Насильственные половые преступления в отношении несовершеннолетних (уголовно-правовой и криминологический аспекты)

Актуальность темы

исследования. Преступления против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних представляют собой одну из наиболее опасных форм антисоциального поведения, и данный тезис не требует особых доказательств. Россия как никакая другая страна нуждается в пополнении людских ресурсов из-за обладания огромной, неравномерно освоенной территорией с богатыми природными ресурсами, что в условиях дефицита на планете энергоносителей, питьевой воды и продовольствия требует присутствия в Отечестве здорового хозяина и боеспособного защитника, а это невозможно без постоянного прироста населения. Прирост же в основном обеспечивается молодежью, но мы вошли в полосу демографического спада, а реформы лишь усугубили положение.

Политическое и государственное руководство РФ ищет выходы из положения, разработало и осуществляет приоритетные Национальные проекты в области материнства и детства. Наш Президент заявляет, что «Россия будет процветающей, демократической страной», «сильной и в то же время комфортной для жизни», «лучшей в мире для самых талантливых, требовательных, самостоятельных и критически настроенных граждан"1. Но талантливые и самостоятельные граждане гарантированно появляются в той стране, где им комфортно или, по крайней мере, безопасно. Наша страна пока не может обеспечить таких условий. Несовершеннолетние устойчиво и в больших объемах подвергаются сексуальной агрессии и эксплуатации.

К сожалению, официальная статистика не содержит отдельной строки по учету преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы именно несовершеннолетних2, но и те данные, которыми располагает наука, должны вызывать беспокойство. Известнейший.

1 Медведев Д. А. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации // Российская газета. 2008. 6 ноября (№ 230).

2 В 2008;м году в РФ совершено 3,2 млн. преступлений, из них изнасилований (включая покушения) 756 фактов или 0,24% от общего числа (www.mvd.inform). Кажется, ничтожное числоно ведь половые преступления затрагивают интимную сторону жизни людей и этим обеспечивается их высокая латентность. Самое надежное доказательство латентности — известная всем серийность изнасилований и прочих сексуальных эксцессов. криминолог современности указывает, что «в России ежегодно подвергаются насилию около 2 млн. детей. Насилие в отношении детей (позже — A.M.) трансформируется в насилие среди несовершеннолетних и молодежи, которые несут эту «эстафету» в будущее"1. Конкретно это ведет к тому, что сексуальная преступность негативно влияет на репродуктивное здоровье нации2, что «дети — жертвы сексуальных злоупотреблений экстраполируют свой страх перед насильником на всех взрослых или значимых лиц до панического неприятия или избегания», а подобное поведение ставит под вопрос создание семей и появление здорового потомства.

Но и существующая, среднестатистическая российская семья, которая в идеале рассматривается как лучший «институт социального контроля со дня рождения человека"4, как самая эластичная щадящая микросреда для социализации подрастающего поколения, не всегда выполняет свое общественное предназначение, не выдерживает жестокой стихии рынка, особенно если семья не полная либо имеет низкие доходы.

Несмотря на интенсивное окорыстование преступности в условиях рынка, ее половой сегмент все-таки покоится на инстинктивных позывах организма. Давно сказано, что «ни одно из влечений, являющихся основными двигателями человеческого поведения, не сохранило такой биологической чистоты проявления, такой биологической мощи над личностью человека, как половое влечение"5. Сексуальные мотивы и порождаемое ими половое поведение не всегда контролируются даже их носителями. Отсюда трудности профилактики, отсюда виктимность потерпевших, которые начинают искать сексуальные контакты уже в пору взросления, часто неопытно и в наивной.

1 Лунеев В. В. Преступность XX века. Мировые, региональные и российские тенденции / Предисл. академика В. Н. Кудрявцева. — М.: Издательство НОРМА, 1999. — С. 192.

2 См.: Игнатиади A.C., Сидоренко ЭЛ. Охрана репродуктивного здоровья нации в российском уголовном законодательстве: направления и перспективы развития. Ставрополь: Сервисшкола, 2005. — 168 с.

3 Мусатов Д. А. Предупреждение сексуальной эксплуатации и растления малолетних и несовершеннолетних в современной России // «Черные дыры» в Российском Законодательстве. 2007. № 5. — С. 266.

4 Цэпгэл С. Д. Противодействие сексуальным преступлениям // Противодействие преступности: уголовно-правовые, криминологические и уголовно-исполнительные аспекты. Материалы III Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 29−30 мая 2008 г. — М.: Проспект, 2008. — С. 519.

5 Краснушкип Е. К. К психологии и психопатологии половых правонарушений // Правонарушения в области сексуальных отношений. — М.: Мосздравотдел, 1927. — С. 14. надежде на такт со стороны взрослых, отсюда слабые возможности государства по предупреждению насильственных половых посягательств. Именно для этой сферы жизни злым пророчеством выглядят слова великого Ф. Листа о том, что «преступление также вечно, как смерть и болезнь», что «меры предупреждения никогда не победят преступности, точно также как величайшее развитие гигиены не победит смерти и болезней"1.

Следовательно, власть в силах лишь частично влиять на сексуальную сферу жизни, и она делает это, концентрируясь на преследовании по преимуществу насильственных половых контактов, в первую очередь против подрастающего поколения. А параллельно общество окультуривает чисто биологическую сторону сексуального поведения, формируя и поддерживая так называемый половой уклад. Но эти усилия встречают сильное противодействие: «сексуальная революция» вкупе с информационной «свободой» подарили всем половую распущенность и сверхранние интим-контакты среди школьников2, резкую интенсификацию внебрачной половой жизни3, а еще — приговоры за «предложения сексуального характера.

4 Г) малолетним и несовершеннолетним" в интернете. В таких условиях свое безопасное будущее подростки самостоятельно отстоять не смогут.

Следовательно, государство и все здоровые силы общества обязаны проявлять не показную, а настоящую заботу о своем потомстве, защитить его от насильственных сексуальных преступлений, обеспечить достойную уголовно-правовую охрану. Власти и делают это, в том числе посредством систематического внесения поправок в действующий УК РФ5. Эти.

1 Лист Ф. Преступление как социально-патологическое явление. — СПб., 1900. — С. 18.

2 См.: Голод С. И. Личная жизнь: любовь и взаимоотношения полов. — Л., 1990; Дьяченко А. П. Уголовно-правовая охрана граждан в сфере сексуальных отношений: Учебное пособие. — М.: Академия МВД России, 1995.-С. 12.

3 Андреева И. С. Социально-философские проблемы пола, брака и семьи // Вопросы философии. 1980. № 1. -С. 137.

4 Лихолая В. А. Уголовный закон и защита несовершеннолетних от насилия // Противодействие преступности: уголовно-правовые, криминологические и уголовно-исполнительные аспекты: Материалы III Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 29−30 мая 2008 г. — М.: Проспект, 2008. — С. 625.

5 См.: Федеральный закон «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» — № 215-ФЗ от 27 июля 2009 г. // «Собрание законодательства РФ», 03.08.2009. № 31. Ст. 3921. обстоятельства в совокупности убедительно свидетельствуют об актуальности избранной нами темы диссертационного исследования.

Степень научной разработанности проблемы на сегодняшний день может быть определена как вполне удовлетворительная. Основные аспекты регулирования уголовной ответственности за половые преступления исследовались в XX веке П. И. Люблинским, Ю. В. Александровым, JI.A. Андреевой, Б. А. Блиндером, Б. В. Даниэльбеком, А. Н. Игнатовым, А. Н. Красиковым, П. П. Осиповым, Ю. К. Сущенко, А. Халиковым, Н. М. Хлынцовым, Я. М. Яковлевым, а в наше время и на базе нового законодательства их усилия продолжены В. Ф. Беловым, А. П. Дьяченко, А. Н. Ильяшенко, А. Г. Кибальником, Т. В. Кондрашовой, В. П. Коняхиным, H.A. Озовой, Ю. Е. Пудовочкиным и другими специалистами уголовного права.

Долгое время несовершеннолетний интересовал криминалистов преимущественно как преступник, однако в свете новой идеологии, поставившей в центр государственного управления права и свободы человека и гражданина, ученые все больше концентрируются на проблематике уголовно-правовой охраны и профилактического обеспечения интересов несовершеннолетних как потерпевших, в том числе в сфере половых отношений. Именно в этом аспекте, с учетом рыночного строя жизни и положений УК РФ 1996 г., выполнены диссертации и опубликованы труды Д. Е. Васильченко, М. В. Данилевской, Г. А. Егошйной, H.H. Изотова, H.H. Коновалова, Г. П. Краснюк, A.B. Макарова, A.A. Никитиной, Ю. Е. Пудовочкина, Е. Е. Пухтий, Н. Х. Сафиуллина, И. Г. Скурту, А. П. Фалина, О. В. Харченко, Э. Э. Эмирбековой и других исследователей.

Вместе с тем, наука остается в долгу перед обществом, поскольку остаются нерешенными многие вопросы профилактирования и квалификации половых преступлений, а также общей организации борьбы с ними. Во многом такой результат порождается мелкотемьем, т. е. преобладанием догматического анализа отдельных' составов половых преступлений в отрыве от криминологических реалий. Для юриспруденции такой подход заведомо непродуктивен, поскольку она нуждается в возвышении над частностями, в междисциплинарности, ибо ее предмет обновляется очень быстро, а стоящие перед ней задачи изначально характеризуются комплексностью1. Следовательно, в круг анализа с неизбежностью попадут вопросы, не получившие обособленного структурного закрепления в законе, что требует обращения к знаниям из других областей.

Наш предмет исследования (только насильственные только половые преступления только против несовершеннолетних) предполагает отход и от внутренних дисциплинарных границ кодекса (имеющего раздельные главы о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности, против семьи и несовершеннолетних, а еще много составов насильственных посягательств, разбросанных по другим главам и разделам Особенной части УК), и от привычной тематики научных работ. Вместо классического поэлементного анализа отдельных составов мы обязаны будем определяться с пониманием объекта преступления вообще, насилия как универсального способа посягательств, потерпевшего или «особого» предмета преступления, виктимности жертв в роли благоприятных условий для совершения общественно опасных деяний. Разумеется, выполнить это начинание возможно на основе трудов предшественников.

Объектом нашего исследования являются общественные отношения в сфере уголовно-правовой охраны нормального развития, половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних в связи с насильственными посягательствами на них. Предмет исследования составляют положения главы 18 УК РФ, образующие нормативную основу ответственности за насильственные половые преступления против несовершеннолетних, практика их применения, правовые позиции Верховного Суда РФ, изложенные в его постановлении № 11 от 15.06. 2004 г., соответствующие статистические показатели, а также.

1 Мирский Э. М. Междисциплинарные исследования и дисциплинарная организация науки. — М.: Наука, 1980.-С. 27−30. профильные научные публикации (монографии, статьи, диссертации, комментарии, учебники и учебные пособия).

Цель и задачи диссертационного исследования. Цель работы заключается в комплексном уголовно-правовом и криминологическом анализе насильственных преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних для выработки предложений, направленных на уточнение господствующих научных представлений, совершенствование уголовного законодательства и повышение эффективности правоприменительной практики в сфере борьбы с этими общественно опасными деяниями.

Для достижения указанной цели нами поставлены к разрешению следующие исследовательские задачи:

— проанализировать историю развития уголовной ответственности за насильственные половые посягательства против несовершеннолетних (для выявления тенденций и проверки состоятельности современных научных взглядов и законодательных решений);

— критически оценить доктринальные представления об объекте и способе совершения преступлений (для обоснования предмета диссертационного исследования и приложения к преступлениям, предусмотренным ст.ст. 131−133 УК РФ);

— провести обзор литературы по поводу классификационного метода (для обоснования возможности вычленения группы насильственных половых преступлений против несовершеннолетних);

— определиться с содержанием понятий «половая свобода», «половая неприкосновенность», «предмет преступления», «интересы нормального развития несовершеннолетних», «потерпевший», «другие лица», «половое сношение», «насильственные (и иные) действия сексуального характера», а равно «понуждение» к ним, «мужеложство», «лесбиянство»;

— установить возможные сочетания деяния и способа (для определения момента окончания преступлений), а также содержание насильственных угроза, шантаж, использование беспомощного или зависимого состояния жертвы) способов (для разграничения смежных составов);

— оценить состоятельность распространенного мнения о механическом сопряжении малолетства с беспомощным состояниемобсудить возможности унификации несовершеннолетнего возраста потерпевших от насильственных половых преступлений и механизм его установления в практике с учетом признака идеи субъективного вменения;

— дать анализ состояния, структуры и динамики насильственных преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних за период с 1999 по 2008 годывыявить криминологически значимые особенности личности преступника и виктимных потерпевших;

— для оценки оптимальности и перспектив совершенствования национальных решений по борьбе с насильственными половыми преступлениями против несовершеннолетних привлечь информацию о законодательных правилах и научных мнениях ряда зарубежных государствсформулировать предложения и выводы, направленные на совершенствование уголовно-правовой и специально-криминологической профилактики насильственных половых преступлений в отношении несовершеннолетних.

Методологическую основу диссертации составили категории и принципы диалектики как всеобщего метода познания действительности, а для решения объявленных задач использовались частные методы: исторический и сравнительно-правовой, формально-логический, системно-структурный, статистический, социологический, документального анализа.

В качестве нормативной основы нашего исследования должны быть названы Конституция РФ 1996 года, Конвенция ООН о правах ребенка, Уголовный, Уголовно-процессуальный и Семейный кодексы РФ, федеральные законы «Об основных гарантиях прав ребенка в РФ» и «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних», уголовное законодательство некоторых зарубежных стран, иные нормативные источники нашей страны.

Теоретическая база диссертации представлена трудами Н. И. Коржанского, В. Н. Кудрявцева, Б. С. Никифорова, Г. П. Новоселова, В. Я. Тация, С. И. Улезько, Е. А. Фролова {учение об объекте), Ю. М. Антоняна, Л. Д. Гаухмана, В. Н. Кудрявцева, A.B. Наумова, Э. Ф. Побегайло, JI.B. Сердюка, В. И. Симонова, Р. Д. Шарапова {насилие в уголовном праве), Г. И. Бушуева, И. Ш. Жордания, В. П. Коняхина, Л. Л. Кругликова, Н. И. Панова, П. Н. Пономаревой, Г. В. Тимейко, М. В. Шкеле, Б. В. Яцеленко {способ совершения преступления), СВ. Анощенковой, В. Е. Батюковой, В. Е. Битюковой, Н. В. Сенаторова, Б. В. Сидорова, A.JI. Смирнова, A.B. Сумачева,.

A.B. Суслина, И. А. Фаргиева {потерпевший от преступления), В. В. Вандышева, П. С. Дагеля, В. Е. Квашиса, Н. Ф. Кузнецовой, B.C. Минской,.

B.И. Полубинского, Д. В. Ривмана, B.C. Устинова, JI.B. Франка, Г. И. Чечеля {виктимология). Значительным подспорьем для автора стали итоги диссертационных исследований, близких по тематике нашей работе: К. В. Безручко, Д. Е. Васильченко, Д. Ю. Жданухина, H.H. Изотова, M.JI. Коневой, H.H. Коновалова, Г. К. Кострова, Г. П. Краснюк, A.A. Крашенникова, A.B. Макарова, A.A. Никитиной, Ю. Е. Пудовочкина, Н. В. Стерехова, Г. Н. Чахова.

Экспериментальная база работы представлена статистическими данными о насильственных половых преступлениях в отношении несовершеннолетних на территории РФ с 1999 по 2008 гг., а также итогами проведенного нами анкетирования (187 осужденных за насильственные сексуальные преступления) и опросов (26 экспертов из числа ученых и территориальных руководителей правоохраны, 114 сотрудников ОВД и прокуратуры, 123 несовершеннолетних жертв насильственных сексуальных преступлений, 250 лиц, занимающихся проституцией).

Научная новизна исследования заключается в комплексном анализе целой группы преступлений, выполненном к тому же по нетрадиционной^ методике (вместо поэлементного анализа составов использованы укрупненные приемы познания таких блоков проблем, относящихся к насильственным половым преступлениям против несовершеннолетних, как: классификация половых эксцессов, объекты и способы анализируемых деяний, возраст потерпевшего). Новизну своей работы мы усматриваем также в целом ряде положений, выносимых на защиту, а именно: о сопряжении возраста уголовной ответственности преступника, потерпевшего, его беспомощного состояния и виктимного поведенияо необходимости применения правила доминирующего фактора при оценке общественной опасности многообъектных преступленийо различении предварительных и главных способов посягательствао естественной латентности анализируемой группы деликтов и нецелесообразности признания виктимности в поведении несовершеннолетнихи т.д.

Основные положения и выводы, выносимые на защиту:

1. Поскольку сексуальные контакты и половые потребности людей имеют естественную (природную, биологическую) основу, криминализации подлежат лишь насильственные формы их удовлетворения. Второй доминирующий фактор для введения запретов на половые контактывозраст потерпевших, по которому определяется безопасность полового общения для их организма и психики. Отсюда вытекает правомерность предмета диссертационного исследования — насильственные половые преступления в отношении несовершеннолетних (ст.ст. 131−133 УК РФ).

2. Проблемы и сложности регулирования уголовной ответственности за насильственные половые преступления против несовершеннолетних обусловлены несколькими обстоятельствами: множеством объектов и способов данных посягательств, их естественной латентностью, биологической природой мотива, одновременным несовершеннолетием насильника и жертвы в рамках.

1 Традиционными разделами диссертации стали главы, посвященные истории развития уголовного законодательства об уголовной ответственности за насильственные половые преступления в отношении несовершеннолетних и криминологической характеристике деяний и личности насильственного преступника. одного деликта, отсутствием должного опыта государственно-правовой регламентации, поскольку данный вопрос много веков находился в компетенции Церкви.

3. Половые преступления относятся к категории многообъектных. С точки зрения социальной стратегии основным объектом сексуальных посягательств на несовершеннолетних надлежит считать интересы их нормального (физиологического, психического, нравственного, полового) развития, а дополнительными или факультативными — половую неприкосновенность и половую свободу.

4. Насилие давно зарекомендовало себя универсальным способом общественно опасного поведения. В рамках же половых посягательств оно есть первичный или предварительный способ, который «расчищает дорогу» к основному объекту уголовно-правовой охраны и предопределяет успешность основного (биологического) способа, составляющего смысл преступного деяния. Статус предварительного способа при изнасиловании, насильственных действиях сексуального характера и понуждении к действиям сексуального характера приводит к тому, что прерывание единого по своей природе сексуального посягательства на стадии насилия квалифицируется как покушение на преступление.

5. Понятие «несовершеннолетний» в уголовном праве многогранно — в силу его двойного статуса (преступник или потерпевший) и сложной возрастной дифференциации данной группы населения законодателем. По этой причине ответственность несовершеннолетнего виновного за насильственное половое преступление в отношении несовершеннолетнего должна варьироваться в зависимости от сочетания их возрастов — вплоть до освобождения от ответственности.

6. При совершении насильственных сексуальных преступлений против несовершеннолетних потерпевшими следует считать не только их, но и вторичных (косвенных, рикошетных) жертв, названных в УК «другими лицами». Считаем, что в тексте закона необходимо дать легальную дефиницию данного понятия.

7. Малые объемы сексуального насилия в официальной статистике не соответствуют истине и объясняются естественной латентностью, определяемой поведением потерпевших, а не упущениями в регистрации. Формально в анализируемой группе деяний присутствует явный виктимологический аспект, однако по существу признавать этот факт непродуктивно, ибо несовершеннолетние (особенно младшей возрастной группы) относятся к категории «неискушенных жертв».

8. С учетом тех обстоятельств, что отраслевой запрет на насильственные сексуальные контакты с лицами моложе 18 лет базируется на идее недостижения ими половой зрелости, что насильник знакомится с жертвой по ее внешнему облику, а не по паспорту, что в современном уголовном праве царствует принцип субъективного вменения, считаем целесообразным вернуть закону старую редакцию (вместо «несовершеннолетний» — «заведомо несовершеннолетний», вместо «потерпевший, не достигший четырнадцатилетнего возраста» — «лицо, не достигшее половой зрелости»).

9. Наш анализ личности посягателей на половую неприкосновенность и половую свободу несовершеннолетних совпадает с результатами других исследователей, что показывает реальность и полезность составления криминологического портрета преступника для профилактических целей.

10. Сложнейшей правовой проблемой в рамках 18-й главы УК РФ является унификация возраста. Ее оптимальное разрешение должно производиться интегративным образом, т. е. при органичном сочетании позиций законодателя, практики и науки сразу по нескольким фрагментам уголовно-правового регулирования: возраст уголовной ответственности за насильственные половые преступления — возраст потерпевших от этих деликтов как квалифицирующий признак — понятие беспомощного состояния жертвы с учетом ее возрастных психофизиологических возможностей — виктимность несовершеннолетних потерпевших. Пока нормативное регулирование возраста (ответственности и потерпевшего) для группы насильственных половых преступлений в отношении несовершеннолетних нельзя признать удачным, а после принятия № 215-ФЗ от 27.08.2009 г. ситуация стала еще более упречной.

11. Борьба с сексуальными преступлениями правовыми мерами будет эффективной лишь при том условии, что эти меры отражают уровень сексуальной культуры и нравственности общества. В связи с этим противодействие насильственным половым преступлениям в отношении несовершеннолетних должно проводиться по нескольким направлениям одновременно: а) общесоциальные меры предупреждения, б) специальная профилактика в отношении преступников и потенциальных жертв, в) совершенствование нормативной основы правоохранительной и профилактической деятельности, г) уголовная ответственность и наказание виновных.

12. Совершенствование уголовного законодательства в области борьбы с насильственными половыми преступлениями против несовершеннолетних назрело и должно производиться в следующих направлениях: а) ввести в статьи 131−132 УК новый квалифицирующий признак «инцест" — б) дополнить раздел VI УК РФ главой 15 — «Лишение родительских прав, прав на опеку или попечительство», связав применение данной «иной меры уголовно-правового характера» с инцестом. Текстуально содержание новеллы представляется следующим: «1. Лишение родительских прав, прав на опеку или попечительство состоит в утрате прав на воспитание собственных несовершеннолетних детей и внуков со стороны членов семьи (отца, матери, дедушки, бабушки, отчима, мачехи) либо в утрате статуса опекуна или попечителя в отношении чужих детей. 2. Лишение родительских прав для отца, матери, дедушки, бабушки, отчима и мачехи устанавливается сроком до 5 лет, для опекунов и попечителей — навсегда. 3. Лишение родительских прав, прав на опеку или попечительство применяется за преступления против прав и законных интересов несовершеннолетних, а также против их нормального развития (преступления против половой неприкосновенности и половой свободы, против семьи и несовершеннолетних, против здоровья населения и общественной нравственности)" — в) дополнить перечни смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств новыми видами: «совершение насильственного преступления при защите члена своей семьи или иного близкого родственника» (для ст. 61 УК) и «совершение насильственного преступления в отношении члена своей семьи или иного близкого родственника» (для ст. 63 УК) — г) ввести в первую статью 18-й главы примечание, согласно которому вменение насильственных половых преступлений против несовершеннолетних производится при условии, если по своему возрасту виновный старше (на два года) потерпевшегод) дифференцировать ответственность за понуждение к действиям сексуального характера с помощью квалифицированного состава следующего типа: «то же деяние, совершенное родителем, педагогом либо иным лицом, на которое законом возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего"', е) ввести следующую оговорку в ст. 316 УПК РФ: «соглашение между лицом, совершившим преступное деяние, и потерпевшим или его представителем не допускается, если потерпевший является несовершеннолетним" — ж) исключить из п. 7 ст. 316 УПК слова «и назначает подсудимому наказание, которое не может превышать две трети максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление», поскольку такие положения относятся к исключительной монополии уголовного закона, а в нем подобного предписания нет.

Теоретическая значимость диссертационной работы состоит в том, что сформулированные в ней предложения доктринального характера могут быть использованы для развертывания новых исследований проблем борьбы не только с насильственными половыми преступлениями в отношении несовершеннолетних, но и с другими видами общественно опасных деяний. Таковыми, в частности, являются аргументированные в диссертации предложения об оптимальности нормативных решений методом сопряжения нескольких, уже примененных законодателем стандартов, об иерархизации объектов и способов в рамках одного преступления, о распространении виктимных характеристик только на полностью деликтоспособных субъектов и пр. Позволительно будет считать, что эти и подобные им выводы и предложения вносят определенный вклад в развитие науки уголовного права.

Практическая ценность исследования видится в перспективе использования его выводов и предложений для улучшения профилактической деятельности (на базе собранных типичных характеристик насильника и потерпевшего от насильственных половых эксцессов), повышения качества квалификации данной группы деяний (определение стадий преступления путем различения предварительного и основного способа, содержательные характеристики шантажа для применения ст. 133 УК) и совершенствования законодательства (об унификации возраста потерпевшего в главе 18 УК РФ, о введении квалифицированного состава понуждения к действиям сексуального характера и новых квалифицирующих признаков в ст.ст. 131−132 УК, об учреждении примечания к закону о применении ответственности за насильственные половые преступления против несовершеннолетних при небольшом разрыве в возрасте виновного и потерпевшего).

Результаты настоящего исследования могут быть использованы также в учебном процессе юридических вузов и в научных исследованиях по проблемам уголовной ответственности за насильственные (и) половые преступления, а также работниками правоохранительных органов, социальных служб и педагогами при работе с лицами, которые с высокой степенью вероятности могут совершить насильственные половые преступления, или с потенциальными жертвами таких преступлений.

Апробация результатов исследования. Итоговые положения и выводы диссертации обсуждены на заседании кафедры уголовного права и криминологии Ростовского государственного экономического университета «РИНХ». Отдельные результаты работы ежегодно (2002;2006 гг.) докладывались в рамках межвузовской научной конференции на тему «Актуальные проблемы законодательства на современном этапе развития Российской Федерации». По теме исследования автором опубликовано 6 статей общим объемом около 2 п.л. Результаты диссертационного анализа внедрены в учебный процесс юридического факультета Ростовского государственного экономического университета «РИНХ».

Структура диссертации обусловлена ее целью и задачами, избранной методикой анализа, а равно отвечает предмету исследования. Работа состоит из введения, трех глав, включающих в себя 7 параграфов, заключения, списка использованной литературы из 419 источников и 10 приложений. Ее объем составляет 238 страниц машинописного текста, включая библиографию и приложения. Диссертация выполнена в соответствии с требованиями ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации.

Заключение

.

Проведенное нами исследование позволяет и даже обязывает автора сформулировать итоговые соображения и выводы по теме кандидатской диссертации. Они таковы.

1. На становление и развитие уголовной ответственности за насильственные преступления против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних оказывали (в течение многих веков преследование этих деяний определялась Церковью, а не светской властью) и продолжают оказывать (половой уклад в значительной мере зависит от нравственности, а не от правовых предписаний и санкций) мощные внеюридические факторы, что предопределяет и несовершенство отраслевых запретов, и погрешности практики по борьбе с этими видами посягательств. При всем этом уголовное законодательство нашей страны в данной сфере развивалось в общем русле европейской цивилизации (дифференциация возраста несовершеннолетних, разграничение полового сношения, иных сексуальных и развратных действий, введение в УК все новых способов полового насилия и квалифицированных составов).

2. Поскольку сексуальные контакты и половые потребности людей имеют естественную (природную, биологическую) основу, криминализации подлежат лишь насильственные формы их удовлетворения. Второй доминирующий фактор для введения запретов на половые контактывозраст потерпевших, по которому определяется безопасность полового общения для их организма и психики. В силу этого предмет диссертационного исследования сформирован правомерно.

3. Половые преступления относятся к категории многообъектных, а в случаях, когда потерпевшими являются несовершеннолетние (малолетние) -тем болееосновными объектами здесь являются интересы их нормального (физиологического, психического и духовного) развития, половая неприкосновенность и половая свобода, а в качестве дополнительных и факультативных выступают здоровье, честь и достоинство. Для целей квалификации и дозировки наказания по данной группе преступлений должно применяться правило доминирующего фактора, по которому из нескольких разрушенных благ выбирается основное, а остальные относятся к разряду дополнительных. Находим, что самым важным объектом уголовно-правовой охраны при насильственных половых посягательствах на несовершеннолетних с точки зрения социальной стратегии нужно признавать интересы их гармоничного развития, а не половую неприкосновенность или, тем более, половую свободу.

4. При совершении насильственных сексуальных преступлений против несовершеннолетних потерпевшими следует считать не только их, но и вторичных (косвенных, рикошетных) жертв, названных в УК «другими лицами». Считаем, что в тексте закона необходимо дать легальную дефиницию данного понятия.

5. Нет преступлений без способа, редки преступления только с одним способом. Насилие без каких-либо оговорок надлежит признать универсальным способом общественно опасного поведения. В рамках половых посягательств насилие есть первичный способ, который «расчищает дорогу» к основному объекту уголовно-правовой охраны и предопределяет успешность главного способа, составляющего смысл преступного деяния. Статус предварительного способа при изнасиловании, НДСХ и понуждении к действиям сексуального характера приводит к тому, что прерывание единого по своей природе сексуального посягательства на стадии насилия квалифицируется как покушение на преступление.

6. Насилие может быть физическим (прямым) или психическим (угроза или отложенное насилие). Использование же «беспомощного состояния» потерпевшего относится к насильственному способу только в том случае, когда жертва стала беспомощной вследствие несанкционированного введения виновным в ее организм одурманивающих веществ или алкоголя. В отраслевой доктрине господствует мнение, согласно которому «беспомощное состояние» отождествляется с малолетством. Такой подход некорректен и непродуктивен, ибо не все потерпевшие моложе 14 лет являются таковыми, но главное потому, что малолетний возраст является признаком квалифицированного состава, а беспомощное состояние — основного (при их конкуренции лицо привлекается к ответственности лишь за более тяжкое злодеяние).

7. Понятие «несовершеннолетний» в уголовном праве многогранно — в силу его двойного статуса (преступник или потерпевший) и сложной возрастной дифференциации данной группы населения законодателем.

8. С учетом тех обстоятельств, что отраслевой запрет на насильственные сексуальные контакты с лицами моложе 18 лет базируется на идее недостижения ими половой зрелости, что насильник знакомится с жертвой по ее внешнему облику, а не по паспорту, что в современном уголовном праве царствует принцип субъективного вменения, считаем целесообразным вернуть закону старую редакцию (вместо «несовершеннолетний» — «заведомо несовершеннолетний», вместо «потерпевший, не достигший четырнадцатилетнего возраста» — «лицо, не достигшее половой зрелости»).

9. Чрезвычайно малые объемы сексуального насилия в отношении несовершеннолетних, отражаемые в официальной статистике, не соответствуют действительности в силу так называемой естественной латентности, определяемой поведением потерпевших, но не упущениями в регистрации.

10. Наш анализ личности посягателей на половую неприкосновенность и половую свободу несовершеннолетних совпадает с результатами других исследователей, что показывает реальность и полезность составления типового криминологического портрета преступника для профилактических целей.

11. Формально в анализируемой группе деяний присутствует явный виктимологический аспект, однако по существу признавать это не стоит, ибо несовершеннолетние (особенно младшей возрастной группы) относятся к категории «неискушенных жертв».

12. Предупреждение насильственных половых преступлений против несовершеннолетних должно проводиться по трем основным направлениям одновременно: а) общесоциальные меры предупреждения, б) специальная профилактика в отношении преступников и потенциальных жертв, в) совершенствование нормативной основы правоохранительной и профилактической деятельности, г) уголовная ответственность и наказание виновных.

Последнее направление обычно привлекает к себе самое пристальное внимание исследователей, а выдвигаемые в его рамках предложения de lege ferenda наиболее обильны. Оценим в заключение известные нам проекты, опираясь на выработанные прежде собственные позиции, но не забывая о разумных предостережениях против чрезмерных надежд на закон. Как пишет известнейший специалист отрасли, в России давно «наблюдается дефицит исполнения и инфляция уголовного закона, превращение его в лозунговое, в лучшем случае — символическое право1, а ученые со своими бесчисленными предложениями по дополнению УК забывают о затратах на их реализацию, а ведь это неизбежно ведет к «перераспределению социальных ресурсов между иными (более важными — A.M.) нуждами». Кроме того, «в России на основании предписаний уголовного закона лишено свободы свыше 1 млн. человек — в пересчете на 100 тыс. населения это больше, чем в любой иной стране». В связи с этим «социально безответственными» нужно признавать традиционные, многочисленные «ссылки на необходимость усиления борьбы с преступностью». В общем, не только семь раз примерь, но и экономь.

Научные призывы к совершенствованию уголовного закона, регулирующего ответственность за насильственные половые преступления против несовершеннолетних, четко подразделяются на несколько групп: а).

1 Жалинский А. Э. Уголовное право: между символическим и рациональным // Государство и право. 2004. № 3.-С. 51−57.

2 Жалинский А. Э. Уголовное право в ожидании перемен: теоретико-инструментальный анализ. — М.: Проспект, 2008. — С. 20,29, 30. реструктуризация Особенной части кодекса без изменения его содержанияб) дифференциация ответственности через введение квалифицированных составовв) унификация возраста потерпевшегог) реанимация прежних советских) регламентовд) дополнение списков смягчающих и отягчающих наказание обстоятельстве) введение в Общую часть кодекса специализированной статьи, содержащей аутентичное разъяснение терминов из 18-й главы УК, неоднозначно понимаемых в науке и практикеж) ограничения уже принятых решений по борьбе с преступностью в рамках других отраслей законодательства.

1 2.

В.П. Коняхин и С. Д. Цэнгэл говорят о необходимости интеграции составов изнасилования и НДСХ в одну статью УК, поскольку «их элементы и признаки полностью (способы совершения, форма вины, мотив и цель) или частично совпадают (объект и субъект)», в результате чего изнасилование выглядит всего лишь специальным видом НДСХ, поскольку эти составы часто объединены в одном уголовном деле, а ах раздельная регламентация в действующем УК ведет к нарушению принципа тендерного равенства. Т. В. Кондрашова дополняет: «не разумнее ли. сохранить в УК лишь одну норму — НДСХ (аббревиатура наша — A.M.), не детализируя виды сексуальных действий? Тем более, что дать полный перечень этих действий в силу их громадного разнообразия просто невозможно"3. В определенной степени разумнее. Можно поддержать данное предложение, но при условии включения в общий состав и третьего способа совершения насильственных половых преступлений — понуждения к ним. В итоге ст.ст. 131−133 УК РФ могли бы послужить основой для создания объединенной нормы с названием «Насильственные действия сексуального характера» в следующей последовательности способов (и с понижением ответственности): изнасилование — иные НДСХ — понуждение к НДСХ. Эта, полезная для.

1 Коняхин В. П. Система половых преступлений и перспектива ее совершенствования, С. 198−200.

2 Цэнгэл С. Д. К вопросу о системности гл 18 УК РФ «преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности», С. 468−469.

3 Кондрашова Т. В. Проблемы уголовной ответственности за преступления против жизни, здоровья, половой свободы и половой неприкосновенности, С. 292. экономии нормативного материала, новелла порождает, тем не менее встречную трудность, а именно: действующие составы половых преступлений снабжены различными по количеству и содержанию квалифицирующими признаками (либо не обеспечены ими вовсе), а ведь за этим следуют различные санкции. Поэтому позволим считать данное научное предложение перспективным, но не сегодня реализуемым.

I 2.

Те же В. П. Коняхин и С. Д. Цэнгэл находят необходимым разместить состав «понуждения к действиям сексуального характера» на последнем месте в структуре 18-й главы УК, возвысив состав «развратных действий» по причинам большей категорийности в законе (ст. 15 УК) и большей распространенности в практике борьбы с преступностью последнего, а также используя опыт законодателя Республики Беларусь. B.C. Савельева идет еще дальше и рекомендует образовать в рамках УК специализированную главу, «предусматривающую ответственность за совершение преступлений только в отношении несовершеннолетних"3. Второе предложение, на наш взгляд, выглядит логичным по той причине, что Особенная часть структурируется на главы именно по родовому объекту плюс законодатель выделил в Общей части главу об «особенностях уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» (14-я), и потому было бы правильным ожидать структурную симметрию в форме специализированной главы об уголовной ответственности только против несовершеннолетних в Особенной части УК.

Можно сослаться и на Ю. Е. Пудовочкина, который понятие «преступлений против несовершеннолетних» связывает с «деяниями, законодательно определенный состав которых предусматривает.

1 Цит. соч., С. 200.

2 Цэнгэл С. Д. К вопросу о критериях отграничения развратных действий от иных преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: материалы 4-й Международной научно-практической конференции. — М.: TK Велби, Изд-во Проспект, 2007.-С. 333−337.

3 Савельева B.C. Место преступлений против несовершеннолетних в Особенной части УК // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: материалы Шестой Международной научно-практической конференции 29−30 января 2009 г. — M.: Проспект, 2009. — С. 340. несовершеннолетие потерпевшего в качестве одного из признаков"1. Однако нельзя не видеть трудности реализации такой новеллы, связанные с вычленением составов посягательств на одну возрастную группу потерпевших и образованием на этой основе отдельной главы УКесть опасения, что эта глава будет огромной по объему и во многом повторит структуру Особенной части всего кодекса.

Полностью поддерживаем предложение А.П. Дьяченко2 и В. П. Коняхина (цит. соч., С. 200) о введении в составы изнасилования, НДСХ и понуждения нового квалифицирующего признака — инцеста. На уголовной ответственности против таких преступлений экономить нельзя, поскольку данные поступки в соответствии с религиозной традицией относятся к категории вопиющих грехов (Левит. 18, 22−23- 19, 13). Полезно знать, что в соседнем государстве, имеющем одинаковые с Россией духовные корни, данный вариант совершения половых эксцессов отнесен к категории квалифицированных преступлений3.

Значительное число специалистов уголовного права протестует против необоснованного, на их взгляд, разрыва в возрасте ответственности за половые преступления (ст.ст. 131 и 132 — с 14 лет, ст.ст. 133−135 — с 16 лет), поскольку интересы охраны «половой свободы личности» вступают «в противоречие с ответственностью"4 и противоречит «принципу системности построения норм» закона5. Мы не разделяем данное мнение и по причине различной тяжести деликтов, и с учетом необходимости увязки возрастов жертвы и насильника. В то же время действующая редакция УК создает пикантные ситуации, когда формально возможна уголовная ответственность 14-летних за изнасилование или НДСХ в отношении несовершеннолетних.

1 Пудовочкин Ю. Е. Уголовмо-правовые и криминологические проблемы предупреждения преступлений против несовершеннолетних: Дисс. докт. юрид. наук. — M.: 2005. — С. 73.

2 Дьяченко А. П. Уголовно-правовая охрана граждан в сфере сексуальных отношений, С. 52.

3 Статьи 154−156 УК Украины. — См.: Уголовный кодекс Украины. Научно-практический комментарий / Отв. ред. С. С. Яценко. Киев: A.C.K., 2003. — С. 359−363.

4 Исаев H.A. Тендерное равенство и уголовно-правовая охрана половой свободы и половой неприкосновенности личности, С. 238.

5 Поскоков Э. Э. Проблемы квалификации преступлений, предусмотренных ст.ст. 131 и 132 УК РФ, совершенных в отношении лиц, не достигших восемнадцатилетнего возраста, С. 141. лиц более старшего возраста. В этих условиях нельзя переносить разрешение проблемы в правоприменительную плоскость (А. Абрамавичус, Й. Прапестис, Г. Швядас — Литва), а корректнее ставить вопрос о дополнении ст. 131 (первой в главе 18) примечанием, согласно которому вменение насильственных половых преступлений против несовершеннолетних производится лишь при условии, если по своему возрасту виновный старше (на два года) потерпевшего1.

Работа над темой привела диссертанта к выводу о единственно оптимальном варианте унификации возраста в главе 18 — интегративном. Законодатель, практика и наука должны органично совмещать свои позиции по следующим фрагментам уголовно-правового регулирования: возраст уголовной ответственности за насильственные половые преступления — возраст потерпевших от этих деликтов как квалифицирующий признак — понятие беспомощного состояния жертвы с учетом ее психофизиологических возможностей, сопрягаемых с возрастом — виктимность несовершеннолетних потерпевших. Пока гармонии в данном вопросе нет.

Очень странно узнавать, что в законодательстве бывших советских республик (Латвия), где делается все, чтобы дистанцироваться от любых фрагментов советского государственно-правового опыта, сохранен состав недоносительства с ограниченным действием (кроме круга близких родственников), а представители вузов вносят предложения о снятии этого ограничения, пусть и из лучших побуждений. В нашем представлении проблема уголовной ответственности за недоносительство решена в России правильно и бесповоротнонельзя перекладывать вину с больной головы на здоровую, ответственность за раскрытие половых преступлений против несовершеннолетних должна быть возложена на правоохранительные органы, деятельность которых оплачивается из бюджета.

1 Коновалов H.H. Потерпевшая от изнасилования: уголовно-правовые и криминологические аспекты, С. 7−8.

2Лихолая В. А. Уголовный закон и защита несовершеннолетних от насилия, С. 626.

Более приемлемо предложение о возвращении в перечень наказаний советского «лишения родительских прав», дополненного «лишением прав на опеку или попечительство"1, ибо российскими судами в больших объемах лишаются материнства и отцовства плохие родители — за невыполнение своих законных обязанностей и по представлениям комиссий по делам несовершеннолетних, а вот производство с их стороны половых преступлений в отношений своих детей не преследуется подобной санкцией. Нелогично. Поддерживаем данное мнение и связываем его реализацию с введением уголовной ответственности за инцест.

Эти же авторы (с. 49−50) призывают к пополнению законодательных списков смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств новыми видами — «совершение насильственного преступления при защите члена своей семьи или иного близкого родственника» (для ст. 61 УК) и «совершение насильственного преступления в отношении члена своей семьи или иного близкого родственника» (для ст. 63 УК). В нашем понимании предложение вполне приемлемо, поскольку не имеет противопоказаний: оно" синхронно работает в обе стороны — возможного снижения и повышения кары, а кроме того касается только области назначения наказания, но не введения новых составов, что противоречило бы идее экономии репрессии.

Постоянные призывы к законодателю о введении в Общую часть УК специализированной статьи, содержащей аутентичное толкование терминов, в том числе употребленных в главе 18-й, на наш взгляд, подлежат реализации лишь при четком понимании того обстоятельства, что отсутствие законодательных разъяснений оставляет шанс на исправление положения с помощью постановлений Пленума ВС РФ, а вот введение в текст кодекса «плохой» статьи о терминах закрывает все надежды на безошибочную практику и соблюдение прав человека.

1 Павел Пономарев, Алексей Ильтиепко. Проблемы совершенствования норм Общей части УК, влияющих на ответственность за насилие в семье, С. 48−49.

К сожалению, автору диссертации не известны предложения о дифференциации ответственности за понуждение к действиям сексуального характера — с учетом потерпевшего. Это странно и плохо: во-первых, нарушается общая логика ответственности по 18-й главево-вторых, сексуальные домогательства в отношении подрастающего поколения действительно повышенно опасны и латентны из-за сильной зависимости потерпевших от насильников. Предлагаем использовать законодательный опыт, зафиксированный в главе 20 УК, и дополнить ст. 133 квалифицированным составом следующего типа: «то же деяние, совершенное родителем, педагогом либо иным лицом, на которое законом возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего».

Наконец, заслуживает пересмотра или даже отмены «особый порядок судебного разбирательства», закрепленный в главе 40 УПК РФ. В нем два изъяна, относящихся к анализируемой группе преступлений. Казалось бы, г сделка с правосудием" по-российски обставлена страховочными нормами, и в первую очередь подлежит учету мнение потерпевшего (от насильственных половых посягательств) — ст. 316. Но ведь несовершеннолетняя жертва может и не осознавать истинного смысла и последствий (для себя) упрощенного порядка судопроизводства. Не «спасает» и надежда на защиту ее интересов законным представителем, которым «чаще всего является мать потерпевшего, а на скамье подсудимых ее муж, сожитель, сын», в результате чего «гарантия защиты интересов ребенка в таких случаях весьма сомнительна, что подтверждает и практика». На основе этих рассуждений цитируемый автор призывает к такому порядку, чтобы «соглашение между лицом, совершившим преступное деяние, и потерпевшим или его представителем не допускалось, если потерпевший является несовершеннолетним"1. Мы согласны с этим и призываем внести соответствующую оговорку в ст. 316 УПК РФ.

1 Лихолая В. А. Уголовный закон и защита несовершеннолетних от насилия, С. 626.

Но есть еще одна претензия к уголовно-процессуальному законодательству: в ч. 7 указанной статьи УПК сказано, что по итогам особого порядка судебного разбирательства судья «назначает подсудимому наказание, которое не может превышать две трети максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление». Однако данного норматива нет в профильном Уголовном кодексе (глава 10 — «Назначение наказания»)! Выход может быть только один: убрать данный норматив из УПК вовсе либо заменить его словами «судья. назначает наказание в соответствии с Уголовным кодексом РФ» (но при условии, если в него будет внесено еще одно специальное правило назначения наказания — для уголовных дел с особым порядком судебного разбирательства).