Диалектика Гегеля, её современная оценка

Марксисты никогда не умели принимать критику адекватно, между тем, прогрессивная, антидогматичная наука критична по определению, в основе ее, в сущности заключается критика.

Гегель, между тем, считал, что философия претерпевает непрерывную динамику, но его собственная система, при этом, должна занимать последнее, итоговое место и являться, таким образом, наивысшей и вечно непревзойденной стадией развития.

Марксистам очень понравилась эта мысль, до такой степени, что они не погнушались применить ее к своим целям. Они распространили эту идею на философскую систему Маркса.

Именно поэтому антидогматические установки Маркса осуществляются только в тории, на практике же, ее применение неосуществимо, что касается диалектики, то она используется примерно так, как в «Анти-Дюоинге» Энгельса, то есть, преимущественно, в апологетических целях, то есть для защиты идей марксизма от попыток критики. Обычно критиков обвиняют в том, что они не в состоянии понять суть диалектики, этой, пролетарской науки, таким образом, косвенно их обвиняют в предательстве.

С помощью диалектики марксисты оставили антидогматическую установку, и марксизм реализовался как догматизм, открытый для всевозможных влияний, диалектический метод, таким образом, стал способом уклоняться от любой критики.

Но общеизвестно, что догматизм — это самое пагубное, что может быть применимо по отношению к науке. Развитие науки автоматически сводится на нет без свободной конкуренции идей и мыслей. В этом и заключается смысл антидогматического подхода Маркса и Энгельса. Конечно, ведь свободное соревнование идей неосуществимо без свободы мыслить в целом.

Таким образом, диалектика повлияла плохо не только на историю философии, но и на развитие политологии. Мы позволим себе сказать, что диалектика действительно сыграла крайне несчастливую роль для науки. И для того, чтобы понять, почему, мы считаем нужным проанализировать, как формировалась политическая теория Маркса.

Ситуация выглядит примерно так. Маркс, полный прогрессивных, революционных и эволюционных идей, попал под влияние Гегеля, в то время как Гегель был представителем прусской реакции.

Он применял свой принцип тождества разума и действительности в целях поддержки правящей на тот момент элиты. Логика выстраивалась железная: то, что существует, не может не быть разумно. Таким образом, он защищал Идею Абсолютного Государства, теперь которая называется тоталитаризмом.

Маркс искренне восхищался Гегелем, но, как известно, имел иные политические убеждения. И, конечно, когда он понял, что гегелевскую теорию можно перевернуть с ног на голову, что она больше подходит как раз для революционных идей, нежели для консервативной, — его восторгу, видимо, не было конца.

Помимо этого, у Маркса была острая потребность в теоретической базе как таковой. И тут ему несказанно повезло — он не просто приобрел себе в лице Гегеля теоретическую базу, но и подобрал себе идеально, потому что она была не просто революционной, но и по-революционному оптимистична, так как утверждала, что каждый следующий шаг — это непременно шаг к неизбежному счастью.

Это открытие Маркса показалось ему неотразимо привлекательным. В то время как сейчас, его результаты, ровно как и само гегельянство, абсолютно исчерпало свое значение. И эта ситуация является лишь забавным примером того, как молодой амбициозный студент обнаружил спекулятивную слабость необоснованно возвеличенного учителя.

Тем не менее, это открытие Маркса стало теоретической базой для науки марксизма. И именно она способствовала превращению марксизма в железную догму, потому как мешала естественному научному развитию, а между тем, марксизм имел огромный ресурс в этом направлении. Поэтому марксизм не отходил от своей догматической установки десятилетиями, используя для этого те самые доводы, которыми пользовались основатели этой философской идеи.

Грустно, но вместе с тем и полезно наблюдать, как современный ортодоксальный марксизм в качестве базы научной методологии использует гегелевскую «Логику» и диалектику, которые не просто безнадежно устарели, но и вообще, представляют собой яркий пример донаучного мышления как такового. Это еще хуже, чем рекомендовать труды Архимеда в качестве руководства к современному инженерному проектированию.

История развития гегелевской диалектики должна настораживать нас. Необходимо предостеречь себя от ловушек, расставленных философским системосозиданием. Оно подтверждает нам, что философия не должна становиться базой для научных схем и систем познания, что философы должны работать исключительно в сфере философии. И не заглядываться на такие сферы, как политология, наука и другие.

Заключение

В нашей работе мы рассмотрели диалектику Гегеля с разносторонних позиций.

Во-первых, мы определили значение теории диалектики Гегеля в контексте истории мировой философии, мы проследили, как поэтапно развивалась идея диалектики, начиная с самых ранних времен.

Во-вторых, мы разобрались с понятием диалектика в гегелевском понимании, мы объяснили для себя основные фундаментальные понятия этой теории, и посмотрели, как они работают на практике — то есть что они значили в понимании Гегеля и какие практические функции выполняли в его теории.

Кроме того, мы рассмотрели теорию Гегеля через призму марксизма с учетом реалий современности. Эта часть нашей работы привела, в каком-то смысле, нас в замешательство. Дело в том, что основа теории Гегеля исследователями не только признается бесполезной, но даже и вредной для развития науки и философии.

Анализ фактов действительно говорит о том, что, в каком-то смысле, диалектика Гегеля сослужила недобрую службу для естественного хода развития в области науки. В частности, это произошло из-за марксистской трактовки трудов Гегеля.

По большому счету, мы разделяем мнения исследователей, на анализ которых опирались при написании нашей работы. Некоторые склонны оспаривать значение трудов Гегеля, а в частности, его теории диалектики, для философии, но мы придерживаемся мнения, что теория Гегеля — одна из самых значимых и смелых теорий в философии.

А как уж ей распорядилась история — в пользу или во вред развития науки и философии — судить не нам. К тому же, даже самую блестящую мысль можно исказить до неузнаваемости, так, что она потеряет свое первоначальное значение и станет нести в себе совершенно не то, что подразумевал автор.

Источники:

Асмус В. Ф. Биографическая справка была подготовлена по материалам статьи (

http://www.cultinfo.ru/fulltext/1/001/008/058/616.htm)

Быкова М. Ф. Гегелевское понимание мышления. М., 1980. — с-183

Быкова М.Ф., Кричевский А. В. Абсолютная идея и абсолютный дух в философии Гегеля. М., 1995.-с- 219

Виндельбанд В. История новой философии: В 2 т. М., 2000.-с- 346

Гегель. Наука логики. М., 1970;1972.-с- 269

Гегель. Энциклопедия философских наук: В 3 т. М., 1974;1975. с- 312

Гулыга А. В. Гегель. М., 1970. — с-294

Гулыга А. В. Немецкая классическая философия. М., 1986. — с- 211

История философии: Учеб. пос. для вузов. М., 1997. — с- 184

Науменко Л. К. «Диалектика Гегеля и системный подход» Философские науки. 1974. № 3. С. 95 — 103.

Румянцева Т. Г. «Диалектика», «Новейший философский словарь», М., 2004 год, — с. 342

«Большой словарь идиом и афоризмов», Новосибирск, 1997 год, — с. 458

13. «Хрестоматия по философии», М., 2004 год, том второй — с. — 320

Биографическая справка была подготовлена по материалам статьи В. Ф. Асмуса (

http://www.cultinfo.ru/fulltext/1/001/008/058/616.htm)

Румянцева Т. Г. «Диалектика», «Новейший философский словарь», М., 2004 год, — с. 342, стр. 115

«Большой словарь идиом и афоризмов», Новосибирск, 1997 год, — с. 458, стр. 244

Л. К. Науменко «Диалектика Гегеля и системный подход» Философские науки. 1974. № 3. С. 95 — 103.

«Хрестоматия по философии», М., 2004 год, том второй — с. — 320, стр. 84