Система традиционного природопользования северных алгонкинов в сравнительно-этнологическом контексте: Америка — Сибирь

Главным объектом изучения в настоящей работе является экологическая культура северных алгонкинов — групп аборигенного населения таежной и тундровой областей востока Канады. Однако исследование с подобной тематикой может оказаться более плодотворным в границах общего контекста освоения человеком субарктических территорий в целом. Поэтому данное исследование также посвящено проблемам освоения человеком Субарктики — природной зоны, охватывающей западное и восточное полушарие. Северные алгонкины выступают в качестве конкретного примера общества, населяющего таежно-тундровое пространство.

Суровые условия существования определяли сильную зависимость культуры населения Субарктики от природного окружения и обусловливали культурное единообразие. Наиболее ярко закономерность первичности природных факторов проявляется применительно к традиционным, ведущим промысловое хозяйство обществам, зависимость которых от природы особенно велика. Северные алгонкины представляет собой характерный пример общества, тесно связанного с окружающей их природной средой и адаптированного к ней всеми параметрами своей культуры.

Природная среда во многом определяет культурные особенности человеческих коллективов. Сходство природных условий в тех или иных географически удаленных друг от друга регионах земного шара нередко обусловливает определенное культурное сходство населяющих эти регионы групп людей, как правило, независимо от их этнической принадлежности.

Эта мысль сама по себе не нова и в различной форме неоднократно высказывалась разными авторами. Особую важность географического фактора в культурном развитии отмечал Фридрих Ратцель. Наиболее важный из критериев разработанной на американском материале теории культурных ареалов О. МейсонаК. Уислера — А. Л. Кребера базируется на выделении наиболее распространенных, а каждой конкретной местности природных ресурсов и особенностей хозяйства, связанных с добычей пиши.1 По Б. В Андрианову и H.H. Чебоксарову один и тот жр хозяйственно-культурный тип формируются самостоятельно у разных народов в сходных природных условиях.2.

Однако, несмотря на это, в науке еще не предпринималось исследований, нацеленных на сопоставление экологической культуры групп таежного и лесотундрового, а также тундрового населения Нового и Старого Света, ориентированного на эксплуатацию ресурсов внутренних (не прибрежных) экосистем. Между тем, такое сопоставление позволяет выявить на типологическом уровне значительное сходство в системах природопользования этих групп, и попытка произвести его делается в данном диссертационном исследовании.

Методология работы основана на использовании сравнительно-этнографического метода в сочетании с экологическим подходом в изучении общества и культуры. Последний состоит в том, что основное внимание исследователя концентрируется на развитии и функционировании систем жизнеобеспечения человеческих коллективов и способов адаптации к природному и социокультурному окружению. Сравнительно-этнографический метод применяется при проведении компаративного анализа системы природопользования северных алгонкинов и других групп Канадской и Евразийской Субарктики.

Актуальность исследования заключается в том, что данное сопоставления позволяет обнаружить теоретическую проблему существования и функционирования на уровне экологической культуры единой общности, которую можно условно назвать «циркумбореальной» (от лат. borealis — северный). Большое значение имеет изучение стратегии адаптации человека в неблагоприятных для жизни условиях. Интерес к этой проблеме в науке все больше возрастает, но в исследованиях, на мой взгляд, имеется некоторый крен в сторону интереса к освоению человеком циркумполярного пространства, тогда как тайга и лесотундра обычно остаются в этом плане вне поля зрения исследователей. Еще одно существенное и теоретически важное положение.

1 Wissler С. The American Indian. An Introduction to the Anthropology of the New World. New York, 1950. P. 2. Kroeber A.L. Area and Climax. University of California Publications in American Archaeology and Ethnology. Berkeley, 1936. Vol. 37. N. 3. P 101.

2 Андрианов Б. В., Чебоксаров H.H. К истории хозяйственно-культурной дифференциации человечества. М., 1973. С. 5. сравнительного анализа северных алгонкинов в плане экологической культуры р другими группами Канадской Субарктики, а также некоторыми сибирскими этническими общностями, осваивающими сходные экологические ниши, состоит в выявлении общей стратегии макроадаптации таежно-лесотундрового населения к условиям среды.

К единому циркумполярному пространству обычно относят группы, живущие в области арктических пустынь и представляющие собой хозяйственно-культурный тип арктических охотников-зверобоев и охотников, рыболовов (для Евразии оленеводов) тундры. В природную зону Арктики включают арктические пустыни и тундры, а Субарктики — лесотундру и тайгу. Таким образом, группы осваивающие лесотундру и тайгу Старого и Нового Света, следует относить к Субарктике и циркумбореальной культурной общности. Однако если морские полярные охотники, несомненно, являют собой циркумполярную культуру, то жители внутренних тундровых областей, совершающие сезонные миграции из безлесных тундр в лесные области (нганасаны) или живущие на границе редколесий и тундры (наскапи), на мой взгляд, также могут быть причислены к циркумбореальной культурной общности. Согласно такому подходу, в циркумбореальную общность входят и наскапи, традиционно причисляемые к зоне Субарктики, и нганасаны Таймыра, и эскимосы карибу — жители Арктики.

Говоря об общем сходстве природных условий тайги и лесотундры как природных зон, необходимо учитывать особенности каждой конкретной местности. Быстрота экологических изменений во внутренних районах Американского Севера, как и в материковых областях всего субарктического пояса, обусловливала особые, характерные лишь для данной местности способы адаптации. Однако это обстоятельство не препятствовало сходству культур. «Для северных индейцев типично многообразие форм адаптации к микроэкологическим нишам, форм, меняющихся как во времени, так и в пространстве».4 Автор данного постулата и, пожалуй, единственной в отечественной историографии работы, посвященной непосредственно этноэкологии индейцев канадской Субарктики, J1.A. Файнберг полагает вполне оправданным.

3 Stager J., McSkimming R. Physical Environment // Handbook of North American Indians. Arctic. Washington, 1984. Vol. 5. P. 27−28. Файнберг JI.А. Охотники Американского Севера: индейцы и эскимосы. М., 1991. С. 4.

4 Файнберг JI.A. Охотники Американского Севера. С. 9. проведение сравнения между индейцами таежных лесов и эскимосам тундр и полярные пустынь, несмотря на существующие между ними различия, так как в экологических культурах этих общностей также велики элементы сходства.5 В связи с этим, сравнительная характеристика экологических культур тех групп, которые осваивают территории, являющиеся чуть ли не эквивалентами в плане природной среды, хотя и расположенные на разных материках, представляется еще вполне оправданной. Эскимосы и индейцы, за небольшим исключением, есть представители разных типов адаптаций — приморского и таежного. Тогда как монтанье, наскапи, мистассини, атапаски Канадского Кристаллического Щита, юкагиры, эвенки, кеты и т. п. представляют собой единую линию таежных адаптаций.

Целью диссертации является изучение системы природопользования и экологической культуры северных алгонкинов, сравнение их с природопользованием и экологической культурой других групп субарктической зоны Америки и Евразии ц постановка проблемы существования единой циркумбореальной культурной общности. Для реализации данной цели ставятся следующие конкретные задачи:

1)Дать характеристику наиболее важных компонентов природопользования, таких как промысловая деятельность, стратегия и ритм освоения территорий и эксплуатации ресурсов, организация жизненного пространства.

2) Дать ответ на остающийся дискуссионным вопрос о том, какой из компонентов природопользования (охоты на карибу и лося или рыболовство) преобладали в системе жизнеобеспечения северных алгонкинов в доколониальный и колониальный периоды.

3) Выяснить соотношении степени подвижности и оседлости образа жизни индейцев на разных этапах годового хозяйственного цикла и охарактеризовать стратегию и ритм освоения территорий и их ресурсов.

4) Рассмотреть проблему существования эпизодической практики промыслу многими группами северных алгонкинов морских млекопитающих, в особенности тюленя, и проследить как это соотносится с предыдущими выводами автора об ориентированности системы их природопользования на динамическое освоение внутренних таежно-лесотундровых областей и ресурсов.

5 Там же.

5) Выявить локальные ареалы микроадаптаций и направленность процессов природопользования у различных групп северных алгонкинов в границах полуострова Лабрадор. Гипотетически можно выделить два таких ареала — ареал лося и ареал карибу. Особенности биологии и этологии этих животных ведет к различиям в экологической культуре групп, для которых то или другое животное является наиболее важной охотничьей добычей и фактором жизнеобеспечения.

6) Выявить общие закономерности и дать теоретические обоснования существования и функционирования таежных адаптации и бореального культурно-экологического типа. Достижение данной задачи следует проводить путем сопоставления результатов, полученных в процессе выполнения первых четырех задач, с материалами, отражающими природопользование групп западного сектора Канадской Субарктики (северные атапаски), а также таежной и тундровой зон Евразии (в особенности эвенки, нганасаны, юкагиры, кеты, обские угры — то есть, те общности, которые не практиковали крупно-табунного оленеводства).

Хронологические рамки исследования охватывают поздний доконтактный (15−16 вв), колониальный (ХУН-Х1Х вв.) и современный (XX в.) периоды. Такой широкий, затрагивающий разные эпохи хронологический срез, на мой взгляд, оказывается вполне допустимым. Несмотря на все трансформации, современную форму промыслового хозяйства следует рассматривать как традиционную. Жизнь в тайге, независимо от трапперства, развившегося в контактный период, или охоты и рыболовства для собственного потребления, способствует сохранению и функционированию элементов традиционной экологической культуры, альтернативы которым, по-видимому, так не было изобретено. Поэтому сравнение реалий не только разных географических областей, но и разных исторических эпох, представляется, в данном случае, правомерным и актуальным.

Основное внимание в диссертации будет уделено не всем группам северных алгонкинов, а населению восточного сектора Канадской Субарктики. Географически к этому региону относят полуостров Лабрадор — большую часть провинции Квебек, и материковые территории провинции Ньюфаундленд. Аборигенное население этого региона чаще всего фигурируют в литературе под наименованиями монтанье, наскапи и восточные кри. Данные по другим группам, населяющим территорию Канадского.

Кристаллического Щита: северным алгонкинам (лесные кри, большая часть оджибве) и атапаскам будут привлекаться эпизодически в качестве сравнительного материала.

Такой выбор автором объекта исследования обусловлен с одной стороны тем, что информация раннеконтактного периода о северных алгонкинах Востока Канады значительно полнее представлена в источниках по сравнению, например с атапасками. Алгонкины более чем на столетие раньше соприкоснулись с европейцами. Но при этом система жизнеобеспечения большинства их локальных групп подверглась не большей, а в ряде случаев даже меньшей деформации, чем это произошло у других групп североамериканской тайги. Внутренние районы Лабрадора, как не странно, долгов время оставались вне поля зрения европейцев, основной поток которых двигался не в северном, а в западном направлении по реке Святого Лаврентия в район Великих озер. По этой причине, процессы, происходившие в лабрадорской тайге и лесотундре, вызывают большой интерес.

Понятийный аппарат работы в основном будет представлен следующими терминами:

Жизнеобеспечение, под которым следует понимать набор необходимых мер и действий, предпринимаемых людьми для достижения тех условий, без которых их существование в конкретной природной и социальной обстановке оказались бы попросту невозможными, а понятие система жизнеобеспечения включает в себя всю совокупность подобных мер и действий.

Термин природопользование в данном случае во многом соответствует более широкому и емкому понятию жизнеобеспечение, но не является его синонимом. Он скорее представляет собой одну из наиболее важных составляющих его частей. В ситуации, когда грань, отделяющая человека от природного окружения, оказывается крайне зыбкой и незаметной именно природопользование — освоение всех доступных ресурсов окружающей среды выступает залогом существования группы. Экстремальные условия жизни в северных регионах усиливают значение данного обстоятельства.

Адаптация представляет собой набор знаний и навыков, посредством которых люди приспосабливаются к условиям среды и поддерживают системы природопользования и жизнеобеспечения в стабильном состоянии.

Обобщающее понятие экологическая культура содержит в себе все уровни связей человека и природы, в том числе жизнеобеспечение, природопользование и адаптацию.

Источники.

В первую очередь работа базируется на ранних письменных, главным образом нарративных, источниках. В качестве наиболее важного пласта источников следует выделить «Реляции иезуитов». Этот многотомный свод трудов французских миссионеров XVII меньшей степени XVIII вв.6 содержит обширные и разноплановые сведения по различным группам аборигенного населения, входившим в сферу французской колониальной экспансии, особенно бассейна реки Святого Лаврентия.

При этом, основными источниками могут служить не все отчеты и сообщения, а только те из них, в которых речь идет об алгонкинских группах, населяющих северную таежную периферию ареала французской колонизации. К сожалению, в сравнении с общим объемом всех реляций, таковых насчитывается сравнительно немного. В XVII в. магистральный поток европейского освоения этой области Нового Света проходил по реке Св. Лаврентия — в сторону Великих Озер и далее в южную и в меньшей степени в северную сторону. Таким образом, в поле зрения авторов источников попадали группы, в культурном отношении принадлежащие к историко-культурной области Северного Вудленда, а не к Субарктике. Лесные бродяги — представители знаменитой и мобильной социальной прослойки, сформировавшейся в самый ранний период становления Новой Франции, разыскивая богатые пушниной места и индейцев, у которых можно было эту пушнину купить, появлялись в самых удаленных областях. Но, по-видимому, даже они редко посещали внутренние районы Квебека. Судя по всему, направленность маршрутов их экспедиций была ограничена западным, севером западным и юго-западным направлениями и проходила главным образом через систему.

6 Thwaites R.G. ed. The Jesuit Relations and allied documents. Travels and explorations the Jesuit Missionaries in New France. 1610−1791. 73. Vols. New-York, 1959. (Далее Jesuit Relations).

Великих озер.7 Лабрадорская тайга, будучи наиболее важным для данного исследования регионом, долгое время оставалась почти неисследованной. Поэтому, несмотря на обилие источников, большая часть информации относится к Лаврентийскому региону и к области Великих Озёр, где непосредственно располагались католические миссии, тогда как информация о северных таёжных районах носит отрывочный характер. Данное обстоятельство обусловливает большое значение сообщений, тех авторов, которые предприняли путешествия в северные таежные области. Приоритет в этом следует признать за иезуитскими миссионерами. Работы некоторых из них позволяют во многом заполнить данную лакуну.

Для настоящего исследования особую важность представляют реляции, написанные Полем Ле Женом. Ле Жен прибыл в Новую Францию в 20-х годах XVII века и известен как автор, первым давший наиболее интересное и насыщенное информацией описание жизни индейцев-монтанье северного берега реки Святого Лаврентия в 1632−34 годах и работавший среди них затем много лет.8 Территория, на которой он непосредственно находился, располагалась в низовьях реки Св. Лаврентия, между Квебеком и рекой Сагеней. Сведения Ле Жена важны для этой работы, так как он больше, чем другие авторы уделял внимания именно индейцам, подробно описывал их обычаи, занятия, различные предметы быта, верования и мифологию. Жак Руссо, специалист по этнологии, ботанике и зоологии востока Канады, абсолютно справедливо называет Ле Жена первым канадским этнографом, и тех, кто «хочет больше узнать о древних монтанье» отсылает к его трудам.9 Из его трудов узнать о монтанье можно действительно больше, чем из остальных источников, и составить об их жизни весьма полное представление. Даже, несмотря на то, что во времена Ле Жена европейское влияние уже затронуло культуру индейцев, живших в нижнем течении реки Св. Лаврентия и близлежащих областях, на основе его данных можно делать выводы о различных сторонах жизни, в том числе и о природопользовании, аборигенного населения не только этого ограниченного региона, но большей части.

7 См. Lafleur N. La vie traditionelle du Coureur de Bois aux XIX-e et XX-e siecles. Quebec, 1973. P.40−41,55−56.

8 См. Jesuit Relation. Vol.5,6.

9 Rousseau, Jacques. Astam mitchoun! Essai sur la gastronomie amerindienne // Les edition des Dix. Montreal, 1957. № 22. P. 200 территории востока Субарктики не только в раннеколониапьный, но и? предконтактный период.

Вместе с тем Ле Жену не довелось бывать в глубинных районах Лабрадора, хотя он и часто вел кочевую жизнь с монтанье реки Св. Лаврентия. Распространение христианства на северных землях явилось прерогативой миссионеров следующегр поколения. В отличие от Ле Жена их записи не столь насыщены этнографическими деталями, но они ценны тем, что постепенным продвижением вглубь материка впервые открывают для исследователей жизнь насельников удаленных территорий востока Субарктики.

Иезуит Де Кэн (De Quin) в 1647 г. поднялся из Тадуссака вверх по реке Сагеней, достиг озера Пекуагами (Сен-Жан), территории, занимаемой какушак («нацией дикобразов» на языке монтанье) и основал здесь миссию.10 Следующей вехой контактов индейцев внутреннего Лабрадора с европейцами является путешествие отцов Габриэля Друйета и Клода Даблона (1661 -1662гг.).11 Главная цель этого предприятия состояла в достижении берегов Гудзонова залива. Достигнув озера Сен-Жан, Друйет и Даблон с индейскими проводниками продолжили путь дальше по реке Ашуапмучуан в северо-западном направлении. Преодолев многочисленные волоки, они достигли озера Некуба, где встретили «людей из восьми — десяти наций», 12 собравшихся на ежегодную ярмарку. Это место стало конечным пунктом путешествия.

Крайне интересными представляются отчеты о двух путешествиях (1663−1664 гг.13 и 1665 г.14) иезуитского миссионера Анри Нувеля вверх по реке Маникуаган к индейцам папинаши, ушестигуек (Ouchestigoiiek) и умамиуэ (Oumamiois), стойбище которых располагалось у озера Сен-Барнабе (оз. Маникуаган). В отличие от остальных своих коллег, которые исследовали западное направление, Нувель дает информацию, касающуюся еще меньше исследованного северо-востока. Вероятно, он был первым европейцем, оставившим боле или менее подробные сведения (в том числе и этноэкологического характера) о том, какой образ жизни вели группы Северного.

10 Jesuit Relation. Vol. 31. P. 230−254.

11 Jesuit Relation. Vol. 46. P. 248−281.

12 Ibid. P. 280.

13 Relation de ce qui s’est passee de plus remarquable aux missions de la Compagnie de Jesus en la Nouvelle France en annees 1663−64. Paris, 1665. P. 59−96. Jesuit Relation. Vol. 48.

14 Jesuit Relation. Vol. 50. P. 20−35.

Побережья залива Св. Лаврентия, находясь в тайге, в верховьях впадающих в этот залив рек. Основная цель Нувеля также состояла в открытии пути к Гудзонову заливу, куда французы стремились попасть, чтобы обрести новые источники пушнины и не дать утвердится там англичанам. Однако индейцы, сначала обещавшие это сделать, отказались вести его туда.15 Содержание бесед миссионера с индейцами (с «капитаном» умамиуэ) заставляет меня предположить, что речь шла о разных областях. Когда Нувель спрашивал о пути к «Морю Севера», он полагал, что ему рассказывают о заливе Джеймс. Тогда как его информатор, вероятно, говорил о северо-восточных районах Лабрадора.

Также следует отметить экспедицию Шарля Албанеля, который в 1671−72 годах через систему волоков из Тадуссака по рекам Сагеней, Мистассини и Немиско (Руперт), миновав озёра Сен Жан и Мистассини, совершил путешествие к побережью залива Джеймс. Возможно, это был первый европеец, который проник так далеко во внутренние районы Квебек-Лабрадора и достиг бассейна Гудзонова залива по суше, и несомненно первый, кто оставил после себя путевые заметки.16 Его записи являются важным источником, отражающим образ жизни внутренних групп монтанье, мистассини, и содержат, пожалуй, первое в истории если не очень подробное, то и не эпизодическое описание прибрежной и материковой группировок восточных кри.

Описания миссионерами своих зимних странствий, где они, превозмогая трудности, помногу месяцев кочевали вместе с индейцами, также представляют большой интерес для данной работы. Специфика таких описаний состоит в частыхупоминаниях их авторами различных особенностей ландшафта, климата, способов охоты, рыболовства и прочих практик природопользования, предметов материальной культуры индейцев (конструкция жилищ, особенности средств передвижения). Тяжелые условия жизни заставляли их обращать внимания на эти обстоятельства. Классический пример данной разновидности источников представляет собой отчет Г.

15 Dawson S.E. The Saint Lawrence basin and its border lands. Being the story of their discovery, exploration and occupation. London, 1905. P. 392.

16 Jesuit Relation. Vol. 56. P. 148−223.

Друйета о проведенной с индейцами зиме в 1644—1645 гг.17 Особого внимания заслуживают труды Франсуа де Крепьеля, который с 1671 по 1697 гг. провел с различными группами монтанье и мистассини двадцать шесть зимовок и оставил после себя своеобразную памятку для будущих поколений миссионеров.18 Свой первый «полевой» сезон 1671−72 года Крепьель провел в лесах к северу от Сагенея на промысле вместе с хозяйственной группой монтанье и имел возможность наблюдать их жизнь не возле миссии, а в естественных условиях. Важно, что в его отчёте содержится много хозяйственно-экологической информации.19.

Помимо «Реляций иезуитов» необходимо упомянуть труды, датируемые началом XVII в., францисканского миссионера Габриэля Теода Сагара, который является автором сводного двухтомного труда «История Канады и путешествия, совершенные туда братьями францисканцами для обращения неверных с 1615 года», 20 в котором содержится много разнообразной интересной информации, касающейся населения юга Лабрадорской тайги. Миссионеры-францисканцы обосновались в Квебеке и первыми в сферу их деятельности попали монтанье, жившие между Квебеком и Тадуссаком. Ценность этого сочинения состоит в том, что оно документирует наиболее ранний период постоянных взаимодействий между индейцами и европейцами. Иезуиты начали свою деятельность к северу от реки Св. Лаврентия на семнадцать лет позже.

Светские колонисты, путешественники, торговцы и представители административного аппарата Новой Франции (Самуэль Шамплен, Клод Ле Бо, Николя Перро, Баквиль Де ля Потери и т. п.)21 также оставили после себя многочисленны?

17 Relation de ce qui s’est passee en la Nouvelle France en annees 1644−1645: envoyee au Pere provincial de la Compagnie de Jesus en la province de France par le Barthelemy Vimont la mesme compagnie, superieur de la residense de Kebek. Paris, 1646. P. 48−62.

18 Clark Ch. U. Voyageurs, Robes Noires et Coureurs de Bois. New York, 1934. P. 6−9. Jesuit Relation. Vol. 65. P.42−49.

19 Jesuit Relation. Vol. 56, P, 70−88,.

20 Sagard G.T. Histoire du Canada et voyages que les fraires mineurs Recollect y ont faict pour la conversion des infideles depuis l’an 1615. Paris, 1866.2 Vols.

Champlain S. Les voyages du sieur de Champlain. Ann. Arbor, 1966. Perrot Nicolas. Memoire sur les moeurs, coustumes et religion des sauvages de l’Amerique septentrionale. Bibliotheca americana. Collection d’ouvrage inedite ou rare sur l’Amerique. Leipzig, Paris, 1864. Le Beau C. Voyage curieux et nouveau parmi les sauvages de l’Amerique septentrional, par Claude Le Beau. Amsterdam, 1738. Potherie B. de la. Histoire de l’Amerique septentrionale .par Bacqueville de la Potherie. Paris. 1722. сочинения, посвященные аборигенному населению Северо-Востока Америки. (Труды двух последних авторов приходятся на рубеж XVII—XVIII вв.). Однако их ценность в качестве источников для данной работы, по сравнению с «Реляциями иезуитов», на мой взгляд, не так высока. В этих трудах очень подробно описываются все стороны жизни индейцев: их нравы, занятия, обычаи, верования, общественная жизнь, военная организация и т. п. Но речь них, как правило, идет о народах Вудленда, которых они знали лучше. Здесь можно легко обнаружить интересные и целостные сведения о гуронах, племенах, населяющих южную часть района Великих озер (оттава, потавотоми, саук, фокс, иллинос и т. д.), о населении Аккадии (Новой Шотландии) и севера Новой Англии (микмаки, абенаки), алгонкинах реки Оттава. Жители Субарктики (кри, монтанье) упоминаются в них лишь попутно, а информация о них носит отрывочный характер. Тем не менее, и эта информация в ряде случаев оказалась полезной для настоящего исследования.

Труд миссионера и учёного Жозефа Франсуа Лафито «Нравы американских дикарей в сравнении с нравами древних времён"22 стоит особняком среди других источников. В начале XVIII века Лафито пять лет пробыл в ирокезском селении Кохнавага недалеко от Монреаля и провел всестороннее изучение всех сторон жизни коренного населения известной ему части Северной Америки. Его работа основана как на сочинениях предшествовавших ему авторов, данные которых он интерпретировал со своей точки зрения, а также на фактах из его собственной практики. Он одним из первых обратил внимание на теоретические проблемы. Его основная задача — не просто описание, а сравнение американских индейцев с народами античной древности, между которыми он находит много общего. Таким образом, Лафито является одним из основателей сравнительного метода в этнографической науке.

К сожалению, сведения Ж. Ф. Лафито также, в основном, касаются ирокезов ц других племен Северо-Востока, а индейцы канадской тайги фигурируют в его работе лишь эпизодически. Это обстоятельство несколько снижает значение данного труда для настоящей работы, что ни коим образом не сказывается на его ценности как памятника научной мысли и источника по этнологии индейцев востока Северной Америки в.

22 Lafiteau, J.F. Moeurs des sauvages amercains comparees aux moeurs des premiers temps. Paris, 1983. Vols. 2. целом. В то же время многие разделы книги Лафито, например, раздел о приемах ориентации индейцев в лесу, 23 или о способах разводить огонь, 24 имеют прямое отношение к диссертации, так как позволяют получить представление о характере адаптации людей к условиям среды.

Сочинение иезуита первой половины XVIIIb. Франсуа-Ксавье Шарльвуа носит компилятивный характер и немного дополнено собственными наблюдениями автора.25 Оно также содержит информацию, полезную для данной работы.

В XVIII в. европейцы продолжают дальнейшее освоение Канадской Субарктики. Поэтому источники этой эпохи охватывают в географическом отношении все боле? отдаленные территории. Если в XVII веке самой отдаленным пунктом относительна постоянного пребывания европейцев был Сет-Иль, то в XVIII в. они продвигаются дальше и основывают посты вдоль побережья до пролива Бель-Иль. В 1713 г. Канадский дворянин Jle Гардер де Куртеманш получил от короля Франции права на часть Северного Побережья для основания концессии по помыслу тюленей и основания постов. После смерти Куртеманша в 1717 г. комендантом Лабрадора стал его племянник Франсуа Мартель де Беруаж. Донесения Беруажа в Квебек были опубликованы в «Отчетах архивистов провинции Квебек» за 1922;23 гг. В erq донесения очень часто упоминаются военные столкновения французов с эскимосами, тогда как с индейцами существовали мирные отношения.

В «Отчетах архивистов провинции Квебек» также публиковались документы, в которых говорилось об основании и функциях постов на Северном Побережье заливу Святого Лаврентия.27 Приблизительно к 1760 г. здесь функционировало около тринадцати постов.28 Естественно, обитатели постов вступают в контакт с живущими в этих районах группами аборигенного населения (монтанье-наскапи Сент-Огюстена, Ромена, Наташкуана и т. п.), о которых прежде было известно очень мало. В эти^ документах речь идет, главным образом, о производственно-экономической жизни.

23 Ibid. Vol. 1. P. 51−52.

24 Ibid. Vol. 1. P. 64−65.

25 Charlevoix F.-X. Histoire et description generale de la Nouvelle France. Ottawa, 1976. Vols. 3.

26Rapport de l’archiviste de la province de Quebec. Quebec, 1922;23. P. 356−425.

27Rapport de l’archiviste de la province de Quebec. Quebec, 1933;34.

28 Ibid. P. 218−219. постов, которая была ориентирована на промысел тюленя и морское рыболовство. Индейцы здесь фигурируют мало. Летом они, спускаясь на каноэ по рекам, привозили сюда добытую зимой пушнину и, получив за нее нужные товары, возвращались обратно. Более того, в этот период мехоторговля здесь практиковалась не во всех постах. Поэтому в данном случае нам приходится пользоваться только косвеннымц данными. Тем не менее, и они оказываются полезными в изучении системы природопользования индейцев Квебека-Лабрадора. Основываясь на косвенных данных, можно сделать вывод, что трапперство имело на северо-востоке Лабрадора в этот период незначительное распространение, а система жизнеобеспечения коренньщ жителей была в большей степени ориентирована на освоение внутренних таежных территорий, чем ресурсов прибрежной экосистемы.

Англичанин капитан Джордж Картрайт-один из первых поселенцев на Северном Лабрадоре — в 1775 основал факторию на атлантическом побережье этого полуострова к северу от пролива Бель-Иль. Он поддерживал дружественные отношения и с индейцами, и с эскимосами и, судя по содержанию его дневника, действительно пытался понять их культуру. Его записи содержат множество этнографических деталей. Кроме того, Картрайт сам был охотником и много внимания уделял охотничьей практике индейцев. Так, большой интерес вызывает его описания охоты на карибу и установки ловушки на лис и куниц, технология изготовления тобоггана (бесполозных саней) у монтанье-наскапи Шешачиу (Норт-Вест-Ривер). Все это делает «Лабрадорский журнал"29 Д. Картрайта ценным источником для данной работы.

Количество письменных источников, относящихся к XIX в. существенно увеличивается. Это и всевозможные отчеты и дневниковые записи служащих КГЗ, 30 которым приходилось путешествовать по различным, в том числе удаленным и труднодоступным территориям Лабрадора (например район залива Унгава), и мемуары.

29 Townsend Ch. W. ed. Capitan Cartwright and his Labrador Journal. Boston. 1911.

30 Davies, K. G. Northern Quebec and Labrador Journals and Correspondence 1819−1835. Hudson Bay Record Society. Vol. 24. London, 1963. независимыех торговцев с индейцами.31 Много важной информации содержится q трудах путешествеников (Г.И.Хинд, А.П. JToy, 32) и миссионеров (JI. Бабель, Ш. Арно).

Так Г. Хинд в 1861 г. предпринял путешествие вверх по реке Муази до озера Ашуанипи.33 Население к северу от этого озера фигурирует в его записках как наскапи, а жители поселка Сет-Иль, расположенного в устье реки, как монтанье. Он отмечае^ главенствующее значение охоты на карибу в системе жизнеобеспечения наскапи, дает подробное описание маршрутов их перекочевок. Помимо собственных наблюдений Хинд пользуется работами других авторов, как его предшественников, так и современиков. Для нас особый интерес представляют сведения миссионера Арно, который приводит случаи частых голодовок у наскапи в середине XIX в. На этой основе можно сделать вывод о прявлениях дезадаптации.

Источниками изучения природопользования северных алгонкинов в XX в. (а также и в более ранние периоды) главным образом послужили материалы полевы^ исследований канадских и американских ученых. Их работы, безусловно, относятся ц большей степени к разделу «историография», но собранные ими полевые данные (как и любые полевые данные вообще), на мой взгляд, могут также служить источником для других исследователей, так как в таком случае возможна их иная интерпретация и, как результат, — получение новых выводов.

Ярким примером полевых материалов, используемых мной в качестве источников является недавнее издание дневников американского исследователя Уильяма Дункана Стронга, который провел осень, зиму и весну 1927;28 гг. среди наскапи групп Дейвис-Инлет и Баррен-Граундз, кочевавших между рекой Джордж и Атлантическим побережьем на крайнем северо-востоке Лабрадора.34 Много внимания У. Д. Стронг уделил промысловой деятельности, дал подробное описание способов рыбной ловли, и промысла пушных зверей. Ему довелось принять участие в охоте на карибу. Интереснц материалы по конструированию жилища, изготовлению снегоступов и глава,.

31 Cormier, L. Jean Baptiste Perrault marchand, voyageur parti de Montreal. Montreal, 1978.

32 Report of Explorations in the Labrador Peninsula along the East-Main, Koksoak, Hamilton, Manicuagan and Portions of other Rivers in 1892−93−94−95. Geological Survey of Canada. Ottawa, 1896.

33 Hind H. J. Explorations in the Interior of the Labrador Peninsula. London, 1863.2 vols.

34 Leacock E.B. and Rothchild N.A. ed. Labrador Winter: The Ethnographie Journals of William Duncan Strong, 1927;1928. Washington and London, 1994. посвященная выявлению ролей всех членов стойбища (хозяйственной единицы) в erc повседневной жизни. Эти материалы имеют непосредственное отношение к экологической культуре. Важными также представляются образцы устной историиисторические предания или просто рассказы пожилых информантов. Они несколько проясняют образ жизни и культурные особенности этих групп в относительно) отдаленные исторические периоды, так как в ранних письменных источниках о наскапи северного Лабрадора, в виду труднодоступное&tradeмест их проживания, почти не существует упоминаний.

Ценным источником, отражающим жизнеобеспечение и природопользование охотников на карибу в начале XX в., является автобиография монтанье из поселка Минган по имении Матьё Местокошо, записанная и опубликованная канадским исследователем С. Бушаром.35 Бушар не задавал старому индейцу вопросов, тот сам рассказывал о своей жизни то, что считал наиболее важным. В результате получилась непрерывная, многолетняя и детализированная хроника охот на оленей-карибу, оказавшаяся чрезвычайно важной для данного исследования.

Еще один блок источников по этому периоду представлен публикациями статистических материалов, которые содержат сведения по демографии, природопользованию в целом и промысловой деятельности в частности общин и групп.

I/коренного населения Квебека и остальных провинций Канады.

Данная работа не ограничивается изучением системы природопользования исключительно северных алгонкинов, а затрагивает также в качестве сравнительного материала экологическую культуру различных групп таежного населения Канады и Севера Евразии. Поэтому она не может ограничиваться материалами по одним северным алгонкинам, а требует привлечения более широкого круга источников.

35 Bouchard S. Chroniques de chasse d’un Montagnais de Mingan. Serie culture^ amerindiennes. Ministore des Affaires culturelles. Quebec, 1977.

36 Traditional linguistic and cultural affiliation of Canadian Indian bands. Dep. of Citizenship and Immigration. Indian Affairs Branch. Ottawa, 1963. Supplementary materials on location, numbers and socio-economic conditions of Indians and Eskimos // A Survey of the aboriginal populations of Quebec and Labrador. Eastern Canadian Anthropological Series. Montreal, 1955. No. 1. The First Peoples of Quebec. A reference work on the history, environment, economic and legal position of the Indians and Inuit of Quebec. (Native North American studies Institute, and Indians of Quebec Association). Montreal-Quebec, 1973. Vol. 1. History, Culture, Geography, Population.

Поскольку главным предметом исследования данной работы являются северные алгонкины, а остальные общности лишь взяты в качестве компаративного материала, то источники, касающиеся последних, не будет подвергнуты подробному рассмотрению. Тем не менее, их краткое упоминание, безусловно, необходимо.

Канадские атапаски попали в сферу влияния колониальной экспансии европейце^ более чем на столетие позже алгонкинов. Наиболее ранние источники в данном случае датируются восемнадцатым веком. В XIX в. объем материалов увеличивается. Особо следует выделить труды двух авторов.

Служащий КГЗ Самуель Херн37 предпринял три путешествия из фактории в устье реки Черчилл на западном побережье Гудзонова Залива в материковые области западной Канады. Во время третьего путешествия (1771−72) ему удалось проникнуть далеко вглубь материка. Он был одним из первых европейцев посетивших Большое Невольничье озеро и территории к северу от него. В отчете о своей экспедиции С. Херц дал детальное описание различных групп северных атапасков. Во время путешествия Херну и его индейским спутникам часто приходилось попадать в экстремальные ситуации, связанные с суровыми климатическими или ландшафтными условиями, нехваткой пищи и т. п. Описание того, каким образом индейцам удавалось преодолевать эти трудности хорошо раскрывает применяемые ими приемы экологической адаптации.

Католический миссионер Эмиль Петито в XIX в. много лет провел среди чипевайан, догриб и других атапасков Канадского Щита.38 Он оставил после себя труды с описаниями различных сторон их жизни, словари атапаскских языков и языка кри. Представляют большой интерес собранные и записанные им образцы устного фольклора. Кроме того, важным источником изучения индейцев этого региона являются выполненные им рисунки.

Источники по природопользованию групп аборигенного населения Сибири будут представлены как отчетами служилых людей, сочинениями ранних авторов и путешественников, так и в большей степени полевыми материалами отечественных.

37 Hearn S. A Journey from Prince of Wales Fort in Hudson’s Bay to the Northern Ocean in the Years 1769,1770, 1771 and 1772. Toronto, 1958.

38 Petitot E. Autour du Grand Lac des Esclaves. Paris, 1891- Idem. Tradition indiennes du Canada nord-ouest. Paris, 1886. исследователей и другими материалами различного характера, опубликованными в их работах.39.

Кроме того, полевые материалы, собранные автором в 1997 и 1999 гг. среди эвенков севера Туруханского района Красноярского края, также послужат источником для данной работы.

1 Общая литература по северным алгонкинам Лабрадора.

За два прошедших столетия накопилось значительное количество работ, касающихся алгонкинов Лабрадора. Поскольку лесные охотники в силу условий существования имеют очень тесную связь с природой, информация этноэкологического характера в большей или меньшей степени содержится во всех трудах, посвященных самым разным сторонам жизни индейцев Субарктики.

Основоположником этнографического изучения алгонкинов Лабрадора справедливо считают американского исследователя конца XIX — первой половины XX вв. Франка Г. Спека.40 Этому автору принадлежит без преувеличения огромное количество статей и монографий, посвященных различным проблемам этнографии разных (в основном алгонкинских и ирокезских) групп аборигенного населения Востока Канады и США. Не последнее место среди них занимают работы, охватывающие восточный сектор Субарктики (монтанье-наскапи, мистассини, собственно алгонкины), 41 среди которых он провел много полевых сезонов. Ему.

39 Зуев В. Ф. Описание живущих Сибирской Губернии в Березовском уезде иноверческих народов остяков и самоедцов, сочиненное студентом Васильем Зуевым // Материалы по этнографии Сибири XVIII в. (1771−1772). Труды института этнографии. М.-Л., 1947. Т. 5. Линденау Я. И. Описание народов Сибири. Магадан, 1983. Третьяков П. Туруханский край.- Мидцендорф А. Путешествие на Север и Восток Сибири. Часть II. Север и Восток Сибири в естествено-историческом отношении. Отдел VI, Коренные жители Сибири. СПб., 1878. Аргентов А. И. Путевые записки священника-миссионера в приполярной местности // Записки Сибирского отдела РГО по общей географии. 1857. кн. 10.

40 Аверкиева Ю. П. Род и община у алгонкинов и атапасков Американского Севера // Разложение родового строя и формирование классового общества. М., 1968. С. 35. Ее же. Индейцы Северной Америки. От родового общества к классовому. М., 1974. С. 40.

41 Speck, F. G. Naskapi: the savage hunters of the Labrador Peninsula. Norman, 1935., 1977. Speck, F. G. Montagnais-Naskapi Bands and Early Eskimo distribution in the Labrador довелось работать почти со всеми локальными группами алгонкинов Лабрадору. Тематика работ Ф. Г. Спека характеризуется широтой охвата от теоретических обобщений относительно социальной организации таежного населения до конкретных исследований особенностей узоров на берестяных коробах и вышивки лосиным волосом в разных общинах алгонкинов Лабрадора.42.

Особенно интересными и важными для нашей работы представляются мысли Спека по поводу двух типов социальной организации индейцев Лабрадора до прихода европейского населения. Возникновение этих типов он объясняет экологическими факторами — условиями географической среды, а также особенностями биологии и повадками охотничьей дичи, но, к сожалению, не развивает дальше свои идеи в русле изучения систем природопользования.

Согласно Ф. Спеку, один тип социальной организации приспособлен к охоте на крупную мигрирующую дичь, такую как олень-карибу, и распространен на северо-востоке полуострова в тундрово-лесотундровой зоне. Для него были характерны коллективизм экономической жизни и общинная собственность на охотничьи угодья, поскольку промысел мигрирующих карибу требует коллективных усилий. Второй тип социальной организации, возникший южнее, в таежной части Лабрадора, бьщ приспособлен к охоте на более-менее равномерно рассредоточенных по тайге животных, которые не совершают сезонных миграций и не собираются в большие стада. Это, прежде всего лось, а также бобр и другие пушные звери. Данное обстоятельство формировало структурную связь, которую можно выразить схемой: «одиночная дичь — индивидуальная охота». Общественная жизнь при этом имеет индивидуальный характер, моногамная семья является экономической единицей и обладает правом частной собственности на закрепленные за ними отдельные охотничьи.

Peninsula // American Anthropologist, Vol. 30. N. 4. 1931. Speck, F. G. Divination by scapulimancy among the Algonquin of River Desert, Quebec. New York, 1928. Speck, F. G. and Loren Eiseley. «The Significance of the Hunting Territory Systems of the Algonkians in Social Theory.» American Anthropologist. 1939. Vol. 41. P. 269−80. Family Hunting Territories and Social Life of Various Algonkian Bands of the Ottawa Valley. Memoirs of the Canadian Geological Survey, Anthropological Series. Ottawa 1915a. Number 8, Vol. 70. P. l-10. The Family Hunting Band as the Basis of Algonkian Social Organization // America^ Anthropologist. 1915b. Vol. 17. P. 289−305.

42 Speck F.G. Art processes in birchbark of the River Desert Algonquian. Washington, 1941. N. 17. Bull. 128. участки. Мехоторговля, по мнению Ф. Спека, никак не отразилась на общественно^ организации жителей востока Субарктики. Эта организация просуществовала почти без изменений до начала XX в.

За свои построения Ф. Спек был подвергнут справедливой критике Элеанор Б. Ликок, а вслед за ней Ю. П. Аверкиевой. Важной вехой в изучении северных алгонкинов стала работа Элеанор Б Ликок «Охотничьи территории монтанье и мехоторговля» 43 Исследования, проведенные в 50-е гг. XX в. Э. Ликок в группе Наташкуан на Северном Побережье залива Святого Лаврентия, опровергли построения Ф. Спека. Этой исследовательнице удалось доказать представляющееся теперь, очевидным положение, что социальная организация монтанье-наскапи с приходом европейцев была существенно деформирована мехоторговлей. Именно с появлением спроса на пушнину существенно увеличилась доля добычи животных, обладающих густым мехом. Это в свою очередь повлияло в дальнейшем на увеличение роли трапперства и появление закрепленных за отдельными семьями охотничьих участков, где все остальные не имели право вести промысел. До прихода европейских колонизаторов социальная организация была в основном идентична по всему Канадскому Кристаллическому Щиту независимо от географического положения и природной зональности. Полевые исследования и анализ ранних письменных источников привели Э. Ликок к выводу, что у монтанье наскапи «древние социально-экономические объединения представляли собой малочисленные и нестабильные семейные общины. Эти мобильные общины передвигались в течение зимы по нечетко разграниченным территориям, а летом собирались вместе на побережье или на берегу какого-либо крупного озера» .44 Ни о каком закреплении участков земель за отдельными семьями речь не идет. Таким образом, общественное устройство индейцев Субарктики в реальности соответствовало тому, которое Ф. Спек распространял только на тундрово-лесотундровые регионы и связывал с охотой на карибу.

Итак, идеи и построения Спека были подвергнуты справедливой критике, но в то же время они имеют большие перспективы в изучении систем природопользования, а именно этому аспекту данный автор должного внимания не уделил. Он писал, что.

43 Leacock, Eleanor В. «The Montagnais „Hunting Territory“ and the Fur Trade.» American Anthropological Association. Memoir 78. Menasha, 1954.

44 Leacock E. B.Op. cit. P. 31.

Граница, отделяющая тундру от леса, является тем фактором, который определяет характер жизни животных и социально экономическую жизнь индейцев в пределах этих зон" .45 Ю. П. Аверкиева критиковала его за реконструкцию социальной.

46 организации с помощью экологического подхода, но сам Спек, видимо, не соотносил свои построения с этноэкологическим аспектом. Он нигде не упоминал о различиях в системах природопользования в связи с освоением таежного и тундрового ареала, а такие различия, в отличие от социальной сферы, несомненно существуют. Особенности рельефа, флоры и фауны предопределяют выбор человеком определенных соответствующих им способов адаптации к среде. Попытка осветить этот аспект будет предпринята в настоящей работе.

Из современников Франка Спека также следует упомянуть А. Скиннера, написавшего работу по этнографии восточных кри и ряда групп оджибве, 47 Дж. Купера, Р. Фляннери, А.Хэлловела.

Большой интерес для диссертации представляют статьи, посвященные отдельным этническим общностям Канадской Субарктики (монтанье-наскапи, восточные кри, аттикамек и т д). Эти работы опубликованы в одном из томов фундаментального справочника по коренному населению Северной Америки.48 Однако, несмотря щ справочный и в некоторой степени обзорный характер статей, они содержат многч ценного материала и написаны согласно единому плану. Так, в каждой из статей присутствует раздел «природное окружение», где рассматриваются особенности окружающего ландшафта, флоры, фауны и особенности отношений и связей человеку со средой обитания и освоения ресурсов. Здесь производится анализ методов хозяйственной деятельности различных групп. В разделах по материальной культуре дано подробное описание орудий охоты и рыболовств и особенностей их применения, а.

45 Speck F. G. and Eiseley L. Montagnais-Naskapi Band and family hunting district of the Central and Southern Labrador Peninsula // Proceeding of American Philosophical Sosiety. 1942. Vol. 85. N. 2. P. 320.

46 Аверкиева Ю. П. Род и община у алгонкинов и атапасков Американского Севера // Разложение родового строя и формирование классового общества. М., 1968. С. 67.

47 Skinner, Alanson. Notes on the Eastern Cree and Northern Solteaux. Anthropological papers of the American Museum of Natural History. Vol. 9. New York, 1911. Flannery R, The Culture of the Northeastern Indian Hunters: A Descriptive Survey // Man in Northeastern North America. Andover, 1946. Vol. 3.

48 Handbook of North American Indians: Subarctic. Washington, 1981. Vol. 6. также средств передвижения, разновидностей жилых и хозяйственных сооружений. Эти описания тоже важны для нашей работы, поскольку материальная культура является составной частью культуры экологической и напрямую связана с практикой природопользования. Кроме того, в статьях справочника содержится сконцентрированное, но в то же время подробное и очень информативное описание остальных областей культуры таежных индейцев.

В монографии канадского автора Р. Савара, 49 написанной в основном по материалам полевых исследований автора в 1970;е г., дан анализ ряда аспектов мифологии и социальной организации монтанье Сент-Огюстена и соседних rpynq Северного Побережья залива Св. Лавретия и Норт-Вест-Ривер. Исследователь также отмечает огромное значение охоты на карибу в системе жизнеобеспечения индейцев в колониальную эпоху и показывает, что и в XX веке роль этой охоты, как и традиционной промысловой деятельности в целом, не взирая на процессу аккультурации, по-прежнему велика.50 Основываясь на этих данных, можно обнаружить подтверждение тезису, что термин традиционное природопользование допустимо применять не только по отношению к отдаленным эпохам, но и к настоящему моменту. Таким образом, на мой взгляд, нет никаких противоречий в том, что настоящее диссертационное исследование будет обращать внимание и на современную форму традиционного природопользования.

Основную причину перехода индейцев на оседлость и появление фиксированных охотничьих участков Савар справедливо видит в увеличении доли добычи пушнины rc жизнеобеспечении. Это опровергает неверный тезис о переходе к кочевому типу освоения угодий в связи с необходимостью поиска пушных зверей. Исследование ученого показывает, что индейцы Лабрадора предпочитали осваивать таежную нишу, а прибрежная полоса занимала второстепенное место в их экологической культуре. Это еще один довод в пользу подвижности их образа жизни.

Главная тема книги Р. Савара представляет собой подробный разбор взаимосвязи человека с животным миром на уровне мифологии, традиционного мировоззрения и системы верований индейцев, и анализ того, как эти отношения подвергаются.

49 Savard R. Le rire precolombien dans le Quebec d’ajourd’hui. Quebec, 1977.

50 Savard R. Op. cit. P. 26. трансформациям на современном этапе, не утрачивая, однако, своих прочных позиций в умах людей. В частности, автор приводит описание ритуала «Трясущийся палатки», 51 смысл которого состоит в общении человека с духами-хозяевами различных животных и обретении удачи на охоте. Эти аспекты тоже имеют непосредственное отношение к природопользованию.

2Литература по этноэкологии северных алгонкинов.

Работы, в которых природопользование и экологическая составляющая культуры коренного населения Канадской Субарктики предстают в качестве самостоятельного и основополагающего объекта исследования, появляются в основном в середине XX в.

В это время большое количество статей по этноэкологии северных алгонкинов было написано канадским биологом и этнографом Жаком Руссо.52 Труды этого автора, как правило, носят общий характер и посвящены не отдельным группам или частным проблемам освоения среды, а затрагивают общие проблемы адаптации человека к условиям среды в восточном секторе Канадской Субарктики. Основная направленность работ Ж. Руссо сводится к раскрытию положения, согласно которому, человек с одной стороны принадлежит к специфической по отношению к остальным природным объектам среде. Однако при этом остальное живое сообщество воздействует на человеческое общество, которое в свою очередь стремится занять свое место в природном сообществе. В силу этой причины, алгонкины канадской тайги, являются составной частью экологической системы наряду с остальными представителями и ci объектами флоры, фауны и неживой природы.

В то же время Ж. Руссо признает влияние социального фактора в процессу адаптации человека к среде, а не ограничивается исключительно взаимосвязью между природой и человеком. Социальные трансформации, например, появление европейцев.

51 Savard R. Op. cit. P. 66−67.

52 Rousseau J. L’Indien de la foret boreale, element de la formation ecologique. Societe Royale du Canada. Ottawa, 1958. P. 44- Rousseau, Jacques. Astam mitchoun! Essai sur la gastronomie amerindienne // Les edition des Dix. Montreal, 1957. № 22. P. 200. Rousseau J. Coupe biogeographique et ethnobiologique de la peninsule Quebec-Labrador. Paris, 1964. Rousseau J. Raymond M. Etudes ethnobotaniques Quebeqoises. Montreal, 1945. N. 55.

53 Rousseau J. L’Indien de la foret boreale. ?. 37. или этнические миграции в доколоумбову эпоху, ведут к изменению адаптивно^ стратегии и систем природопользования.

Большинство исследователей отдает Э. Ликок приоритет в опровержении взглядов Ф. Спека на социальную организацию монтанье-наскапи. Отчасти это не совсем верно, так как Ж. Руссо несколькими годами раньше заметил, что практику охотничьих участков появляется с развитием коммерческих отношений в тайге и даже при этом владение участком не есть собственность в европейском понимании. Отдельная хозяйственная единица не владеет землей, а только эксплуатирует ресурсы данной территории.54.

К этому же хронологическому периоду относится статья Д. Уайтгхофта «Американский индеец как охотник».55 В региональном отношении работа в большей степени посвящена региону Вудленда, чем Субарктики, но это не умаляет ее значимости для нашей темы. В ней рассматривается общее значение охоты кац наиболее важного компонента системы жизнеобеспечения на востоке Северной Америки, отмечается отличие в подходах к этому роду деятельности у коренного населения, для которых это образ жизни, и европейцев, рассматривавших ее как развлечение. 56 Данное противопоставление не лишено смысла, хотя отчасти и не совсем верно, так как европейским колонистам, особенно на первых этапах жизни з Америке, приходилось перенимать у индейцев охотничьи приемы, которые оказались необходимыми для успешной адаптации в новых условиях. Представляются интересными мысли исследователя о возможности деления общества индейцев Северо-Востока на «охотников» и «фермеров». Причем данное деление он производит по половому признаку, и «охотников» представляют мужчины, а «фермеров» женщины. Уайттхофт также одним из первых обращает внимание на охотничью этику индейцев (легенда о добром охотнике, которого оживили животные) и ее рациональные аспекты, способствующие сохранению природного баланса.

Несколько позже появляются исследования, посвященные природопользованию отдельных групп коренного населения. Полагаю, в данном случае следует отметить.

54 Rousseau J. L’Indien de la foret boreale. 7.45.

55 Witthoft J. The American Indian as Hunter // Pennsylvania Game News. 1953. Vol. 24. N. 2,3,4.

56'Witthoft J. Op. cit. P. 12−13. работы Р. Найта по различным аспектам природопользования и адаптации к окружающей среде и мехоторговле кри залива Джеймс (Руперт-Хаус и Немиско) и мистассини.57 Высказывая свою точку зрения по поводу спора между Э. Ликок и Ф. Спеком, Р. Найт, хотя и с некоторыми оговорками поддерживает последнего и отмечает, что трапперство по своей сути мало чем отличается от охоты, а в Руперт-Хаузе семейные охотничьи участки так и не появились, несмотря на долгий период торговли мехами.

Трапперство действительно представляет собой разновидность охотничьей практики и требует от того, кто им занимается, знаний, умений и навыков, сходны^ теми, что необходимы для охоты, например, на карибу или лося. Однако своим возникновением оно обязано спросу европейских торговцев на пушнину.

Последующие исследования продолжают развивать проблему воздействия пушной торговли на общество северных алгонкинов и изменения в экологической культуре под ее воздействием. В частности, этому вопросу посвящены специальные работы Т. Моранца58 и Ч. А. Бишопа, 59.

Задача Т. Моранца состоит в освещении предконтактной эпохи и периода ранних контактов в районе восточного побережья залива Джеймс. Согласно его точке зрения, драматические изменения в жизни аборигенных популяций, обусловленные торговлей пушниной, приходятся на начало XIX в., в то время как контакты начались более чем на два столетия раньше.60Поскольку письменные источники отражают ситуацию только контактного периода, автор широко привлекает данные, полученные в ходе археологических раскопок. Исследователь приходит к выводу о существовании двух типов адаптации к мехоторговле. Первый был характерен для жителей прибрежной.

57 Knight, R. A Re-examination of Hunting, Trapping and Territory among the Northeastern Algonkian Indians // Man, Culture and Animals. Wash., 1965. Knight, R. Ecological factors in changing economy and social organization among the Rupert Cree. N.15 Ottawa, ?968.

58 Morantz T. Economic and Social Accommodation of the James Bay Inlander to the Fur Trade // The Subarctic Far Trade. Native Social and Economic Adaptation. Vancouver, 1984. P. 55−79.

59 Bishop Ch. A. First Century: Adaptive Changes Among the Western James Bay Cree between the Early Seventeenth and Early Eighteenth Century // The Subarctic Far Trade. Native Social and Economic Adaptation. Vancouver, 1984.

60 Morantz T. Op. cit. P. 55. полосы, а второй — для насельников внутренних регионов (Inland Cree) (мистассини, вашванипи).61.

Рассматривая работы по этноэкологической тематики, следует упомянуть о монографии Н. Ляфлера, посвященной лесным бродягам, в которой аборигенное население затрагивается косвенно.62 Однако автор досконально рассмотрел способу охоты, рыбной ловли и освоения таежных пространств, а также орудия, применяемые во всех отраслях промысловой деятельности промысловой деятельности теми представителями франко-канадского населения, которые занимаются традиционной хозяйственной деятельностью. Материалы этого исследователя дают наглядное представления о прямом заимствовании европейцами у коренного населения тех культурных черт, особенно приемов адаптации, которые позволяли им комфортно себя чувствовать в чуждой прежде среде. С самого начала многие французы приспособились к применению каноэ, лыж-ракеток, тобоггана, «их часто можно было увидеть в палатках потения, служивших для поддержания физической гигиены у индейцев» .63 Итак, система природопользования «лесных бродяг» была почти идентична той, что бытовала у индейских групп. Отличий было немного. В XIX — начале XX вв. наиболее существенные из них, состояли в большей степени оседлости образа жизни и в предпочтении ими, в отличие от индейцев, орудий пассивного лова, активным методам охоты, независимо от дичи. По мнению «лесных бродяг» настоящая охота состояла в поимке как пушных зверей, так и крупных животных при помощи различных ловушек,.

64 а не ружьем.

В 1970;90-е гг. тематика этноэкологических исследований расширяется, становится более разнообразной.

Во-первых, широкое распространение получают исследования прикладного характера. Данной тематикой занимается большое количество исследователей. Например, в работах X. Фейта рассматривается ситуация, сложившаяся после строительства сети гидротехнических сооружений в районе залива Джеймс, влияние ее.

61 Morantz T. Op. cit. Р. 59. о.

Lafleur N. La vie traditionnelle du Coureur de Bois aux XIX-е et XX-e siecles. Quebec, 1973.

63 Lafleur N. Op. cit. P. 31.

64 Lafleur N. Op. cit. P. 71. на традиционное природопользование кри и возможные пути выхода из кризиса.65 Автор много внимания уделяет проблеме прав аборигенов на землю и ресурсы ц возможностям ведения традиционного хозяйства в связи с произошедшими изменениями.

Другой ученый П. Шарэ 1980;е гг. изучал значимость охотничьей деятельности на современном этапе у мамит иннуат — монтанье из четырех общин Северного Берега залива Святого Лаврентия (Пакуа-Сипи или Сент-Огюстен, Экваншит или Минган, Наташкуан, Оломаншипит или Ромэн)66. Используя статистические методы, исследователь анализирует состав охотничьих партий по половому и возрастному признаку. Интересно, что диспропорции полов в осенних охотничьих лагерях, где важен труд женщин, не наблюдается, а молодежь участвует в охоте наряду с более опытными охотниками. П. Шарэ выделяет три типа охотничьей деятельности: охота на карибу, охота на лося, трапперство. Причем все три типа имеют примерно равноезначение по своей важности. Его данные расходятся с утверждениями других исследователей, которые полагают, что монтанье Северного Берега, традиционно охотились на карибу, тогда как лоси встречались там лишь эпизодически.

Второе направление получило наименование этнонаука. Оно состоит в изучении опыта самих аборигенов и их представлений о растительном и животном мире. Представители этого направления стремятся взглянуть на окружающую среду так, как на нее смотрят сами носители традиции, что позволяет, в частности лучше понять основы их взаимоотношений с окружающей средой. Особенно интересными по данной проблематике представляются труды Д. Клеман. Эта исследовательница работает, главным образом, среди общин инну (монтанье) Северного Побережья. В монографии, посвященной представлениям о растительном мире монтанье Мингана, представлен подробный разбор всех классифицируемых индейцами растений. Так, исследовательница выявляет, что индейская терминология включает в себя большее количество разновидностей березы, чем современная ботаническая наука. При этом,.

65 Feit H. L’ethno-ecologie des Cris Waswanipi, ou comment les chasseurs peuvent amenager leurs territoires // Recherches Amerindiennes au Quebec. 1971. Vol. 1. N. 4−5. Его же. The Ethnoecology of the Waswanipi Cree: or How Hunters Can Manage Their Resources // Cultural Ecology: Readings on the Canadian Indians and Eskimos. Toronto, 1973.

66 Carest P. La composition des groups de chasse ches les Mamit Innuat // www.bibl.unival.ca/dollec/pul/chap25.html каждая разновидность (по индейской классификации) в той или иной степени имеет свое применение в практической деятельности.67 В другой ее работе содержится описание различных типов традиционных орудий пассивного лова у монтанье (ловушка на бобра, ловушка на куницу), с описанием терминологии, в том числе и наименований отдельных деталей, и особенностей применения каждой.68.

Еще один важный аспект видится в развитии археологических раскопок в канадской тайге и особенно во внутренних районах Лабрадора, который до последнего времени в археологическом отношении был изучен крайне слабо. В середине 1970;х гг. Р. Савар с сожалением писал, что «изучение индейского населения крайнего востока Квебека до сих пор остается в руках этнографии и истории», археологических исследований почти нет.69 Тем не менее, за два последних десятилетия количество раскопок увеличилось, что, в частности, представляет собой существенный плюс для данного диссертационного исследования. Археологические источники, в отличие от таких тем, как, например этническая принадлежность, позволяют делать далеко идущие выводы как раз в области материальной культуры и форм освоения среды. Удачным тому примером служит работ Ч. Хэнкса, который по данным раскопок в районе озера Каниаписко, реконструирует сезонные ритмы освоения угодий местным населением в предконтактную эпоху.70.

3)Отечественная литература по северным алгонкинам.

Отечественная литература по северным алгонкинам ограничивается монографией Л.А. Файнберга71 и двумя работами Ю. П. Аверкиевой.72 В отечественной литературе эта тема, напротив, не получила широкой разработки.

67 Clement D. L’ethnobotanique motagnaise de Mingan. Quebec, 1990. N. 53.;

68 Clement D. «Techniques et culture chez les Montagnais de Mingan: la nomenclature des pieges // Recherches amiirindiennes au Quebec. 1997 Vol. 27. N.l. P.77−91.

69 Savard R. Op. cit. P. 39.

70 Hanks Ch.C. An Ethnoarcheological Approach to the Seasonality of Historic Cree Sites in Central Quebec// Arctic. Montreal, 1983. Vol. 36. N.4.

71 Файнберг Л. А. Охотники Американского Севера (индейцы и эскимосы). М., 1991.

72 Аверкиева Ю. П. Род и община у алгонкинов и атапасков Американского Севера // Разложение родового строя и формирование классового общества. М., 1968. Ее же, Индейцы Северной Америки. От родового общества к классовому. М., 1974.

Основные задачи монографии Ю. П. Аверкиевой 1974 года далеки оу проблематики данной работы. Тем не менее, краткий хозяйственной деятельности северных алгонкинов дан в одной из глав книги. Больше внимания здесь уделяется социальной организации и экономической жизни индейцев. Подробно рассмотрена проблема изменений, произошедших в жизни индейцев под влиянием европейской колонизации. Большая статья 1968 года является первоначальной формой главы монографии по сути ненамного от нее отличается.

Наиболее близкой по тематике к настоящей работе является монография Л. А. Файнберга. Этот труд является общим этноэкологическим обзором всех таежных ц тундровых групп Канады. Система природопользования алгонкинов восточной части Канадского Щита рассматривается здесь в общих чертах. Полагаю, можно утверждать, что целенаправленное этноэкологическое изучение северных алгонкинов в отечественной литературе никогда не предпринималось.

По некоторым проблемам в работах двух авторов излагаются противоположные точки зрения. Так Ю. П. Аверкиева полагала, что система жизнеобеспечения индейцев востока Субарктики базировалась на рыболовстве в большей степени, чем на промысле копытных, оседлый образ жизни преобладал над кочевым. Только в процессе втягивания в торговлю пушниной индейцы становятся бродячими охотниками, Подтверждение своей точки зрения, исследовательница находит в работах зарубежных авторов, особенно Э. Б. Ликок. Справедливости ради следует отметить, что интерпретации Ю. П. Аверкиевой не всегда можно назвать верными. Л. А. Файнберг, нигде не вступая в дискуссию с Ю. П. Аверкиевой, придерживается противоположного, на мой взгляд, более справедливого мнения, по этому вопросу.

Подробнее эта проблема будет рассмотрена в дальнейшем.

4)Сравнительная литература.

В качестве сравнительного материала в диссертации будут также использованы труды отечественных исследователей, в которых рассматриваются проблемы природопользования и адаптации на материале Севера Евразии.

В первую очередь следует отметить монографию Ю. Б Симченко73. Целью его работы является реконструкция дооленеводческой культуры населения тундровой и отчасти лесотундровой зон Северной Евразии (саамов, ненцев, энцев, нганасан, юкагиров и чукчей). Широко привлекая в своем исследовании данные этнографии, археологии, лингвистики, фольклористики, антропологии и ранних письменных источников, Ю. Б. Симченко приходит к выводу о существовании единообразногр хозяйственного уклада у жителей высоких широт указанного региона, выразившегося в едином культурном комплексе охотников на дикого оленя. Охота на этих животных составляла основу жизнеобеспечения населения, и ей были подчинены все элементы культуры. В качестве основных автором удачно были выделены следующие из этих элементов: «специфически тундровые способы добычисложные орудия промыслалук и лодкаосновные предметы быта — жилище, одежда. Основные черты мировоззрения — представления о мироздании». п Единообразие культурного комплекса, объясняется, главным образом, сходством природных условий в Циркумполярном регионе.

Ю.Б. Симченко затрагивает исключительно евразийский регион и не рассматривает ситуацию в аналогичной природной области Нового Света. Тогда как для такого рассмотрения имеются все основания. Так, население Северного Лабрадора — наскапи (инну), главным занятием которых являлась охот на карибу, можно без колебаний причислить к циркумполярной культурной общности охотников на дикого оленя. Все элементы культуры, которые Ю. Б. Симченко выявил у евразийских групп, за редкими исключениями (например, в Америке не практиковалась охота с прирученным оленем-манщиком) в той или иной форме существовали и у индейцев Канадского Севера.

Монографии М.Г. Турова75 и A.A. Сириной76 касаются природопользования эвенков таежной зоны. Здесь мы тоже наблюдаем определенные культурные параллели.

73 Симченко Ю. Б. Культура охотников на оленей Северной Евразии. Этнографическая реконструкция. М., 1976. Симченко Ю. Б. Указ. соч. С. 5.

75 Туров М. Г. Хозяйство эвенков таежной зоны Средней Сибири. Иркутск, 1990.

76 Сирина A.A. Катангские эвенки в XX в.: расселение, организация среды жизнедеятельности. М., 1995. хотя и не такие явные, как в случае дооленеводческим населением Евразии) в образу жизни эвенков и насельников канадской тайги, которые следует проанализировать.

Исследователь культуры народов Западной Сибири A.B. Головнев крайне полно отразил в своей монографии практически палитру вопросов практически всех сфер жизни коренного населения Западной Сибири.77 В этой работе также содержится масса важных для нас данных, которым даются интересные интерпретации. Однако с некоторыми теоретическими положениями не всегда можно согласиться.

A.B. Головнев предложил подразделять культуру на две сферы — природную и общественную. Каждая из этих сфер в свою очередь делится еще на две части: природная — на материальную и экологическую, а общественная — на нормативную и духовную.78 Нас в данном случае интересует сфера природы. Согласно A.B. Головневу, материальная культура включает в себя все «созданные или приобретенные человеком вещественные средства жизнедеятельности», тогда как к экологической культуре следует отнести накопленные людьми знания в области природных условий" «ландшафта, флоры, фауны, акватории, климата, метрологии, хронологии, астрологии».79 Соглашаясь в целом с этой схемой, позволю себе внести в нее одно изменение. С моей точки зрения, нет необходимости вычленять из экологической культуры культуру материальную в качестве отдельной самостоятельной сферы. Хотя сама идея, заключающаяся в том, что культура экологическая (объектная) включает в себя то, к чему необходимо приспособиться, а культура материальная (субъектная) отвечает за то, как и насколько удачно происходит приспособление, представляется интересной. Тем не менее, материальную культуру, по-видимому, следует рассматривать как составную часть более широкого понятия экологической культуры и не вычленять ее в качестве отдельной самостоятельной сферы. Зачастую, знания о различных особенностях природных условий и накопленный благодаря этому опыт, который подсказывает, как следует повести себя при тех или иных обстоятельствах, так же как предметы материальной культуры, представляют собой проявления адаптации к этим условиям. Иными словами, знания и навыки тоже относятся к субъектной сфере,.

77 Головнев A.B. Говорящие культуры: традиции самодийцев и угров. Екатеринбург, 1995.

78 Головнев A.B. Указ. соч. С. 21.

79 Там же. С. 22. отвечающей за адаптацию. Предметы материальной культуры — жилище, одежда, средства передвижения и т. п. — есть атрибуты «искусственной экологии», которую создает человек в целях защиты от воздействия природной среды, и в то же время материал для изготовления данных предметов он получает исключительно из этой же среды. Таким образом, материальная культура есть только составная часть культуру экологической.

В данном исследовании также будут использованы труды ряда других отечественных североведов (Г.М. Василевич, И. С. Гурвич, Е. А. Алексеенко, В.А. Туголокова).

5)Сравнительная литература, в которой речь идет о параллелях между коренным населением Сибири и Северной Америки.

Как в зарубежной, таки в отечественной литературе в разных контекстах предпринимались попытки сопоставления культур Северной Америки и Северной Азии, но подробное сопоставление систем жизнеобеспечения еще не производилось. Таким образом, данный блок литературы имеет второстепенное значение для настоящей работы, и, тем не менее, о нем следует упомянуть. Второстепенное значение обусловлено тематикой.

Во-первых, это, как правило, ограничивается регионом Северо-восточной Азии и Северо-западной Америки. Археологами исследовались стоянки каменного века, и на основе сходства инвентаря были доказаны связи между двумя континентами в отдаленную эпоху. Антропологические исследования также говорят о возможных продолжительных взаимодействиях между населением Америки и Азии.

Во-вторых, исследователи чаще всего отмечаются параллели в области мифологии, наскального искусства и т. п., и на этой основе, часто не без основания, делают выводы о связях между материками (Е.М. Мелетинский, Г. И. Дзенискевич, Е.А. Окладникова). В данных работах речь также идет о территориях тяготеющих к побережьям тихого океана. JI. A Файнберг обнаруживает параллели в разных сферах.

80 См. напр. Диков H.H. Азия на стыке с Америкой в древности. СПб., 1993. культуре нганасан и эскимосов, которые, по его мнению, могут быть обусловлены древними этническими связями.81.

Из зарубежных работ следует отметить статью И. Хэлловела, посвященную медвежьему празднику и связанным медведем ритуалам у народов Северной Америки, с привлечением данных по сибирским народам.82 По своей тематике и сути это исследование стоит ближе к данной диссертации. Автор не пытается доказать существования прямых контактов между народами Азии и Америки, а говорит о сходстве условий их жизни и форм адаптации.

81 Файнберг JI. А. О некоторых параллелях в культуре самодийцев и эскимосов (к проблеме древних этнических связей между Азией и Америкой) // Традиционные культуры Северной Сибири и Северной Америки. М., 1981.

8 Hallowell, A. Irying. Bear ceremonialism among North American Indians // American Anthropologist. 1926. Vol. 28.

Заключение

.

Подводя итоги работы, необходимо отметить, что традиционные общества развивавшиеся независимо друг от друга, но если не в абсолютно, то в принципиально сходных экологических условиях, характеризуются значительным культурным сходством. Не будет преувеличением сказать, что в ситуации, когда зависимость человека от этих условий велика, природные факторы оказывают определяющее воздействие на культурный облик человеческого коллектива. Сопоставление канадского и сибирского материалов свидетельствует о правомерности такого утверждения. Находясь в зависимости от условий окружающей среды, человек вынужден к ним адаптироваться, а сходство этих условий формирует одинаковые формы адаптации.

Исследование показало, что системы традиционного природопользования в изучаемых регионах по множеству своих параметров однотипны. В таёжных лесах основы жизнеобеспечения, в сущности, мало различаются между собой. Общее проявляется как в стратегии освоения окружающего пространства и типах хозяйственной деятельности в целом, так и в основополагающих компонентах этой деятельности. Например, применение одинаковых способов охоты и преобладание и важность одних и тех же способов по сравнению с другими в обоих регионах, может служить таким компонентом. Даже наличие такого, в данном случае вносящего культурную дифференциацию фактора, как оленеводство не является помехой сходству культур.

Результаты проведенного сравнения позволяют говорить о существовании на всем таежно-лесотундровом пространстве двух полушарий единого бореального культурно-экологического типа, функционирующего на базе таежных адаптаций. В процессе рассмотрения системы природопользования алгонкинов Лабрадора выявляется общемировое единообразие таежных адаптаций в плане экологической культуры. В то же время это единообразие не выглядит монолитным, поскольку на охватываемом им географическом пространстве Субарктики можно выделить, по меньшей мере, два направления макроадаптивной стратегии. Эти два направления, согласно проведенному исследованию, соотносятся с ареалами лося и карибу. Адаптация к условиям среды первого ареала характеризуется высокой степенью генерализации, то есть природопользование здесь носит комплексный характер, и освоение ресурсов происходит равномерно. Для второго ареала характерна в большей степени специализированная адаптивная стратегия, основанная в первую очередь на промысле именно карибу, в то время как остальные ресурсы имеют второстепенное значение.

Общая направленность и динамика генерализованных и специализированных экосистем и стратегий адаптации на примере Северного Побережья залива Святого Лаврентия подробно проанализированы в работе канадского исследователя Поля Шарэ. Этот автор прослеживает изменения в природопользовании региона от генерализации к специализации и обратно к генерализации во временном отрезке, начинающемся с периода первых контактов и заканчивающемся серединой XX века. Шарэ делит это период на три этапа:

Первый этап представлял собой генерализованные стратегии адаптации аборигенного населения к моменту контакта с европейцами. Монтанье-наскапи осваивали различные ресурсы различных экосистем. Находясь большую часть года во внутренних таежных областях, они занимались охотой на карибу, бобра, зайца, и куропатку. В свободный ото льда сезон ловили форель сига, щуку. В конце лета собирали ягоды. В период кратковременного пребывания на побережье ловили лосося, промышляли обычного тюленя, охотились на водоплавающую и морскую птицу, собирали яйца. То есть они осваивали как наземные, так и водные экосистемы с разнообразными ресурсами.1.

Второй этап начался вместе с появлением первых европейских пришельцев, которые принесли с собой специализированные стратегии освоения экосистем. Рыболовов из Европы, не основывавших постоянных селений, интересовал в первую очередь промысел трески или китобойный промысел, а остальные ресурсы большого значения не имели. Столетием позже колонисты начали основывать постоянные посты.

Charest P. Strategies d’adaptation generalisees et ecosystems spesialises: le cas de la Cote' Nord du golfe Saint Laurent//Anthropologie et sosietes. 1976. Vol. 1. N. 1. P. 29. на побережье, население которых занималось охотой на тюленя, морским рыболовством, ловлей лосося и скупкой пушнины у индейцев. Сделав индейцев поставщиками пушнины, или добытчиками тюленя, европейцы тем самым сделали их систему природопользования более специализированной, но все равно с большей тенеденцие к генерализации.2.

Третий этап, пришедшийся на вторую пол. XIX и даже нач. XX вв., был отмечен ростом прибрежных селений, основываемых канадцами, которые сами перешли к генерализованной системе природопользования, занимаясь и освоением морских ресурсов, и трапперством, и речным рыболовством, и даже охотой на карибу.3.

Базируя свои рассуждения на исследовании П. Шарэ об общих тенденциях генерализации и специализации, я рассматриваю их в несколько ином ракурсе, а именно, применительно к экосистеме континентальной Субарктики. Согласно точке зрения Шарэ, традиционное природопользование алгонкинов Лабрадора имело общую тенденцию к генерализации. Однако разница в параметрах природопользования южной тайги и лесотундры, на мой взгляд, позволяют ее несколько подкорректировать, применительно к природопользованию именно алгонкинских групп Лабрадора.

Для групп, осваивающих таежные территории, которые, применительно к полуострову Лабрадор, названы мной «ареал лося», характерна генерализованная адаптивная стратегия, основанная на относительно равномерной эксплуатации всех доступных ресурсов, даже не смотря на то, что лось был наиболее важной в плане жизнеобеспечения добычей. Тогда как группы лесотундры и особенно тундры, практиковавшие массовый сезонный промысел карибу, применяли адаптивную стратегию со значительно большей тенденцией к специализации. Остальные ресурсы по значимости несколько уступали карибу.

Итак, ареал лося — это, как правило, генерализованная система природопользования, индивидуальная охота скрадом, суть которой состоит в том, что охотник должен выследить животное и подобраться к нему на расстояние выстрела незамеченным, или загон по насту весной. Ареал карибу — это, напротив, коллективные методы охоты, способствующие очень большой в количественном отношении добычи,.

Charest P. Strategies d’adaptation. P. 34. 3 Charest P. Strategies d’adaptation .P. 37. но единовременной. Сезонный характер промысла во время миграции большого количества животных (весна и осень), следствием чего является цикличность ритмов природопользования. Сразу много добыли, а затем охотничья активность замирает. Методы — поколки при переправах через водоемы, использование изгородей для загона туда оленей. Практиковались и различные разновидности охоты преследованием, но по своей важности для жизнеобеспечения они существенно уступали первым двум массовым методам.

Различия в природопользовании и адаптивной стратегии групп ареалов лося и карибу следует рассматривать как два уровня микроадаптаций в единой природной и культурной области, называемой Субаркгика.

В то же время, необходимо обратить внимание на то, что данные ареалы лося и карибу не были абсолютно изолированными, а напротив, находились в интенсивном взаимодействии и требовали от человека выработки единого комплекса адаптивных механизмов, отвечающего условиям материковой таежно-лесотундровой области, т. е. Субарктики. Этологические особенности карибу и дивергенция его на уровне подвидов позволяют охотникам вести не только массовый сезонный промысел, но и практиковать индивидуальную охоту круглый год с разной степенью интенсивности в зависимости от сезона. Таким образом, в пределах двух ареалов, на примере приемов способов и методологии охоты можно проследить определенное сходство в приемах адаптации. Этот комплекс адаптивных механизмов правомерно будет назвать термином «таежные адаптации» на макроуровне. Таким образом, наличие двух типов природопользование не противоречит тезису Л. А. Файнберга о единой этноэкологической системе, к которой относятся все алгонкинские группы Канадского щита. Почти все группы алгонкинов Лабрадора вели подвижный образ жизни и осваивали обширные пространства. Одна и та же группа в разные периоды времени могла осваивать как таежные, так и лесотундровые регионы. В таком случае люди меняли свою адаптивную стратегию, приспосабливаясь к условиям среды.

Таежные адаптации, выявленные на примере северных алгонкинов, не являются исключительной особенностью востока Канадской Субарктики. Проведенный в работе сравнительный анализ показал идентичные обстоятельства и условия освоения среды, характерные и для западного сектора Канадской Субарктики, и для значительной доли таежных и лесотундровых областей Старого Света. По всему субарктическому пространству наблюдается в том или ином виде существование двух уровней микроадаптаций (ареалы лося и карибу) в общем бореальном пространстве, и тесное взаимодействие этих двух уровней, выражающееся в виде одинаковых макроадаптивных механизмов. Отсутствие жесткой границы между двумя ареалами выражается в разнообразии микроэкологических ниш, осваиваемых одними и теми же человеческими популяциями, и широким спектром локальных динамичных связей между человеком и окружающей средой.

Таким образом, можно говорить о субарктическом культурно-экологическом единстве и проводить в этом плане четкие границы западным и восточным полушарием будет не совсем правомерно. Для определения общего субарктического культурно-экологического единства можно использовать понятие бореальный культурно-экологический тип.

Итак, единый бореальный культурно-экологический тип (при существовании сходных природных условий таежного и лесотундрового пространства двух полушарий) — это: 1) общность в предпочтении человеческих коллективов освоения одних видов ресурсов другим и одновременно с этим тенденция к генерализации системы природопользования- 2) общность в ритмах и динамике освоения географического пространства- 3) общность в методах и способах промысловой деятельности, а соответственно одинаковый спектр всех знаний и навыков, необходимых для ее успеха, а в более глобальных масштабах, выживания человека.

Здесь встает вопрос об адаптации человека непосредственно к условиям экстремальной окружающей среды Субарктики в целом, без контекста его принадлежности к какой-либо конкретной, осваиваемой им территории. В литературе много внимания уделялось проблеме досконального топографического знания человеком именно своей территории непосредственного проживания, осознании ее как своей духовно-ценностном аспекте. В данном же случае внимание обращено на знание человеком всего спектра природных условий, к которым ему приходится приспосабливаться.