Песенные жанры миннезанга

Музыкальное искусство европейского Средневековья предстает в современных исследованиях как феномен, в основе которого лежит множество взаимодействующих элементов. Одной из важнейших составляющих средневековой культуры является музыкально-поэтическое искусство менестрелей.

В большей степени внимание медиевистов привлекала лирика провансальских менестрелей, рассмотрению социокультурных основ и поэтики которой посвящены работы многих отечественных и зарубежных авторов (Ж. Брюнель-Лобришон и К. Дюамель-Амадо [26], А. Веселовский [27], В. Дын-ник [40], М. Мейлах [73], А. Михайлов [82, 83], А. Найман [87], Н. Эптон [124]1). Единственное на сегодняшний день отечественное исследование музыкального искусства менестрелей — диссертация М. Сапонова [99], где рассматривается творчество средневековых, преимущественно французских поэтов-певцов). Все названные работы выполнены на провансальско-окситанском2 материале, однако, вместе с тем, в Западной Европе существовала и другая ветвь светского творчества, заслуживающая не менее пристального интереса — искусство германских миннезингеров.

1 Солидный перечень иностранных трудов приводит М. Сапонов [98, с. 328−341].

Традиционно в отечественной научной литературе все, что связано с историей и культурой юга Франции, именуется «провансальским». Однако «Прованс — всего лишь одна из провинций Южной Франции, поэтому, стремясь преодолеть некоторую двойственность определения „провансальский“, во Франции стали активно использовать определение „окситанский“ (Окситания — название, закрепившееся за землями всего юга Франции). В настоящее время во французской литературе определение „окситанский“ используется применительно к специфическим историко-культурным феноменам юга Франции, а определение „провансальский“ осталось за всем, что имеет непосредственное отношение к Провансу» [26, с. 7]. В нашей работе используются оба термина.

Немецкая музыкально-поэтическая традиция Средневековья оказалась гораздо менее изученным явлением, нежели окситанская лирика. Особенно отчетливо эта тенденция проявляется в отечественной науке. Российское музыкознание отмечало миннезанг как определенный историко-культурный феномен в отдельных главах трудов по общей истории художественной, в том числе музыкальной культуры, литературы (например, Е. Браудо [25], Р. Грубер [33], Т. Ливанова [67], К. Шторк [122] и др.). Отдельные замечания относительно структурных типов композиций миннезингеров встречаются в предисловии к хрестоматии средневековых песен Т. Кюрегян и Ю. Столяровой [2]. Специальными же исследованиями, целиком посвященными проблематике немецкой музыкальной куртуазной традиции, отечественная наука не располагает.

Некоторые заключения об особенностях германского музыкально-поэтического искусства можно сделать, исходя из содержания трудов отечественных историков культуры, культурологов, философов (например, А. Гу-ревича [34], В. Даркевича [36], Е. Дукова [39], Е. Ефимовой [46], В. Жирмунского [48, 49, 50, 51], К. Иванова [52], С. Лучицкой [69, 70], Б. Пуришева [92, 93], М. Реутина [94, 95] и др.). Вопросу социально-политического самосознания немецкого рыцарства посвящена диссертация И. Ермаченко [45].

В иностранной исследовательской литературе, в основном, немецкоязычной, германское художественное Средневековье представлено несопоставимо масштабнее.

Обширен пласт работ историко-культурологической направленности (М. Бёмер [128], М. Блок [23], X. Бринкман [129], В. Зальмен [176], И. Кастен [152], X. Кольб [154], Д. Кюн [156], П. Пипер [171], X. Штайнгер [186], К. Фишер [135], Ф. Фогт [188], Т. Фрингс [136, 137] и др.). В данных исследованиях затрагиваются вопросы реконструкции биографий немецких поэтов-певцов, проблематика профессиональной терминологии, круга образов и тем средневекового музыкально-поэтического искусства, его функционирования. Так, X. Кольб рассматривает ключевое для немецкого рыцарства понятие minne, подробно останавливаясь на этапе становления германской лирики, а И. Кастен проводит сравнительное исследование специфики культа служения Даме у французских и немецких менестрелей.

В работах В. Зальмена, П. Пипера, Ф. Фогта, X. Штайнгера творчество средневековых поэтов-певцов рассматривается с позиций их принадлежности к той или иной социальной группеавторы приводят множество аутентичных наименований шпильманов, а также характеризуют специфику их положения и общественное значение. К. Фишер проводит параллели между куртуазней и религиозным мировоззрением. В исследовании М. Бёмер, посвященном рассмотрению песен крестоносной тематики, ставятся принципиальные вопросы историко-контекстного характера, анализируется образность крестовых песен, прослеживается трансформация идеи крестового похода в творчестве миннезингеров — от религиозной самоотверженности Хаузена до разочарования Ройенталя и индифферентности Тангейзера. В иностранной литературе выделяется массив филологических трудов с проработкой широкого круга проблем миннезанга: тематика, особенности поэтического жанрои формообразования, соотношение содержания поэтических композиций с биографическими данными, а также вопросы периодизации (С. Верг [191], Р. Грим-мингер [145], Ф. Нойман [165], О. Рикен [173], X. Рэкель [132], Г. Швайкле [177, 178], К. Хальбах [147] и др.). Можно отметить работы, авторы которых занимаются проблемами поэтики и структурирования вербального текста, как, например, диссертации О. Рикена и С. Верг. Исследование X. Мозера целиком посвящено рассмотрению феномена немецкой шпруховой поэзии.

Отмечая разработки зарубежного музыковедения, в первую очередь нужно отметить солидный пласт источниковедческих работ, выливающихся в научные публикации наследия миннезанга (И. Кастен и X. Кун [7], Б. Сигрейв и Т. Уэсли [14], X. Мозер и Й. Мюллер-Блаттау [11], И. Пельнар [9], Р. Тэйлор [16, 17] и др). Во введении к английскому изданию песен миннезингеров Б. Сигрейв и Т. Уэсли [14] затрагивается широкий круг вопросов:

3Большое количество работ приводит Б. Киппенберг [210] в библиографическом списке. происхождение миннезанга, специфика культа «высокой» любви, особенности жанров и структур, строение мелодики, ритма, инструментарий, однако, при всей объемности содержания публикации, затронутые темы представлены не столько в аналитическом, сколько в констатирующем ключе. Работа И. Пельнар [12] представляет собой собрание многоголосных песен Освальда фон Волькенштейна.

Наиболее представительную группу работ объединяет интерес авторов к проблематике жанрои формообразования. Выделяется капитальное исследование композиционых форм немецкой и французской музыкальных традиций Ф. Геннриха [139]. Метроритмическую организацию песен миннезингеров, сопряженную с проблемой фиксации текстов, исследуют Р. Вайс-сенфельз [190], Б. Киппенберг [153], О. Пауль и И. Глиэр [169], Р. Тэйлор [16]. Одна из статей У. Аарбург [124] посвящена тонам и лейхам Кольмар-ской рукописи (систематика и формообразование). Работы, касающиеся прояснения жанровой системы миннезанга, также в основном представляют собой анализ того или иного вида. В контексте преобладающих разработок «моножанрового» характера в качестве исключения можно назвать труд Г. Швайкле [177, 178], значительно расширяющий сложившуюся в исследовательской литературе весьма лаконичную типологию жанровой картины миннезанга.

Проработкой проблематики жанра шпруха (рассмотрение целостной картины его становления, анализ метрической и музыкальной сторон) занимаются такие авторы как X. Мозер [163], Е. Пикеродт-Утлеб [170], Й Рет-тельбах [172], X. Тервоорен [187]. Весьма богата аналитическими разработками область лейхового наследия миннезанга [126, 143, 144, 148, 157, 159, 161, 162, 167, 174, 180, 183, 184, 185, 192, 203].

В связи с вопросом происхождения миннезанга аспекты взаимодействия различных средневековых певческих традиций прослеживают Э. Яммерс [150], П. Гюльке [146]. Э. Яммерс сопоставляет светское и культовое музицирование, высказывая мысль о возможных связях миннезанга с галлоримскими песнопениями и отмечая сходство их жанро-, формообразования, метроритма, соотношения музыкального и вербального текстов. П. Гюльке соотносит музыкальные традиции различных социальных групп, в основном заостряя внимание на социокультурном аспектеон также затрагивает вопросы музыкальной стилистики.

Необходимо отметить и работы комплексного характера, совокупно охватывающие вопросы терминологии, генезиса немецкого куртуазного искусства, его периодизации, мелодической и метроритмической организации песен, их жанрово-структурной типологизации, фиксации, источниковедения, — статьи Б. Сигрейв и Т. Уэсли [14], Б. Киппенберга [210]- при их очевидной полезности, подобные публикации носят скорее не проблемный, но констатирующий характер.

Несмотря на обилие изысканий, широкий круг вопросов остается либо фактически не затронутым, либо недостаточно раскрытым. Некоторые проблемы в исследовательской литературе практически не ставились, другие же требуют дополнительного обсуждения, подчас пересмотра сложившихся представлений. Среди них мы выделяем проблемы периодизации миннезанга в связи с исторической трансформацией германского социума, профессиональной терминологии и аутентичных обозначений, жанровой типологии, специфики музыкальной стилистики, композиции и полифонических техник.

Цель исследования заключается в создании поликритериальной жанровой типологии и установлении специфики жанровой системы песен миннезингеров, ее исторической эволюции, ее взаимосвязей с музыкально-стилистическими параметрами интонационно-ритмической организации, формообразования, техники композиции. Ею определены основные задачи работы:

1) уточнение периодизации миннезанга;

2) анализ профессиональной терминологии, выделение основных социально-личностных типов германских менестрелей;

3) обозначение функциональных типологических признаков менест-рельной культуры на материале миннезанга;

4) построение поликритериальной жанровой типологии песен миннезингеров;

5) выявление принципов мелодической, метроритмической и композиционной организации песен;

6) расширение жанрово-стилистической картины на основе исследования полифонических песен.

В качестве объекта исследования выступает вокальная лирика миннезанга, предмета — жанровые разновидности песен.

Методологическая основа определяется традициями зарубежной и отечественной медиевистики. В качестве основополагающего выступает комплексный исторический подход, где предметом изучения становится целостная модель немецкого рыцарского музыкального искусства — функционирование культуры, ее жанровая и композиционно-стилистическая система.

Задача построения периодизации решается в опоре на работы Б. Кип-пенберга [210], Ф. Ноймана [166] и Г. Швайкле [177, 178], рассматривающих формирование этапов истории миннезанга в соответствии со стилевыми тенденциями периодов, жанрово-структурными приоритетами, и акцентирующих внимание на временных отрезках творчества наиболее ярких представителей отдельных течений.

Жанровая типология выстраивается с учетом результатов филологических и музыковедческих исследований М. Бёмер [128], Б. Киппенберга [210], Т. Кюрегян и Ю. Столяровой [2], А. Михайлова [80, 81], М. Сапонова [99, 99], С. Скребкова [106], В. Холоповой [117], В. Цуккермана [118], Г. Швайкле [177, 178], предлагающих несколько подходов к определению жанровой системы и выдвигающих в качестве самодостаточных жанровых критериев, в первую очередь, факторы структуры, содержания, приуроченности исполнения.

При анализе ритмоинтонационной организации песен миннезингеров автор данной работы опирался на исследования зарубежной и отечественной средневековой монодии Г. Алексеевой [19], И. Лебедевой [64, 65], Ю. Москвы [84, 85], М. Сапонова [100], Н. Серегиной [101], Л. Трейтлера [109], выделяющих в качестве мелодической конструктивной единицы различные структурные участки — от формулы до целостной композиции, а также работы П. Обри [88], Р. Тэйлора [16], М. Харлапа [114], В. Федотова [112] предлагающих ритмический анализ песен миннезингеров с позиций универсальной модусной системы, с учетом особенностей немецкого стихосложения.

Ранняя германская светская полифония рассматривается в контексте стилистических тенденций европейского многоголосия XII—XV вв.еков как целостного феномена, раскрытого в трудах Ю. Евдокимовой [42−44], В. Федотова [111].

Исследование структурных решений песен миннезингеров проводилось в опоре на аналитические разработки Ф. Геннриха [139], Т. Кюрегян и Ю. Столяровой [2], В. Холоповой [117], в трудах которых рассматриваются основные принципы формообразования средневековых европейских песен, а также публикации Т. Сорокиной [107] и Д. Фэллоуза [203], посвященные отдельным структурным типам.

Материалом исследования являются репрезентирующие основные аутентичные источники (Йенская, Венская, Кольмарская, Малая и Большая Гейдельбергские рукописи, собрание Carmina hurana и др.) публикации сочинений миннезингеров в современных нотировках (Б. Сигрейв и Т. Уэсли [14], И. Пельнар [12], Р. Тэйлор [16, 17]). Поэтические тексты миннезингеров стали еще одной важной составляющей исследования, в опоре на которую в значительной степени были прояснены вопросы профессиональной терминологии, некоторые биографические данные, жанровая типология миннезанга4.

4 Изображения немецких поэтов-певцов из Большой Гейдельбергской рукописи стали дополнительным материалом исследования, позволившим на основе анализа предметной и цветовой символики уточнить или подтвердить некоторые данные биографий, а также тематические особенности творчества миннезингеров (см. Приложение XI).

Научная новизна работы заключается, прежде всего, в первом в отечественном музыкознании опыте воссоздания целостной жанровой картины песенной культуры миннезанга. В настоящем исследовании уточняются параметры профессиональной терминологии, предлагается собственная периодизация миннезанга, учитывающая, помимо непременного имманентно стилевого фактора, как общую логику историко-социальных эволюционных процессов движения от феодально-замковой к бюргерской культуре, так и их нелинейность, соприсутствие и равную актуальность ценностей разных социальных слоев. Впервые предложен подход, согласно которому многочисленные жанровые разновидности германского средневекового музыкально-поэтического искусства рассмотрены с позиций множественности критериев, представлена целостная жанровая типология. Подробно рассмотрены леш и ъипрух — жанры, ранее почти не исследованные в отечественной музыковедческой литературе. Мелодика песен проанализирована с позиций методологии формульного анализа западноевропейской средневековой монодии, прежде всего песенной, выявлен основной фонд формул, определены пути его реализации в композиционных сегментах разного уровня, индивидуальные предпочтения авторов. Метроритмическая организация песен рассматривается с учетом как общеевропейского фонда ритмических модусов, так и рит-моформул немецкой фольклорной традиции. Предлагается уточненная типология композиционных форм миннезанга. Многоголосие миннезанга, в отличие от монодии, впервые в отечественном музыкознании становится объектом исследования.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования результатов исследования в курсах истории зарубежной музыки, полифонии, анализа музыкальных произведений, традиционной музыкальной культуры. Полученные результаты также могут учитываться при написании научных работ и учебных пособий соответствующей тематики.

Апробация исследования. Положения настоящей работы обсуждались на заседаниях кафедры истории музыки Новосибирской консерваториирезультаты исследования отражены в выступлениях на пяти научных конференциях и десяти публикациях.

Структура работы. Исследование состоит из Введения, четырех глав (Первая глава «Периодизация и профессиональная терминология», Вторая глава «Жанровая система», Третья глава «Принципы музыкальной стилистики», Четвертая глава «Композиционная организация»), Заключения, списка литературы, двенадцати Приложений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Искусство миннезанга — одна из важнейших вех истории немецкой музыкально-поэтической культуры. Творчество германских менестрелей представляется нам своего рода зеркалом, где, так или иначе, отразились многие из современных ему художественных явлений Средневековья. Культура миннезанга, подобно сложной мозаичной композиции, включает и элементы германской народной лирики, и иноземных музыкально-поэтических традиций, и литургической культуры, и городской бюргерской поэзии и многих других составляющих1.

Несмотря на обилие культурных сфер, с которыми соприкасается творчество германских поэтов-певцов, внутреннее его наполнение — жанровая система, музыкальная стилистика, композиция, — достаточно однородно. Миннезанг как искусство устного типа воплотил его основные черты — каноничность в сочетании с импровизационностью. Таким образом, миннезанг обладает рядом типологических характеристик, универсальных для данной культуры. Однако, с другой стороны, он разнопланов в многообразии региональных диалектов, социальной адресации и ситуативном функционировании песен. В миннезанге отражено мировоззрение светского человека Х11-ХУ веков, поскольку реализованы все три основных рода художественного творчества — лирика (любовная песня), эпос (лейх), драма (шпрух, крестовая песня), — универсально представляющие картину мира. Системность сформиро.

1 В их числе — пародийная линия, проявившаяся в песнях Ройнтапя, Штейнмара, Тангейзера, которую можно связать с влиянием вагантоввоздействие образов и форм античной поэзии [177]. валась на уровне мировоззренческих посылов, реализовавшихся в соответствующих способах высказывания. Все стилевые компоненты миннезанга представляют целостную картину художественного мышления (например, соприсутствие аристократического и рустикального на уровне образной социальной адресации как в прямой, так и в игровой трактовке). Закономерности композиционной организации отвечают основным посылам в соотношении индивидуально разработанной бар-формы и простых рефренных и строфических форм. Специфика формообразования выражается в сосуществовании сложных полиформульных композиций с неявными закономерностями, песен с виртуозно разработанными внутренне структурированными полифункциональными строфами, с песнями, опирающимися на минимум формул, а также перекрестными жанрово-композиционными решениями.

С течением времени в братство миннезингеров все больше попадет людей, причастных письменной культуре (в том числе клириков): с одной стороны, это отражается в росте количества культовых сочинений, а, с другой, -в стремлении зафиксировать образцы творчества. Таким образом, искусство немецких лириков в самом начале своего формирования в XII веке представленное монодическими песнями, в XV столетии уже являет достаточно сложные образцы многоголосия, опирающегося на широкий диапазон полифонических техник. Путь от устного искусства к письменному, естественно, отразился в особенностях нотации. Поворот миннезанга к литургической культуре органичен: средневековое германское искусство всегда стремилось к сохранению духовного посыла, начиная от параллелей между поклонением Прекрасной Даме и Деве Марии и заканчивая огромным количеством сочинений открыто религиозной направленности (лейхи, шпрухи, песни), что, в определенном смысле, способствовало приумножению и области религиозной музыки.

Миннезанг — искусство, по сути, проповедующее аристократические ценности, испытал мощнейшее влияние народной лирики, что отразилось как в обращении представителей «деревенского» миннезанга к крестьянской тематике, к фольклорным жанровым моделям (например, «женская песня» на раннем этапе), в органичном включении формульного фонда немецкой народной музыки. Как подчеркивает В. Жирмунский, «Лирические строфы поэтов „архаического“ направления по своему идейному содержанию и стилю заметно отличаются от лирики провансальских трубадуров и их немецких подражателей. Они приближаются к типу простейших двустиший и четверостиший любовного содержания, импровизируемых во время хоровых весенних плясок <.>. Весьма часто у поэтов „архаического“ стиля встречаются „женские песни“, один из жанров „объективной лирики“, наиболее распространенный в народной поэзии <.>. Многие стихотворения открываются „природным зачином“ <.>. Такой „психологический параллелизм“ является типичным признаком народной песни. Концепция любви этих поэтов, в особенности наиболее архаичного из них, Кюренберга, существенным образом отличается от провансальской доктрины рыцарского служения даме. <.> Эти более примитивные любовные отношения, еще лишенные налета курту-азности, вполне соответствуют нормальным бытовым отношениям между мужчиной и женщиной в средневековом обществе» [50, с. 85].

Миннезанг, с одной стороны, стал одним из ярчайших проявлений национального в истории немецкой земли, с другой, активно ассимилировал достижения инонациональных поэтов-певцов. Огромное значение имели крестовые походы, откуда германские лирики принесли массу новых культурных впечатлений от знакомства с искусством Востока (Г. Швайкле [177], например, делает предположение о возможном влиянии на формирование жанра «женской песни» песен мусульманских дворов Испании 1Х-Х веков). Большую роль сыграло культурное воздействие окситанского искусства, выразившееся в практике контрафактуры, которая достигла апогея в «подражательном» периоде.

2 Свидетельством этой связи также служат многочисленные пересечения мелодики современной народной музыки с песнями Роейнталя: «Свой вывод о фольклорных элементах в напевах Нейдхарта фон Ройенталя В. Мюллер-Блаттау сделала на основе сопоставлений мелодических типов в этих напевах с аналогами в современной нам устной традиции» [98, с, 246].

Миннезанг — искусство воспевания «высокой любви» — культивирующее личностно-индивидуальное переживание (прежде всего, в любовных плачах, дневных песнях), тем не менее, представляет немало образцов, где выражаются коллективные переживания, — крестовые, политические песни. Личная эмоция поэта-певца сочетается с устремлениями целых групп общества и выражает их настроения. Одним из важнейших факторов специфической ментальности миннезингеров стало мировоззрение министериалитета (01етШаппег)> к которому в основной своей массе принадлежали певцы, как правило, наиболее выдающиеся. Концепция служения претворялась немецкими лириками не только на уровне светской социальной вассально-сеньоральной тематики, но и в религиозной (Бог как Сеньор в крестовых песнях) и куртуазной (тш/ше-образность, выдвигающая объектом поклонения о и служения Прекрасную Даму) образных сферах .

Миннезанг, в сущности, стал «мостом» между самыми различными социально-культурными областями — аристократической и народной, германской и чужеземной, мирской и литургической, устной и письменной, индивидуальным переживанием и коллективным опытом. Казалось бы, все эти сферы естественным образом обособляются в различные виды средневековой музыкально-поэтической культуры, совмещаясь, однако, подчас самым непостижимым образом в творчестве таких колоссов миннезанга, как Фогельвей-де, Ройенталь, Волькенштейн. Таким образом, в миннезанге культивируется тип всеобъемлющего творца.

3 «Эта привязанность ощущалась настолько крепкой, что ее образ проецировался на все другие человеческие привязанности. Семейные связи уподоблялись вассальным. „В тяжбах родителей против детей и детей против родителей, — поучает судебник графского двора в Барселоне, — принимая решение, нужно смотреть на родителей, словно на сеньора, а на детей как на их слуг“. В куртуазной поэзии, где обожатель зачастую был ниже по положению той Дамы, о которой вздыхал, уподобление зашло так далеко, что поэты стали употреблять странный оборот, ставший обращением к Возлюбленной: Bel Senhor („мой прекрасный сеньор“), в мужском роде, как обращались бы к своему господинупод таким псевдонимом мы знаем одну из красавиц, которой Бертран де Борн обещал свое непостоянное сердце. Религиозное чувство также окрасилось тонами вассальных отношений. Для англосакса Синевульфа ангелы — „вассалы“ Господадля епископа Эберхарда Бамбергского Христос — вассал Бога-отца. Но самым знаменательным подтверждением того, что дух вассального менталитета пронизал абсолютно всё, были изменения, которые проникли даже в церковный обряд: вместо молитвенной позы древних орант с воздетыми вверх руками весь католический мир принял позу „отдающего себя под покровительство“ со сложенными ладонями» [23, с. 227−228]. Доказательством взаимообусловленности категорий системы и их глубинных перекрестных связей является существование единого «словаря», на языке которого рыцарь приносил клятву верности (старонем. — Hulde) как своему сеньору, так и Господу, отправляясь в крестовый поход, а также и Донне, принося любовный оммаж.

Искусство миннезанга, столь показательное для средневековой светской песенной традиции, репрезентирующее тип культуры устного профессионализма, синтезировало полярные, подчас и противоречивые категории. Каноничность средневекового сознания на уровнях поэтики, жанровой системы, музыкальной стилистики, строгая регламентированность в сочинениях миннезингеров сосуществовала с изобретательной комбинаторикой, играя в которую поэты-певцы «жонглировали» мелодико-ритмическими формулами, «тонами» и поэтическими текстами. Акцентуация на индивидуальном творческом решении, культивирование «Я-концепции», проявившейся в автобиографичности многих песен миннезингеров, постепенно формировали новый тип художника.