Мифы о Северной столице

Содержание Введение

«Миф» о Петербурге в романе Андрея Белого Символ «Медного всадника»

Заключение

Литература Введение

Санкт-Петербург — город, который своей историей, непохожей на историю других городов России, во все времена вызывал множество споров, и который всегда находился в центре внимания. Кто-то называет Петербург «символическим центром России», кто-то — «Новой Венецией», кто-то — Вавилоном. А Ю. М. Лотмана считал, что город на Неве представляет собой «утопию идеального города будущего, воплощение Разума и зловещий маскарад Антихриста».

Все эти определения Петербурга появились не случайно: Северная столица, выросшая из «топи финских болот», на берегу моря и реки, лишенная исторических корней, одним своим возникновением «из ниоткуда» создала вокруг себя целое мифологическое поле. По наблюдению того же Ю. М. Лотмана, в городах, выстроенных вопреки законам природы и по воле человека, «бурный рост мифологии» неизбежен.

Мифы о Северной столице прочно вошли как в культурный, научный, литературный круг, так и в обывательский обиход, но свое подлинное осмысление они получили лишь в тексте «петербургской» русской литературы. Классическими сюжетами, мотивами и героями здесь стали мотив ожившей статуи, тема маленького человека и наводнение, грозящее Петербургу. Все эти традиционные составляющие не могли не привлечь внимание модернистов, в чьих произведениях «петербургские тексты» заиграли по-новому.

«Миф» о Петербурге в романе Андрея Белого Городу на Неве посвящен лучший роман «Петербург» Андрея Белого, который называют «вторым величайшим романом XX века». Это гениальное произведение, написанное в 1913 году, должно было стать второй частью задуманной автором трилогии «Восток или Запад», но трилогия так и не состоялась: Белый написал только романы «Серебряный голубь» и «Петербург» .

Действующие лица произведения — сенатор Аблеухов, его сын Николай Аполлонович, террорист Дудкин, провокатор Липпанченко, агент охранки Морковин, Софья Петровна и Сергей Сергеевич Лихутины — живые люди, которые в то же время являются символами. «Но главный герой романа — Петербург, город Петра, созданный в традициях А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя и Ф. М. Достоевского», — пишет Я. А. Шулова.

Город, основанный на болоте, а по легенде — на воздухе, словно не имеет под собой фундамента, что делает Петербург призрачным, фантасмагорическим пространством. А. Белый, руководствуясь опытом Гоголя, как нельзя лучше передает эту особенность. Так, по проспекту идут не люди, а бредут, словно привидения, их отдельные части: котелок, трость, пальто, уши, усы и утиные, орлиные, петушиные носы. Ю. В. Манн назвал эти безликие толпы «бесконечностью бегущих призраков», а сам автор неоднократно называет петербуржцев «темными тенями», в «которых убита живая жизнь, а в темных углах притаилась провокация». Город в романе описан в холодных, серых, металлических тонах, с «зеленоватой мутью» и черными мостами. И когда Аблеухов-старший едет в своем «кубе» по улицам Петербурга, вся эта серость вокруг него словно расплывается и становится еще более призрачной и бестелесной.

Мрачные тона, преобладающие в романе, служат еще и другому петербургскому мифу, который является основой романа. Это миф о скором конце возникшего вопреки природе города, о неизбежной катастрофе, которая сотрет город на Неве с лица земли. История Петербурга как бы поддерживает этот миф: практически каждый год город затапливает. Но в романе А. Белого эта грядущая катастрофа не природного происхождения. Этот апокалипсис — падение старой, привычной столицы, которой суждено стать «колыбелью революции», а вслед за ней — всей страны, всего привычного режима.

А. Белый уже знает, что катастрофа неизбежна: «О, русские люди, русские люди! Вы толпы скользящих теней с островов к себе не пускайте! Бойтесь островитян! Они имеют право свободно селиться в Империи: знать для этого чрез летийские воды к островам перекинуты черные и серые мосты. Разобрать бы их… Поздно…». И самое страшное, что люди, подобные Аполлону Аблеухову, не видят, не замечают этого, для них это «где-то там», на островах. И лишь при встрече глазами с террористом подсознание говорит сенатору о надвигающейся буре, совершая над ним сердечный припадок и бурную «мозговую игру».

«Раз взлетев на дыбы и глазами меряя воздух, медный конь копыт не опустит: прыжок над историей — будет; великое будет волнение; рассечется земля; самые горы обрушатся от великого труса; а родные равнины от труса изойдут повсюду горбом. На горбах окажется Нижний, Владимир и Углич. Петербург же опустится. Бросятся с мест своих в эти дни все народы земные; брань великая будет, — брань, небывалая в мире: желтые полчища азиатов, тронувшись с насиженных мест, обагрят поля европейские океанами крови; будет, будет Цусима! Будет — новая Калка!.. Куликово Поле, я жду тебя!», — пророчит автор, затрагивая животрепещущую для него тему «Запад или Восток». Такова его версия апокалипсиса, в которой немалую роль играет образ медного всадника.

Символ «Медного всадника»

Миф о «Медном всаднике» является также одним из главных мифов и Петербурга, и одноименного романа Андрея Белого. Это — грозная статуя, которая, оживая, является к людям, после чего те сходят с ума или расстаются с жизнью. Так, Медный всадник приходит в каморку к террористу Дудкину, как когда-то являлся пушкинскому Евгению, и тот гибнет, вообразив себя самим Всадником, «имя которому — смерть».

Русский философ Н. А. Бердяев пишет следующее: «Андрей Белый изображает конец Петербурга, его окончательное распыление. Медный всадник раздавил в Петербурге человека. Образ Медного всадника господствует над атмосферой „Петербурга“ и повсюду посылает свой астральный двойник». И действительно, Всадник, подобно всаднику апокалипсиса, скачет по петербургским улицам и является к героям романа.

Но он никогда не приходит один, его всегда опережает некто белый, «печальный и длинный». Это — образ Христа, который у А. Белого противопоставлен образу Медного всадника. Л. К. Долгополов пишет: «Между призраком Христа и Медным всадником происходит как бы борьба за души людей, населяющих город; люди тянутся к „печальному и длинному“, но находятся во власти Медного всадника. Двойственность их душ и положений здесь полностью проявляет себя. Их внутренние стремления и подсознательные порывы находятся в противоречии с их реальным положением, с той „средой“, в которой они пребывают. Обстоятельства их жизни и быта, привычки и ложные убеждения заглушают возвышенные порывы души». Далее он говорит о том, что Христос пока проигрывает битву, но его старания не проходят даром, и в героях все же появляется что-то человеческое.

Медный всадник — это символ Петра, который принес в Россию губительное влияние Запада, который построил Петербург — город-вертеп, город восковых кукол вроде Софьи Петровны и красных жалких шутов вроде Николая Аполлоновича. В. Н. Топоров пишет, что «Если своими истоками миф Медного Всадника уходит в миф творения города, то своим логическим продолжением он имеет эсхатологический миф о гибели Петербурга», подчеркивая, что этот памятник — символ той самой неизбежной катастрофы, о которой твердит А. Белый в своем романе.

Лишь в возврате к истокам, к деревне, к патриархальному укладу жизни видит А. Белый спасение. Недаром он в конце романа «выселяет» всех ключевых героев из города: ведь в них, как было сказано выше, забрезжила надежда на спасение. А Петербург, вместе с его медным символом, по мнению автора, должен быть уничтожен.

миф петербург белый Заключение

Революционные события 1905 года в России и «откат» общественной активности в последующие годы обострили для Андрея Белого проблему особого пути России, что и нашло свое отражение в романе «Петербург». Автор рисует некую особую страну, разрывающуюся между Западом и Востоком, и «холстом» для него становится загадочный, мистический Петербург.

«По своим содержательным истокам роман Петербург явился произведением, в котором в сложной, расширительно-иносказательной форме отразились настроения, характерные для русского и западноевропейского общества предвоенных и предреволюционных лет. В условной форме можно сказать, что роман этот — характерное и показательное явление для всего XX века — века социальных потрясений, революционных взрывов и мировых войн, изменяющих на наших глазах лицо мира», — писал Л. К. Долгополов. Но это апокалиптическое настроение романа, присущее всей литературе Серебряного века, все же не лишает читателя катарсиса: развязка сюжетной линии оставляет надежду на то, что, быть может, когда-нибудь битву за людские души у западного Медного всадника выиграет солнечный Христос.

Литература

Белый А. Мастерство Гоголя // Гоголь и Белый. — М.-Л., 1934

Белый А. Петербург. — Электронный ресурс: http://bookz.ru/

Бердяев Н. А. Астральный роман. Размышления по поводу романа А. Белого «Петербург». — СПб, 2004.

Демин В. Н. Андрей Белый — М., 2007.

Долгополов Л. К. А. Белый и его роман «Петербург» — Л., 1988.

Долгополов Л. К. Творческая история и историко-литературное значение романа А. Белого «Петербург». — СПб, 1999.

Лотман Ю. М. Символика Петербурга. — СПб, 2010.

Топоров В. Н. Петербургский текст русской литературы. — СПб, 2003.

Шулова Я. А. «Петербург» и «Петербурги» Андрея Белого. — Электронный ресурс: http://magazines.russ.ru/