Левшество в межполушарном взаимодействии

Высокая степень содружественной работы мозговых полушарий правшей, их тесное функциональное взаимодействие приводят к реципрокным взаимовлияниям между ними в норме и патологии. Многие авторы постулируют при этом факт тормозящего влияния левого полушария правшей на правое. Очевидно, для содружественной работы полушарий мозга левое (в силу его доминантности по отношению к подавляющему большинству исконно человеческих речевых процессов) имеет большее значение. То же с точки зрения адаптации человека в социуме справедливо и в отношении доминирования корковых (особенно лобных) структур мозга над подкорковыми.

Принимая во внимание факт относительной автономии полушарий мозга левшей, можно предположить, что у них реципрокное тормозящее влияние мозговых гемисфер значительно элиминировано. Благодаря этому правое полушарие у левшей должно быть более «свободным», что позволяет ему активнее участвовать в протекании различных видов психической деятельности. Если подобное предположение верно, оно должно обнаружить себя при анализе ряда феноменов, отличающих леворуких в норме и патологии. [1, с. 99]

Обратимся к одному из классических и общепризнанных фактов — сравнительно невыраженной симптоматике — речевых расстройств и высокой скорости обратного их развития у левшей. С одной стороны, как было показано, правое полушарие у левшей играет существенно более активную роль в протекании вербальных функций, чем у правшей. С другой — в условиях функциональной разобщенности правое полушарие не испытывает тормозящего влияния со стороны левого и может более интенсивно участвовать в формировании компенсаторных механизмов (не исключено, что в том числе и на биохимическом уровне). Вероятно, совокупность этих и иных факторов (особенно-уникальные подкорково-корковые отношения) и способствует достижению того уровня компенсаторных возможностей мозга леворуких, который приводит к сглаженности и быстрому регрессу речевой симптоматики.

Другим примером проявления «высвобожденного» правого полушария и синхронной работы подкорково-корковых систем служит комплекс эмоционально-личностных особенностей левшей. Многочисленные исследования, проведенные на правшах, убедительно доказали, что эмоциональная жизнь человека находится под контролем подкорковых структур мозга и правого полушария. В то же время имеют место указания на особенности этого аспекта психической жизни у левшей по сравнению с правшами: более высокий уровень эмоциональности и нейротизма, достоверное снижение у них экстраверсии и социабельности.

Нельзя исключить возможность того, что именно ослабление реципрокного взаимодействия полушарий и подкорково-корковых систем, а также более диффузная функциональная организация мозга левшей являются причиной таких явлений, как яркая полимодальная психопатологическая симптоматика, склонность к паранормальным явлениям, феноменам предвосхищения и т. п.

Вероятно, именно указанные факторы приводят у леворуких к созданию специфических интермодальных связей, способствующих их достижениям в сфере живописи и музыки, определяют их достоверно значимое накопление среди артистически одаренных. Они же актуализируются в том, что левши наилучшим образом адаптируются в деятельности индивидуальной, ненормированной, требующей не столько высокой конвенциальности (условности), сколько инициативы и интуиции.

С точки зрения развиваемой концепции представляется возможным объяснить и тот факт, что процент леворуких среди больных хроническими токсикоманиями существенно превышает таковой в общей популяции; при этом левшество отмечается как конституциональная черта, предрасполагающая к их возникновению. В условиях гиперактивности правого полушария и «высвобожденных» подкорковых структур, связанных с основными гомеостатическими, биохимическими и эмоциональными процессами, при отсутствии корригирующего контроля со стороны левого полушария (особенно его лобных отделов), специфические признаки мозговой организации леворуких могут выступать как предрасполагающие к данной патологии факторы риска.

Одним из наиболее дискутируемых аспектов проблемы левшества является признание связи его с различными задержками психического развития в детском возрасте. Анализ литературных данных, а также результаты настоящего исследования свидетельствуют о том, что одной из наиболее существенных причин дизонтогенеза может являться мозговая организация леворуких, атипичный (по сравнению с правшами) характер ее формирования. [2, с. 19]

6. Атипия психического развития

Итак, проблема левшества является уже долгие годы одной из наиболее дискутабельных в различных областях науки о человеке. Правоили леворукость — важнейшее из его психофизиологических свойств, отражение которого актуализируется в типе мозговой организации психических процессов. Отметим еще раз, что в данном разделе мы говорим именно о генетических левшах, амбидекстрах и правшах с семейным левшеством, а не о псевдолевшестве (патологическом левшестве).

Атипия психического развития— одна из базовых особенностей лиц с наличием фактора левшества. Нейрофизиологическими исследованиями показано, что у левшей в детстве отмечается снижение уровня межполушарных связей симметричных центров правой и левой гемисфер мозга. Взаимодействия различных зон внутри левого (речевого) полушария менее дифференцированы и избирательны; имеет место целый комплекс иных, не менее существенных особенностей становления биоэлектрической активности мозга. Так, факторный анализ нейрофизиологических данных продемонстрировал, что у левшей (детей и взрослых) менее выражена возрастная динамика, выявляется общее сходство структуры пространственной организации мозговых ритмов больших полушарий, которая у правшей с возрастом приобретает асимметричную («взрослую») структуру.

Эти данные наряду с рядом клинических исследований убедительно указывают на признаки атипичного формирования межполушарных и подкорково-корковых функциональных взаимоотношений у левшей по сравнению с правшами. Многочисленные нейробиологические, нейрофизиологические данные подтверждают, что церебральный онтогенез их обладает разнообразными специфическими чертами: не дифференцируются внутрии межполушарные связи, они менее избирательны, выявляется отставание в развитии биоэлектрической ритмики мозга, имеется склонность к снижению иммунных и гормональных регуляций. [3, с. 113]

Атипия психического развития актуализирует себя именно в том, что у детей-левшей традиционная, базовая для правшей нейропсихологическая схема онтогенеза если не рассыпается, то существенно изменяется.

Поскольку, по-видимому, конкретный психологический фактор (отдельное функциональное звено, аспект целостного психического процесса) у левши может быть «совмещен» с абсолютно неадекватной ему зоной мозга, можно с большей долей уверенности говорить, что его становление в онтогенезе идет не непосредственно, как у правшей, а опосредованно и многоканально. Соответственно выстраиваются психические функции и межфункциональные связи. Кроме того, если для правшей естественна определенная последовательность всей этой драматургии, то у левшей она менее предсказуема.

Реальность такова, что практически все дети-левши изыскивают самые немыслимые внешние и внутренние средства, позволяющие альтернативно, без опоры на первичный (в традиционном понимании) фактор, решать проблемы, прямо связанные с его актуализацией. Об этом мы очень подробно будем говорить в последующих главах.

Наиболее впечатляюще выглядит то, как на фоне явной незрелости какого-то психического фактора у левшей развивается психическая функция, требующая его как первичного, базисного. Феноменологически это— функциогенез ниоткуда. Между тем тщательный нейропсихологический анализ показывает, что базисным для левши стал иной фактор, который подчас у правшей вообще не актуален.

Однако власть детей-левшей над собственным факторогенезом обрывается там, где в психическую деятельность должны включаться процессуальные, динамические параметры, что также обусловлено их мозговой организацией.

Здесь нет дополнительных возможностей для формирования фактора: кинетика в широком смысле либо актуализируется плавно, сукцессивно, в заданном направлении. А это возможно только в условиях достаточно жесткой иерархии мозгового обеспечения в подкорково-корковом, внутрии межполушарном ракурсе. Либо, напротив, она «буксует» на каждом шагу. Отсюда столь типичный для левшей неблагополучный, сравнительно поздний дебют моторных компонентов любой функции, обнаруживающие себя в течение всей их жизни чисто динамические трудности в речи, памяти, движениях и т. п.

Становление межполушарных взаимодействий весьма проблематично при атипии. Вследствие этого традиционны для левшей задержки речевого развития, овладения письмом, чтением: ведь все это требует организованной парной работы полушарий. У них изначально и пожизненно отсутствует упроченная пространственно-временная система координат, что и проявляется в феноменах «зеркальности», «эффектах времени» и т. п. Рассмотрим несколько примеров межполушарного функционального онтогенеза. Всем известно, что фонематический слух является классическим примером левополушарной локализации психологического фактора у правшей. Но очевидно, что прежде, чем стать звеном речевого звукоразличения, он должен на первых этапах онтогенеза сформироваться и автоматизироваться как тональное звукоразличение; звуковая дифференцировка бытовых и природных шумов, голоса человека; наконец, восприятие просодики маминой речи в разных ситуациях, в зависимости от близости ее тела, собственного телесного комфортадискомфорта и т. п.

Иными словами, развитие фонематического слуха до его фокусировки в левом полушарии должно быть максимально обеспечено прелингвистическими правополушарными компонентами («превербитумом», доречевым общением), всесторонним взаимодействием ребенка с окружающим миром (где все имеет свое «имя») и введением в действие механизма межгемисферного переноса.

Как доказывают нейропсихологические исследования, именно дефицит или несформированность последнего могут приводить к грубейшим задержкам речевого развития, в частности по сенсорному типу. Понятно, что недостаточная сформированность речевого звукоразличения самым пагубным образом будет сказываться и на словарном запасе ребенка, и на его возможности продуктивно выражать свои мысли, и на освоении письма, счета и т. д. Ведь все эти функции с необходимостью требуют усвоения многократно повторенной, правильно воспринятой и понятой, из раза в раз одинаково звучащей речи другого (мамы, учителя, друзей).

Другим очевидным примером служит становление межполушарного обеспечения пространственных представлений как целостной функциональной системы. До того как в обиходе ребенка появятся слова «выше», «вниз», «вперед», «голова», «левая рука», то естьактуализируется соматорефлексия и вербальная маркировка пространства (левое полушарие), в правом полушарии должны в полной мере сформироваться соматогнозис и обобщенный полимодальный перцептивный образ телесного и опто-мануального непосредственно-чувственного взаимовлияния с объектами внешнего пространства.

Или известный всем феномен зеркальности, который демонстрируют практически все дети в процессе усвоения букв и цифр. Он является не чем иным, как отражением равноправного сосуществования в правом и левом полушариях мозга перцептивных и мнестических «двойных энграмм». Это факт несформированности функциональной асимметрии мозга, а следовательно, локуса правополушарного контроля за направлением процессов восприятия и памяти.

Общеизвестно, что данный дефицит элиминируется вслед за стабилизацией доминантной роли правого полушария по отношению к широкому спектру пространственных факторов и к опережающей первичной симультанной обработке любого стимула. Это приводит к стагнации вектора восприятия от левой стороны перцептивного поля к правой и закономерному подавлению «двойных энграмм».

Очевидно, что одновременно происходит возрастание доминантной роли левого полушария по отношению к реализации знаковых программ (каковыми являются буквы и цифры). В условиях того или иного дефицита межполушарных взаимодействий «зеркальные» феномены не исчезают естественным путем, но продолжают актуализироваться длительное время, вплоть до момента, когда ребенок не научится произвольно контролировать такие ошибки, то есть обсуждаемый вектор восприятия так и не становится автоматизмом. Что и наблюдается у левшат повсеместно. [5, с. 221]

Любой, кто вступает в контакт с ребенком-левшой, приходит в радостное недоумение от его видения мира. Это не просто отсутствие пространственных навыков и во внешнем, и во внутреннем планах, намакроили микроуровне. В мире левшат читать, писать, рисовать, считать, вспоминать, интерпретировать сюжетную картинку можно начать с любой стороны. Они так видят! Когда необходимо сканирование большого перцептивного поля, это усугубляется хаотичностью и пофрагментарностью. Впрочем, этому посвящена целая глава, где мы и обсудим подробно, мягко говоря, своеобразные и весьма неординарные «взаимоотношения» левшат с пространством.

Очевидно, что при атипии психического развития не формируется полноценно важнейший для адаптации пласт психической актуализации— уровень автоматизмов, упроченных навыков и операций. Эти дети в течение длительного срока привлекают максимум внешних, осознаваемых средств для овладения теми навыками, которые у правшей формируются и закрепляются независимо от их желания, просто по определенным законам психического развития. Левша как бы всякий раз изобретает свой способ овладения миром правшей. Недаром, по результатам специальных психологических исследований, один из самых высоких рангов у левшей— самоконтроль.

Безусловно, опора на богатый арсенал средств на порядок увеличивает количество степеней свободы для достижения той или иной цели, что и констатируется постоянно в леворукой популяции как повышенная креативность, способность к нетривиальным решениям и прочее. Но это и свидетельство слабости, ненадежности адаптивных механизмов, изнашиваемости нервной системы, что и наблюдается у левшей, в том числе в онтогенезе, — частые аффективные срывы, склонность к эмоционально-личностной несостоятельности, психосоматическим пароксизмам, а подчас и более серьезным поведенческим и жизненным проблемам. [2, с. 256]

Заключение

Эволюционный принцип латерализации мозговых функций в человеческом сообществе реализован в организации мира, как правостороннего, ориентированного преимущественно на правшей. Увеличение числа левшей за последние десятилетия ставит серьезные проблемы перед социумом. Вероятное нарушения экологии может привести к изменению эволюционных закономерностей, способствующих становлению правшества и препятствующих развитию левшества. Вероятное учащение форм психической деятельности левшей, представляющих собой отличную от правшей психическую организацию, ставит вопрос о возможности изменений общечеловеческого интеллектуального потенциала, его структуры. Если о закономерностях психической организации правшей известно достаточно много, то особенности психической организации и ее динамики левшей, которые имеют более разнообразные профили асимметрии, изучены крайне недостаточно. Это не позволяет прогнозировать развитие социума с учетом роста левшества.

Направление науки, изучающее с латерализацией психических функций, является бурно развивающейся областью знаний, предполагающей системный подход к данной проблеме. Асимметрия в развитии психических функций, тесно связанная с мозговой межполушарной латерализацией, требует объединения усилий психологов, нейрофизиологов, врачей. Данные об асимметрии в развитии психических функций и межполушарной специализации чрезвычайно противоречивы, отрывочны и несистемны. Однако даже современной уровень разработки данной проблемы демонстрирует ее чрезвычайную важность в понимании природы человека. Одной из самых перспективных линий в реализации изучения проблемы латерализации является, на наш взгляд, психофизиологические исследования развития функциональной асимметрии в процессе онтогенеза человека, что позволит проанализировать механизмы латерализации через их становление и взаимосвязь. Подобные исследования трудно осуществить при исследовании взрослого человека и очень проблематично — при изучении патологических процессов.

Список литературы

1. Величковский Б. М. Когнитивная наука. Основы психологии познания: в 2 ч. — М.: Смысл, 2006. T. 2.

2. Гусова А. Д. Эти невероятные левши // Психология. — 2007. — № 11.

— С. 19−20.

3. Леутин В. П., Николаева Е. Н. Функциональная асимметрия головного мозга: мифы и действительность. — СПб.: Речь, 2005.

4. Палмер Дж., Палмер Л. Эволюционная психология. Секреты поведения Нomo sapiens. — СПб.: Еврознак, 2003.

5. Семенович, А. В. Эти невероятные левши: практическое пособие для психологов и родителей. 4 изд. — М.: Генезис, 2009.

6. Солсо Р. Когнитивная психология. — СПб.: Из-во Питер, 2007.