Отметим, правда, что в этих произведениях все равно торжествует смирение и стремление выжить, пусть даже в невыносимых условиях. Обратимся к конкретному примеру. Им будет рассказ Людмилы Петрушевской «В детстве». Рассказ отсылает к страшным событиям для мальчика — того бьют в школе настолько сильно, что родители вынуждены сменить школу, однако, плохое отношение ребят не исчезает.
В итоге, мальчик оказывается неготовым идти в класс, начинает прогуливать, ссылается на то, что у него отказывают ноги и он умирает. Вновь перед нами появляется беспомощное существо, которое было характерно для описанных ранее драматургических произведений. Маленький мальчик не может самостоятельно справиться с жестокостью окружающего мира, а потому он страдает и решает умереть. В семье три ребенка, где издевательствам не подвергается только одна маленькая девочка, которая еще ходит в детский сад. Мотив смерти, который неотступно присутствует в описании беспомощности, представляет собой защитную реакцию ребенка от школьников, которые издеваются над ним.
В произведении он говорит матери, что шел от метро четыре часа, несмотря на то, что он не был в школе. Мотив жизни и смерти является основным в данном произведении. Однако, если в драматических произведениях дети в большинстве своем брошены, то в приведенном рассказе все заканчивается достаточно хорошо — мама забирает маленькую Лизу из садика, несмотря на то, что ребенок боится быть брошенным, а маленький мальчик находит, наконец, свое успокоение. Рефреном в произведении звучит мотив жизни — самое большое счастье для этой семье — быть живыми, чтобы мама и брат с сестрой были здоровы. Можно говорить о том, что данное прозаическое произведение несколько выбивается из всего пласта повествования, так как мотив смерти здесь противопоставляется жизни, однако смиренный ребенок некоторое время стремится к смерти. Таким образом, в прозе Петрушевской мотив смерти обнаруживается в тех же аспектах, что и в драматических произведениях. Этот мотив пронизывает почти все прозаические произведения.
Герои прозы, так же, как и герои драматургии обречены изначально, но они к смерти не стремятся, так как слишком увлечены бытом. Заключение
В ходе исследования нами были сделаны следующие выводы. Мотив смерти является основным мотивом драматургии писательницы. Герои произведений воспринимают смерть как спасение от всех жизненных проблем. Но парадокс этого «квартирного ада» заключается в том, что к смерти они не стремятся, наоборот, кухонные скандалы становятся спасением от смерти, которая нависла над героями. Как правило, в мире Л.
Петрушевской страдают самые беззащитные, чаще всего, это дети, которые страдают от неосмысленности действий родителей. Смерть здесь проявляется в мотиве брошенных детей, или же детей мертвых, которые погибли по вине родителей. В прозе Петрушевской мотив смерти обнаруживается в тех же аспектах, что и в драматических произведениях. Этот мотив пронизывает почти все прозаические произведения. Герои прозы, так же, как и герои драматургии обречены изначально, но они к смерти не стремятся, так как слишком увлечены бытом. Рассмотренные явления позволяют говорить о том, что описываемый в работе мотив становится сквозным для всего творчества писательницы.
Список литературы
1. Бавин С. Обыкновенные истории: Л. Петрушевская. Библиографический очерк. — М., 1995. — 37 с.
2. Богданова О. В. Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60−90-е годы ХХ века — начало XXI века). СПб., 2004.
3. Быков Д. Рай уродов: [О творчестве писательницы Л. Петрушевской] / Д. Быков // Огонек. — 1993. — №
18. — С. 34 — 35.
4. Васильева М. Так сложилось // Дружба народов. — М., 1998. — № 4. — С. 208−217.
5. Гордович К. Д. Художественные принципы и приемы Л. Петрушевской // Трансформация и функционирование культурных моделей в русской литературе ХХ века. — Томск, 2002. — С. 89−95.
6. Гощило Е. Художественная оптика Петрушевской: ни одного «луча света в темном царстве» // Русская литература ХХ века: направления и течения. — Екатеринбург, 1996. — Вып.
3. — С. 109−119.
7. Желобцова С. Ф. Проза Людмилы Петрушевской / Якут. гос. ун_т им. М. К. Аммосова. — Якутск, 1996. — 24 с.
8. Кондрашева Е. В. Людмила Петрушевская «В саду других возможностей» // Пушкинские чтения — 2002. — М., 2003. — С. 129−131.
9. Латынина А. Глаз из Нижнего мира // Новый мир. — М., 2004. — № 10. — С. 129−135.
10. Лебедушкина О. Книга царств и возможностей // Дружба народов. — М., 1998. — № 4. — С. 199−207.
11. Маркова Д. Четвертое путешествие // Знамя. — М., 2003. — № 2. — С. 215−218.
12. Маркова Т. Н. Поэтика повествования Л. Петрушевской // Рус. речь. — М., 2004. — № 2. — С. 37−44.
13. Маркова Т. Н. Поэтика повествования Л. Петрушевской // Рус. речь. — М., 2004. — № 3. — С. 34−39.
14. Прохорова Т. Г. Мистическая реальность в прозе Петрушевской // Русская словесность. — М., 2007. — № 7. — С. 29−34.
