Народные традиционные промыслы Тывы

Введение

Народные художественные промыслы России — неотъемлемая часть отечественной культуры. В них многовековой опыт эстетического восприятия мира, обращенный в будущее, сохранены глубокие художественные традиции, отражающие самобытность культур многонациональной Российской Федерации. Развивая традиции аутентичных ремесел, народные художественных промыслы Тывы возникают на перекрестке культур городской и сельской, местной и привнесенной. Становление промыслов в Тыве происходит во второй половине ХIX в. в рамках развития промышленности.

С начала ХХ в. в Сибири разворачивается процесс активного освоения не только природных, но и культурных ресурсов региона. Культурный рост коренного населения Тывы, его традиционное художественное наследие рассматривались как источники перспективного развития народного традиционного искусства.

Сущностные характеристики художественного творчества традиционной прикладной культуры Тывы, глубина содержания, символизм, декоративность, синкретизм, единство утилитарной и сакральной сфер рассматривались, и до сих пор ценятся творческой научной элитой республики как основа формирования «центрально-азиатского стиля» в искусстве. Попытки обоснования самобытности искусства Тывы были созвучны обоснованию местной идентичности. Ее осмысление опиралось на идеологию преобразования азиатской провинции России в один из уникальных культурных центров огромного многонационального государства.

Во многом эти процессы предопределили основные тенденции народных художественных промыслов Тывы последующих десятилетий. Резьба по камню, ювелирные промыслы, в том числе воспроизводство местного сырья продолжали сохранять свое значение в художественном развитии промыслов Республики Тыва.

Следующий этап в истории народных промыслов Тывы приходится на конец 1950 — начало1960;х годов. В это время они существуют в формате художественной промышленности и испытывают нивелирующее давление со стороны стандартизированного производства сувенирной продукции.

В 1950;1970;е гг. идеологический контекст советской культуры во многом определял специфику и направления развития народных промыслов Тывы.

Рост интереса художественных кругов к народному искусству привело к оживлению традиционных центров ремесел и появлению новых предприятий. Однако подчинение народного творчества стандартам официального идейно-художественного содержания и включение его в плановую экономику поставило под угрозу сохранение культурных и этнокультурных традиций.

Современный художественный промысел Тывы характеризуется разнообразием форм и содержания. Это аутентичные промыслы и коллективное творчество, развивающееся на почве национальной художественной традиции, и сложившиеся производственнохудожественные центры, имеющие официальный статус — Центр Тувинской культуры и ремесел.

К ведущим современным народным промыслам Тывы относятся: камнерезный декоративно-прикладной промысел, металл, резьба по дереву, войлочный промысел, вышивка, орнаментика и кожевенные промыслы. Народное прикладное искусство Тывы рассматривается сегодня как элемент социально-экономической инфраструктуры, как фактор развития туристического бизнеса и как часть национального достоянии Республики.

Основные тенденции развития современных народных художественных промыслов связаны с актуализацией древних культур и этнической архаики и синтезом художественных ее традиций. Их становление совпадает и, во многом, формирует уникальный феномен национального самосознания, опирающийся на идеи полиэтничности и поликультурности.

Проблеме сохранения и развития народных художественных промыслов придается все большее значение на региональном уровне. В этом направлении разворачивается деятельность Российского Комитета по сохранению нематериального культурного наследия при поддержке международных неправительственных организаций при ЮНЕСКО. Пути решения вопросов по созданию условий для сохранения и развития традиционной народной культуры определены «Основными направлениями государственной политики по развитию сферы культуры и массовых коммуникаций в Российской Федерации до 2015 года». Данным документом развитие культурного наследия народов России было отнесено к новым приоритетам государственной политики. В целях сохранения художественных производств в современной России разрабатывается система их государственной поддержки. Лидерами в этом процессе являются города центральной части страны. Издание в 2009 г. книги Лужкова Ю. М. и Линовича С. М. «Искусство, которое нельзя потерять. Народные художественные промыслы России. Расцвет, упадок, перспективы возрождения» подытожило многолетнюю работу правительства г. Москвы

Актуальность. Изучение народных традиционных видов ремесел тувинского народа как уникального архаичного пласта народной культуры позволяет приблизиться к пониманию всей системы традиционной культуры тувинцев, проследить мифологические истоки верований и культов, а также в дальнейшем послужить сохранению исторической памяти народа, его духовных ценностей и национальных традиций.

Укрепление и сохранение уникальной культуры тувинского народа, национальной самобытности и уходящих вглубь веков традиций в наши дни актуально. Ведь сознавая особое значение культурных ценностей и их важнейшую роль в развитии образования, науки, культуры, а также в обогащении культурной жизни народов и взаимного сотрудничества, каждое государство сегодня стремится к сохранению этих предметов для последующих поколений.

Среди актуальных проблем современного осмысления истории народной культуры Республики Тыва одной из первостепенных является проблема изучения процесса развития и становления народных традиционных видов ремесел.

Степень изученности тувинской культуры определяется многочисленными историческими, археологическими и этнографическими научными работами по истории и культуре Тувы и достаточным количеством монографических исследований. Своим необычайным разнообразием и широким распространением самобытная традиционная культура тувинцев привлекала внимание этнографов, историков, лингвистов, фольклористов, географов-путешественников, посещавших Туву в конце XIX — нач. XX вв. В своих кратких обзорах и отчетах о поездке по Туве они дают подробные описания тувинской культуры. Материальная и духовная культура тувинцев, религиозные обряды шаманства, буддизма и атрибуты культа нашли отражение в трудах Л. П. Потапова, С. И. Вайнштейна, В. П. Дьяконовой, Н. А. Алексеева, В. И. Басилова, М.Б. Кенин-Лопсана, Д. С. Куулара, Н. Т. Ултургашевой, А. К. Кужугет, Б. И. Татаринцева, Н. Г. Курбатского и других. Значимость работ этих ученых состоит в том, что знание мировоззренческих основ позволяет глубже понять культурный контекст истории бытования традиционной тувинской культуры.

Оптимизация традиционных и инновационных элементов в тувинской национальной культуре является комплексной проблемой. Эта ситуация требует своего осмысления и разрешения адекватного современному состоянию тувинского этноса. Данная бакалаврская работа продолжает цикл исследований, раскрывающих особую «природу» народного искусства и функции народного искусства промыслов в современном развитии Тывы в целом и за ее пределами.

Цель данной работы — выявить место и роль традиционных тувинских ремесел как части культурного наследия республики Тыва.

Объект исследования — народные традиционные промыслы Тывы.

Предмет — современное состояние развития традиционных ремесленных промыслов Тывы.

Для достижения цели необходимо решение следующих задач:

— проанализировать литературные источники;

— дать характеристику феномена народных художественных промыслов, показать их место в этнокультурных практиках Тывы;

— провести анализ специфики возникновения и существования народных традиционных промыслов и условий их развития;

— выявить самобытные черты народных промыслов, в том числе и традиционных ремесленных промыслов, существующих в Тыве;

— рассмотреть общие и специфические черты каждого промысла;

— рассмотреть творчество мастеров.

Методы исследования: для достижения поставленной цели были применены общенаучные методы: анализ, синтез, обобщение, наблюдение.

Структура бакалаврской работы состоит из введения, двух глав, четырех параграфов, заключения, списка литературы, приложения.

В первой главе «Сущность народных художественных промыслов» в первом параграфе «Промыслы как часть народной художественной культуры» народные промыслы определяются форма народного творчества, в которой отчетливо прослеживаются традиции, зародившиеся много веков назад.

Во втором параграфе «Основные направления сохранения промыслов» отмечается, что эффективное решение проблем, обеспечивающих улучшение положения народных художественных промыслов и ремесленников, предполагает системную организацию соответствующих мероприятий.

Во второй главе «Функционирование народных промыслов на современном этапе в Республике Тыва» в первом параграфе «Виды тувинских народных промыслов как особого пласта народной культуры» отмечается, что в настоящее время силами тувинского народа идет работа по сохранению тувинского национального наследия.

Во втором параграфе «Актуализация промыслов в современной Тыве» выявляется, что будучи древнейшими кочевниками азиатских степей, тувинцы донесли до наших дней архаичную культуру и мировоззрение, неповторимый.

Глава 1. Сущность народных художественных промыслов

1.1 Промыслы как часть народной художественной культуры Проблемы восстановления и развития традиционных народных промыслов и ремесел в настоящее время нуждается в особом внимании. Их воссоздание содержит в себе не только огромный научный потенциал, позволяющий полнее понять культуру народов, но при определенной поддержке их развитие сможет повлиять на экономический и туристический потенциал, который наполнить насыщенным культурным смыслом имидж республики.

Народным называют искусство широких масс. «Главной, определяющей чертой народного искусства является коллективный характер. Это прежде всего проявляется в преемственности многовековых традиций» [12, с. 22]. Народные мастера на протяжении веков использовали секреты мастерства, орнаментику, художественные образы, сюжеты, передаваемые им родителями, односельчанами. Старые мастера обучали молодежь искусству, как вырезывать ложку, расписывать прялку, ткать узорные полотна, шить одежду, плести кружево. Из поколения в поколение сохранялись традиции художественного творчества. За каждым народным мастером стоит, таким образом, коллективный опыт многих поколений людей, которые являются как бы соавторами в изготовлении того или иного предмета.

Коллективный характер народного искусства выражается также в тесной связи народного исполнителя с окружающими его людьми. «Народный мастер создает вещи, нужные, близкие и понятные тем, кто живет в таких же условиях, как и он. Отражая коллективное мировоззрение, произведения народного искусства в то же время обязательно несут на себе отпечаток личности мастера. Не выходя из рамок традиций, мастер творчески относится к своей работе: он не создает точной копии с уже готового изделия, а хоть в чем-то видоизменяет его. Эта вариантность в работе мастера одна из характерных черт народных художественных промыслов» [17, с. 26].

Научить мастерству может только тот, кто сам владеет им в совершенстве. «С этой точки зрения народные промыслы всегда профессиональны, так как народный мастер должен знать традиционные приемы изготовления изделий и отлично владеть ими. Так, в народном искусстве коллективное и индивидуальное начала находятся в нерасторжимом диалектическом единстве, дополняя и обогащая друг друга» [29, с. 31]. Народные художественные промыслы, признаваемые сегодня в качестве прямого наследника традиционного народного искусства, имеют с ним много общего. Правда, «с точки зрения своих утилитарных и духовных задач, традиционное народное искусство было явлением значительно более широким, играло в жизни общества несравненно большую роль. С другой стороны, его воздействие ограничивалось тем коллективом, в котором оно функционировало. Культуротворческое значение современных художественных промыслов давно переросло за рамки регионального масштаба» [37, с. 18].

Современные художественные промыслы — это «собственно художественные производства, заменившие ранее признанные „кустарные промыслы“, которые характеризует их направленность на первоочередное решение художественных задач. Такое доминирование художественной функции в немалой степени является следствием развития нашей культуры, ответом на проблемы современной предметной среды. Разумеется, оно не соответствует синкретической природе традиционной культуры прошлого, отражая те большие изменения, которые произошли в нашем обществе» [5, с. 31].

Положение художественных промыслов РФ закреплено Федеральным законом РФ № 7 «О народных художественных промыслах» от 6 января 1999 года (в редакции от 25.12.2012 г.). В ст. 3 рассматриваются основные понятия, используемые для целей данного закона. Там же дается определение непосредственно художественных промыслов: «Народный художественный промысел — одна из форм народного творчества, деятельность по созданию художественных изделий утилитарного и (или) декоративного назначения, осуществляемая на основе коллективного освоения и преемственного развития традиций народного искусства в определенной местности в процессе творческого ручного и (или) механизированного труда мастеров народных художественных осуществляемая на основе коллективного освоения и преемственного развития традиций народного искусства в определенной местности в процессе творческого ручного и (или) механизированного труда мастеров народных художественных промыслов».

Под изделием народного художественного промысла понимается «художественное изделие утилитарного и (или) декоративного назначения, изготовленное в соответствии с традициями данного промысла». Не стоит также забывать и об изготовителях данных изделий, так как ни в одной другой отрасли промышленности не играет такой значительной роли индивидуальный труд мастера: «Мастер народного художественного промысла физическое лицо, которое изготавливает изделия определенного народного художественного промысла в соответствии с его традициями».

Таким образом, Федеральным законом устанавливается статус народных художественных промыслов. Но, несмотря на то, что им отведена роль одной из форм народного творчества, не стоит забывать, что они также являются и производством. «Эта новая перспективная форма производства позволяет приобщить рядовых мастеров-исполнителей к активной творческой деятельности, полнее использовать их таланты и способности, сочетать производственное тиражирование изделий с варьированием и последовательной отработкой исходного образца или орнаментального мотива, сохранить в серийном повторе проявления индивидуального исполнительного мастерства» [49, с. 22].

Народные художественные промыслы как часть отечественной культуры и своеобразная форма народного искусства постоянно находятся в сфере внимания исследователей. На разных этапах развития промыслов особое внимание уделялось их месту и роли в художественной культуре, которая к середине XIX века активно ориентировалась на сохранение и развитие традиций русского искусства.

Деятели культуры В. В. Стасов, С. А. Давыдова, представители Абрамцевского кружка, в частности, Е. Д. Поленова, Е. Г. Мамонтова, организовавшие мастерские народных ремесел, М. К. Тенишева, создавшая аналогичные мастерские в Талашкино, обратились к собиранию художественного наследия народного искусства и изданию специальных альбомов с воспроизведением рукотворных образцов творчества народных мастеров, чтобы на этой основе формировать новый стиль искусства, отвечающий духу нового времени. Коллекционирование и изучение материалов народного искусства во второй половине XIX века имело в значительной степени практические цели. Активная поддержка кустарей со стороны земских учреждений сопровождалась организацией ремесленных мастерских, в которых мастера повторяли «классические» образцы прошлого, создавали по проектам и рекомендациям художников новые, более современные вещи. Здесь же, а также в специально организованных школах шла подготовка учеников для работы по определенному виду художественного ремесла.

Одновременно был поставлен вопрос об использовании новых форм подготовки мастеров промыслов, поскольку ранее традиционное ученичество сводилось к освоению основ ремесла, теперь все чаще подчеркивается необходимость воспитания художника, способного свободно развивать традицию в рамках определенного промысла. По сути, «ставился вопрос о переходе к профессиональному обучению мастера как художника, знающего специфику декоративно-прикладного искусства. Эта проблема стала одной из центральных в теории и практике развития художественных промыслов. Ее актуальность и значимость подтверждают дискуссии, возникавшие на конференциях» [11, с. 14].

Наиболее резко спор «О степени вмешательства интеллигентных художников в народное творчество» (так назывался один из докладов) разгорелся на состоявшемся в 1911 году Всероссийском съезде художников. Противостояние разных точек зрения на развитие народного искусства заключалось в том, что сторонники бережного отношения к творчеству народных мастеров, по существу, призывали художников не подменять своими образцами подлинных изделий, которые создавались в русле традиций местной культуры. «Сами же художники, работавшие в училищах и школах, где готовилась новая смена мастеров, считали, что в XX веке народное искусство будет служить своими изделиями, не только деревне, но и городу, а поэтому кустарей надо превращать в образованных, по-новому мыслящих людей. Но, осуждая в своей резолюции вредную для народного творчества практику внедрения образцов, выполняемых художниками, съезд не определил позиции в отношении подготовки мастеров к творчеству, отметив лишь важность ознакомления их с лучшими произведениями народного и профессионального творчества» [24, с. 16].

В 20-е годы XX века, «обозначившие масштабную работу по восстановлению и развитию народных художественных промыслов, практические действия в сфере производства художественных изделий нуждались в историческом и теоретическом осмыслении этого процесса. Именно тогда и закладываются основы той области искусствоведения, которая связана с исследованием народного искусства» [1, с. 23]. Первой работой, всесторонне освещающей особенности народного творчества в его бытовой, материальной сфере, явилась книга B.C. Воронова «Крестьянское искусство», изданная в 1924 году. Автор подчеркивает глубокие корни народного искусства, устойчивость и содержательность его мотивов, разрабатывает положения, важные для функционирования промыслов в новых экономических условиях. В частности, ученый высказывает мысль о родстве крестьянского искусства с городским ремеслом, что расширило существовавшее представление о народном искусстве как о творчестве сельских мастеров.

Учитывая «опасность конкуренции промыслов с фабричным производством, выпускающим художественные изделия, B.C. Воронов пишет статью „Крестьянское искусство и кустарная художественная промышленность“, в которой говорит, что сохранение специфики творчества и художественно-технических навыков мастерства, присущих народному искусству, обеспечит нормальное развитие кустарных промыслов. Статьей „Кустарь-мастер и руководитель-художник“ B.C. Воронов откликается на проблему взаимосвязи художников-профессионалов с кустарями. Он предостерегает художника от подавления творческой инициативы мастера рекомендациями» [40, с. 29].

Еще ближе к интересующей нас проблематике подошел А. В. Бакушинский [5, с. 8]. Он проводит исследование народного искусства и его специфики на материале художественных промыслов. В своих работах он рассматривает и сопоставляет народное и «профессиональное» творчество, выявляет тенденцию их сближения, отмечает складывающееся равновесие коллективного и личного творческого начала как новое качество современного народного искусства.

В 30-е годы ХХ века расширяется круг исследователей народного искусства. Вместе с искусствоведами изучением народного творчества занимаются историки, археологи, этнографы. Их работы помогают уточнить происхождение мотивов и образов древнерусского искусства, сохраняющихся в произведениях народных мастеров, создающихся в XX веке. Собирательская и научная деятельность обеспечивает активную практическую работу с мастерами художественных промыслов. Первые публикации собранных и систематизированных материалов по искусству отдельных центров народного творчества помогают формированию художественных особенностей промыслов резьбы и росписи по дереву, кружеву, вышивке. Эти материалы оказывали помощь в деятельности учебных заведений в промысловых регионах. Великая Отечественная война остановила активный процесс исследования народного искусства и развития промыслов. Он возобновился уже с середины 40-х годов ХХ века, когда в эту работу включились теоретики, искусствоведы, художники. На фактическом материале прослеживаются закономерности творчества, формируются основные понятия специфики народного искусства, определяются пути сохранения и развития национальных традиций в многонациональной культуре России. «Принятые в 40−50-е годы государственные постановления определили задачу дальнейшего развития народных художественных промыслов. Расширение производства художественных изделий в традиционных центрах народного искусства и возрождение заглохших промыслов представляют качественно новый этап в жизни промыслов, связанный не только с проблемами экономического характера, но и с возвратом к уточнению специфики народного искусства» [2, с. 12].

Сама по себе традиция — понятие полифоническое. В народном искусстве живут традиции коллективного творчества и индивидуальной личности. Большинство учёных под традиционностью народного искусства понимают древность его образов, форм и приёмов, устойчивость их сохранения и преемственность освоения. По словам исследователя народного искусства и художественных промыслов Т. Г. Бетехтиной: «Народное искусство всегда состояло из творчества индивидуальностей, исповедовавших общие взгляды и общее понимание красоты» [6, с. 29].

Путь формирования и развития традиций в народном искусстве и промыслах, сложившихся исторически под воздействием конкретных социально-экономических, природно-географических и культурных условий, по мысли И. Я. Богуславской, заключается, «естественно, ни в одних технических приёмах и мастерстве (например, резьба по кости, ткачество), не исчерпывается лишь орнаментальными мотивами, как в поволжском аканте, холмогорской раковине и т. п. Уровень современных знаний позволяет рассматривать народное искусство как сложную художественную систему, обладающую специфическими законами строения и развития» [8, с. 25]. Носителями традиций являются люди — мастера, творцы народного искусства. И залогом жизненности успехов искусства народных промыслов является постижение и творческое развитие традиций местного искусства [21, с. 39].

В работах И. Я. Богуславской, М. А. Некрасовой и близких к их позиции ученых, художественные промыслы рассматриваются прежде всего как производственная сфера, аналогичная фабрично-заводской и потому мешающая, по мнению исследователей сохранению традиций и развитию творчества мастеров. Наиболее последовательно эта точка зрения выражена в книге М. А. Некрасовой «Народное искусство как часть культуры», ставшей обобщением многих статей автора, посвященных народному искусству и художественным промыслам.

Определяя степень значимости отдельных форм существования народного творчества и не исключая промыслы из структуры народного искусства, М. А. Некрасова все же отводит промыслам в их организационно сложившемся варианте мастерских или предприятий на последнее (четвертое) место. Она указывает на то, что для промыслов кадры готовятся через профтехшколу или училище, где будущего мастера воспитывают путём сознательной установки на данный вид творчества, в то время как в настоящем промысле действует, как правило, врождённое классическое видение мира, опыт наследуемого мастерства от отца к сыну, от мастера к мастеру одной деревни, одной школы" [31, с. 343]

Сопоставление разных мнений о художественных промыслах говорит о том, что теоретические положения зачастую далеки от живой практики развития процессов духовной и материальной культуры. Примерно то же самое происходит с определением роли художника на промысле и с проблемой его подготовки в современной художественной школе. В опубликованных работах по-прежнему соседствуют противоположные мнения о положительном опыте работы художника-профессионала с мастерами народных промыслов и отрицательной практике внедрения образца в производство изделий на промысле.

1.2 Основные направления сохранения промыслов

Народные художественные промыслы являются важнейшей составляющей русской культуры, духовным наследием российского общества. Дымковская игрушка, вологодское кружево или тагильский поднос — национальная гордость России. Это традиции, которые зарождались веками. Однако если на Руси народные промыслы позволяли тысячам мастеров безбедно трудиться, то сегодня эта отрасль переживает не лучшие времена: изделия ручной работы не выдерживают ценовой конкуренции, не хватает оборотных средств на обновление производств, проблемным остается вопрос реализации продукции. В целях сохранения народных художественных промыслов в условиях рыночной экономики, для защиты их интересов в федеральных и региональных органах власти в 1990 году по инициативе ряда предприятий была создана Ассоциация «Народные художественные промыслы России». В настоящее время Ассоциация объединяет более 250 организаций народных художественных промыслов из 62 регионов страны. Среди них всемирно известные, составляющие национальную гордость России центры народного искусства, которые изготавливают изделия с хохломской и городецкой росписью по дереву, гжельский фарфор и майолику, ростовскую и сольвычегодскую финифть, вологодское и елецкое кружево, богородскую и беломорскую резьбу по дереву, кубачинские и великоустюжские ювелирные украшения, холмогорские, чукотские и тобольские резные изделия из кости, нижнетагильские и жостовские подносы, скопинскую и псковскую керамику, торжокские золотошвейные изделия, кисловодский, сысертский и вербилковский фарфор, уникальные изделия златоустовских и тульских оружейников, изделия узорного художественного ткачества и вышивки. «Отраслевая наука в Ассоциации представлена Московским НИИ художественной промышленности, включающим Музей народного искусства с его уникальной коллекцией произведений народных мастеров, и Нижегородским научно-исследовательским конструкторско-технологи-ческим институтом. В Ассоциацию входят 10 учебных заведений, ведущих подготовку специалистов для предприятий промыслов, и несколько специализированных магазинов-салонов» [23, с. 12].

Ассоциацией разработан широкий комплекс предложений к законодательным и нормативным актам по оказанию промыслам значительной государственной поддержки, позволивших предотвратить процесс распада многих творческих коллективов, а также подготовлен проект федерального закона «О народных художественных промыслах».

Активное привлечение Ассоциацией художников промыслов к участию в отечественных и зарубежных выставках, тематических смотрах и конкурсах, к выполнению уникальных работ для музеев и выставок способствует развитию промыслов, росту профессионализма мастеров.

В последние годы событиями большого культурного значения стали выставки народных художественных промыслов России в честь 220-летия вхождения Северной Осетии в состав России, 900-летия Рязани, 100-летия со дня рождения С. А. Есенина, 100-летия Нижегородской ярмарки, а также экспозиции, организованные для дипломатических представительств и в Мемориальном комплексе «Поклонная гора». Неизменное восхищение посетителей выставки и специалистов вызывали кружевное панно вологодских мастериц «Храм Христа Спасителя», златоустовское клинковое оружие, украшенное золотой и серебряной насечкой, высокохудожественные шкатулки, кубки, холмогорская ажурная резьба по кости, многофигурные скульптурные композиции тобольских косторезов, художественная лаковая миниатюра традиционных центров Палеха, Федоскина, Мстеры, Холуя, хохломская и городецкая роспись по дереву, фарфор Гжели, керамика Скопина, богородская резная скульптура из дерева, строчевышитые изделия различных регионов России. Юбилей Москвы стал темой, объединившей творческие замыслы народных мастеров Российской Федерации.

Для повышения творческой активности одаренной молодежи Ассоциация ежегодно с 1990 года совместно с Международным гуманитарным фондом «Знание» и Политехническим музеем проводит смотр-конкурс «Молодые дарования» [23, с. 12]. В связи с ростом национального самосознания в творчестве народных мастеров все более явственными стали обращение к истокам художественных традиций промыслов, желание восстановить утраченные техники и технологии, бытовавшие мотивы и образы. Уделяется большое внимание по изготовлению предметов культового назначения. Целенаправленно и успешно трудятся над возрождением утраченных технологий традиционной иконописи народные мастера Хохломы, Городца, Вологды, Ростова. Мастера промыслов приняли активное участие во II Международной выставке" Православная книга и церковное искусство", проведенной в Государственной Третьяковской галерее.

Народные художественные промыслы являются важнейшей составляющей русской культуры, духовным наследием российского общества. Дымковская игрушка, вологодское кружево или тагильский поднос — национальная гордость России. Это традиции, которые зарождались веками. Однако если на Руси народные промыслы позволяли тысячам мастеров безбедно трудиться, то сегодня эта отрасль переживает не лучшие времена: изделия ручной работы не выдерживают ценовой конкуренции, не хватает оборотных средств на обновление производств, проблемным остается вопрос реализации продукции. Российские парламентарии рекомендовали Минэкономразвития РФ рассмотреть вопрос о включении организаций народных художественных промыслов в программу поддержки малого и среднего бизнеса через лизинговые компании. Эти и другие рекомендации были выработаны по итогам парламентских слушаний на тему «Народные художественные промыслы: проблемы сохранения и развития». Председатель Комиссии СФ по культуре Виктор Лопатников отметил, что «народные промыслы являются уникальной частью отечественной культуры, достоянием и духовным наследием российского общества». К сожалению, признал сенатор, «в последнее время мы видим, как народные промыслы заменяются подделками, часто самого примитивного уровня, что размывает границы подлинного мастерства. Всё, что касается нашего художественного наследия, передаваемого и сохраняемого народом из поколения в поколение, мы должны защищать на законодательном уровне» [54, с. 148].

Заместитель министра И. Караваев заметил, что индивидуальные предприниматели, осуществляющие деятельность по изготовлению изделий народных художественных промыслов, имеют право применять упрощенную систему налогообложения. Предусмотрена и возможность предоставления льгот на региональном уровне — по земельному налогу, по налогам на имущество и на прибыль [23, с. 12].

Участниками парламентских слушаний обсуждают широкий спектр вопросов, связанных с сохранением и развитием народных художественных промыслов России. В выступлениях была отмечена необходимость консолидации усилий федеральных, региональных и местных органов власти при решении вопросов финансовой, материальной и моральной поддержки организаций, выпускающих и реализующих изделия признанного художественного достоинства, а так же обращено внимание на важность организации и проведения фестивалей, конкурсов, выставок народного творчества и подготовка квалифицированных кадров для предприятий художественных промыслов.

Рассмотрен вопрос о разработке и утверждении Концепции «Стратегия сохранения и развития народных художественных промыслов России на период 2013 — 2020 гг.», содержащей адресные меры государственной поддержки народных художественных промыслов. Минфином РФ рассмотрен вопрос об увеличении средств, выделяемых из федерального бюджета на поддержку народных художественных промыслов с учетом существенного ежегодного роста тарифов на услуги естественных монополий. В разрабатываемой государственной программе «Культура России» Минкультуры РФ предусмотрело включение подпрограммы «Сохранение и развитие народных художественных промыслов», а также участие предприятий и организаций народных художественных промыслов в проводимых за рубежом культурных мероприятиях [23, с. 12].

Можно сделать вывод о том, что органы государственной власти субъектов РФ стали уделять повышенное внимание проблемам художественных промыслов. В регионах разрабатываются и реализуются программы по их сохранению и развитию, для достижения этих целей создаётся необходимая нормативная правовая база. Народные промыслы развиваются по мере освоения окружающего пространства и связаны с его превращением в пространство культурное. Оно так же связано с менталитетом своего этноса неразрывными узами, с одной стороны порождая традиции, в которых заключается опыт народа по преобразованию «кормящего ландшафта» и созданию среды жизнеобеспечения, с другой стороны, народные традиции производства, трудовой деятельности и передают через них духовные смыслы народа. Таким образом, народные промыслы являются важнейшей частью культурного наследия как материального через предметы своего труда, так и нематериального через передачу умений, навыков и трансляцию их духовных смыслов. Актуальные задачи по сохранению традиций и развитию народных промыслов включают:

· создание благоприятной среды для создания инфраструктуры сбыта подлинных изделий народных художественных промыслов и ремесленников;

· воссоздание разрушенной в 1990;1999 гг. системной инфраструктуры сбыта подлинных изделий народных художественных промыслов и ремесленников;

· совершенствование форм государственной поддержки народного творчества, деятельности по созданию и реализации подлинных изделий народных художественных промыслов и ремесел;

· создание системы, объединяющей производителей художественных промыслов и ремесел, художников, торговые сети и учебные заведения, готовящие специалистов в данной сфере;

· активное использование социально-культурной составляющей продукции народного промысла в нравственно-воспитательном процессе (особенно подрастающего поколения);

· оказание содействия в создании общественных объединений мастеров народных художественных промыслов и ремесленников;

· развитие взаимодействия с мастерами, организациями-производителями в области народных художественных промыслов и ремесел;

· создание и развития в муниципальных районах и городских округах домов ремесел, центров возрождения народных художественных промыслов, школ молодого мастера, творческих лабораторий, этноцентров;

· создание органами местного самоуправления структурных подразделений, занимающихся вопросами сохранения и развития народных художественных промыслов и ремесел;

· объединение усилий государственных органов, органов местного самоуправления, организаций народных художественных промыслов и индивидуальных мастеров, а также общественных организаций в области популяризации народных художественных промыслов и ремесел в Российской Федерации и за ее пределами.

Эффективное решение этих и связанных с ними проблем, обеспечивающих существенное улучшение экономического положения народных художественных промыслов и ремесленников, воссоздание на этой основе остро востребованного пласта народной культуры предполагает системную организацию соответствующих мероприятий.

Общие выводы Народные промыслы — форма народного творчества, в которой отчетливо прослеживаются традиции, зародившиеся много веков назад. Изделия промыслов сочетают в себе неповторимость традиционной культуры. 48 ]

В России бесконечное число видов и подвидов ремесел. В нашей огромной стране, богатой различными природными материалами и многонациональными людскими ресурсами, со временем образовалась масса новых направлений народных промыслов.

Народные промыслы — это наследие, которое люди должны знать и чтить, чтобы сохранить традиционную культуру и привнести в нее много нового. 48 ]

Народные промыслы — творческая деятельность ремесленников, мастеров, направленная на создание уникальных и неповторимых предметов с использованием их ручных приспособлений, навыков, смекалки и внутреннего ощущения красоты. [48 ]

Особенно актуальной на современном этапе, по нашему мнению, считается проблема сохранения народного искусства, приобретающая новый аспект в связи с урбанизацией и техническим прогрессом. Изменение образа жизни, разрушение традиционной среды обитания, сокращение численности сельского населения как носителя традиций прошлого подрывает устои естественного механизма сохранения и передачи основ национальной культуры. Поэтому видится острая необходимость фиксации того, что сохранилось в памяти носителей традиции, поддержания и оживления традиционного народного творчества. В связи с этим приобретает актуальность проблема восстановления, сохранения и передачи культурного традиционного материала, дополнения его современными технологиями. Сохранение и развитие народных художественных промыслов, на наш взгляд, лежит в плоскости стратегических интересов государства и является важной государственной политикой. 48 ]

Изучение народных промыслов является эффективным средством развития личности человека. Включение в эту деятельность позволяет приобщиться к духовно-нравственным ценностям своего народа, к национальной культуре, сформировать эстетический вкус, воспитать уважение и интерес к труду. [ 48 ]

Глава 2. Функционирование народных промыслов на современном этапе в Республике Тывы

2.1 Виды тувинских народных промыслов как особого пласта народной культуры

Тувинцы имели богатые традиции — обычаи, обряды, нормы поведения, являющиеся составной частью духовной культуры. У тувинцев были развиты ремёсла: кузнечное, столярное, шорное и другие, обеспечивавшие производство утвари, одежды, украшений, деталей жилища и другое. «К началу XX века в Туве насчитывалось свыше 500 кузнецов-ювелиров, работавших гл. обр. на заказ. Почти в каждой семье изготовляли из войлока покрытие юрты, коврики и матрацы. В орнаментальных композициях использовалось более ста основных мотивов. В декорировании деревянной утвари сохранялись очень древние геометрические мотивы, в изделиях из кожи — декоративные композиции, восходящие к скифскому времени» [40, с. 14].

Тувинские мастера искусно отливали, штамповали и выковывали замечательные украшения для одежды и конской упряжи, декорировали посуду из серебра и золота, лепили высокие вазы, орнаментированные красивыми узорами. Резчики по дереву изготовляли великолепные статуэтки. Орнаментальные композиции, использовавшиеся тувинцами для декорировки металлических изделий, отличались сложными, пышными и замысловатыми формами. «Важную роль в тувинской орнаментике имели растительные сюжеты, как правило, включавшие вьющиеся побеги с листьями и цветы. Нередко узоры дополнялись зооморфными мотивами. В декоративных композициях встречаются изображения всадников и даже многофигурные сцены охоты» [19, с. 18].

Для декорировки металлических изделий тувинские мастера наряду с гравировкой широко пользовались инкрустацией серебром, золотом, бронзой. Техника инкрустации была несложной: на поверхность предмета наносили контур узора, по которому прорезались параллельные желобки с наклоном в наружную сторону, а затем в эти бороздки вкладывали проволоку из серебра или другого металла, после чего её заковывали молотком. Так, инкрустировали стремена и другие железные изделия.

Большинство художественных декоративных изделий тувинской культуры, будь то вырезанные из кости, отлитые или штампованные из металла, выполнены обычно в виде плоскостных рельефов, что было в целом характерно для скифо-сибирского искусства. Основными материалами, которыми пользовались в прикладном искусстве Тувы, служили золото, бронза, кость, кожа, дерево, войлок.

В художественной культуре тувинских племён был очень ярко представлен звериный стиль. Воспроизводились в нём копытные животные — олени, лоси, косули, кабаны, антилопы и другие, хищники — преимущественно тигры и пантеры, а также птицы, главным образом орлы. «Один из наиболее характерных образов звериного стиля — благородный олень в „летучем галопе“, т. е. в распластанной позе с подогнутыми ногами, вытянутой вперёд шеей и головой (иногда голова повёрнута назад). В позе летучего галопа выполнены иногда также лоси и некоторые другие копытные. Олени в позе летучего галопа известны в Тыве лишь в наскальных рисунках, на культовых стелах — „оленных камнях“ и в резных фигурах из дерева» [27, с. 42].

Тувинцы с большим вкусом декорировали керамику налепными и выдавленными в сырой глине орнаментальными узорами, изделия из дерева покрывали художественной резьбой и росписью, из золота и бронзы умели изготовлять различные украшения. Они знали войлок и украшали изделия из него стёгаными узорами и аппликациями.

Керамика изготовлялась нескольких основных типов, в погребениях найдены красивые глиняные сосуды, напоминающие вазы, горшки и котлы на поддонах. «Хотя все они сделаны от руки, без гончарного круга, путём несложной технологии, качество керамики хорошее. В декорировке сосудов видим преимущественно узоры трёх типов — арочные, лопастные и арочно-лопастные. Орнамент украшает главным образом горшковидные и вазообразные сосуды, но встречается он, впрочем редко, также и на котлах» [16, с. 31].

Простейшие из встреченных на керамике арочных узоров обычно состоят из идущего по верхней части тулова сосуда пояска из сомкнутых, реже разомкнутых, дуг, обращённых выпуклой частью вверх. Наиболее простые формы лопастных узоров образует горизонтальный поясок на шейке, реже на плечиках сосуда, от которого на тулово симметрично, через определённые интервалы, опускаются вертикальные полосы из одной или нескольких линий (условно названные лопастями). Декоративные композиции на сосудах, состоявшие из сочетания арочных и лопастных мотивов, мы называем арочно-лопастными; узоры часто дополнялись налепными кружочками — округлыми, нередко с углублением в центре.

Несмотря на определённую типизацию орнаментальных сюжетов, тувинские гончары достигли большого разнообразия в декорировке керамики за счёт модификации основных узоров, проявляя при этом художественный вкус и изобретательность.

Рассмотрим орнаментацию нескольких сосудов из могильников Кокэль, Ак-Туруг-А и Сыын-Чюрек, красноречиво свидетельствующую как о наличии определённых традиций в их декорировке, так и о стремлении тувинских мастеров к разнообразию форм. Так, например, один из горшков украшен своеобразным арочным узором, выдавленным острой палочкой по сырой глине (рис. 1, Приложения 1). Тулово декорировано тремя большими арками, каждая из которых нанесена тремя дугообразными линиями, заполненными тремя рядами точечных вдавлений. На шейке сосуда под венчиком имеется поясок из чередующихся зигзагов и трёх горизонтальных линий, дополненных точечными вдавлениями. Узор интересен в художественном отношении, но производит впечатление некоторой небрежности выполнения. Линии неровные, не чувствуется строгой симметрии, столь характерной для орнаментов на других сосудах. Всё это выдаёт недостаточную опытность гончара, украсившего этот горшок.

Орнаменты на других сосудах нанесены гораздо более тщательно, более «профессионально». Можно полагать, что их изготовляли опытные гончары, специализировавшиеся в этом роде деятельности. На рис., 2 Приложения 1 мы видим такой сосуд с чётким, хорошо продуманным, строго симметричным, сравнительно простым и вместе с тем нарядным узором. Шейка сосуда украшена двумя налепными горизонтальными валиками, образующими поясок, от которого опускаются вертикальные линии лопастей, причём по обеим сторонам их верхней части нанесены три круглых налепа с вдавлениями в центре. Украшен заострёнными налепами и венчик сосуда.

Иное декоративное решение на основе лопастного узора было найдено для украшения другого сосуда. Вертикальные налепные полосы, симметрично идущие через определенные интервалы по тулову, опускаются поочерёдно то от венчика, то от горизонтального пояска на плечиках. Под ним расположен зигзаг, причём он построен таким образом, что его нижние углы совмещаются с лопастями, между которыми на уровне нижних углов зигзага идут кружковидные налепы. Строгий и чёткий ритм композиции создаётся сочетание заострённых и округлых форм. Иногда традиционный лопастной узор претерпевает значительную модификацию лишь за счёт дополнительного горизонтального пояска, связывающего основания резко укороченных лопастей, причём чередование лопастей, состоящих из одиночных и парных линий, усиливает выразительность и ритмичное звучание этого сравнительно несложного узора.

В основе орнаментации сосуда, изображённого на рис. 3, лежит мотив арки. Его тулово украшено сравнительно узким пояском из арок, нанесённых двумя чётко выдавленными линиями, а по его плечикам проходит поясок из двух налепных линий. На венчике — треугольные налепы, симметрично им от пояса на плечиках идут очень тонкие углублённые вертикальные линии, причём нижние концы арок упираются в небольшие налепные кружочки с вдавлениями в центре. Над ними чуть выше верхней линии арок расположены точно такие же кружочки. Удачно контрастное сочетание выдавленных и налепных элементов узоров.

Котловидные керамические сосуды на поддоне, имитировавшие большие бронзовые котлы того времени, имели ритуальное назначение. Их делали, по всей вероятности, специально для погребений. Эти изделия отличаются значительно меньшей тщательностью изготовления, орнамент на них встречается гораздо реже, чем на найденных здесь же вазообразных и горшковидных сосудах, которые имеют обычно следы употребления (следы очажного нагара и др.). Один из котловидных рассматриваемых нами сосудов украшен арочным узором, что, несомненно, отражает характер орнаментации больших бронзовых котлов гуннов (рис. 4 Приложения 1). Очень эффектно декорирован сочетанием упрощённого лопастного мотива и сосцевидных налепов другой сосуд.

Вазообразные сосуды декорировались и довольно сложными узорами, в которых видим сочетание исходных арочных и лопастных мотивов в некоторых модификациях и вариациях деталей. Любопытно модифицирован арочно-лопастной орнамент на одном из горшковидных сосудов. По обоим краям его лопастей идут параллельные вертикальные линии с загнутыми в противоположные стороны верхними концами. Эта деталь узора восходит к арочному мотиву (разорванная арка). Между отдельными лопастями нанесены кружковидные налепы с вдавлениями. Искусно, с заметным художественным вкусом украшен этот сосуд, гончар сумел найти новое оригинальное решение традиционного арочно-лопастного узора. Своеобразными украшениями, а возможно и амулетами, служили подвески в виде котлов.

Значительного мастерства достигли тувинские мастера и в декорировке деревянных изделий, для украшения которых они использовали главным образом роспись и художественную резьбу. В росписи и резьбе господствовали простые геометрические мотивы — шеврон, смыкающиеся ромбы, зигзаг, косая сетка и др. Характерно, что, судя по находкам, узоры наносили либо красным по чёрному фону, либо, реже, по некрашеному дереву. Например, деревянная шкатулка (размер 6×6×15 см) была покрыта чёрной краской, поверх которой нанесена красной краской косая сетка из пересекающихся прямых линий (толщ. 0,8 мм) (рис. 5). Косой сеткой из красных линий по чёрному фону была украшена также стенка деревянного пенала. Орнаменты выполнялись лишь одной или двумя красками — чёрной и красной. На ножнах деревянной модели меча мы видим узор, состоящий из косой сетки, причём линии, идущие в одном направлении — красные, а поперечные — чёрные, а несколько ниже узор переходит в «ёлочку» из сочетания красных и чёрных полос. Верх рукоятки этой модели меча декорирован вписанными друг в друга полукруглыми фигурами, причём красные и чёрные контуры чередуются.

Иногда в росписях геометрические узоры сочетались с зооморфными мотивами. В этом отношении особый интерес вызывает роспись небольшого горизонтального бочонка (диам. около 10 см, дл. — 17см) (рис. 6), его деревянное тулово расписано красными полосами, образующими косую сетку с крупными ромбовидными ячейками. В верхней части сосуда в пяти ячейках чёрной краской изображены силуэтные фигурки птиц. Три фигурки нарисованы с одной стороны бочонка, две — с другой, четыре из них показаны весьма условно: мы видим распростёртые крылья и вертикально вытянутое туловище. Одна фигура (выс. 7см) заметно отличается от предыдущих большим изяществом и правдоподобием. Мастер изобразил парящую хищную птицу с распростёртыми, дугообразно изогнутыми крыльями. Её туловище, расширяясь внизу, переходит в хвост, у основания которого имеется небольшой полулунный выем. Голова с длинным изогнутым клювом круто повёрнута вправо.

Изображения хищных птиц с распростёртыми крыльями и повёрнутой в сторону головой, известны ещё в казылганских погребениях Тувы. «Фигурки птиц, в особенности хищных, считались, по воззрениям шаманистов, вместилищами духов-покровителей и защитников. Известно, что, например, шаманские налобные повязки у тувинцев увенчивались перьями орла или филина, как бы символизируя хищную птицу» [28, с. 21].

Войлок и войлочные изделия также были широко распространены в быту племён степных кочевников. Из войлока делали покрытия юрт, он шёл на некоторые виды одежды, конские потники, сумочки, ковры. Основным способом декорировки было применение цветных аппликаций и простегивание узоров. В одном из древнетюркских погребений Западной Тувы была найдена войлочная сумочка, обшитая привозным шёлком и простёганная спиральными узорами, соединёнными в S-видные фигуры, подобно тому, как на несколько веков ранее украшали войлочные ковры гунны. Аналогичные приёмы декорировки войлочных ковров сохранились у современных тувинцев, у которых узорная стёжка по войлоку также включает спирали, нередко образующие S-видные сочетания. При декорировке войлочных ковров и некоторых других изделий как и прежде использовалась сетка, обрамлённая бордюром.

Украшение — это «один из компонентов материальной и духовной культуры народа, свидетельствующий о развитии традиций. Украшения изготавливались на высокохудожественном уровне в раннежелезном веке. Об этом свидетельствуют материалы из курганов Аржаана: гривны, серьги, различные подвески, бляшки, нашивки на одежды. Археологические раскопки алды-бельской культуры в Туве свидетельствуют о генезисе женских украшений в скифское время. Так, среди украшений были распространены изделия из бирюзы и индийского сердолика. Раскопки памятников скифского времени, произведенные в разных районах азиатских степей, показывают, что в VII — VI вв. до н.э. бирюза была в числе излюбленных полудрагоценных камней. По-видимому, уже в скифское время бирюзовые изделия наделялись различными благодетельными свойствами» [30, с. 17].

Тувинцы очень ценили художественные изделия из золота, которое шло на изготовление серёг, гривн и других украшений, причем носили их не только знатные женщины, но и мужчины. Известны серьги нескольких типов. Наряду со старой традиционной формой в виде свёрнутого из проволоки кольца, бытовавшей ещё в скифское время, делали также красивые и эффектные серьги в виде спирали из расплющенной золотой проволоки. Носили также серьги из плоских, овальных, круглых и подпрямоугольных золотых пластин с несложным узором. Он состоял из точечных вдавлений, выполненных остроконечным штампом. Один из характерных узоров, украшающих подобную серьгу, состоит из крестовидного медальона в центре, включённого в овал. Плоскими полотыми бляшками знатные тувинцы украшали свою одежду и головные уборы. Такие бляшки имели обычно овальную или прямоугольную форму, их пришивали через небольшие отверстия в металле. По всей вероятности, для большей декоративности золотые серьги иногда окрашивались охрой. Для металлических украшений применялась также бронза. Определённый интерес представляют своеобразные лапчатые привески из бронзовых пластин, нашивавшиеся, вероятно, на головные уборы.

Металлические украшения были очень распространены в тувинской среде, особенно среди знатных лиц. Пояса со сверкающими узорными металлическими накладками — бронзовыми, серебряными, а иногда даже золотыми (рис. 8) — были почти обязательной принадлежностью костюма, отражая богатство и могущество владельца. «Знатные женщины носили золотые украшения тончайшей ювелирной работы. Заметим, что серьги, как и прежде, можно было увидеть и в ушах мужчин. Богатая конская сбруя тувинца декорировалась многочисленными металлическими бляхами (рис. 9), которые нередко изготовлялись из серебра и золота» [34, с. 10].

Украшения тувинцев обычно рассматривались как компонент традиционной одежды, тесно связанный со стилевыми локально-региональными особенностями костюмного комплекса. Женские украшения тувинок обычно рассматривались как компонент традиционной одежды, тесно связанный со стилевыми локально-региональными особенностями костюмного комплекса. Женскими украшениями служили перстни, кольца, серьги, а также орнаментированные чеканкой серебряные браслеты. «Очень ценились накосные серебряные украшения в виде пластинки, декорированной гравировкой, чеканкой, драгоценными камнями. К ним подвешивали 3−5 низок бус и чёрные пучки нитей. Как женщины, так и мужчины носили косы. Мужчины переднюю часть головы брили, а оставшиеся волосы заплетали в одну косу» [29, с. 196].

Желанным детским атрибутом были звонкие медные бубенцы (до десяти штук), которые играли роль оберега. Они подвешивались к поясу вместе с любимой игрушкой до поры, когда ребенок достигал шестилетнего возраста. А пока серебряный голосок малыша перемешивался со звоном бубенчиков, радуя чистотой мать, которая, работая у очага, могла определить насколько дитя удалилось от юрты. Свадебные дерги — пряжки, сделанные из серебра, передавались невестам по наследству. «Сложные серебряные серьги, перстень, обычно с кораллом, и браслет невеста получала в подарок от матери или другой родственницы. В западных кожуунах невесты надевали длинные серебряные серьги, соединенные цепочкой. Малейшее движение красавицы издавало нежный звон. Говорили, что невесту сначала слышно, а затем видно» [34, с. 45].

Как таковые ювелирные женские украшения из золота не были распространены среди тюркоязычных народов, в том числе тувинцев, хотя в народных сказаниях слово «алдын» употребляется чаще, чем «монгун» — серебро. «Серебро наиболее пригодно для ювелирного производства. Его широкое распространение на территории Южной Сибири относится к эпохе средневековья и связано с культурой тюркских народов. В XIX — начале XX вв. серебро оказывается господствующим металлом в культуре якутов, бурятов, хакасов, тувинцев, алтайцев. Оно занимает основное место в ювелирных изделиях и украшениях снаряжений коня. Современные мастера Тувы начали применять широко мельхиор, особенно при изготовлении накосных украшений, сережек и колец» [7, с. 82].

Из камней тувинцы хорошо знали бирюзу. Среди тувинских женских украшений встречаются перстни, серьги, накосники, украшенные бирюзой. В гнездышках на сережках, игольниках, накосниках часто встречается нефрит. Тувинские кузнецы применяли и малахит в качестве вставок на женских украшениях. Но, конечно, самым распространенным камнем органического происхождения у тувинцев является коралл. Он является ценным материалом для изготовления бус, ожерелий, сережек и колец и встречается в перстнях, в большом количестве на накосных украшениях (чавага). Дорогие украшения из серебра были доступны лишь состоятельным людям. Оплата производилась натурой — мелким рогатым скотом, шкурами, маслом, одеждой и т. д. За особо ценные изделия мастера получали крупный рогатый скот или лошадь. Изделиями тувинских кузнецов очень дорожили, они передавались из поколения и в поколение.

Тувинские женские украшения делятся на следующие виды: украшения для прически, для ушей, рук и пальцев и для пояса. Для этнографического исследования накосники (чавага, боошкун) представляют особый интерес. По своему функциональному значению они закрепляют прическу. У каждого народа есть собственные представления о волосах. «Волосы являются вместилищами „души“. У западных тувинцев девочки до просватанья носили одну косу, а у южных — две. В западной Туве женщины заплетали две косы, у тувинцев чооду и кыргыс — три косы (две косы сбоку и одна толстая сзади, которые на уровне плеч соединялись). Был еще вариант прически: две основные косы плелись сбоку и три тонкие от затылка, которые все соединялись на уровне плеч и закреплялись накосными украшениями — чавага. Такие украшения широко бытовали у тувинских женщин до 30-х годов XX века» [32, с. 40].

Незамужние девушки носила в косах бусы иногда с металлической круглой и квадратной пластиной (боошкун), а замужние женщины — чавага. Чавага состояла из следующих деталей: металлической пластины и коралловых бус, которые закреплялись к удлиненной коже. По традиции чавага закрепляли к прическе невесты матерью или близкой родственницей перед свадьбой, как только она покинет юрту родителей. Гребни — дыргак следует относить к украшениям прически. Они бывают деревянными с толстыми зубьями, медные, серебряные, украшенные перегородчатой эмалью, инкрустированные кораллами.

Мастера-ювелиры жили и трудились в тесном общении с окружающим миром. Они наблюдали жизнь животных и птиц. Все увиденное отражали на украшениях, поэтому основные мотивы в орнаментах — это растительные узоры. Встречаются и зооморфные изображения, а также космологические. Для изготовления украшений из цветных металлов использовались различные технические приёмы — штамповка, литьё, чеканка, гравировка. Отливку производили в каменных и глиняных формах. Разъёмные каменные формы искусно вырезали, а в глине форму оттискивали по модели из дерева, а возможно и воска. «По-видимому, применялся сохранившийся у тувинцев и поныне способ „выжигаемой деревянной модели“, когда вырезанную из дерева заготовку обмазывали глиной, а затем помещали в огонь, где дерево сгорало, а в образовавшуюся пустоту заливали металл, получая точную копию модели. Для штамповки применяли тонкие золотые и серебряные листки, набивавшиеся на железные матрицы. Получает широкое распространение не известное здесь ранее горячее золочение, позволявшее покрывать драгоценным металлом лицевую часть изделия. Для гравировки — одного из излюбленных приёмов декорировки художественных изделий — использовали резцы с различной толщиной рабочего острия, для чеканки — зубильца и пуансоны с фигурными матрицами (круг, запятая и др.)» [23, с. 12].

Сбруя была предметом особых забот кочевников. Сёдла и конскую упряжь богатых тюрок украшали узорные серебряные или золотые бляхи. Они украшены крупными восьмилепестковыми розетками. Нередки и четырёхлепестковые розетки. Сбрую украшали также овальными фигурнорифлёными бляшками штампованными из золота. Сбрую декорировали также полушарными гладкими бляхами. Из металлов, в том числе из золота, серебра, бронзы и их сплавов, изготовляли также сосуды, главным образом кувшины с округлыми ручками (рис. 9). Наиболее излюбленный узор на костяных изделиях — круг, наносившийся циркулем, с точкой в центре.

Другим материалом для повседневных нужд служила берёста. Из неё делали главным образом колчаны, а также утварь — сосуды, сумки, игольники.

Ремесла и домашние промыслы имели важное значение в хозяйстве. Тувинцы сами производили почти все необходимое для примитивного кочевого хозяйства. Со временем профессиональный характер приобрело кузнечное, литейное, шорное и отчасти столярное ремесло. «В том, что кузнечество было профессиональным, убеждают неизменно высокие отзывы об изделиях тувинских мастеров со стороны ряда исследователей. Так, по словам Е. К. Яковлева и Ф. Я. Кона, «самым почетным считалось кузнечное мастерство… По Хемчику кузнечные изделия поражают своей красотой… Литейное искусство сохранилось тоже почти исключительно по Хемчику. Медные и бронзовые шахматы, отлитые на Хемчике, могут конкурировать с изделиями европейских мастеров» [26, с. 14].

Как правило, кузнец одновременно являлся и серебряных дел мастером, и слесарем. Ремесленников-кузнецов было не очень много, всего лишь один-два на крупный сумон, а по всей Туве число их вряд ли достигало сотни. Из всех ремесел кузнечное дело было лучше поставлено технически. Тувинские кузнецы производили хорошие удила, замки, ножи, огнива, наконечники для стрел, пряжки, курки для кремневых ружей, украшения на седла и узды, женские украшения из серебра (накосники, серьги, кольца, браслеты и др). Тувинские мастера, изготовлявшие мебель для юрты (шкафчики, кровати), сами расписывали красками свои изделия.

Большого искусства достигли тувинские камнерезы и ювелиры. Они изготавливали из цветных металлов различные предметы личного и бытового назначения. «Русский ученый Ф. Я. Кон, посетивший Туву в начале XX в., писал, что медные и бронзовые шахматы, отлитые на Кемчике, могут конкурировать с изделиями европейских мастеров, несмотря на то что выделка форм поглощает массу совершенно непроизводительного труда» [18, c. 176].

Естественно, для выживания имели значение и знания технологий изготовления орудий и приёмы рыбной ловли. Мировоззрение кочевников не позволяло грубо вмешиваться в природу. В культуре был создан и эффективно действовал целый механизм, отсекающий любую агрессию по отношению к среде обитания. По этой причине право на существование было оставлено более мягкой стратегии поведения, основанной на приспособлении к окружающей среде. Так, культура быта восточных тувинцев-тоджинцев по отношению к природе была мягко включена в местность, где проживал народ. Там, где природные условия позволяли разводить животных, их разводили. В Восточной Туве была «сделана ставка» на оленя — животное наилучшим образом адаптированное к жизни в этих условиях. Дикий северный олень, живущий в Саянских горах, был относительно маленького роста и, как следствие, небольшой силы, вероятно, поэтому был целенаправленно выведен его домашний подвид — значительно крупнее и мощнее дикого собрата. Олень помимо мяса и шкур давал молоко, из которого готовили масло и сыр. Но жить только за счёт оленя невозможно, поэтому в набор продуктов питания наряду с охотничьей добычей была должным образом включена и рыба. При этом рыба никак не доминировала в рационе, она была лишь «частью жизненного цикла» со своим, строго определённым местом в сезонной периодичности. О том, где, когда и как можно поймать рыбу, был хорошо осведомлён каждый оленевод. Поэтому осенью, только в период миграции («скатывания») рыбы, подходили к хорошо известным местам у рек и жили там некоторое время, питаясь в том числе и рыбой. Как только рыба уходила, приступали к охоте на пушного зверя и т. д.

У тувинцев существовал своеобразный календарь, в котором каждому виду промысла и деятельности было строго отведено своё время и место. Ни одному жителю тайги не пришло бы в голову строить бара летом, или идти на добычу белки в июне [10, с. 23].

В традиционном декоративно-прикладном искусстве Тувы можно выделить три направления — графику, живопись и скульптуру малых форм. Тувинские мастера выполняли графические рисунки на коже, бересте, дереве, металле, войлоке, ткани, причем использовали различные техники: тиснение, гравировку, чеканку, вышивку, аппликацию. Порой контурные изображения выбивались или выцарапывались на скалах и камнях. Художники создавали буддистские иконы на ткани, расписывали мебель и музыкальные инструменты. Литейщики и резчики по дереву и камню изготавливали скульптуру. «При этом предпочтение отдавалось сравнительно легким в обработке породам: из древесины — кедру, тополю, иногда березе, из камня — агальматолиту. Литье и резьба в народном творчестве были неразрывно связаны, поскольку тувинцы применяли технику утрачиваемой модели, используя в качестве шаблона фигурку, вырезанную из дерева» [40, с. 20].

Все виды тувинского декоративно-прикладного искусства стилистически различались. Если в живописи доминировала несколько упрощенная позднесредневековая монгольская традиция, восходящая к индо-тибетской художественной школе, то в графике, помимо индийских и тибетских декоративных элементов, встречались древние геометрические, преимущественно прямолинейные, узоры, а также условные антропо/зоо/орнитоморфные изображения. Вместе с тем и в живописи и в графике прослеживались черты локальных стилистических направлений.

В свою очередь скульптура, используя живописные и графические мотивы, в целом продолжала линию, зародившуюся еще в хуннускую эпоху. Самобытность скульптурного мастерства тувинцев была особо отмечена искусствоведом И. М. Мягковым, который подчеркивал архаичность этого направления традиционного творчества и считал его «подлинно национальным» [цит. 11, с. 59].

Традиционная музыкальная культура тувинцев формировалась и развивалась на протяжении тысячелетий в условиях специфичного уклада жизни, соответствующего основному занятию — кочевому скотоводству. В современном быту тувинцев наиболее распространены два струнных смычковых инструмента: бызанчи и игиль (постепенно вытесняемый в тувинском народном быту монгольским хуром). Бызанчи (пызанчи) — струнный, смычковый инструмент, распространенный под разными названиями почти во всех странах Дальнего Востока в нескольких разновидностях, отличающихся друг от друга по размеру, по числу струн (двухструнные, четырехструнные) и по материалу, из которого изготовляется корпус (дерево, бамбук, медь). Игиль (пишется — игил; у хакасов — ыых, у алтайцев — икили) по тембру звучания напоминает казахский кобыз, узбекский кобуз, киргизский кыяк. Тошпулур (дошпулур) — инструмент, аналогичный монгольскому и ойротскому топшхуру и горно-алтайскому топшуру, имеет деревянный корпус в форме трапециевидного ящика, изготовляемого из древесины сосны, кедра или ели (высота трапеции 20 см, длина меньшего основания 12 см, большего — 19 см). Шанзы (имеет корпус в форме продолговатой деревянной коробки с закругленными углами (т.е. почти овальной конфигурации) и слегка округленными краями (ее длина 32 см, ширина 21 см).

Существует еще множество музыкальных инструментов, но в рамках нашей работы мы не будем подробнее останавливаться на их описании. В процессе технологии изготовления музыкальных инструментов имеются свои устойчивые закономерности уже на материально-техническом уровне художественного опыта: например, приверженность к определенным материалам, особенность их обработки особое отношение к размерам, объемам, формам, специфика изготовления клея, лака, красок, которые во многом вплотную соприкасаются и. с искусством декоративно-прикладного творчества. Некоторые моменты традиционной технологии изготовления музыкальных инструментов отражены и в народных песнях. В 2005 году, когда создали Союз мастеров-изготовителей национальных инструментов, после Аяна Монгуша его председателем стал Дамдын Алдар Константинович. Любовь к музыкальным инструментам у него с детства. Его отец работал в школе искусств города Чадана, а мама — сторожем. Ребенком он ходил на ее работу и, играя на инструментах, чувствовал себя королем. Когда поступил в Кызылское училище искусств, инструментов не хватало, а так хотелось иметь свой. Первый игил сделал в 23 года. С тех пор изготовление национальных музыкальных инструментов стало его профессией. Делал их в подвале КУИ для себя, для друзей, потом для ансамбля «Тыва». Так увлечение музыкой, изучение изготовления инструментов, спрос музыкантов на них соединились в одно [2, с. 10]. В 2005 году он организовал мастерскую Национального оркестра, позвал мастеров, но зарплатой работника культуры не смог удержать. Минкультуры помогло купить станки, но этого не хватало. Поэтому Алдар Константинович зарегистрировал ООО «Оваа», сдал документы и выиграл грант Председателя Правительства Республики Тыва. И если бы не эта поддержка, он не надумал бы начать свое дело.

Дело оказалось новым, но кто не работает, тот не делает ошибок. Открыл мастерскую во дворе здания бывшего музея, взял на работу молодых.

Звучание инструмента доводит сам. И сыновей уговорами и убеждениями тоже посадил за изготовление инструментов. У каждого мастера есть свои секреты, которые он должен передать своему сыну.

В мастерской Алдара Константиновича изготовляют игил, бызаанчы, дошпулуур, чадаган, шоор, мургу; шьют чехлы и делают футляры для них. Основные заказчики — Национальный оркестр, Кызылский колледж искусств. Весной делали скидку школам искусств. Заказывают инструменты и начальники, предприниматели, чтобы научиться играть либо украсить дом.

Очень в работе помогает авторитет отца, известного учителя музыки, мастера-изготовителя, Константина Чулдумовича Тамдына. Его нет двадцать лет, но многие считают себя его учениками. Помимо того, что Алдар Константинович возглавляет мастерскую, он еще работает 15 лет в неизменном составе группы «Чиргилчин», и гордится тем, что его инструменты звучат в Национальном оркестре. Общая гордость, что игил, придуманный ведущим мастером Аясом Иргитом, хранится в коллекциях Председателя Правительства России Владимира Путина и Председательства Правительства Тувы Шолбана Кара-оола. На них искусно вырезаны изображения семи видов скота. В дальнейшем Алдар Константинович хочет создать цех по изготовлению сувениров.

К столетию отца Алдар Константинович создает фонд его имени и с учредителями — Минкультуры, госфилармонией, духовым оркестром Правительства РТ, РШИ, ООО «Оваа» собирается организовать детскую творческую лабораторию, где будет давать мастер-классы ученикам из кожуунов.

Еще один мастер по изготовлению музыкальных инструментов — житель Сут-Хола — скромный учитель Биче-оол Ондар. «Четыре десятка лет преподает детям игру на национальных инструментах. Сам научился их делать, мастерил по необходимости. Именно с музыкой связал свою биографию. После окончания Кызылского училища искусств получил диплом Восточно-Сибирской государственной академии культуры и искусств (Улан-Удэ). Накапливая житейский опыт, профессиональные знания, в 2000 году почувствовал основательную необходимость постоянно заниматься созданием „друзей музыкантов“, без которых они не смогут выразить свои чувства во всей полноте» [1, с. 19]. Получил грант Правительства РТ, открыл мастерскую, которая действует. Если не вложить частицу души в «новорожденного», то он не зазвучит, как надо, — знает простую истину мастер. У него именно так и получается. Конечно, и природа родного Суг-Аксы играет не последнюю роль: без степных просторов и музыки ветров настоящая мелодия и звук инструментов на свет не появятся.

Биче-оолу Ондару и Алдару Тамдыну было присвоено звание «Народный мастер Республики Тыва» тувинского национального наследия.

Итак, орнаментальные узоры древних тувинцев были разнообразны. Наряду со сравнительно простыми мотивами (круг, круг с точкой в центре, зигзаг, треугольники, в том числе заштрихованные, плетёнки и др.), украшавшими главным образом изделия из кости и дерева, получают распространение растительные узоры и подчас весьма сложные. Наиболее популярны четырёхлепестковые и восьмилепестковые розетки, мотив вьющейся лозы, пальметки и полупальметки, плетёнки, крестовидные фигуры с отростками, роговидные фигуры, спираль, круг, концентрические круги, волна, зигзаг и др. — общие ныне почти для всех скотоводческих тувинских народов.

Различные модификации крестовидных фигур с отростками, роговидных мотивов, зигзагов, волны, четырёхлепестковых розеток и некоторых других могут рассматриваться как развитие традиционных орнаментальных мотивов, известных ещё ранним кочевникам.

Совершенно очевидно, что вместе с тканями и металлическими украшениями в кочевническую среду проникали и новые орнаментальные сюжеты и новые технические приёмы декора.

Ковровый орнамент, включающий чередующиеся чистые и заштрихованные треугольники и восходящий к эпохе бронзы, также был, повидимому, довольно распространённым. Можно полагать, что им украшали изделия из различных материалов, в том числе и металл.

У тувинцев существовал своеобразный календарь, в котором каждому виду промысла и деятельности было строго отведено своё время и место. Ни одному жителю тайги не пришло бы в голову строить бара летом, или идти на добычу белки в июне.

2.2 Актуализация промыслов в современной Тыве В настоящее время в республике насчитывается около 360 мастеров-умельцев, занятых в сфере народно-художественных промыслов при Министерстве культуры Тувы. Основные виды деятельности — камнерезное искусство, художественная обработка металла, резьба и роспись по дереву, изготовление национальной утвари и музыкальных инструментов, обработка войлока, тиснение по коже, пошив национальной одежды, обуви и головных уборов, ювелирное дело.

Наибольшее распространение традиционные народные промыслы имеют в Бай-Тайгинском, Монгун-Тайгинском, Эрзинском, Дзун-Хемчикском, Барун-Хемчикском и Кызылском районах Тувы. При учреждениях культуры республики создано к настоящему времени 19 объектов народно-художественных промыслов: мастерские по пошиву национальных костюмов, изготовлению тувинских музыкальных инструментов и сувенирной продукции, цех фасонного литья из чугуна и стали, ювелирная мастерская. Значительным вкладом в развитие народных промыслов стало открытие в столице республики Центра традиционной тувинской культуры и ремесел.

Тем не менее, по мнению специалистов Министерства культуры, декоративно-прикладное искусство в республике испытывает значительные трудности и нуждается в государственной поддержке. Большая часть малых предприятий, работающих в этой сфере, расположена в сельской местности. Многие мастера трудятся на дому. Основным фактором, сдерживающим рост их производства, является ограниченность рынка сбыта, слабая материально-техническая база, недостаточный профессиональный уровень мастерства. Специфическими проблемами, характерными для индивидуальных мастеров, является их разобщенность, дублирование одних и тех же изделий, упрощение технологических приемов и художественного оформления, что снижает конкурентоспособность их произведений.

В целях сохранения и дальнейшего развития художественно — стилевых особенностей тувинского народного творчества, национальных традиций декоративно-прикладного искусства, повышения конкурентоспособности изделий народных мастеров и продвижения их на российский и зарубежный рынки Министерством культуры разработан ряд мероприятий, вынесенных на рассмотрение Правительства республики Тыва.

Планом мероприятий предусмотрена широкая популяризация тувинского декоративно-прикладного искусства, организация различных фестивалей и конкурсов и выставок-ярмарок, на которых народные мастера могли бы обмениваться опытом и сбывать свои изделия. Этой же цели должно служить открытие ряда новых торговых точек в Кызыле и районах республики для реализации тувинской сувенирной продукции. Планируется приобретение оборудования для действующих малых предприятий и создание новых, в частности, студенческой сувенирно-производственной фирмы «Чус белек» («Сто подарков») на базе Кызылского колледжа искусств. Повышению квалификации мастеров служит проведение семинаров-практикумов, конференций, издание методической литературы. Развитию художественных ремесел способствует создание на базе Центра традиционной тувинской культуры и ремесел Ремесленной палаты Тувы, которая внесен Реестр народных умельцев.

Значительное место в тувинском народном искусстве занимает создание из камня украшенных резной скульптурой предметов утилитарного назначения, таких как шахматы, чернильные приборы, пепельницы, резные печати и даже государственные гербы. Статичные изображения человека и животных служат основой для создания шахматных фигур. Особенно широкое распространение имеют шахматы. Они не похожи на европейские типы шахмат. Традиционная иконография шахматных фигур здесь своеобразна: арзылан — ферзь как самая сильная шахматная фигура предстает в облике этого сказочного чудовища, верблюд — слон как легкая шахматная фигура ассоциируется с этим выносливым животным, способным пройти длинное расстояние по дорогам и бездорожью тувинских степей. Конь изображается не в полфигуры, а полностью. Спокойно стоящим на шахматной доске, как на пастбище. На четырех ногах. Необычайно интересен король в облике дамы высокого чина, одетой изысканно и богато. Органично используются при резьбе шахмат цвета агальматолита: черный камень — для черных фигур, все оттенки светлого — для белых. Многие шахматы, созданные руками тувинских народных резчиков, имеют большую художественную ценность, на мировом рынке она выражается в золотом весе [5, с. 18].

Искусство камнерезной пластики имеет в Туве свою историю и глубокие корни. Самые ранние известные нам памятники датируются концом XIX — началом XX вв., однако традиции создания мелкой пластики зародились ещё в скифском зверином стиле, продолжились в степных каменных изваяниях, наскальных изображениях зверей и сцен охоты, рельефных узорах на оружии и предметах быта. Традиции этого ремесла складывались ещё в глубоком прошлом в условиях кочевого быта, когда первоначально фигурки животных вырезались как детские игрушки и имели распространение в тувинском народном быту.

Издавна, еще с каменного века, появился на земле тувинской интерес к камням, который, кроме прикладного утилитарного значения (изготовления орудий) постоянно сохранял и эстетическую направленность. Этому способствовало и большое разнообразие цветных камней (хотя собственно самоцветных камней в современном понимании в Туве сравнительно немного). Уже среди первых находок, особенно в захоронениях, есть различные украшения, амулеты, изготовленные кроме кости и металла, и из камней. Среди них встречаются цветные простые аргиллиты (глинистые сланцы), яркие кусочки медной руды — малахита, лазурита. Уже со скифских времен отмечаются находки агальматолита (чонар-даша). Он использовался как материал ожерелий (из-за мягкости). Время появления резных фигурок из него совершенно не установлено. Имеются находки шахматных фигурок, но случайные, без временных привязок. Гора Сарыг-Хая, где добывается этот камень, носит следы горных разработок, покрытых вновь выросшим лесом, но это свидетельствует только, самое большое, о столетней давности [12, с. 10].

В первую половину XX в. каменная пластика уже имела свои устоявшиеся традиции. Она фронтальная, антроморфная — в фас, анималистическая, симметричная и уравновешенная в профиль. При использовании декоративных качеств агальматолита мастера обращаются к народному эпосу. Это придавало тувинской скульптуре национальное своеобразие, простоту выразительности и легко схватываемую сущность. В дальнейшем именно эти характерные особенности тувинской пластики сформировали её художественное своеобразие.

В советский период сформировалась традиция вырезания скульптуры из мягкого камня — агальматолита. С этого времени каменная пластика стала одним из наиболее значительных видов народного искусства России. В трактовке отдельных видов, особенно фантастических и экзотических животных дракона, змеи, заметно влияние древней юго-восточной стилистики. Вероятно, воздействие этой традиции и определило высокий художественный уровень анималистических произведений. Красота и выразительность чётко очерченных силуэтов животных, контрасты гладких и гравированных поверхностей материала дополняются оттенками камня не только чёрного, серого, но и имеющего розоватые, голубоватые, зеленоватые вариации. В скульптуре Тувы начала XX в. можно отметить существование двух стилей-манер: с одной стороны — предельная достоверность образа, реалистическая проработанность деталей, с другой — декоративная стилизация формы, элементы фантазии и воображения. Эти начала могут или соединятся, или доминировать одно над другим [13, с. 17].

В тувинской скульптуре малых форм мастера дают волю мысли, фантазии, не просто изображают зверя, но и стремятся выразить его состояние, настроение (упрямую силу быка, могучую красоту сарлыка, изящество оленя или косули, терпеливую медлительность или непокорную страстность молодого зверя). Покрывают фигурку богатым ровным орнаментальным узором, в стилизованной форме воспроизводящим шерсть или гриву, создают своеобразные сказочные поэмы в кусочке камня.

В репертуаре тувинских мастеров преобладали фигуры животных. На этом фоне заметно выделялись немногочисленные антропоморфные персонажи. Они представляли не конкретных людей, а обобщенные, отвлеченные образы. Наиболее часто мастера изображали охотника, всадника, сцепившихся борцов, шамана, ламу, чиновника. В целом, присутствовали образы женщины (как правило, средних лет, иногда с ребенком), и мужчины (зрелого, полноправного общинника). Статуэтки отличались статичностью и монументальностью. По справедливому наблюдению И. М. Мягкова, тувинская «скульптура трактуется в условных, мощно-обобщенных формах, где художник не интересуется мускулатурой и другими деталями и их не разрабатывает, где важно только целое. …одежда на фигурах не понимается отдельно, как объем, а тесно связана с телом человека…» [цит. 11, с. 59].

Нередкой чертой являлось нарушение пропорций, от чего фигуры приобретали приземистость, низкорослость. И. М. Мягков особо отмечал фронтальность тувинских статуэток. Можно добавить, что, вопреки объемности и всесторонней проработке, разглядывать антропоморфные фигуры предпочтительнее анфас, а зооморфные — в профиль. Правда, такой признак свойственен скульптурным произведениям многих народов.

Практически все перечисленные антропоморфные сюжеты тувинского искусства встречаются и в изобразительном творчестве алтайцев, якутов, монголов, бурят. Это подтверждает вывод о формировании тувинской антропоморфной скульптуры и ее репертуара в период становления тюрко-монгольского кочевого мира.

Прототипы многих сюжетов отыскиваются в китайском изобразительном творчестве. Из Китая происходят и многие характерные черты пластики тувинцев. Так, подчеркнутая статичность образов всадника и всадницы находит параллели в керамических статуэтках, относящихся к династии Тан (VII-X вв. н. э.). Обобщенность и величественность фигур стоящих или сидящих мужчин и женщин напоминают буддистские скульптуры, погребальные каменные изваяния полководцев, чиновников и некоторые глиняные скульптуры того же времени.

Вызывает удивление, что даже такой оригинальный, казалось, свойственный исключительно тюрко-монгольской среде сюжет противостояния борцов также имеет близкое соответствие в памятниках китайского бронзового литья, причем достаточно раннего времени — периода Чжаньго (Сражающихся царств) (V-III вв. до н.э.) [24, с. 18].

Ритуальное назначение антропоморфной скульптуры зафиксировано не так определенно, как у зооморфной. Правда, культовая основа все же прослеживается. Так, согласно археологическим данным, у кочевников Центральной Азии и Южной Сибири в III—II вв. до н.э. возникает обычай включать в погребальный инвентарь фигурки людей. Сами тувинцы вплоть до конца XIX в. при заключении брачного договора использовали символический дар — миниатюрную модель юрты с сидящей в ней куклой. С распространением буддизма тувинские резчики освоили изготовление предметов религиозного содержания. И все же в XIX — первой половине XX вв. ритуальные изделия охватывали лишь незначительную часть антропоморфной скульптуры, а большинство составляли сувениры и игрушки.

Среди антропоморфных образов тувинских резчиков привлекает внимание нойон/ноян — «князь», высокопоставленный чиновник Маньчжурской империи Цин, правитель района — кожууна (или даже всей Тувы — амбын-нойон), глава одной или нескольких родоплеменных групп. Он обычно изображался человеком в халате и шапке, стоящим, а чаще сидящим на земле или на небольшом возвышении со скрещенными, полускрещенными, поджатыми ногами. Эта поза начинает встречаться в кочевническом искусстве на закате господства в евразийских степях ираноязычных кочевников, приблизительно в конце IV — начале II в. до н. э. [25, с. 19].

До этого периода степняки изображали сородичей сидящими верхом на лошадях или стоящими, что демонстрируют петроглифы и каменные изваяния. Создатели эллино-скифской ювелирных изделий представляли кочевников более разнообразно. Однако и в этом случае у сидящих людей ноги не перекрещивались, и восседали они, как правило, на крупных возвышениях. Разумеется, такая иконография не могла быть отражением реальности, поскольку невозможно представить, чтобы древнеиранские кочевники никогда не сидели на земле. Скорее всего, мастера следовали установкам древнегреческой художественной традиции.

Изображения представителей кочевых культур, сидящих с согнутыми в коленях ногами, появляются одновременно с выходом на историческую арену тюрко-монгольских племен. Примером служат парные золотые бляхи из Сибирской коллекции Петра I («Отдых в пути») и бронзовая курильница со скульптурной композицией из Алматинской области Казахстана, относящиеся к III в. до н.э.

У подавляющего большинства изображений с перекрещенными ногами отсутствуют предметы вооружения в отличие от фигур кочевников, показанных верхом на лошадях или стоя. Вместо оружия в руках сидящих персонажей обычно находится сосуд. У части «безногих» древнетюркских изваяний, помимо сосуда, имеется и оружие, но оно спокойно висит на поясе.

Можно предположить, что с зарождением тюрко-монгольского мира в кочевническом искусстве формируется новый антропоморфный образ, представлявший сидящего мужчину и олицетворявший идею миролюбия и спокойствия. Наверное, именно отсутствие агрессивности у нового персонажа впоследствии побудило монголов, бурят и тувинцев придавать аналогичную позу их излюбленному герою буддистского пантеона — Белому старцу. Этот образ имел долгую историю, так как Белый старец — божественный мудрец, покровитель всех живых существ, даритель благополучия — был заимствован буддизмом из более древней шаманской традиции [7, с. 25].

В тувинской мелкой пластике за изображением сидящего мужчины закрепилось название «нойон». Возможно, решающую роль здесь сыграло появление в культуре тувинцев шахмат, поскольку именно так именовался король. Шахматы («шыдыраа) пользовались большой популярностью в Туве, о чем не раз отмечалось в научной литературе.

Исследователи сходятся в том, что родиной тувинской игры является Монголия. Согласно мнению археолога, этнографа и знатока шахмат И. Т. Савенкова, монголы и тувинцы познакомились с шахматной игрой в X—XI вв. Такая датировка представляется слишком заниженной. Более правдоподобной выглядит точка зрения этнографов П. И. Каралькина и С. И. Вайнштейна, называвших XVI—XVII вв. При этом П. И. Каралькин связывал распространение шахмат с проникновением буддизма, что вполне возможно, поскольку игра получила наибольшую популярность в тех азиатских странах, где буддизм завоевал самые прочные позиции. В связи с этим уместно упомянуть слова Д. Г. Савинова, писавшего: «Среди лам… шахматная игра чрезвычайно распространена: почти каждый лама знаком с этою игрою; среди них много сильных игроков» [24, с. 35].

Маленькая тувинская деревня Кызыл-Даг известна на весь мир — веками здесь живут и работают художники-камнерезы. Гора Сарыг-Хая, окрестности села Кызыл-Даг богаты залежами цветного агальматолита, который тувинцы называют «Чонар даш» — камень, который можно резать.

Члены Союза художников России села Кызыл-Даг:

Хертек Тойбухаа Коштайевич (1917;1981) — выдающийся камнерез Тувы, заслуженный художник РСФСР, лауреат Государственной премии РСФСР им. И. Е. Репина, народный художник Тувинской АССР, лауреат Государственной премии Тувинской АССР Хертек Коштаевич Тойбухаа по праву считается одним из основоположников современного камнерезного искусства Тувы, многие его произведения стали классическими шедеврами народного искусства нашей республики. Преемственность его пластического творчества продолжает династия резчиков сыновей и внуков Тойбухаа.

Тойбухаа по праву считается одним из основоположников современного камнерезного искусства Тувы, многие его произведения стали классическими шедеврами народного искусства республики.

В конце 1950;х — начале 1960;х годов Хертек Тойбухаа ищет новые композиционные приемы, усложняет сюжетные постановки, придает фигурам определенное движение, тем самым как бы оживляя скульптурные группы. С этим новаторским приемом выполнены многие его работы.

Как потомственный скотовод и опытный охотник, как ветеринар Хертек Коштайевич знал пластику движений, анатомию, повадки домашних и диких животных.

Пластическое искусство Хертека Тойбухаа — это зарождение и становление яркого самобытного творчества народного мастера-камнереза. Человека, создавшего лучшие качества традиционной тувинской скульптуры и развившего новые темы, сюжеты в современной скульптурной композиции Тувы. Его имя присвоено одной из лучших художественных школ в республике — ДХШ в селе Тээли, центре Бай-Тайгинского района. Его именем была названа Государственная премия Председателя Правительства РТ в области декоративно-прикладного и народного искусства.

Талантливый мастер, в совершенстве владея пластическим искусством резьбы по агальматолиту, с полной отдачей и большим воодушевлением обучил своих сыновей Дондука, Александра и множество молодых камнерезов, многие из которых стали известными резчиками, членами Союза художников России со своим индивидуальным творческим почерком.

Среди его учеников выделялись Когел Саая, Сергей Ооржак, Олчат-оол Серенчимит, Чечен-оол Байыр-оол, Владимир Салчак, Киров Хунан и другие.

Тойбухаа Дондук Хертекович — заместитель председателя правления Союза художников Республики Тыва. Окончил художественное отделение Кызылского училища искусств. Народный мастер-камнерез, Член Союза художников РФ. Член правления Союза художников Республики Тыва. Автор 11 статей, трех буклетов публицистического характера. Заслуженный художник РСФСР. Лауреат Государственной премии РФ. Лауреат Государственной премии Республики Тыва. Сын основоположника камнерезного искусства республики знаменитого Хертек Коштайовича Тойбухаа.

Ооржак Валерий Окпанооловиччлен союза художников РФ, министр промышленности РТ, В 1980 окончил Кызылский филиал Красноярского политехнического института по специальности «инженер-строитель». Кандидат экономических наук. Был председателем комитета по развитию промышленности Республики Тува (РТ).

Ойдуп Александр Ондаровичпервый скульптор Тувы с высшим образованием, автор флага и герба столицы республики г. Кызыла, художник-скульптор, председатель Союза художников РТ, член Союза художников РФ, заслуженный деятель искусств Республики Тыва.

Владимир Шомбулович Салчак — член Союза художников России, Заслуженный работник культуры РТ, музыкант, изготовитель музыкальных инструментов, преподаватель высшей категории. В. Салчак придумал новое направление в камнерезном искусстве — создание пустотелых фигур. Самое священное у тувинцев — это их жилище, юрта. Он сделал ее миниатюру из агальматолита пустотелой (2004 г.). Особенность пустотелых фигур состоит в том, что их можно выполнять в более крупном размере, нежели монолитные фигурки из Чонар — даша, а это неограниченный простор для фантазии.

Сергей Хомушкуевич Кочаа — Заслуженный художник Республики Тыва, член Союза художников России, мастер и агальматолита, и тиснения по коже, и художественного литья.

Саая Мижитеевич Когел — «Заслуженный художник Тувинской АССР», высокое звание «Лауреат Государственной премии Российской Федерации», «За доблестный труд», награжден Орденом Республики Тыва.

Алексей Салчакович Кагай — оол — Заслуженный художник РФ.

Таким образом, камнерезное искусство и вообще искусство тувинского народа стоит на трех китах: прошлое — история, настоящее — традиция и метод достижения высоких результатов. В исторические времена камнерезное искусство именно в Кызыл-Даге развилось, и непревзойденных мастеров у нас очень много.

Нынче процесс продолжается, потому что в творчестве других камнерезное искусство развивается дальше и рождает новые направления. А если появляется новое направление, это значит, появляется новый метод достижения результатов.

Мастера в Кызыл-Даге столетиями не переводятся. А в последние годы их стало даже больше. Потому что для большинства это основной и стабильный вид заработка.

Камнерезные произведения этих удивительных камнерезов хранятся в фондах Национального музея Республики Тыва, художественных музеев Иркутска, Красноярска, Томска, Омска, Барнаула, Москвы и Санкт-Петербурга. Пластическое искусство является одним из значительных пластов «золотого» фонда изобразительного искусства Тувы.

Мы рассмотрели лишь малую часть этого поистине уникального села Кызыл-Даг, и самобытного искусства камнерезного дела.

Общие выводы Тувинцы, несмотря на культурную близость с алтайцами, хакасами, монголами и бурятами, создали своеобразную, оригинальную культуру.

Будучи древнейшими кочевниками азиатских степей, тувинцы донесли до наших дней архаичную культуру и мировоззрение, неповторимый музыкальный фольклор, как инструментальный, так и вокальный, горловое пение-хоомей, песенную культуру, декоративно-прикладное искусство.

В условиях современной российской действительности сохранение самобытного национального искусства разных народов становится одним из приоритетных направлений в области культуры и искусства.

Все формы жизнедеятельности с. Кызыл-Даг (и экономика, и искусство) зависят от уровня развития сельского хозяйства. Село знаменито своими талантливыми личностями, которые внесли вклад в социальноэкономическое и культурное развитие тувинского народа.

Таким образом, можно отметить следующую тенденцию. Рождаются на свет новые мастера, появляются новые стили и направления, открываются новые школы, в которых обучают камнерезному мастерству. Вследствие этого сохраняется преемственность поколений. И настоящим мастером является тот, кто искренне любит, ценит, бережет свою родную землю. Мастерство определяется, помимо прочего, пониманием природы.

промысел творчество этнокультурный

Заключение

Вопрос о выживании народного искусства возник не сегодня и даже не вчера. Он возник в ту пору, когда веками складывавшаяся картина мира начала резко меняться, когда тенденции обновления стали проникать буквально во все сферы жизни. То, что прежде существовало в нераздельном виде (материально-практическая, духовно-религиозная, познавательная и эстетическая деятельность человека), в современной культуре всё более дифференцируется, становится мозаичным и раздробленным. Некогда ведущая функция крестьянского искусства — утилитарно-бытовая сегодня сохраняется главным образом в этнических национальных округах, в глубинке, где вещи по-прежнему рождаются и живут на корнях быта.

Приметой последних лет является возникновение совершенно новой функции народных промыслов — памятно-культурной. Сундуки, коробки, лошадки-качалки и другие предметы старого ремесла, казалось бы навеки ушедшие из быта и прочно обосновавшиеся в музейных витринах, вновь привлекают людей, во-первых, своей практичностью и тем, что сделаны они из природных материалов, а во-вторых — напоминанием о минувшем, невосполнимом.

Народные промыслы и ремёсла на современном этапе развития существуют как в форме творчества индивидуальных мастеров, так и на предприятиях, сохраняющих коллективный опыт творчества и ремесленный характер воспроизводства продукции, усовершенствованный развивающимся технологическим прогрессом. Возрождаются уникальные технологии и утерянные традиции изготовления изделий художественных промыслов. В связи с развивающимся технологическим прогрессом народные промыслы и ремёсла, ещё сохранившие традиционные ремесленные способы создания вещей с их традиционным стилеобразованием, ограничиваются изготовлением технически простых вещей, с ярко выраженным эмоционально — образным содержанием, национальной и региональной тематикой. Большинство из них реализуется в качестве сувенирных и подарочных изделий. Рынок промыслов заполнен изделиями, выполненными в стиле народных художественных промыслов, но без соблюдения технологий и традиций и представляющими собой сувенирный и ярмарочный вид. Изделия имеют низкую цену и, как следствие, конкурируют с изделиями народных художественных промыслов.

В настоящее время интерес в народным промыслам и ремеслам постепенно возрастает, но по мнению мастеров он еще не достаточно активен и данный вид деятельности нуждается в более полномасштабной поддержке со стороны государства.

Народное промыслы Тывы, как преображающая действительность — особый тип национального художественного творчества, отличительными признаки которого являются: коллективное начало и традиции, устойчивость тем и образов, универсальность языка, понятного не всем народам мира, а так же их общечеловечность духовных ценностей. Народные промыслы России и Тывы являются неотъемлемой частью национальной своеобразной культуры. Произведения прикладного искусства отражают художественные традиции нации, миропонимание, мировосприятие и художественный опыт народа сохраняют, сохраняют историческую память. Мастера народного искусства Тывы создают свои произведения из разнообразных материалов. Наиболее распространены и особой уникальностью отличается художественная резьба по камню (агальматолит), войлочные ковровые изделия, вышивка национальным орнаментом, резьба по дереву, кожевенное дело, ковка, литьё гравирование, чеканка и др. и многими другими произведениями народного искусства в настоящее время пользуются в быту. Народные мастера Тывы, художники декоративно-прикладного искусства, в своём творчестве стремится показать наилучшим образом эстетические качества материалов: камня, дерева, металла, кожи, кости.

1. Абаев Н. В. Ранние формы религии и этнокультурогенез тюрко-монгольских народов [Текст] / Н. В. Абаев. — Кызыл: Изд-во ТывГУ, 2005. — 138 с.

2. Александров В. А. Русское население Сибири XVII — начала XVIII в. [Текст] / В. А. Александров. — М.: Высшая школа, 1984. — 303 c.

3. Алексахин Н. Н. Художественные промыслы России. Учебное пособие [Текст] / Н. Н. Алексахин. М.: Народное образование, НИИ школьных технологий, 2005. — 176 с.

4. Алексеев Н. А. Ранние формы религии тюркоязычных народов Сибири [Текст] / Н. А. Алексеев. — Новосибирск, 1980. — 317 c.

5. Бакушинский А. В. Исследования и статьи. Избранные искусствоведческие труды [Текст] / А. В. Бакушинский. — М.: Сов. Художник, 1981. — 352 с.

6. Бетехтина Т. Г. К вопросу об определении понятия «кустарные промыслы» [Текст] / Т. Г. Бетехтина // Этносы и этнические процессы. Памяти Р. Ф. Итса. Сборник статей. — М: Наука, Изд. Фирма «Восточная литература», 1993. — С. 321−328.

7. Богатырев П. Г. Вопросы теории народного искусства [Текст] / П. Г. Богатырев. — М.: Искусство, 1971. — 544 с.

8. Богуславская И. Я. Русское народное искусство [Текст] / И. Я. Богуславская. — Л.: Советский художник, 1968. — 159 с.

9. Боярченко О. И. Тува в коллекциях музея им. Н. М. Мартьянова // Мартьяновские краеведческие чтения (2003;2004) [Текст] / О. И. Боярченко // Сборник докладов и сообщений. Выпуск III. Минусинск, 2005.

10. Вайнштейн С. И. Род и кочевая община у восточных тувинцев (ХIХ — н. ХХ в.) [Текст] / С. И. Вайнштейн // Советская этнография. — 1959. — № 6. — С. 80−86.

11. Гребнева В. А. География Тувинской АССР [Текст] / В. А. Гребнева, К. О. Шактаржик. — Кызыл, 1989. — С. 16, 28.

12. Грумм-Гржимайло Г. Е. Западная Монголия и Урянхайский край. Т. III, вып. I. [Текст] / Г. Е. Грумм-Гржимайло. — Л.: Лениздат, — 1991. — 302 с.

13. Доржу З. Ю. К общим вопросам кочевой общины тувинцев на рубеже 19−20 вв. [Текст] / З. Ю. Доржу, А.Ч. Ашак-оол // Природные условия, история и культура западной Монголии и сопредельных регионов. — Томск, 2001. — С. 119−120.

14. Дулов В. И. Социально-экономическая история Тувы (ХIХ — начало ХХ в.) [Текст] / В. И. Дулов. — М.: Просвещение, 1956. — 608 с.

15. Иванов С. В. Материалы по изобразительному искусству народов Сибири XIX начало XX вв. Труды института этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая [Текст] / С. В. Иванов. М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1984. — 838 с.

16. Иконников И. П. От Тувы феодальной — к Туве социалистической (цифровые факты) [Текст] / И. П. Иконников // Ученые записки. Вып.12. — Кызыл, 1967.

17. История Тувы: В 3 т. Т. 2. [Текст] / под общ. Ред. В. А. Ламина. — Новосибирск: Наука, 2007. — 430 с.

18. Кабо Р. М Очерки истории и экономики Тувы. Ч.1. Дореволюционная Тува [Текст] / Р. Кабо. — Л.: Гослитиздат, 1994. — 202 с.

19. Канцедикас А. С. Искусство и ремесло (к вопросу о природе народного искусства) [Текст] / А. С. Канцедикас. — М.: Изобразительное искусство, 1977. 120 с.

20. Кисель В. Камнерезное искусство Тувы // Ювелирное искусство и материальная культура. Тезисы докладов участников девятого и десятого коллоквиума [10−14 октября 2000 г. И 9−14 апреля 2001 г.] [Текст] / В. Кисель. — СПб: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2002. С. 19−23.

21. Коган Л. Н. Народная культура в историческом развитии системы культуры [Текст] / Л. Н. Коган // Изучение истории культуры как системы. Новосибирск: ИИФФ, 1983. — 80 с.

22. Культура древних народов Южной Сибири: сборник научных статей [Текст] / под ред. А. Юсупова. — Барнаул, 1993. — 108 с.

23. Культурная политика России: История и современность [Текст] / А. Кондратьев.- М.: Либерея, 2013. — 243 с.

24. Кыргыс, З. К. Тувинское горловое пение [Текст] / З. К. Кыргыс. — Новосибирск, 2002.

25. Ламажаа, И. К. Тува между прошлым и будущим [Текст] / И. К. Ламатаа. — М., 2009. — 206 с.

26. Максаковский В. П. Всемирное культурное наследие: Науч. — попул. Справочное изд. [Текст] / Максаковский В.П.-М.: Логос, 2002.

27. Мамонтова Н. И. Закономерности развития народных ремесел и промыслов в России XVIII начала XX [Текст] / Н. И. Мамонтова // Закономерности развития искусства народных художественных промыслов. — М.: НИИХП, 1991. — С. 3−70.

28. Маннай-оол М. Х. История Тувы: учеб. пособие для 9 кл. [Текст] / М.Х. Маннай-оол, И. А. Достай. — 2-е изд. — Кызыл: Тув. Н. Изд-во, 2004. — 206 с.

29. Народная культура в современных условиях [Текст]: учебное пособие. — М: М-во культуры РФ. Рос. Ин-т Культурологи, 2000. — 219 с.

30. Народное искусство России в современной культуре XX—XXI вв.ек [Текст] / авт.-сост., науч. Ред. Вступ. Ст. М. А. Некрасова. М.: Коллекция, 2003. — 254 с.

31. Некрасова М. А. Народное искусство как часть культуры: теория и практика [Текст] / М. А. Некрасова. — М.: Изобразительное искусство, 1983. — 344 с.

32. Ондар С. Мелодия камня [Текст] / С. Ондар // Газета «Центр Азии». — 2008. — № 42. — С.8

33. Постоянная экспозиция и тувинская коллекция Минусинского регионального краеведческого музея им. Мартьянова 70 ед. хранения.

34. Постоянная экспозиция Российского этнографического музея (г. Санкт-Петербург РФ) 90 ед. хранения.

35. Постоянная экспозиция Тувинского республиканского краеведческого музея имени 60-ти богатырей Алдан-Маадыр (г. Кызыл РТ) — 30 ед. хранения.

36. Потапов Л. П. Народы Южной Сибири [Текст] / Л. П. Потапов. — Новосибирск. — 1953. — 208 с.

37. Потапов Л. П. Очерки народного быта тувинцев [Текст] / Л. П. Потапов. — М.: Просвещение, 1989. — 322 с.

38. Потапов Л. П. Материалы по этнографии тувинцев районов Монгун-Тайги и Кара-Холя [Текст] / Л. П. Потапов // Труды Тувинской комплексной археолого-этнографической экспедиции 1957;1959 гг. Т.I. — М., — Л., — 1960.

39. Проблемы истории Тувы [Текст] / отв. Ред. Ю. Л. Аранчын. — Кызыл, 1984. — 284 с.

40. Путолова, Л. Самоцветы и цветные камни [Текст] / Л. Путолова. — М.: «Недра», 1991. — 247 с.

41. Савинов Д. Г. Народы Южной Сибири в древнетюркскую эпоху [Текст] / Д. Г. Савинов // Л., изд-во ЛГУ, 1984. — 174 с.

42. Сердобов Н. А. История формирования тувинской нации [Текст] / Н. А. Сердобов. — Кызыл: Тув. Н. Изд-во, 1971. — 473 с.

43. Сузукей В. Ю. Тувинские традиционные музыкальные инструменты [Текст] / В. Ю. Сузукей. — Кызыл, 1989. 144с.

44. Татаринцев Б. И. Тувинские традиции [Текст] / Б. И. Татаринцев. — Кызыл, 1998.

45. Тува ХХ век: народная летопись [Текст] / сост. Н. Богдановская. — Кызыл: Респ. Тип., 2001. — 309 с.

46. Тувинско-русский словарь. — Кызыл, 1992. — 200 с.

47. Тутатчиков П. К. История Тувы (1900;1922) [Текст] / П. К. Тутатчиков. — Кызыл, 1973. — 109 с.

48. Указ Президента РФ «О мерах государственной поддержки народных художественных промыслов» (в ред. Указов Президента РФ от 07.11.1997 № 1175, от 11.01.2000 № 30, от 02.02.2005 № 116) Сайт © ООО «НПП «Гарант-Сервис», 2012.

49. Федеральный закон РФ № 7 «О народных художественных промыслах» от 6 января 1999 года (в редакции от 25.12.2012 г.).

50. Фельдман В. Р. Традиционное общество народов Центральной Азии: пространственно-временные характеристики, механизмы организации и самоорганизации [Текст] / В. Р. Фельдман. — Кызыл: Издательство ТывГУ, 2009. — 233 с.

51. Червонная С. Художники Республики Тыва [Текст] / С. Червонная. — СПб.: Художник России, 1995.

52. Шахунова, П.А. К вопросу изучения Тувы русскими исследователями [Текст] / П. А. Шахунова, Б. Н. Лиханов // Ученые записки. Вып. 2. — Кызыл, 1954. — С. 63−80.

53. Шейкин Ю. И. История музыкальной культуры народов Сибири: Сравнительно-историческое исследование [Текст] / Ю. И. Шейкин. — М.: Вост. Лит., 2002. 718 с.

54. Шокорова Л. В. Современные народные промыслы и их место в образовательном процессе/ Философия образования, специальный выпуск № 3/24 (искусствоведение)// Гл. ред. Н. В. Наливайко. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2008 г. С. 148 — 153.

Приложение 1

Рис. 1 Керамические вазообразные и горшковидные сосуды

Рис. 2 Керамические вазообразные и горшковидные сосуды

Рис. 3 Керамический сосуд

Рис. 4 Котловидные керамические сосуды

Рис. 5 Шкатулка

Рис. 6 Бочонок

Рис. 7 Золотые украшения

Рис. 8 Бляхи конской упряжи

Рис. 9 Сосуд — сплав серебра

Рис. 10.Керамическая ваза и узоры на керамике

Рис 15 Резьба по Чонар-Дашу — (агальматолит)

Рис 16

Рис 17