Малообеспеченные в социальной структуре российского общества

Малообеспеченные в социальной структуре российского общества

социальный демографический малообеспеченный реформа Анализируя социальную структуру любого общества, мы по сути даем наиболее обобщенную характеристику взаимосвязей между его членами, гармоничности (или конфликтности) их взаимоотношений, выявляем степень консолидированности общества, его устойчивости, застрахованности от социальных потрясений, а тем самым определяем возможные варианты его будущего. Анализ социальной структуры общества позволяет оценить его способность преодолевать препятствия и разрешать противоречия в процессе исторического развития, обеспечивать прогресс и предвидеть методы, которые изберет для этого общество.

Социальная структура российского общества за годы реформ изменилась кардинальным образом. Однако она не только еще не устоялась, но и в ней пока не проявились достаточно отчетливо те черты, которые присущи обществу в странах с развитой рыночной экономикой и развитой социальной политикой государства. Весьма актуальна для социологической науки задача — формировать возможно более адекватное представление о специфике нынешней социальной структуры, определять диктуемые императивами общественного прогресса направления ее эволюции, выявлять как существующие социальные блокаторы, так и возможности стимулирования продвижения по этому пути. И, конечно, содействовать в меру возможностей формированию благоприятных для такого продвижения общественных представлений о разработке соответствующих государственных мероприятий.

Анализ социальной структуры базируется, разумеется, на изучении отдельных социальных слоев. Социальные слои постсоветской России являются объектом постоянной исследовательской деятельности ученых Института социологии РАН. Прежде всего, это относится к среднему классу, а также к бедным и богатым слоям населения.

Понятно то внимание, которое уделяет социологическая наука изучению среднего класса Ведь в свете мирового опыта очевидно, что этот слой должен стать не просто наиболее многочисленным слоем, но и составить большинство общества, стать важным фактором динамизации прогресса укрепления социальной стабильности, формирования в обществе чувства уверенности в завтрашнем дне и социальной удовлетворенности.

В целом можно сказать, что в своих сущностных чертах средний класс близок к населению в целом, но это та лучшая часть, в которой сильные достижительные установки способствуют мобилизации всех ресурсов для постоянного профессионального саморазвития, ведущего в итоге к жизненному успеху. В этом отношении современный российский средний класс — это люди, которые сумели успешно адаптироваться к новой социальной реальности, справедливо гордятся этим и в массе своей, в отличие от слоев ниже среднего, чувствуют себя хозяевами собственной судьбы.

Как показали наши многоразовые социологические замеры, российский средний класс не монолитен. На существующую в нем дифференциацию накладываются значительные различия между мегаполисами и провинциями страны, в условиях которых, например, та же Москва и по уровню жизни, и по структуре занятости, и по ментальности ближе к западным столицам. Отчетливо выражены поколенческие различия, связанные с тем, что существенное изменение алгоритмов выживания и успеха, произошедшее в 90-е годы, провело рубеж между старшими поколениями («старыми русскими») и молодежью, в целом достаточно успешно освоившей «новые правила игры». Во всяком случае, в группах среднего класса до 30 лет, работающих в частном секторе и живущих в мегаполисах, число адаптированных и, соответственно, не проигравших от реформ значительно больше, чем в остальных средних слоях населения.

Результаты исследований ИС РАН позволяют констатировать, что средний класс все больше втягивает в свой круг людей различных слоев, профессиональных статусов, сближая на практике новый средний класс, формирующийся на базе частного сектора, представителей бюджетной сферы и средних слоев, сложившихся в советский период. При этом по своим основным образовательно-профессиональным характеристикам он становится все более сходной с населением в целом группой. Значимыми остаются, пожалуй, только возрастные «фильтры» попадания в средний класс, способствующие уменьшению представительства в нем старших возрастов. Ослабевают региональные и становятся весьма условными образовательные «фильтры».

Таким образом, в социально-профессиональном составе среднего класса за последние годы произошли важные изменения. Одни из них связаны с общим ростом российской экономики и соответствующим расширением границ среднего класса, другие — с изменением ситуации на рынке труда, позволяющей работникам госсектора относительно быстрее улучшать свое положение, третьи — с ростом значимости профессиональных навыков и умений независимо от занимаемой должности. В целом вектор этих изменений имеет положительную направленность.

Что касается богатых, то, как свидетельствуют результаты исследований ИС РАН, большинство россиян проявляет к ним толерантное отношение. Во многом это объясняется массовыми представлениями о причинах их материального благополучия. Деловая хватка, наличие связей, умение использовать все шансы, немного везения и готовность работать без оглядки на время и здоровье — вот пять основных слагаемых успеха нынешних богатых россиян с точки зрения основной массы населения.

Вместе с тем, выделяя богатых сограждан, россияне имеют в виду не столько элитный круг общества, от которого они очень далеки и который ассоциируется скорее с понятиями «власть» и «богатство», сколько верхний слой среднего класса, который ассоциируется с представлениями о надежной материальной обеспеченности.

Понятна озабоченность общества и власти тем, что в России велика доля людей, проживающих в условиях бедности, включая состояние нищеты. В таких условиях сегодня в России живет почти каждый пятый. Больше всего, что разделяет в реальной жизни богатых и бедных — это потребительские характеристики. По социологическим замерам разрыв в душевых доходах между богатыми и обездоленными слоями населения достигает 30 крат, хотя многое из практики позволяет сделать вывод, что разрыв еще больше.

Главное социально-демографическое отличие богатых семей от бедных — гораздо меньшая доля в составе первых лиц пенсионного возраста. Основной причиной низкого удельного веса семей с пенсионерами в группе богатых является то, что класс богатых людей в современной России формируется, в первую очередь, из относительно молодых предприимчивых людей.

Полученные данные показывают, что средний возраст представителей бедных слоев не слишком существенно отличается от возраста среднестатистического российского гражданина. Поэтому весьма распространенное суждение о том, что бедные — это главным образом пострадавшие от реформ пенсионеры, не отражает реального положения дел.

Как полагают сами богатые, главные отличия их жизни от жизни всех других слоев общества — значительно более высокое качество жилищных условий, возможность получения хорошего образования, проведение отпуска за границей, обеспечение качественного медицинского обслуживания, возможности для детей добиться в жизни намного большего, чем их сверстники. Примечательно, что с такими оценками согласно и российское население в целом, и его обездоленные слои. С точки же зрения бедных, главные отличия их повседневной жизни от всех остальных — низкое качество питания, занимаемого жилья, медицинского обслуживания, приобретаемой одежды и обуви, удовлетворение первоочередных нужд при помощи долгов. И с этой характеристикой согласны как большинство населения, так и большинство представителей богатых1.

Для понимания нынешнего российского общества важно определить, какой социальный слой является наиболее многочисленным, а также — не только в силу этого — во многом определяющим облик нашего общества, возможности и трудности его развития, общественные ожидания и т. д.

Во всех исследованиях ИС РАН, посвященных социальной стратификации, выявлялся весьма примечательный социологический факт: доминирующим в количественном отношении в российском обществе оказывался не слой бедных и даже не средние слои, а тот слой российского населения, который принято именовать малообеспеченным>. Не было ни одного исследования за последние 7 — 8 лет, когда бы численность этого слоя составляла менее 40%. Однако специального и целенаправленного социологического исследования данного слоя не проводилось.

Поэтому было вполне оправданным решение посвятить очередное исследование ИС РАН комплексному анализу, являющихся не только самым многочисленным социальным слоем, но и тем промежуточным звеном, которое находится между бедными и средними слоями российского общества. В ходе данного исследования ставились задачи — изучить экономическое положение и экономическое поведение российских, их социально-профессиональный портрет и основные социально-демографические факторы, определяющие риск попадания в слои населения. Требовалось также исследовать человеческий и социальный капитал, их социально-психологическое самочувствие и досуговые предпочтения. Предмет специального анализа — особенности мировоззрения и жизненных установок слоев населения, их политическая активность и моральные нормы.

На период проведения исследования (весна 2008 г.) по уровню жизни 43% россиян относились к категории. При этом выделяется слой собственно — 27% и слой, балансирующих на грани бедности — 16% россиян. Для краткого и дифференцированного представления данный слой можно назвать «нуждающимися». В целом не только характеризуются более низким уровнем заработных плат, но и большей иждивенческой нагрузкой по сравнению с более благополучными слоями населения, что приводит к снижению их душевых доходов. Однако главные отличия в экономическом положении этих групп проявляются не столько в разном уровне дохода, сколько в уровне и качестве их жизни.

Для того чтобы выделить группу россиян и тех из них, кто балансирует на грани бедности, учеными ИС РАН был использован специальный индекс уровня жизни. Построение индекса основывалось на гипотезе о том, что реальный уровень жизни определяется не только тем, что имеется у индивида (домохозяйства), но и тем, чего у него нет. Поэтому индекс учитывал как признаки благосостояния, так и признаки депривации (лишений), причем эти признаки входили в индекс с противоположными знаками, то есть могли частично компенсировать друг друга. Для построения индекса были использованы показатели субъективных оценок наличия значимых форм депривации (ограничения, значимые с точки зрения общепринятого для России образа жизни — оценка респондентом своих возможностей как плохих — питаться, одеваться, проводить свободное время и отдыхать в период отпуска), имущественная обеспеченность (учитывалось как непосредственное наличие имущества, так и его обновление), наличие недвижимости, качество жилищных условий, наличие инвестиционных ресурсов и сбережений, использование платных социальных услуг для детей и взрослых, возможности проведения досуга. На основе рассчитанного по этим показателям интегрального индикатора уровня жизни была построена стратификационная модель российского общества, которая позволила оценить масштабы в нем малообеспеченности.

По квотной выборке опрашивались представители 11 социальных групп населения: рабочие предприятий, шахт и строек; инженерно-техническая интеллигенция; гуманитарная интеллигенция (преподаватели вузов, ПТУ, ученые, учителя школ); работники торговли, сферы бытовых услуг, транспорта и связи; служащие; предприниматели малого и среднего бизнеса; военнослужащие и сотрудники МВД; жители сел и деревень; городские пенсионеры; студенты вузов; безработные. Опрос проводился в 58 поселениях пропорционально населению мегаполисов, областных центров, районных городов и сел.

Именно малообеспеченность является наиболее типичным и «медианным» для россиян в целом состоянием, что придает ее анализу особую значимость. Причем более трети всех — это, балансирующие на грани бедности.

Ежемесячный собственный уровень доходов (зарплата, пенсия и т. п.), по самооценкам респондентов, составлял (на март 2008 г.) среди бедных в среднем 5338 рублей, среди — 7624 рубля, а среди относительно благополучных слоев населения — свыше 13 000 рублей. Серединные (медианные) доходы составляли среди 6000 рублей.

не только характеризуются более низким уровнем заработка, но и большей демографической нагрузкой на домохозяйство, что приводит к снижению их доходов в расчете на человека.

По доходам россиян существует дифференциация в зависимости от численности и типа населенного пункта — как и стоило ожидать, более высоким уровнем дохода отличаются, прежде всего, города с численностью населения свыше 1 млн. — средние ежемесячные доходы на человека составляют там среди 8117 рублей, в городах с численностью населения менее 100 тыс. человек — 4904 рубля, а в селах доход самый низкий — 4541 рубль на человека. Однако учитывая разную стоимость жизни в различных типах поселений, положение даже в крупных городах столь же неблагополучно, как и в малых городах и селах. На вопросе о качественных характеристиках их жизни, позволяющих, несмотря на более высокий уровень доходов, идентифицировать их именно как, мы подробно остановимся ниже.

Имущественная обеспеченность представителей слоев населения более чем скромная, что свидетельствует не только о достаточно низком уровне их жизни, но и об отсутствии у них достаточных ресурсов, которые могли бы компенсировать неожиданное ухудшение их положения, т. е. отсутствии «запаса прочности». Это усугубляется еще и тем фактом, что в последние годы россиянам пришлось постепенно распродавать имевшееся у них ранее недвижимое имущество — дачи, участки, гаражи, места на коллективных стоянках, т. е. поддерживать свой текущий уровень жизни за счет имевшейся ранее собственности.

В то же время, за последние пять лет доходы (как, впрочем, и других групп населения) заметно выросли1. Возросла и оценка ими своего материального положения, возможностей нормально питаться и одеваться, а также увеличилось и общее количество товаров длительного пользования в их домохозяйствах. Тем самым значительная часть роста доходов россиян была направлена ими именно на покупку и обновление подобных предметов (учитывая невозможность их обновления в 1990;х годах, это вполне естественно), а остальная часть роста доходов — на улучшение качества питания и одежду.

Низкие или высокие доходы сами по себе не могут являться достаточным основанием для отнесения домохозяйства или индивида к категории благополучных, бедных или. Для того, чтобы понять, как различается жизнь россиян, принадлежащих к различным слоям населения, нужно проанализировать не только их текущие доходы, но и существующие различия в их уровне жизни, отражающие различия в уровне доходов, накопленные за годы.

Имущественная обеспеченность представителей слоев населения страны очень скромная. В подгруппе нуждающихся 45% россиян не имеют никакой относительно дорогостоящей недвижимости, кроме квартиры или дома, где они проживают — ни садового участка с домом, ни гаража, а четверть из них (из которых 42% проживают в сельской местности) не имеют в собственности даже того жилья, в котором живут в данный момент. Среди остальных не имеют никакой дорогостоящей недвижимости, кроме квартиры, 40% их представителей. Второе жилье у россиян вообще отсутствует, хотя в благополучных слоях населения 8% обладают таким видом недвижимости.

Квартиру, машину и дачу — своего рода традиционный набор, свидетельствующий в России о достаточно высоком уровне жизни, — имеют лишь 2% нуждающихся и 7% других (при том, что среди бедных таковых нет вообще, а среди относительно благополучных слоев населения таковых оказалось в разы больше — 31%, причем каждый десятый из них имеет даже две машины). Ни собственного жилья, ни машины, ни дачи не имеет каждый пятый из числа нуждающихся и 9% собственно .

При этом качество и рыночная стоимость этого «набора» у и благополучных россиян различается весьма заметно. Так, что касается автомобилей, то лишь менее чем у 1% они относительно новые (т.е. не старше 7 лет). Таким образом, даже те 5% от всех, кто имеет квартиру, машину и дачу — это те, кто пока еще не распродали до конца сохранившуюся у них с более благополучных времен собственность.

15% россиян не имеют собственного отдельного жилья и проживают в общежитиях, съемных и коммунальных квартирах, части дома (отметим, что среди бедных таковых в два раза больше — 32%, а среди относительно благополучных слоев населения в полтора раза меньше — 10%). По сравнению с благополучными слоями населения, реже проживают в отдельных трехкомнатных квартирах, но чаще занимают однокомнатные квартиры или отдельные дома (что неудивительно, так как среди в селах проживают 30%, а в более благополучных слоях населения — только 18%).

Если же говорить о качественных характеристиках занимаемого жилья, то положение россиян заметно отличается от положения более благополучных слоев. У трети из них коммунальные удобства (центральное отопление, электричество, канализация, ванна или душ) отсутствуют или представлены только частично. Эта доля ниже, чем в бедных слоях населения (45%), но в два раза выше, чем в более благополучных слоях (15%).

Все отмеченные характеристики имущественной обеспеченности наглядно демонстрируют не только тот уровень жизни, которым отличается группа россиян, но и отсутствие у них достаточных ресурсов, которые могли бы компенсировать (путем их продажи) неожиданное ухудшение их положения — например, при ухудшении здоровья основного кормильца семьи.

Если посмотреть, как изменилась имущественная обеспеченность россиян за последние пять лет, то приходится констатировать, что, несмотря на рост текущих доходов, ситуация с недвижимостью в этом слое даже ухудшилась.

По сравнению с 2003 годом выросла только обеспеченность квартирами — как в подгруппе нуждающихся, так и среди в целом, что отражает завершающуюся массовую приватизацию жилья. Однако при этом за последние пять лет произошло значительное сокращение доли тех, кто имеет дачу, участок с домом или участок без дома Если в 2003 году только 21% всех россиян не имели в собственности никакой дорогостоящей недвижимости, кроме квартиры или дома, то в 2008 году таковых оказалось в два раза больше — 42%. По всей вероятности, россиянам пришлось постепенно распродавать имевшееся у них ранее недвижимое имущество — дачи и участки, гаражи и места на стоянках. По сути, происходит ухудшение и без того сложного ресурсного положения слоев населения.

Наличие «домашних» товаров длительного пользования (ТДП) также служит важным индикатором реального уровня жизни. Если обратиться к рынку «домашних» ТДП, то заметно, что имущественный потенциал слоев населения и в этом вопросе также достаточно скромный, хотя обеспеченность такими предметами за последние пять лет в результате роста доходов все же чуть возросла — в основном за счет появления в их домохозяйствах в массовых масштабах мобильных телефонов и, в меньшей степени, мелкой кухонной техники и музыкального центра (т.е. предметов, которые можно приобрести за 1,5 — 3 тыс. рублей), а также компьютера, который приобретали в первую очередь с высшим образованием и / или имеющие несовершеннолетних детей.

Экономическое поведение россиян в целом можно охарактеризовать как пассивное. В первую очередь это связано с тем, что вопрос о свободных деньгах вообще не стоит для большинства как нуждающихся, так и собственно россиян, и экономически рациональные стратегии распоряжения своими деньгами остаются для них недоступными. Наиболее распространенными способами распоряжения свободными средствами являются откладывание денег на «черный день», в т. ч. на сберкнижку, и покупка дорогостоящих предметов длительного пользования.

Такие виды кредитования, как ипотека, покупка автомобиля, медицинские услуги, получение образования пока мало распространены среди слоев населения. Зато они активно используют потребительские кредиты на покупку бытовой техники, мобильных телефонов, компьютеров.

россияне чаще всего не прибегают ни к каким действиям, чтобы улучшить свое материальное положение, так как считают это бесполезным. При этом за последние пять лет активность россиян, особенно тех их представителей, кто балансирует на грани бедности, еще больше снизилась, что имеет под собой объективные основания — не случайно сторонники пассивного поведения сконцентрированы в пенсионных возрастах. Способствовало росту пассивности и сокращение среди доли имеющих условия для ведения подсобного хозяйства.

Поэтому нужно признать, что такое поведение далеко не всегда является свидетельством пассивности или патерналистских ожиданий. Скорее это трезвое осознание своих возможностей.

россияне достаточно редко используют платные социальные услуги, то есть они не осуществляют инвестиции в себя и своих детей, и за последние годы использование подобных услуг ими снизилось еще больше1. Поскольку доступность платных услуг является качественным индикатором уровня жизни, такая динамика свидетельствует об ухудшении качества жизни россиян в одном из ее важнейших аспектов, и, кроме того, о дальнейшем усугублении разрыва между и более благополучными слоями населения — разрыва, который проявляется в кардинальных отличиях уровня жизни, возможностей и жизненных шансов, что также свидетельствует в лучшем случае о консервации положения слоев в российском обществе.

Возникает вопрос о том, как россияне распорядились бы свободными деньгами, если бы они у них появились. Результаты показывают, какие потребности наиболее актуализированы для данного слоя населения, но остаются не реализованными из-за жесткой ограниченности их финансовых возможностей.

Судя по данным опросов, наиболее важная из нереализованных потребностей как собственно россиян, так и тех из них, кто балансирует на грани бедности, связана с жилищной проблемой. Треть россиян при наличии достаточной суммы денег приобрели бы в первую очередь именно квартиру, и примерно каждый десятый — коттедж. Особенно актуальна покупка квартиры для тех и нуждающихся россиян, кто оценивает свои жилищные условия как плохие — среди них хотели бы приобрести квартиру или коттедж около трех четвертей. Впрочем, среди тех, кто оценивает свои жилищные условия как хорошие, квартиру также приобрел бы каждый четвертый, и примерно каждый десятый приобрел бы коттедж.

Наибольшее желание приобрести квартиру наблюдается в группе, наименее обеспеченной жильем — молодежи, и далее оно линейно сокращается с увеличением возраста респондентов. Среди представителей россиян в возрасте до 30 лет квартиру приобрело бы большинство из них — 57%. Среди тех, кому от 31 до 40 лет, таких уже менее половины — 42%, от 41 до 50 лет — 35%, от 51 до 60 лет — 25%, и, наконец, среди тех, кто старше 60 лет, квартиру хотели бы приобрести только 14%. Особенно остро жилищная проблема стоит, по всей видимости, перед жителями городов с численностью населения от 250 до 500 тыс. чел. — среди них практически половина приобрела бы квартиру при наличии достаточной суммы денег.

69% россиян, балансирующих на грани бедности, и половина остальных россиян вообще не использовали за последние три года никаких платных социальных услуг. В относительно благополучных слоях населения эта доля составляет всего 16%.

Второй наиболее распространенный вариант ответа о способах траты внезапно появившихся свободных денег также связан с проблемой жилья — это проведение ремонта. Отремонтировать дом или квартиру также хотела бы треть россиян. Однако эта потребность ярче проявляется у тех, кто оценивает свои жилищные условия как хорошие или удовлетворительные.

По приоритетности других приобретений россияне, балансирующие на грани бедности, заметнее отличаются от остальных: после квартиры и ремонта нуждающиеся россияне потратили бы деньги прежде всего на платное лечение для себя или родственников. Понятно, что положение этой группы таково, что у них зачастую нет возможности использовать платные медицинские услуги даже в тех случаях, когда это является жизненно необходимым. За последний год среди тех нуждающихся россиян, которым требовалась медицинская помощь, 68% не смогли получить амбулаторное, стационарное лечение, стоматологическую помощь или купить лекарства только из-за нехватки денег. Неудивительно, что проблема платного лечения остро стоит для этой группы.

Впрочем, и для собственно россиян эта проблема актуальна — половина из тех, кто в течение последнего года нуждался в медицинской помощи, не смог получить какой-то из видов лечения или купить необходимые лекарства. Однако они все же предпочли бы потратить деньги, при их наличии, в первую очередь на покупку автомобиля, и только потом — на платное лечение, что свидетельствует о разнице потребностей и запросов этих групп. 10% всех отмечают, что они ничего не стали бы делать, но им хотелось бы иметь побольше денег. Это та их часть, которым не хватает средств на текущие расходы, и которые хотят поэтому прежде всего простого увеличения денежных средств «на жизнь». Нужно отметить, что в группе бедных таких оказывается более чем в два раза больше (23%), чем в группе. Среди россиян популярность такого ответа увеличивается с возрастом: среди тех, кто младше 30 лет, такой ответ дают только 5%, а среди тех, кто старше 60 лет, эта доля практически в четыре раза больше и составляет уже 19%.

Представители нынешних слоев российского общества изначально находятся в худших стартовых условиях. Они вырастают в менее образованных семьях, в их составе выше доля прошедших первичную социализацию в малых городах и селах. В результате уровень их образования оказывается ниже, чем у представителей благополучных слоев населения. И даже при формально одинаковом уровне образования они имеют разный объем человеческого капитала.

Здесь сказывается ряд обстоятельств. Во-первых, это обуславливается разницей в объеме культурного капитала и благополучных слоев населения. Во-вторых, различиями реального периода обучения, который скрывается за формально одинаковым его уровнем. Наконец, в-третьих, разный объем их человеческого капитала обусловлен разной активностью этих слоев в непрерывном самообразовании. В итоге слои населения не просто характеризуются более низким уровнем образования, чем представители относительно благополучных слоев, но и при одинаковом уровне образования — более низким качеством их человеческого капитала, включая освоение таких востребованных рынком труда навыков, как владение иностранными языками, компьютером и Интернетом. Причем далеко не для всех в этих условиях активное освоение новых компетенций оказывается эффективным — ведь количество «хороших» рабочих мест ограничено, а сами представители этого социального слоя изначально находятся в относительно худших стартовых условиях для конкуренции за такие рабочие места. Следовательно, и относительно меньшая, чем у благополучных слоев населения активность их в наращивании своего человеческого капитала вполне объяснима1.

Характер труда (физический или нефизический) не предопределяет принадлежности к слоям населения. Как показало исследование, 44% малообеспеченых — это рабочие, и две трети из них — рабочие средней и низкой квалификации. Около четверти составляют специалисты, а остальные — это работники торговли, сферы услуг и служащие.

Работающие все больше сосредотачиваются в малых городах и селах — если пять лет назад в мегаполисах и областных центрах проживало 44% собственно и 37% нуждающихся, то сейчас доля их жителей сократилась до 33% и 25% соответственно. При этом 67% собственно и 75% нуждающихся из числа работающего населения страны сосредоточены в малых городах и селах, хотя доля населения этих городов в общем составе работающего населения составляет около 60%. Это значит, что малообеспеченность в России концентрируется сегодня не столько в слоях, различающихся уровнем своей квалификации, сколько в так называемой «малой России» с ее узким и депрессивным рынком труда, вынуждающим соглашаться на ту работу и зарплату, которую предлагают, и где развитый человеческий капитал в массовом масштабе пока просто не востребован. Альтернатив у населения этих типов поселений практически нет. Гораздо ниже у них и возможности дополнительной занятости, которая могла бы помочь им как-то улучшить ситуацию за счет собственных усилий, что способствует развитию у данной группы населения пессимистических умонастроений и не стимулирует их к каким-то активным действиям.

Факты свидетельствуют, что значительная часть в крупных городах держится пока «на плаву» и не сползает в бедность только благодаря вторичной занятости, но при любых, даже небольших экономических кризисах, сможет пополнить ряды нуждающихся и бедных. Это говорит о крайней неустойчивости относительной стабильности населения даже в крупных и средних городах. Кроме того, это означает, что основная занятость большинства не гарантирует им такой уровень жизни, при котором они могут рассчитывать на хотя бы длительное и устойчивое «относительно стабильное выживание», не говоря уже о благополучии.

Примечательно, что высшее образование рабочих средней и высокой квалификации сегодня не выступает фактором, способствующим однозначному повышению их благосостояния. Скорее наоборот — среди рабочих с высшим образованием чаще можно встретить именно и бедных, что может свидетельствовать о нисходящей социальной мобильности этой немногочисленной группы и связано, видимо, с какими-то личными обстоятельствами (например, злоупотреблением алкоголем).

Это значит, что такой важный компонент человеческого капитала, как образование практически не позволяет объяснить различия в уровне жизни рабочих средней и высокой квалификации, и слабо приближает нас к объяснению причин их попадания в слои. Яркие отличия в уровне жизни, связанные с разным типом имеющегося образования (среднее специальное и ниже), наблюдаются лишь у рабочих низкой квалификации — отсутствие у низкоквалифицированного рабочего среднего специального образования приводит к бедности представителей этой социально-профессиональной группы (сегодня среди таких рабочих 42% бедных). В то же время более половины (54%) рабочих 1 — 2 разрядов и без разрядов со средним специальным образованием — это относительно благополучные россияне (остальные 46% - это представители слоев).

Среди факторов, ведущих к состоянию малообеспеченности, значительную роль играют социально-демографические неравенства. За последние 5 лет они еще больше усилили свое влияние. В числе этих неравенств, прежде всего, неравенства, связанные с возрастом и состоянием здоровья. При этом пенсионеры являются сегодня самой незащищенной группой российского населения, и наличие их в составе домохозяйств оказывает явное влияние на риск попадания последних в число .

Как показало исследование, нагрузка несовершеннолетними детьми менее критична, чем нагрузка пенсионерами, если только семья не является многодетной или неполной. Крайний случай этой тенденции — домохозяйства, состоящие только из пенсионеров, которые находятся в самом худшем положении. Очень негативно на положении домохозяйства может сказаться и наличие в его составе хронически больного члена семьи, не имеющего инвалидности 1 или 2 группы.

Заметное влияние на вероятность оказаться в том или ином социальном слое оказывают также тип поселения, где живет человек, тип населенного пункта, где он прошел первичную социализацию, и его миграционная история. И дело здесь не только в том, что жители крупных населенных пунктов изначально имеют большие шансы на относительно высокий уровень жизни. Главное в другом — даже в случае переезда в них миграция может оказаться неэффективной в зависимости от условий первичной социализации. Прохождение социализации в городской среде позволяет адаптироваться к условиям более крупного города при переезде. Для россиян же, прошедших социализацию в сельской среде, миграция в города несет с собой мало какие выгоды.

Важное место среди факторов риска малообеспеченности занимают и особенности социально-экономического развития регионов. При этом если регионы — «точки экономического роста» — характеризуются более высокой долей относительно благополучных слоев населения, то остальные регионы делятся на две группы. Одни из них характеризуются высокой долей, а другие — высокой долей бедных. Видимо, социальная политика разных регионов в сфере решения проблем бедности и малообеспеченности различается своей эффективностью, что также накладывает свой отпечаток на их социальную структуру.

В целом же можно отметить, что косвенные причины неблагополучия многих социальных групп лежат в плоскости институциональных условий жизни россиян, таких, как просчеты реформирования системы здравоохранения, неэффективная политика Пенсионного фонда в обеспечении достойного уровня жизни пожилых, ограничения для определенных групп выхода на рынок труда в целом и отдельные его сегменты. Взять к примеру, отсутствие возможностей для хронически больных неинвалидов к занятию облегченными условиями труда, отсутствие системы адаптации для мигрантов из сел и т. д. Ликвидация этих факторов малообеспеченности — задача органов, реализующих государственную социальную политику, поскольку преодолеть их только за счет системы взаимопомощи среди самого населения невозможно.

Включенность в социальные сети является нормой жизни всех слоев российского населения с рождения до старости. При этом на протяжении жизни интенсивность включенности индивида в социальные сети и его статус в них меняется: в начале жизненного пути оказываются важными связи, способные повлиять на выбор и реализацию жизненной стратегии. Затем актуальными становятся те ресурсы, которые отвечают за темпы индивидуального развития, высоту планки достижения и качество жизни. В пожилом возрасте накопленные связи работают преимущественно в сторону получения натуральных благ и услуг разного вида.

Однако на вектор патронального развития огромное влияние оказывает принадлежность к определенному социальному слою, которая определяет перспективы участия индивида в социальных сетях. Ведь социальная сеть предполагает взаимность обмена товарами и услугами, что, в свою очередь, влечет за собой дифференциацию этих сетей по масштабу и структуре. В результате, степень развитости социального капитала оказывается реальным стратифицирующим критерием в условиях современного российского общества. И специфика слоев в данной области заключается в том, что они, в массе своей, в отличие от бедных, являются в этих сетях активными и полноправными участниками. В то же время, в отличие от относительно благополучных слоев, их характеризует отсутствие доступа к наиболее дефицитным и важным формам поддержки со стороны их социальных сетей. В итоге, с одной стороны, они ощущают повседневную поддержку ближайшего окружения, но с другой — это тот тип поддержки, который не способен качественно изменить для подавляющего большинства из них их нынешнего положения.

Если же говорить не просто о наличии социального ресурса, но и о его эффективности, то оказывается, что обладатели того или иного его вида сравнительно чаще, чем те, кто его не имеет, добиваются улучшения материального положения, жилищных условий или получают повышение на работе, причем это касается не только благополучных, но и слоев. Более того — самооценка своего положения в разных сферах теми представителями слоев, кто имеет социальный ресурс, оказывается более позитивной, а мотивация на достижение успеха в различных областях — более ярко выраженной по сравнению с теми, кто не может рассчитывать на поддержку со стороны родственников или друзей. Иначе говоря, возможность опереться на «дружеское плечо» в решении важных жизненных проблем выливается в более активное поведение и более уверенную оценку своих возможностей этими представителями слоев населения, независимо от того, используются ли данные социальные связи в реальности.

В структуре досуговых предпочтений наших сограждан выявляется заметная склонность к обыденным духовным интересам. Причем, ориентации на обыденную составляющую досуга выражены значительно больше, нежели среди благополучных россиян.

В качестве общей тенденции последних лет намечается смещение духовных предпочтений россиян от интеллектуальных к обыденным. россияне, следуя в этом общем фарватере, отличаются, прежде всего, резким падением интереса к самообразованию.

В сфере реальной досуговой активности россиян за последние годы наблюдается сужение возможностей для полноценного отдыха и рекреации. Причем главное отличие структуры основных типов досуговой активности различных социальных групп связано с неодинаковой ролью в них «активного» типа досуга. Именно здесь проявляется главная специфика в проведении свободного времени представителями разных социальных групп российского населения, среди которых выделяются благополучные слои населения, которые имеют возможности для саморазвития в свободное время. В этом смысле россияне практически неотличимы от группы бедных. Более того, в последние годы именно среди россиян наиболее заметно усиление роли простого досуга при одновременном сокращении доли традиционного и активного досуга.

В целом динамика социально-психологического состояния россиян носит положительный характер, и их ожидания на будущее характеризуются высоким уровнем оптимизма. При этом для характерно, в отличие от бедных, превышение доли лиц, имеющих положительную оценку динамики своего положения, по отношению к доле тех, у кого оценка этой динамики носит отрицательный характер, а также довольно высокий уровень оптимизма. В то же время бедные и находятся все-таки в качественно худшей ситуации, чем благополучные слои, в связи с чем для них характерна более высокая доля эмоционально депривированных их представителей. Во многом такое состояние объясняет то, что склонность к алкоголизму шире представлена именно в нижних социальных слоях.

Во всех слоях населения высока доля имеющих различного рода страхи. Эти страхи бывают как общими для всех россиян, так и характерными для того или иного социального слоя. Обоснованность этих опасений не всегда подтверждается эмпирическими данными, но есть и страхи, бесспорно основанные на реальном опыте — например, страх не получить необходимую медицинскую помощь даже в случае острой необходимости.

Что касается степени защищенности представителей различных социальных слоев в производственной сфере, то бедные и нуждающиеся имеют качественно отличную от собственно и благополучных степень защищенности их прав на работе. Кроме того, характеристики их рабочих мест сами по себе хуже. Что же касается степени защищенности их прав в непроизводственной сфере, то данные исследования зафиксировали ошибочность мифа о большей незащищенности от различного рода преступлений бедных слоев населения. При этом благополучные слои в среднем чаще становятся жертвами как преступлений, так и нарушений их гражданских прав — видимо, потому, что «с них есть, что взять».

Если же говорить о динамике социально-психологической ситуации с 2003 по 2008 год, то ситуация улучшилась практически по всем показателям социально-психологического состояния как россиян в целом, так и слоев населения.

Удовлетворенность слоев населения собственным статусом за последние годы несколько выросла, хотя доминирующей по-прежнему остается оценка «удовлетворительно». Решающую роль в росте удовлетворенности своим статусом сыграл фактор роста текущих доходов. Однако в основе того, что представители всех социальных слоев все же не вполне довольны своим статусом — разрыв между явно завышенным во всех слоях населения (но особенно у) уровнем социальных притязаний и самооценками своего нынешнего положения.

Несмотря на рост доходов, большинство считают, что за последние пять лет их положение осталось без изменений (43%). Еще 40% утверждают, что их положение улучшилось (отметим, что эта доля в полтора раза ниже аналогичной для более благополучных слоев населения). 17% отмечают, что их положение за последние пять лет ухудшилось. Среди тех, кто ухудшил свое положение, три четверти составляют люди в возрасте старше 40 лет (при этом 38% были старше 60 лет, в то время как среди улучшивших свое положение таковых оказалось только 17%). Максимальная доля тех, чье положение за последние пять лет, по их самооценкам, ухудшилось, наблюдается в самых старших возрастных когортах — такую динамику своего положения отмечает каждый пятый малообеспеченный россиянин в возрасте от 50 до 60 лет и каждый четвертый старше 60 лет.

Если говорить об отдельных аспектах оценки своего положения, то в 2008 году и нуждающиеся оценивали свою материальную обеспеченность, качество питания, одежды и жилищные условия выше, чем в 2003 году, хотя эти оценки оставались не очень высокими.

Несмотря на некоторое улучшение материального положения, трем четвертям нуждающихся и более чем половине других россиян не удалось добиться за последние годы каких-либо значимых качественных улучшений в своей жизни. При этом наиболее часто встречающееся улучшение в жизни россиян — это повышение уровня материального благосостояния, которое, по всей видимости, все же не привело к другим качественным изменениям в их жизни (или не стало их результатом), что свидетельствует о консервации положения этих слоев в российском обществе1.

Решающую роль при оценке представителями всех слоев своего места на «социальной лестнице» играет их уровень благосостояния и образ жизни. При этом по мере движения от бедных к более благополучным слоям нарастает значимость факторов образования и квалификации, с одной стороны, и престижности и «интересности» их работы, с другой. С этим связано и то, парадоксальное на первый взгляд обстоятельство, что во всех слоях населения, даже у бедных, есть заметное число тех, кто относит себя к средним слоям общества, и в обеих подгруппах, не говоря уже о благополучных, именно они составляют большинство. За этим стоит неготовность подавляющего большинства россиян, особенно работающих и имеющих достаточно высокий уровень образования, согласиться на статус социальных аутсайдеров. Это значит, что быть не только бедным, но и в России стало стыдно. Тем самым, выдвинутый руководством страны лозунг роста численности среднего класса, как благополучной по уровню жизни части россиян, оказался не просто своевременным — он отразил чаяния подавляющего большинства населения России, которое именно так и хотело бы видеть свое будущее.

Как показало исследование, в жизненных установках россиян из различных социальных слоев обнаруживается больше сходства, чем различий. Это говорит о сохранении внутреннего мировоззренческого единства подавляющего большинства населения страны. В то же время, по ряду вопросов между представителями разных социальных слоев прослеживаются определенные различия, связанные, в первую очередь, с распространенностью в этих слоях так называемых достижительных установок. слои характеризуются четкой выраженностью достижительных установок только в той их части, которая обеспечивает наиболее типичную для россиян в целом идеальную модель жизни. Подобная модель может быть описана формулой «любимая работа, счастливая семья, хорошие друзья, чистая совесть и уровень жизни не хуже, чем у других». Эта же модель предполагает хорошее образование, интересную и престижную работу, хорошие отношения между супругами и т. д. В то же время для не характерны относительно распространенные в благополучных слоях россиян жизненные устремления, направленные на смену своей классовой принадлежности.

Не только для, но и для большинства россиян в целом, не характерны такие ценности, как власть, известность, желание попасть в «статусный» круг или иметь собственный бизнес. Однако динамика ценностей россиян за последние 15 лет говорит о том, что перечисленные ценности постепенно набирают все большее число сторонников, а такая базовая для подавляющего большинства россиян сфера их жизни, как работа вполне в логике этих изменений постепенно теряет свое значение важной формы самореализации и способа общения, приобретая все более инструментальный характер (способ заработка).

Жизненные устремления и ценности россиян накладывают свой отпечаток и на их отношение к людям. Главным, что ценят в людях представители всех социальных слоев, является честность, трудолюбие, ответственность за себя и своих близких. При этом остальные приоритеты у них несколько различаются, и выступают в этом плане своего рода «мостиком» между благополучными и бедными — для них, как и для относительно благополучных россиян, очень важна степень профессионализма, но, как и для бедных, чувство долга входит в число наиболее ценимых ими качеств.

россиян по своим поведенческим характеристикам можно разделить на две группы — «молодые «, находящиеся в трудоспособном возрасте, и «пожилые «, приближающиеся к пенсионному возрасту или перешедшие пенсионный возрастной рубеж, составляющие большинство неблагополучных слоев населения.

«Молодые «относятся к числу наиболее пассивных групп российского общества с точки зрения политического участия, интереса к политике, готовности защищать свои права и интересы. Во многом это связано с тем, что причиной бедности данной части россиян являются не только низкие заработки на основном месте работы, но и специфические семейные проблемы, ограничивающие их жизненную активность. «Пожилые «относятся к числу групп общества с активностью выше среднего, они в наибольшей степени интересуются политикой и готовы к участию в разного рода политических акциях. Именно они являются наиболее политически консолидированной группой общества, что доказала их активность в период «монетизации льгот».

Несмотря на огромные разрывы в уровне жизни и остроту противоречия между бедными и богатыми, у различных слоев российского общества лишь в незначительной степени присутствует социальная солидарность, осознание собственных групповых интересов, политические установки, ориентированные на решение своих групповых социальных проблем.

Приходится констатировать: политические и общественные институты, призванные обеспечивать защиту прав и интересов различных групп общества, крайне неэффективны, подавляющее большинство <�малообеспеченных (как и большинство россиян в целом) не прибегает к их помощи при возникновении тех или иных проблем.