Историческое время и историческая память

Актуальность темы

История — наука о прошлом и одновременно наука о будущем, считал один из основоположников современной исторической мысли Люсьен Февр. Возможно, мысль историка излишне риторически заострена. Но если история — и то, и другое, то лишь в силу своей пронизанности исторической памятью.

Проблема исторической памяти относится к числу тех, интерес к которым исчезнуть не может. К этой проблеме обращаются издавна представители целого ряда дисциплин. Однако в отечественной философско-исторической мысли лишь в самое последнее время ощущается интерес к ней. Между тем помимо теоретического эта проблема имеет жгуче актуальный аспект. Самосознание народа, «самостоянье человека» (Пушкин), самотождественность народного, национального духа и ощущение причастности к формирующемуся мировому сообществу в условиях вестернизации и модернизации всего восточного мира — все это обретается лишь на благодатной почве отечественной исторической памяти. И нигилистическое отвержение отечественной истории, и скованность рамками националистических доктрин — все это может быть понято как своего рода иммунодефицит исторической памяти. Когда потеряны критерии значимости исторических событий, когда историческая память народа засорена, не жди благодатных всходов на ниве отечественной истории: память может взрастить из этих зерен лишь исторические сорняки. Правда ли, что история все рассудит и все расставит по своим местам? В этом вопросе — все тайны исторической памяти. Диссертант стремится — нет, не разгадать их окончательно — лишь приобщиться их, стать им сопричастным, лишь по возможности приблизиться к их разгадке.

Проблема исторической памяти не теряет своей актуальности со времени появления философии истории, с того момента, когда ученые задумались над тем, как историки исследуют историю. Очевидная субъективность каждого исследования, приводящая в итоге к многократному искажению истории, ставит под сомнение достоверность наших исторических знаний.

История — объективная реальность. Возможно ли познать ее без искажений? Можно ли узнать, как было «на самом деле»? Какое место в истории занимает восприятие истории людьми, современниками исторических событий и их потомками? Каким образом преобразуется историческая память под пером русских историков? Что помнит и что забывает носитель исторической памяти? Что такое историческое время? В диссертации делается попытка обосновать один из возможных подходов к ответу на все эти вопросы, — вопросы вечные, но далеко не праздные, а напротив, остро актуальные, в чем не возникнет сомнений, если только припомнить, как жадно читающая публика поглощает литературу, наполненную сенсационными разоблачениями и всевозможными домыслами по поводу исторических событий недавнего прошлого.

Уже сама постановка этих вопросов свидетельствует о том, что речь идет о соотношении реального и сохраненного исторической памятью. По существу перед нами проблема «исторической герменевтики». Налицо четыре временные слоя: реальные события и процессы, их отражение в документе, прочтение документа историком, и, наконец, шавное здесь — то, что сохранено памятью народной. А priori ясно, что все это — не одно и то же. А в чем разница? Речь, таким образом, идет об объективности исторического познания и о вреде упрощенного подхода к представлениям об этой объективности. Методы исследования проблем исторической памяти в последние десятилетия века обогатились трудами французских историков, представителей Новой исторической школы. Диссертант как раз и осуществляет попытку применить эту методологию к метаисторическому исследованию. Материалом и почвой исследования будут труды русских историографов, скрытые методологические принципы заслуживают выявления и анализа для более глубокого понимания исторической памяти.

Степень разработанности проблемы. Историческое время и историческая память магически притягивают к себе внимание давно, и обширная литература по этой проблеме — тому подтверждение. При разработке каждого направления диссертации мною учитывался колоссальный исследовательский опыт, накопленный мировой общественной мыслью за десятилетия. Одно из главнейших направлений — проблема восприятия истории. С этой проблемы началась как таковая философия истории, с ней она, собственно, появилась, когда люди задумались над тем, что история и то, что мы о ней знаем, — разные вещи. В связи с этим вопросом интересны работы таких авторов, как А. Ю. Андреев, А. С. Арсеньев, В. С. Библер, ЮЛ. Бессмертный, М. Блок, Ф. Бродель, М. Ф. Быкова, ОЛ. Вайнштейн, Н. К. Вахтомин, В. Виндельбанд, В. Б .Виноградов, М. Вовель, Х. Г. Гадамер, П. П. Гайденко, ГА. Геворкян, К. Гемпель, И. А, Гобозов, Д. П. Горский, А. Х. Горфункель, БА. Грушин, А. В. Гулыга, АЛ. Гуревич, Е. Гутнова, А. И .Данилов, Ж. Дюби, А. Н. Елсуков, Г. В. Ефимов, У. СЖариков, Л. Живкович, Л. А. Журавлев, П. С. Заботин, Г. И. Зверева, Г. М. Иванов, Э. В. Ильенков, И. Н .Ионов, В. Б .Иорданский, А. М. Каримский, С. П. Карпов, И. Т. Касавин, Б. М. Кедров, ИЖ. Келле, МЛ. Ковальзон, А. Койре, Р.Дж.Коллингвуд, И. С .Кон, ПЛЗ. Копнин, А. М. Коршунов, В. В. Косолапов, БА. Кошелев, Т. Кун, ВА. Култыш, А. СЛаппо-Данилевский, Ю, А Лева да, ЖЛе Гофф, В, А Лекторский, Ж.-ФЛиотар, Э. НЛооне, ЕА. Мамчуг, С. Ф. Мартынович, Л. С. Мерзон, ЛА. Микешина, АА. Михайлов, Е. П. Никитин, Т. И. Ойзерман,.

С А. Орлова, Ю. В. Петров, Р. Б. Плахова, Е. Г. Плимак, М. Полани, К. Поппер, Б. И. Пружинин, Л. фон Ранке, Б. Рассел, Л. П. Репина, М. Рожанский, В. Савчук, В. Н. Садовский, В. Сумятин, В. С. Степин, А. К. Сухотин, Ю. И. Семенов, Н .И .Смоленский, Л. Таран, Э. Трельч,.

A.И .Уваров, Л. Февр, В. И. Швырев.

Методологические проблемы философии истории на русском материале и, в частности, трансформация методологии построения философско-исторических концепций историками разных эпох исследованы в несравненно меньшей степени, чем на Западе, но и сказать, что это направление обделено вниманием, ни в коем случае нельзя. Здесь интересны работы АААникеева, В. ФАсмуса, М. М. Бахтина, П. В. Безобразова, И. В. Волковой, В. И. Герье,.

B.В.Иванова, Г. МЛванова, М. В. Иванова, В. С. Иконникова, НА. Кондрашова, А. М. Коршунова, А. Г. Кузьмина, А. СЛаппо-Данилевского, Д .С Лихачева, МЛонгинова, Ю. МЛотмана, Е. И. Осетрова, С. В. Перевезенцева, ЛА. Петрова, Ю. В. Петрова, СЛ. Пештича, М. П. Погодина, В. И .Покровского, Н .А.Попова, Л. И. Рудакова, МА. Соловьевой, Б А.Успенского.

С момента возникновения философии истории некоторые проблемы исторической памяти неизбежно попадают в поле зрения исследователей и вызывают подлинный интерес. Вопросы соотношения памяти и истины, истинности наших знаний, соответствия их действительности затрагиваются в работах Н. САвтономовой, В. УАткинсона, А Бергсона, П. П. Блонского, ГА. Геворкян, Ю. Н. Давыдова, А. И .Данилова, Л. В. Занкова, П. И. Зинченко, Р. Ю. Ильюченка, Ю. Н. Караулова, В. И, Кураева, Ф. В Лазарева, Г. Д Левина, Б. ИЛипского, Ю. МЛотмана, В. Т. Маклакова, Ж. Маритена, А. Г. Мосина, ЮА. Муравьева, АА. Рагожника, ИА. Рау, М. С .Роговина, Б. Ф. Сергеева.

Что же касается исторического времени" - то наибольший интерес здесь представляют исследования А. МАа-релайд Тарт, А. САбасова, РААронова, Я. ФАскина, М. Д Ахундова, С А. Бабушкина,.

A.Бергсона, Б. П. Бернштейна, Б. Р. Виппера, П. П. Гайденко, ПД. Гачева,.

B.С.Глаголева, С. В. Громакова, БА. Грушина, ВА. Диденко, Л. Ф. Жегина, А. Т. Зарубина, В. Б. Иорданского, И. В. Красильниковой, ВА. Кругликова, М. Д .Кунаевой, М. ИЛелековой, НАЛициса, А. НЛой, Л. НЛюбинской, И. П .Малиновой, Г. Т. Маргаелашвили, Н. Ю. Меликова, В. И. Молчанова, А. М. Мостапенко, М. В. Мостапенко, А. И. Немцовой, А. И. Осипова, Г. И. Панкевич, А. З. Петрова, А. В. Платонова, Г. Рейхенбаха, Л. И. Рудакова, А. В. Рыжкова, Г. Г. Сучковой, Н. Н. Трубникова, Дж.Дж.Уитроу, ВА. Фаворского, И. И. Фельдмана, АА.Фридмана.

Несмотря на огромное количество исследований, проблема соотношения времени и памяти в истории нуждается в дальнейшем осмыслении. Данное диссертационное исследование вносит свой вклад в разработку этой проблемы.

Методологические основы диссертационного исследования. Историческое исследование имеет богатейшие традиции. Применительно к области философии истории и социальной философии вообще вопрос о методологических основах исследования ставится таким образом, что в основу полагаются принципы философско-исторического познания и конкретного историзма. В то же время тема предполагает применение принципов и методов эпистемологического анализа, причем вся предшествующая теория познания выступает как методологическая база исследования. Все то гносеологически ценное, что виртуально может быть использовано для разработки актуалитетов теории познания — все это составляет методологическую базу диссертационного исследования. Ограничения касаются здесь лишь индивидуальных возможностей автора в осмыслении всего пути философско-исторических ориентации поскольку эти последние по большей части носят чаще всего взаимоисключающий характер и предполагают выбор.

Цели и задачи диссертационного исследования. Проблема соотношения истории и памяти существует давно, однако разнообразие аспектов и оснований рассмотрения оставляют необозримый простор для изучения данной проблемы. Учитывая весь предшествующий опыт и определив предмет изучения, можно наметить некоторые будущие выводы, одновременно формулируя теоретические задачи диссертационного исследования соответственно трем его теоретическим целям.

Первая цель — рассмотрение восприятия истории с теоретической точки зрения — конкретно выражается в трех следующих задачах:

1. Любое восприятие чего-либо всеща зависит от множества факторов, но в первую очередь от воспринимаемого объекта, воспринимающего субъекта и от состояния того и другого в момент восприятия. Необходимо выявить степень зависимости результатов восприятия от воздействия объекта на субъект, в данном случаесобытий на сознание человека. В результате этого воздействия событий на сознание «история-процесс» превращается в «историю-науку». В чем состоит история истории? Каково соотношение истории и историософии?

2. Так называемое «состояние» субъекта и объекта имеет вполне конкретное воплощение, формируемое условиями, в которых тот и другой находятся. Существование и развитие, а значит, и восприятие действительности субъектом, детерминируется окружающей средой, локальной культурой и всей человеческой культурой, действующими на каждый конкретный субъект. Стало быть, необходимо знать, какова эта зависимость и как она влияет на адекватность восприятия. Можно ли решить знаменитый, десятилетия не дающий покоя вопрос «как было на самом деле» ?

3. Воспринимаемый объект только на первый взгляд представляет собой самостоятельную единицу. В действительности, как правило, онмикроскопическая частица большого скопления явлений, опосредующих его восприятие. Это может быть как хаотичное нагромождение, создаваемое временем и напоминающее накопление отложений на морском дне, так и упорядоченное и тщательно продуманное, то есть обработанное человеческим сознанием, а значит, измененное, как, например, музейная экспозиция или дворцово-парковый ансамбль. Даже если воспринимаемый изобразительный ряд состоит сплошь из подлинных памятников прошлого, но расположенных в строго продуманном порядке, их уже нельзя воспринимать только как памятники той эпохи, которой они принадлежат. Но при всех обстоятельствах важно выяснить меру относительности наших исторических знаний и место, которое занимает историческая память в сознании народа.

Вторая цель — изучение методологии философии истории как одного из продолжений восприятия, служащего основой для последующего создания теории:

1. Богатый западноевропейский опыт изучения работы памяти над результатами восприятия вполне достаточен для первоначального исследования. Методологические разработки, например, школы Анналов, в частности, метод «тотальной истории» , — весомый вклад в философию истории. Диссертанту представляется плодотворным применение этой прогрессивной западной методологии при изучении русской исторической мысли, представленной не столько историософами и софиологами, сколько практическими историками, de facto формировавшими историческую память.

2. Конкретное применение данной методологии целесообразно осуществлять на материале таких светил отечественной исторической мысли, как В. Н. Татищев, Н. М. Карамзин и С. М. Соловьев. От Татищева к Карамзину и от Карамзина к Соловьеву четко прослеживается изменение подхода к историческому процессу и трансформация методологии построения философско-исторических концепций: от фактического заполнения всех нишь на координатной прямой истории к первичному анализу и критическому отбору тех или иных фактов, подходящих для востребованной исторической ситуацией концепции, и далее — к полной свободе владения материалом и уже не только «критическому отбору», но и интерпретации исторических фактов в полном смысле слова.

3. Необходимо выявить степень и механизм влияния исторической ситуации на процесс создания той или иной концепции.

Третья цель — изучение проблемы и построение теории соотношения исторической памяти и исторической истины, а также памяти, забвения и социальной «амнезии» .

1. Отражение событий в массовом сознании происходит либо через непосредственное восприятие действительности, либо через литературу — художественную или научную. Выявление особенностей отражения через ту и другую необходимо для решения второй задачи.

2. Существуют ли законы исторического запоминания? Так звучит один из главных вопросов диссертации, который позволит, по-видимому, решить вопрос о том, справедливо ли мнение, будто бы история всех рассудит и все расставит по местам.

Етита диссертационного шеяеётжш заключается в следующем:

— осуществлен философский анализ соотношения исторического процесса и исторической памяти на основе метаисторической методологии, суть которой состоит в эпистемологическом анализе методологических концепций историков прошлого и современностивыявлен реальный социально-философский смысл относительности исторической памяти на материале русской исторической мысли и его влиянии на создание письменной истории. Показано, что для создания исторической картины событий то, что вытесняется из социальной памяти, провоцирует социальную «амнезию» и приводит в действие «механизм умолчаний», составляет едва ли не столь же ценную часть исторического познания, чем адекватные действительности образы прошлого;

— на основе теоретико-познавательного учения об истине как соответствии действительности и наших представлений о ней доказана иллюзорность мнения о существовании некой «подлинной истории», «истории без пробелов» до возникновения современной научной теории исторического развития;

— продемонстрирована неразрешимость проблемы соотношения памяти и истины без открытия и формулирования социальной философией объективных законов исторического развития;

— построена типология видов памяти и разработана типология исторической памяти. Анализ памяти в истории человечества позволяет выделить ряд видов исторической памяти, которая функционирует как историческое время, выполняя своего рода роль биогенетического закона, выражающего всеобщую историческую закономерность социальной памяти: суд истории не скор и не абсолютенисторическая истина, воссоздаваемая исторической памятью, существует, хота и всегда в форме относительной истины.

Теоретическая и практическая значимость диссертационной работы заключается, прежде всего, в возможности использования ее результатов как в дальнейшей разработке проблемы исторической памяти на материале русской исторической мысли, так и в исследовании общих проблем теории памяти. Несомненно то, что, являясь одной из первых попыток исследования «русской» исторической памяти, диссертация содержит в основном положения, нуждающиеся в дальнейшем обсуждении и, бьггь может, дополнительном обосновании. Тем не менее, данное диссертационное исследование вносит свой вклад в будущее развитие теории исторической памяти. Следовательно, часть теоретических результатов может стать основанием, до известной степени облегчающим последующую работу исследователей.

Целый ряд выводов может быть использован в процессе изучения курсов философии истории и истории России. Непосредственно практическую направленность имеет та часть работы, которая связана с изучением методологии исторического исследования, изменявшейся от эпохи к эпохе.

Теоретические и практические результаты, полученные диссертантом, были использованы им в практике преподавания курса истории России и факультативного курса философии истории в средней школе.

Ащюбамфт. Результаты диссертационного исследования нашли отражение в публикациях автора, в докладах и выступлениях на региональных и российских конференциях и симпозиумах, в частности, в выступлениях на Научных сессиях в МПГУ по итогам научно-исследовательской работы за 1996, 1997 годы (Москва) и на Первом.

Российском философском конгрессе «Человек. Философия. Гуманизм.» (С.-Петербург. 1997). Основные положения работы были отражены в тезисах и научных статьях диссертанта" использовались при проведении занятий по философии в МПГУ.

Диссертация обсуждалась на заседании кафедры философии Московского педагогического государственного университета и была рекомендована к защите.

Структура диссертщшг определена целями и задачами диссертационного исследования. Оно состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Подводя краткий итог диссертационному исследованию, коснусь не всех выводов, которые, как мне представляется, следуют из проделанной работы, а лишь тех, перспективность разработки которых не вызывают сомнения и тех, которые заслуживают внимания последующих поколений историков.

Подводя итоги данного диссертационного исследования, необходимо сказать следующее.

В диссертации рассмотрена проблема сосуществования двух важнейших процессов, двух важнейших явлений действительностиисторического времени и исторической памяти. Они существуют неразрывно, поскольку время присутствует в жизни общества как процесс памяти. Просто понятие о том, историческое время отличается от астрономического появилось довольно давно, но теперь ясно, что отличаются они в первую очередь тем, что историческое время наполнено содержанием, которое как раз и хранится исторической памятью. Последняя существует как надындивидуальный механизм хранения и передачи культурных текстов. В каждую определенную эпоху срабатывают свои критерии актуализации той или иной информации, то есть историческая память как бы сама «решает», что из прошлого в данный момент подлежит «припоминанию», а что — нет, что из ныне происходящего необходимо запомнить, а что подвергнуть забвению. Поэтому содержание исторической памяти представляет собой неиссякаемый источник открытий нового, как «хорошо забытого старого». Следовательно, историческая память — надындивидуальный механизм не только хранения, но и выработки новых текстов.

Может создаться впечатление, что, будучи надындивидуальной, историческая память, а также формирование ее содержания не зависят от человека. Однако это не совсем так. Длительное, с древнейших времен, развитие искусства памяти (в смысле способности человека запоминать что-либо) привело людей к осознанию того, что можно влиять на запоминание нужных событий через создание броских образов и правил запоминания, соответствующих наилучшей фиксации этих образов. Так идеология может влиять на формирование содержания исторической памяти через запоминание. Но она может влиять на этот процесс и через забвение. Достаточно вспомнить старательное вымарывание из памяти невыгодной информации в послереволюционные эпохи, это происходило всегда с неизменной стабильностью. Лишь сила и широта распространения были различны: где-то не брали с собой в будущее только плохое, а где-то переименовывали даже месяцы в году. Однако насильственное уничтожение памяти почти всегда ни к чему не приводило.

Содержание исторической памяти влияет не только на формирование сознания людей, оно влияет и на исследование того, что в ней, в памяти, находится. Историки, о которых шла речь в данной диссертации — В. Н. Татищев, Н. М. Карамзин и С. М. Соловьев — каждый знаменуют собой определенную эпоху в развитии русской исторической науки. Каждый из них жил в своей неповторимой исторической ситуации, породившей свою идеологию, которая в свою очередь формировала «свою» историческую память, актуализируя и предавая забвению нужные с ее точки зрения события. Соответственно каждая историческая ситуация по-своему воздействовала на сознание историка. Именно поэтому Татищев, Карамзин и соловьев по-разному излагали события: историческая память диктовала им, на чем сделать акцент, что исказить в той или иной степени, а о чем и вовсе умолчать. Как это происходило наглядно показано в данном исследовании.

Несмотря на достаточно подробное рассмотрение некоторых проблем, не все вопросы, поставленные в диссертационном исследовании могут получить сегодня окончательные ответы.

Проблемы исторического времени и исторической памяти требуют еще серьезного изучения.