Сравнительный анализ русского и западноевропейского экзистенциализма

По его мнению, она уже привела философию личности того времени к краху. Он даже не употребляет известный глагол «treffen» («встречаться»), а заменяет его более полисемантичным, идиоматическим «zusammentreffen» — «сходиться», «встречаться», «совпадать» («Zwei Reden» — «Два разговора», 1962).

Таким образом, индивидуальное бытие личного «Я» формируется не как бытие субстанции, но как бытие реляции, или отношения «я» и «ты», для обозначения дистанции от «я» до «ты» Бубер вводит понятие «Zwischen» («между, посреди» — нем.) как отношение, внутри которого происходит развертывание скрытого доселе аутентичного индивидуального бытия, не сводимого ни к его «физическому», ни «психическому», ни «ментальному» измерению. Именно внутри «Zwischen» возникает феномен «инаковости» другого «ты» («Anderssein» — нем.; букв. — «иное бытие»), выступающей необходимым условием формирования их общей «со-бытийности», поскольку здесь «я» и «ты» не только «встречаются» (см.выше), но и «сходятся», и определенным образом «совпадают».

Вне всякого сомнения, в этих идеях можно проследить вполне определенную концептуальную преемственность с фундаментальными работами Карла Густава Юнга «Нераскрытая самость» и «Misterium Сonjuctionis» («Таинство Воссоединения» — лат.), ибо именно в диалоге, в слиянии с «иным» Бубер пытается воссоздать эту юнгианскую категорию «самости» и там же ее раскрыть так, как это он себе представлял. Диалогичность становится тем самым инструментарием, посредством которого внутри «Zwischen» устанавливается оригинальная, неотчужденная, аутентичная «Я» его личная самость в его соприкосновении с «ты». Само отношение «я» — «ты» становится такой характеристикой экзистенции, посредством которой личность находит свое неискаженное отражение в самости, которая возникает как ответ личности на ее собственное «ты», при этом Любовь приобретает измерение ответственности «я» перед «ты», а Бог — «Misterium Conjunctionis» личности с вечным «Ты» (или с Вечностью в лице ее Создателя).

Обращаясь к историческим реалиям 20 века, вслед за Шварцманом, Бубер в противопоставление категории «Selbst» вводит категорию «Entfremdung» («Отчуждение» — нем.), которая возникает как итог отношений личного «я» не с вечным «Ты», а с многочисленными идолами, — властью, деньгами, потребительскими фетишами, овладевающими «я», — и лишающими его самости.

Общее заключение

Сопоставление концепций Льва Шварцмана и Мордехая Бубера позволяет обнаружить внимательному исследователю и мыслящему философу как их сходство, так и определенное различие. В основе сходства экзистенциальной философии как Шварцмана, так и Бубера, лежит то измерение личного бытия человека, которое носит название его индивидуального существования. Стиль экзистенции, модус экзистенции, способы формирования экзистенции, — вот тот набор значимых оценочных характеристик этого существования, которые претерпевают определенную эволюцию от Шварцмана до Бубера и располагаются в лоне общей интеллектуальной тенденции экзистенциальной философии от начала ее возникновения до наших дней, репрезентируя в социокультурный контекст современной цивилизации еще одно, новое измерение, неразрывно связанное с теми основными определениями экзистенции, которые неотвратимо и неизбежно следуют за исторической эпохой, формируя ее значимое актуальное содержание.