День взятия Турецкой крепости Измаил русскими войсками под командованием А. В. Суворова 11 (22) октября 1790 г

Получив под свое начало объединенную армию, Потемкин первым делом… разделил ее на две части. Первую часть он оставил под своим непосредственным командованием, а вторую часть (бывшую Украинскую армию) — подчинил князю Н. В. Репнину. На 1789 год Потемкин разработал план, согласно которому войска первой части должны были овладеть Бессарабией и затем, «чтобы привлечь их (турок) к одной точке, положено сделать оказательство к Бендерам или сблизиться к Дунаю при Измаиле, важнейшей опоры турков в сей части Дуная». Войска второй части предназначались для содействия главным силам и для взаимодействия с австрийской армией. Таврический корпус Каховского был сосредоточен в Крыму, 4-я дивизия Ферзена оставалась для охраны Херсон-Кинбурнского района.

Австрийцы наметили на 1789 год свой план. Их усилия теперь были сосредоточены на Сербии и Кроатии (Хорватии). Для взаимодействия с русскими войсками в Молдавии они выделили корпус (18 тысяч человек) под командованием принца Кобургского. Со своей стороны Потемкин возложил аналогичную задачу на 3-ю дивизию Суворова. 3-я дивизия состояла из пяти пехотных и восьми кавалерийских полков (всего около 10 тысяч человек) с 24 орудиями полевой артиллерии, которые обслуживались двумя ротами бомбардиров. Дивизия дислоцировалась в местечке Бырлад, между реками Прут и Серет.

Турецкое командование решило уделить главное внимание обороне Бессарабии и Молдавии. Верховный визирь Юзуф-паша принял на 1789 год следующий план действий: сосредоточить в районе нижнего течения Дуная 150-тысячную армию, нанести отвлекающий удар вспомогательной 30-тысячной армией от Измаила, а главными силами совершить обходной маневр, разобщить войска союзников и затем разбить основные силы русских войск. Против австрийских войск в Сербии была выставлена отдельная армия. Визирь полагал, что удар по войскам принца Кобургского и разобщение связи между союзниками может вывести Австрию из войны.

ІІ.Взятие Измаила.

В 1790 году главнокомандующий русской армией князь Г. А.Потемкин-Таврический после овладения крепостями Килия, Тульча и Исакча отдал приказ отрядам генералов И. В. Гудовича, П. С. Потемкина и флотилии генерала О.М. де-Рибаса овладеть крепостью.

Крепость в русско-турецких войнах играла важную роль: она не только серьезно препятствовала освобождению Добруджи русскими войсками, но вместе с тем являлась прекрасным убежищем для остатков султанской армии, бежавших из разгромленных русскими войсками крепостей Аккерман, Бендеры и Хотин. В то время за валами Измаильской крепости укрылись не только остатки разгромленных остатков этих крепостей, но и наиболее зажиточное мусульманское население края со своими семьями. России нужна была победа, которая заставила бы Оттоманскую Порту первой искать мира с русскими, отказаться от своих агрессивных планов. Без взятия крепости Измаил о победоносном завершении войны нельзя было и думать.

Но никто из генералов не мог решиться на штурм янычарской твердыни. Военный совет (собранный генералом А. Н. Самойловым, сменившим И.В.Гудовича) решил снять осаду Измаила ввиду приближения зимы. Главнокомандующий не утвердил этого решения и предписал опальному генерал-аншефу А. В. Суворову, стоявшему у Галаца, принять командование войсками, осаждавшими Измаил, и овладеть крепостью.

Слава русского полководца к тому времени распространилась далеко за пределы Росии. На счету шестидесятилетнего военачальника были победы под Кинбурном, Фокшанами, Рымником…

А.В.Суворов прибыл к Измаилу дождливым декабрьским утром 1790 года верхом на лошади в сопровождении донского казака Прохора Дубасова. Оставив лошадь у подножия скифского кургана, Суворов поднялся на его вершину. Отсюда хорошо просматривались в подзорную трубу бастионы и валы, за которыми упирались в небо шпили остроконечных мечетей и минаретов, виднелись красные крыши магазинов и складов.

Такие крепости, как Измаил, считались в то время неприступными.

Вот как писал великий английский поэт Дж.Г.Байрон о крепости Измаил:

" Тот город Измаил. На левом берегу.

Протока левого стоял он над Дунаем.

Дома восточные, но крепость, не солгу,;

Перворазрядная, второй такой не знаем." .

" …Крепость без слабых мест, — осмотрев сооружение, сообщил Суворов на второй день главнокомандующему, — сего числа приступлено к заготовлению осадных материалов, коих не было для батарей, и будем стараться их совершать к следующему штурму дней через пять…" .

Суворов вернул к Измаилу русские войска, отходившие от крепости, блокировал ее с суши и со стороны реки Дунай. На Трубаевом кургане, где стояла палатка полководца, редко можно было застать А. В. Суворова. Он находился среди солдат и казаков, обучал их «глазомеру, быстроте и натиску», штыковому удару. «Штурмовал» огромные валы, сооруженные возле села Сафьяны по его приказу, подобные тем, которые предстояло взять, проверял готовность к штурму. Через несколько дней подготовка была закончена.

К ультиматуму главнокомандующему, посланному 7 декабря на имя командующего турецкими войсками Айдозли-Мехмет-паши, в котором предлагалось сдать крепость во избежание напрасного кровопролития, Суворов приложил свою короткую записку: «Сераскиру, старшинам и всему обществу. Я с войсками сюда прибыл. Двадцать четыре часа на размышление о сдаче — воля, первый мой выстрел — уже неволя, штурм — смерть. Что оставляю на ваше рассмотрение.» Сераскир ответил на послание уклончиво, попросил перемирия на десять дней. А паша заносчиво и хвастливо говорил: «Скорей Дунай остановится в своем течении и небо упадет на землю, чем сдастся Измаил» .

" Штурм и немедля" , — решил Суворов и собрал 9 декабря последний совет, на котором генералы и бригадиры единодушно высказались за штурм крепости.

В течение 9 и 10 декабря крепость подвергалась ожесточенной бомбардировке из 600 орудий. Суворов разделил войска на три отряда по 3 колонны в каждом: с востока (Килийские ворота новой крепости) — под началом А. Н. Самойлова, с запада (Бросские ворота) — под командованием П. А. Потемкина, с юга — силами десанта флотилии во главе с О. М. Дерибасом. В ночь с 10 на 11 декабря русская артиллерия разрушала турецкие укрепления; в 3 часа 11 декабря штурмовые колонны подошли к Измаилу, в 5:30 начали штурм крепости.

Самый мощный западный бастион — Табия — атаковала колонна С. М. Львова. Тяжело раненного генерала Львова сменил верный сподвижник Суворова полковник В. И. Золотухин. Он вовлек в бой гренадеров Апшеронского полка, овладел прибрежной батареей противника, обошел Табию с тыла и открыл Бросские ворота — ключ от всей крепости. Слева от Бросских ворот на 24-метровой высоте знамя екатерининских егерей водрузил егерь Тимофей Никифоров и секунд-майор Л. Я. Неклюдов. Трудным оказался Бендерский бастион, который штурмовала 3-я колонна. Много солдат и офицеров полегло на мокрых и скользких от крови крепостных валах.

В районе гранитных Килийских редутов дважды атаковали солдаты М. И. Кутузова и дважды отступали под натиском янычар. Взяв из резерва Херсонский полк, Кутузов в третий раз повел на штурм своих гренадеров и овладел бастионом. (Этот момент кстати запечатлен художниками на полотне Измаильской диорамы.).

Отряды речной и морской флотилии О. М. Дерибаса, насчитывающей 200 судов, атаковали крепость со стороны Дуная. Зиновий Чепега — бригадир запорожских казаков, командуя 2-й колонной высадки речных десантов, бросился с казаками на берег и занял редуты вдоль Дуная. Запорожские казаки во главе с атаманом А. А. Головатовым нанесли смелый и сокрушительный удар в самую середину крепости. Бой перешел в центр города. Янычары дрались за каждый дом. Среди имен храбрых казаков, участников штурма Измаила — Антон Головатый, награжденный именной саблей за храбрость, Зиновий Чепега, удостоенный ордена Георгия III степени, рядовые казаки — Иосиф Белый, Иван Таран, Иван Бурлак и многие другие. К сожалению история не сохранила имена всех славных воинов, увековечивших славу русского оружия.