради этого приходилось иногда использовать формулировки, которые нам самим казались не самыми удачными.

Методика, предлагаемая авторами данной анкеты, не является вполне традиционной. «Этнографический атлас», например, создавался преимущественно самим Дж.П. Мердоком при некотором содействии (преимущественно технического плана) его сотрудников. Метод этот имеет некоторые очевидные преимущества, которые, впрочем, перекрываются одним недостатком: для его применения, как минимум, необходим Дж.П. Мердок (хотя бы человек его склада, согласившийся на то, чтобы в течение десятков лет читать тысячи работ на самых разных языках, в том числе неевропейских, и обрабатывать их по единому плану, имея на выходе полуфабрикат, которым воспользуются прежде всего остальные). Так что возможность применения подобного метода в наших условиях пока эффективно блокируется просто отсутствием такого человека.

Впрочем, чаще американскими холокультуралистами применяется другой метод: базу данных создает группа, при этом каждый из ее членов описывает одну и ту же совокупность обществ по ограниченному кругу показателей (два исследователя, например, собирают данные по хозяйству, два других — по политической организации, еще один — по положению женщины в обществе и т. п.). Данная методика, при всей ее эффективности, отталкивает своей механистичностью, конвейерностью, а кроме того, не может быть применена нами в силу ее откровенной дороговизны.

Методика, предлагаемая нами, наряду с очевидными недостатками, имеет то достоинство, что на вопросы отвечает специалист, изучающий именно данное общество, имеющий о нем цельное представление. Исключены, по крайней мере, фактологические ляпы.

Данная работа служит также продолжением той, которая была начата в 1974 г. (Анкета, 1974) и результаты которой были опубликованы в 1982;м (Алаев, 1982). Тот опрос был пробным и ставил перед собой скромную задачу: на основе обобщения экспертных оценок подойти к проблеме типологии средневековых обществ Азии. Составители тогдашней анкеты понимали, что она громоздка и трудна для заполнения, но оправдывали себя тем, что необходимо «учесть значительное количество черт различия сравниваемых обществ» и на первом этапе «подразделение критериев на основные и второстепенные было бы преждевременнным». Однако в новом варианте анкета разрослась и сделалась еще более громоздкой, потому что еще меньше оснований считать, что какой-то показатель не имеет значения. Да и задачи ставятся теперь перед анкетированием значительно более широкие.

Составители анкеты прекрасно осознают все то, что можно сказать о недостатках такого метода сбора материала. Анкетирование собирает не исторические данные, а более или менее обоснованные мнения. Многим могут показаться неосновательными попытки прийти к реальностям через сопоставление мнений. Однако следует верить в то, что мнения специалистов, несмотря на известную субъективность, имеют под собою твердую опору исторических фактов. Нам представляется, что метод экспертных оценок способен давать новую объективную информацию (конечно, при правильно поставленных вопросах и должной обработке ответов) и в сочетании с другими может способствовать более адекватному пониманию сходства и различий между обществами (о процедуре анализа см., например: Коротаев, 1989; 1991). Оптимизм нам внушает и то, что это второй этап работы: учтены достижения и недостатки первого этапа, учтен, как говорилось, зарубежный опыт подобной работы.

Авторы анкеты исходят из того, что создание историко-социологических баз данных все равно является неизбежным. Работу эту надо хотя бы начать, отрабатывая методику в ее ходе.

Мы выражаем свою благодарность О. Ю. Артемовой, С. И. Блюмхену, Д. М. Бондаренко, Л. С. Васильеву, А. Б. Зубову, И. Н. Ионову, Э. С. Кульпину, С. И. Лапутину, Е. В. Ляпустиной, замечания которых существенно помогли нам при доработке окончательного варианта анкеты.

Главным результатом данного исследовательского проекта будет издание базы данных «Историко-социологический атлас» (как в печатной, так и в электронной форме) вместе с сопутствующими публикациями. Подобная сводка формализованной, легко доступной для обработки информации может стать незаменимым инструментом при проведении целого класса исследований. Книга «Историко-социологический атлас» (в дополнение к публикации формализованных данных) будет содержать и первые результаты обработки данной БД (совместно с американскими базами даннных), в которой смогут принять участие все желающие.

08.10.98.

БИБЛИОГРАФИЯ

Алаев, 1982 — Л.Б. Алаев. Опыт типологии средневековых обществ Азии. — Типы общественных отношений на Востоке в средние века. М.: «Наука», 1982, с. 6−59.

Алаев, 1991 — Л.Б. Алаев. Марксизм и проблемы обновления теории. — Мировая экономика и международные отношения, 1991, № 4.

Анкета 1974 Анкета для изучения типологических черт средневековых обществ Востока. М.: Наука" .

Коротаев, 1989 «О некоторых экономических предпосылках классообразования и политогенеза», Блюмхен, С.И., и др., ред., Лингвистическая реконструкция и древнейшая история Востока. Т.1. М.: «Наука»: с.44−59.

Коротаев, 1991 «Некоторые экономические предпосылки классообразования и политогенеза», Коротаев, А.В., и Чубаров, В.В., ред., Архаическое общество: узловые проблемы социологии развития. М.: Институт истории СССР АН СССР: с.136−191.

Barry, H., and Schlegel, A.

• 1980 Cross-Cultural Samples and Codes. Pittsburgh: Univ. Pittsburgh Press.
• 1990 Quantitative Cross-Cultural Data Series. IV: Adolescence. New Haven, CT: HRAF Press (one floppy disk and paper codebook).

Burton, M.L., and White, D.R.

1987 «Cross-Cultural Surveys Today», Annual Review of Anthropology. 16: 143−160.

Ember, C.R., Page, Jr., H., Martin, M.M., and O’Leary, T.J.

1992 A Computerized Concordance of Cross-Cultural Samples. New Haven, CT: HRAF Press (disks and paper codebook).

Glascock, A.P., and Wagner, R.A.

1987 Quantitative Cross-Cultural Data Series. II: Death and Dying in the Life Cycle. New Haven, CT: HRAF Press (one floppy disk and paper codebook).

Levinson, D., and Wagner, R.A.

1987 Quantitative Cross-Cultural Data Series. I: General Cultural and Religion Data. New Haven, CT: HRAF Press (one floppy disk and paper codebook).

Murdock, G.P.

1981 Atlas of World Cultures. Pittsburgh: Univ. Pittsburgh Press.

[Murdock, G.P., et al.].

1967 «Ethnographic Atlas. A Summary», Ethnology. 6/2.

Murdock, G.P., and Morrow, P.O.,.

1970 «Subsistence Economy and Supportive Practices: Cross-Cultural Codes I», Ethnology. 9: 302−330.

Murdock, G.P., and White, D.R.

1969 «Standard Cross-Cultural Sample», Ethnology. 8: 329−369.

Peregrine, P., and Funk, C.

1994 «DBase Index: Volumes 1−7», World Cultures. 8/1: 3−20 (and file WORLD. DBF on enclosed diskette).

Steinmetz, S.R.

1930 «Classification des Types Sociaux et Catalogue des Peuples», in: Zur Ethnologie und Sociologie. II: Gesammelte Kleinere Schriften. Groningen: P.Noordhoff.

Tylor, E.B.

1889 «On a Method of Investigating the Development of Institutions: Applied to Laws of Marriage and Descent», Journal of the Royal Anthropological Institute of Great Britain and Ireland. 18: 245−272.

White, D.R.

1985 «The World Cultures Database and MAPTAB Program», World Cultures. 1/1 (on diskette).

Winkelman, M., and White, D.

1987 Quantitative Cross-Cultural Data Series. III: A Cross-Cultural Study of Magico-Religious Practitioners and Trance States. New Haven, CT: HRAF Press (one floppy disk and paper codebook).