Отношение ко времени онкологических больных

Проблема психологического времени — одна из интереснейших и наименее разработанных в психологии. Особенность ее в том, что время и объективно, и индивидуально. Психологическое время представляет собой отражение в психике человека системы временных отношений между событиями его жизненного пути. Психологическое время в отличие от объективного, имеет характеристики обратимости и многомерности.

Все развитие психики человека осуществляется во времени, время пронизывает всю нашу жизнь, психологическое время субъекта определяет во многом способы его жизнедеятельности и социальной адаптации. В условиях все ускоряющегося темпа жизни человеку, стремящемуся к достижению какой-либо цели, важно уметь планировать свое время, использовать его продуктивно, уметь по-своему его распределить в условиях, когда время наступления событий неопределенно, когда отсутствует строгая детерминация времени, — это особые личностные временные способности, которые и обеспечивают успешность, продуктивность жизни как общественной, так и личной.

Среди разнообразия терминов, используемых по временной тематике («восприятие», «переживание», «представление», «осознание») мы выбираем именно «отношение ко времени», т.к. по нашему мнению само понятие «отношение» является наиболее классическим и фундаментальным, а «отношение ко времени» можно рассматривать как интегрирующее понятие, включающее весь комплекс переживаний и представлений субъекта о времени.

Важность и значимость изучения отношения ко времени определяется тем, что на всем протяжении онтогенеза временной фактор выступает важнейшей детерминантой в становлении и развитии личности, является одной из составляющих регуляционных возможностей человека и одним из важнейших компонентов, определяющих психическое равновесие человека, его успешную социализацию, включение в деятельность, профессиональное становление и построение стратегий жизни (К.А. Абульханова-Славская, 1991).

Отношение ко времени онкологических больных — тема малоизученная, но, по нашему мнению, заключающая в себе огромное количество важной информации, которую необходимо понять и осмыслить тем, кто не столкнулся с подобной болезнью и тем, кому не приходиться бороться за жизнь.

Целью нашего исследования было изучение отношения ко времени онкологических больных.

Задачами данного исследования были: сбор теоретических сведений о проблеме, проектирование исследования, оценка актуальности тематики дипломной работы, подбор и составление психологических методик для проведения исследования, поиск испытуемых и налаживание контакта с учреждением, проведение анкетирования среди испытуемых. В задачи исследования также входит сравнительный анализ полученных данных с контрольной группой испытуемых, не имеющих онкологического заболевания. Также среди задач исследования — работа с результатами методик, их анализ и оценка.

Предметом данного исследования явилось отношение ко времени онкологических больных. Объектом, соответственно, стали онкологические больные и мужчины, не имеющие данного заболевания.

Гипотеза нашего исследования заключается в том, что онкологическое заболевание приводит к изменению отношений ко времени.

В качестве экспериментальной группы были выделены мужчины в возрасте от 35 до 60 лет, имеющие онкологическое заболевание; в качестве контрольной — мужчины той же возрастной категории, не имеющие подобного диагноза. Причем отличия отношения ко времени проявляются в положении субъекта во временной перспективе (т.е. направленность на прошлое, настоящее или будущее), характеристике их межличностных отношений, ценностных ориентациях и отношении к жизни в целом.

Исследование проводилось на базе Российского научного центра радиологии и хирургических технологий в поселке Песочное.

В ходе исследования были использованы следующие методики: методика «Ценностные ориентации» Рокича, Опросник временной перспективы Зимбардо, методика «Незаконченные предложения» и тест смысложизненных ориентаций.

1. Аналитический обзор

1.1 Понятие времени

В понятийном аппарате психологии время присутствует всегда. Временная форма включена в основу устройства и функционирования психологического знания. Выяснение представленности и значимости для человека понятия «время» может внести вклад в построение модели его «образа мира» (Леонтьев, 1983). На протяжении истории цивилизации в оценке времени отчетливо проступают две тенденции — «линейное» восприятие времени, текущего от прошедшего к будущему и «циклическое» круговое восприятие. Так, древнеегипетское и традиционное китайское описание — это циклическая последовательность эр; символ времени древней Индии — колесо, бесконечная цепь из «настоящего — будущего — прошедшего».

Представление о времени развивается постепенно как у отдельного человека, так и у человечества в целом, и временные категории определяются той культурой (или той цивилизацией), парадигмы которой довлеют в индивидуальном и коллективном сознании (Моисеева Н.И., 1975). Идея времени, по мнению некоторых исследователей, психологически родилась из двух совершенно разных источников — повторяемости и неповторяемости событий, т. е. ритмического повторения чего-то (ударов пульса, суточной смены дня и ночи, сезонов года) и неповторимого однократного течения чего-то, например рождения, роста, старения и умирания живых существ.

Представления о времени не являются врожденными — они развиваются постепенно в процессе формирования личности, и временные (как и пространственные) понятия человека определяются той культурой (цивилизацией), к которой он принадлежит (Моисеева Н.И., 1975).

Классические исследования В. И. Вернадского о качественно различных структурах времени в физической, геологической, биосферной и социальных системах затронули психологию по касательной. Точно так же, как психология изучала личность в «искусственных мирах», «средах», она долго довольствовалась представлением о времени, заимствованном из классической механики. Любые трансформации времени в истории культуры или сознании человека, его уплотнения или ускорения интерпретировались как иллюзии, некие «кажущиеся» отклонения от физического времени.

В советской психологии тезис зависимости времени от тех систем, в которые оно включено — в неорганическую природу, в эволюцию органической природы, в социогенез общества, в историю жизненного пути человека — был сформулирован С. Л. Рубинштейном. Эти представления лишь недавно стали интенсивно разрабатываться в психологии личности (К.А. Абульханова-Славская, Е. И. Головаха, А.А. Кроник). В исследовании Е. И. Головахи, А. А. Кроника дается характеристика различных форм детерминации времени жизни человека: «физического» или «хронологического» времени, к которому до сих пор сводится представление о времени в позитивистски ориентированной психологии познания; «биологического» времени, зависящего от жизнедеятельности биологических систем и изучаемого, прежде всего, в цикле работ о биологических ритмах жизни, о биологических часах; «исторического» времени, обусловленного особенностями социогенеза конкретно-исторических общностей; «психологического» времени личности, представляющего собой одновременно условие и продукт реализации деятельности в ходе жизненного пути личности" (Асмолов А.Г., 1996).

Представления о том или ином явлении в науке определяют понятия, методологию, методы исследования. Проблема включения времени как категории в научную психологию возникла давно.

В изучении времени в современной психологии выделяются несколько направлений: сенсорный (восприятие времени); событийный (психологическое время личности — как смена событий); описательный (представления о времени как образы в искусстве, живописи, поэзии) и др. [19, 22, 24, 29].

В науке XX столетия вошло представление об отличии физического времени, имеющего строгие, объективные, научно выверенные показатели и величины измерения, от времени субъекта, переживаемого, осознаваемого и конструируемого самой его активностью. Реальность и объективность физического, математического времени нетождественна реальности времени социального бытия человека, эти реальности и научные понятия о них не совпадают, хотя и связаны. Человеческая жизнь протекает в объективном физическом времени, но для человека имеют значения не константы времени, а то, какова качественная форма активного бытия во времени, каково осуществление жизни (Ляудис В.Я., 1989)

В работах С. Л. Рубинштейна и его учеников был сделан шаг в понимании активности личности в отношении ко времени. Личность представлена как субъект «жизненного пути», не только как зависящая от событий, периодов жизни, но и как выстраивающая «жизненную перспективу». Была показана связь хода жизни, жизненного пути со всем многообразием его событий от типа личности, личностных особенностей, ее способов направлять, ускорять события своей жизни.

К.А. Абульханова-Славская, подчеркивая зависимость жизнедеятельности от самого субъекта жизни, различает три структурных образования жизненного пути личности: «жизненную позицию», «жизненную перспективу» (понятие, близкое к понятию временной перспективы), «смысл жизни». (Абульханова-Славская К.А., 1991).

Таким образом, активность личности в отношении к времени жизни стала предметом всестороннего изучения, что позволяет строить программы обследования и диагностики посредством анализа жизненных планов, жизненных приоритетов и временных перспектив (Ляудис В.Я., 1989).

Самостоятельность и научность психологии означает признание актуальности временного, пространственного и логико-математического структурирования ее содержания. Основной психологический смысл связи сигнала и реакции, информации и ее интерпретации выражается не столько самой по себе идеей соотносительной связи психологического и физического времени, сколько тем, что введение этой координаты в систему психологического знания позволяет осуществлять измерение качественно различных процессов изменения психологической активности человека.

Время — основа организации, упорядочения и координации деятельности людей. Временную координату имеют все характеристики человеческой деятельности — условия, ситуативные обстоятельства, возможности и реальное осуществление. Всякое действие субъекта представляет собой процесс, а любой процесс развернут во времени и характеризуется особыми временными закономерностями. Опыт субъекта — это его мир, который имеет свою структуру, складывающуюся в прошлом, а с другой стороны — погруженную в сиюминутную деятельность (Стрелков Ю.К., 2000).

Структуры опыта в виде пространственных и временных схем управляют поведением человека. «Время — это поток, но в той его области, где поток проходит сквозь субъекта… Жизнь входит в определение времени», — замечает Ю. К. Стрелков, рассматривая понятие времени в современной психологии (Стрелков Ю.К., 2000). В отличие от абсолютного, однородного, каузально нейтрального и математически непрерывного физического времени субъективное время жизни личности относительно. Оно сконцентрировано на субъекте.

Понимание человека как активного по отношению к самому себе субъекта жизни, имеющего представление о прошедшей части жизни, проживающего настоящее и планирующего будущее, не представимо без включения фактора собственно «человеческого» времени, неоднородного по своей сути. По мнению В. П. Зинченко, время для психологии выступает в качестве важнейшего средства изучения психики, условия (фактора) облегчающего или затрудняющего протекание психических процессов, существенного критерия эффективности последних (Зинченко В.П., 2001).

Время в сознании поведении человека приобретает конкретное психологическое содержание как элемент культуры, уровень развития которой определяет доминирующую в данном сообществе концепцию времени.

Таким образом, представления о времени в науке являются одной из точек отсчета в понимании человека, в определении его приоритетных жизненных позициях, а также они определяют подходы к изучению психологии человека в целом.

1.2 Особенности восприятия времени человеком

Время — такая же объективно имеющая действительность, как и пространство, ввиду того, что все явления реальности наблюдаются и во времени и в пространстве. Сам объект познания — время является весьма разносторонним аспектом окружающей действительности.

Особенности восприятия времени вызваны, в основном, самой сущностью времени как объекта отражения и его ролью в жизни людей (Г.М. Кучинский, А. А. Михайлов, 2001).

Время текуче. Время не может быть воспринято сразу, а лишь последовательно (но не одномоментно): начало, только потом конец. Это относится ко всем «частицам» времени, даже к самым маленьким.

Для восприятия времени у человек нет специального анализатора. Время может быть обнаружено только через движении, или ритм жизненных процессов или с помощью измерителей времени — часов, то есть время познается опосредованно. У взрослого, сформировавшего человека восприятие времени происходит благодаря слаженной работе единой системы анализаторов. У детей такой слаженной системы пока нет. (Бодалев А.А., 1999).

Восприятие времени изменяется внутренними факторами субъекта восприятия времени: значимостью для субъекта временного промежутка, его наполненность, состоянием самого субъекта (увлеченность, ожидание).

Обозначение временных отношений изменчиво. То, что было «скоро», становится через некоторое время «сейчас», а затем — «недавно». Эта отвлеченность, текучесть, незримость времени, его слитность с теми же событиями, важными для жизни, которые ребенок наблюдает, крайне осложняют его выявление и познание. (Бодалев А.А., 1999).

Механизм восприятия времени человеком до сих пор до конца и полностью не изучен. Затруднения в его исследовании связаны с тем, что у человека не существует данного ему от природы органа чувств, приспособленного именно для восприятия времени. Тем не менее, человек может это делать, причем порой достаточно точно оценивая такие параметры времени, как его продолжительность, скорость течения, ускорение или замедление.

Механизм восприятия времени ученые связывают с наличием у человека так называемых «биологических часов». Это строго выверенные во времени ритмические или обменные процессы, происходящие в организме человека. На роль биологических часов могут претендовать сокращения сердечной мышцы, ритмика дыхания человека, ритмические движения голосовых мышц при порождении речи, ритмические движения рук и ног человека во время ходьбы, ритмика суточных обменных процессов (циркадный ритм). Участие обменных процессов, происходящих в организме, в оценке времени экспериментально подтверждается тем, что при воздействии биохимических веществ, ускоряющих или замедляющих эти процессы, соответственно изменяются и оценки человеком времени: имеют место или его переоценка, или недооценка. (Леонов, А.А., 1968).

Субъективно воспринимаемая продолжительность времени зависит от того, чем оно у человека занято. Быстро текущей и более короткой по времени кажется нам интересная и осмысленная деятельность; гораздо дольше для нашего восприятия продолжается та деятельность, которая заполнена бессмысленными и неинтересными для человека занятиями. (Бодалев А.А., 1999).

Сегодня, очевидно, что восприятием времени что-то случилось.

В восприятии времени наступил резкий перелом. Особенностью нового восприятия времени, характерного для наших дней, является подавление настоящим двух других членов временной триады. Поглощение настоящим прошлого и будущего превращает настоящее в собственный самодостаточный горизонт и делает невозможным выход за его пределы «в другое время». (Бодалев А.А., 1999).

Другая особенность нового восприятия времени — это распад связи времен, разрыв непосредственной преемственности между прошлым, настоящим и будущим.

Идея прерывности времени, которая никогда раньше не воспринималась социальными науками всерьез, теперь не только сделалась фигурой мысли, освоенной историками, социологами или антропологами.

В одном эксперименте человек провел в изоляции два дня, находясь в звуконепроницаемой комнате и занимаясь в это время чем хотел. Через определенные интервалы времени с ним связывался экспериментатор и интересовался, который час (у самого испытуемого часов не было).

Оказалось, что в течение первого дня пребывания в этих условиях, когда испытуемый еще находил для себя интересные занятия, его субъективное время шло с ускорением и опережало реальное время почти на четыре часа. Затем «внутренние часы» человека начали постепенно отставать, и к концу четвертого дня пребывания в изоляции он ошибался по сравнению с реальным временем примерно на 40 мин (Лебедева Е.В., 2004).

Также необходимо отметить немалое число факторов, влияющих на восприятие человека. Многие факты указывают на большую роль, которую в восприятии пространства и времени играют движения, причем это относится в основном к зрительному, слуховому и осязательному восприятию. Без движений внешних органов чувств или заменяющего их движения внутренних органов формирование адекватного образа воспринимаемого предмета, по-видимому, не происходит. Характер движений, совершаемых в перцептивной (воспринимающей) системе, играет важную роль в точном установлении реальной картины мира. (Лебедева Е.В., 2004).

Подытоживая, можно сказать, что восприятие времени — это образное отражение таких характеристик явлений окружающей действительности, как цикличность, скорость протекания и последовательность.

1.3 Организация людьми времени своей жизни

Человек должен определить, в какой последовательности осуществлять те или иные дела, решать жизненные задачи, чему посвятить больше времени, жизненных сил. Формальные показатели времени не раскрывают его ценности: человек может быстро что-то сделать, чтобы скорее перейти к интересному и главному делу. При организации разными людьми своей жизни на первом плане оказывается не различие биографий, или «судеб», людей, а зависимость хода жизни от самой личности, ее ускорение или замедление, интенсивность или экстенсивность.

Психологи установили, что время жизни можно рассматривать типологически. Типы личности, более включенные в социальную динамику, находятся в более прямых, жестких (краткосрочных) временных связях с социальными условиями. Они получают от социальных ситуаций своего рода дополнительное ускорение. Типы личности, слабо включенные в социальные процессы, которые не осознают свободное время как ценность, как правило, наиболее статичны и обладают малым «ускорением», поскольку не знают, чем это время заполнить. Это два крайних типа. Личности первого типа живут преимущественно в сфере общественно необходимого времени, соответственно их время и более очерчено, от них требуется определенная производительность труда, определенная скорость. Одновременно они пользуются всеми ценностями общественного времени, они в меньшей степени являются субъектами собственной жизни, распределителями ее времени. Личности противоположного (второго) типа, максимально высвобождающие свободное время для «подлинной» жизни, минимально включены в социальные процессы. Свободное время личностями этого типа осознается как личностная ценность, но не присваивается ими как ценность. Свободное время превращается в антиценность, т. е. растрачивается или становится безличностным, обедненным способом жизни. (Абульханова-Славская К.А., 1991).

Таким образом, в регуляции времени жизни просматриваются различные личностные способы. Один из них заключается в максимальном соответствии требованиям общественного времени, в приноравливании к скоростям социальной жизни, к социальным требованиям, предъявляемым к личности. Другой состоит в том, чтобы, превратив время в самоценность, высвободить максимум свободного времени. Однако такие личности, как правило, не реализуют время как ценность, поскольку не используют его для своего развития.

Эти типы не встречаются в чистом виде: способ творческой жизни может совмещаться со способом социальной жизни и т. д. В этом случае движущие силы развития могут суммироваться — индивидуальные факторы развития усиливаются общественными. Однако вполне возможно, что соединение разных типов жизни порождает противоречия между ними на жизненном пути данной личности, и тогда развитие осуществляется в процессе разрешения ею противоречий. (Абульханова-Славская К.А., 1980).

Но методологически важно определить сначала тип соотношения личности и общества, способ жизни личности, найденный ею в обществе, и только в зависимости от этого конкретного соотношения можно выявить способ связи, соотношение общественного и личностного времени, способ регуляции личностью времени в смысле его ускорения, интенсивности, ценности.

Если соотношение индивидуального и общественного в жизни личности складывается сложно, противоречиво, т. е. личность не может включиться в общественную жизнь творческим образом, то собственно личностное время уничтожается как ценность, как способность, движение личности не идет ни по пути ускорения, ни по интенсивному пути. (Абульханова-Славская К.А., 1980)

Личность может рассматриваться под углом зрения присущих ей временных структур, особенностей и способностей только на основе определения ее как развивающегося во времени и движущегося по собственной пространственно-временной траектории субъекта. Она не только отражает время, не только относится к нему, переживая и регулируя его, но становится самостоятельным центром временной детерминации. Кроме временных требований общества, временных возможностей и резервов, которые ей предоставляет общество в виде его опыта (своего рода временной «резервуар»), личность сама определяется во времени. Это самоопределение касается того процесса, в котором в единстве происходит и ее развитие, и ее движение, т. е. жизненный путь. Специфика жизненного движения личности заключается в решении самой общей задачи, самого глобального противоречия — между жесткой объективной детерминированностью личной жизни во времени и одновременно возможностью маневрировать во времени и наращивать свои временные резервы, потенциировать время. (Абульханова-Славская К.А., 1991)

В самом общем виде развитие личности — это возрастание ее возможностей, возрастание и умножение личностного времени. Развитие во временном выражении — это своеобразная «производительность» (не труда, а самой жизни), разрешающая способность личности. Развитие, будь то собственно развитие или воспитание в своем временном выражении, — это форма потенциирования времени, создания временных резервов. Идея резервирования, сохранения времени, и его передачи в форме культуры, накопленного опыта должна быть распространена и на само развитие личности. Развитие в его оптимальных формах — это умножение и возрастание активности личности, которая есть не что иное, как жизненная «производительность».

В процессе жизни личность оптимально использует эти резервы (что нельзя считать самоактуализацией в биологическом смысле, как предполагал А. Маслоу). Превращение резервов развития в движение, носящее более интенсивный характер, в самодетерминацию — это и есть задача, решаемая личностью на протяжении жизненного пути. Личность оказывается способной увеличить время жизни, умножить социальное время на временной потенциал своего развития. Она проводит свою линию, протягивает ее через все время жизни (более или менее последовательно), сохраняет основную задачу жизни, несмотря ни на какие изменения, обеспечивает определенную смысловую связь между прошлым, настоящим и будущим. Иногда для личности удержание этой линии представляет труднейшую жизненную проблему. (Абульханова-Славская К.А., 1991)

Активность личности может носить стихийный характер и достигать оптимальности случайным, подражательным путем. Или проявляя активность, личность может учитывать закономерности общественного времени, общественные требования, т. е. по существу активно осуществлять общественно необходимые требования, последовательно и самостоятельно их реализовывать. На основании параметров активности, учета описанных выше типов, а также некоторых общих характеристик личности можно выделить четыре типа регуляции времени (Ковалеву В.И., 1995).

1. Стихийно-обыденный тип: личность находится в зависимости от событий и обстоятельств жизни. Она не успевает за временем, не может организовывать последовательность событий, предвосхищать их наступление или предотвращать осуществление. Этот способ организации времени жизни характеризуется ситуативностью поведения, отсутствием личностной инициативы, т. е. краткосрочной и пассивной регуляцией.

2. Функционально-действенный тип: личность активно организует течение событий, направляет их ход, своевременно включается в них, добиваясь эффективности. Однако инициатива охватывает только отдельные периоды течения событий, но не их объективные или субъективные последствия; отсутствует пролонгированная (длительная) регуляция времени жизни — жизненная линия. Данный тип является примером краткосрочной активной регуляции времени (событийное время).

3. Созерцательно-пролонгированный тип: личность пассивно относится ко времени, у нее отсутствует четкая организация времени жизни.

4. Созидательно-преобразующий тип: личность пролонгированно осуществляет организацию времени, связывая его со смыслом жизни, с решением общественных проблем, творчески овладевает временем.

На основе этой типологии можно еще раз убедиться в недостатках событийного подхода к жизненному пути: для первых двух типов жизненный путь действительно выступает как событийный, но это происходит в силу их временной организации, которая носит краткосрочный характер. Для двух последних типов жизненный путь выступает как длительное целостное образование, как непрерывная жизненная линия, хотя их жизнь объективно также состоит из цепи событий.

Данная типология строилась всего по двум основаниям, но косвенно выявилась и ценностность времени для каждого из типов, и возможность определения этой ценности. Так, для функционального типа значимыми выступают только данная ситуация и данный момент его активности; когда же «дело сделано», время теряет свою ценность. Новый подъем активности и расчет момента действия, соотношения внешних и внутренних сил и т. д. привязан только к следующей ситуации.

1.4 Жизненные перспективы личности и организация времени

Наиболее интересные подходы к личностному времени сконцентрировались вокруг проблемы временной, или жизненной, перспективы (К. Левин, Л. Франк, И. Наттин, Р. Кастенбаум и др.). Говоря о проблеме временной перспективы, психологи сводят ее к сугубо субъективным параметрам времени, к определению его ценности. Одни психологи определяют будущее соотносительно с прошлым и настоящим, другие — с точки зрения его структурированности, третьи — ценностного содержания. Мы предлагаем различать психологическую, личностную и жизненную перспективы как три различных явления.

Психологическая перспектива — это способность человека сознательно, мысленно предвидеть будущее, прогнозировать его, представлять себя в будущем. Эта способность, как показывают наши исследования, зависит от типов личности. Так, у подростков (старшеклассников), находящихся в том возрасте, когда человек преимущественно живет будущим, выявляются различные психологические перспективы. У одних представления о будущем связаны с профессиональным выбором, у других — с личностными притязаниями и со своими будущими достижениями (удачная карьера), у третьих — с личными устремлениями и потребностями (дружба, любовь, семья). Эти различия связаны с ценностными ориентациями, предпочитаемыми сферами жизни. У некоторых подростков настоящее и будущее резко разделены в силу неопределенности (проблематичности) поступления в институт, профессионального выбора. (Нюттен Ж., 2008).

Личностная перспектива — это не только способность человека предвидеть будущее, но и готовность к нему в настоящем, установка на будущее (готовность к трудностям в будущем, к неопределенности и т. д.). Такая перспектива может быть даже у личности с бедным, нерасчлененным, неосознанным представлением о будущем (что может быть связано с бедной фантазией). Личностная перспектива — это прежде всего свойство личности, показатель ее зрелости, потенциала ее развития, сформировавшейся способности к организации времени (Нюттен Ж., 2008).

Жизненная перспектива не всегда открывается тому, кто обладает психологической перспективой, т. е. способен предвидеть будущее, и даже не тому, кто обладает личностной перспективой, личностными возможностями, потенциалом, зрелостью. Жизненная перспектива включает совокупность обстоятельств и условий жизни, которые при прочих равных условиях создают личности возможность для оптимального жизненного продвижения (Нюттен Ж., 2008).

Чаще всего жизненная перспектива открывается тому, кто сам в настоящем создал систему оптимальных (т.е. имеющих множество возможностей) жизненных отношений, систему опор, которые обладают всевозрастающей ценностью. Совокупность таких отношений мы называем жизненной позицией, которая целостным образом определяет будущее личности. Жизненные рубежи, достигнутые человеком, способствуют ускорению достижения им жизненных целей, потребуют в будущем меньше усилий, в известном смысле обеспечивают, гарантируют это будущее. Человек, обладая личностной перспективой при отсутствии выработанной позиции, может быстро исчерпать свои личностные возможности, способности, попадая в периоды жизни, насыщенные трудностями, противоречиями или, напротив, бедные событиями, не способствующие развитию (Нюттен Ж., 2008).

Социальные психологи и социологи уделяют много внимания проблемам выбора профессии, профессиональной адаптации, развития профессиональных способностей, удовлетворенности трудом и профессией. Б. Г. Ананьев отмечал, что трудовая деятельность выступает как условие и форма проявления зрелости личности (в том числе профессиональной). Однако вопрос о способе связи (или идентификации) личности с профессией не ставился. Между тем, по нашему мнению, характер связи (в том числе идентификации) личности с профессией определяет и потенциал ее движения в будущем, и удовлетворенность в настоящем, иными словами, и перспективу, и ретроспективу личности. (Ананьев Б.Г., 1969).

Идентификация, как показывают исследования, осуществляется разными способами, что позволило нам условно выделить и разные типы личности, использующие эти способы. Основываясь на результатах исследования, можно сказать, что для одного типа личности круг профессий ограничен и определен ее особенностями. Если человек совершает свой выбор случайно, неадекватно, то в перспективе его ждет смена профессии, поиски новой. Жизненная перспектива выступает для этой личности как постоянное (или временное) занятие данной профессией. Для второго типа личности круг профессий определяется возможностями профессионального роста, а перспектива предстает как карьера. Для третьего типа профессия определена его потенциальными способностями, а перспектива выступает как профессиональное развитие. Для четвертого типа спектр профессий достаточно широк, хотя на первый взгляд кажется, что ярко выраженные способности людей этого типа ограничивают выбор профессии. На самом деле основанием идентификации является способность людей к творчеству и активности, а перспективой — возможность творчества (Березина Т.Н., 1997).

Существует идентификация с общественной деятельностью. Она дает огромную социальную перспективу, которая соединяется с профессиональной перспективой любого типа. Наконец, особый вид идентификации с профессией представляет собой такая идентификация, которая дает личности перспективу повышения уровня материального благосостояния. При выборе профессии это почти исключает выбор низкооплачиваемой профессии, и если все же личность ее осваивает, то ставит в прямую зависимость профессиональное продвижение и уровень оплаты труда. Эта направленность чаще всего входит в качестве дополнительного мотива во все виды профессиональной идентификации, однако не становится главной причиной смены места работы или профессии. Для некоторых людей такая направленность заменяет отсутствие интереса к профессии, а также работу не по специальности. Слабая вовлеченность в профессию приводит к концентрации активности в сфере обыденной жизни, в сфере потребительства (Абульханова-Славская К.А., 2008).

Если материальная заинтересованность находится в разумном сочетании с профессиональной идентификацией, то повышение материального уровня выступает как психологически ценная жизненная перспектива личности. Если же она оказывается ведущей, то, порождая равнодушие к профессии, к делу, она выступает как регрессия личностной перспективы. Перспектива побольше заработать и побольше приобрести обладает низкой психологической насыщаемостью, а потому ведет либо к постоянному росту этой потребности и усилий личности по ее удовлетворению, либо к психологическому регрессу личности, возникновению чувства скуки.

В определенный период жизни потребность в труде (желание быть материально независимым от родителей) становится основной жизненной потребностью. Для другой возрастной группы труд может выступать средством удовлетворения потребности личности в общественном признании, престиже, способом самовыражения, признания обществом ее индивидуальности. Эти качества труда делают его важнейшей основой жизненной перспективы личности взрослого человека (Абульханова-Славская К.А., 2008).

Как же соединяются жизненные перспективы разных людей, например, при создании семьи? Жизненной перспективой в семье для большинства женщин был и остается ребенок. Если ребенок выступает как жизненная перспектива и для мужчины, то семейные отношения становятся перспективными, а домашний труд — осмысленным и инициативным для обоих партнеров. Если же жизненная перспектива для мужчины ограничивается сферой профессионального труда, а в ребенке он не находит значимой перспективы, то перспективы мужчины и женщины оказываются в противоречии, что нередко ведет к разрушению семьи.

Часто при бесперспективной идентификации с профессией свободное время рассматривается мужчиной как время отдыха, для женщины — это время интенсивного, необходимого труда по обслуживанию семьи и ребенка. Женщина оказывается ответственным лицом и инициатором этого труда, поэтому, несмотря на его обременительность, он является для нее и психологически перспективным. Для многих мужчин этот труд становится принудительным или добровольно-принудительным, лишенным перспективы. Поэтому, на наш взгляд, проблема брака в настоящее время — это отыскание мужчиной такой психологической позиции в семье, которая бы соединяла взаимодополняющие перспективы, основанные прежде всего на ответственности за воспитание детей, за материальное обеспечение семьи и т. д.

Опросы старших школьников показали, как отмечалось выше, что, будучи психологически притягательным, будущее не всегда является личностно перспективным. Барьер создается неясностью оснований для выбора профессии, незнанием своих способностей, трудностями поступления в институт, т. е. независимостью будущего от личности, его неопределенностью. У одной части молодежи это вызывает рост активности, направленной на преодоление трудностей, у другой, наоборот, пассивность. Иногда падение активности (плохие успехи в учебе, слабая тяга к образованию) наступает сразу после поступления в институт, что, однако, не является парадоксом. Казалось бы, достижение цели (поступление в институт) должно вести к росту активности, но само поступление оказывается для одних подтверждением их зрелости, состоятельности, для других — случайностью. Отсюда совершенно разные психологические перспективы и разная активность. Это доказывает, что возрастной способ профессиональной идентификации, мера самостоятельности, активности в выборе профессии оказываются существенными для профессионально-образовательной перспективы студентов, а тем самым и для их жизненной перспективы.

Уход на пенсию также порождает важные психологические проблемы. Пенсионный возраст характеризуется тем, что он позволяет старшему поколению строить и находить новые жизненные перспективы вне сферы профессионального труда. Для одних таковыми становятся хобби, путешествия, для других — домашний труд в пользу семьи, воспитание внуков. Однако статистические данные показывают, что некоторые мужчины, находившие в труде смысл жизни, уходя на пенсию, теряют перспективу, начинают болеть и быстро стареют. Есть и такие, кто заботу о здоровье превращает в жизненную цель. Не касаясь всех проблем этого возраста, можно назвать только одну, наиболее тесно связанную с семьей. Когда в семье сталкиваются педагогические идеалы старшего и среднего поколений, последнее, иногда оставляет за старшим лишь труд в пользу семьи, отстраняя от воспитания внуков. Следует учитывать, что для стариков уже не дети, а внуки становятся центральной жизненной перспективой. В силу сужения реальной жизненной позиции и физических, профессиональных возможностей жизненная перспектива их объективно ограничивается, что требует бережного отношения к их психологической перспективе.

Жизненные перспективы личности, их дальность, надежность определяются профессиональным, семейным и возрастным самоопределением в жизни, которое зависит от личности, от ее социально-психологической и социальной зрелости и активности. Профессиональные, семейные и возрастные отношения должны быть нацелены на помощь каждому человеку в поисках оптимальных жизненных позиций, открывающих жизненные перспективы, дающих возможность личности направить на них свою активность.

1.5 Психологические реакции людей на онкологическое заболевание

В последние десятилетия в мире резко возросло количество людей страдающих онкологическими заболеваниями. По мнению многих психологов (А.Ш. Тхостов, Н. Г. Кощуг, А. В. Гнездилов, В.Н. Герасименко) проблема человека находящегося в ситуации онкологического заболевания должна рассматриваться не только как медицинская, но и как проблема социальная и психологическая. Тяжесть и негативный миф заболевания в обществе приводит к тому, что происходит разрушение привычной деятельности, установок и отношений личности. Человек оказывается в ситуации «…невозможности жить, реализовывать внутренние необходимости своей жизни» (Василюк Ф.Е., 2004), в ситуации кризиса, как процесса смысловой динамики, направленный вектор от рассогласованной, в виду болезни, системы смыслов к согласованию смысловой сферы личности в контексте целостного жизненного пути личности. Заболевание деформирует жизненно-смысловую перспективу, «сужает свободу существования человека не только в настоящем, но и в перспективе будущего».

Проблема умирания, смерти и отношения к ней рассматривается в течение длительного времени. Многие ученые делали попытки ее изучения, однако, тема психологической помощи онкологическим больным разработана недостаточно полно.

Темы смерти, умирания и послесмертного существования предельно актуальны для каждого из живущих. Отношение к смерти формируется у человека в течение всей жизни. На это оказывает влияние его физическое и психическое состояние, окружение, род его деятельности и выбранные в жизни ценности и приоритеты. Можно утверждать, что отношение к смерти — это установка человека.

Смертельная болезнь влияет на всю жизнедеятельность человека, часто физические страдания являются причиной многих негативных эмоций: гнева, злости, депрессии, подавленности и обычного человеческого страха перед смертью в терпении, одиночеством, потерей человеческого достоинства, обреченности на милость других людей (Николаева В.В., 2004).

Общеизвестно, что осмысление смерти ведет и к более осмысленному подходу к жизни. Ведь именно смерть, как ничто иное, показывает ценность жизни.

Личность человека не перестает развиваться и в таких тяжелых условиях, как онкологическое заболевание. Иногда конкретная ситуация требует действия, в другой раз, нужно просто переждать. От того, как человек относится к жизни, как распоряжается своим временем, зависит то, как он будет себя чувствовать и то, чего он достигнет в последствии.

Как отмечают ряд исследователей (Дудниченко А.С., Дышлевой О. Ю. и соавторы) клиническая картина онкологического заболевания не исчерпывается симптомами, отражающими влияние собственно патогенного фактора, но также обязательно включает в себя явное или скрытое отношение больного к своей болезни. Это позволяет говорить, что у онкологических больных соматическое страдание сочетается с реакцией личности, т. е. страданием нравственным. Удельный вес и место каждого из двух названных компонентов может быть различным, однако они обязательно бывают представлены вместе.

К факторам стресса помимо самого факта наличия злокачественной опухоли следует относить мысли о предстоящей операции, ее возможных калечащих последствиях, отсутствии каких-либо гарантий полного выздоровления и др.

Само слово «рак» подразумевает неизбежный фатальный исход заболевания и субъективно непереносимые условия жизни. Причем смерть представляется особо мучительной. Однако степень выраженности психогенных реакций может отличаться не только у разных больных, но и варьировать у одного и того же пациента на определённых этапах контактирования с онкологической службой (Тхостов А.Ш., 2004). Многие авторы отмечают, что болевое ощущение всегда субъективно и зависит не только от вызвавшего его субстрата, но и от индивидуальной болевой реактивности, в значительной степени связанной с эмоциональным состоянием пациента. Снижению порога боли, т. е. ее усилению, способствует ряд факторов, которые должны быть учтены при выборе средств лечения: бессонница, страх, тревога, депрессия, интроверсия, социальная зависимость, изоляция, длительное бездействие пациента. Без выявления и мер по устранению или смягчению этих факторов последующая терапия боли даже сильнодействующими анальгетиками может быть неэффективной.

Психотерапия может открывать участки мозга, которые были повреждены эмоциональной травмой, и позволить им вновь функционировать. Вместе с этим функционированием к человеку возвращается и желание жить, творить, любить. Человек по-новому начинает оценивать обыденные вещи, начинает замечать то, что до этого было не важным и не интересным. И болезненная симптоматика и эмоциональная подавленность уходит на второй план, пропуская вперед новые идеи, замыслы и намерения активно жить.

2. Методы и организация исследования

2.1 Описание выборки исследования

В ходе нашего исследования изучалось отношение ко времени онкологических больных и здоровых мужчин в возрасте от 35 до 60 лет.

Численность обеих групп обследованных испытуемых составила 40 человек, соответственно, в общей сложности в исследовании приняли участие 80 человек.

Первая (экспериментальная) группа испытуемых состояла из сорока мужчин в возрасте от 35 до 60 лет, имеющие онкологические заболевания: рак предстательной железы, рак мочевого пузыря и рак легких. Все они проходили лечение в Российском научном центре радиологии и хирургических технологий в поселке Песочное. Все они были прооперированы по поводу злокачественных новообразований и получали в период обследования лучевую и химическую терапию, в связи с чем находились в стационаре.

Во вторую (контрольную) группу вошли 40 мужчин в той же возрастной категории (35−60 лет), не имеющие онкологических заболеваний.

Целью нашего исследования было изучение отношения ко времени онкологических больных.

Задачами данного исследования были: сбор теоретических сведений о проблеме, проектирование исследования, оценка актуальности тематики дипломной работы, подбор и составление психологических методик для проведения исследования, поиск испытуемых и налаживание контакта с учреждением, проведение анкетирования среди испытуемых. В задачи исследования также входит сравнительный анализ полученных данных с контрольной группой испытуемых, не имеющих онкологического заболевания. Также среди задач исследования — работа с результатами методик, их анализ и оценка.

Предметом данного исследования явилось отношение ко времени онкологических больных. Объектом, соответственно, стали онкологические больные и мужчины, не имеющие данного заболевания.

Гипотеза нашего исследования заключается в том, что онкологическое заболевание приводит к изменению отношений ко времени.

2.2 Методы исследования

В практической части исследования перед нами встали следующие задачи: проектирование исследования, подбор и составление психологических методик для проведения исследования, поиск испытуемых и налаживание контакта с учреждение и их руководством, проведение анкетирования, работа с результатами методик, анализ и оценка результатов. Практическая часть исследования была реализована с помощью описанных ниже психологических методик.

В ходе исследования были использованы следующие методики: методика «Ценностные ориентации» Рокича, Опросник временной перспективы Зимбардо, методика «Незаконченные предложения» и тест смысложизненных ориентаций. Бланк всех методик находятся в приложении А.

Методика «Ценностные ориентации» Рокича

Система ценностных ориентации определяет содержательную сторону направленности личности и составляет основу ее отношений к окружающему миру, к другим людям, к себе самой, основу мировоззрения и ядро мотивации жизнедеятельности, основу жизненной концепции и «философии жизни».

Наиболее распространенной в настоящее время является методика изучения ценностных ориентации М. Рокича, основанная на прямом ранжировании списка ценностей.

М. Рокич различает два класса ценностей:

· терминальные — убеждения в том, что конечная цель индивидуального существования стоит того, чтобы к ней стремиться;

· инструментальные — убеждения в том, что какой-то образ действий или свойство личности является предпочтительным в любой ситуации.

Это деление соответствует традиционному делению на ценности-цели и ценности-средства.

Испытуемым предлагалось внимательно изучить представленный список и выбрать ту ценность, которая является наиболее значимой — она занимала первое место (или получала первый ранг). Затем необходимо было выбрать вторую по значимости ценность и поместить ее на второе место. Так нужно было проранжировать все предложенные ценности. Наименее важная оставалась последней и занимала, соответственно, последнее место.

Методика «Незаконченные предложения» является проективной психологической методикой, относится к методикам дополнения, и именно — аддитивным методикам, одному из видов проективных методик. Методика включает 60 незаконченных предложений, которые разделяются на 15 групп, характеризующих в той или иной степени систему отношений обследуемого к семье, к представителям своего или противоположного пола, к сексуальным отношениям, к вышестоящим по служебному положению и подчиненным. Некоторые группы предложений имеют отношение к испытываемым человеком страхам и опасениям, к имеющемуся у него чувству осознания собственной вины, свидетельствуют о его отношении к прошлому и будущему, затрагивают взаимоотношения с родителями и друзьями, собственные жизненные цели.

Для каждой группы предложений выводится характеристика, определяющая данную систему отношений как положительную, отрицательную или безразличную. Такая количественная оценка облегчает выявление у обследуемого дисгармоничной системы отношений. Но более важно, конечно, качественное изучение дополнительных предложений.

В своем исследовании мы взяли лишь 40 предложений, исключив некоторые области, не представляющие собой ценность, исходя из поставленных нами вопросов, такие как: отношение к отцу, отношение к подчиненным, отношение к вышестоящим лицам, отношение к сотрудникам и отношение к матери.

Испытуемым предлагалось закончить данные предложения одним или несколькими словами, делая это максимально быстро, не раздумывая, записывая первое, что приходит на ум.

Ещё одной методикой, включенной в исследование, стал Тест смысложизненных ориентаций. Он является адаптированной версией теста «Цель в жизни» (Purpose-in-Life Test, PIL) Джеймса Крамбо и Леонарда Махолика. Методика была разработана авторами на основе теории стремления к смыслу и логотерапии Виктора Франкла и преследовала цель эмпирической валидизации ряда представлений этой теории, в частности представлений об экзистенциальном вакууме и ноогенных неврозах.

Суть этих представлений заключается в том, что неудача в поиске человеком смысла своей жизни (экзистенциальная фрустрация) и вытекающее из нее ощущение утраты смысла (экзистенциальный вакуум) являются причиной особого класса душевных заболеваний — ноогенных неврозов, которые отличаются от ранее описанных видов неврозов. Первоначально авторы стремились показать, что а) методика измеряет именно степень «экзистенциального вакуума» в терминах Франкла; б) последний характерен для психически больных и в) он не тождествен просто психической патологии. «Цель в жизни», которую диагностирует методика, авторы определяют как переживание индивидом онтологической значимости жизни.

Адаптация теста осмысленности жизни на русском языке была впервые выполнена К. Муздыбаевым (ИСЭП АН СССР, г. Ленинград). К. Муздыбаев воспроизвел без изменений форму теста Крамбо, заменив при переводе некоторые пункты другими.

Согласованность отдельных пунктов с суммарным баллом оказалась довольно высокой (корреляция от 0,37 до 0,71), хотя нельзя исключить предположение о сильном влиянии на ответы фактора социальной желательности.

Другая русскоязычная версия теста осмысленности жизни (ОЖ) была разработана и адаптирована Д. А. Леонтьевым (факультет психологии МГУ) в 1986;88 гг. Версия К. Муздыбаева была взята за основу и видоизменена по следующим трем параметрам: были изменены и упрощены формулировки ряда пунктов с сохранением общего их смысла; вместо общего начала предложения с двумя вариантами окончания формулировалась пара целостных альтернативных предложений с одинаковым началом; асимметричная шкала градации ответа от 1 до 7 была заменена симметричной шкалой — 3 2 1 0 1 2 3. Последнее было сделано с целью уменьшения «прозрачности» методики и устранения позиционных эффектов, хотя процедура подсчета суммарного балла при этом несколько усложнилась.