При написании работы, посвященной логике Канта, неизбежно столкновение по крайней мере с тремя основными проблемами, связанными с объективной ценностью подобного исследования. Во-первых, могут сказать: «Кант — прежде всего философ. При чем же тут логика, да еще современная?». Во-вторых, о Канте за 220 последних лет написано столько, что с трудом верится в возможность «нового слова». В-третьих, «не слишком ли давно жил этот философ, не слишком ли устарели его идеи и теории, не слишком ли далеко ушел современный мир в своем развитии от духовного пространства кантовской философии?». На наш взгляд, актуальность нашего исследования можно рассматривать в двух аспектах — формальном и содержательном.
Аспект формальный. На современном этапе, в эпоху кризиса рационального мышления, обращение к трудам классиков философской мысли становится как никогда актуальным. Совершенно необходимо изучение лучших образцов человеческой мысли, блестящий пример которых представляет нам философия Канта. Кантовская философия, будучи одной из наиболее последовательных, глубоких и совершенных с точки зрения логики систем идей и ходов мысли в истории человеческого мышления, — это зеркало, в которое смотрит человек, чтобы трезво оценить уровень своего интеллектуального развития, уровень своих философских познаний и умений, чтобы дать объективную оценку текущему положению дел в философском сообществе и наметить пути и способы улучшения этого положения дел, чтобы четче осознать свое место в духовной истории человечества.
Аспект содержательный. Почему изучение кантовской концепции логики так важно для современной науки? Не имеет ли оно только историко-научную ценность? Здесь также, на наш взгляд, следует выделить два момента. Во-первых, это роль исследований Канта и его философии для прояснения оснований и современного состояния логики, философии, естествознания. В центре нашего внимания находятся проблемы природы логики и ее философских оснований, природы абстрагирующей и идеализирующей деятельности нашего рассудка, проблема соотношения теории познания, онтологии и логики, их роли в формировании научной картины мира и решении предельных мировоззренческих вопросов о мире, месте в нем человека, о природе познания. Здесь же является чрезвычайно важным вопрос о сущности предмета познания. Рассмотрение в диссертации этих проблем и путей их возможного решения самим Кантом проливает определенный свет и на современное состояние логики и философии познания. Кантовские дистинкции вносят много ясности в современную логику. Подход Канта позволяет сориентироваться в этой проблематике, расставить философские акценты, наметить некоторые методы и предпосылки для дальнейшей разработки и решения проблем подобного рода. Во-вторых, логический подход в кантоведческой по своей сути работе важен и с точки зрения историков философии, ибо в философии Канта до сих пор остается множество «белых пятен». А они, разумеется, требуют своего фундаментального исследования и разработки1. Современные исследования в области логики, космологии, методологии научного познания, онтологии, гносеологии открывают новые ракурсы, новые возможности, формируют новые позиции для рассмотрения логики и философии Канта, позволяют рассмотреть их неожиданные аспекты, глубокую связь с чисто мировоззренческой проблематикой, выявить их непреходящее теоретическое (не только историко-философское и историко-научное) значение и звучание в контексте ведущейся ныне философской и чисто логической научной практики. Актуальность «работы с Кантом» на основании всего сказанного не вызывает сомнений. Как выясняется, Кант поставил, рассмотрел и предложил теоретическое решение таких фундаментальных проблем, которые приобрели особую важность, популярность и стратегическое (в том числе и практическое) значение уже в наши дни (например, проблема статуса существования и возникновения Вселенной и ее объектов). Адекватная оценка подобных достижений Канта становится возможной только в наши дни, на современном уровне развития науки и философии. Только сейчас мы «доросли» до понимания того, что чувствовал и осознавал Кант и хотел донести до человечества, видя в этом свое индивидуальное предназначение в истории. Логика, ее средства и методы, по нашему мнению, являются ключом к правильному прочтению многих кантовских текстов, прежде всего, «Критики чистого разума», фундамента всей философии Канта. Исследования Канта всегда будут актуальны еще по одной причине. За 200 с лишним лет существования мирового кантоведения было пробито много тупиковых интерпретаторских дорожек и сделано много ошибок в понимании и толковании кантовской философии. Работа по «реабилитации» Канта, предполагающая целостную и последовательную логическую реконструкцию «Критики чистого разума», становится в этом свете совершенно необходимой.
Актуальна данная работа еще и потому, что логик, исследующий Канта, всегда является огромной редкостью. А появление новых элементов, новых подходов, новых точек зрения всегда актуально. В завершение подчеркнем роль собственно логики в понимании самой философии Канта. Анализ его системы с применением развитого современного логического и логико-философского аппарата позволяет ее более глубоко прояснить, вскрыть некоторые новые моменты и необычные приложениято, что при простом историко-философском («доксографическом») подходе остается за кадром или истолковывается весьма ограниченно, а зачастую и просто ошибочно. Таким образом, логика приобретает свое значение и для истории философии, и для теоретической гносеологии, и для методологии науки.
1 В сущности, можно говорить и о «белых пятнах» применительно к методологии кантоведческих.
3. Степень разработанности проблемы.
Мировое кантоведение переживает сейчас очередной бум. Ежегодно в мире выходит около 600 работ, посвященных анализу творчества великого немецкого мыслителя. Однако, доля отечественных работ в этом многообразии ничтожна — не более 2%. Для нации, подарившей миру Соловьева и Лосского, Бердяева и Франка, показатель, безусловно, унизительный. За последние годы можно отметить сочинение В. В. Васильева «Подвалы кантовской метафизики» (1998), посвященное анализу одной из самых сложных проблем кантовской теоретической философиитрансцендентальной дедукции категорий. Появление этой работы ознаменовало собой, на наш взгляд, начало нового этапа в истории российского кантоведения, характеризующегося изменением поисковых установок, применением глубокого, серьезного, непредвзятого в идеологическом отношении подхода2. Очевидно, что отечественное кантоведение в послеоктябрьский период весьма страдало от идеологического гнета и вряд ли можно было сильно рассчитывать на отечественные источники при написании нашего труда (как, собственно, и вообще при изучении настоящей, а не препарированной философии Канта). За весь этот период была защищена всего одна диссертация, специально посвященная анализу кантовской концепции логики (С.И. Попов). Вообще, как кажется, за 220 лет в сочинениях Канта не осталось ни одной строчки, не замеченной, не осмысленной, не прокомментированной многими и многими поколениями кантоведов. Но работы, посвященные кантовской логике и логическому анализу философии Канта, составляют весьма небольшую часть корпуса сочинений в мировом кантоведении. Почему же в безбрежном море кантоведческой литературы обнаружилась такая чудовищная лакуна? Можно выделить несколько причин. Во-первых, дело в том, что бурное развитие самой логики происходило в XX веке. К этому времени философия Канта стала уже историей. Да и уровень логики XX века представляется философам несравнимым с уровнем развития логики, современной Канту. Мысль, что Кант, сам того, быть может, не зная, решал логические и философско-логические проблемы, которые в явном виде и сформулированы-то были только спустя десятилетия, исследований. Скажем, весьма редко эти исследования ведут логики.
В советское время особой фундаментальностью отличались труды закавказских исследователей творчества Канта, таких, как Л. А. Абрамян, Г. Тевзадзе, К. Бакрадзе, 3. Микеладзе. отметалась зачастую с порога3. Но главная причина существования указанной «лакуны» даже не эта. Безусловно, негативной тенденцией развития современной логики стало ее отстранение от философии. Логика превращается в автономную дисциплину, утрачивая свой статус как философской дисциплины. Поэтому специалисты-логики с фундаментальной философской подготовкой стали большой редкостью. Некому стало смотреть на историю философии и сочинения великих мыслителей глазами современной логики, некому стало соединять «несоединимое» -сухую прозу логических формул и высокую поэзию философских трактатов. Отдельные работы и даже монографии, посвященные тем или иным вопросам кантовской логики, появляются, и нередко. В решении ряда вопросов были достигнуты значительные результаты, значительное продвижение вперед в понимании кантовской мысли4. Но всеохватывающей, глобальной работы до сих пор, судя по всему, не было, а если даже и была, то наверняка не исчерпала всего богатства того, что мы называем «логическими идеями Канта"5. Разумеется, не можем на это претендовать и мы.
Концентрируются такие исследования обычно вокруг проблемы соотношения общей и трансцендентальной логики и близких ей проблем, например, проблем, связанных с пониманием кантовской концепции истины, суждения, предмета, с вопросом о полноте системы логических форм суждений и т. д. Популярно также использование логических средств при анализе «космологической диалектики» Канта, реже — для реконструкции критики Кантом онтологического доказательства. Но эти группы исследований редко пересекаются и объединяются6.
Пожалуй, основной работой по теме «Логика Канта» может служить одноименная монография весьма крупного немецкого кантоведа Р. Штульманна-Лэйца. Здесь дается подробнейший анализ соотношения «двух логик» в теории.
3 Однако, еще в первой половине XX века великий польский логик Ян Лукасевич указывал, что весьма плодотворным в истории логики оказывается подход, согласно которому следует, зная современное состояние проблемы, искать истоки ее постановки и решения в прошлом, прослеживать ее предвосхищения в истории, связывать те или иные теории и взгляды философов и логиков прошлого с современностью. Зная итог развития, легче разглядеть начало пути.
4 Так, например, работы 3. Микеладзе позволяют расставить акценты в исследовании влияния Канта на современный интуиционизм, Е. Д. Смирновой — в исследовании темы «Кант и обоснование математики», Т. Пиндера — темы «Формальное и содержательное в логике» и т. д. Здесь следует также отметить работу семинара «Логическое кантоведение» в Калининграде.
5 А это означает, что профессиональный логик может сделать нечто существенное в кантоведении.
6 В отечественной литературе более или менее крупные фигуры, специально исследующие теоретическую философию Канта, всегда были на виду, назовем здесь (кроме уже упомянутых «закавказцев») еще И. С. Нарского, В. Ф. Асмуса, Л. А. Калинникова, Л. А. Суслову, С. А. Чернова, В. А. Жучкова, P.A. Бурханова. познания Канта, роли кантовской концепции истины в разделении этих логик, а также кантовской теории понятия. Ряд своих идей Р. Штульманн опубликовал также в цикле статей. Логические аспекты кантовского учения об истине содержатся также в работах К. Праусса и X. Вагнера. Р. Хильчер, анализируя это учение при осуществлении реконструкции кантовской трансцендентальной дедукции категорий, приходит к выводу, что кантовскую концепцию истины следует считать классической. При этом работа Р. Хильчера содержит положения, важные при разборе вопроса об обосновании формальной логики в системе Канта. Близки этой проблематике и работы В.Л. ван Райана и X. Радемахера. Общие вопросы, связанные с природой и сущностью логики как науки в понимании Канта, с трактовкой им «формальности» и «содержательности», с различными «разделениями логики» и их взаимосвязями, с кантовской теорией суждения обсуждаются в работах Т. Пиндера, В. Поццо, Л. Менцеля, Б. Тушлинга, М. Васкеса Лобейраса, К. Вухтерля, К. Е. Шорра, отечественных логиков В. Н. Брюшинкина, А. И. Уемова, И. С. Нарского, Л. А. Абрамяна, В. Ф. Асмуса. Анализу принципа противоречия и типологии противопоставлений в философии Канта посвящена блестящая монография М. Вольфа. Кантовская критика онтологического доказательства составляет предмет исследований X. Кнудсена, Е. Моршера, Дж. Беннетта, Й. Шмукера, Дж. Салы, Д. Хенриха, Й. Коппера, Я. Хинтикки, В. И. Коцюбы, В. А. Бочарова, Е. Е. Ледникова, В. Ермолаева, К. Ф. Самохвалова. Говоря о кантовской трансцендентальной диалектике, нельзя не сказать, прежде всего, о многотомном комментарии к ней X. Хаймзета. Кроме того, весьма важными для нас оказались работы К. Майнцера и Ж. Вюллемэна о роли Канта для современного интуиционизма и конструктивизма. В отечественной традиции можно отметить работы И. С. Нарского, Ю. П. Ведина, А. Н. Троепольского, дореволюционного мыслителя А. Орлова. Правильному пониманию смысла кантовского учения о вещах самих по себе служил анализ работ К. Праусса, Г. Бухдала, Фр. Каульбаха и В. Герхардта и ряда других.
4. Цели и задачи исследования.
Исходя из сказанного выше, основная цель исследования состоит в адекватной реконструкции логической концепции Канта и демонстрации ее роли в обеспечении связности и органической целостности философской концепции Канта, представленной в «Критике чистого разума», в сохранении внутренней логики ее построения. Кроме того, мы ставим перед собой цель дать по возможности исчерпывающее представление о Канте именно как о логике (в современном смысле этого слова), предвосхитившем многие существующие в современной логике и философии науки подходы, концепции, теории или их существенные элементы. Попутно мы пытаемся развеять ряд конкретных иллюзий и заблуждений, бытующих в среде современных кантоведов, то есть «очистить» имя Канта его философию от разного рода обвинений в «наивности» и «непоследовательности"7. На основании поставленных целей были определены следующие задачи исследования: систематически проанализировать кантовскую трактовку природы логики как науки и источников понятия логики, рассмотреть основные разделения этой науки и определить место в этой классификации логики трансцендентальной, описав попутно задачи и функции всех остальных «логик" — выявить философский смысл и основания кантовского утверждения о невозможности развития формальной логики как наукиисследовать понимание Кантом структуры и уровней человеческого знания, его трактовку терминов «формальное», «содержательное», «чистое», «эмпирическое», «отвлекаться» (от всякого содержания знания), сопоставить ее с принятой в современной философии логикирассмотреть проблему обоснования системы формальной логики применительно к философии Канта, указать ее формулировку самим Кантом и дать детальный логико-философский анализ ее кантовского решения путем применения методов современной логики к реконструкции трансцендентальной дедукции категорий Кантапроанализировать с формальной точки зрения кантовскую концепцию отрицания и сопоставить ее с современными в поисках аналогаиспользуя полученные результаты, заново произвести логическую реконструкцию построения и разрешения первой антиномии чистого разума;
7 «Во всяком сочинении. можно выкопать, выхватывая отдельные места и сравнивая их друг с другом, также и мнимые противоречия, которые бросают тень на все сочинение. .между тем как эти противоречия может легко устранить человек, усвоивший идею в целом. если теория обладает внутренней прочностью, то действия и противодействия, угрожавшие ей вначале большой опасностью, служат с течением времени лишь к тому, чтобы отшлифовать ее неровности и даже сообщить. необходимое изящество, если ею займутся люди беспристрастные, умные и способные действительно просто излагать свои мысли» (ВХЫУ). (О правилах цитирования кантовских текстов будет сказано чуть дальше). представить на языке современной логики ряд стратегически важных для трансцендентальной логики Канта терминов и понятий (то есть указать их аналоги) — осуществить логическую реконструкцию средствами натурального субординантного исчисления высказываний построения одного из вариантов так называемого «парадокса Якоби» (доказательства «непознаваемости» вещей самих по себе) в философии Канта, определить отношение Канта к этой проблеме путем анализа его концепции о двух смыслах понятия ноумена и о границах возможного использования этих двух трактовокопределить отношение теории объективной предметности к «Опровержению идеализма», раскрыть философский смысл кантовских понятий «объективно», «внешний предмет», «трансцендентальный предмет», «познаваемый предмет" — применить методы логики для реконструкции кантовского решения проблемы объективности человеческого познаниязаново произвести логико-философскую реконструкцию онтологического аргумента и его критики Кантом, акцентировать его и ее основания, предпосылки и возможные слабые места, проанализировать кантовскую теорию модальностей (объективного и субъективного синтеза) и тезиса «существование — не предикат», установить отношение кантовской интерпретации предиката существования к трактовкам этого предиката, используемым в современной логике произвести философскую реконструкцию кантовского опровержения тезиса Декарта «мыслю, следовательно, существую» для подтверждения постулата Канта о синтетическом характере всех суждений существованияпоказать роль кантовской концепции логики и ее философских оснований в решении актуальных проблем современной науки, посредством чего подчеркнуть непреходящее мировоззренческое значение кантовской теоретической философии: в частности, рассмотреть философию Канта с точки зрения современных дискуссий вокруг так называемого «антропного принципа», реконструировав решение Кантом проблемы объективного бытия Вселенной (природы) и проблемы статуса бытия прошлого как модуса времениадекватно обосновать предлагаемые концепции и интерпретации соответствующими фрагментами кантовских произведений, осуществив их надлежащий анализ.
5. Методологическая и теоретическая основа исследования.
Поскольку данная диссертация задумывалась и создавалась как анализ конкретного авторского текста, перед нами встала проблема выбора соответствующей герменевтической методики. Методологической основой наших исследований явились принципы герменевтики Фридриха Шлейермахера. Подход к текстам, предложенный немецким мыслителем, опирается на тезис, что замысел, идея текста предсуществует в сознании автора самому этому тексту, текст имеет один-единственный, «правильный» смысл, заложенный в него автором. Задача исследователя — вживаясь в образ мышления автора, восстановить оригинальное понимание текста, то есть, поняв текст так же хорошо и по возможности даже лучше, чем его автор (за счет «освобождения от предрассудков эпохи»), донести это понимание до читателя на современном языке. Вживаясь в кантовский текст, мы обнаружили, что многие «несоответствия» в «Критике чистого разума» являются мнимыми. Нам удалось (как мы надеемся) развеять целый ряд иллюзий, бытовавших среди кантоведов по различным вопросам анализа «Критики чистого разума». Мы исходим из так называемой «презумпции гениальности». Состоит она в следующей максиме: если кажется, что Кант ошибается (что он непоследователен и т. д.), то виноват в этом не сам «заблуждающийся» Кант, а исследователь, не постигнувший кантовский замысел до конца. Таким образом автоматически формулируются дальнейшие задачи исследования (попытаться дать удовлетворительное с точки зрения самой кантовской философии объяснение и разрешить возникшее затруднение посредством более вдумчивого анализа кантовского текста). Очевидно, что этот принцип не является аксиомой, однако, его применение позволило нам получить массу ценных кантоведческих результатов. Это был весьма интересный ход исследовательской мысли: пытаясь «защитить» Канта, мы получили новые результаты в кантоведении. «Возвращение к Канту» оказалось более продуктивным, чем развитие и «преодоление» его идей. Кант оказался современнее многих своих критиков. Далее, оказалось, что совершенно невозможно писать подобную работу, используя только отдельные фрагменты «Критики чистого разума». Нельзя писать о Канте, не имея целостного понимания всей его философии! Отсюда, кстати, вытекает и принципиальное несовершенство предшествующих исследований логического наследия Канта.
Что касается методики поиска новых проблем («выхода» на них) и их решения при написании труда под названием «Логические идеи Канта» и, соответственно, методики вычленения логики исследования и методики построения самого окончательного текста диссертации, следует отметить, что здесь широко используется метод, который по своей сути должен быть назван гипотетико-дедуктивным. В его действенности мы убедились и на примере монографии В. В. Васильева. Эффективность этого метода прямо пропорциональна степени вживания в стиль мышления Канта. В чем же его суть? В нашей работе мы не скупились на цитаты как из «Критики чистого разума», так и из различных второисточников, в основном, непереведенных западных. Цитаты (главным образом, из оригинала) образуют живую ткань подобных работ, только они могут служить надежным подтверждением выдвигаемых гипотез. При этом часто оказывалось, что возникновение некоторой интерпретационной гипотезы («видимо, Кант должен был считать так-то и так-то и рассуждать таким-то и таким-то образом») предшествовало чтению текста «Критики», что называется, «по слогам». Тогда особый интерес вызывал поиск нужной кантовской цитаты, о которой заранее было известно, как она должна в общих чертах звучать. И такая цитата всегда находилась, что свидетельствовало, во-первых, о феноменальной гениальности Канта, который видел все пути исследований, все необходимые ходы мысли, к которым обязывают его собственные идеи, то есть четко видел свою систему со стороны8, а, во-вторых, о верности выбранного нами направления интерпретации9.
8 Например, поскольку Кант выступил против онтологического доказательства, значит, он должен был считать все суждения существования синтетическими, а раз так, то в его тексте должно содержаться опровержение рационалистического тезиса Декарта. Или: Кант отрицает возможность познания существования вещей самих по себе, но доказывает существование «внешних предметов». Следовательно, его «Критика» должна содержать раздел, в котором обстоятельно поясняется различие понятий «внешний» и «сам по себе».
9 Поскольку конструктивистские установки Канта не вызывают сомнений так же, как неконструктивность такого объекта, как мироздание в своей абсолютной целокупности, при разрешении соответствующей антиномии чистого разума Кант необходимо должен был опираться на концепцию отрицания, аналогичную интуиционистской, истоки которой, очевидно, необходимо искать в учении о классификации суждений по качеству и т. д. И именно это и получилось у нас, что послужило хорошим ориентиром, «лакмусовой бумажкой», подтверждением того, что «след взят» и взят правильно.
Что же касается конкретных методов реконструкции кантовского текста, то использовались методы современной формальной логики и логической семантики, подходы, разрабатываемые в современной философии логики применительно к трактовке логического знания, к критике психологизма в логике и т. д.
Теоретическую основу исследования составили как произведения философской классики, прежде всего, самого Канта и его великих предшественников (Ансельм Кентерберийский, Фома Аквинский, Беркли, Спиноза, Лейбниц, Декарт, Юм), последователей и критиков (таких, как И. Г. Фихте, Г. В. Гегель, Э. Кассирер, Э. Гуссерль, М. Хайдеггер, как К. Маркс и В. И. Ленин, как представители русской религиозной философии — П. А. Флоренский, С.Н. Булгаков), так и источники, содержащие изложение современных (и не только) взглядов на логику и ее законы, на ее природу и сущность (Аристотель, К. Брауэр, Е. Д. Смирнова, Я. Лукасевич, Дж. С. Милль, У. Куайн, Б. Рассел, М. Вольф). Для создания теоретического фундамента исследования использовалась также литература разного рода, содержащая положения теоретико-философского характера, важные тезисы из области теории категориального анализа. Для анализа и критики советских интерпретаций кантовской философии нами осваивались диссертации, статьи и монографии В. Ф. Асмуса, И. С. Нарского, С. И. Попова, В. Костюка, В. Н. Брюшинкина и др. При сопоставлении кантовской философии с современной квантовой физикой и космологией необходимо было изучение концепций Дж. У ил ера, Б. Картера, С. Хокинга, Г. М. Идлиса, К. Вайцзекера и других.
6. Научная новизна исследования.
Данное исследование характеризуется, прежде всего, принципиальной новизной предлагаемого подхода, методологии исследования, так сказать, его идеологии. Она состоит в том, что именно на базе современной логики, в рамках единого целостного подхода, одной и той же исследовательской парадигмы, методологической установки построена логико-философская реконструкция кантовской теоретической философии в целом. Практически впервые методы и средства современной формальной логики и философии логики были применены для систематического анализа почти всех основных разделов «Критики чистого разума», для логической и логико-философской реконструкции всех основных кантовских идей и рассуждений, для объединения «частных реконструкций» отдельных фрагментов кантовской философии в целостную систему, интегратором которой являются указанные выше цели исследования. Именно логическая концепция Канта, его понимание природы и оснований логики (главным образом, конечно, его антирационалистическое противопоставление логического и реального) является, по нашему мнению, ключом к адекватному прочтению первой «Критики», к адекватному пониманию ее структуры и проблематики, к постижению последних оснований кантовских решений сугубо философских проблем из «Трансцендентальной диалектики». На этом пути удалось продемонстрировать внутреннюю логическую связность и непротиворечивость основных рассуждений и выводов «Критики чистого разума», продемонстрировать единство и полноту составляющих ее разделов и глав. Использование логики для этих целей, составляющее самый глубокий пласт содержания нашей работы, является безусловно новым, по крайней мере, в отечественном кантоведении. И именно «революция в методологии» (вооружение «логическими очками») позволила нам решить целый ряд вопросов, важных как для самой логики, так и для кантоведения. Своеобразие данной диссертации и поставленных в ней задач составляет то обстоятельство, что «кантовская логика» рассмотрена достаточно широко, в единстве трех указанных выше планов исследований10.
В диссертации впервые, по крайней мере, в российском кантоведении, получен целый ряд конкретных результатов. Фактически, постановка и предлагаемое решение каждой из указанных выше задач исследования содержит элементы новизны.
— Приведена полная классификация всех возможных, по Канту, «логик», описана их структура, задачи и указаны философские основания и предпосылки каждого из предлагаемых Кантом делений, систематизированы основные концепции западных кантоведов по этим вопросамвыделены и критически осмыслены основные линии исследований, по которым создаются и развиваются эти концепции;
— систематически развита концепция «трех уровней знания» по Канту, являющаяся ключом к пониманию кантовской теории критериев истины, показано значение этой концепции для решения проблемы соотношения.
10 Собственно, даже четырех, ибо мы (в третьей главе) пытаемся проследить и предельное мировоззренческое значение кантовской логики при определении человечеством своего места в структуре Универсума бытия, роль кантовских установок в понимании решения многих актуальных проблем в современной космологии и философии астрономии. общей и трансцендентальной логики, на базе этой концепции уточнены понятия «форма», «содержание" — «отвлечение от всякого содержания»;
— рассмотрена проблема обоснования системы формальной логики (в современных терминах) у Канта, обосновано ее наличие в самой философии Канта, предложен анализ ее кантовского решениятрансцендентальная логика рассмотрена в органическом единстве с логикой общейинтерпретирован тезис Канта, что логика как наука является завершенной дисциплиной;
— выявлена концепция отрицания Канта посредством анализа его трактовки категорий качества, доказано на формальном и философском уровнях рассмотрения ее родство с концепцией отрицания современной интуиционистской логики, а также с теорией отрицания в определенных дескрипциях Б. Расселадля анализа трансцендентальной диалектики широко применялись методы современных неклассических логик;
— переведен на язык современной логики ряд существенных для построения системы трансцендентальной логики формулировок, используемых Кантом;
— произведена логическая реконструкция доказательства Кантом трансцендентальной идеальности явлений средствами субординантного натурального исчисления высказываний, на базе теории определенных дескрипций и выявленной концепции отрицания Канта предложено уточнение «области действия дескрипции» в предложении «вещи сами по себе непознаваемы», для обоснования чего приведен логико-философский анализ кантовской теории двух интерпретаций понятия ноумена и кантовского представления о границах применимости обеих интерпретаций;
— проанализирован смысл кантовского понятия «внешний предмет», различены два основных возможных понимания этого концепта (эмпирически-внешний и трансцендентальный предмет) — с использованием кругов Эйлера (при иллюстрации соотношения понятий «вещи как внешние явления», «вещи сами по себе», «познаваемые вещи» для трансцендентального идеализма и трансцендентачьного реализма), проанализирована теория объективного знания Канта;
— выявлено принципиальное тождество интерпретаций предиката существования у Канта и Б. Рассела посредством анализа кантовских понятий объективного и субъективного синтеза (кантовской теории модальностей);
— для подтверждения кантовского тезиса о синтетическом характере всех суждений существования проведен анализ кантовского понимания существования субъекта мышления как объекта (в том числе объекта познания) и произведена философская реконструкция кантовского опровержения рационалистической аргументации «мыслю, следовательно, существую»;
— продемонстрированы значение и мировоззренческий смысл кантовской концепции логики применительно к решению некоторых актуальных проблем современной философии физики, в частности, квантовая теория возникновения Вселенной («антропный принцип участия») Дж. Уилера рассмотрена сквозь призму кантовского трансцендентального идеализма, доказано принципиальное родство их основных установоклогика Канта представляется здесь как средство для философского определения сущности объективного мира и места Человека в этом мире.
7. Положения, выносимые на защиту:
1) Именно логическая концепция Канта (представление Канта о науке логике), то есть новый, логический, подход к анализу трансцендентального идеализма, является ключом для понимания кантовского решения большинства проблем «Критики чистого разума», для осознания внутреннего единства и цельности кантовской философской концепции и ее внутренней логики;
2) Трансцендентальную логику в системе Канта следует рассматривать, в частности, как базу для семантики общей логики. Предмет трансцендентальной логики как логики составляет исследование той системы познавательных абстракций и идеализаций, которая лежит в основании логики формальной, образуя то содержание, от которого она не может «отвлекаться», а «отвлекается» она не столько от всего, сколько от всякого содержания знаниятрансцендентальная логика изучает не видовую спецификацию «предмета познания», а его теоретико-познавательный срез.
3) Проблема обоснования логики, в частности, проблема обоснования принимаемой системы логических форм суждений и их объективного значения, стояла и перед самим Кантом. Кант принципиально отождествляет категории и логические функции суждения, аналитическим выражением которых служат логические формы суждений, отождествляет функции единства чистого синтеза представлений в созерцании и единства понятий в суждении. Следовательно, поскольку синтез генетически первичен по отношению к анализу (аналитическое единство сознания возможно только благодаря его синтетическому единству), типология логических форм суждения («формальных понятий») опирается на систему соответствующих категорий («трансцендентальных понятий»). Система трансцендентальной логики обосновывает систему логики общей. Высший пункт в обосновании логики, по Канту, — трансцендентальное единство апперцепции.
4) Место Канта в истории логики является двойственным. Канта следует признать как апологетом формальной логики, которая для него «единственно возможная», так и в некоторых аспектах теоретическим основоположником неклассических логик, прежде всего, современного интуиционизма. Все это заключено в кантовской идее реформы логики, то есть идее проверки элементов знания (суждения) на происхождение. Исследование и вычленение оснований формальной логики в том виде, в котором они осуществляются Кантом, имплицитно предполагают рассмотрение логических систем с измененными основаниями и онтологическими предпосылками, го есть неклассических логик, что, в сущности, и выражается, например, кантовским понятием «трансцендентальной подстановки». Концепция отрицания, созданная Кантом на основании классификации суждений по качеству в трансцендентальной логике, во многом предвосхищает аналогичную концепцию в современной интуиционистской логике (отрицание связки/предиката соответственно в отрицательных и бесконечных суждениях у Канта — отрицание отношения вынуждения/отрицание формулы языка-объекта в интуиционистской логике) и теорию отрицания в определенных дескрипциях Б. Рассела (вторичное вхождение дескрипции в суждениях с отрицанием сопоставляется с кантовским отрицанием, первичное — с ограничением).
5) Традиционная формальная логика представлялась Канту завершенной наукой по следующим причинам. Она имеет дело с познанием объектов, занимаясь чисто формальной стороной такого познания. Понятие «объект» (и «познание объекта») Кант трактует очень жестко — как нечто, удовлетворяющее постоянной и неизменной (поскольку неизменен набор категорий) системе основоположений трансцендентальной логики, то есть онтология математического естествознания (и «форма рассудка») для Канта — единственно возможная онтология. А раз так, то и формально-логическая система для такого познания в принципе единственна и неизменна. Логики с измененными онтологическими основаниями (как квазинтуиционистская логика, используемая Кантом в анализе математических антиномий) не являются логиками познания (ибо субъекты высказываний в них могут не являться объектами познания), следовательно, не являются, по Канту, логиками вообще.
6) Суждения «мир конечен» и «мир бесконечен» в математической антиномии являются фактически конъюнктивными («мир есть и есть (бес)конечный»), что объясняет их контрарность, а не контрадикторность. «Трансцендентальная подстановка» означает нарушение правила классической логики о референции имен в универсуме рассмотрения. Решая свою антиномию, Кант пользуется «интуиционистскими» методами.
7) Концепция отрицания Канта позволяет адекватно реконструировать и парадокс утверждения о трансцендентном (известный, как одна из версий «парадокса Якоби»). Утверждение «вещи сами по себе являются непознаваемыми» противоречит духу кантовской философии, ибо предполагает использование ноумена в позитивном значении, что запрещено специально построенной самим Кантом теорией. Между «не есть познаваемый» и «есть непознаваемый» лежит огромная логическая пропасть, обусловленная различием между отрицанием и ограничением, между «а не есть Р» и «а есть не-Р».
8) Кантовское «Опровержение идеализма» не имеет никакого отношения к доказательству объективной реальности вещей самих по себе. Предикат «внешний» по отношению к предметам трактуется здесь только в эмпирическом, но никоим образом не в трансцендентальном смысле.
9) Кантовская критика онтологического доказательства, вопреки бытующим в среде логиков представлениям, является внутренне связной, последовательной и непротиворечивой при условии принятия оснований кантовской философии.
10) Ключом к адекватному пониманию сущности и статуса предиката существования (и, соответственно, внутренней логики кантовского опровержения онтологического доказательства) является кантовская теория модальностей, а именно учение об объективном (синтез двух понятий) и субъективном синтезе (понятия и познавательной способности). При таком подходе существование оказывается для Канта предикатом второй ступени, «свойством наших мыслей о вещах», что, в конечном счете, аналогично формулировкам по этому же поводу Б. Рассела (существование — не свойство индивидов из области рассмотрения, а характеристика самого предиката как непустого в некотором универсуме).
11) Кантовская философия и логика несут огромный мировоззренческий смысл и играют огромную роль в понимании современного состояния естествознания и философии астрономии, в первую очередь. Это делает изучение Канта на современном этапе развития общества чрезвычайно актуальным, ибо помогает человечеству в осознании им своего места в бытии. Весьма популярная в современной космологии квантовая теория возникновения Вселенной Дж. Уилера («антропный принцип участия») — «для того, чтобы Вселенная возникла, необходимы наблюдатели» — базируется на философских предпосылках, идентичных основаниям трансцендентального идеализма Канта (главным образом, кантовской теории действительности, предметности, объективности, природы времени и его модусов, в частности, прошлого).
8. Теоретическая и практическая значимость работы.
В работе дан обстоятельный анализ значительной части философского наследия И. Канта в области логики и теоретической философии. Здесь поднят ряд актуальных проблем, дальнейшее исследование которых (и формулирование на их основе новых) представляет, с нашей точки зрения, значительный интерес. Применение новых методов при анализе кантовского наследия (идущих от логики и семантики), включение чисто логических аспектов в кантоведческие исследования расширяет, по нашему мнению, горизонты отечественного кантоведения, открывает широкие перспективы для дальнейших разработок.
Многие результаты данного исследования могут быть использованы также в учебно-педагогической работе при разработке и чтении общих курсов по логике и истории философии, по теоретической философии, по философским проблемам естественных наук, по философии психологии, при чтении различного рода спецкурсов по философии Канта в частности и по данной проблематике вообще. На основе результатов диссертационного исследования может вестись и работа по созданию учебных и учебно-методических пособий по данной тематике.
9. Апробация работы.
Основные положения, результаты и выводы диссертационного исследования были опубликованы автором в 26 научных работах (включая Интернет-публикациимишои-вте— работ прнлагпотал), в том числе в монографии «Логический анализ теоретической философии Иммануила Канта: опыт нового прочтения „Критики чистого разума“», в «Кантовском сборнике», в журналах «Вестник МГУ. Серия Философия», «Философские исследования», «Реальность и субъект», в сборнике статей «Философские проблемы современности», а также были представлены диссертантом в виде выступлений и докладов на следующих Всероссийских и Международных научных конференциях и научно-исследовательских семинарах: II и III Российских Философских Конгрессах (Екатеринбург, 1999 и Ростов-на-Дону, 2002) — VIII Международной конференции «Кантовские чтения» (Калининград, 1999) — II и III Международных конференциях «Смирновские чтения» (Москва, 1999 и 2001) — VI и VII Международных конференциях «Современная логика» (Санкт-Петербург, 2000 и 2002) — VI Международной конференции «Современные проблемы естествознания» (Санкт-Петербург, 2000) — Международной конференции «Философия XX века: школы и концепции» (Санкт-Петербург, 2000) — VII и IX Международных конференциях студентов, аспирантов и молодых преподавателей «Ломоносов» (Москва, МГУ, 2000, 2002), Международной конференции студентов, аспирантов и молодых преподавателей «Дни науки-2002» (Киев, 2002), Международной конференции «Человек — культура — общество» (Москва, МГУ, 2002), научных конференциях «Ломоносовские чтения» (Москва, МГУ, 2000), «Аскинские чтения» (Саратов, 2000), «Логика идеального» (Москва, МГУ, 2002), «Гуманитарные науки, философия и компаративистика» (Санкт-Петербург, 2002), «Человек в историко-философском измерении (Пятые Соколовские чтения)» (Нижневартовск, 2002) — научных семинарах «Космическая философия» (ГАИШ при МГУ, Москва, 1999) и «Изучение феномена времени» (Москва, МГУ, 2002). Тезисы докладов и сообщений опубликованы. Текст диссертации обсуждался на заседании кафедры логики философского факультета МГУ им. М. В. Ломоносова 15 октября 2002 года и по результатам обсуждения был рекомендован к защите.
10. Структура и объем работы.
Диссертационное исследование состоит из Введения, трех глав, Заключения и Библиографии. Первая глава включает пять параграфов (один из которых вводный), вторая — четыре параграфа (первый из которых опять-таки вводный), третья на параграфы не подразделяется. Содержание изложено на 206 страницах, в том числе основное содержание — на 171 странице. Библиография включает 127 наименований, из которых 37 — на иностранных языках.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
В данном диссертационном исследовании была предпринята попытка целостного рассмотрения логико-философскими средствами трансцендентального идеализма Канта. На основании анализа кантовской философии нами были подняты и проанализированы многие важные, актуальные и интересные проблемы, касающиеся природы и оснований логики, особенностей трансцендентального подхода в интерпретации логики, обоснования логического знания, неклассических логик, которые так или иначе затрагивались Кантом (пусть и неявно), а также развит ряд новых подходов к интерпретации кантовской логики и философии. В частности, сама кантовская концепция логики рассмотрена в единстве трех планов исследования. С одной стороны, проанализировано понимание Кантом непосредственно формальной логики, ее структуры, функций и оснований. С другой стороны, сама кантовская логика представлена как своеобразная философия, как «сетка» видения мира, при этом кантовское понимание сущности и задач логики как науки рассмотрено как ключ к адекватной реконструкции многих собственно философских разделов «Критики чистого разума». При ее логическом анализе становятся более понятными и логика ее построения, и основания ее внутреннего единства и цельности, и связи ее разделов между собой, и те пресуппозиции (зачастую по существу своему логические), которые используются при решении тех или иных философских проблем в этой «Критике». Иными словами, нами предложен подход, согласно которому совершенно невозможно обособлять общую логику от трансцендентальной при рассмотрении темы «Логика Канта». Наконец, с применением средств, методов и результатов современной логики (в том числе неклассической) и семантики было выявлено чисто логическое содержание космологической диалектики Канта, его критики онтологического доказательства, его учения о феноменах и ноуменах и т. д., что позволило «новыми глазами» увидеть мир кантовской философии. Роль логики в «Критике чистого разума» была рассмотрена содержательно, на конкретных примерах. Здесь нами была подчеркнута важность и значение логического знания в решении чисто философских вопросов, описаны «точки выхода» логики в философскую проблематику и возможные функции логики по отношению к теоретической философии. Дано достаточно полное представление о Канте именно как о логике с современной точки зрения. Анализ нами указанных проблем и эти подходы в связи с обращением к учению Канта имеют как теоретико-логическое, так и историко-логическое и историко-философское значение, ибо с новых, порой совершенно неожиданных сторон представляет нам саму философию Канта.
Среди основных, стратегически важных и интересных результатов, которые были нами достигнуты в процессе нашей работы, отметим следующие.
— Кантовское понятие о логике как науке и его знаменитое разделение логики на общую и трансцендентальную проанализировано с точки зрения современной философии логики, дана интерпретация кантовских трактовок «формальности» и «содержательности» применительно к логике, а также его тезисов, что формальная логика «отвлекается от всякого содержания знания» и «представляет из себя «вполне завершенную науку»;
— Систематически развита концепция «трех уровней знания» по Канту, являющаяся ключом к пониманию кантовской теории критериев истины, показано значение этой концепции для решения проблемы соотношения общей и трансцендентальной логикиуточнено место трансцендентальной логики в общей системе кантовских «логик»;
— Кантовская философия рассмотрена сквозь призму современной проблемы обоснования формальной логики, обосновано наличие постановки и решения этой задачи самим Кантом и предложена реконструкция этого решения на базе логико-философского анализа трансцендентальной дедукции категорий и понятия трансцендентальной апперцепции;
— Трансцендентальная логика рассмотрена как база для построения семантики формальной логики, как система, ее обосновывающая;
— Посредством анализа кантовского учения о категориях качества реконструирована его неклассическая по своей сути теория отрицания, описана ее роль в разрешении математических антиномий чистого разума, что дало возможность рассмотреть Канта как идейного предшественника интуиционистской логики;
— Произведена логическая реконструкция кантовского доказательства трансцендентальной идеальности явлений, предложена оригинальная трактовка элиминации из кантовской философии одной из версий так называемого «парадокса Якоби» (парадокса высказывания о трансцендентном) путем уточнения «области действия дескрипции» в тезисе «вещи сами по себе непознаваемы» на базе реконструированной теории кантовских отрицанийдля обоснования предлагаемой нами данной концепции приведен логико-философский анализ кантовской теории двух интерпретаций понятия ноумена и кантовского представления о границах применимости обеих интерпретаций;
— С использованием кругов Эйлера (при иллюстрации соотношения понятий «вещи как внешние явления», «вещи сами по себе», «познаваемые вещи» для трансцендентального идеализма и трансцендентального реализма) проанализирована теория объективного знания Канта;
— Проанализировано решение Кантом проблемы статуса внешней (объективной) реальности в свете учения о трансцендентальной идеальности явлений и соотношении базовых установок трансцендентального идеализма и трансцендентального реализма, реконструировано кантовское понимание концепта «внешний предмет», различены два основных возможных понимания этого концепта (эмпирически-внешний и трансцендентальный предмет);
— Произведена полная логико-философская реконструкция кантовской критики онтологического доказательства, которая рассматривается как последовательная и непротиворечивая, исследована критика Кантом тезиса «Мыслю, следовательно, существую», а также его понимание существования субъекта мышления как объекта познания;
— Посредством анализа кантовских понятий объективного и субъективного синтеза (кантовской теории модальностей) установлены существенные параллели в трактовке предиката существования (как «предиката второй ступени») у Канта и Б. Рассела;
— Подчеркнуто непреходящее мировоззренческое значение кантовской философии как трансцендентальной логики и ее роль в осознании человечеством своего места в мире благодаря рассмотрению основных философских установок и постулатов трансцендентального идеализма в свете современных дискуссий по поводу так называемого «антропного принципа» в его различных версиях, установлен ряд существенных совпадений между философскими основаниями современных квантовых теорий возникновения Вселенной и кантовского трансцендентализма;
Ряд фундаментальных философских терминов (например, «трансцендентальная подстановка», «ограничение», «полное отрицание», «диалектический аргумент», «трансцендентальная рефлексия» и др.) представлен в языке современной логики.
Кроме того, следует еще раз выделить и подчеркнуть то, что в данной диссертации сделано именно для логики. Это касается, во-первых, истории логики (ибо мы исследуем прежде всего логику Канта и анализируем идеи и концепции, выдвинутые более 200 лет назад), во-вторых, современной формальной логики и семантики.
Что касается логического кантоведения, то здесь систематически изложены и проинтерпретированы основные положения общего курса логики Канта, иными словами, кантовская теория формальной логики. Кроме того, отстаивается точка зрения, согласно которой Кант пытался решать проблему обоснования этой формальной логики, то есть искал и исследовал источники традиционной сетки логических форм суждений и законов. Трансцендентальная логика рассмотрена нами прежде всего именно как логика (и в некотором смысле тоже «формальная»), которую нельзя противопоставлять логике формальной. Более того, именно в структурах трансцендентальной логики мы видим подлинный источник «формальных логических понятий». Такой методологический подход при анализе трансцендентальной философии Канта позволил нам пойти и в обратном направлении, а именно показать, на что мы выходим или можем выйти в современной логике и семантике, отталкиваясь от Канта. Прежде всего, это касается предмета логики и проблемы расширения этого предмета за пределы чисто формальных аспектов теории рассуждений. Это происходит за счет включения в предмет логики анализа теоретико-познавательных сторон и элементов логической деятельности, за счет анализа того содержания знания, которое представляет собой сетку теоретико-познавательных и онтологических предпосылок, конституирующих тот или иной вид познавательной деятельности, ту или иную формальную логическую систему. Сквозь очки современной теории семантических категорий мы смотрим на Канта представляя его трансцендентальную логику как базу для семантики общей логики), и это позволяет более ясно увидеть и понять саму эту современную теорию. Становятся более понятными суть проблемы обоснования формальной логики, пути ее возможного решения, природа и характер логических связей. Далее, анализ кантовских антиномий позволяет нам уточнить соотношение классических и неклассических логик и лежащих в их основаниях систем пресуппозиций философского характера. Кантовская «критика рациональной космологии» дает возможность более четко представить философский смысл интуиционизма и очертить сферы познавательной деятельности, в которых принятие интуиционистских систем является наиболее эффективным для адекватного отражения предметной действительности этих сфер. Многое проясняется также в теории отрицания и его видов. Здесь Кант очень многое вносит в решение современной проблемы зависимости логики (системы принимаемых логических законов и допустимых логических связей) от объектов рассмотрения, то есть от природы и источников возникновения тех концептов, которые служат, скажем, субъектами возможных суждений в логике. Проясняются философские и формальные (теория отрицания) основания теории определенных дескрипций. Анализ кантовской критики онтологического доказательства продолжает и углубляет исследование взаимосвязей логики и онтологии, дает новое понимание сущности предиката существования. Вероятно, это далеко не полный круг тех кантовских достижений, на которые современной логике, на наш взгляд, следует обратить особое внимание и, идя по намеченным тропинкам, постепенно ассимилировать «логическую концепцию Канта» в мир современного логического знания.
Общим итогом проведенного исследования следует, на наш взгляд, считать формирование нового взгляда на философию Канта в целом и на самого Канта (относительно его роли и места в истории логики и философии), и, кроме того, осуществление систематической реконструкции многих узловых и «трудных» мест «Критики чистого разума». Здесь предложены принципиальные варианты интерпретации и понимания кантовских формулировок и рассуждений, что имеет большое значение как для самого кантоведения и современной логики, так и для адекватного представления Канта и его учения в научной и научно-философской литературе, в том числе и учебной.
Среди перспективных направлений продолжения исследований по данной тематике можно выделить следующие:
— Разработка кантовской теории понятия и механизмов возникновения понятий в рассудке, что позволит углубить понимание кантовской трансцендентальной логики как системы, обосновывающей логику общую, а также идеи Канта о принципиальном тождестве принципа логического единства суждения (обусловливающего соответствующий тип логической формы этого суждения) и объективного понятия (категории);
— Исследование хода кантовских доказательств тезисов и антитезисов антиномий чистого разума, анализ различных аспектов и смыслов кантовского употребления терминов «бесконечность» и родственных ему, что, скорее всего, позволит реабилитировать эти доказательства в глазах как логиков, так и философов.
