Культурная политика государства и ее реализация на Урале в 1900-1940 гг

• Глава I.584.

Глава II.605.

Глава III.621.

Глава IV.628.

Список сокращенных слов.636.

Список использованных источников и литературы

638 Приложение. Краткие сведения о некоторых государственных и общественных деятелях, участвовавших в разработке и осуществлении государственной культурной политики .694.

Актуальность темы

исследования.

В XX веке политика становится одним из определяющих факторов мировой истории. Наиболее влиятельные государства Европы и Америкисоперничают за право лидерства в международных политических отношениях. В этот процесс была активно включена Россия, что оказало существенное влияние на ее историю. Участие России в локальных и мировых войнах, потрясение трех российских революций, социальные и экономические кризисы становятся результатом политических катаклизмов. Современная российская история демонстрирует повышение роли политики во всех сферах социально-экономических отношений в обществе. Обозначенные факторы заставляют говорить о государственной политике как о наиболее актуальном объекте научного исследования. Государственная политика — многозначный феномен, включающий целый комплекс различных подсистем, одной из которых является государственная политика в сфере культуры или культурная политика государства. Культурная политика — одна из наиболее значимых подсистем государственной политики. Причина этого заключается в полифункциональности культуры как исторического феномена. Культура вбирает в себя весь спектр отношений человека в окружающем мире. Изучение этих отношений через призму взаимодействия культуры и государства представляет особый научный и практический интерес.

Хронологические и территориальные рамки.

Обращаясь к исследованию отечественной культуры, мы стремились охватить наиболее значимый период, в котором отразились основные тенденции развития культуры как в условиях самодержавия, так и в период Советской власти. Отечественная историография выработала научно обоснованную универсальную периодизацию исторического Процесса. В настоящем исследовании мы опираемся именно на традиционную периодизацию, в основе которой лежат этапы формационного развития. Следует заметить, что в теме исследования мы соединяем такие временные рамки, которые, как правило, изучаются в отечественной историографии обособленно. Традиционно принято отдельно изучать период конца XIX — начало XX века и период с октября 1917 года до 1937 или 1940 года. Мы же сознательно объединяем эти временные отрезки, обозначив хронологические рамки нашего исследования 1900;1940 годами. С одной стороны, была взята дата начала XX века, с другой стороны — время кануна Второй мировой войны.

Тем самым удалось зафиксировать в хронологических рамках достаточно важный исторический период, когда наиболее отчетливо проявились черты культурной политики самодержавия и обозначились основные тенденции трансформации этой политики сначала во время трех российских революций, а затем в период Советской власти. Это дало возможность изучать культурную политику российского государства как целостное явление, позволило проследить формы реализации. культурной политики как единый динамический процесс. Не опровергая традиционной отечественной периодизации, удалось преодолеть иллюзию прерывности исторического процесса, иногда возникающую в отечественной историографии. Обозначенный период — 1900;1940 годы позволил предпринять сравнительный анализ культурной политики самодержавия и Советской власти по наиболее важным направлениям: развития народного образования, средств массовой информации, искусства и религиозных отношений.

В территориальном отношении объектом изучения нами выбран Урал. Значимый социально-экономический регион России, условно очерченный административными границами современных Пермской, Свердловской, Челябинской, Оренбургской и Курганской областей. С течением времени административное деление региона существенно изменялось. К началу XX века обозначенные территории входили в ряд российских губерний — Вятскую, Оренбургскую, Пермскую, Уфимскую. Затем, после Октябрьской революции.

1917 года неоднократно происходили изменения в административном районировании территории уральского региона. Так, в соответствии с постановлением ВЦИК десятого созыва от 3 ноября 1923 года несколько уральских территорий были объединены в Уральскую область, состоящую из 15 округов, с центром в городе Екатеринбурге (Свердловске). В 1934 году, 17 января постановлением Президиума ВЦИК Уральская область была разделена на три самостоятельные области — Свердловскую, с центром в городе Свердловске, Челябинскую, с центром в городе Челябинске и Обско-Иртышскую, с центром в городе Тюмени. Территория Пермской области вошла в состав Свердловской области и оставалась там до октября 1938 года, а Курганская область находилась в составе Челябинской области до февраля 1943 года. В результате нового районирования 1934 года была образована Оренбургская область. С 1938 по 1957 год город Оренбург именовался Чкаловым, а Оренбургская область называлась Чкаловской областью. Трансформация административных границ уральских территорий имела во многом второстепенный характер, так как в общественном сознании и на уровне государственного стратегического управления Урал всегда оставался единым геополитическим образованием. Поэтому и в нашем исследовании мы будем говорить именно об Урале в целом, иногда акцентируя внимание на конкретных территориях — наиболее значимых губерниях, областях или округах. Обозначенные в работе хронологические и территориальные рамки позволяют решить три важные задачи: целостное изучение культурной политики российского государства в динамике исторического развитиязафиксировать реализацию данной политики на примере крупного российского регионаопределить значение культурной политики государства в общероссийском масштабе.

Теоретическую основу, общую методологию настоящего научного исследования составляет материалистическая диалектика. Частные вопросы исследова.

Методологическая база и основные понятия работы ния решались с помощью общелогических методов познания (анализ, синтез, абстрагирование и так далее). Конкретно-исторический материал изучался посредством научных методов эмпирического и теоретического исследования (аксиоматический, гипотетико-дедуктивный методы и т. д.). В отечественной историографии советского периода материалистическая диалектика, как правило, использовалась в общей системе марксистско-ленинской методологии. В результате происходила идеологизация общенаучных методов познания. Это достигалось вследствие использования принципа партийности в научном исследовании. Отметим, что принцип партийности оказывал влияние прежде всего на оценку исторических событий, явлений и процессов. Поэтому в общенаучном отношении большая часть исследований советских историков является научно обоснованными, объективно отражающими исторические реалии. Однако принцип партийности предопределил многие исторические обобщения. По этой причине в нашем исследовании принцип партийности не используется. В качестве аксиологического критерия был выбран принцип внепартийности или объективности, выраженный в основном оценочном критерии нашего исследования — общественном благе. Используя этот принцип, мы попытались избежать идеологизации нашего исследования. Вместе с тем, мы отчетливо сознаем, что современные реалии общественно-политических отношений оказали свое влияние на оценку многих исторических явлений. Думается, что подобного влияния избежать невозможно. Более того, само развитие исторической науки предполагает изучение прошлого с позиций современности. Обозначая методологическую базу исследования, отметим, что наряду с методами исторического исследования, нами использовались элементы политологического анализа. Необходимость именно историко-политологического анализа определяется спецификой темы исследования, в которой сочетаются как исторические, так и политологические проблемы.

Исходя из историко-политологического характера исследования, основные понятия диссертации определялись в соответствии с их историко-политологическим осмыслением. Ключевыми понятиями работы являются: культура, политика, культурная политика, культурная революция, культурное строительство.

Понятие «культура» включает в себя наиболее значимые сегменты человеческого универсума. Существует множество определений понятия «культура», и это отражает прежде всего полифункциональность обозначенного феномена. В нашем исследовании понятие «культура» будет определяться в трех основных аспектах: 1 — как специфический способ человеческой деятельности- 2 — как совокупность материальных и духовных ценностей, выработанный в процессе этой деятельности- 3 — как определенный уровень в развитии личности и общества.

Понятие «политика» также достаточно многозначно. В отечественной философии обычно использовалось определение, основанное на марксистской методологии. Политика определялась как сфера деятельности, связанная с отношениями между классами, нациями и другими социальными группами, ядром которой является проблема завоевания, удержания и использования государственной власти. Современная отечественная политология, склонная смягчать классовый аспект в определении понятия политики, предлагает называть политикой деятельность государственных органов, политических партий, общественных движений, организаций и их лидеров в сфере отношений между большими социальными группами, нациями, государствами, направленную на мобилизацию их усилий с целью упрочения политической власти или ее завоевания специфическими методами.

Наиболее важным понятием нашего исследования является «культурная политика». Следует заметить, что в отечественной истории и политологии данное понятие идентифицируется в зависимости от форм эмпиричско-го анализа и уровней научного абстрагирования. Поэтому понятный априорно феномен обрастает целым комплексом различных толкований. Поскольку культурная политика государства является не только предметом научного изучения, но и реальностью конкретных политических отношений, идентификация понятия становится важной проблемой. Пример тому — внимание, с которым относятся к проблемам культурной политики в научных кругах. Например, с 1960 года под эгидой ЮНЕСКО публикуется целая научная серия под общим заглавием «Исследования и документы по культурной политике», с 1993 года Министерство культуры Российской Федерации периодически выпускает информационные сборники «Ориентиры культурной политики». Одной из научных проблем этих изданий является формирование наиболее точного и полного определения феномена культурной политики.

По проблемам культурной политики в 1970;е годы проходили международные и региональные межправительственные совещания. Отечественный исследователь С. Н. Плотников, обобщив опыт научных дискуссий по определению термина «культурная политика», заключает, что «.несмотря на различие толкований, под „культурной политикой“ понималось в общем и главном взаимоотношение государственной власти и культуры, взаимосвязь политики и культуры, в том числе и искусства».1 Именно проблематике подобного взаимодействия политики и культуры были посвящены исследования советских историков. При этом, собственно «культурная политика» изучалась исключительно в контексте культурной революции и культурного строительства. Более внимательный анализ именно культурной политики стал практиковаться в отечественной науке в 1980;е годы. Известный философ Э. С. Маркарян предложил наиболее универсальное определение культурной политики. По его мнению, под культурной политикой должно пониматься «направление развития страны, выраженное в системе мероприятий государственной власти, ее законодательных и исполнительных органов». Причем Э. С. Маркарян отмечает, что не следует отождествлять культурную политику только с взаимоотношениями «государственной власти и форм духовного производства, главным образом искусства». Действительно, культурная политика охватывает все сферы общественной жизни, а не только имеющие прямое отношение к конкретным подразделениям культуры. Именно на это обстоятельство обратили внимание российские политологи в 1990;е годы. Например, В. Ф. Халипов определял культурную политику как политику в области культуры, духовной жизни, рассчитанную на создание, поддержание и улучшение условий деятельности представителей культуры и искусства, пропаганду и распространение культурных достижений, приоб-щения к культуре широких слоев населения, особенно молодежи. В некоторых определениях культурная политика трактовалась как совокупность государственной политики в области образования, науки, искусства и т. д. Заметим, что политологические определения культурной политики представляют собою своеобразные идеальные модели, построенные по принципу глубокого абстрагирования от конкретно-исторических реалий. В этом видится существенный недостаток большинства политологических определений термина «культурная политика». Достаточно условное обозначение объема данного понятия в научном отношении спорно, в практическом же плане создает определенные предпосылки для ошибочного анализа основных направлений и значения культурной политики государства, существующей в реальной политической действительности. Поэтому в нашей диссертации, в качестве рабочей гипотезы, использовалось определение культурной политики, составленное из наиболее значимых ее элементов: политики в области образования, средств массовой информации, искусства, религиозных отношений. Вместе с тем, одной из научных задач исследования была поставлена задача определения объема понятия «культурная политика» на основе конкретно-исторического анализа.

Другим понятием, используемым в работе, является «культурная революция». Этот термин, как и понятие «культурное строительство» относится исключительно к советскому периоду культурных преобразований. Термин культурная революция" впервые встречается у В. И. Ленина в работе 1923 года «О кооперации», где говорилось, что для перехода к социализму «нужен целый переворот, целая полоса культурного развития всей народной массы». И далее: «Для нас достаточно теперь этой культурной революции для того, чтобы оказаться вполне социалистической страной».4 В соответствии с ленинской концепцией в советской историографии термином «культурная революция» определялся глубокий переворот в способах деятельности, образе жизни и сознании масс, одна из важнейших закономерностей построения и развития социализма, приобщения трудящихся к достижениям культуры. Такое определение культурной революции было широко распространено и во многом оно являлось научно обоснованным. Вместе с тем, достаточно абстрактные формулировки не позволяли зафиксировать серьезные противоречия исторической практики осуществления культурной революции. В нашем исследовании мы будем использовать более развернутое определение понятия «культурная революция», разработанное на основе собственного монографического изучения проблемы.5 Культурная революция — это одно из основных направлений комплекса преобразований социально-экономических отношений в обществе, осуществляемых после революционного переворота и установления системы власти, именуемой диктатурой пролетариатаэто процесс глубоких, качественных изменений в способах деятельности, образе жизни и сознании людей, обусловленных классово-идеологической опосредованно-стью достижений мировой культурыэто процесс создания и внедрения в сознание широких слоев населения нового способа мышления и ценностных ориентиров (именуемый коммунистическим воспитанием) и направленных на проектирование и воплощение идеала нового человека, основной характеристикой которого является безграничная личная преданность всем составляющим общей модели нового общественного строя. Реализация целей культурной революции осуществляется практикой культурного строительства.

Термин «культурное строительство» широко употребляется в советской историографии. Но в исторических трудах отсутствует определение этого термина. К идентификации понятия обращались преимущественно отечественные философы. Интересное определение «культурного строительства» содержится в работах Э. С. Маркаряна. В частности, он пишет, что «.культурное строительство в широком значении представляет собой единый, целостный процесс совершенствования культуры общества, направленный на приведение ее в соответствие с преобразованием общественной жизни».6 В определении, данном Э. С. Маркаряном, фиксируется наиболее значимое отношение культуры и власти, а именно подчеркивается цель процесса культурных преобразований — изменение всех отношений в области культуры, направленных на создание новой культуры, полностью подчиненной государственно-идеологическим интересам власти. Научная точность определения Э. С. Маркаряна подтверждается опытом современного изучения советской культуры. Основываясь на принципиальных позициях приведенного определения, можно сформулировать более развернутый вариант. Культурное строительство — это целостная система мероприятий, проводимых организационными структурами — Коммунистической партией и органами государственного управления культурой, призванная формировать и развивать разнообразные подразделения культуры, охватывающие: систему образования, средства массовой коммуникации, искусство, религиозные отношения, назначением которых является реализация программных установок, целей и задач партийно-государственной системы власти, направленных на приведение в соответствие духовного строя общества с социально-экономическими и политическими реалиями нового уклада общественной жизни. Культурное строительство осуществляется в соответствии с культурной политикой государства.

Таким образом, основные понятия данной диссертации — культура, политика, культурная политика, культурная революция, культурное строительство — слагаются в определенную систему отношений, анализ которой входит в цель и задачи предпринятого исследования.

Цель и задачи исследования

.

В настоящей диссертации объектом изучения является культурная политика российского государства в период с 1900 по 1940 годы. Предмет исследования — культурная политика как целостный феномен, представленный в системе государственных мероприятий в области просвещения, средств массовой коммуникации, искусства и религии. Исходя из специфики объекта и предмета исследования, выделены цель и основные научные задачи, стоящие перед автором.

Цель диссертации состоит в сравнительном историко-политологическом анализе культурной политики самодержавия и Советской власти в 1900;1940 годах.

Вышесказанное определило основные задачи исследования:

— системный анализ основных направлений культурной политики российского государства в 1900;1940 года;

— структурное исследование регионального опыта реализации государственной культурной политики в обозначенный период;

— анализ стратегических мероприятий государства в области реформы общеобразовательной школы;

— исследование роли средств массовой коммуникации в процессе реализации культурной политики государства;

— определение степени влияния политических интересов государства на развитие отечественного искусства;

— установление основных тенденций во взаимоотношении российского государства и Русской Православной Церкви;

— обобщение духовного опыта православия в контексте трансформации ментальности российского общества;

— определение специфических черт культурной политики самодержавия и Советской власти;

— научная оценка значения государственной культурной политики в перспективе исторического развития российского общества.

Обозначенные цели и задачи исследования определили тематическое содержание и структуру диссертации. Диссертация состоит из четырех глав. Каждая глава посвящена конкретному направлению культурной политики: 1) в области просвещения, 2) средств массовой коммуникации, 3) в сфере искусства, 4) в области религиозных отношений. Главы состоят из параграфов, конкретизирующих обозначенные в названии глав проблемы. Каждый параграф состоит из двух разделов — один посвящен дореволюционному периоду (1900;1917 годы), другой — постреволюционному (1917;1940 годы). Текст диссертации структурирован с помощью подзаголовков, отражающих наиболее существенные фрагменты изучаемых проблем.

Общая характеристика источников.

При работе над настоящей диссертацией автор использовал документы и материалы, почерпнутые из 16 архивов Российской Федерации. Назовем эти архивы: Российский государственный исторический архив (РГИА) — Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) — Российский государственный архив экономики (РГАЭ) — Российский государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ) — Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ) — Государственный архив Свердловской области (ГACO) — Центр документации общественных организаций Свердловской области (ЦДОО СО) — Государственный архив административных органов Свердловской области (ГААО СО) — Государственный архив Челябинской области (ГАЧО) — Центр документации новейшей истории Челябинской области (ЦДНИ ЧО) — Архивный отдел администрации города ЗлатоустаАрхивный отдел администрации города МагнитогорскаГосударственный архив Оренбургской области (ГАОО) — Центр документации новейшей истории Оренбургской области (ЦДНИ ОО) — Государственный архив Курганской области (ГАКО) — Государственный архив общественно-политической документации Курганской области (ГАОПД КО).

Исходя из специфики диссертационного исследования, наибольшее внимание уделялось изучению архивных фондов, отражающих деятельность органов государственного управления. Стратегические направления государственной культурной политики изучались нами преимущественно в фондах федеральных архивов Российской Федерации. Например, Российский государственный исторический архив в Санкт-Петербурге располагает богатым собранием документов дореволюционного периода. В диссертации использовались архивные фонды министерств и ведомств правительственного аппарата царской России. Особый интереспредставляли фонды Министерства народного просвещения (Ф. 733: Департамент народного просвещенияФ. 734: Ученый комитетФ. 741: Департамент профессионального образованияФ. 744: Высочайшие указы, рескрипты и всеподданнейшие доклады по Министерству народного просвещения (коллекция) и др.), в которых содержатся правительственные распоряжения, различные справки, переписка с учебными округами. В подобных документах хорошо отражена деятельность Министерства народного просвещения по руководству и реформированию общеобразовательной школы в России, ряд документов отражает развитие народного образования на Урале. Богатый информативный материал о состоянии печати содержится в фондах Министерства внутренних дел и фондах Особых совещаний и Комиссий при Государственном совете (Ф. 776: Главное управление по делам печатиФ. 1238: Особое Совещание для составления нового устава о печати и т. д.). Деятельность добровольных общественных объединений изучалась на основе правительственных распоряжений, регулирующих организационные вопросы работы обществ, уставов и отчетов различных добровольных обществ и иных объединений, переписки добровольных обществ с государственными учреждениями (Ф. 91: Вольное экономическое обществоФ. 768: Императорское человеколюбивое обществоФ. 1332: Общество попечения о беспризорных детях). История русского дореволюционного искусства отражена в фондах Министерства императорского двора (Ф. 497: Дирекция императорских театровФ. 789: Академия художеств). Положение Русской Православной Церкви в общегосударственной структуре изучалась на основе материалов из фондов Синода (Ф. 796: Канцелярия СинодаФ. 802: Учебный комитет). Правительственные распоряжения, деловая переписка, отчеты, доклады, статистические сведения составили основной блок изученных документов, что позволило отчетливо представить специфику культурной политики российского самодержавия. Феде^ ральные архивы Москвы содержат обширный документальный материал о культурной политике государства периода Февральской и Октябрьской революций 1917 года, а также о политике Советской власти. Так, Государственный архив Российской Федерации обладает фондами министерств Временного правительства, перешедшими в наследство от Центрального государственного архива Октябрьской революции, а также фондами, ранее составлявшими Центральный государственный архив РСФСР .^Культурная политика Временного правительства отразилась в фондах государственных учреждений Временного правительства (Ф. Р-1787: Особая комиссия по ликвидации Главного управления по делам печатиФ. Р-1803: Государственный Комитет по народному образованию Министерства народного просвещения Временного правительстваФ. Р-6834: Особое Совещание по делам искусств при Комиссаре Временного правительства над бывшим Министерством двора и уделов) и другие фонды. Государственный архив Российской Федерации обладает богатейшими материалами по истории советской культуры (Ф. Р-1252: Агитационно-инструкторские поезда и пароходы ВЦИКФ. Р-7668: Комитет по заведованию учеными и учебными заведениями (ученый комитет) при ЦИК СССРФ. А-296: Комитет по просвещению национальных меньшинств РСФСР (Комнац) — Ф. А-2306: Министерство просвещения РСФСР и многие другие). Типы документов фондов, как правило, схожи это правительственные распоряжения, инструкции, циркуляры, переписка с министерствами и ведомствами, стенограммы заседаний, различных совещаний, отчеты подразделений государственного аппарата, информационные записки о работе в регионах и т. д. Все эти типы документов содержат информацию о деятельности органов Советской власти по управлению различными подразделениями культуры, отражают стратегические направления культурной политики Советской власти.

В других федеральных архивах — Российском центре хранения и изучения документов новейшей истории, Российском государственном архиве экономики, Российском государственном архиве литературы и искусства изучались схожие типы документов. В информационном отношении фонды архивов содержат сведения по специфическим аспектам формирования и реализации культурной политики. Так, в РЦХИДНИ более рельефно отражена культурная политика коммунистической партии, в РГАЭ содержатся разнообразные статистические материалы по различным отраслям культуры в стране и в регионахв РГАЛИ более подробно, чем в других архивах, отражена история советского искусства. В целом можно констатировать, что фонды федеральных архивов дают глубокое, цельное представление о наиболее важных аспектах формирования государственной культурной политики, о ее реализации в стране и в отдельных регионах, в том числе на Урале.

Реализация стратегических направлений государственной культурной политики изучалась нами преимущественно на основе материалов, находящихся в фондах региональных архивов Урала. В областных архивах основное внимание было сосредоточено на изучении деятельности местных органов государственного управления культурой, региональных учреждений народного образования, средств массовой коммуникации, искусства. Особо следует сказать об архивных материалах, отражающих историю взаимодействия государства и Российской Православной Церкви. Наибольший интерес представляют материалы, содержащиеся в федеральных архивахобластные архивы, как правило, содержат фрагментарные сведения по обозначенной проблеме. В целом же, можно констатировать, что российские федеральные и региональные архивы содержат обширный документальный материал, отражающий весь спектр глобальных и частных проблем развития отечественной культуры, а это позволяет плодотворно изучать культурную политику российского государства.

Большое значение в работе над диссертацией имели опубликованные документальные материалы и научная литература. Представляется возможным условно разделить обзор опубликованных источников и литературы на две группы. Одну группу составляют издания, опубликованные в конце XIX — начале XX векадругую группу — издания советского периода, начиная с 1917 года. Дореволюционный период (1900;1917 гг.) в источниковедческом отношении представляется особенно интересным. В это время издается большое количество документов, отражающих ключевые проблемы культурной политики государства. Прежде всего следует назвать законодательные положения, регулирующие наиболее важные аспекты правового положения отечественной культуры. Государственные законодательные акты постоянно публиковались в «Правительственном вестнике», включались в очередные тома «Свода законов Российской Империи». Кроме этого, активно издавались тематические сборники документов по отдельным отраслям культуры. Особо следует отметить справочные издания по народному образованию, составленные Г. Фальборком и В.Чарнолуским. Эти авторы предприняли титанический труд по систематизации всех законов и правительственных распоряжений, регулирующих деятельность всей системы народного просвещения в России. Назовем некоторые их работы, вышедшие к 1905 году: «Низшие учебные заведения всех ведомств и разрядов», «Общественные и народные библиотеки и книжная торговля», «Публичные лекции и народные чтения», «Учительские семинарии и школы», «Испытание на звание начального учителя, «Учительские общества, классы, курсы и съезды», «Городские, уездные и Мариинские училища ведомств Министерства народного просвещения», «Народные училища по Положению 25 мая 1874 года», «Приходские училища», «Министерские училища», «Частные училища и домашнее обучение», «.

Инородческие и иноверческие училища", «Народные училища северозападного края», «Народные училища Кавказа, Сибири, Степного края, Туркестана, Архангельской, Астраханской и Оренбургской губерний, Донской области и казачьих войск», «Инструкция директорам и инспекторам народных училищ», «Библиотеки (общественные и народные) и книжная торговля» и другие подобные издания. Практически все из перечисленных книг имели подзаголовок — «Систематический свод законов, распоряжений, правил, инструкций, уставов, справочных сведений.». По сути, Г. Фальборк и В. Чарнолуский составили своеобразную энциклопедию правового положения отечественной культуры.

Столь же значительную работу предпринял А. С. Пругавин. В 1904 году вышло его многотомное издание «Законы и справочные сведения по начальному народному образованию». Автор систематизировал все законодательные акты, опубликованные в «Своде законов Российской Империи» и других официальных изданиях по широкому спектру проблем народного просвещения в России. Издание А. С. Пругавина «Законы и справочные сведения по начальному народному образованию» содержит законоположения и прочую справочную информацию, отражающую положение и развитие российских учебных заведений различных типов, издательского и библиотечного дела, театрального искусства, просветительских и благотворительных организаций. С 1905 года начинается издание многотомного труда «Справочная книга по низшему образованию», составленного С. И. Анцыферовым. К 1916 году вышло более десяти томов сборника, содержащего тексты узаконений и правительственных распоряжений по различным ведомствам по низшему школьному и внешкольному образованию (этим термином в дореволюционный период обозначалась вся культурно-просветительная сфера). Отдельные тома этого издания содержат богатейший материал о культурной жизни российской провинции. Автор систематизировал сотни документов земств и городских управлений, регулирующих развитие культуры в регионах. В томах труда С. И. Анцыферова содержится богатый материал о земской деятельности по развитию культуры на Урале.

В начале XX века достаточно много издавалось сборников, содержащих правительственные распоряжения, регулирующие деятельность учебных заведений различных категорий. Например, Миртовский М. М. «Сборник узаконений и распоряжений по мужским гимназиям и прогимназиям ведомства Министерства Народного Просвещения». — М., 1911; Кузьменко Д. «Сборник постановлений и распоряжений по женским гимназиям и прогимназиям Министерства Народного Просвещения, за 1870−1912 годы». — М., 1912; Кузьменко Д. «Сборник постановлений и распоряжений по реальным училищам Министерства Народного Просвещения за 1875−1909 годы». — М., 1910 и другие подобные издания.

Следует особо назвать издания, посвященные общеобразовательной школе и введению всеобщего начального обучения. Здесь можно найти практически все правительственные распоряжения по обозначенным вопросам. Наиболее полные сведения по проблемам всеобщего обучения содержит изданный в течение 1913;1916 годов трехтомник «Всеобщее обучение. Сборник законов и правительственных распоряжений». Важное место в разработке и реализации школьной реформы занимало Министерство народного просвещения. Его роль хорошо прослеживается прежде всего в ежегодных отчетах, представляемых на ознакомление российскому монарху, это: «Всеподданнейший отчет Министра Народного Просвещения за 1900 год». -СПб., 1902; «Всеподданнейший отчет Министра Народного Просвещения за 1905 год». — СПб., 1907; «Всеподданнейший отчет Министра Народного Просвещения за 1913 год». — Пг., 1916, а также отчеты за другие годы. В этих отчетах содержится богатый фактический и статистический материал об истории российского образования, прослеживается политика самодержавия в области школьных реформ, отражено развитие региональных учебных заведений. Наряду с этим, здесь имеются авторские комментарии и оценки, что позволяет рассматривать Всеподданнейшие отчеты не только как исторический источник, но и как образец исторического исследования. В этом отношении схожую роль выполняют исторические обзоры деятельности Министерства народного просвещения, например: «Обзор деятельности Министерства Народного Просвещения за время царствования Императора Александра III (со 2 марта 1881 года по 20-октября 1894 года). — СПб., 1902; «Краткий исторический обзор хода работ по реформе средней школы Министерства Народного Просвещения с 1871 г.». — Пг., 1915 и другие подобные издания. Ценность таких обзоров состоит в подробном описании всех правительственных инициатив в области образования. Это своеобразные летописи, отражающие политику самодержавия в области просвещения.

Следует заметить, что Всеподданнейшие отчеты и исторические обзоры являются важным источником по истории отношений государства и Церкви. Речь идет об отчетах Святейшего Синода и обзорах его деятельности, например: «Всеподданнейший отчет Обер-Прокурора Святейшего Синода по ведомству православного исповедания за 1900 год». — СПб., 1903; «Всеподданнейший отчет Обер-Прокурора Святейшего Синода по ведомству православного исповедания за 1905;1907 годы». — СПб., 1910; «Всеподданнейший отчет Обер-Прокурора Святейшего Синода по ведомству православного исповедания за 1915 год». — Пг., 1917 и другие подобные издания. В этих отчетах и обзорах подробно описывается финансово-экономическое состояние Русской Православной Церкви, наиболее важные направления ее деятельности, обозначаются формы взаимодействия с органами государственного управления. Как в отчетах и обзорах деятельности Министерства народного просвещения, в названных отчетах и обзорах Святейшего Синода присутствуют элементы исторического анализа, что позволяет рассматривать подобные издания и как научную литературу, а включенные в обзоры статистические сведения, фрагменты официальных документов позволяют использовать их в качестве исторических источников. Для изучения истории взаимоотношений Церкви и государства важное значение имеют сборники документов, содержащие российские законы и постановления правительства, регулирующие вопросы свободы совести, например, «Законы о вере и веротерпимости.». — СПб., 1899 и т. д.

В период революции 1905;1907 годов в российском законодательстве происходят существенные изменения. В частности, появляются новые правовые документы, регулирующие вопросы свободы совести. Эти документы публикуются в сборниках «Законодательные акты переходного времени», выходивших в 1906 и 1909 годах. В этих сборниках наряду с новыми законоположениями о вере веротерпимости публиковались правительственные распоряжения, устанавливающие новые правила издательской деятельности. Поэтому названные сборники имеют значение в изучении истории российской печати. Правовое положение печати в России полно отражено в фундаментальном издании «Законы о печати. Сборник действующих законодательных постановлений о печати.». — СПб., 1875, а также в других подобных изданиях. Наряду с тематическими сборниками документов, большой интерес представляет другая группа опубликованных источников — это справочные издания типа: «Наша периодическая печать в 1891 году». — СПб., 1890- «Ежегодник внешкольного образования». — СПб., 1910; «Справочная книга о печати всей России». — СПб., 1911 и так далее. В подобных изданиях отражалась динамика изменений правового положения российской прессы, содержались важные фактические данные о развитии провинциальной печати, подробные статистические данные.

Среди опубликованных источников можно назвать и отчеты различных добровольных общественных организаций, например: «Отчет Общества взаимной помощи учащим и учившим в начальных училищах за 1900 год».

Оренбург, Б. г.- «Отчет Правления Общества попечения о начальном образовании в Челябинске в 1901 году». — Челябинск, 1902; «Общество Дошкольного Воспитания в г. Челябинске. Отчет о деятельности за 1910 год». — Челябинск, 1911, а также другие издания подобного типа. В них подробно отражены структура, источники финансирования и основные мероприятия общественных организаций, отражены наиболее важные аспекты взаимодействия с органами государственной власти. В начале XX века издавалось большое количество статистических сборников. Периодически публиковались «Статистические сведения по начальному образованию в Российской Империи», «Списки учебных заведений ведомства Министерства Народного Просвещения (кроме начальных) по городам и селениям» и другие подобные издания. Богатый статистический материал содержался в уже упомянутых министерских отчетах и обзорах.

Все перечисленные источники дают исчерпывающую информацию о культурной политике самодержавия, достаточно полно отражают реализацию этой политики в российских регионах, в том числе на Урале. Культурная политика Временного правительства, помимо архивных материалов, отражена в публикациях «Вестника Временного Правительства» и в двух выпусках «Сборника указов и постановлений Временного Правительства», изданных в 1917и 1918 годах.

Культурная политика Советской власти представлена в сборниках документов и материалов, изданных после октября 1917 года. Наиболее важное значение имеют опубликованные сборники центральных органов партийно-государственной власти. Это многотомное издание 1917;1924 годов «Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства», с 1925 по 1938 год это издание называлось «Собрание узаконений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства РСФСР». Издание 1924;1938 годов «Собрание законов и распоряжений Рабоче-крестьянского правительства Союза Советских Социалистических Республик" — здесь публиковались практически все важнейшие документы Советской власти, регулирующие вопросы культурного развития в стране. С 1957 по 1986 год вышло 12 томов издания «Декреты Советской власти», содержащих сотни советских декретов, в том числе имеющих прямое отношение к развитию отечественной культуры. За годы Советской власти неоднократно издавался многотомный сборник «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций, пленумов ЦК КПСС». В нашей диссертации использовалось 9-е издание 1983;1989 годов. Названные многотомники позволяют подробно изучить стратегию партийно-государственной системы власти по формированию культурной политики, проследить основные формы и этапы ее реализации.

Отдельные направления культурной политики хорошо отражены в тематических сборниках документов. Так, проблемы реформы общеобразовательной школы, вопросы ликвидации массовой неграмотности, подготовки советского учительства достаточно полно прослеживаются по сборникам: «Постановления ЦК ВКП (б) и СНК СССР о школе 1930;1935 гг.». — Челябинск, 1947; «Народное образование в СССР. Общеобразовательная школа. Сборник документов. 1917;1973 гг.». — М., 1974.

Государственная политика в области средств массовой коммуникации объемно отражена в сборниках документов — «О печати. 1. Важные постановления ЦК ВКП (б). 2. Директивы Уралобкома ВКП (б)». — М., Свердловск, 1932; «О печати. Сборник решений и указаний ВКП (б) о периодической печати». — Ростов-на-Дону, 1944; «Советская печать в документах». — М., 1961; «О партийной и советской печати, радиовещании и телевидении. Сборник документов и материалов». — М., 1972; «КПСС о средствах массовой информации и пропаганды». — М., 1979.

Политика Советской власти в области театрального искусства достаточно полно представлена в сборнике представлена в сборнике «Советский театр: Документы и материалы. 1917;1967" — в первых четырех томах, изданных в 1968;1982 годах, представлены документы по истории советского театра с 1917 по 1932 год. В подготовке этого издания принимали участие известные советские театроведы — А. Я. Альтшуллер, А. Я. Трабский, А. З. Юфит и многие другие. Издание снабжено развернутым научно-справочным аппар-том. Документы, отражающие политику Советской власти в развитии изобразительного искусства, представлены. в сборнике «Борьба за реализм в изобразительном искусстве 20-х годов. Материалы, документы, воспоминания». — М., 1962. В этом издании, наряду с правительственными директивами, помещены документы о художественной жизни в стране в 1920;е годыособый раздел содержит образцы художественной критики 1920;х годов. Это позволяет составить полную картину и государственных мероприятий в области искусства, и определить влияние этих действий на перспективы развития художественной жизни в стране в изучаемый период.

Представляя обзор тематических сборников документов, следует особо сказать о многотомном издании «Культурное строительство в РСФСР. Документы и материалы». Две части первого тома, изданные в 1983 и 1984 годах, посвящены периоду с 1917 по 1927 годдве части второго тома 1985 и 1986 годов издания отражают период с 1928 по 1941 год. Материалы сборника систематизированы по наиболее значимым проблемам культурного строительства — это ликвидация неграмотности, развитие и совершенствование системы народного образования, развитие культурно-просветительной работы, советской науки, литературы и искусства. Отдельные главы сборника содержат документы, отражающие наиболее важные стратегические решения партийных органов по осуществлению культурного строительства. Тематическое разнообразие сборника делает его незаменимым в процессе изучения проблем культурной политики государства. J.

Отношения Советской власти и Русской Православной Церкви хорошо прослеживаются по ряду документальных изданий. Одним из первых составителей подобных сборников был сотрудник пятого отдела Народного комиссариата юстиции П. В. Гидульянов: «Церковь и государство по законодательству РСФСР». — М., 1923; «Отделение церкви от государства». — М., 1924; «Отделение церкви от государства в СССР». — М., 1926. В подготовленных им изданиях содержатся практически все официальные документы партии и правительства, регулирующие вопросы свободы совести, правового положения верующих, обозначающие статус Русской Православной Церкви в социально-экономическом пространстве Советского Союза. Особенностью сборников, посвященных отношениям Церкви и государства, являлось наличие авторских комментариев к публикуемым документам. Это позволяет говорить о работах П. В. Гидульянова как об образце историографии того времени (1920;х годов). Тематические сборники по вопросам отношения Церкви и государства издавались постоянно. Пример более поздних изданий: «О святых мощах. Сборник материалов». — М., 1961; «О религии и церкви: Сборник высказываний классиков марксизма-ленинизма, документов КПСС и Советского государства». — М., 1981.

В числе опубликованных источников можно назвать и антирелигиозную литературу, выходившую в 1920;1930;е годы массовыми тиражами -«Антирелигиозная пропаганда. Сборник материалов». — М., 1922; Антирелигиозная хрестоматия". — М., 1924; «Комсомольское рождество в клубах. Сборник материалов». — Л., 1925; «Антипасхальный сборник». — М., 1929 и другие. Подобные издания обязательно содержали фрагменты официальных правительственных распоряжений, регулирующих вопросы религии, помещались рекомендации по атеистической пропаганде, иногда присутствовала информация о ходе антирелигиозной работы в некоторых регионах. Такие сборники имеют важное значение при изучении политики Советской власти по отношению к верующим, в определении действительных целей государства в его антирелигиозной борьбе.

В 1920;1930;е годы издавалась литература, отражающая процессы внутрицерковной жизни, вызванные политикой Советской власти по отношению к Церкви. Это опубликованные документы церковных форумов: «Собрание определений и постановлений Священного Собора Православной Российской Церкви. 1917;1918 гг.». — М., 1994 (репринтное издание 1920;х годов), «Деяния П-го Всероссийского Поместного Собора Православной Церкви». — М., 1923; «Второй московский съезд староцерковников, признающих Высший временный церковный совет, бывший в Москве в Донском монастыре 15−18 ноября 1927 г.». — М., 1928 и так далее. В этих документах отражена позиция различных течений в Русской Православной Церкви по отношению к политике Советской власти, к проблемам внутрицерковных реформ, обозначены перспективы развития религиозных отношений в Советской России. Названные документы во многом уникальны, поскольку отражают позицию Церкви. В дальнейшем подобные издания станут еще более редкими и практически недоступными не только широкому читателю, но и научным работникам. Издание подобного рода документов возобновится лишь в 1990;е годы. Например, фундаментальный труд М. Е. Губонина «Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти. 1917;1943 гг.». — М., 1994. Сборник содержит документы и материалы, собранные автором за многие годы кропотливой научной работы. На более чем тысяче страниц помещены уникальные документы, почерпнутые из архивов, периодических изданий, частных собраний. Большая часть документов прежде никогда не публиковалась. Документы, собранные М. Е. Губониным, отражают абсолютно весь спектр научной проблематики новейшей истории Русской Православной Церкви, ее отношения с Советской властью. Книга М. Е. Губонина вышла в серии «Материалы по истории Русской Православной Церкви». С 1922 года в этой серии было выпущено более десятка книг, главным образом мемуаров и монографических исследований по истории РПЦ. Фундаментальный труд М. Е. Губонина оказал существенное влияние на исследователей, занимающихся проблемами Русской Православной Церкви. Еще до публикации собрания документов М. Е. Губонина в России, его материалы широко использовались зарубежной историографией. Некоторые его документы вошли в сборник немецких историков Романа Ресслера и Герда Штриккера, опубликованный в 1988 году в Германии, а затем в 1995 году — в России. Издание называется «Русская Православная Церковь в советское время (1917;1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью». — М., 1995. Сборник состоит из двух книгв первой — собраны материалы периода 1917;1953 годов, во второй — 1953;1993 годов. Материалы сборника включают фрагменты документов из собрания М. Е. Губонина, выдержки из советской периодики, архивных доументов из российских и зарубежных хранилищ и библиотек. Документы располагаются в хронологической последовательности и объединены в тематические рубрики, отражающие наиболее важные этапы в истории Русской Православной Церкви. Каждая рубрика начинается небольшой вступительной статьей составителей, поэтому труд Р. Расслера и Г. Штриккера можно отчасти отнести к монографическому исследованию. Интересную подборку документов опубликовал Государственный архив административных органов Свердловской области — «Советская власть и религия (по документам выставки „Политика репрессий Советского государства по отношению к религии и Церкви“)». -Екатеринбург, 1998.

Перечисленные опубликованные сборники документов отражают практически все наиболее значимые аспекты культурной политики Советской власти, а также многие проблемы реализации этой политики, в том числе в регионах. Кроме этих сборников документов, существуют сборники документов, содержащие материалы о культурном развитии именно Уральского региона. Прежде всего следует назвать широко издаваемые в 1920;1930;е годы материалы местных партийных организаций. Практически все местные партийные конференции, пленумы, совещания располагали опубликованными сборниками резолюций («Отчет Уральского областного бюро ЦК РКП (б) Первой Уральской областной конференции РКП (б) 5 декабря 1923 года».

Екатеринбург, 1923; «Резолюции VII Челябинской окружной партконференции 15−20 декабря 1928 года». — Челябинск, 1928; Постановление бюро Пермского ОК ВКП (б). «О весенней посевной кампании и мероприятиях массовой работы в деревне». — Пермь, 1929; «Отчет Уральского областного комитета ВКП (б)». — Свердловск, 1934 и другие подобные издания). В таких изданиях отчетливо прослеживается региональное преломление стратегических государственных программ культурных преобразований. История реализации культурной политики государства во многом отразилась в тематических сборниках, изданных на Урале: «Культурное строительство на Среднем Урале: Сборник документов (1917;1941). — Свердловск, 1984; «Культурное строительство в Оренбуржье: Документы и материалы. 1918;1941. — Челябинск, 1985; «Культурное строительство в Башкирской АССР. 1917;1941. Документы и материалы. — Уфа, 1996. Многие документы этих сборников, в сочетании с вновь выявленными архивными материалами, раскрываются с новой, неожиданной стороны, позволяют глубже понять специфику регионального опыта культурных преобразований в советской период.

В заключение обзора опубликованных источников остановимся на периодических изданиях. Разнообразную информацию представляют газеты 1920;1930;х годов, такие как «Правда», «Известия», «Уральский рабочий», «Челябинский рабочий», «Пролетарская Мысль», «Вперед», «Оренбургская коммуна», «Смычка», «Красный Курган» и другие. Особое внимание в этих изданиях уделялось официальной хронике, содержащей информацию о важных правительственных инициативах в области культурной политики. Анализ редакторских комментариев подобных публикаций позволяет точно определять скрытые политические мотивы многих государственных решений. Кроме того, газеты содержат богатый фактический материал о различных направлениях в реализации культурной политики (в области просвещения, СМИ, искусства, религии). В этой связи особую ценность имеют журналы изучаемого периода — «Вестник просвещения», «Театр», «Рабис», «Искусство», «Уральский учитель», «Хозяйство Урала», «Народное просвещение», «Изба-читальня», «Просвещение на Урале» и другие центральные и региональные издания. В 1920;1930;х годах" выходило десятки наименований журналов. Одни антирелигиозные издания были представлены более 20 журналами и 10 газетами. Наиболее авторитетными были журналы «Революция и церковь», «Атеист», «Воинствующий атеист», «Безбожник», «Антирелигиозник». В журналах 1920;1930;х годов публикуются официальные правительственные распоряжения по проблемам культуры, статьи пропагандистов и научных работников, комментирующие политику Советской власти, содержались сводки с мест о ходе выполнения тех или иных правительственных решений по вопросам культуры. Эти особенности позволяют говорить о периодике 1920;1930;х годов как о незаменимом историческом источнике.

Таким образом, значимость опубликованных документов и материалов" ^ в научном отношении сопоставима с архивными изысканиями. А сочетание в научном исследовании опубликованных и неопубликованных материалов позволяет предпринимать глубокий научный анализ исторических событий, процессов и явлений, делать научно обоснованные заключения, по-новому раскрывающие содержательную и сущностную стороны исторического процесса.

Научная литература по проблемам развития отечественной культуры достаточно многообразна. Это объясняется прежде всего полифункциональностью самого феномена культуры. Вся имеющаяся литература по культурно-исторической проблематике может быть систематизирована лишь в специальном монографическом исследовании. Поэтому в диссертационной работе следует лаконизовать объем историографической панорамы проблематикой конкретного диссертационного исследования. Наш историографический раздел будет посвящен анали.

Историография проблемы зу научной литературы, отражающей проблемы культурной политики Российского государства.

Прежде всего следует сказать о научной литературе, изданной в конце XIX — начале XX века. Проблемы культурной политики самодержавия отражены в значительном количестве научных трудов, которые можно систематизировать по наиболее существенным проблемам, — это народное просвещение, земская деятельность, история Русской Православной Церкви. Политика самодержавия в начале XX века в области народного образования рельефно прослежена в многотомном издании ежегодных Всеподданнейших отчетов Министра народного просвещения, опубликованных в 1902;1916 годах. Строго систематизированный фактический и статистический материал «отчетов» во многом является историческим источником, вместе с тем развернутые научные комментарии являются, по существу, особой формой исторического исследования по истории народного образования. Отличительной особенностью «отчетов» является четко выраженная официальная точка зрения на развитие народного образования в России. В ином стиле написаны монографии педагогов, общественных деятелей, ученых. В их работах отразились прежде всего насущные проблемы российской общеобразовательной школы. В одних монографиях авторы комментируют правительственные инициативы в области просвещения (Куломзин А.Н. «Доступность начальной школы в России». — СПб., 1904), в других — резкой критике подвергается существующая образовательная система («Гимназия и Государственная дума». — Киев, 1907; «Начальные одноклассные и двухклассные народные училища». — М., 1908), в третьих — авторы предлагают собственные проекты преобразований общественного просвещения (Белявский Ф.О. «О реформе духовной школы». — СПб., 1907; Некрасов П. А. «Промежуточная Лицейская ступень между среднею и высшею школами. Проекты школьной реформы и вопросы сведущим лицам». — СПб., 1913) и другие подобные издания.

Интересные статьи по проблемам народного просвещения содержит сборник «Общее дело», вышедший в трех выпусках в 1900, 1902 и 1912 годах. (Е.Реформатский. «Чтения и беседы в воскресной школе" — О.Койданова. «Постановка внеклассного чтения в воскресной школе" — Е.Волкова. «Библиотечное дело в воскресной школе" — В.Вахтеров. «Существующие законоположения о воскресных школах», «К вопросу о сельских воскресных школах», «Ученица воскресной школы по данным анкеты" — А.Машкин. «Культурно-просветительная деятельность сельских кооперативов" — Т.Бунякин. «О солдатской школе»). Названные авторы в своих статьях раскрыли малоизвестные страницы истории народного просвещения в России, показали присущую русскому народу тягу к знаниям, радость постижения грамоты. Авторы сумели наглядно отразить каждодневную просветительскую работу российского учительства, показали актуальные проблемы российского просвещения. В этом же ряду можно назвать статьи, помещенные в другом сборнике -«Профессиональные учительские организации на Западе и в России», изданном в 1915 году.

В начале XX века в России издаются переводы зарубежных авторов, которых в своих монографиях делятся опытом реформирования системы народного образования в Западной Европе, высказывают свои суждения о российской школе, предлагают свои собственные варианты преобразований в системе народного просвещения России. В подобных изданиях содержится интересный фактический и статистический материал, сравнивающий состояние просвещения в России и за границей. Оригинальные суждения авторов позволяют по-новому взглянуть на российское просвещение конца XIX — начала XX века. (Демолен Э. «Новое воспитание». — М., 1900; Данини Э. К. «Средняя школа, ее настроения и нужды» // Вестник Знания. — СПб., 1906. -№ 3. — С. 385−393- Вессель Н. Х. «Наша средняя общеобразовательная школа». — СПб., 1903; «Задача и устройство средней школы». Три доклада — Ганса.

Корнелиуса, Эрнста Рейзингера и Георга Керменштейнера. — СПб., 1911 и другие подобные издания.

Другая достаточно распространенная тема — история Русской Православной Церкви. В монографических исследованиях изучаются различные аспекты церковной истории, анализируется просветительская деятельность Церкви, затрагиваются проблемы церковной реформы. Практически в каждой работе, в большей или меньшей степени, затрагивается проблема взаимодействия Церкви и российского государства. Например, Миргородский С. «Очерк истории церковно-приходской школы от первого ее возникновения на Руси до настоящего времени». — СПб., 1910; «Исторический очерк развития церковных школ за истекшее двадцатипятилетие (1884−1909 гг.). — СПб., 1909; Верховский П. В. «Учреждение духовной коллегии и духовный регламент». (Об отношении Церкви и государства в России). В 2-х томах. — Рос-тов-на-Дону, 1916; Остроумов М. А. «Современное положение народного образования в отношении к религии». — СПб., 1908 и другие. Особо следует назвать литературу, написанную самими священнослужителями. Здесь наиболее рельефно проявляется именно церковно-православный взгляд на российскую историю, на проблемы взаимоотношений Церкви и государства. Это книги: «Отзывы епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе». В 3-х частях. — СПб., 1906; «Перед церковным собором». — М., 1906; Мищенко О. И. «О составе предстоящего Собора русской Церкви». — Киев, 1906; Кузнецов Н. Д. «По вопросам Церковных Преобразований». — М., 1907.

В отдельную группу можно отнести монографические исследования, посвященные культурно-просветительной деятельности земских учреждений. Как правило, авторами книг и статей являются сами земские деятели. Активно участвуя в работе конкретных земских структур, эти люди досконально разбирались во всех проблемах российской провинции, глубоко изучили практическую работу земств во многих регионах России. Красной нитью через все исследования подобного типа проходит тема взаимоотношений земства как основы местного самоуправления и бюрократического аппарата государства. Назовем некоторые монографии: Веселовский Б. «История земств». В 4-х томах. — СПб., 1909;1911; Чарнолуский В. «Земство и народное образование». — СПб., 1910; Звягинцев Е. А. «Полвека земской деятельности по народному образованию». — М., 1917; Юбилейный земский сборник 1864−1914. — СПб., 1914.

Региональная дореволюционная историография достаточно скромна (Белавин К. Исторический очерк народного образования в Оренбургском округе щза первое 25-летие его существования. — Оренбург, 1901; Белдыцкий И. П. Об организации народных домов в Пермской губернии. — Пермь, 1910; Верхоланцев В. А. Город Пермь, его прошлое и настоящее. — Пермь, 1913; Весновский В. А. Весь Челябинск и его окрестности. — Екатеринбург, 1909; Столпянский П. И. Материалы к истории: Официальная и официозная пресса в Оренбургском крае // Труды Оренбургской архивной комиссии. Вып. 12. — Оренбург, 1903). Особенностью трудов местных историков является сосредоточение внимания на изучение конкретных узкотематических вопросов, без широкого соотнесения регионального и общероссийского опыта. Собственно культурная политика государства находит в этих трудах лишь косвенное отражение. При этом, работы местных исследователей представляют большой научный интерес как в историографическом, так и в общенаучном аспектах.

С октября 1917 года начинается советский период изучения отечест-1 венной культуры. Условно этот период можно подразделить на несколько этапов. Так, в 1920;1930 годы идет процесс становления советской исторической науки, разрабатываются методологические проблемы научного познания, формируются основная проблематика советской историографической науки. Новая советская культура изучается преимущественно в контексте культурной революции и культурного строительства. Большая часть научных трудов имеет подчеркнуто пропагандистско-идеологическую направленность. При этом, в работах советских историков фиксируются важные исторические события, явления, процессы, поэтому научная литература этого периода во многом воспринимается сегодня как исторический источник, яр7 ко отразившии свое время.

В 1940;е годы отечественная культура изучается достаточно фрагмено. тарно, без каких-либо принципиальных новаций. Но со второй половины 1950;х годов и в 1960;1970е годы в отечественной историографии наблюдается заметный подъем.9 Научная жизнь активизируется, история культурной революции и культурного строительства становятся предметом научных дискуссий. В частности, обсуждаются вопросы периодизации культурной революции терминологического соотношения этих двух понятий — культурной революции и культурного строительства. В течение 1960;1970;х годов наблюдается проявление все возрастающего интереса историков к теоретическим проблемам развития советской культуры. Безусловным научным лидером становится академик М. П. Ким. Особенностью его работ является комплексное изучение истории советской культуры во всем многообразии ее проявлений. Во многих своих книгах («40 лет советской культуры». — М., 1957; «Великий Октябрь и культурная революция в СССР». — М., 1967; «Проблемы истории и теории реального социализма». — М., 1983 и др.)10 М. П. Ким исследует весь спектр проблем культуры, начиная с определения сущности понятия «культурная революция» и заканчивая вопросами истории и теории культуры развитого социализма. Большими достоинствами работ М. П. Кима являются: методологическая цельность исследований, широкая источниковая и историографическая база, подробная разработка целого спектра проблем советской культуры.

Среди советских историков, изучающих проблемы отечественной культуры, следует выделить В. П. Ермакрва, В. В. Горбунова, В. А. Куманева, С. А. Галина.11 В ряде монографий эти авторы определили основные направления культурной революции и культурного строительства в СССР, выявили наиболее важные события и явления в отечественной культуре советского периода, тем самым определили перспективы изучения советской культуры в отечественной науке.

В общем ряду исследователей отечественной культуры следует особо отметить Ф. Ф. Королева. Он впервые в отечественной историографии осуществил сравнительный исторический анализ политики самодержавия и Советской власти в области народного образования. Элементы сопоставления дореволюционного и советского периодов в истории российской культуры встречались и ранее, но лишь на уровне сравнения отдельных аспектов или статистических показателей. В своей монографии «Очерки по истории советской школы и педагогики. 1917;1920». — М., 1958. Во введении к монографии Ф. Ф. Королев развернул подробный анализ политики самодержавия в области народного просвещения, где коснулся министерских проектов реформы школьного образования, подробно описал специфику различных типов учебных заведений, но главное — осуществил сравнительный анализ мероприятий самодержавия и реформ Советской власти в области просвещения. Ф. Королев является одним из крупнейших исследователей народного образования в СССР. В его работах «Очерки по истории Советской школы и педагогики. 1921;1931. — М., 1961; «Советская школа в период социалистической индустриализации». — М., 1959, других его монографиях и статьях отражены все наиболее значимые вехи становления и развития советской школы, начиная с 1917 вплоть до 1960;х годов. Особенностью трудов Ф. Королева является скрупулезный анализ всех аспектов истории народного образования в России, педагогического опыта советского учительства. По широте охвата исследуемых проблем, по объемной источниковой и историографической базе труды Ф. Ф. Королева можно назвать своеобразной экцик-лопедией по истории советской школы и педагогики. Впоследствии за достаточно длительный период не было создано столь фундаментальных трудов по обозначимой проблематике.

Лишь в 1980;1990;е годы издательство «Педагогика» стало выпускать коллективные труды, объединенные в серию «Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР». В числе нескольких выпущенных томов, один том отражал события конца XIX — начала XX века, другой томпериод с 1917 по 1941 год. Отдельные главы были посвящены анализу школьной политики государства. Поскольку дореволюционный период и советский период изучались в разных томах, то сравнительный аспект практически не фиксировался. Однако безусловным достоинством издания является широта и фундаментальность поставленных проблем, широкая источниковая база, скрупулезность научного анализа.

Особую группу работ по истории отечественной культуры составляют исследования уральских историков. В концептуальном отношении региональная историография развивалась в соответствии с общероссийским процессом. Вместе с тем углубленное изучение именно истории Урала позволило сформировать самостоятельное направление, которое можно обозначить как научное краеведение. Среди уральских исследователей советской культуры особое место занимает В. Г. Чуфаров. В его монографиях исследуются практически все аспекты культурной жизни Урала: от ликвидации неграмотности до развития фундаментальной науки. В. Г. Чуфаров основательно изучил богатейший документальный материал уральских архивов, выявил и обобщил интересные исторические факты, составил объемную картину куль.

12 турных преобразований на Урале. Следует особо отметить заслуги В. Г. Чуфарова в подготовке научных работников, оставивших свой вклад в изучении региональной культуры.13.

История уральской культуры, в том числе проблемы интеллигенции, плодотворно разрабатываются в трудах М. Е. Главацкого, М. И. Кондрашевой, Г. С. Адриановой, В. А. Павлова, А. В. Сперанского. Эти исследователи сумели по-новому взглянуть на культурную проблематику, обогатили научный анализ личностным отношением к изучаемым проблемам.14.

Среди литературы, отражающей историю развития искусства на Урале, следует назвать работы уральских театроведов и искусствоведов А. Памфилова, Б. Павловского, С. Глобачевой, А.Байнова. В монографиях этих авторов прослеживается история становления и развития уральского театра и изобразительного искусства. Театроведческий и искусствоведческий анализ истории культуры способствует более рельефному пониманию многих важных аспектов в истории отечественного искусства и его взаимоотношений с государством.15.

Многие из перечисленных уральских историков и искусствоведов принимали участие в подготовке коллективных монографий по истории Урала и уральской культуры. В частности, в 1960;е годы в Перми была издана двухтомная «История Урала», где отдельные главы посвящались истории общеобразовательной школы, культурно-массовой работе, развитию искусства. Проблемы культуры освещались в одном их томов — «История Урала в период капитализма», изданном в Москве в 1*990 году. Достоинством названных фундаментальных изданий являлся представленный в них научно обоснованный принцип анализа истории культуры в комплексе связей с процессами экономического и политического развития региона и страны в целом. С этих же позиций были подготовлены коллективные монографии по истории культурной революции на Урале. В этих изданиях достаточно подробно освещались вопросы ликвидации неграмотности на Урале, проблемы школьного строительства, культмассовой работы и искусства, косвенно затрагивались вопросы культурной политики государства.16.

Среди монографий посвященных истории развития искусства на Урале, можно назвать работы уральских театроведов — А. П. Памфилова «Свердловский драматический театр». — Свердловск, 1957; «Театральное искусство Урала 1917;1967 гг.». — Свердловск, 1967; Ю. М. Курочкина «Из театрального прошлого Урала». — Свердловск, 1957; Б. С. Коган «Добрый мир оперетты». -Свердловск, 1959; М. Г. Логиновский «Повесть о любимых актерах». — Свердловск, 1968. В этих книгах прослеживается история становления театра на Урале как в дореволюционное, так и советское время. Театроведческий анализ способствует более рельефному пониманию многих важных аспектов в истории отечественного театра, в его взаимоотношениях с государством. То же самое можно сказать о монографиях, посвященных уральскому изобразительному искусству. Работы уральских искусствоведов Б. Павловского, С. Глобачевой, А. Байнова подробно анализируют процессы художественной жизни Урала, творчество отдельных уральских живописцев, граверов, мастеров прикладного искусства. Особенностью уральских исследователей культуры является заинтересованное отношение к истории родного края, углубленное изучение местных архивных материалов, панорамность видения уральской специфики культурного развития.

В общем историографическом обзоре особое место следует отвести литературе, освещающей отношения Церкви и государства. В советской научной литературе проблемы религии, как правило, не связывались с изучением отечественной культуры, а рассматривались в контексте научного атеизма. Очень важный аспект — влияние Русской Православной Церкви на формирование духовной культуры России получает новое осмысление в современной научно-исторической литературе.

В советский период практически не публикуются независимые исследования, в которых история Русской Православной Церкви могла быть представлена в различных, в том числе положительных, прогрессивных аспектах. В 1920;е годы массовыми тиражами стали издаваться книги руководителей партии и государства, в которых они писали о пагубной роли религии, разоблачали буржуазную сущность Церкви (А.В.Луначарский. «Кому принадлежит церковное имущество». — М., 1922; П. А. Красиков. «На церковном фронте. (1918;1923)». — М., 1923; Е. М. Ярославский. «Как родятся, живут и умирают боги и богини». — М., 1923; «Мысли В. И. Ленина о религии». — М., 1928). В этих и других книгах авторы старались обосновать тезис о классовой сущности религии, об органической связи Церкви с бюрократическим аппаратом эксплуататорского государства. Фактически подобные установки партийно-государственных лидеров определяли для историков основные методологические позиции, по которым следовало изучать проблемы религии. Поэтому вся официальная литература 1920;1930;х годов по вопросам Церкви построена достаточно однообразно, хотя и охватывает широкий круг проблем, начиная с истории христианства до методики антирелигиозной пропаганды. Большую работу по систематизации антирелигиозной литературы тех лет проделал Я.Глан. Его книги «Антирелигиозная литература за 12 лет (1917;1929)». — М., 1930; «Антирелигиозная литература поок-тябрьского периода (1929;1930)». — М., 1930 и другие работы содержат исчерпывающий аннотированный систематический указатель книг и статей по всем наиболее значимым проблемам истории религии и Церкви. Критический анализ историографии периода 1920;1930;х годов предпринял другой последователь Г. Лившиц. В своей монографии («Очерки по истории атеизма в СССР: 20−30-е годы». — Мн., 1985) автор систематизировал атеистическую литературу по нескольким тематическим разделам и фактически предпринял самостоятельное историографическое исследование.

Среди литературы 1920;х годов особое место принадлежит работам протоиерея А. Введенского, одного из лидеров обновленческого движения. Оставаясь православным христианином, А. Введенский пытался оправдать антицерковную политику Советской власти, отмежеваться от позиции Патриарха Тихона. Нравственная изломанность, логическая непоследова-тель-ность автора подчеркивают всю сложность политической ситуации, в которой создавались произведения А. Введенского: «За что лишили сана Патриарха Тихона». — М., 1923; «Церковь и государство.». — М., 1923. Научная ценность трудов А. Введенского состоит в том, что автор часто цитирует важные исторические документы, а иногда включает в тексты своих книг крупные фрагменты уникальных документальных материалов. Это делает работы А. Введенского важным источников по истории отношений Церкви и Советского государства.

После необычной активности 1920;1930;х годов, внимание авторов к проблемам истории Церкви заметно ослабевает. Проблемам религиозных отношений посвящаются главным образом книги и брошюры подчеркнуто атеистически-пропагандистского предназначения. Лишь в 1960;1970;е годы появляются некоторые работы научно-исторического характера. Это монографии Е. Ф. Геркулова «Церковь, самодержавие, народ: (2-я половина XIXначало XX века)». — М., 1969; Р. Ю. Плаксина «Крах церковной контрреволюции 1917;1923 гг.». — М., 1968; А. А. Шишкина «Сущность и критическая оценка обновленческого» раскола русской православной церкви". — Казань, 1970; статьи Е. С. Осиповой «Церковь и Временное правительство // Вопросы истории». — 1964. — № 6. — С. 65−76- И. Я. Трифонова «Раскол в Русской православной церкви (1922;1925 гг.) // Вопросы истории». — 1972. — № 5. — С. 64−77. Значение перечисленных исследований достаточно важно. Впервые в отечественной исторической науке предпринимают фундаментальное изучение новейшей истории Русской Православной Церкви. Оставаясь на атеистических методологических позициях, авторы основательно изучают новые архивные материалы и, главное, вводят в научный оборот новую историческую проблематику, посвященную анализу роли и места Русской Православной Церкви в отечественной истории и культуре.

Своеобразной вехой в истории изучения Русской Православной Церкви стали 1980;1990;е годы. Две юбилейные даты (1987 год — 70-летие Октябрьской революции- 1988 год — 1000-летие крещения Руси) стимулировали историков вновь обратиться к истории Русской Православной Церкви. К юбилейным датам были выпущены монографии Р. Ю. Плаксина, М. С. Корзуна, Н. С. Гордиенко, в которых авторы, оставаясь на традиционных марксистско-ленинских методологических позициях, стремились переосмыслить некоторые страницы истории Русской Православной Церкви.17 Однако принципиально новый шаг в изучении истории РПЦ был сделан в начале 1990;х годов. Журнал «Наука и религия» представил на своих страницах ряд публикаций, посвященных Русской Православной Церкви в 1930;е годы. В течение 1989;1992;х годов в журнале были напечатаны статьи М. Одинцова, Б. Детчуева, В. Гараджан, В. Колесникова о гонениях Церкви в советский период.18 Особый интерес исследователей вызывала личность Патриарха Тихона. В статьях Булгакова, М. Вострышева впервые прозвучала объективная оценка этого замечательного общественного деятеля.19 В перечисленных публикациях авторы обнародовали ранее неизвестные или уже забытые факты истории Русской Православной Церкви, показали драматические эпизоды гонений на верующих, притеснений священнослужителей и тем самым открыли новую страницу в истории отношений Церкви, государства и общества.

В заключение хотелось бы отметить совершенно особый пласт работ по истории взаимоотношений Русской Православной Церкви и государства. Это исследования православных историков — выдающегося мыслителя И. А. Ильина, протодиакона В. Степанова, священника А. Меня, историка А.Поспеловского. Опираясь на скрупулезное исследование достаточно широкой источниковой базы, вскрывая ранее неизученные аспекты отношений Церкви и государства, эти авторы в трактовке исторического материала опирались на евангельские традиции. Исследования православных историков позволяют более объемно представить всю историю Церкви в России, задуматься над пересмотром многих устоявшихся оценок, глубже понять сложность исторического процесса.

Подводя итоги историографического обзора, обозначим некоторые особенности изучения отечественной культуры советскими историками. Прежде всего, практически все исследования подготовлены на основе марксистско-ленинской методологии. Это явилось основной причиной идеологизации многих исторических концепций, иногда приводило к предвзятости в оценке некоторых исторических явлений и процессов. Вместе с тем, советские историки широко используют общенаучные методы познания, углубленно изучают архивные документы. Поэтому большинство исследований построено по высоким научным критериям, объективно отражают историческую реальность. С каждым новым периодом в развитии отечественной исторической науки наблюдается более интенсивное вовлечение в научный оборот новых источников, поэтапное обретение независимости суждений от социально-политической конъюнктуры. Перечисленные особенности позволяют говорить о поступательном развитии отечественной исторической науки.

Особо следует назвать некоторые работы оказавшие значительное влияние на формирование методологических принципов настоящей диссертации. Это прежде всего философские работы Э. С. Маркаряна «Очерки теории культуры». — Ереван, 1969; «Теория культуры и современная наука. (Ло-гико-методол. анализ)». — М., 1983; В. М. Межуева «Культура и история». -М., 1977., в которых присутствует панорамный взгляд на глобальные проблемы культуры. Большое значение для системного понимания феномена культуры имели монографии М. С. Кагана «Системный подход и гуманитарное знание: избранные статьи». — Л., 1991., «Философия культуры». — СПб., 1996., а так же цивилизационный принцип анализа отечественной истории изложенной в труде Л. И. Семенниковой «Россия в мировом сообществе цивилизаций». -Брянск, 1996.

Научная новизна диссертации.

Научная новизна исследования состоит в целом ряде особенностей настоящей диссертации. 1. Вопросы в отечественной историографии самостоятельным объектом исследования является культурная политика Российского государства. 2. В исследовании совмещается изучение двух периодов отечественной истории, ранее изучавшихся обособленно: дореволюционного и советского. 3. Хронологические рамки диссертации (1900;1940 гг.) позволили проследить преемственность и последовательность в трансформации культурной политики Российского государства как единого процесса отечественной истории. 4. В диссертации осуществлен системный анализ феномена культурной политики Российского государства в динамике исторического развития. 5. Широта исследуемых проблем (реформа в области просвещения, деятельность государства в сфере средств массовой коммуникации, искусства, религии) позволили изучить культурную политику как явления, проникнутые внутренним единством, то есть как целостный феномен. 6. В диссертации представлен системный историко-политологический анализ культурной политики двух типов государственной власти — российского самодержавия и советского тоталитаризма. 7. Выводы диссертации содержат историко-философское осмысление изменения духовно-нравственного облика личности в условиях трансформации государственных систем.

Сообщив всю необходимую основную вводную информацию, представляется возможным приступить к изложению собственного научного изыскания. Оно основано отчасти на традиционных методико-источниковых стандартах, отчасти на использовании новых концептуальных установок. Историческое перепутье, на котором находится страна, сложность и нестабильность общественных отношений не могли не оказать влияния на автора и вполне естественно вошли в ткань исследования и, будем надеяться, придали работе определенную новизну.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Предпринятое исследование культурной полиКультурная политика тики Российского государства в период с 1900 по самодержавия и Со-1940 год позволяет сделать следующие выводы. Преветской власти: об-жде всего мы можем сформулировать развернутое щее и особенное определение термина «культурная политика», основанное на конкретно-историческом анализе событий, явлений и процессов российской истории в обозначенный период. Итак, культурная политика государства это: 1) система взглядов политической и экономической элиты на перспективы общественного развития, определяющая специфику деятельности органов государственного управления в сфере национальной культуры- 2) система мероприятий, осуществляемых различными подразделениями государственного бюрократического аппарата через учреждения культуры и искусства, направленных на трансформацию структуры и сущностного содержания национальной культуры, в соответствии с политико-экономической моделью общества. Культурную политику государства определяют два фактора: 1) тип общественного устройства, основанный на отношениях собственности, и 2) политическая форма организации власти.

В России конца XIX — начала XX века существовало государство, экономическую основу которого составляли развивающиеся буржуазные отношения, а политическая форма правления представляла собою трансформацию абсолютной монархии в конституционную, с перспективой установления буржуазной парламентской республики. В этих условиях активно изменялась направленность и наполненность культурной политики государства, которая приобретала черты изменяющихся политико-экономических реалий. Специфическими чертами культурной политики государства в этот период являлись: 1) дуализм (одновременное присутствие в культурной политике охранительных и демократических начал) — 2) сословность, мигрирующая в народность (классово-имущественные ограничения в потреблении культурных ценностей соседствовали с мероприятиями по развитию общекультурного кругозора широких слоев населения) — 3) утилитаризм (стремление подчинить развитие культуры политическим целям власти) — 4) консерватизм (приверженность государства сложившимся стереотипам во взглядах на формы, методы, направленность, содержание преобразований в сфере культуры).

Октябрьская революция 1917 года качественно преобразовала социально-экономический и политический облик России. В стране установилась новая форма политического устройства общества — диктатура пролетариата, впоследствии трансформированная в тоталитарную форму правления. Экономическую основу государства составила общественная собственность на средства производства, функционирующая в виде государственной собственности. Монополизм государства в экономике и тоталитаризм в политике сочетались с социалистической идеологией, утверждающей общедемократические принципы в контексте классовой теории. Перечисленные факторы оказали определяющее влияние на формирование советской культурной политики. Общедемократические начала в идеологии, социалистический способ производства в экономике обусловили общедоступность культурных ценностей, вовлечение широких слоев советского общества в процесс интенсивного культурного развития. При этом, тоталитарная форма организации государственной власти привела к ущемлению гражданских прав и демократических свобод, облекла общегуманистическую сущность культурных преобразований в форму классово ориентированных политических кампаний. В этой связи можно сказать, что специфическими чертами культурной политики Советской власти являлись: 1) идеологизация (наделение любых культурных инициатив классово-значимыми целями) — 2) утилитаризм (ориентация культурного развития в соответствии с политическими задачами власти) — 3) дуализм (одновременное присутствие в культурной политике общегуманистического содержания и прагматичных политических задач) — 4) классовость (как аксиологический критерий общественной жизни и культуры).

Определив специфические особенности, назовем общие черты культурной политики самодержавия и Советской власти в 1900;1940 годы. Государство как социально-экономический феномен, вне зависимости от его типологии, обладает системой сущностных качеств, в основе которых находится реализация государством экономических, политических, социальных функций (регулирование социально-экономических отношений, формирование общественного мнения и менталитета граждан, обеспечение внутренней и внешней безопасности и т. д.). Перечисленные факторы определяют черты культурной политики государства: 1) прагматизм (использование культурных преобразований для решения экономических, политических, социальных задач государства) — 2) консерватизм (приверженность устоявшимся культурным традициям, недоверие к инновациям в сфере культуры) — 3) дуализм (присутствие в культурной политике общегуманистического содержания и политических ограничений в потреблении культурных ценностей). Таким образом, можно сделать вывод, что культурная политика российского государства (и самодержавия, и Советской власти) — единый феномен, органически вписанный в общероссийский исторический процесс.

Итак, сравнительный анализ культурной политики самодержавия и Советской власти позволяет констатировать наличие общих и особенных признаков культурной политики российского государства в 1900;1940 годах. Наличие общих признаков обусловлено сущностными характеристиками государства как такового (наличие единой территории, развернутой системы управления, правового регулирования общественных отношений и т. д.), а существование особенных признаков определяется типологическими чертами государства (доминирующий способ производства, форма правления, устройство основных институтов политической власти). При этом, всегда существует противоречие между двумя глобальными общественными феноменами — культурой и государством. По своей природе культура гуманистична и демократична, поскольку возникает и развивается как продукт творчества всего общества. В свою очередь, государство возникает в результате имущественно-классовой дифференциации общества и существует как орудие принуждения одних общественных групп другими. Поэтому государство, разрабатывая и осуществляя культурную политику, руководствуется прежде всего собственными интересами, обусловленными сущностью государства как такового. Культура подвергается трансформации сообразно государственной политике. Вместе с тем, культура всегда сохраняет свое гуманистическое содержание, которым трансформирует общественные отношения и в итоге изменяет типологические черты государства.

Итогом сравнительного анализа культурной политики самодержавия и Советской власти может служить определение значения культурной политики государства в истории развития отечественной культуры обозначенного периода (1900;1940 годов). Для этого необходимо выбрать критерий оценки культурной политики. Универсальным критерием может служить благо общества, то есть определение общественной ценности или степени полезности для общества результатов реализации культурной политики. Критерием общественного блага нами выбран принцип реализации прав личности и общества на производство и потребление материальных и духовных ценностей. Теперь определим общественную ценность культурной политики по наиболее важным направлениям: 1) народное просвещение, 2) средства массовой коммуникации, 3) искусство, 4) религия. Для этого кратко обозначим основные мероприятия государства по схеме: цель — средство — результат.

1. В области народного просвещения критерием общественного блага являются: 1) доступность образования и 2) качество образования. Самодержавие ставило перед собою задачу введения всеобщего начального обучения.

Значение культурной политики государства.

Всеобщее обучение понималось, прежде всего, как общедоступное. Оно должно было предоставлять возможность получения начального образования детям вне зависимости от сословной, национальной, конфессиональной принадлежности и материального статуса семьи. Достижение подобной цели государство соотносило с политико-экономической концепцией развития страны и отодвигало введение всеобщего обучения на далекую историческую перспективу. Фактически государство лишало широкие слои общества реальной возможности повышения своего образовательного уровня, значит доступность образования была минимальной. При этом, существовавшая система народного образования доставляла учащимся практически всех категорий глубокие знания, умения и навыки. Поэтому с уверенностью можно сказать, что в самодержавной России: 1) качество образования было высоким, а 2) доступность образования — минимальной.

Советская власть проводила мероприятия по введению всеобщего начального обучения, схожие с мероприятиями самодержавного Российского государства. Но в Советском государстве всеобщее обучение объявлялось обязательным. Это качественное отличие создавало реальные условия для развития общедоступности образования. Реализация подобного принципа осуществлялась методами революционного принуждения, ущемления гражданских прав и свобод. Стремление к скорейшим и внушительным количественным показателям неизбежно снижало качество образования в учебных заведениях всех типов. В итоге, в Советской России: 1) была достигнута всеобщая доступность образования и 2) более низкий уровень общеобразовательной подготовки (чем в гимназиях, например).

Формально степень общественного блага в сфере просвещения равнозначна и в культурной политике самодержавия, и в культурной политике Советской власти. Однако, если рассмотреть процесс развития народного образования в динамике, то четко проступают две тенденции. Первая — это незначительное повышение уровня доступности образования в самодержавной.

России. Вторая — поступательное повышение уровня образования в Советском Союзе. Таким образом, культурная политика Советской власти обеспечила более высокий уровень общественного блага в сфере просвещения.

2. В области средств массовой коммуникации критериями общественного блага являются: 1) свобода слова и 2) доступность информации. В самодержавной России свобода слова ограничивалась рамками цензуры, прежде всего цензуры политической. Лишь в результате революционных событий и влияния общественного мнения самодержавие законодательно установило некоторые послабления цензурных ограничений. Доступность информации в дореволюционной, самодержавной России, при всем существовавшем многообразии печатной продукции, была незначительной. Слабо развитая информационная инфраструктура, низкий уровень жизни широких слоев населения, массовая неграмотность создавали объективные ограничения в доступности информации.

В Советской России также существовала политическая цензура, ущемлялась свобода слова. Однако в культурной политике Советской власти важное место занимали вопросы организации доступности информации широким слоям населения. С этой целью издавались массовые тиражи газет, брошюр, книг, которые распространялись либо бесплатно, либо по минимальной стоимости. Массовое обучение грамоте существенно расширило круг потребителей информации. Но в то же время наличие политической цензуры сокращало объем альтернативной информации при общем увеличении потока информации официальной. При сопоставимых ограничениях свободы слова в самодержавной России и Советском Союзе, доступность информации в СССР была более объемной.

3. В сфере искусства критерием общественного бала является: 1) доступность произведений искусства и 2) возможность активно заниматься творчеством. В самодержавной России реализация названных гражданских прав была существенно ограничена узким кругом финансово-политической и интеллектуальной элиты. Четко оформившаяся в начале XX века тенденция демократизации общественной жизни определила некоторые государственные инициативы по приобщению широких слоев населения к искусству. Государство поощряло просветительскую деятельность добровольных обществ и частных лиц, инициировало повсеместное распространение обществ трезвости. Общества трезвости, в свою очередь, принимали участие в организации Народных домов, библиотек, читален, народных театров и прочих общедоступных учреждений культуры и искусства. Конечно, народу давали лишь элементы культурных ценностей, отфильтрованные по принципу доступности и благонадежности. Права личности на производство и потребление духовных ценностей ограничиваются сферой массовой культуры и отчуждаются от действительных культурных ценностей.

Советская культурная политика целенаправленно трансформировала доминирующие отношения в сфере производства и потребления культурных ценностей. Все произведения искусства были объявлены народным достоянием, тем самым были созданы реальные условия для достижения общедоступности произведений искусства широким слоям общества, а также для развития их творческих способностей. Вместе с тем, тоталитарная форма государственного управления существенно ущемляла гражданские права и свободы, ограничивая классовыми рамками восприятие произведений искусства и саму свободу творчества.

При сопоставлении степени общественного блага в сфере искусства приоритет следует отдать советской культурной политике, поскольку общеисторическая тенденция четко определила поэтапное освобождение от тоталитаризма и сохранение общегуманистического значения советского искусства.

4. В области религиозных отношений критерий общественного блага один — свобода совести. В самодержавной России существовала система ограничений гражданских прав по признаку конфессиональной принадлежности. Подобное положение было законодательно закреплено. Свобода совести реализовывалась в полной мере лишь в отношении приверженцев православного исповедания. Революционные • события вынудили правительство ввести закон о веротерпимости и тем самым расширить сферу реализации принципов свободы совести. И после этого религиозные организации различных конфессиональных типов находились под контролем государства.

В Советской России формально было расширено действие принципа свободы совести, поскольку одним из гражданских прав личности устанавливалось право вообще не исповедовать никакую религию (атеизм). Однако в реальной действительности государство организовывало массовые гонения на верующих и Церковь, тем самым нарушая гражданские права и свободы. В итоге, в Советском Союзе фактически отсутствовала свобода совести.

В нашем исследовании рассматривалась не только культурная политика государства, но и ее реализация на Урале в 1900;1940 годы. Поэтому мы могли говорить о культуре Урала как о феномене провинциальной культуры. Провинцией в русском языке принято называть административные территории, находящиеся вдали от столиц или крупных культурных центров. Наряду с географическим аспектом термин «провинция» имеет и аксиологический аспект, то есть обозначение провинции как феномена, лишенного общекультурного контекста, не обладающего пространственно-временными культурными связями. Территория Урала, безусловно, провинция в географическом смысле. Но в самодержавной России Урал являлся провинцией и в аксиологическом аспекте, поскольку не имел прочных культурных связей и традиций на общероссийском уровне. Культурная политика Советской власти способствовала активному вовлечению в общенациональный культурный процесс практически всех российских регионов. В годы Советской власти Урал, оставаясь географической провинцией, обретая необходимые культурные связи общероссийской значимости, перестал быть провинцией в аксиологическом смысле, более того, Урал превратился в один из крупнейших промышленно-культурных центров России. Степень общественного блага в названном процессе очевидна.

Определив степень общественного блага в наиболее важных сферах культурной политики государства, мы можем констатировать, что культурная политика самодержавия не была ориентирована на все общество, а проводилась в интересах отдельных социальных групп. Игнорирование интересов большинства населения страны создавало предпосылки для снижения общественной полезности культурной политики самодержавия и тем самым способствовало назреванию общественного недовольства всей социальной политикой самодержавия. Это обстоятельство явилось одним из факторов, определившим возможность назревания и свершения трех российских революций (1905;1907 годов и революций 1917 года). Неудовлетворенность общества культурной политикой самодержавия выразилась в революционных лозунгах и требованиях, частично реализованных в результате революционных действий. Октябрьская революция 1917 года качественно изменила социально-экономический облик России.

Культурная политика Советской власти была подчеркнуто ориентирована на все общество, однако интересы государства снижали степень общественного блага проводимой культурной политики. Например, политике Советской власти была присуща классовость (как аксиологической критерий общественной жизни и культуры). Это выражалось в ограничении гражданских прав (свободы совести, избирательных прав, права на образование, права на труд) представителей буржуазных сословий. Классовый критерий являлся определяющим в оценке культурных ценностей, доминировал в сфере общественной нравственности. Затем, в течение 1920;х годов и в 1930;е годы, по мере действия «репрессивной машины» государства, советское общество становится все более классово однородным. В результате постепенно исчезали условия реализации классового принципа в культурной политике. Гуманистическая сущность культуры неизбежно преодолевала любые классовые ограничения, благотворно влияла на все общество. Декларированный принцип общедоступности культурных ценностей становился реальностью. Советская культура обретала действительно общенародную направленность, а культурная политика обеспечивала общедоступность в производстве и потреблении культурных ценностей. Общенародная направленность культурной политики Советской власти способствовала существенному повышению духовного уровня советских людей, подготовила интеллектуальные предпосылки для преодоления тоталитаризма в политике и духовной несвободы в обществе.

Таким образом, представляется возможным констатировать, что определяющим элементом в общественной полезности культурной политики является степень ориентации государственной политики на все общество. От этого зависит: 1) формирование духовного облика нации, 2) стабильность общественных отношений, 3) создание наиболее важных социальных предпосылок серьезных общественных трансформаций.

Следовательно, культурная политика государства является важной составной частью государственно-общественных отношений. Исторический опыт России демонстрирует, что особенности культурной политики самодержавия сыграли важную роль в подготовке социальных предпосылок крушения абсолютной монархии в России, а особенности культурной политики Советской власти способствовали преодолению советского тоталитаризма. В период 1900;1940 годов взаимодействие государства и культуры показало, что не только государство, но и культура является мощным фактором, влияющим на исторический процесс.

Современные российские и зарубежные политики развитых стран не учитывают важного значения культурной политики. В результате во многих странах, в том числе в России, определяющее значение приобретает, так называемая, массовая культура — культура, ориентированная на все общество и при этом лишенная гуманистического содержания. Подобное сочетание неизбежно ведет к духовной деградации личности и общества в целом. Не делая исторических прогнозов, ограничимся высказыванием серьезной озабоченности перспективами культурного развития российского общества в XXI веке.

ЧЕЛЯБИНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ.

На правах рукописи.

ЗАГРЕБИН СЕРГЕЙ СЕРГЕЕВИЧ.

КУЛЬТУРНАЯ ПОЛИТИКА ГОСУДАРСТВА И ЕЕ РЕАЛИЗАЦИЯ НА УРАЛЕ В 1900;1940 гг.

Специальность 07.00.02 — «Отечественная история».

ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени доктора исторических наук.