Белое движение в романе М. А. Шолохова «Тихий Дон» и военно-исторической прозе русского зарубежья

За последние десятилетия в нашей стране было опубликовано большое количество мемуаров, статей, хроник, дневников и записок, художественных произведений идеологов, деятелей белого движения, а также научных трудов, им посвященных. В 90-е годы XX века было издано 12 томов «Белого дела» и четыре тома «Архива русской революции», где содержались воспоминания генералов А. И. Деникина, П. Н. Краснова, A.C. Лукомского, имеющих непосредственное отношение к работе М. А. Шолохова над романом «Тихий Дон». В исторической науке появились исследования Н. Я. Иванова, М. И. Капустина, Э. Н. Бурджалова, Н. Г. Думовой, JT.K. Шкаренкова, В. Д. Поликарпова, P.M. Преображенского, которые пытались с новых, современных позиций понять и оценить личности Л. Г. Корнилова, А. И. Деникина, A.C. Лукомского, A.M. Каледина, П. Н. Краснова и других.

В начале XXI века эта тенденция пересмотра общественного отношения к белому движению продолжает усиливаться, более того, она постепенно превращается в кампанию героизации противников большевиков в гражданской войне. Так появляются книги A.C. Кручинина «Белое движение. Исторические портреты», М. К. Басханова «Генерал Лавр Корнилов», A.A. Смирнова «Атаман Краснов», А. И. Козлова «А. И. Деникин (человек, полководец, политик, ученый)», В. Ж. Цветкова «Лавр Георгиевич Корнилов» и множество других. И. С. Лукаш в книге «Лавр Корнилов (1939 г.) серия: со старинной полки» видит в Корнилове внутреннюю ось русского пореволюционного бытия и связывает с его именем возможное возрождение России. В 1996 году появляется роман-хроника Н. П. Кузьмина «Генерал Корнилов», в котором содержится полная апология белого движения.

В 2005 году в серии «Жизнь замечательных людей» выходит книга А. И. Ушакова и В. П. Федюка «Лавр Корнилов». Авторы книги считают его харизматическим лидером, в судьбе которого были предпосылки занять место правителя России в самый переломный период ее истории. Поводом для идеализации белых генералов явились яркие цитаты из мемуаров и забытые исторические факты, раскрывающие полководческие таланты, патриотизм, осознание долга перед страной, самозабвенную защиту Родины.

Авторы вузовских учебников активно включают выводы белых эмигрантов в свои концепции. Историки подчеркивают значимость вождей белого движения в Первую мировую войну (монография В.Е. Шамба-рова «За Веру, Царя, Отечество», диссертационное исследование Е. А. Шендрикова «Военно-государственная деятельность генерала A.C. Лукомского, 1885−1917»). Как положительное явление следует отметить издание 23-томной серии книг «Россия, забытая и неизвестная», собрание мемуаров белого движения.

В настоящее время деятелям белого движения посвящены художественные и документальные фильмы, клипы, интернет-сайты, поставлены памятники. Историки, литературоведы, родственники (H.H. Краснов «Незабываемое», В.М. Алексеева-Борель «Сорок лет в рядах Русской Императорской армии: генерал М.В. Алексеев») пытаются изнутри понять трагедию белого дела, истоки ее обреченности.

Нельзя не приветствовать весь этот массив возвращаемой литературы, заполнение белых пятен отечественной истории. Но настораживает следующее: маятник качнулся в противоположную сторону, минусы поменялись на плюсы. Если в советскую эпоху героизация гражданской войны осуществлялась со стороны победивших красных, то в современности это делается противоположной стороной. Истина опять ускользает, поскольку безудержная апологетика белых часто не соответствует даже самим эмигрантским источникам, на которые опираются некоторые авторы. Приведем характерный пример. В первом берлинском издании романа П. Н. Краснова «От двуглавого орла к красному знамени» писатель определил свою позицию в следующем высказывании: «Пусть грядущие офицеры и солдаты знают, что в Керенщине и большевизме виноваты не одни Керенские и Ленин, но есть и наша доля вины — нас, офицеров и солдат» [5, с. 4].

В данной диссертации мы постараемся избежать крайностей в оценках гражданской войны и поэтому мы будем опираться непосредственно на первоисточники: военно-историческую прозу А. И. Деникина, A.C. Лукомского, П. Н. Краснова, которая послужила материалом для создания романа М. А. Шолохова «Тихий Дон», и художественную концепцию самого автора «Тихого Дона», который являлся непосредственным участником братоубийственного кровопролития на Дону, «расказачивания» и контрреволюционного Верхне-Донского восстания.

Из современных исследователей проблемы наиболее объективной нам представляется позиция историка П. В. Мультатулли, прадед которого остался верным Царю и убит в Ипатьевском доме. В беседе с Ю. Котенком на вопрос, почему от защиты законной власти отказались строевые части, нижние чины, солдатская масса, он ответил:

Нужно четко понимать, что с падением государственной власти, отстранением Государя Россия больше за свои интересы не воевала, а воевала за интересы Англии, Франции, Америки, кого угодно.

Говоря о предательстве, надо отметить самое страшное — предала аристократия, высшие круги армии. Корни лов был человеком недалеким, но страшно честолюбивым. Совершенно непонятно восхваление Корнилова <.> Это человек, который все время играл втемную. Как играла его английская разведка вместе с Рейли и Савинковым с так называемым «корниловским» мятежом" [155, с. 4]. Высказываясь по поводу современной героизации белого движения, П. В. Мультатулли подчеркнул, что оно было «разным и неоднородным». Трагедия белого дела заключалась в том, что «в его руководстве, особенно вначале, оказались люди совершенно не белые, а скорее «розовые», а то и красные.

Дроздовский, Каппель, Марков, Кутепов, которые не запятнали себя изменой Царю. были монархистами. А у нас выбирали белых героев из либералов" [155, с. 4].

Тем не менее П. В. Мультатулли отмечает, что белое движение закончилось Земским Собором 1922 года во Владивостоке, на котором «генерал М. К. Дитерихс сказал о том, что „мы надеемся и верим, что над Россией установится истинная власть Божьего помазанника. Творец нам не дал победы именно потому, что мы отвернулись от Божьего помазанника“. Этот Земский Собор провозгласил восстановление монархии в России. Это и есть Белое движение, настоящая Белая борьба» [Там же].

Современная полемика о роли белого дела в истории России уходит своими корнями в особенности пореволюционного культурного развития. В 1920;е годы XX века и у нас в стране, и за рубежом началось интенсивное исследование произошедших событий.

И.А. Ильин в 1925 году публикует статью «Идея Корнилова», где его личность и роль в событиях 1917;18 годов не просто анализируется, а наполняется неким мистическим смыслом в свете вечной борьбы Добра и зла на русской земле, и в которой белое дело рассматривалось как продолжение подвига Дмитрия Донского, Минина и Пожарского, Кутузова и других освободителей страны. Однако эту точку зрения разделяли далеко не все белоэмигранты. Как в белой армии не было спасительного единства в идеологии, за которую сражалась Старая Россия, так и после гражданской войны в кругах белой эмиграции продолжались споры между февра-листами-республиканцами и монархистами, позиции которых в принципе не могли быть примиримы. Фигура Л. Г. Корнилова не случайно овеяна некой дымкой загадочности, героизма и обаяния, которые привлекают к нему не только деятелей эмиграции, но и советских авторов, прежде всего М. А. Шолохова.

Первый вариант его романа «Тихий Дон» начинался с изображения корниловского мятежа, а сам образ Корнилова подан отнюдь не в карикатурном виде, а как сложная и даже трагическая личность. Известно, что «очеловеченная» сущность вождя белого движения вызвала нарекания со стороны самого И. В. Сталина и М. А. Шолохову пришлось отстаивать свою позицию, утверждая, что его герой был субъективно честным человеком, «храбрецом» и патриотом. Но замечания И. В. Сталина все же позволили М. А. Шолохову увидеть еще более ярко изнанку гражданской войны, в которой бывшие генералы — герои Первой мировой войны, утопили страну в крови после свержения самодержавия. И Л. Г. Корнилов в этом смысле не отличается щепетильностью, пленных в его отряде не брали. Еще A.M. Горький говорил о том, что изображение вождей белого движения в «Тихом Доне» доставит эмиграции много удовольствия, удовлетворяя их амбиции. Но такое впечатление складывается только при поверхностном прочтении шолоховского текста. Образ Л. Г. Корнилова как наиболее яркого представителя белого дела нельзя брать в отрыве от системы характеров и персонажей, которая сложилась в романе. Здесь также действуют и убежденные монархисты, например, Е. Листницкий, который начинает с восторженного отношения к Корнилову, а в финале приходит к чрезвычайно резкой, отрицательной оценке белого движения и его вождей.

Во введении к диссертации представляется целесообразным проследить, как в литературоведении была рассмотрена проблема человека, истории и народа в романе М. А. Шолохова «Тихий Дон». Л. Г. Сатарова в статье «» Золотое слово" М. А. Шолохова." полагает, что «тихий Дон» является средоточием векового противостояния Добра и Зла, восходящим к этике любви и метафизике своеволия: «А ведь метафизика своеволия, виртуозно развенчанная в романе Ф. Достоевского, получает свою не менее выразительную и духовно-глубокую трактовку в „Тихом Доне“ М. Шолохова. У Ф. Достоевского — это губернский город, у М. Шолохова — „тихий Дон“, место векового противостояния Добра и Зла, место зарождения казачества» [206, с. 212]. Исторические и нравственные катаклизмы гражданской войны, пережитые М. А. Шолоховым в отроческие годы, стали одним из источников трагического в эпопее «Тихий Дон». В переломный момент эпохи, когда борьба добра и зла обострена до предела, стирается грань справедливости и несправедливости, победы и поражения, виден только результат — кровь народа, беда России. Трагическое начало, неразрешимый общественно-исторический конфликт, развертывающийся в процессе свободного действия человека, сопровождающийся человеческим страданием и гибелью важных для жизни ценностей и самого человека является одним из элементов художественной концепции писателя. Её направляющим вектором служит ориентация М. А. Шолохова на «мнение народное».

Ф.Ф. Кузнецов отмечает, что на вопрос Г. Хьетсо написан ли «Тихий Дон» для контрреволюционеров, М. А. Шолохов ответил: «Нет. Роман написан для народа. Нашего. И для вас, для вашего народа! — под-. черкнул Шолохов. — И для таких белых, как Кудинов. Кстати, он-то смотрел на «Тихий Донй по-иному» [129, с. 195]. В этом диалоге скрыт глубокий национальный и общечеловеческий смысл: П. Кудинов относился к эмигрантам, которые поняли, что война принесла стране и народу страдания. Атаман завещает русским людям приложить все силы для возрождения России. Мнение П. Кудинова совпадает с позицией А. И. Деникина, их объединяет вера, любовь к родине, попытки раскаяния и желание предостеречь от возобновления кровавой ошибки.

Ещё В. В. Петелин в 1965 году назвал художественное творение М. А. Шолохова образцом гуманизма, исключающим классовую идеологическую предубежденность. Автор «Тихого Дона» не оправдывает ни красных, ни белых, их поведение отличает жестокость, насилие, обман. Но бывают случаи и благородства, и жертвенности. События гражданской войны оцениваются М. А. Шолоховым с позиции ценности человеческой жизни. Неважно, каких убеждений были герои романа, -главное, что все они были людьми. Указанная концепция была характерна для многих шолоховедов и открыто прозвучала в постсоветский период, когда изменилась общественно-политическая ситуация в стране. «П. В. Палиевский заметил, что если А. И. Солженицын также понимает красных, как, скажем, Николай Островский белых, то Шолохов одинаково понимает и красных, и белых. В. А. Чалмаев, говоря, что если в других произведениях советской литературы герои „косят* белых как бы нечто чужое, не народное, то в (<�Тихом Доне“ смерть любого героя, например, Калмыкова — убывание народа, умаление и уничтожение России» [88, с. 218]. Образ большевика в эпопее далёк от канона положительного героя, будь то Штокман, принимающий участие в расстрелах без суда и следствия, или Подтелков, которому «власть хмелем ударяет в голову». Негативное авторское отношение к сценам насилия и жестокости проявляется в «нейтральности» авторской интонации, которая являлась следствием усвоения М. А. Шолоховым классической традиции.

В.В. Петелин в монографии «Жизнь Шолохова. Трагедия русского гения» отмечает: «И, работая над четвертой и пятой частью романа, он постоянно вспоминал «Войну и мир» Льва Толстого, статьи и книги о его жизни и творчестве, в которых подробно излагалась творческая история романа"[188, с. 179]. Г. С. Ермолаев в монографии «Михаил Шолохов и его творчество» находит параллели в поэтике жанра «Тихого Дона» и «Войны и мира» Л. Н. Толстого: «Так же, как и в случае с романом «Война и мир», историческая канва «Тихого Дона» была бы невозможна без использования автором различных источников. Если Толстой, писавший свою эпопею спустя 50 лет после нашествия Наполеона на Россию, был вынужден полагаться, в основном, на печатные источники, то Шолохов имел возможность использовать наряду с печатными источниками устные свидетельства и свои собственные наблюдения приблизительно в равной пропорции» [93, с. 265]. Г. С. Ермолаев рассматривает образы героев белого движения с точки зрения их подачи М. А. Шолоховым в качестве конкретного исторического материала. Писатель не скрывал, а много раз открыто заявлял об использовании в романе-эпопее «Тихий Дон» мемуарных источников: «Нашлась добрая душа — член партии с 1903 года, издательский работник Евгения Григорьевна Левицкая. Она прислала мне в Вешенскую почти все, изданное за рубежом из «Архива русской эмиграции» (Берлин, «Слово», 1922;1925). Это были мемуары Деникина, Краснова, Лукомского, журнал «Донская летопись» (Вена, 1922;1924) с важными статьями В. Добрынина, Г. Янова и других. Неоценимую услугу оказала» [178, с. 40]. После вручения писателю Нобелевской премии, обращаясь к шведским студентам на лекции, писатель вновь заостряет внимание слушателей на мемуарах белых генералов, послуживших важным источником для художественной концепции романа-эпопеи «Тихий Дон».

Из первоначального текста рукописей видно, что конкретным импульсом и поводом для замысла романа послужила личность Л. Г. Корнилова. Чтобы воссоздать этот исторический образ и связанные с ним события, М. А. Шолохов прибегает к мемуарам эмигрантов, которые не клеймили Л. Г. Корнилова как врага народа, а были непосредственными участниками белого движения и знали генерала лично. М. А. Шолохов извлекает из этих источников очень важный, детальный фактический материал, чтобы на основе беспристрастных выводов выразить своё понимание белой идеи: «В „Тихом Доне“ создана преимущественно беспристрастная, полная, масштабная и всеохватывающая картина жизни народа в решающие периоды войн, революции, коренных социальных и политических перемен, которые повлекли за собой далеко идущие последствия для всего человечества» [93, с. 265]. Исторический материал является составной частью художественного пространства «Тихий Дон», где мемуары белых эмигрантов выполняют важную функцию в осмыслении событий и персонажей в романе. Г. С. Ермолаев указывает на то, что М. А. Шолохов, как истинный художник, пользуясь приемами беллетриста, превращает сухие факты, содержащиеся в печатных источниках, в художественную прозу эпического характера.

Писатель при исследовании философских трудов, мемуаров очевидцев, личностей участников событий выступает в качестве мыслителя, которого интересует весь объём материала о революции и гражданской войне. Руководимый художественной правдой, М. А. Шолохов вооружается всеми необходимыми документами, пропускает их через свои мысли, волю, идеалы, воображение, мировоззрение — обобщает всё это, у него складывается свой авторский взгляд, новая философская концепция. Поскольку жанр эпопеи больше других исходит из бытовой конкретности жизни, мемуары, содержащие именно эту проблематику, становятся важным прозаическими источниками к роману. Они не являются компонентом содержания романа. Свидетельства, документы, взятые из воспоминаний, входят в роман не столько как специфическое средство исследования, сколько как своего рода литературные образы, усиливающие изображение исторического процесса в содержании и структуре романа. В сюжете эпопеи закрепляются события, их этапы, приобретающие историческую обусловленность, выражающую доверие к повествованию. Хронология становится объективным стержнем художественного действия, выступая в качестве ключа к причинам и следствиям, способам решения проблем.

Сложность заключалась в том, что М. А. Шолохову приходилось самому находить многие исторические факты и документы, скрываемые историками и критиками: «В архивах документов, товарищ Сталин, предостаточно, но историки их обходят и зачастую Гражданскую войну на Дону показывают не с классовых позиций, а как борьбу сословную — всех казаков против всех иногородних, что не отвечает правде жизни» [188, с. 467]. М. А. Шолохов совмещает в себе ещё и функции историка-аналитика, но его художественная правда выше правды факта. «Тихий Дон» — это произведение искусства, особый тип отражения действительности, где позиция исторического буквализма, разрушающая целостность жанра, неприемлема для эпопеи. Роман М. А. Шолохова невозможно понять и объяснить «с точки зрения историка», так как писатель создавал не хронику о революции и гражданской войне, а эпопею, широкое полотно, раскрывая феномен казачества в России с исторических и социокультурных позиций. Он имеет полное право на фантазию, вымысел, включая свободное перемещение реальных героев во времени и пространстве. М. А. Шолохов, собирая все свидетельства ради «правды жизни», смотрит на события глазами народа: устные свидетельства казаков — одна часть народа, мемуары белых генералов — другая, а «красная» мемуаристка — третья. Как автор эпопеи писатель хочет объединить через это многостороннее, характерное для Евангелия повествование, мнение всего русского народа, а значит, обнаружить разрушенные в процессе исторических катаклизмов, выражающих собой всеобщее заблуждение, связи между соотечественниками, связать народ в единое целое.

Н.Д. Котовчихина в монографии «Эпическая проза М. А. Шолохова в русском литературном процессе XX века» делит объективную действительность романа на несколько временных пластов, один из которых «включает все исторические события, описанные в произведении независимо от того, участвуют или не участвуют в них ведущие герои. Этот временной круг можно назвать летописным временем, его характеризует документально верная датировка событий» [123, с. 141]. История в романе приобретает самостоятельный и независимый смысл и обозначается в самой жизни необычайно значительно и ярко. Поскольку каждое понятие в эпопее — предмет целого, и нельзя проводить границу между каждым «носителем» времени, в «Тихом Доне» с летописным, конкретно-историческим временем тесно соприкасаются вечное время и индивидуальное время героев. Сочетание этих пластов способствует выходу действия романа за пределы Донщины, более того — самой России. Масштабное видение не только событий и людей, но и основ национальной истории являет собой возникновение всемирно-исторического контекста эпопеи «Тихий Дон».

Актуальность диссертации заключается в том, чтобы критически осмыслить современные мифы о белом движении, с его идеализацией и романтизацией, которые не могут быть приняты в качестве научной истины. В данной работе внимание акцентируется на произведениях и мемуарах, которые были написаны самими участниками революции и гражданской войны, очевидцами исторических событий. В романе М. А. Шолохова «Тихий Дон» герои белого дела представляются не плакатными карикатурами, а трагическими фигурами всеобщей российской смуты. Не «белогвардейская рать святая» (М. Цветаева) анализируется в работе, а духовные заблуждения смутного времени, проявившиеся в конкретной судьбе каждого из рассматриваемых писателей.

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые на диссертационном уровне проводится сравнительный анализ романа М. А. Шолохова и мемуаров A.C. Лукомского, А. И. Деникина, П. Н. Краснова, которыми автор «Тихого Дона» пользовался как первоисточниками для создания исторической панорамы эпохи. В работе учитывается не только их влияние на создание системы образов белого движения в романе, но и выявляется сходство и различие в историософских подходах. При этом впервые в работе признается их самоценность как художественных явлений, представляющих интерес для ученых-филологов.

Теоретическая значимость работы заключается в разграничении категорий «белая идея» и «белое движение», которое позволило не только существенно откорректировать и уточнить терминологию, но и дать новую трактовку содержательным пластам повествования как в романе М. А. Шолохова, так и в «Воспоминаниях» A.C. Лукомского, «Очерках русской смуты» А. И. Деникина, мемуаристике П. Н. Краснова и его романе «От двуглавого орла к красному знамени». В работе впервые прослежена эволюция взглядов писателей русского зарубежья на проблему объемного соотношения понятий «белого дела» и «русской идеи».

Цель исследования — изучить прозу М. А. Шолохова и его предшественников под знаком проблемы изображения в ней деятелей белого движения. Для достижения поставленной цели потребовалось решение следующих задач, определенных логикой исследования: охарактеризовать различие взглядов интеллектуальной элиты русского зарубежья на проблему «белого движения» в России;

• рассмотреть идейно-художественное своеобразие мемуаристики A.C. Лукомского, А. И. Деникина, П. Н. Краснова, а также его романа «От двуглавого орла к красному знамени» в контексте полемики о «белой идее»;

• проанализировать понимание «белого дела» в романе М. А. Шолохова «Тихий Дон»;

• выявить различие убеждений и судеб Л. Г. Корнилова, A.M. Каледина, П. Н. Краснова в интерпретации М. А. Шолохова;

• исследовать специфику изображения русского офицерства в романе М. А. Шолохова «Тихий Дон» и те пути преодоления смуты, которые предложены автором романа.

Гипотеза диссертационного исследования. В спорах о «белой идее» выявляются различные, порой противоположные точки зрения. Это «многоголосие» присутствует в тех произведениях, которые взяты нами для анализа в данной диссертации. М. А. Шолохов воплотил в своем романе образы вождей «белого движения», исповедовавших разные принципы в подходах к будущему русской государственности. Он показал закономерную обреченность действий белых генералов, нарушивших присягу.

К той же мысли о необратимости угасания белого движения приходят и писатели — предшественники М. А. Шолохова. Но последний, в отличие от них, еще в 1920;х годах XX века указал единственный путь разрешения противоречий — личного покаяния в гражданской междоусобице.

Объект исследования — роман М. А. Шолохова «Тихий Дон» и военно-историческая проза А. И. Деникина, A.C. Лукомского, П. Н. Краснова.

Предмет исследования — судьба белого движения в трактовке М. А. Шолохова и писателей русского зарубежья.

Методологической основой диссертации являются труды русских религиозных философов и культурологов, осмысливших революцию и гражданскую войну: И. А. Ильина, H.A. Бердяева, С. Л. Франка, С. Н. Булгакова, Т. П. Федотова, И. Л. Солоневича, A.C. Панарина и др., а также святоотеческое наследие, книги духовных писателей, труды современных историков.

Основные методы исследования — сравнительно-исторический, системно-целостный и структурно-типологический — позволили развить некоторые положения известных литературоведов: Ф. Ф. Кузнецова, Ю. А. Дворяшина, Н. М. Корниенко, А. И. Хватова, Ф. Г. Бирюкова,.

В.О. Осипова, B.B. Кожинова, A.A. Дырдина, Г. С. Ермолаева, В. М. Литвинова, П. В. Беке дина, С. Н. Семанова, А. Б. Удодова, В. В. Петелина, Н. М. Федя, Н. Д. Котовчихиной, Н. М. Муравьевой, Д. В. Поля, Н. И. Стопченко, В. М. Акаткина, Т. А. Никоновой, и др.

Практическая значимость в том, что ее материалы могут быть использованы в курсах по истории русской литературы и истории России 1905;1920гг., в спецкурсах и спецсеминарах по изучению творчества М. А. Шолохова, в средних и высших учебных заведениях, в кадетских учреждениях и школах.

Положения, выносимые на защиту:

1. После революции и гражданской войны русской эмиграцией были предприняты попытки философского, теоретического обоснования белого движения в России. Идея «православного меча», выдвинутая И. А. Ильиным и др., признается неправомерной, поскольку насилие осуществлялось над соотечественниками.

2. М. А. Шолохов, опираясь на мемуары A.C. Лукомского и А. И. Деникина, показывает практическую реализацию белого дела в процессе гражданской войны. М. А. Шолохов и A.C. Лукомский не идеализировали генерала Л. Г. Корнилова, считая его косвенным виновником смерти A.M. Каледина. М. А. Шолохов и А. И. Деникин в «Очерках русской смуты» прослеживают эволюцию белого движения, включающего несколько фаз развития. Последняя представляет собой разложение белой армии, вызванное кризисом либерализма. В отличие от романа М. А. Шолохова, воспоминания A.C. Лукомского и А. И. Деникина по стилю и композиции относятся к типу классической мемуаристики.

3. В мемуарах П. Н. Краснова и его романе «От двуглавого орла к красному знамени» остро поставлен вопрос о развале армии и страны без монарха. Не отрицая жертвенности и патриотизма' участников белого движения, писатель показывает непримиримый конфликт между республиканцами и монархистами внутри белого стана. Роман П. Н. Краснова относится к жанру исторической хроники, в нем отсутствует мощный эпический синтез, который осуществился в «Тихом Доне».

4. Роман М. А. Шолохова является эпопеей о революции и гражданской войне. Художественная историософия романа состоит в концепции тотального заблуждения, которое поразило все сословия России после отречения Императора. В изображении основоположника белого дела — Л. Г. Корнилова — М. А. Шолохов делает акцент на его личной ответственности за пролитие братской крови. Белые генералы не являются плакатными злодеями в романе, но онтологическая природа смуты, в которую они погрузились, делает их начинания бесплодными.

5. Особое место среди участников белого движения в романе М. А. Шолохова занимает образ П. Н. Краснова, генерал-писатель получился в его изображении наиболее пластичным и живописным. М. А. Шолохов мастерски использовал приемы стилизации под его сочинения, в которых раскрывался старинный уклад «батюшки тихого Дона».

6. В романе «Тихий Дон» изображена трагедия русского офицерства. Образы Калмыкова, Чернецова и др. даны автором с глубочайшей симпатией, поскольку они стали жертвами фанатиков революции. Показательна судьба монархиста Е. Листницкого, который полностью разочаровался в белом движении. Идея «православного меча» отвергается автором «Тихого Дона» как способ разрешения противоречий, поскольку путь преодоления смуты лежит в духовной плоскости.

Апробация работы. Основные положения диссертации были изложены в докладе на II Всероссийской студенческой научно-практической конференции в станице Вешенской (М.А. Шолохов в современном мире, г. Москва — ст. Вешенская, 2003 г.), на Барышниковских чтениях (г. Липецк, 2005), на IV Международной конференции «Русское литературоведение на современно этапе» (г. Москва, 28−31 марта, 2006 г.), на Задонских Свято.

Тихоновских чтениях (г. Липецк, 1−2 декабря, 2006 г., 25−26 ноября, 2011 г.). Результаты исследования использовались при чтении курса по выбору «Литература как вид искусства». Результаты отражены в десяти публикациях, три из которых изданы в журналах перечня ВАК.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка, включающего 279 наименований.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

После революции и гражданской войны интеллектуальная элита русского зарубежья пыталась осмыслить проблему белого движения в России. И. А. Ильин рассматривал ее как преемницу идеи «православного меча». Он не отвергает монархию, но и не считает Л. Г. Корнилова и всю белую армию виновницей в гибели императора. Забывая о традиционном идеале борьбы (за веру, царя, отечество), белое движение смешивало монархические и республиканские лозунги. Преемственность идеи «православного меча» признается нами неправомерной, поскольку белая идея генералов и офицеров утверждалась через насилие над согражданами.

В результате проведенного исследования мы пришли к выводу, что М. А. Шолохов в романе дал свой ответ на вопрос, почему Россия не пошла за Л. Г. Корниловым. Материал для «Тихого Дона» автор черпал из мемуаров A.C. Лукомского, А. И. Деникина, П. Н. Краснова, которые по-разному оценивали белое движение. Анализ многообразия точек зрения на эту проблему привел нас к следующему заключению.

Центральной темой воспоминаний белых генералов является трагизм утраты традиционной системы ценностей в армейской среде. Они переживают душевную боль при виде деморализованных военных частей и, принимая все произошедшее как должное испытание, стараются быть нужными народу и Родине. А. И. Деникин и A.C. Лукомский считают, что армию могут спасти люди, воспитанные в православной, патриархальной среде. Но в то же время генералы отвергают главный компонент традиционности — монархию, обеспечивающую стабильность всех сфер жизни страны. Авторы воспоминаний не упрекают Л. Г. Корнилова и М. В. Алексеева за арест императрицы и соучастие в заговоре против монарха. Мемуаристы воспринимают гражданскую войну как защиту народа. Но в процессе ее развития A.C. Лукомский разочаровался в идеологии белого движения. Конфликтующие между собой Л. Г. Корнилов и М. В. Алексеев лишили белую армию единства. Они не смогли заменить собой монарха. Более того, Л. Г. Корнилов совершил моральное преступление, оставив A.M. Каледина, давшему ему приют на Дону. Преемственность власти А. И. Деникина также связана с предательством. Он оставил на произвол судьбы сотни пленных белогвардейцев (все они были замучены большевиками), чтобы спасти остатки своей армии. А. И. Деникин испытывал после случившегося угрызение совести, как и Л. Г. Корнилов с М. В. Алексеевым после ареста императорской семьи. В финале «Очерков русской смуты» генерал-писатель признает белую идею и пути ее реализации кризисом русского либерализма. По его мнению, всякая власть в России без помазанника Божьего носит «самозванческий» характер. Наличие памяти, ретроспективности, субъективности позволяют считать воспоминания белых генералов классическими образцами жанра мемуаристики.

В мемуарах П. Н. Краснова и его романе «От двуглавого орла к красному знамени» показана истинная сущность белой идеи. Она неразрывно связана с образом двуглавого орла — символа благополучной жизни империи, где каждый реализует свой талант, живет в мире и согласии со всеми людьми. П. Н. Краснов показывает процесс развала армии, который начался с падением монархии, и непримиримый конфликт между республиканцами и монархистами внутри белого стана. Их неприязнь друг к другу связана с отсутствием в Л. Г. Корнилове и А. И. Деникине общепризнанного авторитета, которым раньше был царь. В результате белое движение способствовало не защите страны, а развитию насилия до масштабов террора.

Проблематика и поэтика романа П. Н. Краснова «От двуглавого орла к красному знамени» соответствует жанру исторической хроники. Атаман-писатель показывает вину всех сословий бывшей Империи, которые не сумели отстоять царский трон. Особую ответственность он возлагает на офицерство, в частности Александра Саблина. П. Н. Краснов надеется на изменение сознания людей, воскрешение веры и любви. По его мнению, истинная государственность России невозможна вне монархии и православия.

В романе М. А. Шолохова «Тихий Дон» проблема революции и гражданской войны тесно связана с онтологическим противостоянием Добра и зла. Исторический материал является одним из содержательных пластов произведения, тесно соприкасающимся с вечностью и индивидуальным временем героев. На страницах романа деятели белого движения представлены как литературные герои. Каждый из генералов уникален в выражении своего опыта, в искреннем желании пожертвовать своей жизнью ради Родины, в умении признавать свои ошибки. Но без глубокого религиозного постижения проблемы все попытки раскаяться ограничиваются самооправданием.

Особую ответственность за отступление от традиционного идеала М. А. Шолохов возложил на Л. Г. Корнилова. Создание его образа основано на представлении Шолохова-художника о многогранности человека, о сочетании в нем противоположных начал. Л. Г. Корнилову была свойственна субъективную честность, искреннее желание добра для своей Родины. Но своеволие, гордость повлекли за собой трагические последствия. Он отказался помогать монарху, приблизил к себе лиц, желающих гражданской войны, и стал главным ее виновником.

М.А. Шолохов показывает, как заблуждение генерала меняет его изнутри: из деятельного, патриотично настроенного человека он превращается в пессимиста, понявшего бесперспективность белого дела. Братоубийственная война разрушила то доброе начало, которое было в нем до междоусобицы, и Корнилов погибает.

Образ донского атамана П. Н. Краснова на страницах «Тихого Дона» занимает особое место. Использование стилизации под красновскую манеру письма позволяет автору «Тихого Дона» показать этого героя максимально объемно. В П. Н. Краснове воплощается глубокая религиозность, верность традиционному идеалу, мастерство военного деятеля. Но и его захватывает сила духовного заблуждения. Нарушив присягу монарху, атаман не смог увидеть в деятелях белого движения авторитета и был вынужден действовать в одиночку. На страницах «Тихого Дона» его образ воплощает собой трагедию неординарного человека, который искренне любил Дон и Россию.

В романе «Тихий Дон» изображена трагедия русского офицерства. Образы Калмыкова и Чернецова проникнуты авторским состраданием. Трагична судьба монархиста Листницкого, который был верен Царю, но поддержал Л. Г. Корнилова, ввязался в гражданскую войну и был предан собственной женой. Его отношение к белому движению предельно критично, он чувствует его обреченность из-за гордыни вождей. Идея «православного меча» отвергается автором «Тихого Дона» как способ разрешения противоречий. Путь преодоления смуты лежит в духовной сфере бытия, в способности человека признать свою вину и стать скорее жертвой, чем палачом. Такова судьба и смерть деда Гришаки Коршунова и окончательный выбор Григория Мелехова, когда оружие и насилие признаются неправедными в поисках Истины.