Распознавание эмоций на лицах детей раннего возраста

Актуальность проблемы. В современной психологии широко исследуются проблемы распознавания эмоций в различных областях деятельности человека. В процессе общения и взаимодействия людей друг с другом очень значимо то, как мы воспринимаем эмоциональное состояние партнера. Информация о закономерностях распознавания эмоций взрослыми на лицах взрослых людей широко представлена в современной психологической науке (А. А. Бодалев, 1982; В. А. Лабунская, 1978, 1999; А. П. Оконешникова, 1978; В. К. Вилюнас, 1989; Д. В. Люсин, 1999; В. А. Барабанщиков, 2003; И. Н. Андреева, 2004; Я. Рейковский, 1979; S. S. Tomkins, 1962, 1963; К. Izard, 1979; P. Ekman, 1973, 1975; J. A. Russell, 1980, 1986; D. Gallagher, 1981; M. D. Lieberman, R. Rosenthal, 2001; J. A. Russell, 2003; P. Surcinelli, 2006).

Проблемы распознавания эмоций на лицах детей младенческого и раннего возраста матерями исследуются в США, странах Западной Европы и Японии. Авторы разработали тезаурус («lexicon») слов, употребляемых матерями при распознавании эмоций (R. Emde, 1993; D. Ridgway, 1993), изучали матерей из различных групп риска (N. М. Szajnberg, 1993; М. I. Appelbaum, P. М. Butterfield, 1993; J. D. Osofsky, 1995; С. Zahn-Waxier, E. Wagner, 1993; M. Knezevic, M. Jovancevic, 2004), провели исследование распознавания эмоций на лицах детей матерями, принадлежащими к различным культурам (J. Kawakita, 1988; P. Hiltunen, I. Moilanen, N. Szajnberg, N. Gardner, 1999). Прямое заимствование результатов этих исследований в теории и практике российской психологии невозможно вследствие культуральных особенностей российского общества (например, традиций воспитания, в том числе в детских учреждениях). В отечественной психологии распознавание эмоций матерями на лицах детей младенческого и раннего возраста до настоящего времени не исследовались.

Изучение распознавания эмоций на лицах детей неразрывно связано с пониманием развития ребенка младенческого и раннего возраста. Адекватное распознавание эмоций обеспечивает отзывчивость и эмоциональную доступность, «аффективную подстройку» социального окружения ребенка. То, как мать (близкий взрослый) распознает эмоции ребенка и отвечает на них, влияет на осознание ребенком самого себя и играет решающую роль в развитии способности регулировать свое состояние (Т. В. Brazelton, 1974; R. Emde, 1982; D. N. Stern, 1985; J. D. Osofsky, 1992; P. Ж. Мухамедрахимов, 1999; E. А. Сергиенко, 1997, 2002).

Дети, воспитывающиеся в условиях социальной опеки, отличаются от детей в семье особенностями своего эмоционального реагирования и развития личности. Среди множества причин изменения развития детей, воспитывающихся в учреждениях, выделяют эмоциональную депривацию, частую смену ухаживающих за ребенком взрослых, отсутствие аффективных связей с близкими взрослыми, частый негативный опыт, длительные госпитализации (М. И. Лисина, 1986; С. Ю. Мещерякова, 1982; Л. Н. Галигузова, С. Ю. Мещерякова, JI. М. Царегородцева, 1990; А. М. Прихожан, Н. Н. Толстых, 1990; см. обзор Р. Ж. Мухамедрахимов, 2006; Й. Лангмейер, 3. Матейчик, 1984; R. A. Spitz, 1946; J. Bowlby, 1969, см. Дж. Боулби, 2003), нарушения качества взаимодействия со взрослыми (Р. Ж. Мухамедрахимов, 1999; Р. Ж. Мухамедрахимов, О. И. Пальмов, Н. В. Никифорова, 2003). В Российской Федерации система домов ребенка является ведущей для детей раннего возраста, оставшихся без попечения родителей. По данным на 2003 год в нашей стране насчитывалось 249 домов ребенка, в которых содержалось 19 500 детей в возрасте до 4 лет, 78% детей имели отставания в развитии.

Актуальность темы

исследования обусловлена необходимостью, во-первых, изучения распознавания эмоций на лицах детей раннего возраста матерями, проживающими в Российской Федерации, и сотрудницами детских учреждений, и, во-вторых, сравнительного изучения распознавания эмоций на лицах детей сотрудницами домов ребенка в связи с возрастом и особенностями развития детей, с которыми они работают.

Методологической основой нашей работы являются современные представления о системе взаимодействии матери и ребенка в младенческом и раннем возрасте (Т. В. Brazelton et al., 1974; D. N. Stern, 1977; J. D. Osofsky, K. Connors, 1979; R. Emde, H. Buchsbaum, 1989; А. В. Брушлинский, E. A. Сергиенко, 1998; P. Ж. Мухамедрахимов, 1999) на понимание матери (близкого взрослого) в этой системе как ближайшего социального окружения ребенка, которое определяет формирование личности ребенка, представления его о самом себе, отношения привязанности (D. Vinnikott, 1957; J. Bowlby, 1958; М. Ainsworth et al., 1978; M. Ainsworth, J. Bowlby, 1991), является основой его психического здоровья.

Цель исследования — провести анализ и сравнение характеристик распознавания эмоций на лицах детей раннего возраста матерями и сотрудницами домов ребенка.

Основная гипотеза исследования: распознавание эмоций на лицах детей матерями отличаются по частоте употребления и пространственному расположению используемых эмоциональных категорий от распознавания эмоций женщинами, работающими с детьми в домах ребенка.

Задачи исследования. В соответствии с целью и гипотезой исследования были выдвинуты следующие задачи:

1. Определить тезаурус слов, используемых в русском языке при распознавании эмоций на лицах детей.

2. Изучить характеристики распознавания эмоций на лицах детей раннего возраста матерями.

3. Изучить особенности распознавания эмоций на лицах детей сотрудницами домов ребенка.

4. Сравнить характеристики распознавания эмоций матерями и сотрудницами домов ребенка.

5. Сравнить показатели распознавания ' эмоций сотрудницами, работающими с детьми разного возраста, с типично развивающимися детьми и детьми с особыми потребностями.

6. Проанализировать взаимосвязь характеристик распознавания эмоций и социально-демографических данных матерей.

7. Проанализировать взаимосвязь особенностей распознавания эмоций и социально-демографических данных сотрудниц домов ребенка.

Предмет исследования: характеристики распознавания взрослыми эмоций на фотографиях лиц детей раннего возраста.

Объект исследования: матери детей раннего возраста и сотрудницы, ухаживающие за детьми в домах ребенка.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Показатели распознавания эмоций на лицах детей раннего возраста у матерей и сотрудниц домов ребенка, воспитывающих детей одной возрастной группы, различаются.

2. Характеристики распознавания эмоций женщинами, работающими с детьми от рождения до 4 лет, взаимосвязаны с возрастом детей и особенностями их развития.

3. Особенности распознавания эмоций на лицах детей раннего возраста взаимосвязаны с социально-демографическими характеристиками матерей и сотрудниц домов ребенка.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые проведено исследование распознавания эмоций на фотографиях лиц детей раннего возраста матерями, проживающими в Российской Федерации (в г. Санкт-Петербурге). Определен тезаурус слов, употребляемых женщинами при распознавании эмоций на лицах детей. Впервые проведено изучение особенностей распознавания эмоций сотрудницами домов ребенка. Выявлено изменение показателей распознавания эмоций в связи с возрастом и особенностями развития детей. Определена взаимосвязь характеристик распознавания эмоций на лицах детей в связи с социальнодемографическими данными женщин. Обнаружены различия в распознавании эмоций матерями и сотрудницами домов ребенка, взаимодействующими с детьми одного возраста и уровня развития.

Теоретическая значимость исследования. Полученный в работе материал может являться вкладом в разработку проблем общей и возрастной психологии, позволяет глубже понять процессы распознавания эмоций в ходе социального взаимодействия взрослого и ребенка, социальное и эмоциональное поведение и состояние матери (близкого взрослого) при взаимодействии с ребенком раннего возраста. Новые эмпирические данные способствуют расширению теоретических представлений о распознавании эмоций взрослыми людьми на лицах детей раннего возраста, о формировании психологического взаимодействия в системе ребенок — близкий взрослыйоб особенностях функционирования этой системы в раннем возрасте, в том числе при проживании детей в условиях социальной и эмоциональной депривации.

Практическая значимость исследования. Полученные данные могут применяться при организации семейно-центрированных, направленных на взаимодействие матери и ребенка программ ранней помощи детям, находящимся в группе риска отставания в развитии. Кроме того, они могут использоваться в работе психологической службы в домах ребенка, при осуществлении психологической поддержки и сопровождении взрослых и детей, для разработки программ повышения квалификации сотрудников домов ребенка. Полученные результаты могут быть включены в общие и специальные психологические учебные курсы.

Апробация результатов. Основные результаты исследования представлены на международной научно-практической конференции студентов и аспирантов «Психология XXI века» (г. Санкт-Петербург, 2005), на Ананьевских чтениях (Санкт-Петербург, 2005). Основное содержание диссертации отражено в 5 научных публикациях.

Структура диссертации: работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и двух приложений. Общий объем диссертационного исследования составляет 155 страниц. Библиография включает 171 источник, из них 44 на иностранном языке. Работа содержит 28 таблиц и 17 рисунков. В приложениях представлены тексты использованных методик, результаты анализа данных методами математической статистики.

1.4 Выводы.

Подводя итог приведенным в данной главе данным литературы отечественных и зарубежных авторов, можно сделать следующие выводы:

1. Изучение распознавания взрослыми людьми эмоций на лицах взрослых имеют давнюю научную историю. Исследования проводили как зарубежные, так и отечественные авторы.' За время исследований разработаны методы исследований, изучены особенности распознавания эмоций. Показано, что распознавание эмоций взрослыми на лицах взрослых связано с характеристиками стимула, социальными и психологическими особенностями испытуемых.

2. Исследования распознавания эмоций матерями на лицах детей проводились в основном зарубежными авторами. Показано, что характеристики распознавания эмоций по фотографиям лиц детей матерями связаны с принадлежностью матери к определенной к группе риска, а также взаимосвязаны с особенностями взаимодействия между матерью и ребенком. Показано, что информация, полученная при обследовании особенностей распознавания эмоций на лицах детей матерями, позволяет прогнозировать особенности искажения материнской сферы и особенности материнского взаимодействия. До настоящего времени отечественных исследований по особенностям распознавания эмоций матерями не проводилось. Нет эмоционального тезауруса для категоризации эмоциональных слов, используемых при распознавании эмоций. Не изучалось распознавание эмоций на фотографиях лиц детей и у сотрудниц домов ребенка.

3. Согласно зарубежным и отечественным исследованиям у детей, проживающих в учреждениях социальной опеки, наблюдается иной ход психического развития в сравнении с детьми из семьи.

Существующие в современной психологии работы, посвященные описанию особенностей психологического развития детей в домах ребенка, показывают нарушения, прежде всего, эмоционально-личностной сферы. Нам представляется, что сравнительное изучение особенностей распознавания эмоций на фотографиях лиц детей матерями и сотрудницами домов ребенка представляется важным для понимания эмоционального развития детей раннего возраста, проживающих в семье и домах ребенка.

ГЛАВА 2 ЭМПИРИЧЕСКАЯ БАЗА И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.

При планировании исследования, мы исходили из цели понять, каким образом опыт работы в домах ребенка с детьми, оставшимися без попечения родителей, влияет на характеристики распознавания эмоций женщинами на фотографиях лиц детей раннего возраста в отличие от матерей.

2.1 Организация и эмпирическая база исследования.

Исследование сотрудниц домов ребенка проводилось на базе 3 учреждений г. Санкт-Петербурга. Общая численность основной выборки -214 женщин от 18 до 79 лет (средний возраст 43.9±9.4 лет), работающих медсестрами и воспитателями в группах с детьми младенческого и раннего возраста. В зависимости от принадлежности к конкретному дому ребенка, которые были условно обозначены как дом ребенка А, дом ребенка В, дом ребенка С, основная выборка была разбита на 3 группы.

Четвертая группа — группа сравнения — была набрана на базе поликлинического отделения ДГБ № 1 г. Санкт-Петербурга. В группу вошли матери от 22 до 35 лет (средний возраст 27.6±3.5 лет), имеющие практически здоровых детей в возрасте от 12 до 24 месяцев. В соответствии с известными литературными данными о том, что на эмоциональное благополучие ребенка в семье влияет семейное и материальное положение, состояние здоровья детей, данная группа формировалась по следующим критериям:

• Срок гестации ребенка более 36 недель, хорошее или удовлетворительное состояние при рождении (со слов матери) — отсутствие серьезных заболеваний и/или хирургических вмешательств.

• Полная семья — в вариантах замужем или гражданский брак.

• Приемлемое материальное положение — в вариантах средне-низкий, средний и высокий уровень дохода.

Исследование матерей выполнялось при частичной поддержке гранта РГНФ 2005 г. № 05−06−6 539а. Изучение сотрудниц домов ребенка проводилось в рамках российско-американского проекта «Влияние социального окружения на психическое здоровье детей раннего возраста" — проект поддержан грантом 1 R01 HD39017−01 от Национального Института Здоровья Ребенка и Развития Человека США (the National Institute of Child Health and Human Development of the U.S. Public Health Service).

2.1.1 Психологические методы исследования.

I. Методика IFEEL Pictures (текст инструкции, бланк и примеры фотографий представлены в Приложении А) широко используется для изучения и сравнения характеристик распознавания эмоций матерями, имеющими здоровых детейматерями группы социально-эмоционального риска (матери-подростки, матери с психическими заболеваниями) (The IFEE1 ., 1993; Hiltunen et al., 1999), матерями, находящимися в зоне военных действий со своими детьми (Knezevic et al, 2004).

IFEEL Pictures предназначена для оценки характера распознавания эмоций на фотографиях лиц детей раннего возраста. Данная методика представляет собой буклет, состоящий из 30 цветных фотографий детей в возрасте одного года, показывающих лицо и плечи. Она разрабатывалась группой исследователей во главе Робертом Эмде (The IFEE1 ., 1993). В данный набор были отобраны сделанные во время домашних визитов фотографии, на которых представлены эмоции разной степени интенсивности, соответствующие выражению лиц детей в естественной обстановке. (Butterfield, Ridgeway, 1993). Таким образом, в наборе представлены как фотографии, представляющие однозначную эмоцию на лице ребенка, так и неоднозначные фотографии.

Испытуемым предлагается посмотреть на фотографию, изображающую ребенка, и написать в бланке ответов наиболее ясную и четкую эмоцию, которую, по их мнению, испытывает этот ребенок. После этого просят отметить на пространственной шкале ту точку на пересечении шкал эмоционального (по шкале абсцисс) тона и возбуждения (по шкале ординат), которая соответствует эмоциональному состоянию ребенка. Пространственная шкала включает в себя баллы от 1 до 9 для тона и возбуждения. Если женщина испытывает большие затруднения в вербальном определении эмоции, выраженной на фотографии, допустимо предложения ему списка эмоций (бланк методики и примеры фотографий представлены в приложении А).

Основные методы обработки полученных результатов:

1. Категориальный метод, при котором словесные ответы испытуемых классифицируются как относящиеся к той или иной эмоциональной категории. В американском варианте методики группы слов объединены в лексикон (тезаурус) под эмоциональными категориями и кодовыми номерами. Это следующие категории: (1) удивление, (2) интерес, (3) радость, (4) удовлетворение, (5) пассивность (отрешенность), (6) печаль (грусть), (7) робость (застенчивость), (8) стыд-вина, (9)отвращение, (10) гнев, (11) горе (дистресс), (12) страх. К категории «Другие» отнесены ответы типа «голоден», «в плохом настроении», «прелестный». Так как данный метод обработки результатов является культурно зависимым в связи с различием эмоциональных понятий в англоязычной и русскоязычной культурах (Дорофеева, 2002; Голубцов, 1999; Шаховский, 1996), прямой перенос тезауруса эмоциональных категорий, полученных на американской выборке матерей, оказался невозможным. Для определения состава эмоциональных категорий в русскоязычном тезаурусе применялся кластерный анализ. В результате кластеризации эмоциональных понятий было выделено 16 эмоциональных категорий (А — удивлениеВ — интересС — радостьDудовлетворениеО- задумчивостьЕ — равнодушиеF — грустьGзастенчивостьН — винаI — отвращениеJ — гневК — гореL — страхРобидаS — беспокойствоТ — недовольство).

2. а) Пространственный метод, при котором исследуются расположение эмоциональных категорий в ответах испытуемых по координатам возбуждения и гедонического тона по всем 30 фотографиям. Такая система обработки связана с точкой зрения о том, что негативные и позитивные эмоции организованы независимо на пространственной шкале (Изард, 2000). Кроме того, данный метод обработки может помочь в выявлении испытуемых (группы испытуемых), которые используют при распознавании фотографий ожидаемые позитивные и негативные эмоции, но представляют их на шкалах возбуждения и (или) гедонического тона необычным образом. Например, использование преимущественно низкого тона возбуждения, как для положительных, так и отрицательных эмоций. б) Пространственно семантический анализ эмоциональных категорий, предлагаемых женщинами при оценке каждой фотографии из используемого набора. Такой метод позволяет выявить наиболее часто встречающуюся эмоциональную категорию при ответе на данную фотографию. Кроме того, он дает возможность определить испытуемых, выбор которых отличается от обычного ответа на данную фотографию (например, типичным ответом на определенную фотографию, являются эмоции радости или интереса, а редкими ответами для нее являются эмоции страха или гнева).

II. Анкета, предлагавшаяся сотрудницам домов ребенка, содержащая вопросы относительно возраста женщины, ее роста и веса, семейного положения. Сюда включены следующие варианты ответов: «Замужем, живу с супругом», «Вдова», «Разведена (или живу отдельно от мужа), с другим партнером не живу», «Разведена (или живу отдельно от мужа), живу с другим партнером», «Никогда не была замужем и не живу с партнером», «Никогда не была замужем и живу с партнером»). В последующем анализе использовались данные о наличии или отсутствии партнера. В анкету были включены вопросы о количестве собственных детей (сюда включаются все дети до двух лет, живущие или жившие с этой * женщиной в течение двух лет или более) и вопросы относительно того, работает ли эта сотрудница на другой работе и насколько она зависит от других источников дохода. Целый ряд вопросов посвящен выявлению информации относительно общего уровня образования, наличия медицинского или педагогического образования, профессионального стажа работы с маленькими детьми вообще и в системе домов ребенка в частности.

III. Анкета, предлагавшаяся матерям (см. Приложение А), содержащая вопросы относительно семейного положения, образования, уровня дохода семьи, протекания беременности и родов, срока гестации и состояния ребенка при рождении, общению с плодом во время беременности, отношений с партнером до и после рождения ребенка.

2.1.2. Методы статистической обработки данных.

В проведенном исследовании при анализе полученных данных использовались следующие методы математической статистики.

Описательные статистики представлены гистограммами (распределениями), средними, ошибками средних значений. Критерий хи-квадратXй точный критерий Фишера (для близких к 100% или к нулю) использовался для сравнения частот. Для определения близости в двумерном пространстве значений тона и возбуждения всего множество слов, употребляемых матерями для описания эмоциональных состояний детей на фотографиях, использовался кластерный анализ. Попарные сравнения между независимыми группами проводились как при помощи метода контрастов, так и с использованием Post-Hoc сравнений по Scheffe. В тексте диссертации при описании и анализе результатов приводятся величины «р» уровня значимости различий сравниваемых выборок по t-критерию Стьюдента. При этом все уровни значимости проверялись параллельно ранговыми критериями. Решения о значимости различий принимались на 5% уровне (р<0.05).

Корреляционный анализ применялся для выявления взаимосвязей между интенсивностью тона и уровнем возбуждения для отдельных эмоциональных категорий, а также для изучения влияния возраста на характеристики распознавания эмоций на лицах детей. Решение о значимости взаимосвязей принимались на 5% уровне (р<0.05).

Двумерный и одномерный многофакторный дисперсионный и ковариационный анализ применялись для исследования влияния факторов на зависимые переменные, такие как тон, возбуждение или частоты встречаемости эмоциональных категорий определенной модальности.

Анализ данных проводился на основании программного комплекса SPSS 13.0 и математического обеспечения, разработанного в секторе прикладной математики Института физиологии им. И. П. Павлова РАН на основании языка Фортран, старшим научным сотрудником Е. А. Вершининой. В работе также использовался графический программный комплекс Sigma Plot.

2.2 Порядок проведения статистического анализа полученных данных.

Анализ полученных данных проходил по следующим этапам:

1. В первую очередь необходимо было определить тезаурус эмоциональных категорий для классификации словесных ответов матерей. Для этого проводился кластерный анализ на основании показателей гедонического тона и возбуждения, приписанного матерями словам, употребленным при распознавании эмоций на фотографиях лиц детей.

2. На следующем этапе проводился анализ данных, полученных при обследовании группы матерей, включающий изучение частоты употребления и пространственного расположения выделенных эмоциональных категорий по всем фотографиям набора.

3. Следующим шагом стал анализ данных, полученных по отдельным фотографиям. Здесь выявлялась частота употребления эмоциональных категорий, а также средние значения тона и возбуждения при ответах всей группы матерей на каждую фотографию.

4. Затем при помощи одномерного и двумерного ковариационного анализа проводилось изучение зависимости характеристик распознавания эмоций на лицах детей раннего возраста от факторов «уровень образования», «уровень дохода» и «пол ребенка» с ковариацией «возраст матери».

5. Далее, на основании тезауруса матерей, проводилась классификация словесных ответов сотрудниц домов ребенка, дополнение тезауруса эмоциональных категорий словами, не встречавшимися в выборке матерей.

6. Затем мы разделили групповой персонал каждого из домов ребенка в соответствии с возрастом детей, с которыми взаимодействует сотрудница: работающие с детьми от рождения до 12 месяцев, работающие с детьми от 13 до 24 месяцев и работающие с детьми от 25 до 48 месяцев. В соответствии с уровнем развития детей, с которыми взаимодействуют сотрудницы в группе, все женщины были разделены на три группы: работающие с детьми с выраженным отставанием в развитии, работающие с условно здоровыми детьми и работающие в смешанных группах. Отнесение детей к той или иной группе уровня функционального развития проводилось на основании данных, предоставленными специалистами домов ребенка.

7. В соответствии с выделенными нами группами мы провели трехфакторный дисперсионный анализ для выявления связи возраста и особенностей развития детей с частотой употребления женщинами эмоциональных категорийа затем многофакторный дисперсионный анализ для изучения взаимосвязей факторов возраста и особенностей развития детей, с которыми работают женщины, с тоном и возбуждением, приписываемым женщинами позитивным и негативным эмоциональным категориям.

8. В группе сотрудниц домов ребенка проводилось изучение влияния факторов «возраста», «уровня образования», «зависимости от других источников дохода», «семейного положения» и «наличия-отсутствия» собственных детей" на характеристики распознавания эмоций при помощи двумерного ковариационного анализа показателей тона и возбуждения, приписываемых позитивным и негативным эмоциональным категориям.

9. На следующем этапе проводилось сравнение характеристик распознавания эмоций у матерей сотрудниц домов ребенка. Для сравнения была выбрана группа женщин, работающая с детьми, типично развивающимися и входящими в возрастную группу от 13 до 24 месяцев. При помощи ковариационного анализа проверялось, в какой степени различия между двумя группами женщин определяются уровнем образования, возрастом или принадлежностью к группе матерей или сотрудниц домов ребенка.

ГЛАВА 3. РАСПОЗНАВАНИЕ ЭМОЦИЙ НА ФОТОГРАФИЯХ ЛИЦ ДЕТЕЙ РАННЕГО ВОЗРАСТА.

3.1. Характеристики распознавания эмоций матерями.

Основным направлением анализа на первом этапе исследования стало изучение характеристик распознавания эмоций на фотографиях детей раннего возраста матерями. Поскольку методика IFEEL проводится путем свободного выбора определений, и впервые применялась на российской выборке, перед нами стояла задача создания тезауруса эмоциональных понятий для российской выборки, изучения расположения полученных эмоциональных категорий на пространственной шкале, понимания того, как матери воспринимают лица детей, изображенные на отдельных фотографиях набора. Кроме того, исследовались взаимосвязи характеристик распознавания эмоций на фотографиях лиц детей с возрастом, уровнем образования и уровнем дохода матерей и полом ребенка.

3.1.1 Эмоциональные категории.

После проведения методики IFEEL на группе матерей, мы выровняли выборку по описанным во второй главе показателям, получив при этом 1800 словесных ответов (ответы 60 женщин по 30 фотографиям), в которые вошли 134 различных понятия, описывающие эмоции на лицах и эмоциональные состояния детей, изображенных на фотографиях. Так как методика IFEEL Pictures проводится путем свободного выбора определений для описания выражений лиц детей на фотографиях матерями, она является культурно-зависимой, что делает невозможным прямой перенос эмоциональных категорий и понятий, входящих в них (Дорофеева, 2002; Голубцов, 1999; Шаховский, 1996), из авторского (американского, англоязычного) варианта методики. В связи с этим для выделения эмоциональных категорий, адекватных для российской выборки матерей (соответствующих русскому языку), нами был проведен кластерный анализ на основании показателей гедонического тона и возбуждения, приписанного матерями эмоциональным понятиям.

Для уточнения категорий, выделенных в результате кластерного анализа, проводилась экспертная оценка эмоциональных понятий и последующее объединение кластеров с использованием современных толковых и словообразовательных словарей (Абрамов, 1996; Ефремова, 2001; Современный толковый ., 2005). Кроме того, эмоциональные понятия с частотой встречаемости в своей категории менее 5%, не вошедшие в кластерный анализ, также были включены в категории путем экспертной оценки. Полученный набор категорий, называемый авторами методики IFEEL «Lexicon», определяемый нами как тезаурус эмоциональных категорий (см. п. 1.1.2), приведен в таблице 1 (см. приложение Б).

Важно отметить, что помимо понятий, обозначающих непосредственно эмоции или эмоциональные состояния, в состав некоторых эмоциональных категорий были включены слова, обозначающие внешнее событие, воздействие, и/или слова, обозначающие действия, сопровождающие определенные эмоциональные состояния. Возможность и необходимость включения этих слов в эмоциональные категории была отмечена многими авторами (Вежбицкая, 1996; Бабенко, 1989; Emde, 1993; Ekman, 1999). Например, в категории радости это такие слова, как общение, игра (общая частота встречаемости этих слов в категории радости 4.4%). В категории интереса это такие слова как занятость, изучение, исследование, наблюдательный, разглядывает, сосредоточенный, рассматривает, оценка объекта (соответственно, 8.2%). В категории горя это такие слова как плач, истерика (6.2%). Такие слова составляют не более 10% в составе своих эмоциональных категорий, что, на наш взгляд, говорит о том, что матери, при поставленной перед ними задачи описания эмоций детей, употребляют слова, обозначающие именно эмоции и эмоциональные состояния и обладают, таким образом, достаточно широким диапазоном эмоциональных слов для их описания. Мы считаем данный результат важным для понимания эмоционального взаимодействия между матерью и ребенком, так как обозначение состояния ребенка эмоциональным словом обозначает, что мать распознает и понимает его именно как эмоциональное состояние и может адекватно реагировать на него, что является залогом эмоционального благополучия ребенка (Emde, 1980).

Рис. 1 — Частоты употребления эмоциональных категорий группой матерей по всем фотографиям.

Условные обозначения: по оси абсцисс — обозначения эмоциональных категорий (Аудивление, В — интерес, С — радость, D — удовлетворение, О — задумчивость, Еравнодушие, G — застенчивость, S — беспокойство, Fгрусть, Н — вина, I — отвращение, Jгнев, К — горе, L — страх, Р — обида, Т — недовольство, М — другие). По оси ординатчастота употребления категорий (в %).

На рисунке 1 и в таблице 2 (см. Приложение Б) представлены частоты (в %) употребления эмоциональных категорий, полученные по группе матерей по всей совокупности ответов по всем фотографиям набора. Три эмоциональные категории — интерес (21.1%), удивление (13.6%) и обида (11.5%) составили наиболее часто встречающиеся эмоциональные категории. В категорию средней частоты встречаемости (от 4 до 10% по классификации авторов методики) вошли задумчивость (9.6%), радость (7.9%), страх (6.7%), беспокойство (5.3%), грусть (5.6%) и недовольство (4.9%). Матери.

ABCDOEGSFHI3KL РТМ редко употребляли такие категории, как удовлетворение (3.7%), горе (3.6%), гнев (2.3%), равнодушие (1.2%), вина (0.4%), отвращение (0.3%), застенчивость (0.3%). Из 1800 ответов 34 понятия (1.9%) попало в категорию другие.

Соответствующие статистические данные употреблений эмоциональных категорий по всем фотографиям, рассчитанные для каждой матери и усредненные по всей группе матерей, представлены на рисунке 2 и в таблице 3 (см. Приложение Б).

8 7 6 5 4 3 2 1 0.

Рис. 2 — Число употреблений эмоциональных категорий по всем фотографиям, усредненное по группе матерей.

Условные обозначения: по оси абсцисс — обозначения эмоциональных категорий (см. рис.1) — по оси ординат — количество употребления категорий (число раз).

I I I I I Г I I I I I I I I Г I I.

ABCDOEGS FHI JKLPTM.

3.1.2 Значения тона и возбуждения для эмоциональных категорий.

Результаты анализа значений гедонического тона и уровня возбуждения для употребленных матерями эмоциональных категорий представлены на рисунке 3 и в таблице 4 (см. Приложение Б).

9 8 7 6 5 4 3 2 1.

1 2 3 4 5 6 7 8 9.

Рис. 3 — Среднегрупповые значения тона и возбуждения для эмоциональных категорий, употребленных матерями.

По оси абсцисс — значения гедонического тона (баллы), по оси ординат — значения уровня возбуждения (баллы). Обозначения эмоциональных категорий: А — удивление, В — интерес, С — радость, D — удовлетворение, О — задумчивость, Е — равнодушие, Gзастенчивость, S — беспокойство, Fгрусть, Н — вина, I — отвращение, J — гнев, Кгоре, L — страх, Р — обида, Тнедовольство, Мдругие.

К позитивным эмоциональным категориям матерями были отнесены удивление (Асреднегрупповые значения тона равны 5.9+1.9- среднегрупповые значения возбуждения равны 6.0+2.2- см. рисунок 3 и.

К.

J р 1.

1 ga с т S М В н D.

•F О.

Е т-1—-1-:-1-г таблицу Б.4), интерес (В- 6.4±1.5 и 5.2±2.0 соответственно), радость (С- 7.6±1.0 и 5.9±1.8 соответственно), застенчивость (G- 5.5±2.2 и 5.8±1.7 соответственно), удовлетворение (D- 7.4±1.2 и 4.5±2.6 соответственно) и задумчивость (6.5±1.5 и 4.0±2.1 соответственно). К нейтральным — категория равнодушия (4.6±1.0 и 3.5±1.6 соответственно). К негативным категориямгрусть (3.5±1.5 и 3.8±1.9 соответственно), вина (3.71±2.14 и 4.57±2.64, соответственно), беспокойство (4.00±1.18 и 5.06±1.82, соответственно), отвращение (2.83±1.17 и 6.17±1.17 соответственно), гнев (2.68±1.23 и 6.90±1.70, соответственно), горе (1.65±0.91 и 7.92±1.68, соответственно), страх (3.03±1.22 и 5.96±1.95 соответственно), обида (2.47±1.18 и 6.36±2.16, соответственно) и недовольство (2.64±1.23 и 5.53±2.21 соответственно).

Очевидно, что средние представления группы матерей о расположении эмоциональных категорий на пространственной шкале возбуждение-тон соответствуют классической точке зрения о том, что позитивные и негативные эмоции организованы независимо (Izard, 1978, см. Изард, 2000).

Результаты корреляционного анализа значений тона и возбуждения для эмоциональных категорий показали тесную положительную взаимосвязь на высоком уровне значимости показателей тона и возбуждения для категорий удивления (р=0.001) и интереса (р=0.000) (см. табл. 5, Приложение Б). Иными словами, при распознавании матерями эмоциональных категорий удивления и интереса на фотографиях лиц детей усиление интенсивности тона сопровождается усилением уровня возбуждения, и наоборот. В отличие от этого, при распознавании негативных эмоциональных категорий усиление уровня возбуждения наблюдается при снижении интенсивности эмоционального тона до крайне негативных значений. Для негативных эмоциональных категорий отрицательная корреляционная связь между значениями тона и возбуждения была обнаружена у гнева (р=0.000), страха (р=0.000), горя (р=0.004), недовольства (р=0.000) и обиды (р=0.000).

Интересно отметить, что приведенные выше результаты по категории удивления отличаются от результатов корреляционного анализа по американской выборке (Appelbaum et al, 1993). Для категории удивления в американской выборке была получена высокая отрицательная корреляция между интенсивностью тона и уровнем возбуждения. Вероятно, данное различие связано с несоответствием эмоциональных концептов удивления в русском и английском языках (Дорофеева, 2002). В авторском американском варианте лексикона в эмоциональную категорию удивления наряду со словами удивление, изумление (surprise, astonishment) входят слова Aghast, Awe, Shock/ed, обозначающие состояния более близкие к страху, нежели чем к удивлению, что, на наш взгляд, объясняет полученные авторами отрицательные корреляции между уровнем возбуждения и уровнем гедонического тона для категории удивления. В категорию удивления российского тезауруса входят понятия: удивление, изумление и неожиданность, что, вероятно, и приводит к тому, что в российской группе тон и возбуждение для категории удивления связаны положительно.

Авторы IFEEL сообщают о высокой положительной связи тона и возбуждения для категории радости, которая у нашей группы матерей получена не была. Данное различие мы также связываем с различием семантики радости в русском и английском языках. В русском языке радость входит в одну семантическую группу вместе с удовлетворением (Ефремова, 2001), и хотя для них есть значимые различия по значению уровня возбуждения (р=0.001), их смысловые (семантические) поля пересекаются, что приводит к тому, что в категорию радости попадают слова с относительно невысоким уровнем возбужденияа в категорию удовлетворения слова с относительно высоким уровнем возбуждения.

На основании полученных данных можно сделать следующие выводы. Нам представляется, что семантические различия и полученные нами данные о положении в пространстве на шкалах возбуждение-тон дополнительных эмоциональных категорий, могут рассматриваться как критерии адекватности их выделения. То, как матери располагают в пространстве эмоциональные категории, отвечает представлениям об их интенсивности и степени положительности-отрицательности.

3.1.3 Эмоциональные категории и значения тона и возбуждения при распознавании эмоций на отдельных фотографиях.

При анализе данных, полученных по результатам распознавания эмоций на лицах детей на каждой из фотографий (авторы обозначаются их под номерами 101, 102,., 130- общее количество фотографий — 30- примеры фотографий представлены в приложении А), можно увидеть, что некоторые лица оцениваются матерями как однозначно положительные или как однозначно отрицательные с преобладающим выбором одной или двух эмоциональных категорий (см. табл. 6, Приложение Б). Следующие фотографии были оценены как позитивные: р01 (преобладающая категорияинтерес — 68.3%), р04 (радость — 56.7%), р06 {радость — 61.7%), р08 (удивление — 43.3%, интерес — 33.3%), р14 (удивление — 15%), р22 (удовлетворение — 45%, задумчивость — 40%), р24 (удивление — 58.3%>, радость — 35%). Следующие фотографии были оценены как негативные: р02 (горе — 31.7%, обида — 43.3%), р17 (горе — 30.0%, обида — 43.3%), р19 (горе -33.3%, обида — 50.0%>), р29 (страх — 36.7%, обида — 31.7%). Остальные фотографии были оценены матерями как неоднозначные и при ответе на них использовались как негативные, так и позитивные эмоциональные категории.

Значения статистических характеристик (N, mean, SE, SD, min, max) тона и возбуждения для всех эмоциональных категорий, употребленных матерями при распознавании лиц на каждой конкретной фотографии, представлены в таблице 7 (см. Приложение Б). Результаты свидетельствуют, что для большинства однозначно оцениваемых фотографий, перечисленных выше, разброс данных для показателей тона, приписанного матерями данной фотографии достаточно мал (SD<0.9), притом, что разброс данных для показателей возбуждения все равно велик (2.6>SD>1.3). Кроме того, согласно рисунку 4, для большинства фотографий, оцененных матерями однозначно, наблюдаются крайние значения тона и возбуждения. Исключение составляют фотографии р08 и р14, преобладающим ответом на которые является эмоциональная категория удивления. При обращении к показателям тона и возбуждения для категории удивления (значение тона: 5.9±1.9 и значение возбуждение: 6.0±2.2, соответственно), видно, что сама категория характеризуется большим разбросом данных.

9 8 7 6 5 4 3 2.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 Рис. 4 — Средние значения тона и возбу/кдения для каждой фотографии набора (р01, р02,., рЗО) по группе матерей.

По оси абсцисс — значения гедонического тона (баллы), по оси ординат — значения уровня возбуждения (баллы).

На основании данных полученных при анализе отдельных фотографий можно сделать следующие выводы. Существуют такие эмоциональные выражения лиц, которые распознаются матерями с большой вероятностью одинаково. Одинаковое распознавание характерно для фотографий лиц детей, выражающих достаточно интенсивный аффект. Для одинаково распознаваемых выражений лиц свойственны близкие оценки тона, но не возбуждения. Исключение составляют две фотографии, основным ответом на которые является категория удивления, что связано с ее (категории) неоднозначностью по тону и возбуждению для матерей. Полученные данные свидетельствуют, что дети получают разный эмоциональный опыт, вне зависимости оттого, что матери называют выражения их лиц одинаково. Различие опыта у детей связано с различием интерпретации матерями выражения лиц по тону и возбуждению, и может привести к выработке детьми различного отклика в зависимости от реакции матери на выражение на их лицах.

3.1.4. Характеристики распознавания эмоций в связи с возрастом, уровнем образования и уровнем дохода матерей и полом ребенка.

Согласно данным литературы такие факторы, как «возраст», «уровень образования» и «уровень дохода» могут влиять на характеристики распознавания эмоций на фотографиях лиц детей (Emde, 1993). Кроме того, существуют данные о том, что при общении с детьми разного пола матери различаются по качеству и количеству употребляемых эмоций при взаимодействии (Feldman, 2003; Matias, Cohn, 1993). В связи с этим мы решили проверить влияние перечисленных выше факторов на характеристики распознавания эмоций по фотографиям в исследуемой нами группе матерей.

На первом этапе мы проверяли влияние описанных выше факторов на частоту употребления в целом позитивных и в целом негативных эмоциональных категорий с учетом возраста матери. Для этого был проведен ковариационный анализ со следующими независимыми факторами -«уровень образования», «пол ребенка» и «доход» и ковариацией — «возраст матери». Результаты данного анализа представлены в таблице 8 (см. Приложение Б), они показывают, что нет значимого влияния выделенных факторов и их взаимодействий на частоты употребления в целом позитивных и в целом негативных эмоциональных категорий.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Наша работа посвящена характеристикам распознавания эмоций на фотографиях лиц детей раннего возраста у различных групп женщинматерей, имеющих детей в возрасте от 12 до 24 месяцев и сотрудниц домов ребенка, работающих с детьми той же возрастной группы. В проведенном литературном обзоре изложены основные отечественные и зарубежные подходы к распознаванию эмоций на лице взрослых и детей, выделены основные направления дальнейшего изучения. В экспериментальном исследовании осуществлен анализ характеристик распознавания эмоций на лицах детей раннего возраста матерями и сотрудницами домов ребенка, непосредственно взаимодействующими с детьми. Дополнительной линией исследования стало определение и изучение тезауруса эмоциональных слов, используемых российскими матерями для обозначения выражения эмоций на фотографиях детей.

Полученные данные способствуют расширению теоретических представлений о психологии материнства, о психологии взрослых, ухаживающих за детьми в домах ребенка, углублению понимания функционирования системы «взрослый-ребенок», в том числе в учреждениях для детей, оставшихся без попечения родителей. Последующие исследования могут быть посвящены изучению влияния характеристик распознавания эмоций на лицах детей женщинами на качество их взаимодействия с детьми и на развитие ребенка. Интересным будет выявление взаимосвязей между характеристиками распознавания эмоций на лицах детей и психологическими особенностями женщин. Важными могут явиться вопросы изменения характеристик распознавания эмоций на лицах детей в процессе их работыв связи с осуществлением программ ранней помощи или создания психологической службы в домах ребенка.

На основании результатов данного исследования можно предложить следующие практические рекомендации:

1. Для сотрудниц домов ребенка необходимо внедрять программы и семинары, которые могут быть направлены на обучение женщин особенностям проявления эмоций на лицах детей раннего возраста, объяснение важности адекватного распознавания и реагирования на эмоциональные проявления ребенка.

2. Рекомендуется использовать индивидуальные и групповые виды психологической работы, направленные на психологическую поддержку, повышение навыков чувствительности к эмоциональному реагированию ребенка, способности к осознанию собственных переживаний, способствующие расширению эмоционального тезауруса сотрудниц.

3. При формировании групп детей в домах ребенка необходимо создавать смешанные, интеграционные группы, в которых будут представлены как дети типично развивающиеся, так и дети с особенностями развития, что позволит предоставить сотрудницам домов ребенка различный опыт взаимодействия с детьми.