Основные и переходные модели истории

Оглавление Введение Глава I. Основные модели философии истории

1.1 Провиденциальная модель философии истории

1.2 Космодентрическая модель философии истории

1.3 Формационная модель философии истории

1.4 Модель «конца истории»

Глава II. Переходные модели философии истории

2.1 Модель истории «осевого времени» Карла Ясперса

2.2 Философия истории Гегеля

2.3 Цивилизационная модель философии истории Освальда Шпенглера Заключение Список использованной литературы философия история провиденциальный цивилизационный

Введение

Впервые термин «философия истории» был использован Вольтером и применился им для выявления универсального исторического обозрения человеческой культуры. Однако этот термин не получил всего систематического использования до тех пор, пока Гердер не превратил его в автономную дисциплину, пытающуюся ответить на ряд фундаментальных вопросов, связанных с развитием общества во времени. Так постепенно стал складываться специальный раздел философского знания, ставивший перед собой задачу обнаружить закономерности развития мирового исторического процесса на основе уже известных философских принципов. А это значит, что философия истории как отдельная область человеческого знания стала частью философского мировоззрения, всецело покоясь и завися от его некоторых важнейших разделов. А именно философия истории зависима от онтологии и гносеологии и является не только продолжением, но и частной формой их существования. И действительно, если онтология ставит перед собой задачу описать философскую картину мира, а гносеология обнаружить пути познания как мира в целом, так и отдельных его частей, то философию истории интересует один из фрагментов картины мира, а именно характер развития во времени путей цивилизации. История всего человечества или отдельных форм его существования выступает определенным срезом универсального бытия Вселенной. Взаимное их влияние друг на друга образа бытия мира на историю человечества и наоборот — позволяет нам относить философию истории к частной форме существования онтологии, а онтологию к наиболее общим представлениям об условиях и причинах развития истории человечества.

Но именно потому, что философия истории остается одним из второстепенных разделов философского мировоззрения, она вынуждена сохранять в себе аспекты основных философских разделов, а именно онтологии, антропологии, гносеологии. Этические аспекты остаются, как правило, за рамками философии истории, так как интересуют ее в последнюю очередь.

В чем выражают себя аспекты основных разделов философии в рамках философии истории? Они выражают себя в вопросах, па которые и пытается ответить философия истории. Рассмотрим их более внимательно.

К онтологическим аспектам философии истории относятся три вопроса.

1. Какова движущая сила истории?

2. Можно ли описать динамику исторического движения; или какому типу движения подчиняется история?

3. В чем цель истории?

К антропологическим аспектам философии истории относится один вопрос: кто является субъектом истории?

К гносеологическим аспектам философии истории относятся три вопроса.

Познаваемо ли историческое развитие?

Прогрессивна ли история?

Есть ли у истории смысл?

Можно ли объединить все эти вопросы в единую схему? Да, можно. Но для чего нужна схема? Схема последовательно выстраиваемых вопросов позволит выявить рождение различных моделей и концепций философии истории. Следовательно, всякая модель философии истории отлична от другой, по двум причинам. Первая: отличие моделей друг от друга начинается с того, что они опираются на различные философские картины мира. Вторая: отличие моделей друг от друга усиливается разными ответами на один вопрос. Выстроим универсальную схему вопросов, ответы на которые и будут порождать многообразие исторических моделей.

Первым вопросом в схеме будет стоять название модели философии истории, которая является продолжением философской картины мира.

Второй вопрос должен раскрывать, кто представляет в истории философии данную модель философии истории.

Третий вопрос определит, какому типу движения подчиняется история.

Ответ на четвертый вопрос покажет, кто или что является движущей силой истории.

Пятый вопрос связан с проблемой познаваемости исторического процесса.

Шестой вопрос: кто является движимой силой истории?

Седьмой вопрос: есть ли в историческом развитии смысл?

Восьмой вопрос: есть ли в истории цель ее становления?

Девятый вопрос: есть ли прогресс в истории?

Отвечая на эти вопросы, обнаружим, что существуют основные модели философии истории и переходные. В чем их отличие? Основные модели связывают ход исторического развития с одним четко выделенным типом движения. Например, это может быть линейное, либо цикличное, либо спиралевидное, либо хаотическое. Переходные же модели занимают в этом вопросе промежуточную позицию, полагая, что история имеет двойную форму движения — линейно-цикличную, либо циклично-спиралевидную, либо до конца не определенную, то есть субъективно-зависимую. Рассмотрим основные и переходные модели философии истории подробнее.

Глава I. Основные модели философии истории В основных моделях философии истории рассмотрим концепции, где четко выделяется характер движения исторического процесса, имеющий либо линейную, либо циклическую, либо спиралевидную, либо хаотичную характеристику. Все они вместе и будут составлять единую универсальную схему представлений о развитии мировой истории в разных культурах и эпохах. Не лишним было бы отметить тот факт, что при наложении этих движений друг на друга мы получаем спиралевидный конус, в основании которого лежит хаос ризоморфной концепции истории. Все это будет говорить о том, что истинное понимание истории не может принадлежать только одной модели в отдельности. Зато приблизиться к пониманию природы и механизма развития истории можно в том случае, если рассматривать все модели в совокупности. Но даже в совокупной модели всемирной истории, собранной из вышеупомянутых концепций, зияют «дыры», которые обнаруживаем в промежутках между линейным и цикличным, цикличным и спиралевидным, спиралевидным и хаотичным движением истории.

1.1 Провиденциальная модель философии истории Онтологии мистической картины мира может принадлежать провиденциальная модель философии истории, которую отстаивала, например, христианская философско-религиозная доктрина. Линейный характер развития исторического процесса объясняется тем, что у него есть как начало — сотворение мира Богом, так и конец — апокалипсис, в котором праведники будут отделены от грешников. Движущей силой в этой модели выступает Творец, ибо оп через свою волю промысел непостижимым для человека образом ведет его к эсхатологическому концу. История непознаваема, ибо Бог и его решения непредсказуемы. Движимой силой истории выступает свободная в своем выборе человеческая личность, чей образ и подобие были попраны первородным грехом Адама. Смыслом для провиденциально развивающейся истории становится совершенствующийся образ человека, который избавляется от своего первородного греха в глубокой и ничем непоколебимой вере, способной даровать вечную жизнь его душе. Целью такого исторического развития выступает необходимость отделения зерен от плевел, праведников от грешников для наказания одних и вознаграждения других. Прогресса в такой истории нет и быть не может, так как Бог в любую минуту может разрушить мир, дабы восстановилась эсхатологическая справедливость, не принадлежащая земному миру.

1.2 Космодентрическая модель философии истории Онтологии метафизической картины мира может принадлежать космоцснтричсская модель философии истории, которой придерживались древние греки и римляне, а также культуры Древней Индии и Китая. Если и взять, к примеру, античное представление об истории, то она имеет ярко выраженный цикличный характер своего развития, ибо греки воспринимали мир как осуществленный космос, вечная гармония которого выражалась во всеохватывающем круговом движении, чье зримое начало обнаруживало себя в круговращении звездного неба. Оно-то и придавало всему цикличный универсализм замкнутого па себя движения времен года, жизни и смерти и, наконец, самой истории. Здесь движущей силой исторического процесса выступает космос, божественная природа которого у греков и римлян не вызывала сомнений. Абсолютная повторяемость всего делает историю познаваемой, ибо то, что было в прошлом, с необходимостью свершится в будущем. Вот что об этом говорит Фукидид: «Пока природа человека остается той же, беды бывают то сильнее, то слабее, и различаются они в своих проявлениях в зависимости от того, при каких обстоятельствах наступает превратность судьбы в каждом отдельном случае. Поэтому необходимо иметь ясное представление о минувшем, могущем… повториться когда-либо в будущем, в том же самом или подобном виде». Движимой силой истории выступает человек — персона, которая в отличие от свободной личности в христианстве, иллюстрирует и очеловечивает собой стихийные силы космоса, пребывающие в постоянном движении. Так что космос персонифицирует себя человеком, а человек осуществляет собой замыслы космоса. Смыслом в космоцептричеекой модели истории является вечное возвращение и повторение пройденного в новых формах, чье многоцветие и многообразие главное содержание этой концепции. Здесь нет и не может быть конечной цели, так как в замкнутом на себе движении истории нет предела ее становления, а, следовательно, и прогресса. Вот что об отсутствии прогресса говорит, например, Полибий: «Таков круговорот государственного общежития, таков порядок природы, согласно которому вес формы правления меняются, переходя одна в другую, и снова возвращаются к прежнему» .

1.3 Формационная модель философии истории Онтологии научно-диалектической картины мира соответствует формационная модель философии истории, основателями которой в XIX веке стали К. Маркс и Ф. Энгельс. Здесь законы материального мира с необходимостью обусловливали принцип существования и развития общественного бытия. Философская картина мира выдвинула универсальные диалектические законы, которым подчинялись природа, сознание человека и всеобщая история. Все они, согласно этой модели, имеют спиралевидное движение от низших форм своего существования к высшим. В формационном подходе каждая последующая стадия развития общества вытекает из предыдущей и образует ее продолжение, но в видоизмененной форме. Стадии всемирной истории являются ступенями движения человечества к некому итогу, который становится завершением всех предыдущих усилий в обществе.

Движущей силой исторического развития выступает классовая борьба, возникающая вследствие социальной дифференциации общества и ведущая к его расколу на антагонистические классы. Поскольку миром управляют универсальные диалектические законы, то согласно их установлениям происходит смена одной социально-экономической формации па другую. Конфликт производительных сил (люди, машины, орудия труда) с производственными отношениями (социальные отношения в распределении благ) не только познаваем, но, что самое главное, неизбежен. Следовательно, развитие мировой истории познаваемо и прогнозируемо. Движимой силой исторического развития выступает парод. Именно его К. Маркс называл «подлинным торцом истории», который через социальные революции снимал накопившуюся остроту всех конфликтов. В соответствии с этим всемирная история наполнена глубоким смыслом, связанным с грандиозным процессом чередования во времени ряда общественно-экономических формаций, начиная с низшей стадии первобытной. Вся история устремлена через рабовладельческую, феодальную, капиталистическую к высшей своей фазе коммунизму. Это значит, что в рамках формационной модели у всемирной истории сеть высочайшая цель — коммунизм. В нем, по словам К. Маркса, заканчивается предыстории человечества и начинается «подлинная его история». Попятно, что такая модель развития утверждает наличие прогресса в истории, венцом которой станет такое общество, где требования к человеку будут предъявляться по принципу «от каждого по способностям, каждому по потребностям» .

1.4 Модель «конца истории»

Для определения антиисторической модели философии истории обратимся к постмодернистской картине мира, основывающейся на хаосе — ризоморфной структуре реальности, где нет и не может быть линейных связей, а есть только одна игра случая. Попытка через текст освоить этот мир превращает его в среду обитания современной человеческой культуры. Современная онтология разрушает привычную, укрепившуюся в веках систему устойчивых отношений, делающую мир стабильным и предсказуемым. Постмодернистская картина мира сравнивается с осколками разбитого стекла, которые дезориентируют человека в культурном пространстве. Здесь происходит отрицание каких-либо пространственных центров и утверждается ацентризм. Тут пет целого, а есть лишь устанавливающиеся между собой па паритетных правах связи между частями. Иначе говоря, постмодернистское восприятие реальности начинается там, где заканчивается целое. Ибо как считают его представители, двадцатый век и так заплатил достаточно высокую цепу за разные формы единоначалия — диктатуру, тоталитаризм, тиранию. Вместо этого утверждается практика равноправного диалога дискурса. Толерантность становится принципом совместного нахождения решений.

Какова природа реальности? Согласно крылатому изречению С. С. Аверинцева, «мы живем в эпоху, когда все слова уже сказаны», поэтому для постмодерна реальность становится текстом. Это в Библии говорилось, что вначале было Слово, и Слово было у Бога. И Слово было Бог. Поэтому Его Величество Текст становится реальностью. Он творит не одну универсальную реальность, как это было в предыдущих эпохах, а он создает много реальностей, которые чаще всего даже не зависимы друг от друга, ибо пребывают не только в книгах, по и па экранах телевизоров, компьютеров, в Интернете. Эта реальность резко расширяет возможности даже обыкновенного человека, не обладающего специфическими духовными способностями. Она, позволяя собой управлять, создает объективно не существующие, по субъективно воспринимаемые и переживаемые миры, которые замыкают человека на себе. Постепенно объективная реальность вытесняется текстом, претендующим на роль единственной формы бытия. Экраны заменяют собой социальное пространство, а вместе с ним и представления о пространстве, времени, движении и, наконец, самой истории, которая становится вероятностной и управляемой. Текст, становясь стимулятором реальности, самым очевидным образом воздействует па своего читателя.

Что представляет собой постмодернистский текст, формирующий современный образ истории? Не понимая, то есть хаотическая картина мира с необходимостью отражает себя в нелинейном тексте, обретающем форму гипертекста. Что такое гипертекст? Это текст, представляющий собой систему текстов, нелинейная цепочка которых превращается в лабиринт. Простейший пример гипертекста — любая энциклопедия, где каждая статья, ссылаясь па другую статью, позволяет считывать информацию по-разному. В результате читатель, сам, конструируя структуру текста, берет на себя роль автора, рождая гиперреальность. Последняя же в течение жизни становится для всякого человека единственной реальностью, ибо его представления о жизни складываются из «клочков» текстового опыта, сочетающихся между собой у каждого по-своему.

Вместе с утратой реальностью своей объективности теряет объективность и одна из главных ее характеристик пространство, в котором исчезают четко оформленные границы. А неизменчивое пространство становится в высшей степени изменчивым от постоянного вторжения в него воли читателя. Так, если раньше человек перемещался в пространстве, то теперь пространство перемещается для человека. Оттого как никогда становятся понятными слова Лао-цзы, заявившего, что для того чтобы познать мир, совсем необязательно выходить из дома.

Вместе с пространством меняется и отношение ко времени, выступающему модификацией пространства. В гиперреальности время меняет своп фундаментальные характеристики. И если раньше оно линейно и необратимо «текло» из прошлого в будущее, то в постмодерне оно может и останавливаться, и течь параллельно, и обращаться вспять, сохраняя в себе важнейшие свойства философской картины мира. Нелинейные возможности времени выступают органическим продолжением виртуальной свободы читателя или зрителя. Обслуживая его желания, время теперь способно продемонстрировать такую историю человечества, которой либо никогда не было, либо которая могла бы быть, если бы не определенные события; или такую историю, которую мы хотим себе «заказать». Теперь история знает «сослагательное наклонение», и для нее нет ничего невозможного. История в традиционном ее понимании перестает существовать, наступает эпоха «конца» истории. Поэтому сторонники постмодерна все чаще провозглашают: «История умерла! Да здравствует новая история!»

История превращается в нарратив, то есть в текстовое или словесное повествование, важнейшей характеристикой которого становится самодостаточность. В рамках нарратива историческое событие обретает смысл не с точки зрения его действительной осуществленности, а с точки зрения того контекста, через призму которого о нем сообщается. Иначе говоря, важно не само событие, а тот окончательный смысл повествования, во имя которого оно упоминается. Поэтому, с точки зрения X. Райта, история это всегда рассказ, организованный так, что смыслообразующим фактором этого процесса становится знание историком финала. Именно он накладывает отпечаток цельности. Согласно Ф. Джеймнсону, нарративная процедура фактически «творит реальность», одновременно постулируя ее относительность и отказываясь от какой-либо претензии на адекватность. История становится иарративом, который всегда может быть изложен по-иному.

Подводя общий итог, заключаем, что с точки зрения философии постмодернизма, история выступает частной формой мифологического мировоззрении, а поэтому, по оценке Ж. Дерриды, «чему не следует доверять, так это метафизическому концепту истории», пытающемуся найти в ней универсальные основания.

Основные вопросы философии истории и этой модели решаются следующим образом. Ризомная модель философии истории является продолжением синергетической картины мира, которую поддерживают и развивают философы постмодернизма. Хаотичный тип движения развития мира трансформируется в непредсказуемое развитие исторического процесса, где случай играет фундаментальную роль. Движущей силой истории становится автор, чья интерпретация исторического события имеет характер повествования, изменчивость которого зависит от целей, поставленных исследователем. Подобный исторический процесс в целом непознаваем, так как история утрачивает свою универсальную объективность, превращаясь в уникальную совокупность по-разному интерпретированных событий. Движимой силой истории становится читатель, по-разному воспринимающий одно и то же повествование в зависимости от своих духовно-интеллектуальных способностей. В такой модели истории нет универсального и объективного смысла и цели, ибо они меняются в зависимости от задач, стоящих перед ученым. Отсутствие определенной направленности исторического процесса снимает вопрос о наличии в нем прогресса.

Глава II. Переходные модели философии истории В общей модели всемирной истории, собранной из вышеупомянутых концепций, зияют «дыры», которые обнаруживаем в промежутках между ними. Вот эти «пробелы» и закрывают собой «переходные» модели истории, связывающие между собой основные концепции тем, что включают в себя «двойной» характер развития истории. Так, например, как линейное, так и цикличное движение включает в себя концепция Ясперса, связанная с идеей «осевого времени». Одновременно цикличное и спиралевидное движение включает в себя модель истории Гегеля. А совокупность спиралевидного и хаотичного движения принадлежит цивилизационным моделям истории Тойнби п Шпенглера. Рассмотрим их более подробно.

2.1 Модель истории «осевого времени» Карла Ясперса Нужно начать с того, что К. Ясперс особо не нуждается для своей модели истории в философской картине мира, позаимствованной у философов-онтологов, кроме той, что строит сам. Для Ясперса реальность и есть та «ось бытия», которая отдаленно напоминает в предыдущих концепциях линейность. Однако это линейное движение «застыло», превратившись в бытийственную ось, вокруг которой циклично движутся как отдельные личности, творящие историю, так и целые народы и цивилизации. Эта «ось бытия» становится критерием роста буквально для всех. Чем ближе к этой оси парод или личность, тем ближе они к совершенству, и наоборот. Пылали эпоха «осевого времени», когда люди и народы достигали максимума своего духовного развития? Да, Ясперс обнаруживает ось мировой истории около 500 года до п. э. Именно тогда произошел резкий поворот в истории, связанный с рождением в разных культурах шедевров человеческой мудрости, чьей вершиной становится философия. Отличительной чертой осевого времени является то, что человек начинает осознавать бытие в целом, определяя подлинные границы своего существования. Близость к оси бытия реализует весь потенциал человека и культуры целого парода, удаленность от оси оставляет парод в дремучем неведении и природном невежестве. У каждого народа и человека свой цикл движения вокруг оси, которая и выступает универсальной мерой приобщенности к реальности. Чем шире цикл — тем дальше от бытия. Ясперс задумывается, кто или что является движущей силой этих циклов, и приходит к мнению, что этой силой являются творческие личности: «История — это постоянное и настойчивое продвижение вперед отдельных людей. Они призывают других следовать за ними. Те, кто их слышит и понимает, присоединяются к этому движению». Проблему познаваемости оси мировой истории автор решает положительно, полагая, что она может быть обнаружена, как факт, значимый для всех людей. Зато подлинный смысл истории от людей скрыт, и поэтому, оставаясь тайной, он всегда будет будоражить лучшие умы человечества. Прогресс в истории может быть только относительным, ибо приближение к оси бытия не гарантирует процесс обратный, связанный с регрессии истории.

2.2 Философия истории Гегеля В философии истории Гегель ставил задачу проникнуть в субстанциональное содержание исторических событий и, найдя их бытийственный «корень», объяснить в целом весь ход мирового развития. Здесь весь исторический процесс представляется как движение мирового Духа или Разума (Гегель использует разные термины) от «в-себе-бытия» к «для-себя-бытию». Он развертывает свою сущность, реализуя себя в судьбах целых народов. Но когда Дух выходит за границы остального парода, он вступает па почву всемирной истории, где преследуются им исключительно свои цели. Их нельзя объяснить как сумму знаний отдельных людей, ибо все, что делают люди, есть осуществление целей мирового духа, который незримо дирижирует ими. Это значит, что творчество отдельных людей и даже целых народов подчиняется скрытой мировой логике, которая обнаруживает себя лишь тогда, когда все многообразие исторических явлении будет понято как саморазвертывающееся целое.

Таким образом, движущей силой истории, по учению Гегеля, выступает мировой Дух (он же Разум). Будучи субстанцией мира, он существует вечно и содержит в скрытом («свернутом») виде все возможные определения природных, общественных и духовных явлений. В процессе саморазвития он проходит последовательно различные ступени своего становления, приобретающие форму конкретно-исторических культур.

Какой же тип движения присущ Мировому Духу, а значит, и всемирной истории? Движенце Мирового разума, а, следовательно, и всего предметного мира, имеет свое начало и конец. Желая посмотреть па себя со стороны, Дух осуществляет всю возможную полноту своих форм, и в тот исторический момент, когда они его полностью удовлетворяют, сворачивает свое бытие, завершая этим мировую историю. Это значит, что история развивается циклично, ибо Мировой Дух, возвращаясь к самому себе, представляет «альфу и омегу» собственного становления. Круговое движение субстанции становится формой ее самоосуществления в мире. Однако главное в этой цикличности состоит в том, что в развитии осуществляется повторение прошлого, возвращение к «якобы старому», но на принципиально иной качественной основе. Поэтому процесс развития носит поступательно-повторяющийся характер, обретающий спиралевидную форму. Это значит, что если цикл выступает формой самоосуществления в мире Духа, то спираль наполняет ее многообразием содержания. Эта спираль описывается и объясняется Гегелем в универсальных диалектических законах, дающих полное представление о механизме осуществления божественного замысла. Одна из заслуг Гегеля состоит в том, что он не только органично соединил метафизический тип движения — круг, с диалектическим — спиралью, но и объединил тем самым античный метод объяснения истории с зарождающимся научно-материалистическим способом ее интерпретации, предложенным впоследствии Марксом и Энгельсом.

Познаваема ли история у Гегеля? Одной из высших форм самоосуществления Мирового Духа становится философия. Именно поэтому «философия… должна… способствовать пониманию того, что… всеобщий Разум является и силой, способною осуществить себя… Философия хочет понять этот план… где исчезает иллюзия, будто мир есть безумный, нелепый процесс» .

Если субъектом мировой истории выступим сам Дух, то движимой силой — человек, ценность которого возрастает в той мере, в какой он начинает считать себя «инструментом» в руках божественного Разума. И даже когда речь идет о сокровенном состоянии человека свободе, то оказывается, что подлинным субъектом свободы выступает сам безличный Мировой Дух. Людей Гегель делит па две категории. Первых он называл «воспроизводящими», вторых всемирно историческими". «Воспроизводящие» руководствуются частными интересами, но воспроизводят общее. «Всемирно-исторические» личности превращают историческую необходимость в личную цель.

Каков же смысл всемирной истории по Гегелю? «Сущностью Духи является свобода… Все свойства духа существуют лишь благодаря свободе, … все они являются лишь средствами для свободы…» А поскольку Дух полноценно реализует себя лишь в человеке, то осуществление свободы Духа совпадает с ростом человеческой свободы: «Восточные народы еще не знают, что дух или человек как таковой в себе свободен… Лишь у греков появилось сознание свободы, и поэтому они были свободны, но они знали только, что некоторые свободны, а не человек как таковой… Лишь германские народы дошли в христианстве до сознания, что человек как таковой свободен…». Таким образом, история наполнена величайшим смыслом — осуществлением Духом своей свободы, принимающей формы многоцветия культур человечества, высшая точка становления которых, по мнению Гегеля, принадлежит германскому народу.

Какова цель исторического процесса? Мировой Дух рано или поздно останавливается в своем развитии, достигая поставленной цели. Развернув всю полноту своих замыслов и увидев себя в отчужденных формах своего существования, он сливается сам с собой, завершая, таким образом, ход мировой истории.

На вопрос, есть ли прогресс в истории, можно ответить двумя способами. С точки зрения «взгляда изнутри», прогресс, конечно, есть. Он выражается в обретении все большей свободы человечества. Здесь Мировой Дух максимально осуществляет свои поставленные цели. Если взглянуть «снаружи», то можно легко убедиться, что Мировой Дух бесчисленное количество раз осуществляет себя заново в мировых циклах. А потому одна история Духа по отношению к другой не имеет прогрессивных форм своего осуществления.

2.3 Цивилизационная модель философии истории Освальда Шпенглера Для О. Шпенглера в его философской картине мира нет единого исторического процесса, как это мы видели, например, у Гегеля или Маркса. Вместо всеобщей истории обнаруживаем историю отдельных культур, каждая из которых имеет собственную судьбу: «У „человечества“ нет… никакой идеи, никакого плана… Вместо безрадостной картины линеарной всемирной истории… я вижу настоящий спектакль множества мощных культур, с первозданной силой расцветающих из лона материнского ландшафта, к которому каждая из них строго привязана всем ходом своего существования, чеканящих на своем материале человечестве собственную форму и имеющих каждая собственную идею, собственные страсти, собственную жизнь, воления, чувствования, собственную смерть». Всего Шпенглер выделяет восемь культур: египетскую, индийскую, вавилонскую, китайскую, «аполоновскую» (греко-римскую), «магическую» (византийско-арабскую), «фаустовскую» (западно-европейскую) и культуру майи. Ожидается, как он полагал, появление русско-сибирской культуры. Каждая отдельная культура отличает одну эпоху от другой, что выражается в единстве стиля мышления, в формах экономики, а также в неповторимой манере политической, духовной, религиозной, художественной жизни. В основе каждой культуры лежит душа, а культура это символическое тело, жизненное воплощение этой души. А поскольку все телесное смертно, то культура рождается, чтобы реализовать своп душевные силы, которые потом угасают со старостью и умирают. Такова судьба всех культур.

Пытаясь ответить на вопрос о типе движения истории, Шпенглер соединяет между собой хаотическое развитие со спиралевидным. Так непредсказуемое неспланированное рождение конкретной культуры он связывает с хаотическим проявлением таинственности душевной жизни. Ведь из всего потенциального многообразия душ проявляют себя в культуре только некоторые. Зато поэтапное становление культуры, проходящей, как и человек, свои возрастные ступени, Шпенглер склонен связывать со спиралью. Ведь у каждой культуры есть свое детство, юность, возмужалость и старость Что является движущей силой культуры? Для Шпенглера ответ очевиден — такой силой является иррациональная, а потому не сводимая ни к какой логике душа культуры. Будучи абсолютно уникальной по отношению к другим душам, она реализует себя во множестве индивидуальных жизней людей. Таким образом, движимой силой души культуры становятся те люди, у которых установлена прочная интуитивно-духовная связь, благодаря чему они выражают через свое творчество весь ее потенциал в виде языка, религии, науки, искусств, морали и т. п. Культура развивается и живет до тех пор, пока подобная связь имеет глубокий и сокровенный характер. Однако как только эта связь ослабевает и нарушается, моментально это сказывается на качестве культуры, которая, утрачивая свое содержание, творчество людей, перерождается или даже деградирует, обретая форму цивилизации. Цивилизация становится предсмертной «агонией» культуры. Принципиальное отличие культуры от цивилизации в том, что первая иррациональна по содержанию, вторая — рациональна; носителем первой выступают творчески свободные люди, представителями второй порабощенные цивилизационными благами обыватели, нацеленные не на творчество, а на потребление и сервис. В общем, там, где душа уходит «в отставку», на ее место приходит рассудок с его предсказуемостью и планомерностью. Увядает то, что рационально, ибо оно не имеет связи со все порождающей иррациональной душой культуры.

Поэтому проблема познаваемости истории культур Шпенглером решается двояким образом. История, конечно, не познаваема с точки зрения ее необязательного происхождения, случайности ее возникновения. История непознаваема, так как душа культуры — иррациональна, а, следовательно, логическим прогнозам не поддается. Но вместе с тем познаваема и распознаваема последняя стадия существования культуры период ее цивилизационного затухания. Именно в этот период проявляются первые признаки разлагающейся культуры: бездуховность, стремление к комфорту и мещанская любовь к вещам. Сама книга «Закат Европы», написанная Шпенглером, обретает статус пророческой. И если учесть, что она была написана и период Первой мировой воины, то легко представить, что автор предвидел, что эта война в двадцатом веке будет далеко не последней. Европу потрясут не только социальные, но и экологические и демографические катастрофы.

Проблему смыслосодержания в истории Шпенглер решает следующим образом. Он полагает, что культуры всех времен это меняющееся выражение единой жизни, и ни одно из них не занимает ведущего положения: они имеют одинаковое значение в общей картине истории. Не зря автор сравнивает культуру с цветами в поле, культура в любом случае выигрывает от большего многоцветия.

На вопрос о целесообразности развития человечества Шпенглер отвечает, что «у человечества нет никакой цели, как у вида бабочек или орхидеи. „Человечество“ пустое слово. Стоит только исключить его и на его месте обнаружится неожиданное богатство форм». Отрицая единую цель для всего человечества, автор вместе с тем отрицает и какой-либо прогресс в развитии, ибо там, где нет предела, там не может быть и движения вперед.

Заключение

Рассмотрев основные и переходные модели философии истории, убедились, что всемирно-исторический процесс, интерпретированный в различных концепциях, может напоминать геометрическую фигуру конус, границы которого описываются различными типами движений мировой истории. Так, линейное развитие истории принадлежит христианской концепции, линейно-циклическое движение — К. Ясперсу, циклическое движение — философам античности, Древнего Китая и Индии, циклично-спиралевидное — Гегелю, спиралевидное — Марксу, Энгельсу, Ленину, спиралевидно-хаотичное — О. Шпенглеру, хаотичное — философии постмодерна.

1. Ясперс К. Смысл и назначение истории. / Ясперс К. Питер, 2010;

2. Гегель Г. Сочинения. / Гегель Г. Т. 8. Философия, 2008;

3. Шпенглер О. Закат Европы. / Шпенглер О. Т. l. Философия, 2009;

4. Родзинский Д. Л. Философия в вопросах и ответах: учеб. пособие для вузов / Д. Л. Родзинский. Изд. 2-е, перераб. и доп. М.: Издательство МПСИ, 2010;

5. Фукидид. История. / Фукидид Т.1, Т.3. Издательство ЭКСМО, 2007;

6. Спиркин А. Г. Философия: Учебник / под общ. ред. А. Г. Спиркин. М., 2010.