Среди мятущихся обстоятельств времени, среди раздоров, междоусобных распрей, всеобщего одичания и татарских набегов, среди этого глубокого безмирия, растлившего Русь, открылся духовному взору бесконечный, невозмутимый, нерушимый мир, «свышний мир» горнего мира. Вражде и ненависти, царящим в дольнем, противопоставилась взаимная любовь, струящаяся в вечном согласии, в вечной безмолвной беседе, в вечном единстве сфер горних. Вот этот-то неизъяснимый мир, струящийся широким потоком прямо в душу созерцающего от Троицы Рублева, эту ничему в мире не равную лазурь — более небесную, чем само земное небо, да, эту воистину пренебесную лазурь, несказанную мечту протосковавшего о ней Лермонтова, эту невыразимую грацию взаимных склонений, эту премирную тишину безглагольности, эту бесконечную друг пред другом покорность — мы считаем творческим содержанием Троицы. Человеческая культура, представленная палатами, мир жизни — деревом и земля — скалою, — все мало и ничтожно пред этим общением неиссякаемой бесконечной любви: все — лишь около нея и для нея, ибо она — своею голубизною, музыкой своей красоты, своим пребыванием выше пола, выше возраста, выше всех земных определений и разделений — есть само небо, есть сама безусловная реальность, есть то истинно лучшее, что выше всего сущего. Андрей Рублев воплотил столь же непостижимое, сколь и кристально-твердое и непоколебимо-верное видение мира. Но чтобы увидеть этот мир, чтобы вобрать в свою душу и в свою кисть это прохладное, живительное веяние духа, нужно было иметь художнику пред собою небесный первообраз, а вокруг себя — земное отображение, — быть в среде духовной, в среде умиренной. Андрей Рублев питался как художник тем, что дано ему было. И потому не преподобный Андрей Рублев, духовный внук преподобного Сергия, а сам родоначальник земли Русской — Сергий Радонежский должен быть почитаем за истинного творца величайшего из произведений не только русской, но и, конечно, всемирной кисти."
С появлением на исторической сцене Рублева начинается новый период в истории московской иконописи, характеризующийся выработкой стилистической общности. Рублеву удалось сплавить в единое целое местные традиции и все почерпнутое из произведений византийских мастеров. Определенное влияние на творчество А. Рублева оказал Феофан Грек, однако Рублева можно назвать и антиподом Феофана. Рублеву чужды полные драматизма образы Феофана Грека. Идеалы Рублева созерцательны. И он сознательно отмел и византийскую переутонченность формы, и местные архаические традиции. На этом пути Рублев выработал столь совершенный художественный язык, что на протяжении всего XV века его стиль сделался ведущим, а его личность оказалась овеянной ореолом столь великой славы, что ее долгое время воспринимали как непревзойденный идеал иконописца.
Заключение
Русское возрождение XIV — XV вв.
Расцвет русской культуры XIV — XV вв. связан не только с политико-экономическим и нравственно-духовным развитием, ростом народного сопротивления, но и с так называемым «вторым южнославянским влиянием» на русскую культуру, которое по мнению Д. С. Лихачева проявилось в новом видении мира, усилением интереса к человеческой личности и психологии творчества, стимулировало совершенствование как отдельной личности, так и общественных отношений в целом. В целом «второе южнославянское влияние» влияние выразилось в распространении исихазма и привнесении идей Предвозрождения на Русь. Круг лиц, связанный с идеями эпохи Предвозрождения, сложился в Москве вокруг князя Дмитрия Донского. Приобретение философской глубины русским живописным искусством XIV — XV вв.
особенно четко прослеживается на примере творчества Андрея Рублева, выросшего как художник в кругу новой предвозрожденческой образованности. Характеризуя мировоззрение иконописца исследователи связывают его формирование и развитие с влиянием идей Сергия Радонежского, развитой эллинской эстетики, с тонким анализом поэтики древнерусской иконописи. Философское содержание творчества А. Рублева проанализировано в монографии В. А. Плугина «Мировоозрение Андрея Рублева. (Некоторые проблемы). Древнерусская живопись как исторический источник.
— М., 1974). Основная философская проблема, поставленная и решаемая А. Рублевым, — тринитарность мироздания
«Творчество Андрея Рублева не может быть целиком объяснено особенностями средневековой русской живописи. Как и всякое гениальное мастерство оно перерастает границы своего времени. Подобно „Божестенной комедии“ Данте лучшее из произведений Андрея Рублева — его знаменитая „Троица“ — сочетает в себе особенности средневекового символизма с высоким гуманизмом и простой человеческой правдой».
Алпатов М. Немеркнущее наследие. Книга для учителя. — М.: Просвещение, 1990.
Громов Н.М., Козлов Н. С. Русская философская мысль X — XVII вв. — М.: Изд-во МГУ, 1990.
Демина Н. «Троица» Андрея Рублева. М., 1963.
Житие преподобного Сергия Радонежского //Памятники литературы Древней Руси. XIV — середина XV века / Сост. и общ. ред. Л. А. Дмитриева и Д. С. Лихачева.- М.: «Художественная литература», 1981.
Ключевский В. О. Значение преподобного Сергия для русского народа и государства // Житие Сергия Радонежского. — М., 1991. — С. 259 — 272.
Козлов Н. С. Куликовская битва и проблема становления национального самосознания (к 600-летию Куликовской битвы) // Философские науки. — 1980. — № 6. — С. 50 — 57.
Куликовская битва в истории и культуре нашей Родины. Под ред. Б. А. Рыбакова. Материалы юбилейной научной конференции. — М.: Из-во Московского университета, 1983; Куликовская битва в литературе и искусстве. — М.: Наука, 1980.
Лазарев В. Н. Андрей Рублёв и его школа, М.: Искусство, 1966.
Лихачев Д. С. Культура Руси времен Андрея Рублева и Епифания Премудрого. — М.-Л., 1962
Раушенбах Б.В. О логике триединости. — Вопросы философии", 1990, N11, с. 166−169
Трубецкой Е. Н. Три очерка о русской иконе. — М.: Инфо
АРТ, 1990.
Флоренский П.А. Троице-Сергиева лавра и Россия // Житие Сергия Радонежского. — М., 1991.
Козлов Н. С. Куликовская битва и проблема становления национального самосознания (к 600-летию Куликовской битвы) // Философские науки. — 1980. — № 6. — С. 50 — 57.
Куликовская битва в истории и культуре нашей Родины. Под ред. Б. А. Рыбакова. Материалы юбилейной научной конференции. — М.: Из-во Московского университета, 1983; Куликовская битва в литературе и искусстве. — М.: Наука, 1980.
Громов Н.М., Козлов Н. С. Русская философская мысль X — XVII вв. — М.: Изд-во МГУ, 1990.
Там же.
Лазарев В. Н. Андрей Рублев и его школа. — М., 1966.
Ключевский В. О. Значение преподобного Сергия для русского народа и государства // Житие Сергия Радонежского. — М., 1991. — С. 259 — 272.
Житие преподобного Сергия Радонежского //Памятники литературы Древней Руси. XIV — середина XV века / Сост. и общ. ред. Л. А. Дмитриева и Д. С. Лихачева.- М.: «Художественная литература», 1981.
Ключевский В. О. Значение преподобного Сергия для русского народа и государства // Житие Сергия Радонежского. — М., 1991. — С. 259 — 272.
Трубецкой Е. Н. Три очерка о русской иконе. — М.: Инфо
АРТ, 1990.
Раушенбах Б.В. О логике триединости. — Вопросы философии", 1990, N11, с. 166−169
Раушенбах Б.В. О логике триединости. — Вопросы философии", 1990, N11, с. 166−169
Лазарев В. Н. Андрей Рублёв и его школа, М.: Искусство, 1966.
Демина Н."Троица" Андрея Рублева. М., 1963.
В.И. Лазарев. Андрей Рублев и его школа. М., 1969.
Алпатов М. Немеркнущее наследие. Книга для учителя. М. Просвещение. 1990 г.
Демина Н."Троица" Андрея Рублева. М., 1963.
Флоренский П.А. Троице-Сергиева лавра и Россия // Житие Сергия Радонежского. — М., 1991.
Лихачев Д. С. Культура Руси времен Андрея Рублева и Епифания Премудрого. — М.-Л., 1962
Лазарев В. Н. Андрей Рублёв и его школа, М.: Искусство, 1966
Демина Н."Троица" Андрея Рублева. М., 1963.
Лихачев Д. С. Культура Руси времен Андрея Рублева и Епифания Премудрого. — М.-Л., 1962
