Ответственность за коррупционные преступления по законодательству России и других стран

И все же перспективы реализации такой задачи представляются вполне оптимистическими. Представляется, что ее реализацию необходимо осуществить, исходя из специфики структуры российского УК, особенностей законодательной техники при конструировании норм о должностных преступлениях в частности, и норм Особенной части УК РФ вообще, более склоняющейся к абстрактному, а не казуистическому построению их диспозиции.

В соответствии с этим вряд ли будет продуктивным метод дополнения действующего УК РФ целым «набором» специальных норм, копирующих нормы Конвенции. Более эффективным видится другой путь. Необходимо при этом исходить из того, что в принципе нормы УК РФ охватывают ответственность за коррупционные преступления в виде пассивного подкупа (ст. 290 — получение взятки), в т. ч. и путем использования должностным лицом своего влияния, в виде активного подкупа (ст. 291 — дача взятки), в виде злоупотребления должностного лица своими полномочиями из корыстной или иной личной заинтересованности (ст. 285) и в виде служебного подлога (ст.292). В связи с этим, необходимо внести изменения в Примечание к ст. 285 УК РФ о субъектах должностных преступлений. В частности, требуется специальное указание на то, что субъектами этих преступлений в соответствии с требованиями Конвенции должны признаваться и иностранные государственные должностные лица, и члены иностранных государственных собраний, и должностные лица международных организаций, и члены международных парламентских собраний и судов или должностные лица международных судов (таким образом, будут выполнены требования статей 5, 6, 9, 10 и 11 Конвенции).

Требования же статей 7 и 8 Конвенции (об активном и пассивном подкупе в частном секторе) можно воплотить в УК РФ путем внесения дополнений в примечание к ст. 201 УК РФ об ответственности за злоупотребление полномочиями. Дополнения эти должны заключаться в указании на то, что объектами коммерческого подкупа (по терминологии Конвенции — активного) будут лица, перечисленные в ст. 5−6, 9−11 Конвенции (т. е. должностные лица международных организаций, члены международных парламентских собраний, судьи и должностные лица международных судов). Такое дополнение будет относиться к составам преступлений, предусмотренных ст. 201 (злоупотребление полномочиями) и ст. 202 (злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами).

Ст. 13 Конвенции об ответственности за отмывание доходов от преступлений, связанных с коррупцией, не требует внесений изменений в формулировку ст. 174 об ответственности за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем, так как такой способ их приобретения, как коррупционных, вполне охватывается формулировкой российского УК о заведомо незаконном способе (пути) приобретения соответствующих денежных средств или иного имущества [4, стр. 68].

Состав преступления, предусмотренный ст. 14 Конвенции (преступления, касающиеся операций со счетами), если он совершается должностными лицами, охватывается ст. 292 УК РФ о служебном подлоге. Однако применительно к преступлениям против интересов службы в коммерческих и иных организациях такой специальный состав отсутствует, и, чтобы выполнить требования ст.ст.7 и 8 Конвенции об активном и пассивном подкупе в частном секторе, главу 23 УК РФ о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях необходимо дополнить специальной нормой о служебном подлоге, совершаемом лицами, выполняющими управленческие функции в указанных организациях.

Вторым направлением (помимо имплементации норм европейской конвенции) является формулирование ряда специальных норм о коррупционных преступлениях, по типу содержащихся в уголовном законодательстве некоторых европейских стран и США. Так, печальный опыт российской действительности в части неимоверной коррумпированности ее политической элиты делает настоятельно необходимым формулирование в УК РФ норм, по типу предусмотренных федеральным законодательством США об уголовной ответственности государственных служащих, если те: принимают участие в том качестве в каких-либо делах, где они сами, их супруги или родственники являются доверительными собственниками либо партнерами; получают жалование или другие дополнительные выплаты за свои услуги из любого другого источника, кроме положенной им заработной платы и других законных доходов государственного служащего.

Представляется принципиально неверным уравнивание в УК РФ ответственности партийных должностных лиц с ответственностью лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческой организации (в рамках статей УК РФ о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях). Напротив, заслуживает внимания принципиально иная позиция, занятая по этому вопросу американским законодателем, которая, как уже отмечалось, заключается в том, что партийные должностные лица отвечают за коррупционные преступления наряду с государственными служащими, а преступления тех и других относятся к посягающим на деятельность публичной администрации.

И это является правильным. Деятельность политических партий — это не сфера частного бизнеса, а сфера общественных интересов, тесно переплетаемых (подчас неразделимых) с государственными интересами. Известно, что от парламентских фракций, построенных по партийному принципу, зависит решение важнейших государственных вопросов (вплоть до утверждения главы правительства и принятия важнейших законов).

В связи с этим необходимо вывести партийных чиновников из круга субъектов преступлений, предусмотренных главой УК РФ о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях, и сделать их субъектами преступлений против государственной власти и интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления. Отметим, что такое решение вопроса не является прерогативой или изобретением американского законодательства, точно так же эта проблема решалась в УК РСФСР и в уголовных кодексах других союзных республик бывшего СССР. Тот довод, что партийные чиновники не относятся к представителям государственной власти, не находятся на государственной службе или службе в органах местного самоуправления, не может считаться доводом против предлагаемого решения. Не может потому, что коррупционная деятельность последних направлена именно против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления и, следовательно, эти объекты являются объектами их преступной деятельности, что и должно лежать в основе решения данного вопроса (о месте норм об ответственности этих лиц в системе Особенной части Уголовного кодекса РФ) [8, стр. 78].

Настоятельно необходима в УК РФ и норма, подобная норме федерального законодательства США об ответственности за нарушения правил проведения избирательных кампаний (например, об ответственности кандидата на выборную должность, который для обеспечения своего избрания обещает использовать свое влияние или поддержать назначение какого-либо лица на публичную должность или получение тем работы в частной сфере).

Непростые зигзаги становления рыночной экономики в России свидетельствуют о высочайшей цене служебной тайны, которой располагают высокопоставленные чиновники и превращении ее в предмет торга и наживы. Приведем лишь один пример с известным обвалом финансового рынка, происшедшего 17 августа 1998 г. С этого дня так называемые ГКО, выпущенные на миллиардные суммы, обесценились. Но, как это, ни странно, потерпевшими-банкротами стали не все держатели этих «ценных» бумаг. Некоторые благополучно (и буквально накануне) сумели избавиться от них.

В связи с этим стоит приглядеться, например, к содержанию английского Закона о внутрибиржевых сделках, по которому предусмотрена ответственность за использование в личных целях сотрудниками биржи служебной информации, не доступной обычному держателю ценных бумаг, влияющей на формирование цен. По этому Закону отвечают и правительственные чиновники, осуществляющие через биржи мероприятия по приватизации государственного имущества, в случаях проведения ими лично или через посредников каких-либо сделок с ценными бумагами на это имущество в делах, по которым они располагают служебной информацией.

Разумеется, что указанную норму не следует слепо копировать. Но взять из нее рациональное зерно необходимо. Применительно к российским условиям взаимоотношений Центрального банка России с коммерческими структурами (в т.ч. и банками), подчас хитроумных «правил игры», устанавливаемых при аукционной приватизации государственного имущества, различного рода «конкурсных» откупов, из предполагаемой нормы следует снять указание на биржу, как на поле преступной коррупционной деятельности, сохранив ответственность высокопоставленных госчиновников за корыстное или по мотивам иной личной заинтересованности использование служебной информации при осуществлении государственных мероприятий по приватизации государственной собственности и других взаимоотношениях государства с коммерческими структурами [10, стр. 187].

Указанные предложения вовсе не исчерпывают возможностей использования законодательного опыта борьбы с коррупционными преступлениями, имеющегося в европейских странах и в США, для совершенствования российского уголовного законодательства. Однако в этих странах имеется весьма серьезный, выстраданный десятилетиями борьбы с коррупционными преступлениями опыт. Россия же всерьез столкнулась с беззастенчивой и всепроникающей коррупцией сравнительно недавно, с началом рыночных реформ в экономике. Так что, использование такого опыта представляется крайне необходимым.

Заключение

Исходя из вышесказанного можно сделать следующие выводы.

Коррупция (от лат. corrumpere — «растлевать») — использование должностным лицом своих властных полномочий и доверенных ему прав в целях личной выгоды, противоречащее установленным правилам (законодательству).

В УК РФ можно выделить нормы об ответственности за следующие преступления, вполне заслуживающие именования их, как коррупционных:

Ст. 285 (злоупотребление должностными полномочиями).

Ст. 290 (получение взятки).

Ст. 291 (дача взятки).

Ст. 292 (служебный подлог).

Ст. 201 (злоупотребление полномочиями).

Ст. 202 (злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами).

Ст. 204 (коммерческий подкуп).

Ст. 170 (регистрация незаконных сделок с землей).

Ст. 184 (подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов).

Особого разговора требует обсуждение вопроса о коррупционных преступлениях представителей верхних эшелонов власти Российской Федерации, об отсутствии реальных уголовных дел об их преступлениях. Нередко это обстоятельство служит основанием для упреков в неэффективности нового Уголовного кодекса Российской Федерации и в отсутствии надлежащей уголовно-правовой базы для борьбы с коррупционными преступлениями.

Отличительная особенность должностных преступлений состоит в том, что они совершаются людьми, которые сами призваны соблюдать и охранять законы. Широкая распространенность этих преступлений, коррумпированность государственного аппарата во многих странах Запада заставляет законодателей этих стран принимать особо строгие меры борьбы со взяточничеством, злоупотреблениями и другими опасными должностными преступлениями, и, напротив, не придавать большого значения менее опасным и более распространенным преступлениям чиновников (например, получение подарка на относительно небольшую сумму не считается преступлением).

В заключение отметим, что представленный в настоящей работе опыт зарубежных государств в сфере регулирования ответственности за преступления, совершаемые государственными служащими и лицами, приравненными к ним, а также смежных с ними должностных преступлений весьма разнообразен, часто противоречив и изменчив (даже когда речь идет об одной и той же стране), но, во всяком случае, крайне поучителен.

Трудно не согласиться с французским правоведом М. Апселем, писавшим, что изучение зарубежного права открывает перед юристом новые горизонты, позволяя ему лучше узнать право своей страны, ибо специфические черты этого права особенно отчетливо выявляются в сравнении с другими системами. Сравнение способно вооружить юриста идеями и аргументами, которые нельзя получить даже при очень хорошем знании только собственного права.

Несмотря на значительные трудности использования зарубежного правотворческого опыта (трудности, вызываемые серьезными различиями построения системы национального уголовного законодательства, законодательной техники и традиций в правотворческой сфере) для совершенствования российского уголовного законодательства, возможность использования опыта других стран по борьбе с коррупционными преступлениями не только существует, но она является необходимой.

Указанные в данной работе предложения вовсе не исчерпывают возможностей использования законодательного опыта борьбы с коррупционными преступлениями, имеющегося в европейских странах и в США, для совершенствования российского уголовного законодательства. Однако в этих странах имеется весьма серьезный, выстраданный десятилетиями борьбы с коррупционными преступлениями опыт. Россия же всерьез столкнулась с беззастенчивой и всепроникающей коррупцией сравнительно недавно, с началом рыночных реформ в экономике. Так что, использование такого опыта представляется крайне необходимым.

Список литературы

Конституция РФ. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.// Российская газета, 1993. 25 декабря.

Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ // СЗ РФ от 17 июня 1996 г.- № 25 ст. 2954

Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ // СЗ РФ от 24 декабря 2001 г.

Агыбаев А.Н. Уголовно-правовые и криминологические меры борьбы с коррупцией — Алматы, 2003 г.

Айтамбаев Н. Субъективная сторона присвоения и растраты вверенного чужого имущества // Закон и время — 2006 г., № 8

Алауханов Е. О. Криминологические проблемы корыстно-насильственных преступлений. Монография — СПб.: Юридический центр, 2005 г.

Зубченко В. А. Коррупция во Франции // Экономические и социальные проблемы России: проблемно-тематический сборник. — М.: ИНИОН РАН, 2007 г.

Каиржанов Е. И. Преступность — явление социальное // Предупреждение преступности — 2003 г. — № 1

Кемали Е. С. Коррупционная преступность лиц, уполномоченных на выполнение государственных функций (криминологические и уголовно-правовые проблемы): Автореферат — Академия МВД, 2007 г.

Кирпичников А. И. Российская коррупция 3-е изд., испр. и доп. — СПб.: Юридический центр Пресс, 2006 г.

Козлов А. П. Понятие преступления — СПб.: Юридический центр Пресс, 2007 г.

Курс российского уголовного права. Особенная часть / Под ред. В. Н. Кудрявцева, А. В. Наумова. — М.: Спарк, 2007 г.

Михайлов В. И. Противодействие легализации доходов от преступной деятельности: правовое регулирование, уголовная ответственность, оперативно-розыскные мероприятия и международное сотрудничество. — СПб.: Юридический центр Пресс, 2006 г.

Основы противодействия коррупции. Учебное пособие / Под ред. И. И. Рогова, К. А. Мами, С. Ф. Бычковой, — М., Интерлигал, 2005 г.

Ответственность за должностные преступления в зарубежных странах. /Отв. ред. Решетников Ф. М. — М., 2006 г.

Ответственность за должностные преступления в зарубежных странах. — М.: Юридическая литература, 2008 г.

Тургумбаев Е. З. Уголовная ответственность за превышение власти и должностных полномочий. — М., Экономикс, 2007 г.