Различные виды трансформаций в переводе книги А. А. Милна «Винни-пух и все-все-все»

«

«Чего?», говорит Поросенок, от неожиданности подпрыгивая, но тут же, чтобы показать, что он вовсе и не боится, подпрыгивает еще два раза, как будто это он упражняется в прыжках.

«Следы!», говорит Пух, «третье животное присоединилось к двум первым!»

«Пух!», закричал Поросенок. «Ты думаешь, это еще один Woozle?» (перевод В. Руднева) Вдруг Винни-Пух снова остановился как вкопанный.

— Смотри!— закричал он шепотом и показал на снег.

— Куда?— тоже шепотом закричал Пятачок и подскочил от страха. Но, чтобы показать, что он подскочил не от страха, а просто так, он тут же подпрыгнул еще разика два, как будто ему просто захотелось попрыгать.

— Следы, — сказал Пух.— Появился третий зверь!

— Пух, — взвизгнул Пятачок, — ты думаешь, это еще один Бука? (пересказ Б. Заходера) В данном фрагменте текста оба переводчика при передаче стереотипа привлечения внимания придерживаются сходной тактики: калькирования «Look!» и транскрибирования обращения «Pooh!» .

Калькирование, как полное, так и неполное, часто имеет место в переводе терминов, терминологических выражений, а также фразеологических сочетаний, способствуя обогащению словарного запаса языка, так как «калька есть „снимок“ с иностранного слова средствами другого языка» (Левицкая 1976: 20).

" Good morning, Christopher Robin," he said.

" Good morning, Winnie-ther-Pooh," said you. (Miln 1)

«Доброе утро, Кристофер Робин», говорит.

«Доброе утро, Winnie-ther-Пух», говорит Кристофер Робин. (Милн 1996)

— Доброе утро, Кристофер Робин!— сказал Пух.

— Доброе утро, Винни-Пух!— сказал мальчик. (Милн 1989)

В данном случае атмосфера общения персонажей достаточно формальная и буквальный перевод оригинала (калькирование приветствий и транслитерация имен собственных) ни в коей мере не искажает экспрессивность и выразительность текста.

Необходимость введения дополнительных слов часто диктуется нормами языка перевода. Причиной введения дополнительных слов часто является различие грамматических конструкций двух языков. Опускание слов используется при излишнем повторе или детализации, несвойственной русскому языку.

Введение

слов с целью пояснения, именуемое также приемом лексических добавлений бывает порой необходимо для передачи имплицитных элементов смысла оригинала и для более четкого раскрытия мысли автора, который упоминает некоторые вещи лишь вскользь, считая, что они и без достаточно хорошо известны получателю сообщения. «В переводе эти недомолвки желательно устранять посредством поясняющих добавлений и общего более четкого описания ситуации,» — считает Е. В. Бреус (Бреус 2000: 112).

Прием опускания слов именуется также приемом опущения и нулевым переводом, но всегда отказ от передачи в переводе значения той или иной грамматической и/или семантически избыточной единицы исходного языка должно быть мотивировано (Комиссаров 2000).

" What about a story?" said Christopher Robin. (Miln 1)

«Как насчет истории», говорит Кристофер Робин. (Милн 1996)

— Папа, как насчет сказки?— спросил Кристофер Робин. (Милн 1989)

В данном случае, следует отметить неслучайное добавлении обращения в тексте пересказа Б. Заходера, помогающее более точно описать атмосферу взаимоотношений взрослого (отца) и ребенка. Опущение данного обращения В. Рудневым обусловлено тем фактом, что этот переводчик рассматривает данных персонажей как равноправных в плане своего отношения и интерпретации мира партнеров.

Crack !

" Oh, help!" said Pooh, as he dropped ten feet on the branch below him. (Miln 1)

Crack!

«Ox, на помощь!», сказал Пух, скользнув по ветке на десять футов вниз. (Милн 1996)

ТРРАХ!

— Мама!— крикнул Пух, пролетев добрых три метра вниз и чуть не задев носом о толстую ветку. (Милн 1989)

Здесь Б. Заходер прибегает к добавлению обращения, которое в данном случае не является обращением к реальной матери, а тем словом, которое ребенок обычно кричит, попав в беду. Буквальный перевод фразы help! — «помоги (-те)» и даже «на помощь!» делает речь персонажа недостаточно достоверно отражающей стереотипы речевого поведения ребенка.

Вне сомнения, сущность адекватного перевода заключается в использовании подходящих замен и соответствий. В случае невозможности передачи в переводе всех элементов оригинала переводчику надлежит использовать равноценные замены, благодаря которым в переводе создается равноценный эффект. «Такие замены возможны, — отмечают Т. Р. Левицкая и А. М. Фитерман, — потому что один и тот же эффект может быть достигнут различными стилистическими средствами и одно и то же стилистическое средство может выполнять различные функции» (Левицкая 1976: 24).

Конкретизация, наряду с генерализацией и модуляцией, относится В. Н. Комисаровым к категории «лексико-семантические замены» (Комиссаров 1990: 174).

Конкретизацией называется «замена слова или словосочетания иностранного языка с более широким предметно-логическим значением словом и словосочетанием языка перевода с более узким значением или, другими словами, прием перевода, который заключается в переходе от родового понятия к видовому. В результате применения этой трансформации создаваемое соответствие и исходная лексическая единица оказываются в логических отношениях включения: единица иностранного языка выражает родовое понятие, а единица языка перевода — входящее в нее видовое понятие» (Комиссаров 1990: 174).

" Oh! Piglet," said Pooh excitedly, we’re going on an Expotition, all of us, with things to eat. To discover something." (Miln 8)

«О! Поросенок», говорит Пух взволнованно. «Мы идем в Эскпотицию, все мы, с едой. Что-то открывать».(Милн 1996)

— Эй, Пятачок!— взволнованно сказал Пух.— Мы все отправляемся в искпедацию. Все, все! И берем про… Покушать. Мы должны что-то открыть. (Милн 1989)

Б.Заходер конкретизирует значение междометия Oh!, использующегося в данном случае, прежде всего, для привлечения внимания, а не выражения удивления или восторга (О!).

В связи с различием в сочетании слов приходится прибегать к приему модуляции или подбору логического синонима. Переводчик вынужден подбирать слово, логически связанное со словарным эквивалентом слова и контекстом. Иногда необходимость замены диктуется стилистическими особенностями языка перевода.

Логическая синонимия или смысловое развитие — это «замена слова или словосочетания иностранного языка единицей языка перевода, значение которой логически выводится из значения исходной единицы» (Комиссаров 1990: 177), при чем наиболее часто значения соотнесенных слов в оригинале и переводе оказываются при этом связанными причинно-следственными отношениями.

При логической синонимии «значение единиц языка перевода не совпадает со значениями исходных единиц, но может быть выведено из них с помощью определенного типологических преобразований» (Комиссаров 1990: 174).

I should think acorns, shouldn’t you? We’ll get a lot of — I say, wake up, Pooh!" (Miln 5)

Я думаю, желуди, а ты? Мы положим туда побольше, я говорю, да очнись, Пух!" (Милн 1996)

По-моему, желуди, верно? У нас сейчас их очень много… Эй, Пух, очнись! (Милн 1989)

Оба переводчика прибегают к контекстуальной замене или логической синонимии (I say, wake up, Pooh! — да очнись, Пух! — Эй, Пух, очнись!), обусловленной необходимостью добиться в переводе максимальной выразительности.

Экспликация (или описательный перевод), заключается в «передаче слова распространенным словосочетанием другого языка» (Каминская 2000: 10). К экспликации прибегают, если в языке перевода нет соответствующей номинации или она неизвестна переводчику.

С помощью экспликации можно передать значение любого безэквивалентного слова в оригинале, но важным «недостатком описательного перевода является его громоздкость и многословность» (Комиссаров 1990: 185).

" Christopher Robin!" he said in a loud whisper.

" Hallo!" (Miln 1)

«Кристофер Робин!», говорит он громким шепотом.

«Хэлло».(Милн 1996)

— Кристофер Робин!— крикнул он шепотом.

— Чего? (Милн 1989)

Здесь следует обратить внимание на экспликацию приветствия Б. Заходером, делающим акцент на констатации удивления, испытываемого персонажем, недоумевающим по поводу, чего от него хотят. В данном случае транскрибирование, используемое В. Рудневым, обедняет текст перевода эмоционально и опирается на слово, которое вряд ли покажется близким и понятным ребенку.

" Oh well, then, I’ll be going on. Good-bye."

" Well, good-bye, if you’re sure you won’t have any more."

«О, ну тогда я пошел. До свиданья».

«Ладно, до свиданья, если ты уверен, что ты больше ничего не хочешь».(Милн 1996)

— А-а, ну хорошо, тогда и я пойду. Всего хорошего.

— Ну, всего хорошего, если ты больше ничего не хочешь. (Милн 1989)

В данном случае следует отметить, что замена речевого стереотипа прощания в пересказе Б. Заходера, и экспликация междометия Well, использующегося для выражения колебания персонажа, еще не решившего, как лучше выразить свои мысли, в переводе В. Руднева помогают сделать текст перевода данной сказки максимально выразительным.

" Hallo!" said Piglet, «what are you doing?»

" Hunting," said Pooh.

" Hunting what?" (Miln 3)

«Хэлло», сказал Поросенок, «что ты делаешь?»

«Охочусь», говорит Пух.

«За кем охотишься?» (Милн 1996)

— Эй, Пух!— закричал Пятачок.— Здорово, Пух! Ты что там делаешь?

— Охочусь!— сказал Пух.

— Охотишься? На кого? (Милн 1989)

Экспликация речевого стереотипа приветствия помогает Б. Заходеру добиться более точной картины отношения ребенка к окружающим людям, его желания влиять на них и зависимости от них. Использование транслитерации В. Рудневым продиктовано выражением отстраненности, указанием на искусственный, недостаиточно естественный и произвольный характер общения.

Выводы по главе 2

Таким образом, мы видим, что адекватный перевод во многих случаях требует применения различных лексических приемов перевода.

Выбор переводчиком того или иного лексического приема перевода, а в ряде случаев нескольких из них во многом случае зависит от контекста, наличия или отсутствия в языке перевода сходного по звучанию и значению слова, аналогичного по составу словосочетания.

Так, например, в случае наличия в языке заимствований из языка оригинала правомерным становится использование транскрипции, транслитерации и калькирования.

Во многих случаях сделать изображаемую речевую ситуацию более достоверной, с точки зрения отношения к миру ребенка, помогают такие переводческие приемы, как опущение и добавление слов, изменение синтаксической структуры предложения, а также логическая синонимия и добавление уменьшительно-ласкательного суффикса, мало характерного для английского языка.

Однако прагматическая направленность речевого акта и отсутствие на языке перевода эквивалента во многих случаях обязывает к экспликации значения той или иной единицы перевода, к опущению и добавлению слов, логической синонимии, синтаксическим трансформациям, компенсации.

Заключение

Непременным атрибутом полноценного перевода является его стилистическая верность оригиналу, а потому качественно соизмеримым с подлинником может считаться лишь такой перевод, который правильно отражает основные содержательные и стилистические особенности исходного текста.

Для воссоздания всех смысловых и стилистических деталей, составляющих сложную парадигму ссылок и взаимопереплетений, обусловленных контекстом, переводчику приходится учитывать используемые им интерпретации в течение всего процесса перевода, используя различные грамматические и лексические приемы перевода.

Различие в языках оригинала и перевода в составе частей речи, их использовании, грамматическом значении не ведет к неразрешимым проблемам. В языке перевода всегда можно найти эквивалент отсутствующим частям речи и их грамматическим формам, но при этом необходимо учитывать и сложившиеся языковые традиции.

Проблемы перевода, связанные с отсутствием в языке перевода той или иной части речи решаются путем грамматической замены и опущения слова. Опущение слова допустимо и правомерно лишь тогда, когда перевод при помощи грамматической замены считается семантически избыточным. И книга A. A. Милна «Winnie-The-Pooh and All, All, All» в данном случае не является исключением.

Учет микрои макроконтекста во многих случаях заставляет переводчика прибегать к таким приемам, как добавление слова и конкретизация (при необходимости внести ясность в то, что конкретно имеется в виду) и опущение слова.

При переводе книги A. A. Miln «Winnie-The-Pooh and All, All, All» приходится иметь дело и с так называемой безэквивалентной лексикой, к которой относится большинство национальных реалий, обозначающих понятия, предметы, явления, не имеющих соответствий в языке перевода, в связи с чем возникает необходимость применения различных лексических приемов перевода — прежде всего, транскрибирования, транслитерации, калькирования и экспликации.

Транскрибирование, транслитерация и калькирование во многих случаях недопустимы, поскольку их использование во многих случаях приводит к непониманию текста перевода и засорению языка перевода чрезмерными заимствованиями.

Экспликация (или описательный перевод), заключается в передаче слова распространенным словосочетанием другого языка. К экспликации прибегают, если в языке перевода нет соответствующей номинации или она неизвестна переводчику. Для переводчика в данном случае значим принцип «экологии» языка перевода, т. е. необходимость максимально точно и ясно описать значение безэквивалентных единиц перевода, избегая калькирования транскрипции или транслитерации, приемов, которые в данном случае оказываются несостоятельными и нисколько не способствуют пониманию текста носителем другой культуры.

Апполова М. А. Грамматические трудности перевода. — М., 1977.

Бархударов Л. С. Язык и перевод (Вопросы общей и частной теории перевода). — М., Междунар. отношения, 1975.

Борисенко А. Песни невинности и песни опыта о новых переводах «Винни-Пуха». ;

http://www.philol.msu.ru/~discours/Songs_of_Innocence.doc

Брандес М. Стиль и перевод ;

http://linguists.narod.ru/downloads4.html

Бреус Е. В. Теория и практика перевода с английского языка на русский. — М., 2000.

Виноградов В. С.

Введение

в переводоведение. — М., 2001.

Виттгенштейн Л. Философские работы. Ч.

1. — М., 1994.

Гарбовский Н. К. Теория перевода: Учебник. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 2002.

Гончарова Е.А., Шишкина И. П. Интерпретация текста. — М.: Высшая Школа, 2005.

Егер Г. Коммуникативная и функциональная эквивалентность \Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистики. — М.: Межд. отнош., 1978. — С.137−156.

Залевская А. А. Текст и его понимание. — Тверь, 2001.

Казакова Т. А. Теория перевода (лингвистические аспекты). — СПб, 2000.

Колесов В. В. Жизнь происходит от слова… — СПб., 1999.

Комиссаров В. Н. Современное переводоведение. — М., 2000.

Комиссаров В. Н. Теория перевода. М., 1990.

Кузьменкова Ю. Б. От традиций культуры к нормам речевого поведения британцев, американцев и россиян. — М.: ГУ ВШЭ, 2004.

Кузьменкова Ю. Б. Отражение доминантных черт культуры в стратегиях англоязычной коммуникации. Авт. дисс. … д-ра культурологии. М., 2005.

Ромашова И. П. Экспрессивность как семантико-прагматическая категория высказывания. Автореф. на соиск. зв. канд. фил.

н. -Барнаул, 2001.

Федоров А. В. Основы общей теории перевода. М.: В.Ш., 1983.

Чаплыгина И. Д. Средства адресованности: Ты-категория в современном русском языке. М.: МПУ, 2001.

Швейцер А. Д. Теория перевода. Статус. Проблемы. Аспекты. — М., 1988.

Янченкова И. С. Адресованность в языковой игре. Автореф. дисс. на с. уч. ст. канд. фил. н. М., 2006.

Список использованных художественных текстов:

Miln А.А. Winnie-The-Pooh and All, All, All. — NY, 2005.

Милн А. А. Винни Пух. (перевод В. Вебера и Н. Рейн). — М.: ЭКСМО-ПРЕСС, 1999.

Милн А. А. Винни Пух и Все-Все-Все. (перевод В. Руднева и Т. Михайловой) — М.: Гнозис, 1996.

Милн А. А. Винни Пух и Все-Все-Все. (пересказ Б. Заходера) — М.: Дом, 1989.