«От факта к образу» (по драме Л. Н. Толстого «Живой труп»)

Такой выход в сложившейся ситуации для Протасова легче, и он соглашается «закрыть глаза» на обман.

Маша, словно даритель сказки, дает герою то, с помощью чего преодолимы любые препятствия. Чернышевский, в своем романе развивает логику «разумного эгоизма», с помощью которого можно разрешить сложнейшие ситуации человеческой жизни.

Скептическое толстовское отношение к упомянутому произведению, с его рационалистическим подходом, очевидно. Вот Маша представляет себе развитие событий после «ухода» Феди Протасова из жизни по логике книги Н. Г. Чернышевского: «Пошел купаться, платье осталось на берегу. В кармане бумажник и это письмо… А потом, потом уедем и будем жить во славу».

Герой войдет, как ей кажется в воду одним человеком, выйдет же совсем другим и сможет «жить во славу». Так обычно происходит в сказках, они устремлены к счастливому финалу. В пьесе Толстой тоже делает попытку дать перспективу счастливого финала, но последующие события все же развиваются иначе, подчиняясь логике жизни, а не сказки.

Реальных, бытовых поводов стреляться в суде у Феди Протасова, в общем-то, не было. В сущности, уход Федора Протасова не что иное, как попытка обвести жизнь вокруг пальца. Попытка, изначально обреченная на неудачу.

2.

3. От Гимер к Лизе Протасовой

Пьеса, как мы говорили выше, была написана на сюжет двух реальных судебных дел. О финансисте, обличенном в махинациях и застрелившемся в зале суда. И о «деле Гимер», двоемужестве и сговоре, о мнимой смерти первого, опустившегося мужа.

Очевидно, что жизнь с Лизой изначально была обречена для Протасова на неудачу, как говорит сам герой: «Лиза в душу не вошла», и письмо Феди к Лизе и Каренину, в котором он признается в холодности и горечи к ним обоим, находят подтверждение чувств Протасова.

Каково же отношение автора к героини? Живая, любящая, Федю, она искренне, настойчиво пытается освободиться от этой больной любви, желает не врать себе и другим, радуется минутам душевного освобождения, когда и любви не нужно, а только что бы не болело.

Но образ Лизы можно трактовать и по другому, зная, что Каренин ее любит, зовет именно его, якобы, чтобы старый друг помог ей вернуть мужу Федю.

Возможно, ее поступки продиктованы тем, что ей нужен зритель, который бы восхищался ее великодушием, на деле же Лиза во власти эгоистичного самолюбования. К тому же, она держит Каренина на поводке не год и не два. В сцене визита в дом к Карениным, мать Виктора Анна Дмитриевна и Лиза ведут состязание в демонстрации фальшивого благородства.

Мама переживает, как известно, что сын женится на разведенной, а Лиза уверяет, что счастье Виктора бесконечно важно и для нее самой. Она блестяще ведет свою партию в диалоге мнимой заботы о Каренине.

Будущая жена и свекровь в этой сцене на самом деле пребывают в состоянии мнимого конфликта, и Лиза побеждает виртуозно. В финале сцены они целуются, жить по лжи, помогающей создать эффект нравственных людей, самозабвенно рассуждающих о морали, которым, как воздух, необходимо льстить себе и пребывать в самообмане.

Толстой не облачает героиню, предоставляя читателю самому решать, кто же Лиза Протасова, жертва своего непутевого мужа, или расчетливая особа, целенаправленно толкая слабохарактерного Федора на поступки, приведшие его в последствии к смерти.

2.

4. Специфика конфликта

Пьесе Льва Толстого «Живой труп» продолжает линию размышлений о трагических отношениях человека и жестокой бездуховной реальности, побуждающей героя к уходу от мира. В перепутанной, перемешанной жизни, где всему есть место, проблема осознанного, сознательного выпадения из этого замкнутого круга особенно актуальна.

Встречаются люди совершенно благополучные, которые, однако, уходят от жизненного комфорта именно потому, что не принимают лживого устройства общества в целом.

Федя Протасов, принимает решение не в состоянии очередного запоя, не в угаре, и не ради романтического драйва в цыганской среде, а в процессе долгих раздумий, решая внутреннюю душевную проблему. К такому подходу побуждает и сам стиль драмы.

Мозаика путаных эмоций «Живого трупа» для самого Льва Толстого так и не сложилась, канонического текста пьесы, в сущности, нет. Среди ранних ремарок, не вошедших в окончательную, принятую издателями редакцию пьесы, есть указание, что действие происходит в столице, в Петербурге.

Протасов, не исключение, расстаться с социумом не означает обрести новую сущность. Ведь опустившись на дно, он позирует для портрета художнику. Позирует и в переносном смысле, перед миром.

Самодовольно признается в своей сомнительной исповеди посторонним, как «не тронул Машу». В нем живет потребность смотреться в зеркало, чтобы обнаружить в себе благородство, но на деле, нет никаких чувств к ближнему и у Протасова.

В Феде живет мелочная потребность казаться, а не быть. Его отличает от других только то, что он про себя все понимает. Вот почему Протасов, живой труп. Не только потому, что разыграл собственную смерть, но и потому, что произвел в душе подмену настоящего на не настоящее. Сил же обнаружить в себе жизнь, у него нет. Жить, как жил до того, он уже не может.

В откровенном разговоре с бедствующим, как и он, и глубоко ему сочувствующим художником Петушковым Федя указал на самые коренные причины, заставившие его отказаться от того образа жизни, который он стал считать постыдным.

«Всем ведь нам в нашем круге, в том, в котором я родился, — говорит Федя, — три выбора, только три: служить, наживать деньги, увеличивать ту пакость, в которой живешь. Это мне было противно, может быть, не умел, но, главное, было противно. Второй, разрушать эту пакость, для этого надо быть героем, а я не герой. Или третье, забыться, пить, гулять, петь. Это самое я и делал. И вот допелся».

Не найдя в себе сил для борьбы со злом, Протасов бежит из своего общества, опускается на «дно», но и там не находит покоя. Шантажисты, полицейские, чиновники заставляют его держать ответ перед «законом». Протасов находит выход в самоубийстве. Его выстрел в зале суда звучит вызовом общественному строю, который, как говорит Федя, «надо разрушать».

Протасов убивает себя при полном равнодушии остальных. Федор не способен не подняться наверх, не опуститься дальше вниз. Этот самоубийца стреляется не потому, что его довела всеобщая ложь, а потому, что изжить ложь в себе не смог он сам.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Драма Толстого «Живой труп» обрела возможность воссоздать сложность и «невыразимую прежде» глубину чувств человека. Толстовская мощь в постижении душевной жизни человека гармонично уместилась в драматической форме. Эта черта во многом определила близость пьесы с психологическими произведениями А. П. Чехова, Ф. М. Достоевского, Н. Г. Чернышевского.

Толстой считал эту пьесу не законченной, так как финальное разрешение «Живого трупа» замыкается областью героя, но не автора, что не вполне характерно для драматического произведения. В непростом соотношении двух планов (автора и героя) сама жизнь предстала, как драматичное произведение.

«Живой труп» вбирает в себя многое из предшествующего творчества художника, это произведение вписано в широкий авторский контекст. В этой пьесе Толстой как бы заново обращается к уже поставленным в своем предшествующем творчестве вопросам. Любовь в этом произведении лишена спасительной силы.

Сами герои толстовской пьесы не всегда отдают себе отчет в существе происходящего с ними. Течение их жизни складывается независимо от желаний и решений. «Разумные» правила не могут разрешить драматизм складывающихся в жизни героев положений. Лиза Протасова, ее муж, Каренин, попавшие в «любовный треугольник», не могут быть счастливы при любом раскладе.

Сущность пьесы состоит не только в исследовании причин конфликтов, возникающих между добрыми и недобрыми людьми, а и в том, что люди искренние, душевные, совестливые находят в себе силы, чтобы порвать с той средой, к которой они принадлежат по рождению и воспитанию.

Как и некоторые из других своих поздних произведений (например, повесть «Хаджи-Мурат»), Толстой не отдал в печать драму «Живой труп». Ему казалось, что они не доведены, как он говорил, до последней степени отделки. Эти произведения были опубликованы через год после его смерти.

Коровин В. И. История русской литературы XI — XIX веков. — М.: ООО «Русское слово», 2001. — 592 с.

Лаврин Я. Лев Толстой само себе. — Челябинск: Изд-во «Урал», 1999. — 462 с.

Лесскис Г. Лев Толстой. Вторая книга цикла «Пушкинский путь в русской литературе». — М.: ОГИ, 2000. — 640 с.

Ломунов К. Драматургия Льва Толстого / Толстой Л. Пьесы. — М.: Изд-во «Детская литература», 1988. — 190 с.

Михновец Н. Г. Драма «Живой труп»: своеобразный ответ Л. Н. Толстого — драматурга А. П. Чехову // Образование в школе. — 2000., № 2., с. 18−25.

Путилов Б. Дети Пушкина // Уральский следопыт. — 2000., № 3−6.

Толстой Л. Пьесы. — М.: Изд-во «Детская литература», 1988. — 190 с.

Толстой Л.Н. О Шекспире и о драме / Статьи об искусстве и литературе. Полное собрание сочинений. В 22-х томах. Т. 15. — М.: Художественная литература. — 320 с.

Толстой Л. Н. Об искусстве и литературе. В 2-х т., Т. 1. — М.: Художественная литература, 1958. — 405 с. С. 315—316.

Толстая С. А. Моя жизнь // Октябрь. — 1998., № 9., с. 35- 78.

Скафтымов А. П. Нравственные искания русских писателей. — М.: Прогресс, 1972. — 498 с.

Ломунов К. Драматургия Льва Толстого / Толстой Л. Пьесы. — М.: Изд-во «Детская литература», 1988. — 190 с. С. 5.

Там же. С. 6.

Михновец Н. Г. Драма «Живой труп»: своеобразный ответ Л. Н. Толстого — драматурга А. П. Чехову. С. 18.

Толстой Л.Н. О Шекспире и о драме. С. 251.

Там же. С. 251.

Толстой Л. Пьесы. — М.: Изд-во «Детская литература», 1988. — 190 с.

Толстой Л.Н. О Шекспире и о драме / Статьи об искусстве и литературе. Полное собрание сочинений. В 22-х томах. Т. 15. — М.: Художественная литература. — 320 с.

Толстая С. А. Моя жизнь // Октябрь. — 1998., № 9. с. 35- 78.

Михновец Н. Г. Драма «Живой труп»: своеобразный ответ Л. Н. Толстого — драматурга А. П. Чехову // Образование в школе. — 2000., № 2., с. 18−25.

Ломунов К. Драматургия Льва Толстого. С. 6.

Толстая С. А. Моя жизнь. С.

43.

Ломунов К. Драматургия Льва Толстого. С. 7.

Ломунов К. Драматургия Льва Толстого. С.

8.

Лесскис Г. Лев Толстой. Вторая книга цикла «Пушкинский путь в русской литературе». — М.: ОГИ, 2000. — 640 с. С. 589.

Толстой Л. Н. Об искусстве и литературе. В 2-х т., Т. 1. — М.: Художественная литература, 1958. — 405 с. С. 315—316.

Толстой Л.Н. О Шекспире и о драме / Статьи об искусстве и литературе.

Толстой Л.Н. О Шекспире и о драме / Статьи об искусстве и литературе. С. 251.

Коровин В. И. История русской литературы XI — XIX веков. — М.: ООО «Русское слово», 2001. — 592 с. С. 530.

Там же. С. 532.

Толстой Л. Н. Власть тьмы / Пьесы. С. 19.

Коровин В. И. История русской литературы XI — XIX веков. С. 533.

Лаврин Я. Лев Толстой само себе. — Челябинск: Изд-во «Урал», 1999. — 462 с. С. 180.

Ломунов К. Драматургия Льва Толстого. С. 8.

Скафтымов А. П. Нравственные искания русских писателей. — М.: Прогресс, 1972. — 498 с. С.

435.

Коровин В. И. История русской литературы XI — XIX веков. С. 535.

Михновец Н. Г. Драма «Живой труп»: своеобразный ответ Л. Н. Толстого — драматурга А. П. Чехову. С. 18.

Там же. С. 18.

Толстой Л. Н. Живой труп. Пьесы. С. 173.

Путилов Б. Дети Пушкина // Уральский следопыт. — 2000., № 3−6., с.

39.

Михновец Н. Г. Драма «Живой труп»: своеобразный ответ Л. Н. Толстого — драматурга А. П. Чехову. С. 25.

Там же. 23.

Толстая С. А. Моя жизнь. С.

59.

Лесскис Г. Лев Толстой. Вторая книга цикла «Пушкинский путь в русской литературе». С. 569.

Ломунов К. Драматургия Льва Толстого. С. 17.

Толстой Л. Н. Живой труп. Пьесы. С. 159.

Там же. С. 160.

Там же. С. 173.

Толстой Л. Н. Живой труп. Пьесы. С. 165.

Толстой Л. Н. Живой труп. Пьесы. С. 165.

Там же. С. 172.

Михновец Н. Г. Драма «Живой труп»: своеобразный ответ Л. Н. Толстого — драматурга А. П. Чехову. С. 22.

Ломунов К. Драматургия Льва Толстого. С. 18.

Там же. С.

18.

Толстой Л. Н. Живой труп. Пьесы. С. 172.