Картина мира и кризис современной цивилизации

Актуальность. Цивилизация с заметной скоростью приближается к отметке, за которой следует коллапс, — эта идея стала едва ли не общим местом не только в предупреждениях «алармистов», но и в работах многих исследователей современной культуры. При этом, независимо от конкретного направления мысли, которого придерживаются авторы, практически все сходятся в описании кризисных симптомов современности, которые охватывают тотальность сфер человеческого бытия: политику, экономику, культуру, отношение к природе, экзистенциальный уровень (личностную идентичность).

На основе этого описания несложно увидеть, что раздробленность и моза-ичность выступают как перманентные свойства мира Причина кроется в той самой картине мира, что представляет собой «матрицу» всех значений в системе «мирчеловек», когнитивную ориентацию, направляющую человеческую деятельность. В эту картину укладываются и неспособность стратегического подхода к сложившейся ситуации, и потеря исторической памяти, и болезненная расщепленность субъект-объектных связей в восприятии мира — признаки, позволяющие некоторым исследователям говорить о таксидермии как модели современной культуры (С. Гусев), шизофреническом состоянии культуры (Ф. Джеймисон), которое постоянно воспроизводится и реплицируется ее информационными механизмами.

Среди факторов, называемых в качестве причин происходящего, чаще всего звучит тема современных технологий, связанных с экспоненциальным развитием науки, что определяет всю цивилизацию как техногенную, основанную на логике западного развития. Однако, помимо материальных составляющих кризиса, очевидно не меньшую роль играют и его идеологические предпосылки. Тем не менее, в современной философской литературе этот аспект в основном представлен анализом последствий, которыми чреваты для духовного мира человека реалии современной культуры.

Между тем, не оставляет сомнений необходимость поиска самых глубинных причин кризисной ситуации: тех социокультурных установок, которые обусловливают отношение к миру, способ действий, ориентируют на ту или иную цель. И здесь явно недостаточной будет констатация значения, которое имеет в современной культуре всеупорядочивающий детерминизм, преклонение перед разумом, примат аристотелевской логики (И. Васильченко, К. Гаджиев, А. Косарев, А. Панарин и др.). Такая констатация оставляет открытыми вопросы: почему культура встала именно на этот путь восприятия мира и взаимодействия с ним? Возможна ли другая линия развития человеческой мысли? Насколько реально формирование иного отношения к действительности?

На наш взгляд, чтобы ответить на эти насущные вопросы, невозможно ограничиться исследованием только «отношений между вещами» и даже «отношений между людьми». Значительную роль здесь должно играть рассмотрение объяснительных моделей действительности, которые рождаются из практики и становятся социокультурными парадигмами общественной жизни.

В этой связи видится актуальным анализ генезиса современной картины мира, поскольку картина мира представляет собой совокупность когнитивных и ценностных ориентаций (Р. Редфилд), детерминирует наиболее удобный способ действия и его цель как на сознательном, так и на бессознательном уровне (С. Лурье), является функционально априорным регулятивом культуры (В. Швырев). Попытка такого исследования представлена в данной диссертационной работе.

Степень научной разработанности проблемы. Проблема современного кризиса, охватившего в той или иной степени все сферы культуры, прослеживается в огромном количестве работ самых различных мыслителей. Еще в начале XX века тревожным предупреждением прозвучал «Закат Европы» О. Шпенглера, который не потерял своего значения и сегодня. Хотя концепция локальных цивилизаций немецкого культуролога и имеет в виду кризис именно западной культуры, но не подлежит сомнению, что вся современная культура в той или иной степени опирается на достижения западной цивилизации с ее техногенной спецификой.

Разнообразные аспекты кризисного состояния современной культуры анализировались такими мыслителями как П. Сорокин, X. Ортега-и-Гассет, Г. Маркузе, Т. Адорно, Э. Фромм, P. i вардини, Н. Бердяев и многими другими. Выделяются современные отечественные исследования феномена кризиса, авторами которых, в частности, являются А. Ахиезер, П. Гуревич, Л. Ионин, В. Степин, А. Флиер, И. Василенко, В. Миронов, Е. Золотухина-Аболина, О. Штемпель. Несмотря на то, что авторы исследуют различные стороны феномена кризиса, все эти работы обращают внимание на связь кризисных явлений с ориентацией на определенный способ деятельности.

Тем не менее, ниша, которую занимает рассмотрение связи современного кризиса и картины мира, не представляется занятой сколько-нибудь полно. Наиболее фундаментальные исследования, предложенные в этом ключе, принадлежат Э. Гуссерлю и М. Хайдеггеру. Возможно, дело в том, что термин картина мира является столь же объемным и ускользающим от унифицированного определения, как термины культура, общество, человек.

Так, с позиций различных подходов феномен картины мира анализировали М. Вебер, А. Шюц, Л. Габора, У. Дархэм, К. Клакхон, Ф. Клакхон, Ф. Стродбек, Р. Ред-филд, К. Гирц, М. Коул, Э. Сепир, Б. Уорф, Ю. Лотман, Б. Успенский, С. Лурье, А. Лурия, А. Леонтьев, Д. Гачев, С. Резванов и другие.

Свой вклад в понимание механизмов культурного априоризма и предпосы-лочности отношения к миру внесли также М. Мамардашвили, Я. Ребане, Б. Пара-хонский, В. Швырев, А. Ивин, И. Бескова, Ю. Давыдов, В. Черняк, М. Купарашвили.

Кроме того, анализ диахрональных пластов картины мира невозможно осуществить без опоры на исследования тех или иных культурно-исторических этапов в их специфике. Здесь диссертанту неоценимую помощь оказали работы Ф. Броделя, Ж. Ле Гоффа, Я. Линдблада, Р. Беллы, Уайтхеда, Ш. Эйзенштадга, Дж. Фрэзера, А. Лосева, М. Барга, И. Меркулова, И. Лосевой, А. Алексеева, Л. Васильева, В. Иорданского, Г. Драча, М. Петрова, С. Бычкова, Н. Мудрагей. Кроме того, в понимании сущности кризисных явлений современной культуры автор опирался на разработки.

Д. Белла, М. Кастельса, К. Гергена, В. Хесле, Р. Барта, Г. Люббе, Р. Коэна, Ф. Джей-мисона, Н. Моисеева, А. Ракитова, С. Кара-Мурзы, А. Хохлова, С. Гусева и других.

Используя адаптивный подход в объяснении генезиса современной картины мира, мы обратились к работам Д. Раппопорта, А. Велика, А. Флиера, В Шкуратова, П. Черносвитова. Особую роль в понимании адаптивного характера константных элементов картины мира сыграли труды Ш. Надирашвили, С. Лурье, А. Сухарева.

Из ряда исследований, посвященных возможным изменениям в картине мира, которые могли бы способствовать оптимизации кризисных процессов, в контексте данной работы выделяются подходы, обозначенные в дискурсе А. Швейцера, В. Хесле, Р. Штейнера Ф. Шварцкопфа, П. Гуревич, К. Каландарова, А. Иоселиани, С. Дерябо, В. Ясвина, Ю. Маркова, В. Ромашова, А. Калмыкова, Л. Кузнецовой и некоторых других.

Теоретико-методологические основы работы. В теоретико-методологическом отношении работа опирается прежде всего на идею необходимости целостного рассмотрения современной картины мира, означающую, что этот феномен следует анализировать через целое и в контексте целого, которым является культура Подобное рассмотрение должно осуществляться на культурно-историческом уровне, с учетом конкретных особенностей того или иного периода в становлении современной культуры. Таким образом достигается цель адекватного отражения генезиса современных социокультурных установок и их специфики.

Исходя из методологической идеи о метасистемном характере свойств картины мира, определяющей известную предпосылочность способа отношения к миру, мы прибегли к компаративистскому анализу различных подходов к изучению картины мира: аксиологического, информационного, семиотического, феноменологи.

I т г ]-/> IY 'IIII ii" I" >ii/v'I, iiii-¼-/-vtY'* («I'll ' „1ЛI IЧ т W4I“ /'T/I '! *1 (<» «W4-/l/ iwivUiU, .iFiin liHLi U. r^Y^io i jjji iU~i.

В рассмотрении генезиса современной картины мира мы сосредоточились на адаптивном подходе, который в данной диссертации конкретизировался в схеме «вызов — ответ». Данная схема, как нам представляется, является удобной объяснительной моделью не только в понимании лог ики культурно-исторического развития что успешно доказал А. Тойнби), но и в осмыслении генезиса того или иного отношения к действительности.

Исследование культурно-исторических этапов развития современной картины мира потребовало обращения к обширному культурологическому, социологическому и философско-историческому материалу, его сравнения и обобщения в свете избранного адаптивного подхода.

Рассматривая специфику метасистемных свойств современной картины мира, диссертант прибег к герменевтическому анализу философских TvKCTOB Б. 1 1 clCKu" «ля, Д. Локка, Д. Юма, С. Кьеркегора, Э. Гуссерля и других мыслителей.

Попытка наметить основные черты когнитивной ориентации, способной преодолеть coBpvMCiи 1ыи кризис, потребовала системного и структурного анализа.

UTTPTJ ТРАПРТТШАРХЛЛУ ПЛТТЛМГРШ^Ги РЛТТРПМГОТт^Ла Г" n^^VYTQV ATPUPrTDPUULTV ТЛ OCim/^U*. ri^VIl, 1 wpv 1 Г1 lWlr 1Л 11VJ IVjyiWiirill. WMV^/1ULU, I LAV/l JJ pWVA/IUA V/ 1 V 1VV I OV1 J1JLU1A X 1 Jlipj V/V/1V.

HbLx исследователей, представителей естественных, социогуманитарных и техниче * i • г .rv I ]'" ' 1″ «vrvi'l/v XlCtyK.

Цель и задачи исследования

Основная цель диссертационной работы состоит в определении связи кризисных процессов и содержания современной картины мира Эта цель конкретизируется в следующих задачахDkHIBIjn. rh/HKTTLTM И КГ"ЫГТЯТ-ГТЫКГР^{ТТЯМРЧ-ГГКТ} Ь’ЯП’П/ППЛ lVfI/ГПЯ ПГТПРПРТПЛТЪ. — t^jrj. X 1 1W11V JL VUJ.1. Л 1Ь* а V v^WAVJ,' IV! 1 1 IVM^ 1 I 11 11>1 1' 1″ l^V VI IJ^V^V^JU Д Я X." rrrPTTT/TfhMW гппнгтп ггплгтргтру ггг" г*тиг"тттрт/ггг" w тг/ттт-тллр

VI1V1JI1VUI 11 у VL/ViIV Г L" 1 1V/V. 1V/JXll 1 XV/ V 1 JL IVXXLVl II 11 IV IV J ^IL/ 1 У l/V.

IIVI-Ц 1VJ7I 11VJ VL/V11V 1 J-" 1 IV/V"1 lV^l 111 XV/ V 1 JL IVXXLVl >>11 V/ IV 1VJ Л1/ 1 у исследовать генетическую связь диахронатьных и синхрональных элементов картины мирапоказать генезис диахшнальных пластов каотины миоа их пполуктив.

• • X X X — X ' V ное адаптивное значение и кризисный потеш щп~ проанализировать специфику зарождения и развития синхрональных констант современной картины мира, их роль в формировании кризисных феноменоввыявить возможный «ответ» на кризис, созданный особенностями современного отношения к действительности.

М'.) (111 >ni iifiiiiiiiia ттиггрптяттыи пппрггрпегртга гпртппнилми ттг>ттгшгрымалтг.

Я 11HJ1 А ¦ V/ Я 1 Я Ж U r> XV WJ^ 1 IT 1 VI 1/1V Л V/l V"l 1 V I I «,» 11 Til 1 1IV/"' lVVlWl IX 1 •.

— понимание картины мира формируется на основе анализа ее свойств, которые обнаруживают метасистемный характер;

— в анализе картины мира выделяются ее структура, уровни, функции, которые позволяют исследовать ее содержание, роль в решении кризисных ситуаций, и, напротив — в продуцировании последних;

— проанализированы диахрональные пласты современной картины мира, их социокультурные регулятивы и условия формирования последних;

— с позиций адаптивного подхода показана генетическая связь диахро-нальных установок с синхрональным пластом современной картины мира, его содержание и процесс формирования;

— выделены синхрональные константы, продуцирующие деструктивное развитие современной культуры;

— рассмотрены возможности преодоления современного социокультурного кризиса в сфере формирования новых регулятивов отношения к действитатт! т 1.

1 VJibriUbii’i.

Тезисы, выносимые на защиту.

1. Картина мира представляет собой совокупность когнитивных и ценностных ориентаций, имеющих адаптивный характер, и обладает следующими параметрами: функции (адаптивная и регуляторная) — процессы (отбор, рекомбинация, репликация, ассимиляция, выражение, рационализация) — свойства (синтаксические и семантические) — структура и уровни (сознательный — бессознательный, ядерныйповерхностный, синхрональный-диахрональный).

2. Особую роль играют ядерные структуры картины мира, поскольку они фиксируют константы (социокультурные установки, регулятивы), существующие латентно, но способные активироваться в соответствующих условиях (диахрональ-ный гшаст картины мира) или проявляющие себя актуально (синхрональный пласт). Константы картины мира не являются образами последней, но определяют диспозицию таких образов и способ их связи друг с другом, задают наиболее удобный способ действия (в широком смысле), а потому могут рассматриваться как метаязык со своим особым, исторически сложившимся синтаксисом.

3. Механизм изменения метасистемной логики соответствует схеме «вызов — ответ», которая воспроизводит человеческую способность активно и творчески адаптироваться к внешним, либо внутренним «вызовам», посредством супрабиоло-гических механизмов. «Вызовом» может служить дисбаланс природного, психического и/или социального равновесия, где возникает жизненная необходимость преодолеть дисгармоничные факторы. Фаза «ответа» подразумевает такую перестройку системы, которая предполагает адаптацию к соответствующим деструктивным явлениям. «Ответ» и «вызов» связаны двусторонними отношениями: «вызов» продуцирует определенный ответ, который, в свою очередь, порождает новый «вызов».

4. Наиболее глубинным диахрональным пластом современной картины мира следует считать регулятивы холистического миропредставления, которые выражаются в принципе «все во всем». В культурно-историческом отношении этот пласт связан с мифологической картиной мира и с процессами становления социальности, где образ жизни все еще демонстрировал нераздельность мира природы и мира человека.

5. Холистическая ориентация порождает когнитивно-эмоциональный стресс, поскольку моделирует чрезвычайно подвижный образ мира, стихийная трансформация элементов которого практически не поддается контролю. «Ответ» на этот «вызов» дает каноническая когнитивная ориентация. Регулятив этой установки выражается в правиле «каждой вещи — свое место и время». В материальном плане каноническая установка связана с культурой великих цивилизаций древности. Практическое значение, которое она имеет, заключается в выработке технологий по систематизации наличного эмпирического опыта.

6. Целью идеального моделирования канонической когнитивной ориентации является не инновация, а репродукция. Поэтому любые достаточно сильные социокультурные сдвиги представляли собой «вызов» нормативам этого метаязыка «Ответ» на кризис этого рода был дан в средиземноморском бассейне в условиях становления античной цивилизации. Новая когнитивная ориентация развивается по линии «античность — средние века — Новое время», и окончательно формируется в виде регулятива «либо — либо». Эта установка определяется как аналитическая. Аналитическая когнитивная ориентация создает фрагменгированную картину действительности и является доминирующей в современной культуре.

7. Предполагаемым ответом на этот вызов современности может стать формирование новой установки картины мира, которая в философской литературе уже получила название «экологическое сознание». Суть этого термина не сводится к проведению экологической политики либо к специфической форме общественного сознания, но обозначает имплицитно присущую картине мира ориентацию на гуманизацию человеческой деятельности как по отношению к природе, так и по отношению к человеку. Регулятивным принципом такой константы нужно считать этический принцип любви, выраженный в формуле А. Швейцера «благоговение перед жизнью».

Апробация работы. Диссертационное исследование обсуждалось на кафедрах философии ДГТУ и культурологии РГУ. Основные положения диссертации также докладывались на семинаре аспирантов кафедры философии ДГТУ и Научно-теоретической конференции преподавателей и сотрудников ДГТУ 2001 — 2002 года.

Научно-практическая значимость исследования. Результаты диссертационной работы позволяют углубить культурно-исторические представления в области культурологии, социальной философии, гносеологии, связанные с проблемами взаимодействия и взаимовлияния общественного бытия, когнитивной и ценностной ориентаций, которые выражаются в виде социокультурных установок. Полученные результаты можно использовать в преподавании общих и специальных курсов по культурологии, философии, гносеологии.

Структура диссертации. Текст работы состоит из Введения, трех глав, включающих семь параграфов, Заключения и списка использованной литературы, который охватывает 207 источников (11 на английском языке). Общий объем диссертации составляет 149 страниц.

Итак, выводы, к которым мы пришли в данной главе, можно резюмировать в следующим образом:

Во-первых, современная когнитивная ориентация начинает формироваться еще в период античности, с развитием новых гражданских отношений и становлением теоретического отношения к действительности. В античности она нацеливает на акт запределивания, поиск первопричин, находящихся за гранью опыта Новый стимул к развитию эта установка получает в средневековье, где закладываются механизмы ана1иза самой трансценденции, то есть, по сути, метамеханизмы научного познания. В эпоху Нового времени эта когнитивная ориентация во многом обусловливает развитие опытной науки и технологический прорыв, которые, в свою очередь, содействуют ее окончательному оформлению.

Во-вторых, социокультурная специфика Нового времени способствует активизации такого диахронального пласта картины мира как холистический. Его творческий потенциал также сыграл роль в формировании константы новоевропейской картины мира, заложив основы мифа рациональности. Особенности когнитивной ориентации Нового времени трансформируют этот миф в такой способ понимания действительности как аналитический радикализм. В этом виде способ деятельности, задаваемый картиной мира, может быть определен как аналитическая установка, а ее кардинальным регулятивом будет принцип исключенного третьего — жесткая дизъюнкция «либо-либо».

В-третьих, когнитивная установка, нацеленная на процедуру бесконечного деления, пронизывает все сферы культурного бытия, перманентно воспроизводится на уровне повседневности. Кризисное состояние последней может быть описано в терминах шизофренического опыта, где дискретность феноменального мира не объединяется в последовательный ряд, целостную действительность. Предполагаемым ответом на этот вызов современности может стать формирование новой установки картины мира, которая в философской литературе получает название «экологическое сознание». Суть этого термина не сводится к проведению экологической политики либо к специфической форме общественного сознания, но обозначает сознательную и бессознательную ориентацию на гуманизацию человеческой деятельности как по отношению к природе, так и по отношению к человеку. Регулятивным принципом такой константы нужно считать этический принцип любви.

Заключение

.

Иногда, анализируя состояние современной культуры, исследователи задаются вопросом: насколько реален декларируемый в современном дискурсе кризис? Возможно, феномен «кризиса» связан всего лишь с осознанием стремительности перемен? Этот вопрос представляется излишним. Действительно, имеет место осознание экспоненциальной скорости изменений в культуре — но при этом на первое место выходит понимание негативного характера этих перемен. Их воздействие очевидно повсеместно: от взаимоотношений человека с природой, которые позволяют некоторым исследователям говорить о таксидермии как модели современной культуры, до участия детей в жестком порно. Факты деструктивных изменений выстраиваются в «эволюционные» ряды от простых к сложным, от локальных ко все более масштабным.

Количество попыток феноменологически поставить диагноз современной культуре нарастает с начала XX века: отношения «Я — Оно», подменяющие отношения «Я — Ты" — мозаичность сознания современного человека, спровоцированная спецификой постмодерна («нет смысла, есть интерпретации») — безответственно возрастающие стандарты потребления, задаваемые экономикой и масс-медиа — продолжать можно еще долго. Главный же вывод, к которому приходит подавляющее большинство исследователей, заключается в том, что деформированными оказываются прежде всего сами социокультурные регулятивы современной цивилизации (Э. Фромм, В. Хесле, Н. Моисеев, многие другие).

Что же происходит с этой сферой в современной культуре? Едва ли кто-нибудь из ныне живущих осознанно выберет отчужденного человека и экологический крах как наиболее вероятное будущее для своих детей. Однако факты свидетельствуют об обратном. Очевидно, подобный «выбор» осуществляется в более глубоких пластах сознания, подчиняясь установке, которая определяется всей спецификой современной культуры. Ряд исследователей (С. Лурье, В. Петухов, С. Смирнов и др.) отмечают, что такого рода установки входят в ядерные структуры картины мира центральные зоны), являясь бессознательными константами способа деятельности человека и представляя его когнитивную ориентацию. Таким образом, анализ истоков сошюкультуоных гшоблем совоеменности с необходимостью должен включать т/ w/ t ± X и анализ каотины миоа и пои том кат ины мига западной, техногенной культуоы.

Ж 1 ¦¦ Л 1 I • • У / j 1? поскольку именно ее приоритеты во многом диктуют стандарты человеческого бытия — факт, зафиксированный культурологами, социологами и политологами.

Дальнейшие шаги, предпринятые в этом направлении, приводят к пониманию «многослойной» структуры центральной зоны картины мира, которая включает и диахрональные пласты, возникшие в ходе культурно-исторической адаптации к кризисным ситуациям различного характера. При этом все установки центральной зоны картины мира связаны в своем генезисе, могут вступать во взаимодействие (рекомбинацию), так что содержание каждой из них может быть правильно понято только посредством анализа их взаимообусловленного формирования.

Так, используя схему «вызов — ответ», можно определить, что самые глубинные структуры картины мира занимает установка, определяющая такую когнитивную ориентацию, которая может быть обозначена как холистическая, и основным принципом которой является принцип «все во всем». Эта установка сформировалась в тот период, когда человек еще не выделял себя из природной действительности и полностью зависел от последней. С одной стороны, созидательный потенциал холистической установки заложил основы мифотворчества. Однако, будучи продуктом правополушарного мышления и обращенная исключительно к нему, эта ориентация порождала мрачное, депрессивное восприятие мира, настоятельно требуя внесения определенной упорядоченности.

Развитие производящего хозяйства и социальная дифференциация создавала материальные предпосылки для возникновения такой упорядоченности и на символическом уровне. Так появляется каноническая установка, которая формирует жреческую картину мира Механизмом ее генезиса следует считать процессы сакрализации, а правило, положенное в ее основу, можно выразить ветхозаветным «всему свое время и место». Подобная установка отмечала жесткую ритуализацию практически любого, более или менее значимого события, и ориентировала не на производство нового, а на постоянную репродукцию наличного существования, все феномены и процессы которого необходимо было свести к некоторому канонизированному образцу. Очевидно, что ориентация такого рода могла породить серьезный кризис в условиях, где традиционный способ деятельности и социальной организации не мог поддерживать жизнеобеспечение общества.

Именно такие условия в бассейне Эгейского моря обозначили начало генезиса установки, актуальной для современной картины мира В своем формировании она проходит три значительных этапа: во-первых, это возникновение ориентации на «за-пределивание», выход за рамки наличного опыта, в конечном итоге — устремленность к поиску трансцендентных первопричин. Движение мысли в постижении мира здесь идет от единичного к всеобщему. Во-вторых, возникновение ориентации на анализ самих трансцендентных оснований, вне всякого опыта Мысль здесь движется от общего к единичному. Наконец, объединяясь в эпоху Нового времени с возродившимся холистическим миропредставлением, эта установка приобретает свой законченный вид.

Анализ регулятивов, которые задает такая когнитивная ориентация, вскрывает трагическую дихотомичность и расщепленность внутреннего мира современного человека Их специфика связана с особенностями становления западной цивилизации, духом рациональности, радикального аналитизма, и может быть выражена в категоричной форме закона исключенного третьего: «либо — либотретьего не дано». Человек не просто утверждается в собственном самосознании как нечто онтологически автономное от бытия природы — процесс аналитического деления распространяется на всю его жизнедеятельность, затрагивает все сферы отношения к действительности.

Отсюда очевидна бесплодность разнообразных стратегий «устойчивого развития», политических, правовых, экономических реформ, призванных нивелировать кризисные явления. Измениться в первую очередь должны мировоззренческие основы современного человечества его фундаментальные нравственные установки. Однаш не менее очевидно, что этот процесс не может определяться исключительно декларативной констатацией фактов. Необходим вдумчивый поиск тех форм социокультурной практики, которые смогут стать основой для постепенных и сложных трансформаций в ядерных структурах картины мира.

Нельзя сказать, что события однозначно будут развиваться в желаемом направлении. Но тем не менее, необходимым представляется знать: какие же изменения должны произойти в картине мира для того, чтобы человек был ориентирован на преодоление кризисных явлений современности?

На наш взгляд, одним из плодотворных направлений исследований в этом ключе может стать рассмотрение понятия «экологическое сознание». Некоторые мыслители склонны понимать его исключительно как новую форму/ общественного сознания или как один из элементов последнего. Более адекватной видится другая интерпретация, где экологическое сознание описывается как установка на гуманизацию человеческой деятельности. Это определение достаточно абстрактно. В развернутом виде понятие экологического сознания может быть представлено как такая адаптивная установка, которая включает в свою сферу не только мир человека, но целостный универсум. Регулятивом этой установки может быть принцип любви.

<"