«Песни и сонеты» Р. Тоттела и проблемы английского петраркизма 1530-х-1580-х годов

Настоящее исследование посвящено изучению поэтического сборника «Песни и сонеты» («Songes and Sonettes», 1557) (в устоявшейся литературоведческой традиции обычно называемого по имени издателя «Тоттелевским сборником» или «Сборником Тоттела», «Tottel's Miscellany» 1) в его связи с широкой проблематикой лирической поэзии английского Возрождения XVI века, с эстетическими, философскими, политическими, религиозными, социокультурными, тендерными вопросами английского Ренессанса. Среди всего корпуса разнообразных текстов английской поэзии XVI века эта антология поэтических произведений занимает исключительное место. Взгляд на «Песни и сонеты» как на одно из самых значительных явлений английского Ренессанса не подвергается сомнению. Независимо от методологических установок, интересов и убеждений исследователей «Тоттелевский сборник» всегда называется среди наиболее влиятельных книг поэзии английского Возрождения. Вместе с тем нельзя утверждать, что феномен особого положения антологии в истории английской литературы получил в современном литературоведении достаточное объяснение.

Рассуждая о «Сборнике Тоттела», невозможно не отметить несоответствие между значением антологии для развития английской поэзии XVI века и степенью разработанности историко-литературных вопросов, непосредственно с ним связанных. Только в последнее время в литературоведческой науке начинает складываться четкая концепция «Тоттелевского сборника», рассматривающая его во взаимодействии с другими явлениями английской социокультурной жизни того периода и уделяющая внимание сборнику как продуктивному явлению в истории английской литературы. Очевидно, что подобное состояние данной научной проблемы вызвано сложностью, неоднородностью исследуемого материала. Речь идет о форме и содержании, об идеологическом наполнении книги, а также о фактах из истории ее возникновения и последующего функционирования в контексте литературы английского Возрождения.

Однако основная сложность исследований сборника заключается в другом. Научные проблемы, возникающие при глубоком изучении сборника, неизбежно затрагивают более широкую культурно-историческую проблематику, что приводит к необходимости выдвижения подобного рода исследований в пограничные области. В настоящем диссер

1 Дефинитивным изданием «Песен и сонетов» Р. Тоттела является двухтомное издание под редакцией Э. X. Роллинса (Tottel's Miscellany, 1557 — 1587: in 2 vols. / Ed. H. E. Rollins. Cambridge, MA., 1965). тационном сочинении предпринимается попытка прочитать текст «Тоттелевского сборника» в контексте лирической традиции английского Возрождения. Вместе с тем, изучение лирической поэзии английского Ренессанса в целом и «Тоттелевского сборника» в частности должно учитывать всю сложность социокультурного контекста эпохи, в котором причудливым образом переплелись эстетические, политические, религиозные, тендерные идеологии, продуцируя гетерогенное пространство означивания и интерпретации литературы. * *.

Особая роль, которую играл сборник в английской культуре и обществе на протяжении второй половины XVI века, заставляет более подробно остановиться на вопросах создания, публикации и последующего функционирования «Тоттелевского сборника». Именно эти данные позволяют сформулировать цели и задачи исследования, определить круг проблем, которые необходимо осветить в работе, определить основные этапы исследования.

Впервые сборник был издан 5 июня 1557 года достаточно известным и успешным лондонским издателем Ричардом Тоттелом2 под названием «Песни и сонеты, написанные благородным лордом Генри Говардом, покойным графом Сарри, а также другими и отредактированные Ричардом Тоттелом» («Songes and Sonettes written by the ryght honorable Lorde Henry Haward late Earle of Surrey and other edited by Richard Tottle»). Спустя два месяца, 31 июля 1557 года, появилось второе издание антологии, имевшее существенные отличия от первого. В этом виде текст за годы царствования Елизаветы I переиздавался неоднократно. В общей сложности сборник насчитывает 11 изданий (1557 — дважды, один раз в промежутке между 1557 и 1559 годами, 1559 — дважды, 1565 — дважды, 1567, з.

1574, 1585, 1587). После этого сборник перестал интересовать читателей елизаветинской Англии. Помимо собственной популярности, сборник вызвал волну подражаний, проявившуюся в появлении большого количества подобных антологий.

2 Ричард Тоттел начал свою карьеру издателя в 1550 году и скоро стал одним из наиболее успешных предпринимателей Флит-Стрит. Характерно, что он сумел сохранить свои позиции и при Марии I, и при Елизавете I. Подробнее о нем см. Byrom Н. J. Richard Tottel: His Life and Work // Library. Ser.4. Vol. 8. No. 2. 1927. P. 199−232.

3 Последние два издания «Тоттелевского сборника» были осуществлены уже другими издателями. (Greg W. W. Some Aspects and Problems of London Publishing between 1550 and 1650. Oxford, 1965. P. 90.).

Первое издание состояло из шести разделов и содержало 271 стихотворение. Из них 40 принадлежали Генри Говарду, графу Сарри (Серрею) (первый и пятый разделы), 97 — Томасу Уайету (второй и шестой разделы), 40 были написаны Николасом Гримал-дом (третий раздел), и 94 текста находились в четвертом разделе, озаглавленном «Неизвестные авторы». Среди последних исследователи смогли идентифицировать 10 имен (Лорд Во, Томас Черчьярд, Джон Хейвуд, Уильям Грей, Фрэнсис Брайан, Эдвард Сомерсет и др.) Поэтические тексты, включенные в сборник, не имели названий в традиционном понимании слова, но получили издательские или редакторские заголовки, описывающие основную тему того или иного стихотворения. Во втором издании количество текстов возросло до 280 (таким образом, общее количество тестов, вошедших в «Тотге-левский сборник» составляет 310), хотя количество произведений Н. Грималда наоборот уменьшилось на 30 (то есть их осталось 10) и его тексты были помещены в самый конец антологии. Также вместо полного имени «Николас Грималд» (Nicholas Grimald) в начале раздела были оставлены только инициалы «Н. Г». (N. G.). Было изменено положение 27 стихотворений внутри разделов, количество которых сократилось до четырех (за счет присоединения небольших по объему пятого и шестого разделов к основным корпусам текстов Сарри и Уайета). Также появилось оглавление, состоящее из первых стихов4.

Важным вопросом являются различия между двумя редакциями «Тотгелевского сборника». Издание X. Роллинса основывается на первой редакции, в то время как английские читатели второй половины XVI века были в первую очередь знакомы со второй редакцией. (Тексты, включенные во вторую редакцию, в издании Роллинса помещены отдельно.) Более того, реорганизация структуры сборника имеет глубокие идеологические импликации, поэтому в настоящей работе за основу берется вторая редакция «Тот-телевского сборника». В настоящее время работа над новым изданием сборника в его второй редакции ведется П. Марквисом5.

Старший по возрасту автор-«Тотгелевского сборника» — Томас Уайет (1503 — 1542), дипломат и придворный, поэт и музыкант при дворе английского короля Генриха VIII. Именно с его именем связано возрождение (после Чосера) в английской культуре и литературе интереса к итальянской и, в определенной степени, французской поэзии эпо Greg W. W. Tottel’s Miscellany // Libraiy. Ser. 2. Vol. 18. No. 5. 1904. P. 113−133.

5 О его интерпретации различий между двумя редакциями см.: Marquis P. A. Politics and Print: the Curious Revisions to Tottel’s Songes and Sonettes // Studies in Philology. Vol. 97. No. 2. 2000. P. 145 — 164. Подробный текстологический анализ изменений см.: Idem. Richard Tottel’s Songes and Sonnets: The Elizabethan Version. («Medieval and Renaissance Textual Studies» for «Renaissance English Text Society» .) P. i — xiv. хи Возрождения (значительную часть его произведений составляют переводы или переложения текстов Петрарки, а также французских поэтов О. де Сен-Желе и К. Маро). Уай-ета можно назвать новатором в области стиха, так как именно он ввел в систему английского стихосложения формы сонета и рондо. Получив образование в Кембриджском университете, с 1524 года Уайет находился на дипломатической службе короля Генриха VIII, для которого выполнял различные поручения как внутри страны, так и за ее пределами. Так, в 1526 году он предпринял поездку во Францию, а в 1526 — 1527 годах побывал в Риме и Венеции. К этому времени относится его знакомство и, по-видимому, увлечение будущей королевой (женой Генриха VIII) Анной Болейн. В 1535 ему был пожалован рыцарский титул, но уже в 1536 году он был заключен в Тауэр как один из любовников Анны Болейн. (Подозрениям способствовал и ранний развод Уайета со своей женой.) Поэт сумел оправдаться и вернуть благосклонное отношение короля. В 1539 году он был отправлен послом в Испанию, где пробыл до 1540 года. В 1541 году вновь заключен в тюрьму (на этот раз по политическим мотивам), вновь получил королевское прощение,. однако уже в октябре 1542 года умер, выполняя одно из поручений своего монарха6. 7.

До его смерти практически ни одно из его стихотворений не было опубликовано, они имели хождение в рукописях и впервые увидели свет в «Песнях и сонетах» Ричарда Тоттела. Следует отметить, что произведения Уайета в антологии подверглись достаточно большим изменениям по сравнению с рукописными вариантами. В особенности это касается их метрико-ритмических характеристик. Помимо сонетов, сатир и песен его творческое наследие включает в себя перевод книги Плутарха «О спокойствии души» (De Tranquilitate Animi) («Tho, wyatis translatyon of Plutarckes boke, of the quyete mynde», 1528), а также парафраз псалмов Давида, опубликованных в 1549 году под названием «Покаянные псалмы» («Penitent Psalms»).

Только в рукописях — за исключением эпитафии Уайету — до 1557 года существовала и поэзия автора, чье имя идет в сборнике первым — Генри Говарда, графа Сарри (1517−1547). Сборник позволил читателю познакомится с его лирическими произведениями, так как именно в «Тоттелевском сборнике» впервые была напечатана большая.

6 О жизни Т. Уайета см. подробнее: Muir К., Thompson P. The Life and Letters of Sir Thomas Wyatt. Liverpool, 1963.

7 О спорах касательно времени первой публикации произведений Т. Уайета см. ниже, стр. 20 настоящего исследования.

часть поэтического наследия Сарри. За пределами сборника остались лишь парафразы псалмов и песенные переложения фрагментов библейской «Книги пророка Екклесиаста».

Сарри происходил из знатной семьи, его отец, третий граф Норфолк, занимал высокие должности при дворе Генриха VIII. Сам граф Сарри (этот титул был пожалован ему в 1524 году после смерти деда, Томаса Говарда, графа Сарри) воспитывался сначала дома, где получил глубокие познания в области современной ему гуманистической мысли, а также в итальянском, французском, испанском языках и латыни, а затем в Виндзоре, вместе с незаконнорожденным сыном Генриха VIII Генрихом Фицроем, герцогом Ричмондом. Вместе с ним в 1532 году Сарри провел около года во Франции при дворе короля Франциска I. Здесь он, по-видимому, достаточно близко познакомился с современными ему литературой и искусством (в первую очередь — итальянским), приобрел светские манеры и стал образцовым придворным (именно на Сарри как на своего предшественника ориентировались стремившиеся к совершенству придворные елизаветинской эпохи). В 1536 году герцог Ричмонд умер. Сарри вместе с отцом принял участие в разгроме «Благодатного паломничества» — движения против роспуска монастырей. Однако именно по подозрению в сочувствии бунтовщикам (Говарды были католиками) Сарри был заключен в тюрьму и чуть было не лишился правой руки за то, что ударил придворного во дворце. В начале 1540-х годов король вернул графу Сарри свою благосклонность. Сарри участвовал в войне с Шотландией, сражался во Фландрии и командовал гарнизоном в Булони. Однако в 1547 году по обвинению в государственной измене (Сарри разместил на своем гербе королевские регалии, а также считал, что именно его отец должен стать Лордом Протектором при малолетнем сыне Генриха VIH Эдуарде) он был казнен за день до смерти самого короля. Это была последняя казнь в период правле-g ния Генриха VIH .

Помимо лирических стихотворений и указанных произведений поэтическое наследие Сарри составляет перевод второй и четвертой книг «Энеиды» Вергилия, где впервые в истории английской поэзии используется белый пятистопный ямб (изданы Тотте-лом в 1557 году, за два месяца до публикации «Песен и сонетов»). Другим достижением Сарри в области английской поэзии является то, что он впервые в английской практике использовал (наряду с другими типами) т. н. «шекспировский» тип рифмовки в сонете g.

Casady Е. Henry Howard, Earl of Surrey. New York, 1938; Sessions W. A. Henry Howard, the Poet Earl of Surrey: A Life. Cambridge, 1998. Подробнее о конфликте, приведшем к гибели Сарри см.: Moore P. R. The Heraldic Charge Against the Earl of Surrey 1546−47// English Historical Review. Vol. 116, June, 2001. P. 557−583. ababcdcdefefgg). Упоминания достоин и тот факт, что поэты-елизаветинцы особо выделяли Сарри среди других своих предшественников и считали его наиболее близким себе автором.

Третьим автором, чье имя было изначально указано на страницах «Тоттелевского сборника» был Николас Грималд (15 197−1559?). Грималд не разрабатывал традиции любовной поэзии, и его наследие должно включаться в несколько иную традицию лирической поэзии английского Возрождения. Более корректно о его произведениях, видимо, следует говорить как о гуманистической (ученой, дидактической, религиозной) поэзии, имевшей свои корни в университетах. Сам Грималд преподавал риторику сначала в Кембридже, затем в Оксфорде, а также был протестантским проповедником. В период 1554 -1555 годов (правление Марии I Тюдор) за религиозные убеждения был, возможно, заключен в тюрьму, однако сумел уцелеть в борьбе католиков и протестантов. Как считал исследователь его жизни и творчества Р.* JI. Мерилл, позиция Грималда в религиозном вопросе не отличалась постоянством. По его мнению, Грималд сумел уцелеть за счет того, что вовремя примкнул к католикам, в отличие от многих своих соратников-протестантов. Как автор Грималд был достаточно разносторонен. Помимо публикации в «Тоттелевском сборнике», он оставил после себя несколько собраний поэтических текстов, в основном частного характера (эпиграммы, послания, переводы с латыни). Также он перевел трактат Цицерона «Об обязанностях» («De Officiis»), напечатанный все тем же Ричардом Тоттелем в 1556 году, и написал несколько латинских драм («Archipropheta», «Christus Redivivus», «Protomartyr»). В сборнике его перу принадлежат два поэтических текста, написанные белым пятистопным ямбом, которые являются первыми опубликованными текстами, выполненными данным размером10. Возможно, именно он был редактором второго (основного) издания «Песен и сонетов"11. По крайне мере, он был близко знаком с Тоттелем, отредактировал стихотворное переложение псалмов,.

9 Merill L. R. Nicholas Grimald, the Judas of Reformation // Publications of the Modern Language Association of America. Vol. 37. No. 2. June, 1922. P. 216 — 227.

10 Перевод «Энеиды», выполненный Сарри белым пятистопным ямбом, был создан раньше (до 1547 года), но опубликован позже. Однако Л. Р. Мерилл допускает, что тексты Грималда могли быть написаны раньше текстов Сарри и именно Грималд в этом случае является родоначальником данного размера в английской поэзии. См.: Ibid. Р. 217. n Byrom Н. J. The Case for Nicholas Grimald as Editor of «Tottel's Miscellany» // Modem Language Review. Vol. 27. No. 2. 1932. P. 125 — 143. выполненное Т. Уайетом, и составил сборники стихотворений других поэтов (лорда.

Рочфорда и лорда Шеффилда) .

Остальные тексты «Тотгелевского сборника», опубликованные в разделе «Неизвестные авторы» («Vncertain auctors»), в той или иной степени удовлетворяют включению в одну или другую из указанных поэтических традиций (придворная или гуманистическая поэзия).

Приведенные факты позволяют сделать некоторые замечания, необходимые для дальнейшего исследования сборника. Во-первых, «Сборник Тоттела» включает в себя произведения, относящиеся к первой половине столетия, возможно даже к 1520-м годам (речь идет о произведениях Томаса Уайета, который, как считается, привез свои первые сонеты из поездки по Италии в 1527 году13) и напечатанные только в 1557 году. Эти произведения были востребованы и пользовались стабильной популярностью на протяжении 1550-х — 1580-х годов. Можно утверждать, что сборник, включающий в себя доэзию времен Генриха VIII, Эдуарда VI и Марии I, «начинает елизаветинский период» в.

14 истории английской литературы. Более того, как отмечал издатель сборника Э. X. Рол-линз, «должным образом пересказать историю влияния сборника [на литературу елизаветинского периода] означало бы просто переписать историю поэзии первых трех десятилетий правления Елизаветы"15. Исследователями отмечено то значение, которое имел сборник для составителей поэтических антологий и авторов сонетных циклов в XVI веке. Более того, поэтическую антологию как более или менее устойчивую литературную форму можно с уверенностью назвать «елизаветинским феноменом», поэтому рассматривать «Тоттелевский сборник» в отрыве от этого периода означает сужать значение сборника. Можно говорить о том, что книга связывает три периода в истории Англии XVI века, а именно период правления Генриха VIII, период середины века, когда правили Эдуард VI и Мария I Тюдор, и время Елизаветы I. В книге «преломляется» проблематика и трех историко-литературных'периодовг раннетюдоровского (1520 — 1540 годы), среднетюдоровского (1550 — 1560-е годы) и елизаветинского (1570 — 1590-е годы). Это означает, что «Тоттелевскому сборнику» должно быть уделено внимание как динамиче.

12 Merill L. R. The Life and Poems of Nicholas Grimald. New Haven, 1925.

13 Шайтанов И. О. История зарубежной литературы. Эпоха Возрождения: в 2-х т. Т. 2. М., 2001. С. 83.

14 Greg W. W. Tottel’s Miscellany. P. 114.

15 Tottel’s Miscellany. Vol. 2. P. 108. ской структуре, значение которой не фиксировано ни на момент создания текстов, ни на момент их публикации, ни на момент их прочтения.

Во-вторых, существуют две редакции сборника (5 июня и 31 июля 1557 года), существенные отличия в структуре которых позволяют предположить наличие определенной прагматической установки, заложенной издателем (или редактором, о чем речь пойдет ниже), требующей своего изучения. Здесь же необходимо говорить о редакторской правке текстов, вошедших в сборник. В первую очередь это касается текстов Т. Уайета16. Эти проблемы требуют особого внимания, поскольку создают дополнительное измерение в структуре сборника, в котором осуществляется деятельность издателя и/или редактора по осмыслению современного им состояния английской поэзии.

В-третьих, в истории издания сборника очевиден определенный разрыв между авторством и публикацией, поскольку авторы основных разделов, граф Сарри и Томас Уайет, на момент публикации своих текстов были уже мертвы. Вследствие этого их тексты при попадании в новый контекст приобретали новое звучание, выполняли новую функцию, сохраняя при этом свою актуальность. Более того, если предположить, что редактором сборника все-таки был Н. Грималд, очевидно, что внутри текста сборника присутствуют как минимум два взгляда на одну проблематику. Петраркизм Уайета и Сарри сталкивается с дидактической, политической, религиозной лирикой Грималда. Данное обстоятельство связано со значительно более широкой проблематикой чтения и интерпретации более ранних текстов как в культуре Ренессанса вообще, так и в английской культуре XVI века.

В-четвертых, большая часть текстов, напечатанных в антологии, первоначально не предназначалась для печати, а функционировала в рукописных вариантах в узких кругах при королевском дворе. Таким образом, «Тотгелевский сборник» находится на пересечении двух культур — рукописной и печатной, каждая из которых характеризуется разными подходами к актуализации художественного текста (к проблемам автора, текста и читательской рецепции). Можно предположить, что сборник совмещает в себе черты обеих культур. В ее тексте они переплетаются особым образом, одновременно отрицая и подчеркивая друг друга. И здесь необходимо говорить о более глубоких импликациях противопоставления печатной и рукописной культур. Помимо непосредственно эстета.

16 Подробнее о разночтениях между рукописными вариантами текстов Уайета, относящихся к первой половине века, и вариантами «Тотгелевского сборника» см.: Harrier R. The Canon of Sir Thomas Wyatt’s Poetry. Cambridge, MA., 1975. ческих составляющих каждой из систем, внимание должно быть акцентировано на том, что наряду с эстетикой основами для противопоставления являлись социальные, политические, религиозные предпосылки.

В-пятых, необходимо акцентировать внимание на гетерогенном характере «Тот-телевского сборника». Во-первых, сам жанр антологии, которая характеризуется участием в ней нескольких авторов, изначально предполагает неоднородность представленного материала. Разные имена и — как следствие — разные индивидуальные стили авторов, разная степень известности поэтов, разное время создания произведений, разные жанры, разное отношение издателя к разным авторам — все это в своей совокупности является неотъемлемой характеристикой «Тотгелевского сборника». В нем представлены произведения, написанные в период с 1520-х по конец 1550-х годов. Их авторами были люди разных судеб, устремлений, социальной принадлежности (достаточно сравнить, например, Сарри и Грималда), различных религиозных и политических убеждений. Среди текстов сборника пасторали, песни, рондо, сонеты, сатиры, эпиграммы, эпитафии и т. д. Тем — не менее, многоголосье сборника не ограничивается исключительно историческими или жанровыми парадигмами. Как отмечает П. Марквис, литературные антологии вообще и «Тоттелевский сборник» в частности характеризуются диалогами, происходящими «между противоположными тендерными, политическими, историческими и эстетическими идеологиями"17. Очевидно, что все это свидетельствует о чрезвычайно сложной и насыщенной проблематике сборника, которая оказывается тесным образом связанной с ключевыми вопросами истории английской поэзии XVI века.

Публикация произведений 20−30 летней давности, их редакторская правка, их популярность свидетельствуют о связях проблематики текстов «Сборника Тоттела» с широкими культурными и историческими явлениями английской жизни второй половины XVI века. Необходимо говорить о том, что любое исследование «Тотгелевского сборника» должно раздвигать хронологические рамки и не может ограничиваться либо временем создания текстов (1520-е — 1550-е годы), либо моментом их публикации (конец 1550-х годов), а должно охватывать период с 1520-х по 1580-е годы, то есть период от создания первых текстов, позднее вошедших в антологию, до утраты читателями второй половины века интереса к «Песням и сонетам». При исследовании «Тотгелевского сборника» важно совместить взгляд на книгу как на явление XVI века в истории английской поэзии в целом, поскольку при других подходах специфика исследуемого материала может быть.

17 Marquis P. A. Politics and Print. P. 153. утрачена. Увлечение эпохой Генриха VIII может исключить сборник и его поэзию из контекста английской литературы второй половины столетия, а концентрация внимания на истории антологии в елизаветинский период приведет к непониманию семантики многих текстов «Тоттелевского сборника». Тем не менее, современное состояние разработки этой научной проблемы не учитывает всех вышеуказанных факторов, что показано в приведенном ниже обзоре исследованной проблематики «Тоттелевского сборника».

Нахождение сборника на пересечении основных проблем культуры и литературы английского Ренессанса привлекает внимание историков литературы. В то же время, как отмечалось выше, в современной литературоведческой науке нет четкой концепции «Тоттелевского сборника», которая вписывала бы его в непрерывное течение английской поэзии XVI века18. На сегодняшний день можно говорить скорее о нескольких направлениях изучения антологии, каждое из которых характеризуется своей собственной историей и различной степенью разработанности материала. Среди исследований, которые в той или иной степени затрагивают сам «Сборник Тоттела» или непосредственно связанные с ним вопросы, можно четко выделить четыре принципиальных подхода, имеющих свою историю и мотивировку.

При первом подходе (его можно назвать традиционным) в поле зрения исследователей попадает творчество отдельных авторов, чьи тексты входят в состав антологии. В случае авторской критики «Сборник Тоттеля» упоминается исключительно как первая публикация (причем, посмертная) произведений двух крупнейших поэтов первой половины XVI столетия Генри Говарда, графа Сарри и Томаса Уайета. Их произведения изучаются в связи со своим изначальным, достаточно узким контекстом (как литературным, так и внеэстетическим), то есть рассматриваются как часть английского историко-литературного процесса 1520 — 1540 годов, но при этом отделяются от других текстов, входящих в антологию. Такое рассмотрение свойственно не только зарубежному19, но и отечественному литературоведению. Начало подобному дизъюнктивному подходу в России было положено еще в «Истории английской литературы» (1947), в которой читателю предложены некоторые факты, но феномен самого сборника не описан20, и продолжено в.

18 Общий обзор критической литературы о «Тоттелевском сборнике» см. в статье: Marquis P. Recent Studies in Richard Tottel’s «Songes and Sonettes» // English Literary Renaissance. Vol. 28. No. 2. 1998. P. 299 — 313.

19 Saintsbuiy G. A Short History of English Literature. LondonNew York, 1900. P. 246 — 248- The Cambridge History of English Literature. Vol. 3 / Ed. A. W. Ward, A R. Waller. Cambridge, 1909. P. 166 — 175- Daiches D. A Critical History of English Literature. Vol. I. London, 1964. P. 149.

20 История английской литературы. T. 1. Вып. 1. Под ред. M. П. Алексеева и др. М. — Л., 1947. С. 304 — 305. более поздних исследованиях. Новая книга И. О. Шайтанова «История зарубежной литературы: эпоха Возрождения» (2001) дает глубокий анализ творчества Уайета и Сарри, однако «Тоттелевский сборник» описывается как их первая публикация, не имеющая не.

22 посредственно самостоятельного значения .

Исследования проблем индивидуального творчества Уайета и Сарри, необходимо признать, характеризуются глубокой степенью разработанности. Вопросам жизни и творчества Т. Уайета посвящено достаточно большое количество исследований, как книг, так и отдельных статей, среди которых можно отметить монографии А. К. Фок-свелла, Э. К. Чэмберса, С. Бальди, Р. Саутхолла, Г. А. Мэйсона, Д. М. Росса, С. М. Фо-ули23, исследования, совмещенные с (пере)изданием стихотворений Уайета24, а также работы П. Томсон, представляющие собой компилятивные сборники литературоведческого наследия, посвященного Уайету25. Гораздо меньшее внимание ученых привлекал.

Генри Говард, граф Сарри. Исследованиям его творчества посвящена всего одна моно.

26 графия (У. А. Сешионз) и ограниченное количество статей. Жизни и творчеству Николаса Грималда посвящена уже упомянутая монография Л. Р. Мерилла. Монографий, которые были бы посвящены исследованию творчества этих авторов, в России на сегодняшний день нет.

Однако подобный подход приводит к концентрации внимания на историко-литературных проблемах периода правления Генриха VTIL В результате, обойденными вниманием исследователей оказываются не только поэты периода времени правления.

21 См.: Горбунов А. Г. Джон Донн и английская поэзия XVI — XVII веков. М., 1993. С. 21- 29.

22 Шайтанов И. О. История зарубежной литературы: Эпоха Возрождения. В 2-х т. Т. 2. М., 2001. С. 83 — 88.

23 Foxwell А. К. A Study of Sir Thomas Wyatt’s Poems. London, 1911; Chambers E. K. Sir Thomas Wyatt and Some Collected Studies. London, 1933; Baldi S. La Poesia di Sir Thomas Wyatt: II Primo Petrarchista Inglese. Firenze, 1953; Southall R. The Courtly Maker: An Essay on the Poetry of Sir Thomas Wyatt and His Contemporaries. Oxford, 1964," Mason H. A. Sir Thomas Wyatt: A Literary Portrait. London, 1986; Ross D. M. Self-Revelation and Self-Protection in Wyatt’s Lyric Poetry. New YorkLondon, 1988; Foley S. M. Sir Thomas Wyatt. London, 1990.

24 The Collected Poems of Sir Thomas Wyatt / Ed. K. Muir, P. Thomson. London, 1969; Sir Thomas Wyatt: The Complete Poems / Ed. R. Z. Rebholz. London, 1978 и др.

25 Thomson P. Sir Thomas Wyatt and His Background. London, 1964; Thomas Wyatt: The Critical Heritage / Ed. P. Thomson. London, 1975; Thomas Wyatt: The Collected Critical Heritage / Ed. P. Thomson. London, 1995.

26 Sessions W. A. Henry Howard, Earl of Surrey. Boston, 1986. Подробнее о жизни Сарри см.: Casady Е. Henry Howard, Earl of Surrey. New York, 1938; Sessions W. A. Henry Howard, the Poet Earl of Surrey: A Life. Oxford, 1998.

Эдуарда VI и Марии I, включенные в «Песни и сонеты» (например, Томас Черчьярд), но и сам период с конца 1540-х по конец 1550-х годов, имеющий определенные индивидуальные особенности в социокультурной сфере (всплеск конфликта между католиками и протестантами). Более того, невнимание исследователей к судьбе «Сборника Тоттела» в истории позднейшего английского Ренессанса (1550 — 1580-е годы) может привести к хронологической изоляции поэзии Уайета и Сарри и ее исключению из динамики развития поэзии всего английского Возрождения, к признанию их поэтик непродуктивными в историческом контексте, эстетически невостребованными, изолированными в пределах. социокультурных рамок первой половины XVI столетия. Очень важно проследить в тексте «Тоттелевского сборника» тенденции литературы всего XVI века, отметить его связь с предшествующей (первая половина столетия) и последующей (елизаветинский период) поэтическими традициями. Настоящее исследование во многом строится на факте особой значимости текста сборника для периода конца 1550-х — конца 1580-х годов, когда поэзия сборника функционировала в виде полноценной книги, оторванной от рукописной традиции.

Возвращаясь к проблемам авторской критики, можно отметить, что определенный перекос в сторону изучения поэтического наследия Уайета связан во многом с более высокой оценкой его эстетических достижений по сравнению с Сарри, которой отмечено литературоведение второй половины XX столетия, хотя в начале XX века предпочтение 27 отдавалось Сарри. Тем не менее, внимания заслуживает традиционное для литературоведов объединение Уайета и Сарри в одну эстетическую систему (не в последнюю очередь благодаря тому, что их тексты составили два основных раздела «Тоттелевском сборнике»). Однако подобное объединение таило в себе опасность неразличения индивидуальных поэтических характеристик авторов 28. В качестве такой системы большинство исследователей выбирают петраркизм (часто этот термин выступает синонимом придворной поэзии). Можно обратиться к исследовательнице X. Смит, которая писала, что.

29 основная черта английской поэзии XVI века — влияние петраркизма. Вследствие этого.

27 Подробнее о критической литературе о Сарри и Уайете см.: Sir Thomas Wyatt and Henry Howard, Earl of Surrey: A Reference Guide / Ed. C. W. Jentoft. Boston, 1980. P. 1 — 20.

28 Попытки разрушить это представление предпринимала, например, А Острикер: О striker A. Thomas Wyatt and Henry Surrey: Dissonance and Harmony in Lyric Form // New Literary History. Vol. 1. 1970. P. 387 — 405.

29 Smith H. Elizabethan Poetry: A Study of Conventions, Meaning and Expression. University of Michigan, 1968. P. 131. создается определенная инерция восприятия, которая приводит к взгляду на сборник как на исключительно петраркистский текст.

Значение пегграркизма как ключевой эстетической парадигмы в понимании поэзии «Тотгелевского сборника» неоспоримо. Любое исследование «Тоттелевского сборника» должно отталкиваться прежде всего от петраркизма. Однако очевидно, что «Тоттелев-ский сборник» является преимущественно петраркистским текстом, но не исключительно таковым. Выше было отмечено как формальное, так и тематическое разнообразие сборника, с необходимостью ставящее вопрос о петраркизме как о единственном дискурсе антологии под сомнение. Скорее, внимание следует уделять не анализу, но синтезу, то есть взаимовлиянию петраркизма и других дискурсов в рамках «Тотгелевского сборника». Также необходимо учитывать, что петраркизм — очень сложное явление, и многие проблемы, касающиеся этого дискурса находятся в процессе разработки и осмысления различными исследователями30.

Вопрос о петраркизме вводит дополнительную проблематику соотношения континентальной и национальной традиций в «Тоттелевском сборнике» в частности и в английской поэзии XVI века в целом. Анализ взаимосвязей двух традиций предлагается в работах Д. Питерсона, Р. Осберга, который описывает элементы средневекового аллитерационного стиха в сборнике, и У. Сешионза, усматривающего в антологии начало метафизической традиции в английской поэзии31. Вместе с тем, необходимо учитывать тот факт, что соотношение национальной и петраркистской тенденций внутри «Тоттелевского сборника» не является объективным, оно регулируется не только тенденциями в английской поэзии, но, в том числе, и такими факторами как, например, редакторская правка. Поэтому необходимо рассматривать сборник и как текст, регулируемый представлениями об английской поэзии, присущими не только современной науке, но и XVI столетию, как текст, затрагивающий теоретические проблемы литературы.

30 Об этом свидетельствует достаточное количество монографий, опубликованных за последние полтора десятилетия, посвященных проблемам петраркизма. Из наиболее значительных можно отметить следующие: Greene R. Post-Petrarchism: Origins and Innovations of the Western Lyric Sequence. Princeton, 1991; Dubrow H. Echoes of Desire: English Petrarchism and Its Counter-Discourses. IthacaLondon, 1995; Kennedy W. J. Authorizing Petrarch. Ithaca, 1995; Bell I. Elizabethan Women and the Poetry of Courtship. Cambridge, 1998; Braden G. Petrarchan Love and the Continental Renaissance. New Haven, 1999.

31 Peterson D. The English Lyric from Wyatt to Donne: A History of Plain and Eloquent Styles. Princeton, 1967. P. 39 — 86- Osberg R. H. Alliterative Lyrics in Tottel’s Miscellany: the Persistence of a Medieval Style // Studies in.

Подход к рассмотрению «Тотгелевского сборника» через призму авторской критики обладает еще одним недостатком: при нем не представляется возможным проследить особенности «Сборника Тоттела» как полноценной публикации (книги), как единого текста, который играл значительную роль в развитии английской поэзии в 1550-е -1580-е годы. Между тем, проблема автора и авторства, вопросы публикации, условий издания книг, перехода от рукописной к печатной поэтической традиции и, как следствие, изменение социальной, экономической и эстетической составляющих этого процесса,.

32 интересуют в настоящий момент достаточно большое количество ученых. Даже на данной стадии исследования возможно предположить, что «Сборник Тотгела», сочетающий в себе проблематику рукописной культуры и особенности печатной книги, является интересным материалом для рассмотрения его в данном контексте. Внимание к этой проблематике можно охарактеризовать как одно из наиболее быстро развивающихся направлений в современном литературоведении, посвященном вопросам английского Возрождения, которое можно выделить в отдельный (второй) подход к изучению «Тотгелевского сборника». Однако важно сохранить восприятие «Тотгелевского сборника» как непосредственно литературного, художественного текста, не теряя связи между медиальными и собственно эстетическими характеристиками сборника.

Те же самые недостатки демонстрирует и третий подход, применяемый при изучении сборника. При нем сборник выступает в качестве иллюстративного материала, своеобразного среза, призванного продемонстрировать определенные тенденции в развитии английской поэзии начиная с 1520-х и заканчивая 1550-ми годами. Подобного взгляда на «Сборник Тоттела» придерживался, в частности, крупный исследователь английского Возрождения К. С. Льюис, писавший о том, что «сборник иллюстрирует (курсив мой — Д. С.) движение в английской поэзии, начавшееся в 1530-е и продолжавшееся на момент его публикации» 33. До настоящего времени в поле зрения исследователей попадали метрико-ритмические характеристики поэзии «Сборника Тоттела"^ демонстрирую.

Philology. Vol. 76. 1979. P. 334 — 352- Sessions W. «Tottel's Miscellany» and the Metaphysical Poets // Approaches to Teaching the Metaphysical Poets / Ed. S. Gottlieb. New York, 1990. P. 48−53.

32 Можно отметить следующие работы: Patterson A. Censorship and Interpretation: the Conditions of Writing and Reading in Early Modern England. Madison, 1984; Elsky M. Authorizing Words: Speech, Writing and the Print in the English Renaissance. Ithaca, 1989; Wall W. The Imprint of Gender: Authorship and Publication in the English Renaissance. IthacaLondon, 1993; Marotti A. Manuscript, Print and the English Renaissance. IthacaLondon, 1995.

33 Lewis C. S. English Literature in the Sixteenth Century Excluding Drama. Oxford, 1954. P. 236 — 237. щие развитие английского силлабо-тонического стиха на указанном этапе (центральная 34 треть XVI века). Также антология Р. Тотгела рассматривалась как своеобразный срез поэтического (фигуративного) языка тюдоровской поэзии35. Как уже говорилось выше, подобные исследования, несомненно, включают тексты сборника в более широкий исторический контекст, однако контекст этот следует признать скорее научным, метаописа-тельным, нежели в полном смысле социокультурным, или историко-литературным. Подобные исследования, разрабатывая другие проблемы, а зачастую и другие филологические дисциплины (например, стиховедение), игнорируют характер сборника как единого текста, имеющего композицию и созданного в ключевой момент развития английской истории и культуры.

Однако существует и более серьезное возражение против подобного подхода к изучению сборника. «Тоттелевский сборник» является собранием изначально разрозненных текстов, объединение которых в единый организм преследовало определенные цели, но этими целями не было стремление проиллюстрировать состояние развития английской поэзии. Даже если допустить существование подобного замысла у редактора/издателя антологии, выбор текстов обуславливался определенным идеологическим заданием. Создание подобного репрезентативного корпуса текстов неизбежно является актом политическим (в самом широком смысле слова), поэтому та или иная антология иллюстрирует исключительно один из возможных взглядов на развитие литературы, отражает мнение той или иной группы участников литературного процесса, но никак не является объективным документом36. Вследствие этого взгляд на «Тоттелевский сборник» как на иллюстрацию в определенной степени является ошибочным.

Наконец, четвертый существующий на сегодняшний день в науке подход к рассмотрению сборника учитывает его характер как единого, внутренне организованного и мотивированного текста. Речь идет об исследованиях поэтической антологии (miscellany), к которым принадлежит и «Тоттелевский сбор ник», как особого жанра. Наиболее крупным исследованием, посвященным елизаветинским антологиям является.

34 Thompson J. The Founding of English Meter. New York, 1961.

35 Rubel V. L. Poetic Diction in the English Renaissance. New York, 1941. P. 47 — 95.

36 См., например: Anderson R. «The Merit of a Manuscript Poem»: The Case for Bodleian MS RawJinson Poet 85 II Print, Manuscript, and Performance: The Changing Relations of the Media in Early Modern England / Ed. M. D. Bristol, A. F. Marotti. Columbus, 2000. P. 127 — 171. монография Е. У. Помрой. В отечественном литературоведении данная проблема еще не получила достаточного освещения. Само слово miscellany было неизвестно XVI веку, и очевидно, что тексты данной группы не имели своего жанрового заголовка, однако конвенции читательского восприятия были, по-видимому, настолько сильны, что это просто не требовалось. Достаточно вспомнить, что подобные сборники фигурировали еще в античности и не могли ускользнуть от сознания читателя эпохи Возрождения. Правомочность выделения подобных текстов в качестве особого жанра подтверждается, в.

38 первую очередь, их популярностью .

Сборнику Тоттела" предшествуют две попытки издать подобную антологию: «Книга стихотворений» («The Boke of Balettes», 1530-е годы, обнаруженная только через четыреста лет, в 1930;е годы) и «Двор Венеры» («The Court of Venus», 1536−39 или 154 749), который, как полагают исследователи, может включать в себя от трех до пяти стихотворений Томаса Уайета и, видимо, в таком случае является его единственной прижизненной публикацией. Тем не менее, именно «Тоттелевский сборник» начал традицию объединения в пределах одного текстового поля изначально разрозненных произведений, авторы которых не предполагали включения своих текстов в некоторую структуру более высокого порядка. Был создан прецедент, переросший в особый издательско-литературный жанр, который обладал, как оказалось, достаточным потенциалом и просуществовал всю вторую половину XVI века, став неотъемлемой характеристикой английской литературы второй половины XVI столетия. Из наиболее значительных текстов можно назвать следующие: «Пригоршня удовольствий» («A Handful of Pleasant Delights», 1566), «Малая пригоршня ароматных цветов» («A Small Handful of Fragrant Flowers», 1575), «Рай изысканных уловок» («The Paradise of Dainty Devices», 1576), «Роскошная галерея галантных выдумок» («A Gorgeous Gallery of Gallant Inventions», 1578), «Пир прекрасных образов» («Banquet of Dainty Conceits», 1588), «Сад удовольствий [Николаса} Бретона» («Britton's Bowre of Delights», 1591), «Гнездо Феникса» («The Phoenix Nest», 1593), «Беседка любовных наслаждений» (The Arbor of Amorous Devices, 1597),.

37 Pomeroy E. W. Elisabethen Miscellanies: Their Development and Conventions. (University of California Publications, English Studies. Vol. 36). Berkeley, 1973.

38 О создании таких конвенций на базе распространения альбомов для записей стихов, эпиграмм и т. д. (commonplace books) см.: Moss A. Printed Commonplace-Books and the Structuring of Renaissance Thought Oxford, 1996.

Страстный пилигрим" («The Passionate Pilgrim», 1599), «Английский Геликон» («Eng.

39 land’s Helicon", 1600), «Поэтическая рапсодия» («A Poetical Rhapsody», 1602) .

Однако при подобном взгляде на проблему нивелируются индивидуальные особенности «Сборника Тоттела». Это происходит за счет попыток вычленить типологические элементы, общие для всех сборников подобного типа, установить для них жанровые универсалии, вследствие чего недостаточное внимание уделяется конкретному социокультурному окружению сборника, структуре и содержанию его поэтического мира (поэтических миров).

Проанализировав вышесказанное, можно говорить о том, что точное место сборника в истории английского Возрождения еще только предстоит определить. В литературоведении, сосредоточенном на проблемах английского Возрождения, ощущается необходимость в разработке четкой концепции сборника. На сегодняшний день это направление исследования находится на своей начальной стадии. Можно отметить концепцию сборника, выдвинутую П. Марквисом, который рассматривает «Тоттелевский сборник» как политический текст, напечатанный в момент политической и религиозной реакции Марии I Тюдор, имеющий определенный диссидентствующий характер, направленный на осмысление политических и культурных реалий конца 1550-х годов40. Интересная концепция сборника предлагается У. Уолл, которая рассматривает «Сборник Тоттела» с точки зрения формирования автора нового типа в английской литературе и одновремен.

41 но с позиций тендерных противоречий в английском обществе XVI века. С. Хэмрик занят попытками реконструкции религиозной поэтики в «Тотгелевском сборнике"42.

Данные концепции, несомненно, демонстрируют новый этап в исследованиях, посвященных проблеме «Тоттелевского сборника». Тем не менее, предложенные концепции можно охарактеризовать как, с одной стороны, слишком сужающие проблематику антологии, а с другой — идущие от более широкой проблематики (политические или тендерные исследования, проблема автора как субъекта и пр.), а не от текста самой антологии. При чрезвычайной важности разрабатываемых названными исследователями проблем, в их работах «Сборник Тоттела» остается своеобразным иллюстративным мате.

39 Вновь обращает на себя дата прекращения появления новых антологий. Выше уже говорилось об антологии как о явлении елизаветинского периода, поэтому чрезвычайно важно установить связи между формой/содержанием поэтических антологий и социокультурным контекстом периода.

40 Marquis P. A. Politics and Print P. 145 — 164.

41 Wall W. The Imprint of Gender. P. 23 — 30, 97 — 98. риалом для той или иной методологии. Необходимо преодоление фрагментарности в исследованиях, посвященных «Тоттелевскому сборнику», одновременное включение его в максимально широкий контекст, что позволит осуществить наиболее полное прочтение текста и эксплицировать возможное количество заложенных в нем XVI веком значений.

Таким образом, актуальность настоящего диссертационного сочинения определятся отсутствием в современной литературоведческой науке, как отечественной, так и зарубежной, такой концепции «Тоттелевского сборника», которая одновременно сочетала бы глубокий анализ самого текста антологии, его художественных смыслов, учитывала бы характеристики входящих в него поэтических миров и особенности сборника как некоего целого, а с другой стороны, позволяла бы увидеть связь сборника со всеми значительными явлениями социокультурной жизни Англии 1530-х — 1580-х годов. Подобная широта устанавливаемых временных рамок (вынесенная и в заглавие настоящего исследования) уже была обоснована выше. Огромное значение сборника для развития английской национальной поэзии XVI века вступает в противоречие с состоянием научной разработки темы и требует создания подобной концепции.

Параллельно с этим необходимо учитывать гетерогенность антологии, направленность художественных векторов «Тоттелевского сборника» в различные социокультурные плоскости. Его длительная история диктует необходимость прочитывать текст (ы) сборника сквозь призмы различных проблем английской литературы XVI века. Различные политические направляющие, взаимоисключающие концепции власти, католицизм, протестантизм и пуританизм, мужское и женское начала, рукописная и печатная культуры, авторизация текста и его анонимность, национализм и ориентация на европейскую культуру — вот основные идеологические формации, базовые дискурсы английской культуры XVI века, на фоне которых осуществлялся «Тоттелевский сборник». Сложно структурированное целое, каким предстает исследователю «Тоттелевский сборник», предполагает комплексное прочтение и интерпретацию. Необходимо подчеркнуть, что подобного рода исследование должно учитывать как весь предшествующий опыт литературоведческой науки, накопленный за время изучения «Тоттелевского сборника», как и современные научные проблемы, такие как проблема медиальных характеристик, тендерные проблемы и т. д.

Отсутствием в современном литературоведении опыта создания подобной концепции, учитывающей как внутренние параметры «Тоттелевского сборника», так и их.

42 Hamrick S. «Tottel's Miscellany» and the English Reformation // Criticism. Vol. 44. No. 4. 2002. P. 329 — 361. связи с внешними, внеэстетическими характеристиками английского Возрождения, обусловлена научная новизна предлагаемого диссертационного сочинения. Впервые в рамках одного исследования предполагается обобщить комплекс знаний по поводу «Тотте-левского сборника», а также интерпретировать имеющуюся информацию, соотнося ее с историческими условиями и онтологическим статусом литературы в XVI века в Анг.

43 лии .

На основании имеющегося на сегодняшний день литературоведческого материала и определенной актуальности исследования можно сформулировать основную цель диссертационного исследования. Целью работы является рассмотрение «Тоттелевского сборника» как текста, в котором преломляются основные проблемы английской поэзии 1530-х — 1580-х годов в их связи с широким социокультурным контекстом исследуемой эпохи. Это позволит скорректировать научное представление о «Тоттелевском сборнике», по-новому взглянуть на его место в развитии английской поэзии XVI века. Вместе с тем, данное исследование поможет преодолеть замкнутость и узость существующих на данный момент концепций антологии, так как оно направлено на выявление гетерогенного характера исследуемого текста. Также это позволит сформулировать некоторые проблемы литературы (такие, как проблема власти, религии, тендера) не только применительно к «Тоттелевскому сборнику», но и применительно ко всей поэзии английского Ренессанса.

Подобная цель требует постановки решения определенных задач. Ключевыми задачами следует считать следующие:

1) Изучение английского петраркизма в его историческом и теоретическом аспекте. Выбор петраркизма в качестве отправной точки исследования продиктован принадлежностью большей части текстов «Тоттелевского сборника» (поэзии Сарри, Уайета, многих из «неизвестных авторов») к данному дискурсу.

2) Установление связей петраркизма с теми социокультурными условиями, в которых петраркистская поэзия существовала в тюдоровской Англии. Для уяснения этих условий необходимо охарактеризовать политическую, социальную,.

43 Достаточно вспомнить, что среди последних сборников, издаваемых Комиссией по проблемам культуры эпохи Возрождения РАН (Культура Возрождения и общество / Ред. В. И. Рутенбург и др. М., 1986; Культура Возрождения и религиозная жизнь эпохи / Ред. Л. М. Братина. М., 1997; Культура Возрождения XVI века/ Ред. Л. М. Братина. М., 1997; Культура Возрождения и власть / Ред. Л. М. Братиной. М., 1999) указанным проблемам применительно к английской культуре (и литературе) уделяется крайне мало места. религиозную ситуацию в Англии на протяжении 1520-х- 1580-х годов и показать ее связь с культурной ситуацией, а также исследовать условия существования художественного текста в английском социуме в указанный периодвыявить механизмы порождения художественной реакции и контроля над ней.

3) Определение соотношения петраркизма и антипетраркизма в английской поэзиианализ связи петраркизма и других дискурсов (политического, религиозного, националистского, тендерного).

4) Изучение текста «Тоттелевского сборника» в контексте проблем поэтики английской лирики 1530-х —1580-х годов. Необходимо выявить реализацию сложной проблематики периода в тексте «Тоттелевского сборника» и тем самым продемонстрировать связь характеристик «Тоттелевского сборника» со всей историей английской лирики на протяжении XVI века.

Материалом исследования в первую очередь являются тексты, входящие в «Тот-телевский сборник», однако для решения поставленных задач необходимо привлечение дополнительных произведений (например, текстов Т. Уайета и Генри Говарда, графа Сарри, не вошедших в исследуемую антологию, также некоторых других произведений английских поэтов XVI века, в том числе теоретических трактатов 1580-х годов). Исследование петраркизма невозможно без привлечения текстов самого Ф. Петрарки. Подобные принципы выбора привлекаемого материала обусловлены необходимостью вписать текст сборника в широкий контекст, а не ограничиться его внутренним анализом.

Обозначенные цель и задачи оказывают влияние на выбор методов исследования. Исследование, посвященное анализу связи «Тоттелевского сборника» с широкимлитературным и социокультурным контекстом, с необходимостью должно учитывать традиции культурно-исторической школы литературоведения. Полицентричность текста, его гетерогенность, а также связь с другими текстами английского Ренессанса предполагает использование теоретических наработок в области интертекстуальности. При этом нельзя пренебрегать истоками этого направления в литературоведении, и осуществить настоящее исследование невозможно без обращения к проблеме биологизма, то есть к наследию М. М. Бахтина. Через его термины функционирование в пределах одного поля нескольких авторских сознаний, их расположение в тексте сборника и взаимодействие можно описать как «смену речевых субъектов» в диалоге. Возникают трудности разграничения «своего» и «чужого» слова, художественные высказывания начинают восприниматься как ответы на предшествующие им чужие высказывания44. Подобные характеристики затрудняют восприятие сборника и препятствуют выделению его единственного значения, делают это практически невозможным.

Необходимость уделить внимание феномену популярности сборника, то есть его восприятию английским читателем второй половины XVI века, что, в свою очередь, требует специальной методологии. Надо отметить, что интерес к читателю в рамках исследования литературы Ренессанса оправдан. «Не может быть сомнений, — пишет К. Шарп, — что ренессансная доктрина образования огромное внимание уделяла искусству чтения. [.] гуманисты осознавали независимость читателей и их власть, также как и власть авторов, конструировать собственные значения"45. В литературоведении не подвергается сомнению тот факт, что культура Ренессанса осуществлялась во многом как культура чтения и интерпретации.

Однако речь идет не просто о выборе рецептивной эстетики в качестве одного из механизмов методологического аппарата. Необходимо держать в сознании тезис о том, что стратегии чтения исторически специфицированы. Поэтому в настоящем диссертационном исследовании предполагается обратиться не к немецкой школе «анализа читательского восприятия» (В. Изер, X. Яусс), а к теории С. Фиша, который вместо абстрактной фигуры читателя предлагает говорить об «интерпретативных сообществах», то есть об исторически и культурно детерминированных группах людей, осуществляющих интерпретацию в соответствие с «культурными кодами», которые управляют их интерпретацией. Фиш пишет, что «именно интерпретативные сообщества, а не текст или его читатель продуцируют значение"46. При этом необходимо помнить о том, что английское общество XVI века не было единым интерпретативным (или дискурсивным) сообществом, внутри него существовало несколько групп, способных по-разному воспринимать тот или иной (художественный) текст. Реконструировать эти возможные варианты чтения через анализ контекста и есть основная цель диссертационного сочинения, а эта проблема вновь возвращает к тесным связям между текстом и контекстом, к детерминированности материала сборника широкой социокультурной ситуацией.

44 Бахтин М. М. Проблема речевых жанров // Бахтин М. М. Автор и герой: к философским основаниям гуманитарных наук. СПб., 2000. С. 249 — 298.

45 Sharpe К. Reading Revolutions: the Politics of Reading in Early Modern England. New Haven, 2000. P. 40.

46 Fish S. Is There a Text in This Class? The Authority of Interpretative Communities. Cambridge, MA, 1980. P. 14.

Таким образом, методологическую и теоретическую основу настоящего исследования можно описать как традиции культурно-исторической школы в сочетании с концепцией интертекстуальности и феноменологического подхода в русле американской школы рецептивной эстетики без абсолютизации какого-либо из элементов этих методологий.

Всем вышесказанным определяется структура настоящего диссертационного сочинения. Оно состоит из двух частей, включающих в себя по три главы каждая, введения, заключения, а также списка использованной литературы, насчитывающего 423 наименования. Во введении приводятся фактические сведения «Тоттелевском сборнике», дается обзор научной литературы по проблеме и формулируются цель и задачи исследования. Первая часть рассматривает социокультурные и эстетические проблемы английского петраркизма, в ней описывается тот контекст, в котором функционировал «Тотге-левский сборник». Первая глава решает задачу описания исторического и социального контекста как «Тотгелевского сборника», так и английской лирической поэзии Возрождения в целом. Вторая глава описывает условия функционирования литературных текстов в исследуемый период. Третья глава посвящена изучению собственно феномена петраркизма в английской поэзии XVI века в его связи с описанными ранее социокультурными и эстетическими условиями. Вторая часть диссертации посвящена прочтению текста «Тотгелевского сборника» в контексте английского петраркизма. В четвертой главе рассматриваются вопросы, связанные со статусом текста сборника в истории английской лирики, а также жанровые и композиционные особенности «Тотгелевского сборника» в их связи с проблематикой английской поэзии Возрождения. Пятая и шестая главы посвящены анализу петраркизма и его трансформаций в «Тоттелевском сборнике». В заключении подводятся итоги исследования.

Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования ее результатов при подготовке как общих лекционных курсов, так и при разработке специальных курсов и специальных семинаров. Полученные выводы могут представлять интерес как для собственно литературоведов, так и для исследователей в областях других гуманитарных дисциплин. Также в процессе работы были уточнены многие биографические и фактические данные, имеющие отношение к авторам «Тотгелевского сборника», к истории создания и функционирования книги в пространстве тюдоровской культуры.

Апробация работы. Основные положения диссертации были отражены в публикациях, а также представлены в докладах на научных конференциях.

ЧАСТЫ.

АНГЛИЙСКИЙ ПЕТРАРКИЗМ: СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ И ЭСТЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ.

6.5. Выводы.

В настоящей главе был предпринята попытка осуществить т. н. «альтернативные» прочтения петраркистской поэзии «Тоттелевского сборника». Система петраркизма оказывается тесно связанной с проблематикой тюдоровской культуры и общества, что является одной из причин того, что традиционный дискурс любовной поэзии подлежит различным трансформациям. Петраркистский текст допускает прочтения с различных точек зрения или через призмы различных интерпретативных сообществ. Это позволяет говорить о том, что политическая, религиозная, тендерная проблематики формируют собственные дискурсы внутри текста, оставаясь при этом в рамках системы петраркизма.

63 В этом контексте уместно вспомнить работы Е. Л. Донской, которая указывает на влияние народной (балладной) поэзии на развитие национальной формы английского сонета. См.: Донская Е. Л. О генезисе и. развитии английского сонета XVI века П Филологические науки. 1988. No. 2. С. 30 — 34.

64 Helgerson R. Forms of Nationhood: The Elizabethan Writing of England. Chicago, 1994. Позднейшее развитие тех же проблем описано в: McEachern С. The Poetics of English Nationhood, 1590 — 1612. Cambridge, 1996.

Можно говорить о том, что петраркизм обладает мощной образной потенциальностью, элементы этой эстетической системы способны к деривации и трансформации. Именно поэтому о петраркизме в «Тоттелевском сборнике» можно говорить как о любовной поэзии, но — параллельно с этим — как о политической лирике, как о религиозной поэзии (протестантской и католической), как о поэзии, занятой решением тендерных проблем.

Каждая такая трансформация петраркизма может рассматриваться как обособленный дискурс. Эти дискурсы конструируются, с одной стороны, речевыми стратегиями, представляют собой художественную речь, организованную особым образом (например, протестантская или католическая поэтики), а с другой стороны, соотносятся с соответствующими идеологическими блоками. Жанровые, речевые, структурные, риторические, образные особенности каждого дискурса имеют тесные связи с идеологическими контекстами, которые и позволяют семантизировать тот или иной блок в «Тоттелевском сборнике». Вместе с тем, строительным материалом каждого из этих дискурсов является поэзия петраркизма, но также и собственно политическая или религиозная лирика. Петраркизм и тексты, относящиеся ко второй группе, оказывают друг на друга влияние, создают' контекст для взаимных прочтений, их голоса звучат в унисон или противоречат друг другу, создавая поле образования значений. В этом смысле, при попытках прочесть сборник максимально полно читатель сталкивается с многоголосием дискурсов, между которыми идет не просто диалог (вернее, полилог), но борьба за доминирующее положение, стремление изгнать остальные дискурсы, отодвинуть их на периферию семантического поля книги. Каждый дискурс в «Тоттелевском сборнике» противостоит другим дискурсам, стремиться утвердить собственный авторитет65.

Все это включает книгу в максимально широкий контекст тюдоровской культуры и общества. В английской культуре Ренессанса сборник находится в точке пересечения различных парадигм власти, конфликтующих религиозных доктрин, болезненного самоопределения тендерных категорий. Но в «Тоттелевском сборнике» все это реализуетсячерез художественную практику, в первую очередь, петраркистскую, которая оказывается равноценной национальной идентификации. Более того, как отмечалось в предыдущей главе, именно через петраркизм, вернее, через его интерпретации, в английской литературе (в частности, через «Тоттелевский сборник») осуществлялось формирование многих литературных категорий в их современном понимании, в частности — институт авторства.

65 Ср. с идеей М. М. Бахтина об авторитарных словах. (Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. С. 154- 157.).

Петраркизм, проходя через различные трансформации, становится именно тем дискурсом, на основе которого дальше будет развиваться английская поэзия и поэтика, даже че рез его переосмысление и отрицание.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Поэзия «Тоттелевского сборника» отразила основные проблемы развития английской лирики на протяжении XVI столетия, и в первую очередь — проблемы петраркизма как доминантного дискурса лирической поэзии английского Возрождения, а также различных интерпретаций и трансформаций петраркизма. 1530-е — 1580-е годы — особый период в истории английской литературы. В это время в Англии происходит формирование основных категорий литературного процесса Нового Времени: института авторства, института текста, института читателя. В этом контексте лирическая поэзия также претерпевает существенные изменения: на базе европейских традиций (петраркизма) и, вместе с тем, на базе национального поэтического наследия возникает лирика нового типа, совмещающая в себе два начала (европейское и национальное). В это период петраркизм соединяется с национальными традициями, создавая базу для будущего развития английской поэзии.

Возникновение новых отношений в лирической поэзии совпадает по времени с периодом формирования основных категорий Нового Времени в других областях: в политике и экономике, в структуре общества, в религии, в области тендерных отношений. Однако именно литература (в том числе и лирическая поэзия) — в силу различных причин, в частности, в, силу установки всей культуры Возрождения на практики письма/чтения — выступает в роли поля, на котором происходит формирование идеологических программ. Это означает, что лирическую поэзию 1530-х — 1580-х годов невозможно рассматривать в отрыве от более широкого исторического и социокультурного контекста, в котором она функционировала и который она, в свою очередь, формировала.

Анализ исторической и социальной ситуации в Англии в 1530-е — 1580-е годы позволяет основные «идеологемы» тюдоровского периода в истории Англии — это проблема власти и ее легитимации/субверсии, проблема религиозного самоопределения общества, проблема осмысления тендера. Именно на фоне этой проблематики происходило формирование и понимание английской лирической поэзии 1530-х —1580-х годов. «Тот-телевский сборник» как книга, имеющая длительную историю, впитала в себя ключевые проблемы периода, тесно связав их с собственно эстетическими вопросами.

Дополнительные: нюансы в — развитие английской лирики указанного периода привносили и особенности бытования литературных текстов в обществе. XVI столетие — время, когда в Англии сталкиваются две культуры функционирования художественныхтекстов: рукописная и печатная. В этом смысле «Тоттелевский сборник» является примером того, как поэтические произведения, изначально принадлежащие к рукописной традиции, распространенной при дворе Тюдоров, приобретали новый статус, оказываясь включенными в совершенно иные отношения печатной книжной культуры. Превращение рукописи в книгу требовало появления новых категорий литературного процесса: на смену анонимности приходит индивидуальное авторство, на смену изменчивым рукописным вариантам — фиксированный текст, обладающий четкой структурой, поэтическое соперничество между придворными сменяется ориентацией текста на читателя, отделенного от автора.

Однако в Англии в XVI веке даже применительно к печатной традиции невозможно говорить о читателе как об абсолютной категории. Социальная, политическая, религиозная, тендерная нестабильность и неопределенность общества превращала категорию читателя в совокупность определенного числа «интерпретативных сообществ», организованных вокруг различных идеологем тюдоровской культуры (лояльность/субверсия власти, религиозная конфронтация, тендерная оппозиция). Всякий печатный текст был открыт различным (подчас, взаимоисключающим) прочтениям и интерпретациям, его значение было нестабильным. Все эти факторы накладывали отпечаток на функционирование лирической поэзии.

В этом сложном и неоднозначном контексте происходило усвоение петраркизма национальной поэтической традицией. «Тоттелевский сборник» выступает как текст, одновременно фиксирующий истоки английского петраркизма эпохи Возрождения (речь, впервую очередь, идет о поэзии Т. Уайета и Г. Говарда, графа Сарри, т.н. «первых английских петраркистов»), отражающий переходный период в истории английской поэзии (1540 — 1550-е годы) и, вместе с тем, готовящий расцвет английской поэзии в конце XVIвека. Таким образом, можно констатировать, что «Тоттелевский сборник» позволяет продемонстрировать весь спектр проблем, связанных с освоением английской поэзией риторики и идеологии петраркизма.

В «Тоттелевском сборнике» петраркистская поэзия реализуется одновременно в нескольких ипостасях. Многие произведения Г. Говарда, графа Сарри, Т. Уайета и многих «неизвестных авторов» являются переводами или парафразами целых произведений: Петрарки и его итальянских последователей или фрагментов итальянских (реже — французских) текстов., В этих произведениях сохраняется традиционная риторика петраркизма, тропы и фигуры речи естественным образом переводятся на английский язык, образы влюбленного лирического субъекта и недостижимой возлюбленной инкорпорируются в английскую поэтику. Тем не менее, даже на самом устойчивом уровне петраркистской системы — речевом — поэты «Тотгелевского сборника» демонстрируют творческий подход к наследию Петрарки. Особенно показательны в этом смысле эксперименты Сарри с риторическими стратегиями петраркизма. Более того, Сарри переосмысляет роль поэта в петраркизме, совершая поэтическое самоубийство и, тем самым, отрицая традицию петраркизма. Стремление осмыслить творческий свой процесс присуще и другим авторам сборника: Т. Уайет переосмысляет традиционный образ петраркистской возлюбленной и трансформирует его в противоположный образ женщины-монстра. Авторы раздела «неизвестных авторов» размышляют над проблемой литературной природы конвенций петраркизма, над ориентацией этого дискурса на предшествующий текст, и, следовательно, — над возможностью прочесть этот текст по-другому и переписать его.

Подобное переосмысление ключевых проблем петраркизма, отказ от следования тем или иным условностям поэтической системы традиционно рассматривается исследователями как антипетраркизм. Однако проблематика поэзии «Тотгелевского сборника» сложнее, и ее нельзя описать в терминах чистого петраркизма/антипетраркизма, т. е. следования традиции или ее отрицания. Многие отклонения от петраркизма преодолевают границы дискурса любовной поэзии, превращаясь в самостоятельные дискурсы, находящиеся в генетической связи с изначальной поэтической системой, но существующие как альтернатива по отношению к ней. Причины подобных трансформаций петраркизма лежат, с одной стороны, в многозначности риторического кода петраркизма, в неоднородности интерпретирующих сообществ, в особом статусе литературных текстов в тюдоровскую эпоху, в изменениях статуса текстов при переходе из рукописной системы в печатную. Вместе с тем, крайне важно, что проблематика петраркизма (власть, религия, тендер и эротизм) совпадала с проблематикой тюдоровской культуры в целом, что приводило к трансформациям петраркизма под воздействием всех этих факторов. В этих трансформациях один из элементов петраркистской системы (например, проблема власти или вопросы вероисповедания) занимал доминирующее положение, подчиняя себе все остальные. Сохраняя риторику петраркизма, эти трансформированные дискурсы реализовывали другую идеологию, превращаясь в политический, религиозный или тендерный дискурс. В сборнике эти трансформации усугублялись давлением на петраркизм со стороны собственно политической или религиозной поэзии (в первую очередь, из раздела Н. Гримал-да).

В «Тоттелевском сборнике» можно выделить несколько таких трансформаций петраркизма. Во-первых, это перекодировка петраркизма в политический дискурс, когда в любовная поэзия осмысляет вопросы власти, подчинения и субверсии. Во-вторых, любовная поэзия «Тоттелевского сборника» может быть прочитана как религиозная лирика, причем можно выделить противостояние католической доктрины (в поэзии Сарри) и протестантской доктрины (в поэзии Уайета и некоторых «неизвестных авторов»). В-третьих, важную роль в структуре сборника играет тендерная проблематика. Петраркизм используется для осмысления оппозиции «маскулинность/феминность», однако сложный социокультурный контекст приводит к тому, что эта оппозиция в различных произведениях интерпретируется по разному: от четкого распределения ролей в переводной поэзии через болезненные попытки осознать тендерную принадлежность субъекта в произведениях Уайета — к гомоэротизму в поэзии Сарри.

Констатация наличия в «Тоттелевском сборнике» элементов антипетраркгома, а также трансформаций петраркизма в политический, религиозный, сексуальный, гомоэро-тический дискурсы позволяет сделать выводы относительно развития английского петраркизма в 1530 — 1580-е годы. Поэтика «Тоттелевского сборника», отражающая развитие английской лирики в 1520-е — 1550-е годы и традиционно воспринимаемая как ущербная с исторической точки зрения, лишенная продуктивности и оторванная от английского петраркизма 1580-х — 1600-х годов, оказывается включенной в развитие английской лирики на протяжении всего XVI столетия. Эксперименты Сарри с риторикой петраркизма предвосхищают творческие поиски Ф. Сидни и У. Шекспира, а гомоэротизм его лирики найдет свое продолжение в поэзии Р. Барнфилдапротестантские мотивы лирики Уайета связаны с более поздними сонетами Э. Спенсерарелигиозная проблематика петраркизма в «Тоттелевском сборнике» готовит почву для религиозных сонетных циклов Э. Лок и Г. Локатендерная проблематика найдет свое продолжение в развитии женской поэзии английского Возрождения. Важно подчеркнуть, что вся сложная проблематика петраркизма и его трансформаций была осмыслена издателем «Тоттелевского сборника», поэтому одну из трансформаций петраркизма можно рассматривать как метади-скурс, осмысляющий проблемы национальной лирической поэзии.

Тоттелевский сборник" отражает все особенности развития английского петраркизма в 1530-е — 1580-е годы, т. е. в период от начала освоения петраркизма английской поэзией до его переосмысления и трансформации в дискурс национальной поэзии. Английский петраркизм необходимо рассматривать как совокупность поэтический моделей, возникших в результате творческого развития европейской поэзии на национальном языке. Петраркизм воспринимается английскими авторами как эстетическая система, подлежащая трансформации на национальной почве и обладающая достаточной потенциальностью для того, чтобы сформировать национальные литературные категории, а также дать ответы на ключевые социокультурные вопросы тюдоровской эпохи. Антипетрар-кизм, трансформации петраркизма имеют под собой глубинные идеологические основания, связанные с поиском национальной формы. В этом смысле «Тотгелевский сборник» является текстом, реализующим всю сложную проблематику лирической поэзии английского Возрождения.