Международно-правовой режим исключительной экономической зоны

Актуальность темы

исследования.

Проблема изучения и освоения Мирового океана относится к числу глобальных проблем, с решением которых связано будущее человечества.

Мировой океан, занимающий две трети поверхности нашей планеты, всегда играл важную роль в жизни народов и государств. В связи с этим вопросы правового режима Мирового океана в современный период имеют большое значение и являются предметом обсуждения многих международных конференций.

Выбранная тема представляется весьма актуальной в свете вступления в силу и ратификации нашей страной Конвенции Организации Объединенных Наций по морскому праву 1982 г. (далее — Конвенция 1982 г.). Данный международный договор регламентирует международно-правовой режим морских пространств, в том числе режим исключительной экономической зоны. Конвенция 1982 г., явившаяся результатом работы III Конференции ООН по морскому праву, оказала и продолжает оказывать существенное влияние на деятельность государств по использованию и освоению природных ресурсов Мирового океана1.

Как известно, включение в Конвенцию 1982 г. норм об исключительной экономической зоне проходило в остром столкновении интересов различных стран и групп государств, что отразилось на содержании этих норм.

Так как нормы об исключительной экономической зоне являются итогом достигнутого компромисса, в тексте Конвенции 1982 г. содержатся по.

Мовчан Л. П. Основные итоги и значение III Конференции ООН по морскому праву. — В кн.: Правовые и экономические проблемы регулирования международного судоходства. / Под ред. Колодкина А. Л. — М.: Мортехинформреклама, 1984, с. 17- Доклад Генерального секретаря ООН «Мировой океан и морское право». А/59/62. ООН, Нью-Йорк, 2004, с.6−7- Xuebin С. Jurisdiction of the People’s Republic of China over pollution from vessels in its exclusive economic zone. / - In: Prevention and compensation of marine pollution damage. Recent developments in Europe, China and the US. / Ed. by M.G. Faure, J.Hu. — Kluwer Law International, 2006, c.93−95- Ковалев A.A. Понятие международного морского права, источники. — В кн.: Международное право. / Под ред. Ковалева A.A., Черниченко C.B. — М.: Омега-Л, 2006, с. 338−342- Колодкин А. Л., Гуцуляк В. Н., Боброва Ю. В. Международное морское право. — М.: Статут, 2007, с.9−14. ложения, допускающие в связи с этим возможность различного толкования. Все это относится, прежде всего, к пониманию и толкованию правового статуса исключительной экономической зоны. Уяснение данного вопроса имеет важное теоретическое и практическое значение особенно в современный период, когда Конвенция 1982 г. уже вступила в силу, а дискуссии вокруг института исключительной экономической зоны не прекращаются.

Одной из важных проблем является принятие государствами либо сохранение ранее принятого законодательства, положения которого не соответствуют Конвенции 1982 г.

Вполне очевидно, что интересам всех государств отвечал бы широкий процесс приведения национального законодательства в соответствие с положениями Конвенции 1982 г., ибо правопорядок в Мировом океане невозможен без единообразного применения основного источника международного морского права. В связи с этим в резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 14 марта 2008 г. А/ЯЕ8/62/215 «Мировой океан и морское право» содержится обращение к государствам о необходимости приведения своего законодательства в соответствие положениями Конвенции 1982 г., а также последовательного применения этих положений1.

Российская Федерация обладает обширной исключительной экономической зоной, общая площадь которой составляет 6,3 млн. кв. км2. Защита интересов России в данном морском пространстве представляет собой одну из важнейших задач государственной политики, как в современный период, так и в дальнейшей перспективе.

В Морской доктрине Российской Федерации на период до 2020 г., утвержденной Президентом Российской Федерации 27 июля 2001 г. (Пр-1387)3, обеспечение суверенных прав и юрисдикции Российской Федерации, осуще.

1 Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН от 14 марта 2008 г. А/КЕ$/62/215 «Мировой океан и морское право».

2 Быстрое Ю. А. Государственные интересы России в Мировом океане. — В кн.: Мировой океан и стратегическая стабильность. / Под ред. Барановского В. Г. — М.: ИМЭМО РАН, 2002, с. 11.

3 «Морские вести», 2001, № 23−24, с.7−10. ствляемых в исключительной экономической зоне Российской Федерации, равно как и свободы открытого моря, отнесены к приоритетным направлениям национальной морской политики России в Мировом океане.

Особый интерес для целей настоящего диссертационного исследования в свете положений ст. 15 Конституции Российской Федерации представляет российское законодательство об исключительной экономической зоне, положения которого сосредоточены в различных законодательных актах, основным из которых является Федеральный закон от 17 декабря 1998 г. № 191-ФЗ «Об исключительной экономической зоне Российской Федерации» (далееЗакон об экономзоне)1. Внимание к этой проблеме во многом обусловлено тем, что новейшее российское законодательство, устанавливающее режим исключительной экономической зоны, не рассматривалось до сих пор в рамках комплексного диссертационного исследования, посвященного всецело проблемам международно-правового режима столь обширного морского пространства как исключительная экономическая зона.

Цель и задачи исследования

.

Целью данного диссертационного исследования является проведение комплексного анализа международно-правового режима исключительной экономической зоны, установленного Конвенцией 1982 г., и современной практики ее применения, а также положений законодательства прибрежных государств, регламентирующих режим исключительной экономической зоны. В соответствии с поставленной целью предполагается обозначить следующие задачи: рассмотреть историю возникновения и становления исключительной экономической зоны в международном морском правепровести анализ положений Конвенции 1982 г., ряда международных договоров и иных международно-правовых инструментов в исследуемой области, а также практики их применения;

1 Собрание законодательства Российской Федерации (далее — СЗ РФ), 1998, № 51, ст. 6273. провести анализ резолюций Международной морской организации (ИМО)1, касающихся деятельности как прибрежных, так и неприбрежных государств в исключительной экономической зонепровести анализ международных договоров и международной судебной практики применительно к делимитации исключительной экономической зоныпровести анализ законодательства прибрежных государств об исключительной экономической зоне с точки зрения их соответствия положениям Конвенции 1982 г.- провести анализ законодательных и иных нормативных правовых актов, регламентирующих правовой режим исключительной экономической зоны Российской Федерации, на предмет их соответствия Конвенции 1982 г.- выработать рекомендации по совершенствованию российского законодательства с учетом положений Конвенции 1982 г.

Степень научной разработанности темы исследования.

В отечественной науке советского периода (70−80-хх гг.) существовало значительное количество публикаций, посвященных проблемам исключительной экономической зоны, однако подавляющее большинство таких публикаций носило, в основном, фрагментарный характер. В них, как правило, затрагивались такие проблемы, как использование природных ресурсов зоны, делимитация, судоходство. Исключительная экономическая зона была предметом рассмотрения некоторых диссертаций, вышедших в свет в 80-х-начале 90-х гг. прошлого столетия, т. е, в принципе, до вступления в силу Конвенции 1982 г. Однако эти исследования были ориентированы, прежде всего, на те государства, представителями которых являлись диссертанты (Вьетнам, Шри-Ланка)2. Вопросы, касающиеся исключительной экономической зоны,.

1 Международная морская организация (ИМО) — специализированное учреждение ООН.

2 Алам Мухаммед Шах. Международно-правовые установления исключительной экономической зоны. Дне.канд. юрид. наук. — М., 1982; Ананда Тилака Ранпатидева. Международно-правовые проблемы континентального шельфа н исключительной экономической зоны на современном этапе. Дис.канд. юрид. наук. также затрагиваются в контексте работ, посвященных другим аспектам международного морского права: исследование международно-правового режима различных категорий морских пространств в рамках одной страны или морского бассейна, рыболовство, разграничение морских пространств и др1.

Научная новизна состоит в комплексном исследовании актуальных теоретических и практических вопросов, касающихся международно-правового режима исключительной экономической зоны. Существенной особенностью работы, по мнению автора, является то, что институт исключительной экономической зоны рассматривается во взаимодействии Конвенции 1982 г. и национального законодательства. При этом анализируется практика применения соответствующих конвенционных положений, а также законодательство прибрежных государств, принятое как до, так и после вступления в силу указанного международного договора. Вместе с тем, в работе уделяется внимание и другим международным договорам, а также резолюциям ИМО, затрагивающим вопросы защиты и сохранения морской среды исключительной экономической зоны. Также исследуется акты, принятые в рамках Европейского Союза в отношении загрязнения морской среды с судов. В работе проанализированы решения международных судебных и арбитражных учреждений, посвященные вопросам делимитации исключительной экономической зоны, рассмотрена практика заключения договоров о делимитации исключительной экономической зоны, в том числе с участием Российской Федерации.

Исследованы положения российского законодательства об исключительной экономической зоне на предмет соответствия положениям Конвен.

— М., 1986; Занг Тхань Тунг. Исключительная экономическая зона: международно-правовые аспекты, законодательство и практика СРВ. Автореф. дис. канд. юрид. наук. — М., 1993.

1 См., например: Ефремова H.A. Правовой режим территориальных вод и морских зон латиноамериканских стран. Дис.канд. юрид. наук. — М., 1984; Федоров П. А. Разграничение экономической зоны и континентального шельфа в современном международном морском праве. Дис.канд. юрид. наук, — М., 1985; Михина И. Н. Международно-правовой режим морских пространств Арктики. Дис.канд. юрид. наук. — М., 2002; Табачинская Е. В. Международно-правовые вопросы морского рыболовства и управления морскими живыми ресурсами на современном этапе. Дис. канд. юрид. наук. — М., 2003. ции 1982 г., вступившей в силу для Российской Федерации в 1997 г1. В настоящем исследовании рассмотрены положения Федерального закона от 4 ноября 2006 г. № 188-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О континентальном шельфе Российской Федерации» и Федеральный закон «Об исключительной экономической зоне Российской Федерации» (далее — Закон Л от 4 ноября 2006 г. № 188-ФЗ). Принятие данного федерального закона обусловлено принятием Федерального закона от 20 декабря 2004 г. № 166-ФЗ «О рыболовстве и сохранении водных биоресурсов» (далее — Закон о рыболовст-ее), положения которого распространяются на исключительную экономическую зону Российской Федерации. На основании проведенного анализа автором выработаны некоторые рекомендации по совершенствованию отдельных положений российского законодательства с точки зрения Конвенции 1982 г.

Исследования проведены с учетом мнений, распространенных как в отечественной, так и зарубежной международно-правовой науке.

Теоретическая основа исследования.

При написании диссертации автором использованы труды отечественных ученых как по общим проблемам международного права, так и по специальным вопросам международного морского права: В. И. Андрианова, П. Д. Бараболи, Ю. Г. Барсегова, К. А. Бекяшева, И. П. Блищенко, B.C. Верещетина, А. Н. Вылегжанина, С. А. Гуреева, В. Н. Гуцуляка, Г. Ф. Калинкина, В. А. Киселева, A.A. Ковалева, A.JI. Колодкина, Н. Д. Королевой, М. И. Лазарева, И. И. Лукашука, С. А. Малинина, А. П. Мовчана, С. В. Молодцова, Ю. В Осинцева, Ю. С. Ромашева, П. В. Саваськова, Л. В. Скаловой, A.C. Скаридова, Р. Ф. Сорокина, Т. И. Спиваковой, И. Е. Тарханова, Г. И. Тункина, Г. Г. Шинкарецкой и других.

1 Федеральный закон от 26 февраля 1997 г. № 30 — ФЗ «О ратификации Конвенции Организации Объединенных Наций по морскому праву и Соглашения об осуществлении части XI Конвенции Организации Объединенных Наций по морскому праву» (СЗ РФ, 1997, № 9, ст. 1013).

2 СЗ РФ, 2006, № 45, ст. 4640.

3 СЗ РФ, 2004, № 52, ст. 5270.

При рассмотрении темы были использованы работы некоторых ученых-юристов государств СНГ: С. П. Головатого, А. Ф. Высоцкого, А. Н. Шемякина и др.

В диссертации представлены работы зарубежных авторов таких как Д. Андерсон, Э.Х. де Аречага, Э. Браун, Я. Броунли, П. Бирни, Г. Галдориси, М. Диксон, Т. Ко, Б. Квиатковска, Ф. Лаурсен, А. Лоу, Б. Оксман, Я. Симонидес, Р. Смит, Р. Хадсон, А. Холлик, Р. Черчилль, М. Шоу, В. Экставур, А. Янков и др.

В ходе проведенного исследования использованы международные договоры по различным аспектам деятельности государств в Мировом океане, документы III Конференции ООН по морскому праву, резолюции Генеральной ассамблеи ООН, ежегодные доклады Генерального секретаря ООН «Мировой океан и морское право», материалы международных конференций, резолюции и доклады комитетов ИМО, законодательство прибрежных государств, решения международных судебных и арбитражных учреждений, международные договоры Российской Федерации, а также законодательные и иные нормативные правовые акты, регламентирующие правовой режим морских пространств Российской Федерации.

Методологическую основу исследования составил диалектический метод познания. Данный метод научного познания сочетался с использованием историко-правового и сравнительно-правового методов, а также логических приемов и средств исследования, применение которых способствовало достижению поставленной цели и решению задач в рассматриваемой области.

Практическая значимость состоит в том, что положения, подготовленные в результате проведенных исследований, могут быть использованы государственными органами при осуществлении политики в области обеспечения интересов Российской Федерации в Мировом океане.

Выводы и рекомендации, изложенные в диссертации, также могут быть учтены в процессе разработки и принятия правовых актов Российской Федерации, направленных на совершенствование регламентации правового режима исключительной экономической зоны, включая вопросы рыболовства, проведения морских научных исследований, защиты и сохранения морской среды, осуществления судоходства, делимитации и др.

Результаты проведенного диссертационного исследования могут быть использованы в научно-исследовательской работе, а также в преподавании курса международного морского права.

Выводы и материалы диссертации использованы автором в Заключении по вопросам, касающимся современного международно-правового режима исключительной экономической зоны, подготовленном для Министерства транспорта Российской Федерации в 2003 г., в Заключении для Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации, содержащем предложения по внесению изменений в некоторые статьи Уголовного кодекса Российской Федерации (2008 г.) — в научно-исследовательской работе, выполненной Проектно-изыскательским и научно-исследовательским институтом морского транспорта (г. Москва) в рамках Государственного контракта и посвященной проблемам правового режима создания, эксплуатации и использования искусственных островов, установок и сооружений во внутренних морских водах, территориальном море и в исключительной экономической зоне (2007 г.) — при проведении лекционных занятий по рассматриваемой проблеме в Московской государственной академии водного транспорта (2005/2006;2006/2007 уч.гг.) — на курсах повышения квалификации сотрудников центрального аппарата Федерального агентства морского и речного транспорта (2006 г.) — при разработке методических указаний в рамках спецкурса «Современные проблемы международного права» (МГАВТ, 2006 г.), а также апробированы в ходе II Международной научно-практической конференции «Морское право: история, современность и перспективы развития» (Одесса, 23−24 апреля 2004 г.).

Основные положения и выводы, выносимые на защиту.

1. Возникновение исключительной экономической зоны стало важнейшим компромиссом в связи с появлением односторонних притязаний прибрежных государств на обширные пространства открытого моря, прилегающие к территориальному морю, с одной стороны, и признанием прав и свобод иных государств — с другой.

2. Исключительная экономическая зона представляет собой зону sui generis открытого моря. Данный вывод сделан на основе анализа соответствующих положений Конвенции 1982 г., а также точек зрения ученых и специалистов по вопросу о правовом статусе исключительной экономической зоны.

3. В соответствии с Конвенцией 1982 г. прибрежным государствам в своей исключительной экономической зоне предоставлены суверенные права и юрисдикция, объем и пределы которых четко определены и ограничены данным международным договором. Конвенция 1982 г. в ст. 56 устанавливает права и юрисдикцию прибрежного государства в строго определенных областях. Однако национальное законодательство в ряде случаев содержит положения, противоречащие положениям Конвенции 1982 г. в части осуществления прибрежным государством прав и обязанностей. Это, в частности, касается следующих положений Конвенции 1982 г.: .

— установления юрисдикции прибрежного государства, согласно пп. Ь), с) п. 1 ст.60, в отношении искусственных установок и сооружений, расположенных в его исключительной экономической зоне;

— недопустимости тюремного заключения как вида наказания за нарушение законов и правил прибрежного государства о рыболовстве в исключительной экономической зоне (п.З ст.73);

— провозглашения юрисдикции прибрежного государства в отношении защиты и сохранения морской среды в пределах исключительной экономической зоны (пп.Ь) «ш» п. 1 ст.56) и ограничения наказания денежными штрафами за нарушение национального законодательства и международных норм и стандартов по предотвращению, сокращению и сохранению под контролем загрязнения морской среды, совершенные иностранными судами за пределами территориального моря (п. 1 ст.230).

4. В настоящее время значительную актуальность приобретает вопрос об «особо уязвимых морских районах» (ОУМР), т. е районах с более жестким режимом судоходства. Назначаемые Международной морской организацией ОУМРы в ряде случаев включают пространства исключительной экономической зоны, что вызывает, по мнению автора, возражение с точки зрения норм международного морского права. Это, в частности, касается введения в ОУМР «соответствующих защитных мер», предполагающих ограничение судоходства в ОУМР в виде районов, закрытых для плавания, или системы уведомлений в исключительной экономической зоне.

Введение

таких мер может серьезно осложнить реализацию свободы судоходства в исключительной экономической зоне, закрепленную положениями Конвенции 1982 г.

5. Проблема прав и обязанностей других государств в исключительной экономической зоне продолжает оставаться весьма острой во многом по той причине, что национальное законодательство содержит положения, не соответствующие ст. 58 Конвенции 1982 г в части осуществления свободы судоходства.

Так, в соответствии с законодательными актами некоторых прибрежных государств вместо подтверждения свободы судоходства устанавливается право мирного прохода в исключительной экономической зоне для судов других государств (закон Португалии 1977 г.) В отдельных случаях предусматривается требование о получении предварительного уведомления о вхождении в зону как для судов, осуществляющих торговое судоходство (включая рыболовные суда), так и для военных кораблей (например, законы Бразилии, Уругвая, Гаити, Чили, Франции). Указанные меры противоречат ст. 5 8 Конвенции 1982 г., гарантирующей свободу судоходства в исключительной экономической зоне прибрежного государства. Кроме того, в настоящее время вполне обоснованное опасение со стороны международного сообщества вызывает установление т. н. 1000-мильной «морской идентификационной зоны», охватывающей пространства в пределах не только исключительной экономической зоны прибрежного государства, но и открытого моря. Указанная мера введена правительством Австралии в 2004 г. в целях обеспечения морской безопасности и включает, среди прочего, такое требование как запрос прибрежными властями точной последней (оперативной) информации о судне, осуществляющем проход «транзитом» через исключительную экономическую зону. Автор считает, что установление таких односторонних мер со стороны прибрежного государства не соответствует Конвенции 1982 г. в части осуществления судоходства в исключительной экономической зоне.

6. Одной из важнейших проблем в современном международном праве является делимитация исключительной экономической зоны. В соответствии со ст. 74 Конвенции 1982 г. делимитация исключительной экономической зоны между государствами с противолежащими или смежными побережьями осуществляется посредством достижения соглашения между заинтересованным государствами на основе международного права с учетом всех относящихся к делу обстоятельств. Таким образом, исключается возможность такой делимитации на основе односторонних актов прибрежных государств, т. е без участия заинтересованных государств.

7. Российское законодательство, устанавливающее правовой режим исключительной экономической зоны, принято на основе положений Конвенции 1982 г. и в целом соответствует ее положениям. Это законодательство исходит из сбалансированного сочетания прав и обязанностей Российской Федерации в исключительной экономической зоне, с одной стороны, и наличием прав и свобод других государств в данном морском пространстве — с другой.

По результатам проведенного исследования в части современного российского законодательства об исключительной экономической зоне автор приходит к выводу о необходимости продолжить работу по приведению указанной области законодательства в соответствие с положениями Конвенции 1982 г. В связи с этим предложены следующие рекомендации:

— внести дополнение в Закон об экономзоне, предусмотрев, как это установлено ст. 252 Конвенции 1982 г., положение о «подразумеваемом согласии», согласно которому иностранные заявители могут приступить к осуществлению научно-исследовательского проекта в исключительной экономической зоне Российской Федерации, связанного с проведением исследований водных биоресурсов, по истечении шести месяцев с момента представления в федеральный орган исполнительной власти в области рыболовства соответствующего запроса в порядке, предусмотренном Законом об экономзоне, если в течение четырех месяцев со дня получения запроса федеральный орган исполнительной власти в области рыболовства не направит иностранному заявителю разрешение на проведение исследований или уведомление: об отказе в разрешении на проведение планируемых исследованийо несоответствии представленной информации требованиям Закона об экономзоне;

— следуя п. 1 ст.230 Конвенции 1982 г., внести дополнение в ст. 39 Закона об экономзоне, предусмотрев положение, согласно которому за нарушение законодательства Российской Федерации и международных договоров Российской Федерации в области предотвращения, сокращения и сохранения под контролем загрязнения морской среды, совершенное иностранными судами в исключительной экономической зоне Российской Федерации, могут применяться только денежные штрафы. Кроме того, в пересмотре нуждаются положения ст. 252 Уголовного кодекса Российской Федерации «Загрязнение морской среды» в части назначения наказания за загрязнение морской среды исключительной экономической зоны вследствие сброса с иностранных судов, поскольку санкцией данной статьи, помимо денежных штрафов, вводятся такие меры уголовной ответственности, как исправительные работы, арест, лишение свободы. Внесение соответствующего изменения в уголовное законодательство обусловлено необходимостью соблюдения требований п. 1 ст.230 Конвенции 1982 г.

— пересмотреть положения ст. 256 УК РФ в части назначения наказания, поскольку арест и лишение свободы, предусмотренные санкцией данной статьи, не могут быть применимы к иностранным гражданам за незаконную добычу (вылов) водных биоресурсов с точки зрения положений п. З ст. 73 Конвенции 1982 г.

Заключение

.

Настоящее комплексное исследование международно-правового режима исключительной экономической зоны было проведено посредством анализа соответствующего исторического материала, международно-правовых норм, а также законодательной практики прибрежных государств в указанной области. Проведенный анализ различных аспектов правового режима исключительной экономической зоны, а также связанных с ним некоторых правовых проблем международно-правового характера, подтверждает актуальность исследований и позволяет сделать следующие выводы, отражающие наиболее существенные моменты рассматриваемой темы.

1. Институт исключительной экономической зоны является результатом компромисса между государствами, стремившимися к сближению режимов экономической зоны и территориального моря, с одной стороны, и государствами, выступавших за сохранение принципа свободы открытого моряс другой. В результате трудоемких переговоров в рамках III Конференции ООН по морскому праву положения об исключительной экономической зоне нашли отражение в ч. У «Исключительная экономическая зона» Конвенции 1982 г.

2. Несмотря на то, что правовой режим исключительной экономической зоны сформулирован Конвенцией 1982 г. довольно подробно, вопрос о правовом статусе исключительной экономической зоны остается дискуссионным и в настоящее время. Отсутствие конкретной статьи о правовом статусе исключительной экономической зоны в тексте Конвенции 1982 г. привело к появлению в доктрине международного права, в основном, двух точек зрения. Первая из них исходит из того, что в исключительной экономической зоне сохраняется статус открытого моря, но с определенными изъятиями в пользу прибрежного государства. Представители второй точки зрения утверждают, что исключительная экономическая зона имеет свой собственный правовой статус, отличный как от статуса территориального моря, так и от статуса открытого моря, иными словами, исключительная экономическая зона является зоной sui generis.

Проанализировав обе точки зрения по данному вопросу, автор приходит к выводу о том, исключительная экономическая зона является зоной sui generis, но открытого моря, так как распространение некоторых положений 4. VII (ст.ст. 88−115) на исключительную экономическую зону, а также провозглашение свободы судоходства, свободы полетов, свободы прокладки кабелей и трубопроводов в ней, свидетельствует о тесной взаимосвязи ч. У и 4. VII Конвенции 1982 г., что, в свою очередь, оказывает существенное влияние на определение правого статуса данного морского пространства. В то же самое время следует признать, что закрепление за прибрежным государством в исключительной экономической зоне столь широких полномочий, включая принятие законодательных актов, не позволяет говорить об исключительной экономической зоне как части открытого моря в обычном понимании.

3. Прибрежному государству в исключительной экономической зоне принадлежат суверенные права в целях разведки и разработки, а также сохранения природных ресурсов этой зоны. Наличие таких прав означает, что ни одно государство не может проводить разведку и разработку природных ресурсов, равно как и осуществлять их сохранение, без согласия на то прибрежного государства. Помимо суверенных прав, за прибрежным государством в исключительной экономической зоне признается также юрисдикция в отношении создания и использования искусственных островов, установок и сооружений, морских научных исследований и защиты и сохранения морской среды.

Объем и пределы суверенных прав и юрисдикции прибрежного государства в исключительной экономической зоны четко установлены и ограничены Конвенцией 1982 г.

Несмотря на это, законодательные акты некоторых прибрежных государств в части суверенных прав и юрисдикции содержат положения, не соответствующие требованиям Конвенции 1982 г. Существенным отступлением от положений данного международного договора является установление некоторыми прибрежными государствами за нарушение своих законов и правил, касающихся рыболовства в исключительной экономической зоне, такой меры ответственности, как тюремное заключение (законы Португалии (1977 г.), Танзании (1989 г., 1998 г.), Сьерра-Леоне (1996 г.), Самоа (1999 г.) и др.). В соответствии с п. З ст. 73 Конвенции 1982 г. наказания, налагаемые прибрежным государством за нарушение законов и правил рыболовства в исключительной экономической зоне, не могут включать тюремное заключение, при отсутствии соглашения заинтересованных государств об обратном, или любую другую форму личного наказания.

Кроме того, некоторые отступления от положений Конвенции 1982 г. относятся к юрисдикции прибрежного государства в исключительной экономической зоне. Так, например, в законодательных актах ряда прибрежных государств (Аргентина (1991 г.), Бразилия (1993 г.), Мальдивы (1996 г.) и др.) предусматривается положение, в соответствии с которым прибрежное государство вправе осуществлять юрисдикцию над любыми установками, сооружениями. Установление в национальном законодательстве такого требования противоречит Конвенции 1982 г., в соответствии с которой юрисдикция прибрежного государства распространяется только на те искусственные установки и сооружения, перечень которых предусматривается в п.1Ь) и с) ст. 60, а именно в отношении:

— установок и сооружений, для целей, предусмотренных в ст. 56 Конвенции 1982 г. и для других экономических целей;

— установок и сооружений, которые могут препятствовать осуществлению прав прибрежного государства в исключительной экономической зоне.

Что же касается регламентации в национальном законодательстве других видов юрисдикции прибрежного государства в исключительной экономической зоне, то здесь также прослеживается тенденция к установлению более широких полномочий, чем это предусмотрено Конвенцией 1982 г. Так, например, вопреки конвенционным требованиям, в законодательстве некоторых прибрежных государств устанавливается не «юрисдикция», а «суверенное право» прибрежных государств в отношении защиты и сохранения морской среды исключительной экономической зоны.

Приведенное положение представляет собой грубое отступление от Конвенции 1982 г., которая не допускает наделение прибрежного государства суверенным правом в отношении защиты и сохранения морской среды зоны.

В соответствии с законодательством ряда прибрежных государств в качестве меры наказания за нарушение положений национального законодательства в части загрязнения морской среды, совершенное иностранными судами в исключительной экономической зоне, устанавливается тюремное заключение, что не соответствует п. 1 ст.230 Конвенции 1982 г., положения которого закрепляют такую важную гарантию для международного судоходства, как ограничение наказания за загрязнение с судов, совершенное за пределами территориального моря, денежными штрафами. Положения, противоречащие п. 1 ст. 230 Конвенции 1982 г., содержат законы таких государств, как Острова Кука (1998 г.), Самоа (1999 г.), Королевство Тонга (2002 г.), Франция (2003 г.).

Наличие таких положений в законодательных актах прибрежных государств свидетельствует о стремлении прибрежных государств к неправомерному расширению своей юрисдикции в отношении защиты и сохранения морской среды в исключительной экономической зоне, что может привести к ограничению прав других государств в данном морском пространстве.

Названные несоответствия являют собой наиболее серьезные отступления от положений Конвенции 1982 г., что, в свою очередь, может оказать негативное влияние на функционирование системы международных морских отношений в части правового режима исключительной экономической зоны.

Однако, несмотря на указанные противоречия в отношении объема прав и обязанностей прибрежного государства в исключительной экономической зоне, современное законодательство большинства государств мира в целом соответствуют положениям Конвенции 1982 г. Необходимо отметить, что несоответствия в основном содержит национальное законодательство, принятое до вступления в силу Конвенции 1982 г.

4. В настоящее время значительную актуальность приобретает вопрос об «особо уязвимых морских районах» (ОУМР), т. е районах с более жестким режимом судоходства. Как показывает практика, назначаемые Международной морской организацией (далее — ИМО)1 ОУМРы, в ряде случаев, включают пространства исключительной экономической зоны (Балтийский ОУМР (2005 г.) и Западноевропейский ОУМР (2004 г.)), что вызывает, по мнению диссертанта, возражение с точки зрения положений международного права. Это, в частности, касается введения в ОУМР т.н. «соответствующих защитных мер», предполагающих ограничение судоходства в ОУМР в виде введения районов, закрытых для плавания, или системы уведомлений исключительной экономической зоне и др.

Введение

таких мер, по мнению диссертанта, может серьезно осложнить реализацию свободы судоходства в исключительной экономической зоне, закрепленную положениями Конвенции 1982 г.

5. В соответствии со ст. 58 Конвенции 1982 г. в исключительной эконо-мической зоне все государства, при условии. соблюдения положений Конвенции 1982 г., пользуются указанными в ст. 87 свободами судоходства и полетов, прокладки подводных кабелей и трубопроводов и другими правомерными с точки зрения международного права видами использования моря, относящимися к этим свободам. Присутствие в исключительной экономической зоне столь важной свободы открытого моря как свобода судоходства, является важной гарантией для международного судоходства от неоправданных ог.

1 Международная морская организация (ИМО) — специализированное учреждение ООН. раничений со стороны прибрежных государств в связи с осуществлением последними суверенных прав и юрисдикции.

Проблема прав и обязанностей других государств в исключительной экономической зоне продолжает оставаться весьма острой, главным образом, по той причине, что национальное законодательство содержит положения, не соответствующие ст. 58 Конвенции 1982 г., главным образом, в части осуществления свободы судоходства.

Так, например, отдельные прибрежные государства в своем законодательстве закрепляют право мирного прохода в исключительной экономической зоне для судов иностранных государств, что является грубейшим нарушением положений ст. 58 Конвенции 1982 г., устанавливающих свободу судоходства в зоне. К тому же право мирного прохода является неотъемлемым элементом правового режима территориального моря.

Известны и другие меры прибрежных государств, направленные на ограничение судоходства в исключительной экономической зоне. К ним, в частности, относится требование о получении предварительного разрешения (а в некоторых случаях и запрет) на проход через исключительную экономическую зону для судов, перевозящих радиоактивных отходы или другие вредные для здоровья человека вещества.

В современный период вполне обоснованное опасение со стороны международного сообщества вызывает установление т. н. 1000-мильной «морской идентификационной зоны», .охватывающей, пространства в пределах не только исключительной экономической зоны прибрежного государства, но и открытого моря. Такая мера, в частности, введена Правительством Австралии в 2004 г. в целях обеспечения морской безопасности и включает, среди прочего, такое требование как запрос прибрежными властями точной последней (оперативной) информации о судне, осуществляющем проход (транзитом) через исключительную экономическую зону.

К ужесточению режима судоходства в исключительной экономической зоне могут привести и другие меры, вводимые прибрежными государствами, как в одностороннем порядке, так и с использованием международно-правовых инструментов внедоговорного характера.

6. Одной из важнейших в современном международном морском праве является проблема делимитации исключительной экономической зоны между государствами с противолежащими и смежными побережьями. Правовой основой для разграничения исключительной экономической зоны между государствами с противолежащими или смежными побережьями является ст. 74 Конвенции 1982 г., в соответствии с которой делимитация исключительной экономической зоны между государствами с противолежащими или смежными побережьями осуществляется посредством заключения соглашения.

7. Положения современного российского законодательства об исключительной экономической зоне в целом соответствуют Конвенции 1982 г. Основным законодательным актом, устанавливающим правовой режим исключительной экономической зоны нашей страны является Закон об эконом-зоне. Его положения направлены на регламентацию прав и обязанностей как Российской Федерации, так и других государств в исключительной экономической зоне. Это законодательство исходит из сбалансированного сочетания прав и обязанностей Российской Федерации в исключительной экономической зоне, с одной стороны, и наличием прав и свобод других государств в данном морском пространствес другой.

По результатам анализа положений российского законодательства об исключительной экономической зоне автор приходит к выводу о необходимости продолжить работу по приведению указанной области законодательства в соответствие с положениями Конвенции 1982 г., так как отдельные положения Закона об экономзоне нуждаются в конкретизации. В связи с этим диссертантом предложены следующие рекомендации:

— внести дополнение в Закон об экономзоне, предусмотрев, как это установлено ст. 252 Конвенции 1982 г., положение о «подразумеваемом согласии», согласно которому иностранные заявители могут приступить к осуществлению научно-исследовательского проекта в исключительной экономической зоне Российской Федерации, связанного с проведением исследований водных биоресурсов, по истечении шести месяцев с момента представления в федеральный орган исполнительной власти в области рыболовства соответствующего запроса в порядке, предусмотренном Законом об экономзоне, если в течение четырех месяцев со дня получения запроса федеральный орган исполнительной власти в области рыболовства не направит иностранному заявителю разрешение на проведение исследований или уведомление: об отказе в разрешении на проведение планируемых исследованийо несоответствии представленной информации требованиям Закона об экономзоне;

— следуя п. 1 ст.230 Конвенции 1982 г., внести дополнение в ст. 39 Закона об экономзоне, предусмотрев положение, согласно которому за нарушение законодательства Российской Федерации и международных договоров Российской Федерации в области предотвращения, сокращения и сохранения под контролем загрязнения морской среды, совершенных иностранными судами в исключительной экономической зоне Российской Федерации, могут применяться только денежные штрафы. Кроме того, в пересмотре нуждаются положения ст. 252 УК РФ «Загрязнение морской среды», в части назначения наказания за загрязнение морской среды исключительной экономической зоны вследствие сброса с иностранных судов, поскольку санкцией данной статьи, помимо денежных штрафов, вводятся такие меры уголовной ответственности, как лишение свободы, арест, исправительные работы. Внесение изменения обусловлено необходимостью соблюдения требований п. 1 ст.230 Конвенции 1982 г.

— пересмотреть положения ст. 256 УК РФ в части назначения наказания, поскольку арест и лишение свободы, предусмотренные санкцией данной статьи, не могут быть применимы к иностранным граждан за незаконную добычу (вылов) водных биоресурсов с точки зрения положений п. З ст. 73 Конвенции 1982 г.

В настоящем диссертационном исследовании содержатся и иные выводы и предложения.

Представляется, что учет сформулированных в диссертационной работе выводов и рекомендаций будет способствовать разрешению проблем, связанных с международно-правовым режимом исключительной экономической зоне, дальнейшему совершенствованию положений российского законодательства в рассматриваемой области, а также более глубокому изучению исключительной экономической зоны как института международного морского права.