Развитие предмета и методологии экономической науки в контексте современных институциональных изменений

Постановка, проблемы. «В настоящее время люди особенно ждут более глубокого диагноза, особенно готовы принять его и испробовать на деле все, что будет казаться имеющим хоть какие-нибудь шансы на успех. Но даже и помимо этого современного умонастроения, идеи экономистов и политических мыслителей — и когда они правы, и когда ошибаются, — имеют гораздо большее значение, чем принято думать. В действительности только они и правят миром. Люди-практики, которые считают себя совершенно неподверженными интеллектуальным влияниям, обычно являются рабами какого-нибудь экономиста прошлого» [158, с. 518]. Эти слова актуальны и для нашего периода, характеризующегося критическим положением дел в политико-экономической системе и неопределенностью будущего. Причем, занятые своими внутренними проблемами мы не замечаем, что жесткая оценка нынешней ситуации в полной мере относится не только к так называемым постсоциалистическим государствам, но и к тем, которые сегодня относятся к благополучным" и образцовым". Дело в том, что глубокие и стремительные перемены, заявившие о себе еще в конце 1960;х годов в разных регионах мира, в очередной раз испытывают на прочность способность людей нового тысячелетия внести коррективы в свои мысли, желания и действия, чтобы обеспечить поступательное и устойчивое развитие общества.

Если учесть непредсказуемость происходящих перемен, крайне низкую результативность реформы на протяжении достаточно большого промежутка времени буквально во всех постсоциалистических странах, неопределенность и пессимизм в оценке не только будущего, но и исторического прошлого, то все это выступает серьезным основанием для критики экономической науки, которая в той или иной мере перестала справляться с присущими ей функциями. Можно однозначно сказать, что наше реальное экономическое положение, именуемое без особого осмысления «кризисом», есть всего лишь следствие кризиса экономической науки. Следовательно, от того, каким и в какой степени мы владеем методологическим и категориальным аппаратом экономической науки, как он используется для анализа реальных процессов хозяйственной жизни, а также от того, как и кем оказывается востребовано это новое знание, в полной мере зависит и наше настоящее и будущее.

Однако экономическая наука представляет не только определенный набор идей, постулатов, готовых схем, рецептов. Наука, также как и практика, явление развивающееся, готовое неискушенному исследователю преподнести сюрприз в виде модного, но все же лжеоткрытия либо искаженного представления о реальной действительности, полученных через призму упрощенных подходов, экономических категорий или понятий, опровергнутых самой историей. Парадокс и трагедия текущей ситуации состоит в том, что реформирующиеся государства попали в «трансформационную ловушку». Воодушевленные идеей романтического реформизма эти страны начали разрушение старой системы раньше, чем были сделаны серьезные и прагматичные теоретические разработки. А поскольку в бывших социалистических странах не оказалось ни политического, ни идеологического, ни экономического, ни других институтов-стабилизаторов, придающих устойчивость любой социально-экономической системе, то трансакционные издержки, порождаемые реформами, значительно превышают их полезный эффект.

Методология, аналитический инструментарий теории неоклассиков, к сожалению, не учитывают более сложный и более длинный информационный путь, который предстает перед экономистом-исследователем. Игнорируются также институциональные рамки, которые тем или иным образом регламентируют, организовывают и регулируют поведение людей. Современные неоклассики, акцентируя внимание на позитивном и нормативном анализе, таким образом, обедняют свою исследовательскую программу, что формирует неполное, фрагментарное и статичное знание. Но российские и отечественные учебники лишь слегка интерпретируют предмет науки экономики, в лучшем случае дополняя его местным фактическим материалом.

Острые проблемы хозяйственной практики и логические противоречия теории об экономике, естественно, выдвинули ряд новых направлений и подходов к экономике в частности и обществу в целом. Одним из них оказалась междисциплинарная теория, которая в качестве главной единицы исследования избрала институты. Институты не только направляют усилия людей, устанавливая на формальном и неформальном уровнях систему норм и ограничений, но и формируют их интересы, определяют параметры отношений и взаимодействий внутри фирм, между фирмами и организациями, между субъектами хозяйствования и государством.

Период же системных трансформаций, названный переходным, настоятельно требует передачи в той или иной форме добытых знаний, интуиции, опыта по институциональным изменениям, институциональному проектированию и планированию. Современная экономика существенно изменилась по сравнению с прошлым столетием, когда формировался предмет экономической теории под влиянием функционально-аналитических идей неоклассической теории, взявшей у классической политэкономии именно явленческую, феноменологическую сторону, дополнив ее субъективированными утилитаристскими оценками. Политическая, этическая, идеологическая и пр. составляющие, равно как и сущностная ориентация классической политэкономии, в экономической теории (Экономиксе) попали в разряд «прочих равных». Но проблемы переходных и развивающихся стран, изменения в индустриально развитых странах, обращают внимание именно на эту сторону знаний об экономике, политике и обществе в целом, как менее известное и научно воспроизведенное целостное, интегрированное знание, которое крайне необходимо в условиях складывающейся глобализации. Экономическая рациональность, таким образом, от первого своего уровня, на котором индивид разумно поступает, признавая объективные экономические законы, выходит на четвертый уровень, когда для мотивированных поступков необходимо признавать уже влияние субъективированной «рациональности» других субъектов, организаций и институтов.

Важно понимать не просто узко утилитарные экономические проблемы, а видеть тенденции геополитического и политико-экономического развития на разных уровнях. Задача науки экономики сегодня более значимая, чем обычно себе представляют. Она закладывает основы политико-экономического существования граждан и стран в мире. Но объем знаний, умений и навыков, объем информации, требующийся для научно освоенных рациональных поступков, значительно возрастает. Поэтому в большей степени требуется овладение методологией, методами и методиками быстро меняющейся информации о динамичном и противоречивом экономическом мире. Сегодня правят миром и страной те, которые получили экономическое образование вчера. Завтра будут править те, которые получают образование сегодня. Л. Мизес писал: «В нынешних обстоятельствах нет ничего более важного для каждого мыслящего человека, чем экономическая наука. На карту поставлены его собственная судьба и судьба его детей.. Экономическое знание представляет собой существенный элемент в структуре человеческой цивилизациионо является фундаментом, на котором стомт современный индустриализм. Оно оставляет на усмотрение людей, воспользуются ли они должным образом богатством этого знания или оставят его неиспользованным. Но если им не удастся извлечь из него выгоду и они пренебрегут его учениями и предупреждениями, то они не только аннулируют экономикуони истребят наше общество и род людской» [315, с. 824, 830].

Актуальность темы

исследования.

С критического анализа и формирования новых исследовательских подходов начинается этап реальных и позитивных социально-экономических трансформаций. Современный уровень мирового социально-экономического развития представляет собой противоречивый итог как научно освоенных действий хозяйствующих субъектов, так и стихийного начала функционирования сложной многоуровневой политико-экономической системы. Анализ теории и хозяйственной практики как единого целого позволяет заключить, что между ними образовалась устойчивая и противоречивая дихотомия, в результате чего экономическая наука утратила внутренне присущие ей методологические и эвристические свойства, прикладные функции, а хозяйственные процессы этого приобрели глобально неустойчивый и неопределенный характер. В силу этого возрастает значение теоретических методов исследования, которые обращаются к силе логической абстракции, сочетающей историческую обусловленность с эволюцией категориального аппарата науки.

Острота дискуссий после системных преобразований приобретает особую актуальность, поскольку переходный период затянулся, а его результаты оказались крайне скромными по сравнению с ожиданиями абсолютного большинства населения постсоциалистических государств. Рубеж нового века представляет кроме всего прочего именно такую ситуацию, когда накопленная критическая масса практических и теоретических изменений предполагает не только активизацию исследовательской работы с ее легкой модификацией, но активное формирование новой, более плодотворной теории о сложной полицентрич-ной современной хозяйственной деятельности, имеющей дискретный и нелинейный характер эволюции. Однако полного утверждения новой парадигмы до сих пор не наступило, что делает внутренний предмет экономической науки крайне размытым, а мирохозяйственные тенденции неопределенными.

Степень научной разработанности проблемы. В зависимости от степени пересмотра парадигмы неоклассической теории в 80-х гг. возникли многие не совсем связанные между собой, но пересекающиеся новые направления и теории: новая политическая экономия (А. Алесина, Дж. Бьюкенен, М. Олсон, У. Райкер, Г. Таллок, Н. Шофилд, У. Нисканен, К. Эрроу, А. Сен, Дж. Стиглиц), теория развития (Р. Буайе, С. Винтер, К. Боулдинг, Р. Нельсон), конституционной экономики (Дж. Бьюкенен, В. Ванберг), геоэкономики (К. Жан, П. Савон-на), теория контрактов (Е. Фуроботн, Р. Рихтер, Й. Макнил, М. Аоки, Б. Клейн), экономика соглашений (J1. Тевено, А. Орлеан, О. Фавро), теория принятия решений (Г. Саймон), прав собственности (А. Алчиан, Д. Бромли, X. Демсетц, Р. Коуз, А. Оноре, Р. Познер, С. Пейович), экономики организаций (О. Уильям-сон, К. Менар), новой теории фирмы (А. Алчиан, М. Аоки, X Демсетц), тран-сакционных издержек (Р. Коуз, Дж. Уоллис), экономической теории информации (Дж. Стиглер, Дж. Акерлоф, М. Спенс), новой экономической истории (Д. Норт, Дж. Уоллис, Р. Познер), теория регуляций (Р. Буайе, М. Англьетта, Ж.-Бенасси, Г. Бернис), биоэкономики (Дж. Хиршлейфер, М. Гизелин, Р. Докинс), экспериментальная экономика (Д. Канеман, В. Смит), бинарной экономики (Jly Келсо). В этом широком наборе отдельных теорий можно видеть существенное количественное и качественное накопление всей исследовательской базы современной экономической теории для перехода на иные парадигмальные и методологические подходы, принципы познания, применяемые к самым разным областям человеческой деятельности.

В российской экономической литературе наблюдается хотя и противоречивый, однако, настойчивый поиск путей самоопределения своей школы, обусловленной трансформационными процессами переходного периода и спецификой контекста русской истории. В частности можно назвать такие фамилии, как B.C. Автономов, О. И. Ананьин, A.B. Бузгалин, С. Ю. Глазьев, А. Д. Демин, B.JI. Иноземцев, А. И. Колганов, Г. Б. Клейнер, Р. И. Капелюшников, Э. Г. Кочетов, Д. С. Львов, А. Н. Нестеренко, А. И. Неклесса, С. П. Макаров, C.B. Малахов, В. Т. Рязанов, В. Л. Тамбовцев, А. Н. Олейник, Ю. Я. Ольсевич, Ю. М. Осипов, В. М. Полтерович, A.A. Пороховский, К. А. Хубиев, А. Е. Шаститко, Ю.В. Яко-вец. По сути, утвердились теория переходной экономики и компаративистика, формируются в разных исследовательских традициях теория институциональной экономики и глобалистика (геоэкономика), теория хозяйства и информационная экономика, теория развития и макрогенераций, институциональная теория фирмы и прав собственности. Эти и другие направления науки начали входить в вузовские учебные планы и программы, учебные пособия по «экономической теории» 1, используются в прикладных исследованиях.

В Беларуси в русле расширительных подходов к предмету и новых направлений анализа работают И. М. Абрамов, В. Ф. Байнев, П. Г. Никитенко, Л.Н. Не-хорошева, Е. К. Медведев, СЛ. Пелих и другие исследователи. Противоречия нынешней реформы, однако, если и подтолкнули к активизации исследований по отдельным позициям, все же до сих пор не обеспечил целостной и всесторонней критической переработки существующих научно-практических проблем. История науки и практики подтверждает, что позитивная рефлексия имеющегося знания является болезненным, но все-таки первичным условием выхода на качественно иную траекторию развития любой теории, включая экономическую.

Цель диссертационной работы заключается в том, чтобы раскрыть закономерности и условия изменения предмета науки экономики, ее методологических рамок, когнитивных преимуществ и ограничений, возникающих в процессе эволюции реальной хозяйственной системы и понятийно-категориального аппарата.

В соответствии с целью в работе поставлены следующие задачи:

• определить общие характеристики и структурные тенденции современного мирового хозяйства, отдельных региональных образований (экономик России, Республики Беларусь), выявив взаимодействие и внутренние противоречия между наукой и экономической реальностью. Трансформирующиеся экономики республик рассмотреть не в обособленном политико-экономическом пространстве, а через призму мир-экономики, ее институтов, устанавливающих рамки поведения для национальных экономик. Раскрыть когнитивные ограничения теории, а также причины, порождающие мозаичное фрагментарное и «абстрактное», лишенное эвристической функции и практического смысла знание;

• выполнить ретроспективное метаисследование эволюции основных научных направлений, обратившись к таким классическим атрибутам как «объект», «предмет», «методология», «факт», «исследовательская программа», «теоретиче.

1 Термин «экономическая теория» мы будем использовать как рабочий, отражающий особый аспект или сферу научно-теоретического освоения реальных хозяйственных процессов. Вместе с тем отметим, что он никак не фиксирует сложившегося предмета, определенного методологическом подхода, системы категорий. екая парадигма", «историческая обусловленность теории», «уровни анализа» и пр. Раскрыть онтологические изменения функционирующей хозяйственной системы в связи с формированием «новой экономики» и соответствующей методологии, категориального аппарата;

• с точки зрения целостности знания, обусловленного системными свойствами современной экономики, отразить логико-содержательную, историко-эволюционную, пространственно-временную и предметно-дисциплинарную структуру, сложившуюся на текущий период развития экономической науки;

• на основе логико-исторического анализа мэйнстрима науки осуществить переход к возможностям использования в современных условиях меэ/сдисцип-линарной институциональной теории. Раскрыть основные атрибуты и особенности предмета институциональной экономики, установив преемственность последней с другими школами, а также использовать ее в исследовании ряда актуальных конкретных проблем, имеющих важное общенаучное и практическое значение. В условиях сложившейся неопределенности и риска раскрыть проблему выбора стратегии социально-экономической эволюции и роста, определив значение институционального планирования;

• проблемы институционализации, характерные для переходных ситуаций, предполагают использование категорий институционально-эволюционной экономики для выяснения природы, противоречий и этапов переходного периода, особенностей формирования экономической политики;

• учитывая, что современная рыночная реформа опирается на активное использование стоимостных форм, установить в категориях стоимости, денег капитала институциональные свойства, позволяющие эффективно управлять рыночными преобразованиямивычленить институциональные конфликты и трансформационные ловушки, которые возникают в проводимой экономической политике в силу неадекватного представления о содержании современной реформы.

Объектом исследования выступают общие тенденции реальной политико-экономической динамики и сложившиеся теории, исследовательские программы формирующихся школ, представляющих современную экономическую науку и влияющие на хозяйственную систему.

Предметом исследования является совокупность понятий, категорий, постулатов, отражающих гносеологические свойства и особенности науки экономики, закономерности ее эволюции, принципы построения (процесс) идеальных (теоретических) конструкций, институциональных рамок и норм практического поведения хозяйствующих субъектов.

Гипотеза. Заложено предположение, что экономическая наука в конкретном теоретическом оформлении имеет пространственные и временные рамки. Мирохозяйственная система и национальные экономики уже длительное время имеют признаки затянувшегося системного гистерезиса и нуждаются в теоретическом обобщении. Выдвигается следующее: а) негативные социально-экономические проявления есть следствие, в том числе неверных подходов, просчетов и заблуждений экономической науки, неправильно проведенной процедуры исследованияб) во взаимосвязи науки об экономике с самой практикой всегда имеется противоречие ограниченного знания, которое в этих двух сторонах человеческой деятельности накапливает «случайные погрешности», создавая возможности для кризисовв) накопившиеся многочисленные практические проблемы ограничивают возможности использования теории мэйнстри-маг) предмет науки расширяется за пределы «чистой экономики» вместе с усложнением хозяйственных связей, социализацией отношений и возникновением качественно новых технологий, организационных и институциональных форм.

Методология и методы проведения исследования.

Достижение поставленных целей и задач потребовало использования междисциплинарного подхода, включающего достижения современной философии экономики, совокупность методов и инструментов познания собственно экономической науки, истории, социологии, психологии, технологии, математики. В данной работе используется совокупность общенаучных методов (абстрагирование, анализ и синтез, индукция и дедукция, обобщение и аналогия), адаптированных теоретико-экономических методов (сочетание логического и исторического, восхождение от абстрактного к конкретному, идеализации и формализации, моделирование), методы эмпирического и конкретно-экономического анализа (наблюдение и измерение, сравнение и группировки, таблично-графический анализ и экспертные оценки). Избранная предметная область исследования и задача по рефлексии экономики потребовало использования методологии институционально-социологического эволюционизма, компаративистики и структурно-морфологического анализа. и.

В качестве информационной базы использован фактологический материал, представленный экономической историей, статистические данные, аналитические обзоры научно-исследовательских учреждений, нормативно-правовые документы, работы отдельных авторов по экономической психологии и социологии, данные, содержащиеся в научной и справочной литературе, средствах массовой информации.

Научная новизна и значимость полученных результатов. Содержание работы раскрывает теоретико-практические тенденции мирохозяйственных процессов, а также характерное для нынешнего этапа развития острое когнитивное противоречие между современной хозяйственной практикой и основным течением «экономической теории». Затянувшийся процесс выбора эффективной стратегии по системному реформированию политико-экономического устройства постсоциалистических государств рассматривается в контексте образовавшегося «дефекта знания», аналитико-институционального вакуума, что позволяет зафиксировать эволюционную ограниченность доминирующих позитивно-нормативных методов исследования и утерю экономической наукой эв-ристическо-прогнозной функции.

Более конкретно значимость и новизна выполненного исследования заключается в следующем:

В области метаисследования.

• как целостная хозяйственная форма и аналитическая единица современная мир-экономика трактуется не только следствием объективных стихийных движущих сил хозяйственной системы, но и как результат идей науки, сложившегося образа мышления, активного поведения людей. Поэтому неустойчивую мировую экономическую динамику предлагается увязывать с циклическими колебаниями развития экономической теории, накоплением случайных и «осознанных» ошибок, характерных для псевдоили антинауки;

• современная экономическая наука, включая отечественную, находятся в переходном состоянии теоретической самоидентификации. На этапе смены па-радигмальных основ мировой экономической наукой и экстенсивного освоения ее результатов теорией отечественной, выделяются интуитивно-эмпирические и другие особые свойства последней;

• в новых условиях выделяется специфика научной экономической сферы по отношению к фактам, гипотезе, методологии, предмету, процедуре исследования и пр. Возникновение нетрадиционных секторов экономики, глобализация и виртуализация обусловили расширение «экономического поля», что, в свою очередь, видоизменяет и предмет науки за счет социально-психологических и институциональных свойств. В силу этих обстоятельств, а также под влиянием финансов и информатизации в диссертации отмечается новое феноменальное свойство теории — возможность репродуцировать «факты», оценивая их с точки зрения интерпретативнойрациональности;

• выполнена структуризация экономического знания через призму научных школ и направлений с обоснованием общей тенденции по формированию интегральной дисциплины, имеющей разные названия, но отражающей целостность мир-экономики;

В рамках истории экономического анализа становления и развития науки позволили автору выявить: а) их общую техническую, социокультурную, политико-правовую, организационную и экономическую основуб) понятийно-содержательную структурув) усилившуюся во второй половине прошлого века научную специализацию и возросшую расчлененность, «диффузию» экономического знанияг) формализацию экономической науки и утерю из-за этого своей объектно-предметной областид) взаимосвязь (методологическую, инструментальную и пр.) и преемственность между различными течениями экономической мысли и причину их развитияе) предметную и логико-историческую структуру научного аппарата различных школж) парадигмальные свойства, особенности и изменения основных теорийз) нормативно-императивную сторону методологии исследований текущего переходного периодаи) условия превращения науки в псевдонауку (паранауку, гетеронауку, антинауку).

В области онтологических и гносеологических изменений, фиксируется формирование сектора «новой экономики», а в связи с этим отмечаются новые элементы, отношения, связи, изменяющую методологию и аналитический аппарат науки экономики. Информация получает характеристику особого ресурса, имеющего специфические ценностные и потребительские свойства, видоизменяющие подходы к критериям обмена, оценке производственных отношений, формированию ценовых пропорций, содержанию собственности, спецификации ее прав и защите, измерению богатства, инвестиционному процессу, новой норме регламентации поведения хозяйствующих субъектов и координации целостности всей системы.

В области теории и понятийно-категориального аппарата.

• существующие теории получают временное и пространственное размещение, которое накладывает отпечаток на особенности их исследовательских программ. Речь идет об этическом начале английской политэкономии, конституционно-правовой основе американской теории, франко-германской науке с ее историко-культурными корнями и патриархально-самодержавной базе экономической науки восточно-европейского регионавыделяется четыре уровня рациональности, которые были приняты в качестве исходной аксиоматической установки основными течениями экономической науки: классического, неоклассического, постклассического (кейнсианского) и модернистского (постмодернистского);

• делается вывод о преодолении «дефекта знания» через конвергенцию или синтез существующих теорий и формирование новой науки о современной хозяйственной деятельности (в нашей интерпретации «теоретической экономики»), вырабатывающей расширительные контуры предмета, междисциплинарную методологию, доминирующий в исследовании социально-психологический понятийный аналитический аппарат;

• в условиях формирования модели рыночной экономики стержневые понятия рынка «стоимость», «деньги», «капитал» получают институциональную интерпретацию. Качество этих категорий дополняется иерархией сложившихся ценностей и степенью доверия при минимальных трансакционных издержках заключать соглашения по реализации интересов субъектов хозяйствования;

• через понятия «институционального, социального и общественного капитала» в рамках сложившейся мировой специализации данное явление находит отражение в пространстве и во времени. «Интеллектуальный капитал» является системообразующим и кумулятивным источником общественного развития, как ранее (в индустриальную эпоху) производительный капитал. В современных условиях (постиндустриализма) капитал представлен различными видами начиная от вещной и заканчивая нематериальными активами в форме интеллектуальной собственности, экономических и социальных связей, норм и отношений. «Интеллектуальная рента» выступает формой дохода этих видов капитала, а норма прибыли предприятий высоко технологичных отраслей является базовым параметром для государственного регулирования экономики;

• уточняется и вводится в научный оборот ряд таких категорий, как, «дефект знания», «плотность экономического поля», «институциональная матрица», «институциональный конфликт», «переходный институт», «метаинститут», «институциональный капитал», «экономический рост и развитие», «институциональная ценность», «трансформационная рента», «теоретическая экономика», «информационный цикл», «институциональное развитие» ;

• делается вывод о сильных когнитивных свойствах в современных условиях теории институционализма, раскрываются ее предпосылки, эволюция, структура во взаимосвязи с классической политэкономией, теорией неоклассики и отдельными более частными теориямираскрывается роль и содержание институтов идеологии и собственности, образующих основу экономической системы и определяющих генетическую инерционность ее траектории эволюции. Стабилизационная политика дополняется институциональным равновесием с формализацией его в соответствующей матрице. Трехмерный подход к категории собственности (общеэкономический, политико-экономический и институциональный) обогащает выбор эффективных форм регулирования отношений собственности в разных сферах экономики.

В прикладном анализе процесса институционализации.

• данная проблема позволяет вычленить новые характеристики понятия «переходный период», включающий институциональное неравновесие и трансформационную ренту. В качестве общественно-экономических стабилизаторов выдвигаются метаинституты и переходные институты, которые регламентируют и одновременно ориентируют на изменение политико-экономического поведения граждан по вновь избранной стратегии. Определяются источники и критерии институциональных изменений;

• впервые обосновывается возможность и условия возникновения институциональных «пустот», конфликтов, «ловушек», акцентируя внимание на институциональном планировании и проектировании как форме исследования и инструменту реформированиядля переходного периода характерно извлечение трансформационной и политической ренты за счет несовершенства институциональной среды и конкурентного перераспределения властных отношений, прав собственности, проведения специфической переходной экономической политики, отличающейся резким увеличением целей при минимуме средств для достижения целей. Критерием выбор стратегии конфликтной экономической политики, формирования институционального капитала выступает отношение трансакционных издержек к выгодам;

• анализ банковско-финансовой системы переходного периода высветил ее спекулятивную основу и вытекающее отсюда разрушительно-созидательное значение в осуществлении современной экономической реформы. Инвестиционный процесс получает более широкое и системное толкование, включающий различные этапы и институциональные условия;

• в диссертации затрагивается глубинная составляющая процесса политико-экономического реформирования — экономический образ мыгиления и других институтов, находящихся в остром противоречии. На основании анализа реальной экономических процессов в республике и за рубежом, изучения существующего опыта экономического образования в республике, БГУ и в других странах, выдвигаются основные критерии, формирующие современную стратегию и содержание экономического образования.

Практическая (экономическая, социальная) значимость полученных результатов состоит в критическом переосмыслении гносеологических возможностей ортодоксального направления экономической науки и обосновании преимуществ теоретического знания, использовании институционально-эволюционной теории в исследовании современной экономики. Положения и выводы о закономерностях эволюции экономической науки могут быть использованыа) в методологических и понятийно-категориальных основах формирования направления науки, преодолевающей известную в гуманитарной сфере узко предметную определенность и функциональную направленность, усиливающей когнитивный синергетический эффектб) в раскрытии политико-экономических, технико-экономических, социальных тенденций мировой и национальной экономических систем, выработке конкретной стратегии, факторов и институциональных форм развития страныв) в определении исходных норм и правил координации (формальных и неформальных) экономического поведения субъектов хозяйствования, руководителей, политиков, отвечающих сложившимся современным геополитическим, природным и социальным проблемамг) в анализе, критической оценке, формулировке теоретико-прикладных проблем более частного порядка, накопившихся к началу нового века в экономической наукед) имеет непосредственно прикладное значение для исследования трансформационных процессов современного переходного периода и формирования адекватной национальной экономической политики, разрешающей институциональные конфликты.

Расширение диапазона политико-экономического и институционально-социологического знания среди руководителей, экономических агентов, населения создает эффект социальной координации и согласованности, способствуя тем самым снижению трансформационных издержек при проведении реформы, повышению социальной полезности общественного капитала.

Философско-методологические и теоретические положения, обобщения, понятия и категории легли в основу курсов и спецкурсов «Институциональная экономика», «Институциональный анализ», «Экономика организаций», «Общественный сектор в экономике», «Теория экономического развития», «Новая политическая экономия», «Экономическая политика», «Институциональная теория фирмы», «Институциональное равновесие и экономика эволюционных изменений», разработанных и читаемых для студентов, магистрантов и аспирантов Белгосуниверситета, в учебных планах и программах, тематике диссертационных работ, дипломных заданий, курсовых, методических рекомендациях. Материалы исследования были использованы в разработке общеобразовательного стандарта подготовки специалистов по «Экономической теории», в проекте магистерской программы, а также в отчетах по научно-исследовательским темам, выполняемым в рамках кафедры («Макроэкономическое регулирование», «Экономика Беларуси и мирохозяйственные процессы»), НИ ЭИ Минэкономики РБ («Генеральная концепция управления национальной экономикой», «Разработка стратегии формирования институциональной среды в условиях трансформации экономики РБ» | научно-практических рекомендациях проводимых конференций, семинаров, симпозиумов, включая ЦОН при МГУ им. М. В. Ломоносова.

Кроме этого, научные результаты исследования могут быть использованы в системе повышения квалификации и переподготовки, как преподавателей, так и специалистов, работающих на предприятиях и в организациях.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту.

1. Современная мир-экономика представляет собой сложную и многоуровневую структуру, в которой происходят хаотические и противоречивые количественные и качественные сдвиги. В ней воплотились не только стихийные начала эволюционного процесса, но субъективированное знание, действия политиков, менеджеров. Признание необходимости изменить сложившийся мировой экономический порядок означает признание необходимости парадигмаль-но-методологической реконструкции доминирующих теорий экономической науки. История эволюции науки свидетельствует, что инерция существующего экономического мышления оказывается сильнее инерции реальной экономики. С опозданием циклическую траекторию повторяет в развитии и наука об экономике, создавая ограниченным, неполным и несвоевременным знанием предпосылку для каждого последующего цикла.

2. Утилитарно-функциональный подход, специализация науки об экономике, математическая формализация и абстрактное моделирование породили статичность, фрагментарность и «дефект знания». Суть последнего состоит в том, что частные фрагменты не воссоздают целостной и органичной картины сложного образа экономического мира действительности. Таким образом, ситуация переходности проявляется в том числе и на идеальном уровне.

3. В любой теоретической доктрине по экономике присутствуют культурологические, нравственно-этические, правовые, политические и другие начала, которые определяют способ экономического мышления и тип (форму) хозяйственной деятельности человека. Их признание в разном сочетании лежит в основе типологии и классификации научных школ и направлений. Из политэкономии, которая оформилась в самостоятельное и цельное учение о законах развития человеческого общения, в начале прошлого века под воздействием процесса научной специализации выделяются собственно теория экономики, политология, социология, менеджмент. Кардинальные и стремительные изменения, произошедшие во второй половине 20 и начале 21 вв., «новая экономика» вновь актуализировали необходимость теоретического знания, как целостного, системного, развивающегося знания о мирохозяйственном устройстве, значимости международных и национальных политико-экономических образований, поведении фирм и индивидов.

4. Сравнительный анализ парадигм основных экономических школ фиксирует: а) существование в рамках одной парадигмы нескольких научных направлений, чего нет в других областях знанияб) мир материального богатства классической политэкономиицелостный и развивающийся социально-экономический мир богатства Марксамир хозяйственной национальной культуры исторической школымир хозяйствующего субъекта неоклассиковхаотично-неопределенный образ мэйнстримав) четыре уровня рациональности, которые сменялись в методологических подходах основных теорий.

5. Интегрирующие начала проявляются не только в реальной хозяйственной системе, но и в новой формирующейся науке (в нашей интерпретации «теоретической экономике»). В работе дается сравнительная характеристика парадигмы данной теории, ее объектно-предметная определенность, методология, цель, единица измерения, детерминированность и другие свойства. Сложившееся международное разделение труда соответствует пространственному размещению теорий, которые накладывают отпечаток своими особенностями на практическую хозяйственную жизнь. «Островная» теория с ее этическим началом доминирует в Великобритании, конституционно-правовая основа — в американской теории, историко-культурные корни проникли в западноевропейскую науку, патриархально-самодержавная база формирует начала теории и жизни восточно-славянского региона.

6. Возрастание институционально-социальных начал в экономическом развитии предопределили актуализацию институциональной теории, имеющей свои предпосылки, эволюцию, структуру, генетическую взаимосвязь с классической политэкономией, теорией неоклассики и отдельными более частными теориями. Механические изменения в объектно-субъектных отношениях собственности без закрепления последних в адекватных институциональных формах ведут лишь к росту трансакционных издержек и присвоению отдельными инициаторами трансформационной ренты без увеличения общей эффективности и создания условий для развития. Современные мировые и национальные проблемы актуализируют значение категорий «развитие» и «рост». Институциональные инновации расширяют границы производственных возможностей для социально-экономического развития и роста.

7. Применительно к текущему переходному периоду особе значение приобретает проблема институционализации. Институциональное неравновесиеглавная характеристика «переходного периода». Его содержание также раскрывается в рассогласовании формальных и неформальных норм и правил, соглашений и форм координации, низкой «плотности экономического поля». В качестве общественно-экономических стабилизаторов, необходимых для трансформационного периода, выдвигаются метаинституты и переходные институты. Для этого периода характерно извлечение трансформационной и политической ренты за счет несовершенства институциональной среды и конкурентное перераспределение властных отношений и прав собственности. Определяются направления и критерии институциональных изменений, специфика исследования и проведения в переходный период особой экономической политики, имеющей множество целей при ограниченных средствах.

8. Для решения институциональных конфликтов и трансформационных ловушек в процессе осуществления реформ возрастает роль институционального планирования и проектирования как форм исследования и рационального проведения политики реформ. Этому же могут способствовать институциональные свойства стоимости, денег и капитала. «Институциональный капитал» представляет собой устойчивую совокупность формальных и неформальных норм, обеспечивающих основу равновесного состояния системы с накоплением (или уменьшением) потенциала для ее развития. В «общественном капитале» фиксируется определенная иерархия взаимосвязей отдельных капиталов, пронизывающих всю остальную его структуру в пространстве и во времени. В современных условиях постиндустриализма капитал представлен различными формами начиная от вещной и заканчивая нематериальными активами в форме интеллектуальной собственности, экономических и социальных связей, институциональных отношений. «Интеллектуальная рента» выступает формой дохода этих видов капитала, а норма прибыли предприятий высоко технологичных отраслей является базовым параметром для государственного регулирования экономики.

9. Банковско-финансовые системы по своей природе имеют спекулятивную основу и разрушительно-созидательное значение в осуществлении современной экономической реформы с конкретными последствиями и возможными направлениями развития. Процесс эффективной институционализации зависит от социокультурного контекста, изменения экономического мышления (института идеологии, теории), который в свою очередь зависит от стратегии, содержания, и организации учебной деятельности.

Опубликованность результатов исследования.

По результатам исследования опубликовано более 90 работ общим объемом около 1400 стр., в том числе: 3 монографии, 10 глав в книгах, 1 руководящий документ, 33 статьи в журналах и сборниках, 25 тезисов конференций, 6 брошюр, 8 учебно-методических пособий, 4 рецензии (88 п. л.).

Достоверность и обоснованность полученных результатов обеспечиваются критически переработанными фундаментальными методологическими позициями, межпредметной научно-теоретической и системной информационной базой исследования, фактологическими историческими данными, оперативными материалами статистики, выводами социологии.

Апробация и внедрение результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования нашли отражение в монографиях, научных статьях, учебно-методических пособиях, руководящих документах, научных отчетах, выполненных в рамках Государственных программ фундаментальных исследований, плана НИР Министерства образования Республики Беларусь, Белорусского государственного университета, ЦОН при МГУ имени М. В. Ломоносова, в выступлениях на международных конференциях и симпозиумах в Республике Беларусь, России, Украине, Германии, Польше, на научно-методических семинарах-дискуссиях экономического факультета, кафедры в БГУ, апробированы на совещаниях и заседаниях методических комиссий, учебно-методических объединений.

Структура и объем диссертации

Диссертационное исследование состоит из общей характеристики работы, пяти глав, заключения, 5 приложений. Общий объем диссертации составляет 340 страниц. Объем, занимаемый 34 таблицами, 36 рисунками, 5 приложениями, составляет 60 страниц.

Список использованных источников

включает 628 наименований.

Выводы.

1. Любая реформа, а тем более системная, предполагает прежде всего институциональные изменения. Последние оказались слишком неожиданными для практики, неизвестными науки. Поэтому продолжается хозяйствование методом проб и ошибок, в теории возникают новые мифы, догмы, лжепроблемы.

Теория переходных процессов находится в состоянии поиска соответствующих методологических основ, накопления фактов, новых инструментов, категорий. Если говорить о субстанции переходного периода, то институциональное неравновносие отражает его основу. Суть его сводится к противоречию и рассогласованности различных норм поведения: экономического, нравственно-этического, технологического, социального, политического и других уровней человеческой деятельности. На практике основное противоречие переходного периода переходит в плоскость противоречий между формальными и неформальными институтами. Нарушенное институциональное равновесие дестимулирует экономический рост и развитие. Проявилось оно в том, что небольшая часть населения обогатилась за счет другой части, не вложив в экономику даже необходимого собственного ресурса для роста национального дохода. Нарушение «этики Парето» создало деструктивный психологический эффект для проведения реформ на рациональной основе.

Институциональные «ловушки» и образовавшиеся «пустоты» придают особенности для выбора соответствующих механизмов и методов экономполитики для разных стран. Институциональные изменения обусловили возникновение гистерезиса в переходных экономиках. Нарушился целостный воспроизводственный цикл со всеми вытекающими отсюда последствиями. Институциональное планирование позволяет выбрать наиболее оптимальные пути решения проблем переходного периода, как в теории, так и на практике.

2. Крайне неопределен и противоречив в условиях переходности политический процесс, содержание и инструменты экономической политики. Борьба его участников чаще всего сводится к борьбе за извлечение политической ренты. В этом случае для стабильности особую значимость приобретает институциональный стабилизатор, не позволяющий разрушать сложившуюся систему до запредельных состояний, когда восстановление потребует значительно больших затрат, чем получили выгод от переустройства системы. Уровень «разрушения» системы условия для экстремальной экономической политики, когда выдвигает слишком много приоритетных задач, целей, решение которых невозможно без активного привлечения, например, государства, других политических институтов. Это противоречие возникло в современной экономической реформе. Это значительно сужает диапазон возможностей любой власти независимо от ее политической и философской ориентации. Выдвижение многих целевых параметров делает уязвимым обоснование рациональной и «сильной» политической системы, а высокая степень интеграции мировой экономики объективно ограничивает национальный суверенитет стран.

3. Преобразования породили в неявной и неявной формах институциональные конфликты. Их проявления многообразны — от интеллектуальных заблуждений и типичного воровства, коррупции до возникновения социальной депрессии у большинства населения, его дифференциации в доходах, снижения уровня мотивации труда. Однако самый глубокий его след обнаруживается в использовании экономических форм хозяйствования, которые никак не отвечают сложившемуся технологическому укладу и уровню образованности, профессиональной подготовки работников. Это породило деиндустриализацию экономик большинства постсоциалистических государств.

4. Экономика Беларуси и других стран далеко выходят за пределы законов и принципов, описываемых теорией «денежной экономики». Монетарный угол зрения не воспроизводит в полной мере происходящие социально-экономические процессы. Переходные же процессы характеризуются трансформацией базовых институтов экономики и общества. Поэтому необходимо проектировать их развитие, которое в равной степени представляло бы условия для выгодного поведения всем хозяйствующим субъектам, а не только лицам денежно-кредитной и финансовой сфер. Разрешить же глобальную проблему для мировой экономики в целом и национальных в частности (из-за образовавшейся дихотомии между реальным и финансовым секторами и огромного риска для глобального всеобщего кризиса) можно пониманием производно-сти денег и всех сопутствующих деривативов, а в последующем рациональной национальной экономической политикой.

5. Стабилизация национальной валюты, цен требует более широких мероприятий, чем те, которые сегодня проводятся. Кредитно-денежная система стран, «работая» со специфическим активом, подвержена спекулятивным колебаниям мирового финансового сообщества. Сам процесс ее формирования в республике и других подобного рода странах породил основу для финансовой нестабильности и других проблем. Этот сектор является трансакционным сектором. Исследование данного сектора, его методики нуждаются в использовании современной методологии экономической науки. Из этого вытекает то, что кредитно-денежная политика должна быть встроена в общую национальную экономическую политику.

6. Вектор и нормы поведения людей, которые сегодня выступают базовым капиталом нации, зависят от того, какое экономическое мышление закладывается. Его основы — уровень и тенденции развития самой экономики, включая ее национальный сектор, достижения современной экономической науки, а также конкурентные преимущества (или специализация) учебного заведения. То, что преподается в учебных заведениях, как это преподается и на каком методическом материале с учетом выработки практических навыков, сегодня нуждается в качественном обновлении и новой образовательной парадигме.

7. Другие социальные институты, например, религия, и культура в стабилизации экономик, развитии играют неоднозначную роль, имея разные механизмы. Существует огромное противоречие между целями современной реформы и христианскими ценностями, традициями культуры. Религиозный компонент следует принимать во внимание не только для общественной стабилизации, но и в направлении активизации экономической активности.

8. Социально-экономическое развитие генерируется институциональными факторами. Об этом свидетельствует имеющиеся немногочисленные и к тому же крайне мало востребованных эволюционных теорий. Социально-экономическое развитие — есть, прежде всего, отбор, селекция эффективных институтов с ориентацией на долгосрочную перспективу. Институты предопределяют начала и последующую эволюцию целостной экономической системы. В институциональных изменениях, имеющих определенную закономерность, наблюдается зависимость от исторической обусловленности и импорта институтов. Все это находит отражение в институциональном планировании, которое является функцией не только государства, но и другие общественно-политических и экономических организаций. Соотношение затрат и выгод от институциональных преобразований — главный критерий эффективности реформ, которые распределяются не одинаково между членами общества.

9. Экономический рост является частью общей проблемы развития, под которым в широком смысле следует понимать создание условий и реализацию имеющегося социального, научно-технического и производственного потенциала той или иной страны. Не всякий рост является благом, поэтому необходимо достигать тождества равновесного, гарантированного и натурального видов экономического роста. Прямой жестко детерминированной связи инвестиции — рост, развитие не существует. Экономический рост и развитие в разных условиях — это, прежде всего, результат расширения такой кооперации и обмена, при которых трансакционные издержки не увеличиваются. В переходных экономиках «благодаря» разрушению старых формальных институтов образовалась институциональная пустота, а «плотность экономического поля» резко снизилась. Новые же институты для своего создания требуют значительных затрат времени, равно как и затрат материальных. Анализ обнаруживает доминанту эндогенных факторов экономического развития и роста, смысл которых заключается в создании адекватной для Беларуси, России системы институтов. Речь идет об институциональном ресурсе. Основной фактор роста экономики конца XX в. является фактор социального капитала, органически отражающего институциональное устройство страны, развитие науки, образования, новых высоких технологий, хозяйственных связей и отношений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

1. Экономическая наука и практика всегда испытывали и испытывают корректирующее взаимодействие. В реальности этот процесс противоречив и сложен. Нелинейность и дискретность в тенденциях развития, противоречивое соотношение монополизации и деконцентрации, обособление фаз и нарушение воспроизводственного процесса, навязывание финансовым сектором спекулятивных мотивов всем экономическим субъектам включая политику, создание валютно-финансового риска и нестабильности мировой экономической системы, обострение глобальных проблем, рост информационной эксплуатации населения и стран — вот неполный перечень основных характеристик современной мир-экономики. Нет адекватности во взаимоотношениях политики и экономики, экономики и социальной сферы, социальной сферы и культуры, культуры и природы. Цивилизационный кризис подчинил другие кризисы, охватив практически все страны. К началу третьего тысячелетия накопился ряд «случайных величин», обусловленных и фактором науки, что придало специфику очередному мировому циклу. Но если на этапе становления науки экономики главной задачей являлось познание окружающей практики, что в последующем переросло в цель изменить экономический мир, то сегодня первоочередной задачей выступает оценка самой теории в сопоставлении с устроенным ныне хозяйственным порядком в ракурсе развития экономики и общества в будущем. Фрагментарность и калейдоскопичность, статичность и формализованная абстрактность, функционализм и универсализм знания усиливают необходимость оценки науки экономики.

Системные трансформации еще более противоречиво проявили себя как в отечественной хозяйственной практике, так и в науке. Время и институциональные изменения позволяют определить уже не постсоциалистическое наследие, а результаты неопределенного переходного экономического мыишения и мероприятий. Также пока нет изменений парадигмалыюго, методологического и инструментального содержания политико-экономической теории. В научно-учебной сфере наблюдается интуитивно-эмпирическая методология в исследованиях и схоластическая интерпретация категорий вводного уровня «экономике». Серьезной формой проявления противоречий, складывающихся в национальной экономической науке, выступила философско-методологическая неопределенность и организационная разобщенность научных сил. Нарушилась классическая процедура и алгоритм научных исследований, в которых доминируют трендовый анализ и императивные выводы, новые догмы и мифы, не подкрепленные историческим контекстом.

2. Под развитием экономической науки следует понимать лишь те изменения, которые позволяют глубже, объемнее и всесторонне отражать реальный хозяйственный мир. Как идеальная конструкция экономическая наука может создавать лишь видимость (символо-графическую, математическую или словесную) развития. Решающим в познавательной способности экономической науки является ее основание, или парадигма. История науки об экономике свидетельствует, что такого рода основания теории являются синтезом истории, права, философии, собственно экономики, технологий. Эволюция экономической науки может идти как через изменение парадигмы, так и через понятийный аппарат, используемый разными школами в рамках одной теоретической основы. В этом особенность развития науки об экономике. Традиции теории, сложившиеся на основе отражения линейно-функциональных зависимостей, перестали отражать отношения, связи, технологии, хозяйственные формы и порядки (институты) современной экономики. В 20-м веке частные и прикладные теории имели больший успех, чем фундаментальная часть науки об экономике, что привело к проблеме выбора стратегии и источников развития.

3. Верхний срез и внутреннюю основу современной экономики представляет «новая экономика», а традиционные отрасли уходят в «основание» системы. Начала «новой экономики» задают и гносеологический ориентир познания всей экономической реальности. В настоящее время отражение этой реальности в силу «смешанности» укладов, способов производства, связей может быть выполнено лишь через использование всего понятийно-категориального аппарата современной науки. Понятия «неоклассический синтез», мэйнстрим, новая политэкономия, экономическая теория и пр. подтверждают интеграцию науки. Современная наука об экономике (теоретическая экономика) осваивает и формирует новую парадигму, методологию и понятийный аппарат.

Процесс развития теории сопровождался разделением предмета политэкономии и специализацией ряда частных наук и знания. История экономического исследования (политэкономического и аналитического) фиксируется рядом па-радигмальных оснований, которые использовались крупными школами и направлениями экономической науки. Но особенность экономической науки состоит в том, что параллельно могло существовать несколько школ, имеющихся одну парадигму, чего нет в науках естественных. Структуризация науки по предмету, логическому содержанию, историко-экономической эволюции фиксирует отличительные особенности различных школ, методологическую трансформацию, категориальную преемственность.

4. Институциональная теория предметом, методологией и прочими научными атрибутами восстанавливает целостный и кумулятивный подход к социально-экономическим явлениям. Обращение к институтам позволяет зафиксировать как главные «несущие» элементы системы, так и внутренние причинно-следственные связи между экономическими и внеэкономическими факторами, что очень важно для отражения современной политико-экономической эпохи, ее дальнейшей эволюции. Изменения в институте собственности исключают существующее представление о том, что эффективная ее реализация возможна лишь на уровне формальной приватизации-национализации. Закрепление или перераспределение прав собственности сопровождается ростом трансакцион-ных издержек с непропорциональным распределением их источников покрытия и рентных доходов. Распределение выгод и издержек при приватизации осуществляется непропорционально между индивидами. Сами по себе частная или общественная собственность еще не порождают развития. Но их преобразования порождают на практике институциональные конфликты, проявления которых многообразны. Однако самый глубокий его след обнаруживается в использовании экономических форм хозяйствования, основанных на альянсе политики и денег, что порождает деиндустриализацию переходных экономик. Поиск эффективных форм собственности лежит в плоскости субъектно-объектных отношений, общественных форм организации, управления, технологий.

Исторически и практически экономика содержит в себе идеологическую компоненту, которая аккумулирует имеющийся потенциал страны, объединяя на идейном, мировоззренческом, политико-экономическом уровне интересы различных социальных групп и классов. Переход к новой идеологии подталкивает к изменению всей социально-экономической системы, обеспечивающей преимущества развития. Социально-экономическое развитие генерируется институциональными факторами мирового, регионального, национального, межотраслевого, отраслевого, внутрифирменного и межличностного уровней, создавая «общественный капитал». Социально-экономическое развитие — есть, прежде всего, отбор, селекция эффективных и перспективных институтов. В институциональных изменениях наблюдается зависимость от исторической обусловленности и импорта институтов. Соотношение затрат и выгод от институциональных преобразований — главный критерий эффективности реформ. Но распределяются затраты/выгоды не одинаково между членами общества, социальными слоями и классами, что порождает сопротивление реформам.

Экономический рост является частью общей проблемы развития. Но не всякий рост является благом, поэтому необходимо достигать тождества равновесного, гарантированного и натурального видов экономического роста.

5. Любая реформа предполагает, прежде всего, институциональные изменения. Субстанцией переходного периода является институциональное неравновесие. Суть его сводится к противоречию или рассогласованности различных норм поведения: экономического, нравственно-этического, технологического, социального, политического и других уровней человеческой деятельности. В политике переходного периода важно прогнозировать возможные институциональные «ловушки» и образовавшиеся «пустоты». Институциональное планирование — тот экономический феномен, который позволяет выбрать оптимальные пути решения проблем переходного периода.

В постсоциалистических странах произошло нарушение оптимума Парето: небольшая часть населения обогатилась за счет другой части, не вложив в экономику собственного ресурса для роста национального дохода. Нарушение «этики Парето» создало дестимулирующий эффект для проведения реформ на рациональной основе, где велика склонность к потреблению и низкая склонность к накоплению. Прямой жестко детерминированной связи инвестициирост — развитие не существует. В нашей общественной системе произошло нарушение законов институционального равновесия с законами денелсной экономики и реального производственного сектора, в результате чего нарушился целостный воспроизводственный цикл.

6. Высокая степень интеграции мировой экономики, проявляющаяся по многим направлениям и частью которой является экономика Беларуси, объективно ограничивает национальный суверенитет. Фактом является то, что источники экономического развития и роста находятся уже не на границах между государствами, а на политико-экономической кооперации государств, фирм и индивидов в мировом экономическом пространстве. Ведь современная мирэкономика представляет собой сложную нелинейную адаптивную систему, в которой велико значение разного рода связей и отношений.

Крайне неопределен и противоречив в условиях переходности политический процесс, содержание и инструменты экономической политики. Борьба его участников чаще всего сводится к извлечению политической ренты, превышающей факторные доходы. В этом случае для стабильности особую значимость приобретают переходные институты, не позволяющие разрушать сложившуюся систему до запредельных состояний, когда восстановление потребует значительно больших затрат, чем получили выгод от переустройства сложившейся в прошлом системы. Уровень «разрушения» системы создает условия для экстремальной нерациональной экономической политики, когда выдвигается много приоритетных задач, целей, решение которых невозможно без активного привлечения, например, внешних сил государства и других политических институтов. Это значительно сужает диапазон возможностей любой власти независимо от ее политической и философской ориентации.

7. Монетарный угол зрения не воспроизводит в полной мере все происходящие социально-экономические процессы, характеризующиеся трансформацией базовых институтов экономики и общества. Поэтому их проектирование и политика по развитию в равной степени создавало бы условия для выгодного поведения всем хозяйствующим субъектам, а не только лицам денежно-кредитной и финансовой сфер. Разрешать глобальные проблемы мировой экономики в целом и национальных в частности из-за образовавшейся дихотомии между реальным и финансовым секторами, накопившегося риска глобального кризиса можно вначале пониманием производности денег и сдержанной экономической политикой в спекулятивных операциях.

Стабилизация национальных валют является частью институционального развития. Но кредитно-денежные системы в силу специфики активов подвержена естественным спекулятивным колебаниям мирового финансового сообщества. Сам процесс ее формирования в странах породил основу для финансовой нестабильности и роста трансакционного сектора. Из этого вытекает то, что кредитно-денежная политика должна быть органически встроена в общую национальную экономическую политику.

8. Различные функциональные формы капитала играют разное значение, одновременно создавая внутренние силы для саморазвития и нарушения равновесия. В республике Беларусь и других государств нет капитала как развитого явления, отношений, обеспечивающих экономическое преимущество использования ресурсов. Стратегии «вперед к капиталу» и «назад к капиталу» имеют принципиальные отличия по многим своим признакам и практическому осуществлению. Капитал Беларуси, России — это пока капитал физических лиц, потому что даже собственники фирм накапливают личную собственность, а не капитальную, размывая утилитарным интересом национальное богатство. Развитию функциональных отношений капитала противоречит капитал-собственность, интерес которого преобладает. Еще больше противоречит крупный капитал малому и среднему бизнесу. Свою действительную генетику капитал проявляет лишь в теневой экономике, которая подавляется формальными институтами. «Европейского образца законы» тормозят экономические неформальные нормы поведения хозяйствующих субъектов, создавая условия для затянувшейся депрессии и теневого капитала. Современный финансовый капитал еще больше ограничивает капитал как экономический феномен, реализующий себя в производительном секторе экономики. Разрешение этих противоречий в пользу будущего стратегического развития может быть через использование в государственном регулировании нормы прибыли (отношение прибыли к затратам капитала) в высокотехнологичных отраслях.

9. Вектор, нормы поведения людей, которые сегодня выступают, если не основным, то важным капиталом нации, государства, зависят от того, какое экономическое мышление им закладывается через различные формы общественного сознания. Его основы — уровень и тенденции развития самой экономики, включая ее национальный сектор, достижения современной экономической науки, а также конкурентные преимущества (или специализация) учебного заведения. То, что преподается в учебных заведениях, как это преподается и на каком методическом материале с учетом выработки практических навыков, сегодня нуждается в качественном обновлении у нас и в целом в мире. В политике реформ важно выдерживать институциональное соответствие в отношении исторической генетики и конгруэнтность в строительстве новых правил и рамочных норм. Возрождая, например, религию, для достижения стабилизации экономики и общества, не обращается внимание на огромное противоречие между целями реформы и христианскими ценностями, традициями культуры.