Образное представление взаимодействия «журналистика-общество» в русской прозе рубежа XX — XXI веков

В работе исследуются образные системы, представляющие проблему взаимодействия «журналистика-общество» в отечественной прозе. Актуальность исследования заключается в единстве трех основных гносеологических предпосылок: в аспектах общего, частного и особенного.

Во-первых, для науки о русской литературе принципиальна традиция исследования образных решений этических, социальных, психологических и т. п. проблем. Она носит, всеобщий характер (показательны труды с симптоматичными заглавиями, выполненные в различных научных школах: от Д. С. Лихачева до В.Г.Базанова).

Вторая предпосылка актуальности — частная гносеологическая парадоксальность. Избранная проблематика специально не исследовалась, однако ее затрагивают в самых разнообразных ракурсах, подчеркивая высокую объяснительную перспективу образа журналиста и т. п. (Примечательно внимание американских русистов и теоретиков литературы к образу советского журналиста в творчестве Э. Хемингуэя).

В-третьих, в современной гносеологической ситуации закономерно растет особенная роль художественного познания. Соответствующее направление анализа позволит обосновать исключительную роль литературного образа как квинтэссенции существенных признаков реального феномена. Вы-ская роль образа усиливается спецификой национального характера, русской литературы и ее восприятия — включая восприятие образов журналиста, например Жоржа Дюруа в «Милом друге» Г. де Мопассана: «Ни одному французу не придет в голову воспринимать Жюльена Сореля или Жоржа Дюруа как личность, а не как героя романа., любить или ненавидеть его, и уж тем более испытывать на себе его влияние в положительном или отрицательном смысле. Для русского же человека это органично и, видимо, ему необходимо» (Алексеева 2002, 339- далее констатируется обострение борьбы Христа, добра с дьяволом, злом в современных условиях). Связанные с этим духов3 ные проблемы не всегда истолковываются основательно. Так, в исследованиях журналистики встречаются попытки отрицать у современной литературы духовный потенциал, и «поскольку литература (.) начисто утратила способность нравственного совершенствования, публицистика просто обязана взять на себя эти функции» (там же, 340). Обобщение, возникшее из благих побуждений, тем не менее дважды сомнительно: во-первых, способна ли журналистика в принципе «взять на себя функции» художественной литературы? Во-вторых, насколько обоснован категорический пессимизм — ведь доказательств полной утраты литературой названной способности не приводится.

Такой познавательной ситуацией поддерживается актуальность проблематики.

Названными обстоятельствами обусловлена конкретизация актуальности: хронологическая, родовая и феноменологическая. В исследовании привлечены произведения последнего полувека развития отечественной прозы, что мотивировано как большей репрезентативностью этого рода литературы (по сравнению с поэзией, драматургией), так и малой изученностью. Между феноменами «журналистика» и «общество» определяются смешанные отношения, поскольку первая и включается во второе, и в то же время они дифференцируется. Внутренняя дифференциация наблюдается и в феномене «общество" — значим, в частности, властный аспект этого феномена.

Предмет исследования — образные системы в прозаических произведениях избранного периода. Причем в работе обобщаются различные репрезентативные сферы предметного пространства, включая повести Б. П. Екимова «Частное расследование» и «Донос» /соответственно 1977 и 1978/- серию романов А. Д. Константинова с условным общим именованием «Андрей Серегин» и центральным персонажем Андреем Серегиным-Обнорским («Журналист», «Сочинитель» и др.- 1990;2005) — повести Т. В. Устиновой «Богиня прайм-тайма», «Седьмое небо» и др. (2004;2005; в иллюстративном материале соблюдены требования прецедента, включая 4 формальные, например, графическая «лесенка» у А. И. Друзенко — в тех случаях, когда она несет смысловую, образную нагрузку. Иллюстративный материал выделен полужирным курсивом). Привлекаются документально-художественные произведения, как «документальный роман» «Война за кадром» (самоопределение автора, М. Маркелова) или «Варшавские истории» А.Друзенко. Это мотивировано системой обстоятельств (главными являются два: художественный отбор, как принцип эстетической типизации, и соотнесенность с собственно-художественной прозой, как между повествованиями О. Вакуловского «Расследует отдел X» и «Карина»).

Единство эмпирической основы исследования, вполне достоверное на фоне жанровых дифференциаций и разительно несхожих творческих индивидуальностей, определяется нами комплексно: по эстетическим и этическим характеристикам. Они отвечают как позитивным традициям отечественной литературы, так и критериям современной художественной актуальности.

Цель исследования — систематизировать образные решения проблемы взаимодействия между журналистикой и обществом (в рабочем порядке также именуем его, вслед за И. И. Юзвишиным, социожурналистским взаимодействием). Цель осуществляется посредством решения двух основных взаимосвязанных задач: характеристиками образа-события и образа-персонажа как способов представления проблемы. Для решения поставленных задач есть и отдельные предпосылки в складывающихся традициях гуманитарного познания. Так, предметом внимания были аспекты идентификации «журналиста с национальным государством» в мемуарной прозе (Куксанова 2002, 2002, 101) — мотивы, сопутствующие образу журналиста во взаимодействии с социумом, — например, мотив «лишения личного спокойствия» (показателен интерес к русской литературе со стороны финской исследовательницы, профессора Хельсинкского университета: Пеуранен 2002, 110).

Теоретическая значимость работы заключается в определенном обогащении отдельных элементов филологического знания (художественный 5 образ, образная система, образное раскрытие проблемы). Образ теоретизиру-ется нами как форма литературно-художественного познания, актуализируемая высокой проблемностью познаваемого феномена.

Практическая значимость результатов многоаспектна. Основной аспект — направленность на учебный процесс в различных условиях, прежде всего — при изучении будущими филологами общих и специальных вузовских дисциплин: теории литературы, современной отечественной литературы, спецкурсов, посвященных художественной образности и жанровой разновидности «повесть о журналисте» (journalist novel).

Методология исследования соединяет необходимую комплексность и систему приоритетов в раскрытии образного познания: национально-культурного и нравственно-эстетического (на базе концепций М. М. Бахтина, Ю. И. Селезнева, В.В.Кожинова). С методологией взаимосвязано единство используемых методов и приемов. В нем исходным служит системный подход (предполагающий также корреляции с функциональным и с текстологическим аспектами). Системность в указанном ракурсе предполагает принципиальную установку на «обретение духовной истины и обнаружение ее перед людьми» (Сосновский 2003, 205 — на базе масштабного анализа объемной панорамы отечественной прозы о раннего средневековья до XX века и ее рефлексии в мировом литературоведениисм. там же о языковой явленности этой принципиальной черты — с. 111, 190 и др.). В образных системах учитываются такие феномены новой прозы, как интертекст и гипертекст. На защиту выносятся следующие основные положения: 1. Образное представление взаимодействия «журналистика-общество» определяется познавательно-эстетическими доминантами. Закономерный характер представления связан с природой художественного познания, его неповторимыми возможностями и взаимообусловленностью с научным и публицистическим познанием. Обращение к соответствующим образам-персонажам, образам-событиям (личность журналиста, журналистское расследование как цепь поступков) детерминировано тенденциями современной 6 русской прозы. Оно обладает дифференцирующими возможностями, подтверждающими специфические черты развития отечественной литературы в рассматриваемый период.

2.В исследуемых произведениях системную роль играет образ журналиста — служителя слова и совести.

В двунаправленном многоплановом взаимодействии «журналист-общество» складываются и укрепляются позитивные начала личности. Они эстетически соотнесены с прочными образными традициями русской прозы (Иван Лаптев у Б. П. Екимова, Андрей Серёгин у А. Д. Константинова, Ольга и Николай Бахрушины у Т. В. Устиновой и др.).

3. Исследуемые образы сложно отражают и реакцию на формирование нового типа социального устройства — «информационного общества», в котором резко возрастает роль журналистики как одного из основных субъектов информационного воздействия. В крайне конфликтных условиях налицо эстетическая доминанта духовного подъема, которая проявляется в том, что образы-события, образы персонажи ориентированы на укрепление созидательных начал бытия.

Научная новизна результатов состоит в выявлении ранее не обнаруженных характеристик, свойств предмета исследования. Во-первых, для образов-событий оказывается системной единая — акционально-нравственная — составляющая. Она обладает дифференцирующей ролью, поскольку актуальна для образного представления исследуемого взаимодействия, а не для онтологии художественных проблем в целом. Во-вторых, установлена определяющая роль образной реализации таких качеств персонажа, как самоотдача, самопожертвование, личностная самодостаточность. С ними соотнесено своеобычие образов-поступков. О ведущем характере этих аспектов образа свидетельствует и их значимость для сюжетостроения. Единую направленность, единосущность двух указанных свойств, также ранее не выявленную, объясняет методологически значимый «эффект „перекрестка“ жизни как постоянного повторения общих ситуаций, определяющей среди которых явля7 ется ситуация выбора» (Павлов 2003).

Апробация результатов заключается в представлении докладов на научные итоговые конференции Армавирского государственного педагогического университета, Армавирского лингвистического университета и Кубанского государственного университета. Результаты исследований внедрены в практику работы со студентами.

Структура и объем диссертации

Работа состоит из Введения, двух глав, Заключения и Библиографического списка (197 наименований). Общий объем диссертации — 188 страниц.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Решение поставленных в исследовании задач позволяет обосновать следующие обобщения.

1. Выявлен и проанализирован комплекс условий образного представления социожурналистского взаимодействия. Они позволяют конкретизировать в привлеченном материале определенную целостность. В этом проявляется значимость художественного познания: выполняя духовную миссию, оно, опережая иные виды познания, являет емкие образные реализации остросоциальной проблематики.

Объяснительные возможности художественного обобщения оказались взаимосвязаны со спецификой рассмотренной интеракции. Примечательно, что журналистика, журналист как субъекты взаимодействует с обществом представлены в его составе (и в составе социума, и в так наз. асоциальных сферах общества): они не внеположены обществу. Исследуемые образы сложно отражают и реакцию на формирование нового типа социального устройства — «информационного общества», в котором резко возрастает роль журналистики как одного из основных субъектов информационного воздействия.

2.Событийность, как сущностный аспект указанного взаимодействия, обладает в образном представлении центробежными и центростремительными началами. В этом соотнесении подтверждается положение «о центростремительных силах авторской мысли» (Сосновский 2003, 166).

Выявлена ранее не исследованная на данном материале особенность: для образов-событий системна единая — акционально-нравственная — составляющая. Она реализуется характерными способами. Так, образ-спор — один из ключевых, он почти универсален и в то же время специфично проявляется в исследованном пространстве.

3.Определяется взаимосвязь между образными ролями личностной полифонии, детали, повествовательных планов в представлении взаимодейст.

168 вия. Так, деталью явлено профессиональное, социальное отождествление. Причем в исследованных произведениях деталь системно соотносится с динамикой образов и сюжета. Определенность и взаимопереходы повествовательных планов представляют и многообразие ролей личности, и «моменты истины», являющие суть образа-персонажа.

4.Расмотренный аспект образных систем проясняет нравственно-эстетическую позицию авторов. В ней очевидна созидательная установкаотдельные образные решения ассоциируются с христоцентризмом как ведущим направлением русской духовности, в том числе литературы.

5.Созидательно-нравственным началом объясняется определенная близость индивидуально-различных творческих манер. С одной стороны, подтверждается закономерность, емко выраженная, например, в эссе У. Сомерсета Моэма и предпосланная его восторженным, исключительным оценкам русской литературы: «Писатель — весь на милости своего пристрастия. Этим объясняется и тема, которую он выбирает, и персонажи, которых он выдумывает, и его отношение к ним. Все, что он пишет, это выражение его личности, проявление его врожденных инстинктов, его чувств и опыта». С другой стороны, этому сопутствуют типовые, системные закономерности. Так, личностная полифония, динамика центростремительности и центробежности воссоздают мир как целостный образ. Этим может в значительной мере объясняться и истинный, высокий в разных смыслах читательский интерес. Отмечается гармония в раскрытии целого: взаимная реализация образов-персонажей в событийных рядах — и явленность значимых событий в достаточно ярких, запоминающихся персонажах.

Например, трагическая пластика в представлении значительных, светлых образов органично сплетена с преодолением безысходности. Показательны событийно-персонажные образы, обобщающие смертельные угрозы гражданственной журналистской деятельности и общественную реакцию на этот сюжетный исход. Образно реализуются такие качества персонажа, как самоотдача, самопожертвование, личностная самодостаточность. Это соотнесено.

169 с типизирующей ролью ситуации выбора (Павлов 2003, 199). Высокая духовная значимость определенных направлений новейшей отечественной прозы проявляется и в образах журналистской сферы. Этим опровергается категоричный пессимизм по поводу духовного потенциала современной литературы (выраженный в некоторых работах по журналистике, упомянутых при обосновании актуальности исследования во введении) — и, наоборот, подтверждается суть художественного творчества: «это великий объединяющий фактор во человечестве. Это, если угодно, главное духовное средство в борьбе. за чаемое нами Согласие» (Сосновский 2003, 210. Выделено автором. -Н.Н.). Этим аспектом художественного бытия объяснима его устойчивость, когда «не пропадает ни одно духовное усилие» (мысль В. В. Кожинова в записи: Лобанов 2005, 175). б. Процесс взаимодействия «журналистика — общество» должен иметь двустороннюю направленность. Однако, как отмечает большинство специалистов, включая литературоведов, исследовавших отдельные аспекты образного представления указанных процессов, пока для России это только некий абсолют, к которому надо стремиться. Динамика процессов реформирования оставляет желать лучшего. Вакуум, существующий в стратегическом позиционировании национальной отрасли в соответствии с новыми экономическими, технологическими и концептуальными условиями, — это болевой синдром современных российских СМИ. Он напрямую связан, как представляется, с отсутствием четкой и ясной программы взаимосвязанных мер законодательного, политического, управленческого, образовательного и технологического характера. В этих обстоятельствах художественное познание вскрывает пороки законодательства и правоприменительной практики — см. обобщение, обоснованное филологом с учетом литературного материала: «любое суждение можно под злосчастный пункт „ж“, расценив как агитацию» (Казинцев 2005, 239- в тексте речь идет о пункте «ж» проекта «Закона о СМИ» 2004 г.- выделено автором. —Н.Н.).

Сегодня необходимо создание такой отраслевой модели, которая позво.

170 лила бы превратить отечественные СМИ в конкурентоспособный и инвестиционно привлекательный бизнес, где доминирует профессиональный менеджмент, высокие редакционные стандарты, экономическая самостоятельность и финансовая прозрачность всех участников рынка, а роль государства в регулировании СМИ и внерыночном воздействии на СМИ сведена к минимуму. Это и является ключевой проблемой взаимодействия власти и общества при помощи прессы.

На первое место сегодня ставится постепенное сокращение участия государства во владении СМИ, уменьшение существующей доли государственных медиаструктур на российском рекламном рынке и обеспечение гласности в использовании бюджетных средств для этих целей.

7.Лидеры ведущих информационных структур страны выдвинули так называемую «формулу-1» — «одно государственное информагентство, один государственный телеканал, одна государственная радиостанция, одна государственная национальная газета». При этом необходимо определить варианты возможного финансирования СМИ, прямо или косвенно принадлежащих государству — будь то средства на производство передач, получаемые на конкурсной основе, или доходы от участия в рынке коммерческой рекламы. Сведения об источниках финансирования государственных СМИ должны быть общедоступными.

Однако все эти прогрессивные направления активно разрабатываются на высоком, столичном уровне и практически не затрагивают ситуации, сложившейся на уровне субъектов Федерации и местного самоуправления.

8.Относительно камерное — региональное — социальное пространство и экстремальные ситуации создают благоприятные условия для многогранности событийных и персонажных образов. Способность хранить веру, человечность, созидательная сущность журналистики представлены в таком пространстве полноценными событийными образами, полнокровными персонажами.

Среди последних показательны органической значительностью, цельностью и многогранностью истинные герои времени: Иван Лаптев у Б. Екимова, Андрей Серёгин у А. Константинова, Ольга и Николай Бахрушины у Т.Устиновой.

9.Персонажное представление интеракции связано также с тем, что у истинного публициста наблюдательность перерастает в аналитику, в прозрения, которые потом побуждают прозреть и общество, и чуткую власть. В том числе — прозреть ментально. Например, просветить — обратить внимание на личностную идентичность. Такая миссия определяет лучшие проявления самых различных образов: Алеши Рыжова у А. Рекемчука, повествователя у А. Друзенко, Владислава у А.Позина. Духовная глубина, зоркость персонажа-журналиста раскрывается косвенно — в увиденных им гранях персонажей, объектов своего журналистского материала:

10.Персонажному представлению исследованного взаимодействия свойственна особая полифония. На относительно малом текстовом пространстве ее показательно являет усиленная душевная раздвоенность, множественная личность (журналист-министр Митя Потапов в новеллоподобном повествовании «Большое зло и мелкие пакости» Т. Устиновой). На большем, романном пространстве более характерны системы противостоящих персонажей, каждый из которых многогранен, но одни тяготеют к добру, истине, к Христу, иные же — ко злу, лжи, к антихристу (Ольга Шелестова-Бахрушина и Бо-рейко в «Богине прайм-тайма» того же автора). Этим различием подтверждается жанрово-дифференцирующий потенциал способов образного представления.

11. Для исследованного материала характерна установка персонажа на духовное очищение. Она представлена разными гранями, как более или же менее осмысленная, отчего обогащаются ее системные связи с иными элементами художественного целого. Произведения, подобные повести С. Носова «Дайте мне обезьяну», где личности намеренно неразличимы, а в центре художественного целого оказывается обратимость поступков: полемика, конфликты, драки, мало характерны для исследуемого материала.

Одни персонажи-журналисты приходят к чистым душам, к вере, к общению с ее служителями в результате внутреннего развития характера, осознанного выбора (герои Б. Екимова). Других приводит к этому иная художественная логика — движение сюжета (некоторые персонажи Т. Устиновой). Высоко значимые эмоциональные порывы к «чистым душам» типичны для образных систем всех исследованных произведений.