Электоральные стратегии российских партий

Электоральные стратегии российских партий

Содержание Введение

1. Политическая партия: понятия и признаки.

2. Политические партии в России: некоторые особенности стратегий

3. Особенности электорального поля в России перед циклом 2007;2008 гг.

Заключение

Список литературы

Введение

Политические процессы, происходящие в настоящее время, характеризуются увеличением сложности и неопределенности, в связи с чем возрастает потребность в получении информации о наиболее вероятном развитии событий, т. е. возрастает потребность в политическом прогнозировании. Политическое прогнозирование позволяет определять как возможные состояния явления в будущем, так пути и сроки достижения тех или иных состояний явления, принимаемых в качестве цели, т. е. прогнозирование позволяет изучить альтернативные модели будущего, подготовиться к вероятному развитию событий или повлиять на него, оптимизировать процесс принятия решений органами исполнительной и законодательной власти, политическими организациями (партиями, движениями), политиками.

Одним из важнейших направлений исследований, привлекающих постоянное внимание политологов и социологов, являются электоральные стратегии российских партий.

Отечественная политическая социология за короткие сроки (с момента появления реальной многопартийности и действительно свободных выборов) накопила значительный опыт. Что, конечно, не умаляет значения для нынешней исследовательской практики опыта ученых зарубежных стран.

Последние пять — семь лет россияне привыкли жить в условиях политической и социальной стабильности. Действия властей, пусть далеко и не всегда позитивно воспринимаемые обществом, имели то преимущество, что были в основном предсказуемыми.

За стабильность общество охотно заплатило определенными политическими ограничениями, такими, как новая схема выборов губернаторов и Совета Федерации, маргинализация оппозиции, деполитизация СМИ, численный рост российского чиновничества, эпидемия коррупции. Выстроенная в последние годы «вертикаль власти», казалось бы, довершила консолидацию политического режима в «пуленепробиваемую» конструкцию, которой не страшны ни внутренние, ни внешние потрясения. Однако в преддверии нового избирательного цикла ее прочность стала вызывать определенные сомнения. В этой связи особенно повышается роль политического прогнозирования. Очевидно, что от того насколько грамотно и верно будет оценено предстоящее развитие политических событий будет зависеть, как это ни пафосно звучит, судьба России.

политическая партия электоральный

1. Политическая партия: понятия и признаки Однозначного определения партии в современной политологии нет. Многие предложенные в разное время определения партии восходят к схеме, намеченной еще в XVIII в. Д. Юмом. Он различал три типа: партий — партии принципов, партии интересов и партии пристрастности. В начале XIX в. англичанин Р. Берк предложил называть партиями группы людей, объединившихся на основе общих взглядов для обеспечения совместными усилиями национальных интересов. Его современник Б. Констан считал, что партия — это объединение людей, исповедующих одну и ту же политическую доктрину. В этом случае партия выступает, прежде всего, как носитель идеологии. Позже М. Вебер рассматривал партию как ассоциацию добровольных членов, цель деятельности которых обеспечить власть внутри корпоративной группы для своих лидеров, с тем, чтобы добиться духовных или материальных преимуществ для своего активного членства. В марксистском понимании партии акцент делается на классовый характер. Партия в этом случае рассматривается как политическая организация, выражающая интересы общественного класса или слоя, наиболее активная, сознательная и организованная его часть.

Современными исследователями выделяется, как правило, четыре, характеризующих партию признака: партия является носителем определенной идеологии; партия — это организация, то есть длительное объединение людей; цель партии — завоевание или участие в осуществлении власти; каждая партия стремится обеспечить себе поддержку народа. Можно использовать определение партии Кермона: партия есть организационная сила, объединяющая людей одного политического направления для мобилизации общественного мнения по определенным целям, для участия в органах власти или для ориентации властей на достижение своих требований.

Партии, как явление политической жизни, возникли сравнительно недавно. Первые в современном смысле слова партии появились в 70−80-е годы XVII в. в Англии. В других странах они возникли преимущественно во второй половине XIX в. В современной политологии вслед за М. Вебером, выделяют три этапа формирования партий: 1) аристократическая группировка; 2) политический клуб; 3) массовая партия. Полностью все три этапа в своем развитии прошли только английские партии. Первоначально они сформировались в качестве аристократических группировок «тори» и «вигов». Политические клубы появились в 30−50-е годы XIX в. и отличались от аристократических группировок более широкой социальной базой, крепостью идеологических связей, более совершенной организационной структурой. После изменения избирательного законодательства в Англии в первой половине XIX в. на базе клубов и комитетов по поддержке кандидатов стали формироваться массовые партии. В других странах Европы образование массовых партий происходит преимущественно во второй половине XIX в., что также было обусловлено расширением избирательного права. Массовые партии с момента возникновения были ориентированы на увеличение своей численности, расширение политической деятельности.

В настоящее время процесс возникновения новых партий продолжается. М. Дюверже выделил два основных пути создания современных партий.

1. Электорально-парламентский. Первоначальным этапом новой партии является возникновение парламентской группы, объединяющей депутатов одного политического направления. Затем формируются комитеты поддержки разных уровней. Объединение этих элементов и приводит к возникновению партии.

2. Внешнее происхождение. В этом случае новые партии возникают независимо от парламентских выборов, на основе различных групп интересов и общественных организаций — профсоюзов, философских обществ, религиозных групп, промышленных и финансовых группировок, нелегальных организаций. Лейбористская партия Великобритании (1899 г.) сформировалась на основе профсоюзов, философского Фабианского общества, Социал-демократической ассоциации. Крестьянские объединения в Скандинавских странах стали базой формирования крестьянских партий. Позже Кеннет выделил еще один путь создания партий — унитарный (слияние или раскол партий).

Деятельность политических партий весьма разнообразна. Исследователями называются более дюжины присущих им функций. Обычно выделяются следующие. Во-первых, партия является связующим звеном между гражданским обществом и государством. Партия в этом отношении представляет канал передачи информации, циркулирующей между правящими и управляемыми. Во-вторых, партии осуществляют аккумуляцию интересов больших социальных групп. В-третьих, партии осуществляют постановку коллективных целей для всего общества. В-четвертых, партии занимаются разработкой идеологии и политических доктрин. В-пятых, важным направлением деятельности партий является политическое рекрутирование и политическая социализация. Под рекрутированием понимается подбор и выдвижение кадров, как для самой партии, так и для других организаций политической системы.

Современные типологии партий основываются, как правило, на классификации, разработанной в середине ХХ в. французским исследователем М. Дюверже. Он предложил подразделить партии на два основных типа — «кадровые» и «массовые». «Кадровые» и «массовые» партии, по типологии М. Дюверже, различаются по количеству членов, организационной структуре, основным направлениям деятельности и типу связей, соединяющих граждан с партией. «Кадровые» партии представляют собой партии «нотаблей» то есть авторитетных в обществе лиц, умелых организаторов избирательных компаний, крупных финансистов. По существу, это партия активистов или функционеров с малым числом рядовых членов партии, аморфной организационной структурой. У кадровых партий есть свои источники финансирования и политические элиты. Руководящая роль, как правило, принадлежит парламентариям. Эти партии децентрализованы. В качестве примера можно привести европейские либеральные и консервативные партии, Республиканскую и Демократическую партии в США. «Массовые» партии характеризуются многочисленностью состава, более тесной и постоянной связью своих членов, централизованной иерархизированной организационной структурой. В свою очередь, массовые партии подразделяются (Ж. Блондель) на три вида: 1) представительные партии западного типа: 2) коммунистические, 3) популистские. Однако в 60-е годы нашего столетия появились партии, которые не вписывались в данную типологию. Авторитетные политологи — Ла Паломбара, Дж. Сартори, не отвергая схему М. Дюверже, предложили дополнить ее, выделив третий тип партий — «партии избирателей». Эти партии, не являясь массовыми, ориентировались на объединение максимального количества избирателей самой различной социальной принадлежности вокруг своей программы для решения основных вопросов текущего момента. Позже такие партии получили название «универсальных». В последние годы этот тип партий стал наиболее динамично развивающимся в Европе и в Америке. В значительной степени это было обусловлено ослаблением идеологических разногласий, ростом интереса граждан к универсальным, общечеловеческим ценностям. Многие политологи считают, что универсальным партиям принадлежит будущее в постиндустриальном обществе. Наблюдается в последнее время определенная трансформация и традиционных партий в универсальные.

Кроме этой типологии встречаются и другие. В зависимости от социального состава партии подразделяются на буржуазные, рабочие, крестьянские и т. п. Партии различаются и по отношению к общественному строю: консервативные, стремящиеся сохранить общество в неизменном виде; реакционные, ориентирующие на возвращение прошлого; реформаторские, ориентирующиеся на изменение общества посредством реформ; революционные, стремящиеся радикально изменить общественную систему в целом.

Партийные системы. Под партийной системой обычно понимается способ взаимодействия политических партий, ведущих борьбу за власть. Партийные системы традиционно различаются в зависимости от количества политических партий. Обычно выделяют три основных типа партийной системы: однопартийные, двухпартийные, многопартийные.

Возникновение многопартийных систем обусловлено многими факторами: а) сильная социальная дифференциация общества, б) наличие идеологических и религиозных различий, в) специфика исторического развития общества, г) национальные и этнические различия, д) институционные различия (система выборов). Положительной стороной многопартийной системы можно считать многокрасочность политического спектра, более широкие возможности для избирателей выбора политических направлений. Однако многопартийные системы обладают и рядом недостатков плохо выполняются функции агрегирования интересов, отсутствует стабильность большинства в парламенте, что ведет к нестабильности правительства.

Двухпартийные системы характеризуются чередованием у власти двух основных партий и отсутствием коалиций. Наиболее классический вариант бипартизма встречается в англосаксонских странах — Великобритании, Австралии, США. Многие политологи считают, что двухпартийная система более эффективна, чем многопартийная. Прежде всего, в условиях бипартизма упрощается процесс агрегирования интересов и сокращения требований. Избиратели непосредственно выбирают политические цели и руководителей. Победившая партия более адекватно отражает интересы большинства. Отсутствие коалиций обеспечивает большую стабильность, безкризисность правительства.

2. Политические партии в России: некоторые особенности стратегий В настоящее время в России по некоторым данным более 300 партий, движений и объединений. Процесс формирований их продолжается. Естественно, дело не в количестве формируемых партий, а в качестве их деятельности и способности выражать интересы социальных групп.

Современные российские партии еще очень слабы и не представляют интересов сколько-нибудь широких слоев общества, не способны выполнять функции посредника во взаимоотношениях россиян с институтами государства. Сегодняшние российские партии — это штабы с множеством генералов, но без солдат. Несмотря на это, они, в определенной мере, оказывают влияние на развитие идеологии, способствуют формированию нетоталитарных политических традиций и культуры. Сказать, что эти партии являются непосредственным инструментом привлечения миллионов людей, рано.

Десятилетия господства партии — государства и огосударствленных профсоюзов породили у людей чрезвычайно мощное недоверие к любой коллективистской организации. У большей части граждан России подавлено сознание и даже подсознательный инстинкт солидарности. Любая организация им кажется чуждой, фальшивой. Очень сильно выражается недоверие граждан России к политическим партиям.

Современные политические партии России носят сугубо элитарный характер и формируются политиками, партийными функционерами, как специальный механизм для движения их в верхние эшелоны власти, главным образом, для защиты их узкогрупповых интересов. В последние месяцы перед парламентскими выборами в процесс формирования политических партий и блоков рьяно включились руководители российских регионов (президенты республик и губернаторы).

Лидеры политических партий, руководящие партийные группы формируются не на арене открытой демократической конкуренции талантов под надзором и влиянием всех слоев и граждан общества, а на основе принципа «кумовства», преданности высшему руководителю. Мнение, позиция рядовых граждан, в данном случае, не играет никакой роли. Все основные сигналы, импульсы идут по вертикали сверху вниз. В целом люди на руководящие посты, должности назначаются решением узких верхушечных элитных групп, изредка освещая подобные назначения голосованием какого-либо низового органа. Партийные назначения, рост по служебной лестнице в партийно-политической сфере осуществляются (и сегодня еще не избавились от этой практики) с неизменным соблюдением принципа «наследования» партийных должностей и постов.

В недавнем прошлом так формировались низовые руководящие органы КПСС. Подобную практику назначений, утверждения низовых руководителей структур ныне пытаются навязать некоторые лидеры КПРФ структурам НПСР. Именно такая недемократическая затея крайне обеспокоила руководителей некоторых партий и привела летом 1999 года к выходу их из НПСР. К ним относятся: Аграрная партия, Духовное наследие и др.

Оправдавшая себя практика осуществления расстановки руководящих кадров низовых структур в условиях Советского тоталитаризма ныне взята на вооружение российским «демократическим» режимом в целом и партиями, поддерживающими его.

Примерно так назначали никем не избиравшееся «политбюро» режима, представителей президента на местах, руководителей местной администрации. Так сверху, из московских начальственных кабинетов шли распоряжения по формированию руководящих структур и политических партий.

Ведь ни для кого не секрет, что на парламентских выборах россияне избрали не 450 своих представителей, а всего лишь 10−15 вождей, а они, в свою очередь, включили в партийный список своих подчиненных. Лидер ЛДПР В. Жириновский был абсолютно прав, когда говорил членам своей фракции: «Избирали не вас, а меня, я же вас назначал, я и могу вас увольнять, забирая мандат и передавая другому».

Такой способ образования руководящих структур в науке называется номенклатурным, а формирующаяся таким методом элита — номенклатурной. Если объективно, то сегодня все партии — это самые натуральные нелегалы. Это прежде всего связано с не до конца решенным вопросом об их финансировании. Они могут кормиться и «кормятся» только за счет коммерческих фирм и организаций, и в результате становятся просто «угодливыми слугами» этих структур.

Все эти характерные черты и особенности российских политических партий вызывают недоверие и формируют по отношению к ним чувство осторожности. По результатам различных социологических исследований, проведенных в 90-е годы, четко ориентированных сторонников партии среди избирателей России насчитывается примерно 10%, а в странах Запада не менее половины электората является партийноориентированной.

Конечно, для современной России было бы лучше, если бы на ее просторах укрепилась двухпартийная система. Одна из упущенных возможностей связана с ликвидацией КПСС. Как известно, в конце 80-х годов в ней потенциал самореформирования нарастал, и с ее организацией общество могло бы иметь две массовые партии. Для стабильности, предотвращения правого и левого радикализма, такой вариант развития предпочтительнее, нежели тот, который стал ныне реальностью: обилие, в основном, столичных мелких партий, влияние которых на политические процессы ничтожно.

В целях более или менее точной характеристики природы политического устройства государства очень важно, наряду с выявлением классификации партийной системы, определение типологии политических партий, входящих в нее. Сегодня весьма трудно осуществить корректную и соответствующую политическим реалиям России типологию новых партий, поскольку для этого нет четко и ясно выраженных критериев. Программные заявления и установки политических партий — одни, менталитет членов этих партий — совершенно другой, а у лидеров — иной. Понятия «левый» и «правый», «центр» достаточно условны. Одним словом, в условиях российской многопартийности политические акценты довольно сильно сместились — правые и левые не отражают ныне того содержания, которое вкладывалось в них, скажем, в начале века и в последующие периоды. Если раньше под левыми понимали тех политиков и идеологов, которые выступали против частной собственности, прежней системы власти, то сегодня нередко левыми называют политических деятелей, осуществляющих реформы в направлении приватизации собственности и создания капиталистического общества и т. д. И, наоборот, к категории правых, консервативных партий относят те партии и движения, которые в общественном сознании прочно утвердились как «левые». Основным в их идеологических постулатах является утверждение общественной собственности на средства производства, ликвидация частной собственности и эксплуатация человека человеком. Это коммунистические партии, социалистические партии ортодоксального толка. Сегодняшние «правые», консерваторы (коммунистическая партия, социалистические партии и т. д.) — это вчерашние «левые». Нынешние «левые» — это вчерашние «правые». Их можно еще назвать «ультралибералами». Каков же выход? Какую классификацию следует использовать при определении типологии политических партий в России? Для характеристики партийной системы России в научном плане было бы целесообразнее и точнее использовать такие термины, как «консерваторы», «либералы», «центристы», «радикалы», но, помня слабую политическую подготовленность россиян, сегодня вынуждены использовать в целом традиционную, более или менее понятную классификацию политических партий: левые, правые, центр и т. д. Взаимодействие между ними в политической сфере социальной жизни России образует различные политико-идеологические комбинации, ту или иную партийную систему.

В сегодняшней обстановке люди в той или иной степени устали и от «левых», и от «правых», от экспериментов над ними. Наиболее здравомыслящие политики, почувствовав это, решили каким-то образом зафиксировать маятник политических процессов на центральном положении. Одним словом, ныне в России нет ни «левых», ни «правых». По крайней мере в том смысле, в каком они существуют на Западе. Поэтому аналитики-политологи больше всего говорят о восхождении и утверждении и идеологии центризма и отводят ему главное место. В подобном подходе значительная доля правды. Сегодня в России к центру дрейфуют как левые, так и правые. Но, к сожалению, до сих пор нет определенной четкости и ясности в понимании сути центризма.

3. Особенности электорального поля в России перед циклом 2007;2008 гг.

В преддверии большого избирательного цикла 2007;2008 гг. особый интерес вызывает отношение россиян к политическим партиям и возможным кандидатам на пост Президента РФ.

Перспективы политических партий на выборах Госдумы в декабре 2007 года сегодня уже довольно хорошо понятны. Лидер и безусловный фаворит — «Единая Россия» — продолжает доминировать, медленно, но неуклонно наращивая свой рейтинг. Сегодня за нее готовы голосовать около 45% избирателей. «Единая Россия» объединяет самую «середку» российского общества, людей со средним и выше среднего достатком, в целом удовлетворенных тем, как развиваются события в стране.

В большинстве регионов у действующих властей есть серьезные и влиятельные оппоненты. Вероятно, это стало главной причиной успешного создания второй, «левоцентристской» партии власти во главе с Мироновым.

Сохранили стабильные позиции ветераны партийного фронта — КПРФ и ЛДПР. Единственной партией, прошедшей на прошлых выборах в Госдуму, но не сумевшей удержать завоеванных позиций, стала «Родина», которая и вовсе исчезла с политической сцены, влившись в новый проект «Справедливая Россия».

Именно «Справедливая Россия» ныне с наибольшими основаниями претендует на то, чтобы стать четвертой партией, имеющей представительство в новой Государственной думе. Ее лидер пользуется личным доверием президента и активно использует это обстоятельство в своей политической кампании. Независимо от того, как оценивать конкретные перспективы новой партии Миронова, станет ли эта партия «долгоиграющей» политической силой, на партию такого типа есть общественный спрос: многим избирателям необходима левоцентристская сила, стоящая на социалистических, социал-патриотических и социал-демократических позициях. Ведь именно в этом направлении развивается вектор развития общественных настроений. Чтобы стать успешной, новая левоцентристская партия не должна повторять ошибки КПРФ и становиться партией пожилых людей. Необходима левая идеология, которая была бы востребована социально активными группами населения. Но на сегодняшний день более 70% тех, кто намерен голосовать за «Справедливую Россию», уже перешагнули 50-летний рубеж, и это внушает определенные опасения за ее судьбу.

Остальные партии практически не имеют шансов на федеральный успех. Около 1% имеют сегодня «Патриоты России», лозунги которых во многом оказались перехвачены «Справедливой Россией». В среднем по 1,5−2% располагают «Яблоко» и СПС, и даже объединившись, они вряд ли смогут набрать более 3−3,5%, а «объединенные демократы» и того меньше — всего 1,5% опрошенных. Политические лица этих партий последние годы все сильнее различаются. СПС сегодня — это партия, в которой основу электорального ядра составляет преуспевающая городская молодежь, а для «Яблока» традиционная социальная база — городская интеллигенция среднего и старшего возрастов. СПС — это «партия личного успеха», молодых активных людей, достигших успеха в работе, бизнесе, устройстве своей личной жизни. «Яблоко», напротив, это «партия личного поражения», партия интеллигенции, не нашедшей себя в рыночных реформах, оказавшейся на обочине жизни. Неудивительно, что «Яблоко» в последние годы стремительно левеет, осваивая социал-демократическую нишу. Объединяет их то, что после провала на выборах 2003 г. обе партии так и не сумели преодолеть системного кризиса, а их сторонники не простили им неудач и поражений.

Крушение российской оппозиции в ходе электорального цикла 2003;2004 гг. вызвало не только критическую рефлексию в обществе, самым известным проявлением которой стала статья М.Ходорковского. Его следствием стали организационные усилия по формированию новой оппозиции либералов и демократов (например, создание «Комитета 2008»), а также попытки кооперации между коммунистами и демократам при отдельных акций протеста. Дальнейшее нарастание антидемократических тенденций в российской политике может даже стимулировать объединение всех этих сегментов оппозиции по принципу негативизма, подобно тому, как в начале 1990;х годов российское общество объединялось против господства КПСС. Тем не менее, приходится констатировать, что шансы оппозиции зависят не столько от ее собственных действий, сколько от набора внешних условий, которые задают структуру политических возможностей. На сегодняшний день структура таких возможностей очевидно неблагоприятна для позиции, но означает ли это, что надежды на становление оппозиции полностью беспочвенны?

Некоторые либерально настроенные наблюдатели увязывают возрождение российской оппозиции с дестабилизацией режима в ходе реализации модернизационных задач и проведения непопулярных реформ. Не отрицая вероятности такого развития событии, можно прогнозировать, что в этом случае наибольший успех получат не наследники либералов, демократов или даже коммунистов, а, скорее, полулояльная и/или неялояльная принципиальная оппозиция, роль которой сегодня в российской политике невелика. Нынешних карикатурных лимоновцев и антиглобалистов могут сменить партии и политики, опирающиеся не на символическое, а на вполне реальное насилие. Попытки Кремля создать «управляемую» полуоппозицию либо на основе блока «Справедливая Россия», либо путем разделения «Единой России» на левои правоцентристское крыло, видимо, признаны канализировать и, тем самым, ослабить подобную yгрозу.

Напротив, шансы на успех лояльной оппозиции связаны с изменением структуры политических возможностей, аналогичным имевшему место на рубеже 1980;х — 1990;х годов. Впрочем, вероятность благоприятных для оппозиции институциональных изменений в стране невелика — перспективы трансформации суперпрезидентской системы в парламентскую выглядят сомнительными, а в этих условиях эффект других реформ (в частности, обсуждаемого перехода от смешанной избирательной системы к пропорциональной) будет незначительным. Зато нельзя исключить перспективу нового раскола элит и обретения оппозицией влиятельных союзников в элите (как это произошло с демократическим движением во времена перестройки). Если при этом удастся избежать возвращения к практике разрешения конфликтов по принципу «игры с нулевой суммой», то структура политических возможностей для оппозиции станет гораздо более обнадеживающей.

Такая перспектива выглядит тем более реальной, если иметь в виду, что снижение дифференциации и повышение интеграции российских элит в начале 2000;х годов были обусловлены отнюдь не общностью их целей и установок. «Навязанный консенсус» стал результатом селективного применения Кремлем санкций по отношению к одним сегментам элит. И столь же селективной кооптации им других сегментов. Но равновесие элитной структуры по принципу «картеля страха» может быть устойчивым лишь при наличии ресурсов, обеспечивающих обмен лояльности на сохранение статус-кво. В настоящее время приток этих ресурсов в страну связан с высокими ценами на нефть. Вместе с тем необходимо учитывать, что мобилизацию ресурсов, необходимых для консолидации элит, можно обеспечить и с помощью политических институтов. Именно в этом русле следует рассматривать и попытки создания организационного механизма преемственности элит в России через формирование монопольной «партии власти». Как показывает опыт, такого рода консолидация элит способна преодолеть угрозу дестабилизации режима, а значит — на долгие годы поставить крест на политической оппозиции. Судя по всему, подобный сценарий является сегодня самым привлекательным для правящей группы. Однако далеко не все, что хорошо для Кремля, столь же хорошо для будущего России.

Нужно говорить о том, что изменилось само понятие правых сил. Избиратели, которые голосовали за демократию, за либералов, за правых, они никуда не делись, они просто сменили своих политических фаворитов. Если раньше они голосовали за СПС, отчасти за «Яблоко», или же вообще оставались дома, не ходили голосовать, то сегодня их предпочтения выражают в большей степени не СПС и «Яблоко», которых они не рассматривают как политически действенных игроков, а «Единая Россия». В «Единой России» существует достаточно влиятельное правое крыло, там даже существовали определенные попытки фракцию организовать правую, во главе с Владимиром Плигиным, председателем одного из комитетов Государственной Думы, безусловно, «Единая Россия» — это не правая партия, но там и в идеологии, и в программе, и в деятельности партии, и в наборе ее лидеров есть сильный правый элемент. Поэтому значительная часть — те, кто раньше симпатизировал СПС и «Яблоко», сегодня симпатизируют «Единой России». Поэтому искусство лидеров «Единой России» — идеологов этой партии должно состоять в том, чтобы донести свой нынешний такой синтетический электорат, объединяющий и правых, и левых, и центристов, и державников, донести его до выборов, не расплескав при этом свою чашу, а такая опасность, безусловно, есть. И главная игра, которая будет идти на выборах, это будет игра против «Единой России», попытки всех остальных партий атаковать эту организацию, атаковать эту силу и отобрать от нее куски избирателей. У кого-то это получится хуже, у кого-то — лучше.

По мере приближения даты выборов нового президента политическая система России начинает все в большей степени проявлять черты неустойчивости. В корне изменить партийно-политический ландшафт страны может проблема партийного определения «преемника». Если он предпочтет обойтись вовсе без партийной поддержки либо опереться не на «Единую Россию», а на другую партию, это сразу поставит под сомнение ее властный потенциал. А способна ли «Единая Россия» оставаться самодостаточной вне тех обстоятельств, которыми она располагает сегодня, далеко не ясно.

Но если возможная интрига парламентских выборов является скорее вторичной по отношению к «Проблеме-2008», то предстоящие президентские выборы имеют главную специфику, которая отличает эти выборы от всех имевших место в современной России: новый президент будет избираться в условиях сохраняющегося сверхвысокого рейтинга действующего главы государства. Путин много раз заявлял, что не намерен баллотироваться «на третий срок» и инициировать проведение соответствующего конституционного референдума. В то же время, по его собственным словам, он не намерен и уходить из большой политики. Но большинство россиян привыкли видеть реального лидера страны именно в формальном главе государства! Именно поэтому, как показывают опросы, в случае вынесения на референдум вопроса о «третьем сроке» Путина, около 58−60% россиян поддержали бы «положительный» или «скорее, положительный» ответ на поставленный вопрос, и лишь менее трети опрошенных дали бы отрицательный ответ. В ответ на вопрос: «За кого бы Вы проголосовали, если бы президентские выборы состоялись сегодня?» — 57% называют фамилию Путина, а делящие в этом случае второе-третье место Медведев и Жириновский имеют каждый примерно по 5% своих сторонников. Однако в случае отсутствия в списке Путина Медведев набирает около 14%, а Жириновский остается со своими 5%.

Для «кандидата Кремля» 14% - конечно, далеко не электоральный потолок. Рейтинг «единого кандидата от партии власти», как показывают опросы ВЦИОМ, составляет не менее 40−45%, из которых лишь меньшая часть отражает уровень поддержки той или иной конкретной персоны, а большая — авторитет нынешней власти в целом. И в этом качестве Медведев сегодня фаворит. 14% россиян считают именно его кандидатуру наиболее приемлемой для себя, примерно по 7−9% предпочли бы видеть в качестве «преемника» Грызлова либо Иванова, рейтинги других возможных кандидатов существенно ниже.

Что же касается оппозиции, то ее перспективы не слишком сильно коррелируют с тем, на ком именно остановится Кремль в качестве «преемника В. Путина». За второе место в любом случае будут бороться Жириновский и Зюганов, имеющие сегодня примерно равные шансы в этой гонке, но на большое количество голосов ни тому, ни другому рассчитывать не приходится.

Заключение

.

Институт выборов, как известно, был «импортирован» в Россию сравнительно недавно, и его освоение отечественной политической культурой при любых обстоятельствах не могло не быть более или менее длительным процессом. Однако результаты опросов свидетельствуют о том, что ценность этого института в глазах российских граждан не только не растет, но, напротив, ощутимо снижается. Четыре года назад, в апреле 2003 года, 73% россиян признавали, что выборы в принципе нужны, тогда как 20% - считали их ненужными. Сейчас первую точку зрения разделяют только 61% опрошенных; доля сторонников противоположной позиции выросла не слишком значительно (до 23%), однако более чем вдвое — с 7 до 16% - увеличилось число затрудняющихся с ответом на это вопрос. Чаще других признают необходимость выборов молодые респонденты (68%), граждане с высшим образованием (73%), жители мегаполисов и других крупных городов (по 66%).

Тенденция к снижению субъективной ценности выборов проявляется и в реальном электоральном поведении российских граждан, и — в еще большей степени — в их отношении к участию в голосовании. Сегодня 39% опрошенных утверждают, что всегда участвуют в выборах, 22% - что делают это часто, 26% - что редко, и 11% - что никогда не участвуют в выборах. (Стоит отметить, что молодые респонденты, которые, как мы видели, охотнее других признают выборы необходимыми, особенно часто заявляют, что ходят на выборы редко или не ходят никогда — 31 и 21% соответственно.) Относительно недавно вопрос об участии в выборах в той же редакции задавался респондентам на протяжении одного года (с ноября 2002 г. по октябрь 2003 г.) четыре раза, и тогда доля уверявших, что они «всегда» приходят к избирательным урнам, варьировалась в узком «коридоре» 47−53%. Сейчас, повторим, таких респондентов 39%.

Реальное сокращение электоральной активности россиян не столь значительно, как можно было бы предположить на основании этих данных. Однако они, очевидно, свидетельствуют о тенденции к дискредитации института выборов, о том, что скептическое отношение к ним становится все более «принятым» в российском обществе, а электоральный абсентеизм — все более легитимной практикой.

По мере приближения даты выборов нового президента политическая система России начинает все в большей степени проявлять черты неустойчивости. И если предстоящие парламентские выборы вряд ли способны радикально изменить существующий расклад политических сил, то президентские выборы 2008 года очевидно будут иметь судьбоносное для России значение и могут в корне изменить партийно-политический ландшафт страны в следствие т.н. проблемы партийного определения «преемника» действующего Президента РФ В. В. Путина.

1. Артемов Г. П., Авдиенко Д. А., Попова О. В., Чазов А. В. Электорат политических объединений России: Опыт проведения в Санкт-Петербурге // Полис. 2000. № 2. С. 31−43.

2. Артемова А. Г. Методы исследования электорального поведения. // http://politanalysis.narod.ru/artyomova2.html

3. Бызов Л. Пережить бы 2007;2008 гг. // Московские новости, 29.12.2006.

4. Гаман-Голутвина О. В. Российские партии на выборах: картель «хватай — всех». // Полис, 2004 № 1. С. 22 — 25.

5. Гельман В. Я. Политическая оппозиция в России: вымирающий вид? // Полис, 2004, № 4. С. 52 — 67.

6. Глебова И. И. Партия власти. // Полис, 2004 № 2. С. 85 — 92.

7. Гозман Л. Я., Шестопал Е. Б. Политическая психология. Ростов н/Д, 1996.

8. Кертман Г. Институт выборов и электоральное поведение россиян http://bd.fom.ru/report/whatsnew/d0600110

9. Макаренко Б. И. Парламентские выборы 2003 г. как проявление кризиса партийной системы. // Полис, 2004 № 1. С. 51 — 64.

10. Малетин С. С. Политология. Новосибирск, 1998.

11. Нужен ли Путину третий срок? // http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/item/single/3489.html

12. Ослон А., Петренко Е. Факторы электорального поведения: от опросов к моделям // Вопросы социологии. 1994. Вып. 5.

13. Пугачев В. П., Соловьев А. И.

Введение

в политологию. Барнаул, 2000.

14. Российское общественное мнение на старте «большого электорального цикла» 2007;2008 гг. // http://wciom.ru/novosti-analitika/v-centre-vnimanija/publikacija/single/3012.html