Уличные акции молодежных политизированных сообществ как объект социально-антропологического изучения

Актуальность исследования обусловлена, в первую очередь, большой значимостью для общества молодежи как активной социально-возрастной группы, выступающей субъектом социальных преобразований, в том числе в сфере политики.

Молодежь как социально-возрастная группа объединяет юношей и девушек в возрасте от 14−15 до 23−24 лет (по некоторым оценкам — до 35 лет)1. Эта часть населения активно задействована в общественной жизни, причем по некоторым параметрам данная активность значительно выше, чем у людей среднего возраста и тем более пожилых. Понимание социально-психологической сущности молодости и молодежи — одна из наиболее значимых задач как для социальных наук, так и для общества в целом.

Молодежь занимает ключевое место в общественном воспроизводстве — от ее социализации в данный момент зависит положение в обществе через ближайшие 10−15 лет. От нацеленности молодых на образование и карьеру зависит, насколько высок будет общий уровень профессионализма и насколько адекватна потребностям структура занятости, От нацеленности на ценности семьи и деторождения — биологическое воспроизводство общества. Политические взгляды и политическая активность молодых во многом формируют будущее политическое пространство. Деятельность молодежи обусловливает динамику социума в целом: «Чем больше инноваций в обществе, и особенно в молодежной субкультуре, тем короче сроки превращения инноваций в традиции"2.

Молодежи свойственно создавать сообщества сверстников. Современное общество, особенно в крупных городах, предлагает большой выбор сообществ разных типов, обеспечивающих социально-возрастные потребности молодежи, обусловленные их интересами, возможностями и жизненной стратегией. Это сообщества, связанные с профессионализацией, досугом, интимно-личностным общением. Данное условное «поле молодежных сообществ» фактически является современной инициационной структурой, обеспечивающей в течение периода взросления (в среднем около десяти лет) комплексную социализацию — переход из «не взрослых» во «взрослые». Для понимания процессов социализации важно изучение и осознание механизмов возникновения и функционирования молодежных сообществ. Необходимо выявление социально-антропологических констант, позволяющих этим сообществам действовать эффективно, отвечая социально-возрастным потребностям молодых и укладываясь в социальные формы, свойственные данной культурно-исторической ситуации.

1 Психология: Словарь / Под общ. ред. A.B. Петровского, М. Г. Ярошевского. М., 1990. С. 58−60- Социология молодежи. Энциклопедический словарь / Отв. ред. Ю. А. Зубок, В. И. Чупрова. М., 2008. С. 278.

2 Арутюнов С. А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М., 1989. С. 164.

Один из типов объединений молодежи — молодежные политизированные сообщества различных направлений. В России эти сообщества возникли постепенно, на протяжении последних двух с половиной десятилетий сформировав целостное поле, охватывающее весь идеологический спектр политической активности.

Сложились определенные традиции деятельности данных группосновным элементом этой деятельности, по нашему мнению, являются уличные акции. Уличные акцииодна из форм политического действияк их числу относятся демонстрации, шествия, митинги, пикеты, перформансы, хэппенинги и т. д. Во всем мире наибольшую активность в проведении уличных акций проявляет молодежь, Россия в данном случае не исключение.

Молодежные политизированные сообщества действуют в рамках самых разных идеологий, различаются и их социально-антропологические характеристикиоднако при этом практически все они проводят уличные акции. Некоторые сообщества могут уделять большое внимание другим формам деятельности, но при этом почти всегда происходит самопрезентация через акции. С помощью акций формируются информационные посылы — молодежные сообщества получают возможность презентации своей позиции в политическом пространстве.

Под акционизмом в нашем диссертационном исследовании понимается практика специфических групповых и индивидуальных действий, направленных на формирование какого-либо информационного посыла и имеющих черты театрализованной презентации. Для изучения подобных групповых самопрезентаций удобно применение традиционного для интерпретативной антропологии метода социальной драматургии3.

С помощью акций участники политизированных сообществ высказывают свои политические требования, стараются (и иногда успешно) оказать влияние на решение различных социально-политических вопросов. Появление данной общественной силы укладывается в процессы, описанные В. А. Тишковым: «Традиционное обществоведение анализирует в обычной дихотомии понятия «власть» и «народ». Однако общественная либерализация породила нового актора среднего уровня. (.) Под этой категорией я понимаю слой активистов, политических (.) предпринимателей, действующих вне институциональной власти и системных отношений. Это (.) новое явление со своей древней и современной культурной спецификой"4.

Хотя молодежные политизированные сообщества и в России, и во всем мире маргинальны по отношению к «взрослой» политике, но можно привести многочисленные примеры эффективной деятельности этих сообществ в ситуациях политических кризисов,.

3 Ярская-Смирнова Е.Р., Романов П. В. Социальная антропология. Ростов-н/Д, 2004. С. 48−50.

4 Тишков В. А. Политическая антропология. Курс лекций. Нью-Йорк, 2000. Цит. по: http://www.valerytishkov.ru. когда молодежь выступает «как движущая сила революции». Для новейшего времени это, например, события «студенческой революции» во Франции (1968 год), антивоенное движение конца 1960;х — начала 1970;х годов в США и движение хунвейбинов в годы культурной революции в Китае (последнее явление внешне не похоже на первые два, но сходно с ними с той точки зрения, что инструментом социальных преобразований является молодежь). В начале XXI века примерами эффективности уличного акционизма как политического приема стали многочисленные «цветные революции», произошедшие в мире: революция в Югославии (2000 г.), «революция роз» в Грузии (2003 г.), «оранжевая революция» на Украине (2004 г.), события в Киргизии (2005 и 2010 гг.) и Ливане (2005 г.). Осуществлялись попытки осуществить смену власти по «цветным» методикам в Белоруссии (2006 г.), Армении (2008 г.), Молдавии (2009 г.). В 2010;2012 годах волнения, иногда сопровождаемые сменой власти, прокатились по арабским странам. Причины повышения молодежной активности в периоды радикальных политических преобразований требуют изучения. Понимания сути и механизмов уличного политического акционизма требует и всплеск политической активности, наблюдавшийся в России во время зимнего политического противостояния 2011;2012 годов.

Таким образом, актуальность нашего исследования заключается в социально-антропологическом рассмотрении уличных акций молодежных политизированных сообществ. Исследование даст возможность понять механизмы осуществления данных практик, их структурную вариативность, закономерности исторического развития политического акционизма. Это должно дать возможность более полно понять активность молодежи, обусловленную ее положением в обществе и социально-возрастным развитием.

Результаты социально-антропологического анализа, произведенного в диссертационном исследовании, могут быть использованы в различных областях знания, связанных с изучением общества и человека — истории, социологии, культурологии, социальной психологии, политологии, искусствоведении и др., а также при оперативном анализе актуального материала, связанного с политической активностью молодежи.

Степень научной разработки проблемы. Наша диссертация вписана в обширный исследовательский контекст, формировавшийся на протяжении нескольких десятилетий. Адекватное описание и теоретическое осмысление уличного политического акционизма были бы невозможны без учета социально-антропологических и социологических исследований молодежи как социально-возрастной группы, технологии уличного политического акционизма, праздничной и обрядовой культуры, молодежных политизированных сообществ и проч. Особого упоминания заслуживает концепция социальной драматургии И. Гофмана, использованная нами для анализа «театральности» уличного акционизма. Подробно круг работ, на которых базируется наше исследование, рассматривается в первой главе диссертации.

Однако при столь широкой теоретической и информационной базе до сих пор не проведено комплексного анализа уличного акционизма молодежных политических сообществ России с точки зрения социальной антропологии.

Объектом нашего исследования являются молодежные политизированные сообщества постсоветской России.

Предмет исследования — уличный акционизм как одна из основных форм активности молодежных политизированных сообществ. Под акционизмом понимается практика специфических групповых и индивидуальных действий, направленных на формирование какого-либо информационного посыла и имеющих черты театрализованной презентации. Рассмотрение данного предмета включает социально-антропологическое исследование широкого круга факторов, обусловливающих характер акционизма: структуризацию поля молодежных политизированных сообществ, структурный анализ акции как социального явленияюридический и социокультурный контекст акционизма, манипуляцию информацией в социально-политической сфере и др.

Цель исследования: выявление механизмов проведения уличных политических акций и самопрезентации молодежных сообществ через уличный акционизм.

Для достижения поставленной цели в диссертации решаются следующие конкретные задачи.

1. Основываясь на социально-антропологическом подходе, проанализировать причины проведения и механизмы уличных акций как формы активности политизированной молодежи.

2. Описать молодежный политический дискурс в России: структуру поля политизированных сообществ, историю его развития, а также типологию и общие параметры молодежных политизированных сообществ.

3. Проследить историю развития молодежного политического дискурса в России на протяжении постсоветских десятилетий (конец XX — начало XXI вв.), последовательность формирования различных блоков молодежных сообществ и репертуара уличного акционизма.

4. Рассмотреть основные направления акционизма, основные принципы поведения активистов в пространстве акции. С помощью структурного анализа составить модель, позволяющую показать взаимосвязь и вариативность разных элементов акционизма.

5. Структурировать массив уличных акций с точки зрения театрализованной самопрезентации, выделить элементы структуры акции согласно теории социальной драматургии: передний план (групповой и личный), сформированный исполнениемобстановку, сценическое оснащениезоны переднего и заднего планаприемы управления впечатлениями и т. д.

6. Рассмотреть виртуальную борьбу в Интернете как продолжение уличного акционизма.

7. Рассмотреть уличный политический акционизм в культурно-историческом контексте — в рамках развития праздничной культуры, обрядности и др.

Методология исследования. В ходе работы использовались традиционные этнографические местоды сбора и анализа информации: включенное наблюдение и насыщенное описание с последующими семиотическими интерпретациями, основанными на структурном анализе типологически близких явлений.

Системный комплексный подход опирается в нашей работе на классические этнографические методы сбора материалов, предполагающие разработку темы с использованием различных источников.

Методологической основой нашего диссертационного исследования является структурный анализ — большое количество частных явлений мы сводим к сравнительно несложной структуре, представляющей собой театрализованную самопрезентацию, выстроенную по определенным принципам. Данная структура вариативна, но при всей вариативности общая схема остается постоянной. Большое количество структурированных семиотических систем является порождением общей структуры рассматриваемого явления. Так, структурный анализ позволяет увидеть, что при внешнем разнообразии форм уличных политических акций они сводятся к набору элементов гофмановского театрализованного представления. Можно выявить зависимость параметров этих акций (их вариативность) от политического направления, к которому себя относит группаобъема и характера ресурсов, которые она может привлечьполитической конъюнктуры, моды и т. д.

Социально-драматургический подход позволяет в качестве инструмента для выявления «театрального» характера рассматриваемых явлений использовать анализ с точки зрения социальной драматургии И. Гофмана.

Системно-функциональный подход предполагает выявление функционального назначения различных составляющих частей рассматриваемого явления. Например, понимание социально-драматического характера акции позволяет понять функциональную роль здесь представителей правоохранительных органов, являющихся декорацией, подчеркивающей экстремальный характер происходящего.

Культурно-исторический подход позволяет рассмотреть поведение активистов и явление в целом в рамках конкретных условий, детерминированных культурноисторической ситуацией. Например, проследить зависимость акционистской активности от цикличности парламентских и президентских выбороввыявить обусловленность возникновения тех или иных сообществ и форм поведения политическими и социальными причинами.

Тендерный подход дает возможность рассмотреть уличную активность и специфику мобилизации в различных сообществах с учетом половой принадлежности активистов и взаимоотношения полов.

Благодаря культурологическому подходу мы имеем возможность выявлять в элементах театрализованного уличного действия влияние различных культурных форм. Например, дает возможность дополнительного осмысления сходство стиля поведения активистов во время акций и стиля, принятого на рок-концертах. Культурологическое сравнение дает возможность увидеть пересечение традиций акционизма с традициями праздничной культуры и окказиональной обрядности.

Компаративный (дифференциальный) подход позволяет осуществлять сравнительный анализ акций различного типа, производимых группами различных направлений, выявлять их сходство и различия, анализировать причины вариативности. Агрегативный метод позволяет суммировать разрозненные факты из источников различных типов и видов, а казуальный — уделить пристальное внимание анализу уникальных, нетипичных фактов и эпизодов.

Источниковедческий анализ. В ходе работы были использованы следующие источники информацииперечислим их по мере убывания значимости.

1. Данные, полученные методом включенного наблюдения.

Объектом исследования является феномен, информация о котором носит преимущественно визуальный характер, поэтому индивидуальное включенное наблюдение за ходом акций является наиболее значимым методом сбора информации.

В ходе исследования мы посетили несколько десятков акций, причем старались наблюдать акции, относящиеся к разным типам и организованные представителями разных политических теченийбыли охвачены все шесть политических направлений, выделенных нами в тексте диссертации (см. парагр. П.2). В большинстве своем это были официально разрешенные властями мероприятия — шествия, демонстрации, митинги, пикеты. Приходилось бывать и на неразрешенных мероприятиях, однако мы изначально приняли для себя за правило не вступать в противоречия с законом (хотя, конечно, это и несколько сузило наш личный исследовательский опыт).

Много информации было получено в результате посещения различных мероприятий политизированных групп: собраний, неформальных встреч, концертов субкультурной музыки и др. На этих мероприятиях, помимо прочего, происходило обсуждение прошедших акций, и иногда можно было узнать то, о чем не догадался бы спросить сам, и что «не было видно» во время включенного наблюдения на акциях.

Помимо прочего, собран архив из 2500 собственных фотографий, 70 из них использованы для иллюстрирования диссертации.

2. Отчеты об акциях.

Вторым по значимости источником информации являются отчеты об акциях. Мероприятия молодежных политизированных организаций широко освещаются их участниками и наблюдателями. Составляются тексты разного формата — статьи, видеосюжеты, дневниковые записи, фоторепортажи и др., все эти тексты мы условно называем отчетами.

Можно выделить две основных зоны размещения отчетов. Во-первых, это средства массовой информации — от центральных программ телевидения и крупных газет до малотиражных изданий, принадлежащих собственно политическими группам. Во-вторыхсайты Интернета, в том числе индивидуальные блоги. Публикации второй группы информативнее и интереснее для исследователя.

Некоторые отчеты составляются участниками акций для информационного освещения произошедших мероприятий (благодаря такому освещению мероприятия фактически растягиваются во времени, продолжают создавать информационный посыл уже после окончания), некоторые — делаются посторонними, пришедшими на акции, чтобы посмотреть, описать, пофотографировать (речь идет о своеобразной любительской журналистике).

Знакомство с отчетами позволило нам расширить географические границы исследуемого нами материала. Если включенное наблюдение проводилось нами только в Москве, то отчеты позволили учитывать обширный эмпирический материал — события, происходящие на пространстве от Калининграда до Владивостока.

Интерес представляли также отчеты, описывающие акции, на которых мы были сами. Ввиду специфики уличных мероприятий наблюдателю бывает трудно отследить события, одновременно происходящие в разных точках пространства акциидополнительные точки зрения, выраженные в отчетах, позволяют это сделать.

Представляет интерес сопоставление различных отчетов. Их несовпадение может быть обусловлено политическими позициями их авторов, особенностями их восприятия, спецификой изданий, целями составления отчета и т. д. Многоголосие мнений позволяет представить себе каждую конкретную акцию более объемно, составить более полное описание.

3 .Данные интервью с участниками уличных политизированных сообществ.

Интервью является основным методом сбора информации для многих социально-антропологических исследований. Однако в данном случае — своя специфика, и интервью занимают только третье место.

Это обусловлено, прежде всего, тем, что участники политизированных объединений при общении с исследователем настроены не столько на объективный рассказ, сколько на самопрезентацию собственной политической позиции. Особенно это заметно во время акцийактивисты на них, собственно, и приходят для того, чтобы довести до окружающих свою позициюисследователь становится для них еще одним слушателем, которому нужно пересказать основные лозунги. То же, хотя и в меньшей степени, относится к интервью вне пространства акций5.

Наиболее информативны интервью, взятые не у рядовых участников политических групп, а у опытных активистов, лидеров, идеологов. У этих людей уровень информационной компетентности и рефлексивности значительно выше.

Политизированные группы заинтересованы в том, чтобы как можно более широко транслировать собственную позицию, но совершенно не заинтересованы в исследовании их «подноготной». Так, один из информантов написал нам в письме: «Вы же не журналист, а исследователь. А мы закрытая организация и не заинтересованы, чтобы нас исследовали».

В беседах с информантами мы не пытались маскироваться под единомышленников, оставаясь на позициях отстраненного исследования. В случае несогласия с информантами мы часто приводили противоположную точку зрения, завязывался обмен мнениями. Не скрывали мы также и своего знакомства с организациями, являвшимися противоборцами для интервьюируемых. Как нам кажется, практически не было случаев, когда это влияло бы на качество беседы — информанты относились к нашей позиции с пониманием и уважением, конфликтов не возникало. И даже наоборот, обсуждение различных тем с разных позиций часто помогало выявить дополнительную полезную информацию.

Всего в нашем архиве более 30 интервью, они взяты как у рядовых активистов, так и у лидеров организаций. Среди интервьюируемых члены Авангарда коммунистической.

5 Как нам кажется, наше наблюдение о невысокой эффективности проведения интервью во время акций перекликается с мнением В. А. Тишкова о малой информативности интервью, взятых журналистами в ходе военных действий. «В ситуации с Чечней обнаружился феномен, который вообще заставил меня усомниться в незыблемости постулата „полевой работы на месте“. Разорванное войной и насилием общество и пребывающий в нем исследователь мистически теряют способность к осмыслению и даже к адекватному описанию. Информация „фонит“ разного рода манифестными проявлениями и эмоциональными отношениями, которые в спокойной обстановке обычно отсутствуют. Этот фон становится основным смыслом, за которым больше ничего нет и в принципе быть не может, ибо сам рассказ становится посланием или лозунгом» (Тишков В. А. Общество в вооруженном конфликте (этнография чеченской войны). М., 2001. С. 2). Это сопоставление, помимо прочего, подтверждает нашу мысль о том, что уличная акция (будучи сопоставима с войной) является пространством экстремальности. молодежи, Движения против нелегальной иммиграции, «Левого фронта», «Молодежного Яблока», «Наших», Национал-большевистской партии, «Обороны», Союза коммунистической молодежи, движения «Ура!».

4. Аналитические и обзорные публикации о молодежном политическом дискурсе.

Существует довольно обширная литература, посвященная молодежному политическому дискурсу. Обзор этой литературы будет дан нами в главе I.

Во-первых, это журналистские аналитические и обзорные публикации, размещенные в СМИ — статьи, фильмы и т. д. Возможно и издание журналистами книг.

Во-вторых, существует достаточно много политологических, социологических и социально-антропологических работ по данной тематике.

При анализе данной литературы, как и при анализе отчетов очевидцев, нужно учитывать, на какой позиции стоит автор, насколько он беспристрастен в описании событий.

5. Документация молодежных политизированных организаций.

Практически каждая политизированная группа создает некое количество текстов, предназначенных как для самопрезентации группы и ее идеологической позиции, так и для внутреннего пользования. Это могут быть манифесты, рекомендательные и нормативные тексты, публицистические статьи и проч. Так, например, большой интерес для нашей темы имеют инструкции по безопасности поведения во время акции и в случаях задержания.

Многие документы такого типа выложены в Интернете — на собственных сайтах, которые имеют все более или менее заметные политические группы.

6. Публицистические, мемуарные и художественные произведения участников молодежных политизированных организаций.

На настоящий момент появилось достаточно много мемуарной литературы, написанной участниками молодежных политизированных движений и посвященных интересующей нас теме. Так, «Анатомия героя» Э. Лимонова, «Дневник городского партизана» А. Цветкова, «Путь хунвейбина» Д. Жвании являются вполне достойными источниками, хотя и нуждаются в проверке, как собственно и все тексты политического дискурса.

Осторожнее надо относиться к художественной литературе, посвященной молодежным политизированным движениям. Так, было бы ошибкой использовать известный роман Захара Прилепина «Санькя» как адекватный источник, хотя автор сам является членом НБП. В диссертации мы несколько раз использовали цитаты из романа, но только в случаях, когда они красочно иллюстрировали уже известные нам реалии акций.

7. Данные, полученные методом экспертной оценки.

Одним из важнейших путей повышения качества социально-антропологических исследований современности является экспертная оценка. Иначе говоря, готовый текст или материал предоставляется для ознакомления человеку, представляющему описываемую группу, или же компетентному специалисту. Эксперт оценивает качество материала и отслеживает возможные ошибки. Обсуждение с экспертом уже готового текста может повлечь за собой новый сбор информации.

Некоторые из наших информантов выступили как эксперты — ознакомились с текстом диссертации (а ранее — с текстами статей) и высказали свои замечания. Некоторые вопросы, освещенные в диссертации, выставлялись на обсуждение в нашем блоге Живого журнала и в специализированных ЖЖ-сообществах. Оценочные суждения экспертов по частным вопросам могут не совпадать (и не всегда совпадали) с нашими суждениями.

Промежуточное отслеживание качества исследовательского материала происходило через публикацию статей, посвященных молодежным политизированным объединениям и выступления на научных конференциях и семинарах (см. ниже).

В качестве эмпирической базы диссертационного исследования были использованы:

— личные наблюдения более чем за 50 уличными политическими акциями (не считая неформальных мероприятий — съездов, собраний, презентаций, концертов и др.);

— анализ отчетов более чем по 250 акциям;

— более 30 интервью;

— документы организаций, публикации в СМИ, мемуары активистов и др.

Библиография диссертации составляет 587 пунктов. В том числе общетеоретические работы — 252 шт.- исследования, посвященные российскому политическому акцио-низму — 124 шт.- инсайдерская и журналистская публицистика — 211 шт.

Полевые и исторические исследования, которые легли в основу данной диссертации, проводились нами в 2005;2012 годах.

Хронологические рамки диссертационного исследования обусловлены временем существования в постсоветской России молодежных политизированных сообществ.

Нижняя граница исследуемого периода — начало 1990;х годов (время возникновения собственно молодежных политизированных сообществ и проведения ими первых уличных акций). Строго говоря, уличный политический акционизм появился в России как минимум со второй половины XIX века, с возникновением групп, испытывающих потребность выразить собственную позицию через совместное публичное действие. С точки зрения акционизма можно рассмотреть события революций 1905 и 1917 годов. В советские времена политический акционизм организовывался централизованно и не выходил за рамки идеологических ограниченийвряд ли можно уверенно говорить и о специфически молодежных акциях. С начала 1990;х годов политический уличный акционизм вышел на новый уровень, что было обусловлено политической свободой, плюрализмом мнений, допустимостью уличных политизированных самопрезентаций (идеологической, юридической, стилевой), возможностью информационного освещения акции через СМИ, а позже и через Интернет.

Верхняя граница — конец 2011 года. События зимы 2011 — весны 2012 годов, связанные с парламентскими и президентскими выборами, используются нами как вспомогательный материал (отказ от этого интереснейшего материала обусловливается рядом причин, изложенных в диссертации).

Обрисовывая объект, предмет и цель исследования, рассматривая его методологию и фактологическую базу, необходимо пояснить некоторые объективные ограничения, обусловленные спецификой исследуемого материала.

1. Дискурс молодежной политической деятельности находится в процессе непрерывного развитияинформация, получаемая в ходе интервью и встроенных наблюдений, быстро устаревает. Ощущение «ускользающей натуры» посещало нас на протяжении не только зимы 2011 — осени 2012 годов (действительно богатых на события), но и предыдущих семи лет. На политической сцене постоянно появлялись новые игроки, а старые значительно видоизменялись. Так, НБП осени 2007 года заметно отличалось от НБП лета 2006 года и уж тем более — от той же организации образца 2000;го и 1995;го годов.

Постоянно возникали и возникают новые методы самопрезентации, и напротив, устаревшие методы забываются. Например, в 2009 году один из наших экспертов, активист оппозиционной организации, прочитав черновой вариант одной из наших статей, справедливо отметил, что перехватывающие акции на настоящий момент делают только активисты проправительственных движений, в то время как первоначально они были инструментом оппозиционеров. Помимо объективных причин, на изменение уличных форм самопрезентации влияет и такое понятие, как мода — некоторые формы деятельности входят в моду и затем из моды выходят, уступая место другим.

Ввиду этого нам изначально представлялось недостаточно эффективным создание «временного среза» деятельности политизированных субкультур, их описание только «здесь и сейчас». Приходится абстрагироваться от фактора времени, приводить для сравнения факты не только «сегодняшние», но и относящиеся к событиям определенной давности. При этом, описывая факты, мы старались указывать дату их бытования, осуществлять привязку тех или иных явлений к моментам времени, когда они были актуальны. При таком подходе появлялось больше возможностей для анализа — иногда удавалось проследить развитие того или другого явления, увидеть его в динамике. И самое главное — удалось выявить определенные константы акционизма, мало зависящие от исторической динамики.

Проблему поступления нового материала мы решили установлением хронологических рамок — до ноября 2011 года. Более поздние события в качестве сравнительного материала приводятся в парагр. У1.4.

2. Молодежный политический дискурс неоднороден. Как будет показано ниже, рассматриваемые движения могут быть разделены на несколько групп, каждая из которых обладает собственной спецификой, в том числе связанной с проведением уличных акций. Некоторые из этих групп занимают по отношению друг к другу антагонистическую позицию.

Возможно, представители различных молодежных движений будут удивлены и даже покороблены тем, что при рассмотрении практик уличных акций они будут рассматриваться в одном ряду с их антагонистами. Уверенно прогнозируется такая реакция со стороны оппозиционеров по отношению к проправительственным организациям. Акции первых экстремальны, их участники зачастую серьезно рискуют, подвергаются гонениямкроме того, именно в оппозиционной среде были выработаны многие приемы уличного действия. Представители проправительственных движений, как правило, законопослушны, рискуют мало, но при этом охотно заимствуют многие приемы оппозиционной самопрезентации. Однако мы считаем, что при наличии большого количества внешних несходств политические молодежные движения все-таки можно и нужно рассматривать в единстве. Во-первых, сходств между ними не меньше, чем различий. Во-вторых, выявление различий позволяет более уверенно выявить специфику отдельных групп, механизмы их функционирования и стратегии самопрезентации.

3. Рассматриваемое движение неоднородно территориально — деятельность в Москве и других городах России имеет свою специфику.

Ключевые события политической жизни совершаются преимущественно в Москве, Санкт-Петербурге, других крупных городах. Причем именно в Москве как столице уровень политической напряженности намного выше.

В малых и средних российских городах условия жизни значительно хуже, чем в провинции, социальные проблемы здесь стоят намного более остро и уровень «социальной злобы» значительно выше. Некоторые из наших информантов высказывали мнение, что в провинции люди менее пресыщены политизированной деятельностью и более оптимистичны в том, что касается успешности протестных акций. Тем не менее, акции совершаются преимущественно в столицах, а не в провинции.

Тому, что политическая активность выше в Москве, чем в других, меньших по размеру городах, можно дать следующие объяснения.

A. Информационный резонанс от акции в Москве значительно выше ввиду того, что средства массовой информации, создающие этот резонанс, находятся здесь же, в Москве. Телеи радиожурналистам, представителям печатных изданий, блогерам и прочим «создателям новостей» до места проведения акции можно доехать на метро. Соответственно, сообщений в СМИ появляется больше, и поэтому «всероссийская акция протеста без участия Москвы — это слабее по-информационному в десять раз, чем митинг в Москве человек на триста"6.

Б. Близость руководящих государственных органов, посольств и других общественных организаций позволяет находящимся в Москве активистам практически мгновенно реагировать на актуальные политические события. Например, при возникновении конфликта с тем или иным государством около его посольства буквально сразу можно провести одиночный пикет, а при получении разрешения — и более многолюдную акцию. Акция протеста, проведенная в каком-либо другом городе, в данном случае будет иметь минимальный информационный резонансбудучи проведенной не вблизи посольства или представительства страны, которой адресован протест, акция практически теряет смысл.

Возможности театрализации акции в Москве выше и благодаря присутствию здесь политически значимых личностей — политиков, медийных фигур и т. д. Они могут присутствовать на акциях, высказывать свое мнение по актуальным вопросам и даже становиться объектом для проведения акций (например, акция может быть направлена против конкретного политика).

B. Большой, многолюдный город способен выставить большее количество участников акции. В том числе этому способствуют развитые коммуникативные сети (в частности, Интернет), которые упрощают возможности мобилизации.

Г. Активность молодежи в Москве во многом обеспечивается притоком политически и общественно активных молодых людей из провинции.

Современная Россия — страна с высокой степенью внутренней миграции. Миграция населения происходит из провинции в столицу, из деревни в город, из мелких населенных пунктов в крупные. Также наблюдается перемещение населения из республик бывшего СНГ в Россию, особенно в крупные города — Москву и Санкт-Петербург. Один из основных путей миграции — поступление на учебу в вузы больших городов. В результате миграции приезжая молодежь, особенно студенты, оказываются «ударной силой», перенесшей социальное раздражение провинции в Москву.

6 Радов А. Правда о декабристах // Русский журнал. 29.07.2005. Цит. по: http://old.russ.ru.

Помимо размера города и его столичного или нестоличного статуса, на специфику деятельности в конкретном городе может влиять множество субъективных и объективных факторов. Например, на степень экстремальности акции может повлиять то, какая «политическая атмосфера» в городе и благоволят ли местные власти именно тем идеям, которые представлены посредством акции. Так, деятельность движения «Наши» в Санкт-Петербурге в 2007 году была значительно более затруднена, чем в Москве. Причиной этого считалось недоброжелательное отношение к «Нашим» со стороны петербургского руководства.

4. Часто события, связанные с уличной самопрезентацией молодежных политизированных групп, трудно отделить от «взрослого» политического дискурса. Эта проблема включает две составляющие.

А. Во многих акциях, особенно многолюдных, принимают участие люди разного возраста, не только молодые. Так, первомайская демонстрация — это мероприятие, которое организовано людьми пожилого возраста, из них состоит большинство колонн. Их самопрезентация для акции — ключевая, а молодежные группы (они образуют отдельные колонны) встраиваются в действие, организованное пожилыми. Другое дело, что при этом поведение молодежных колонн заметно отличается от поведения остальных демонстрантов, что позволяет говорить именно о молодежном стиле.

Мы старались подбирать материалы, относящиеся именно к этому молодежному стилю поведения и самопрезентации. Однако в отдельных случаях (например, когда действующие группы участников акции состоят из людей разных возрастов) мы были вынуждены абстрагироваться от категории возраста.

Б. Часто вызывает затруднение сам факт отнесения той или иной политизированной организации к числу молодежных. Среди возможных критериев «молодежности» можно назвать:

— декларируемый молодежный возраст участников, отраженный в названии и/или в уставном документе;

— реальный молодой возраст участников;

— специфическую деятельность, которую условно можно расценить как молодежную (прежде всего это выражается в склонности к уличному акционизму).

Первый критерий (декларируемый возраст участников) является достаточным, но не необходимым условием. С одной стороны, нам неизвестно ни одного случая, когда в организацию, декларирующую себя как молодежная, в массовом порядке вступали бы люди среднего и старшего возраста. С другой стороны, можно привести много примеров, когда первое условие не соблюдается, но в пользу молодежности говорят остальные два фактора: реальный возраст участников (в первую очередь) и специфическая деятельность (как вспомогательный фактор). Например, если относиться строго, не могут считаться молодежными Национал-большевистская партия и «Авангард красной молодежи», поскольку в их уставных документах отсутствуют возрастные ограничения для членов. Однако в реальности участниками этих организаций является именно молодежь, деятельность НБП и АКМ имеет ярко выраженный молодежный характер.

Трудности с определением «молодежности» возникают и при рассмотрении ультраправого блока. Можно встретить перечни ультраправых организаций, содержащие до 30 наименований7. Эти организации не позиционируют себя как молодежные, однако в некоторых из них молодежь преобладает, а деятельность имеет молодежный характер. По нашему мнению, это относится к Движению против нелегальной иммиграции, «Русскому образу», Русскому общественному движению, Славянскому союзу и некоторым другим.

При отнесении той или иной организации к числу молодежных мы руководствуемся общей оценкой, в первую очередь определением декларируемого и реального возрастного состава участников. Привлекается также помощь экспертов.

5. Порой оказывается довольно сложно отделить политический уличный акцио-низм от неполитического. Дело в том, что акции проводят многие социальные группы, стремящиеся обеспечить собственные интересы. Под категорию неполитических социальных действий подпадают:

— выступления групп граждан для решения конкретных экономических проблем (например, при решении коммунальных вопросовпри борьбе обманутых вкладчиков);

— выступления по защите корпоративных интересов (например, учителя, протестующие против низкой заработной платы), в том числе организованные профсоюзами;

— субкультурные самопрезентации (например, стихийные шествия после массовых мероприятий);

— студенческие самопрезентации (стихийные и организованные шествия);

— выступления в защиту прав женщин;

— акции объединений по интересам (например, любители ирландской культуры, осуществляющие шествия в день святого Патрика);

— антипризывные акции;

— акции экологических движений;

— акции движений в защиту животных;

— флешмобы;

7 Столько, например, представлено в русскоязычной Википедии (http://ru.wikipedia.org), см. список «Националистические организации России».

— уличные концерты;

— рекламные акции;

— стихийные обрядовые действия;

— художественные акции;

— террористические действия.

Список уличных групповых самопрезентаций можно продолжать долго. Некоторые из них могут иметь отношение к политикенапример, на политическом характере своих требований настаивают феминистки, провозглашающие, что «личное — это политическое» и выходящие, таким образом, за рамки традиционных политических категорий. Кроме того, отдельные представители «неполитических» движений могут вторгаться в сферу политического. Так, в начале 2012 года акции группы Pussy Riot ввели в политическое пространство понятие радикального феминизма.

Однако, чтобы не «утонуть в материале», мы вынуждены отказаться от рассмотрения акций таких сообществ, ограничившись только сообществами, имеющими четкое политическое позиционирование в рамках расширенной схемы «левые — центристы — правые» (см. парагр. 1.1—1.2).

6. Хотя уличные акции и являются одним из важнейших элементов деятельности молодежных политизированных сообществ, но надо признать, что проводят их не все. Можно указать определенное количество молодежных сообществ, которые явно относятся к сфере политического, но уличным акционизмом не занимаются. Таковы, например, молодежные правительства8- они служат, с одной стороны, школой для юношей и девушек, стремящихся сделать карьеру чиновников, а с другой, источником пополнения кадров для органов местного управления. Специфика таких организаций предполагает обучение административной работе, но не уличному акционизму. В качестве примера оппозиционной «молодежки», не уделяющей внимания уличному акционизму, можно назвать «Лигу справедливости», созданную в 2007 году при «Справедливой России».

Необходимо «вывести за рамки» исследования и неполитические общественные организации молодежи. Таков, например, Российский союз молодежи (РСМ), фактически стоящий на проправительственных позициях, но занимающийся исключительно образовательными программами, организацией досуга, трудоустройства и прочими неполитическими видами деятельности.

7. Мы решили не использовать для иллюстрирования положений диссертации материалы, содержащие скабрезности и откровенные грубости, — например, выходящие за.

8 Луков Вал.А. Молодежный парламент // Социология молодежи. Энциклопедический словарь / Отв. ред. Ю. А. Зубок, В. И. Чупров. М., 2008. С. 266−267. рамки приличия высказывания, употребляемые в ходе идеологического и межгруппового противостояния. Подобного рода материалы (например, обвинения в гомосексуализме9, высказывания с использованием матерной лексики, с упоминанием органов телесного низа и испражнений) встречаются у представителей большинства политизированных направлений. Однако, как нам кажется, если мы исключим их из рассмотрения или ограничимся только обозначением, это не сильно исказит картину антропологически описываемого нами явления. Надо сказать, что процент «неприличных» материалов, выведенных нами за рамки текста, довольно невеликтак, среди проанализированных нами речевок к данной категории отнесено всего около 5%.

8. В диссертации мы старались следовать принципу политической непредвзятости. Мы старались находиться исключительно на позициях этнографического наблюдения и беспристрастного научного анализа. Целью данной диссертации является не отстаивание каких-либо политических взглядов, а отвлеченное рассмотрение интересующего нас феномена — уличных акций — с точки зрения социальной антропологии. Соответственно, в диссертации будут рассмотрены представители разных направлений — от крайних оппозиционеров до представителей верховной власти.

9. С учетом сказанного стоит пояснить, почему в качестве хронологической границы исследования мы выбрали начало декабря 2011 года, а именно — 4 декабря, день выборов в Верховный Совет РФ. После этого события в стране состоялись массовые акции протеста, а затем и не менее массовые проправительственные акции. За последние два десятка лет в России не происходило таких массовых акций, однако их формат заметно выходит за рамки нашей темы.

Прежде всего, изменился возрастной состав участников. Если раньше молодежь либо преобладала на уличных акциях, либо делила их с пожилыми людьми (на коммунистических мероприятиях), то теперь на улицы вышли люди среднего возраста, и молодежь осталась в меньшинстве10 (причем и на протестных, и на проправительственных акциях) — что не позволяет нам рассматривать митинги и шествия зимы 2011;2012 годов в рамках рассматриваемого предмета. В то же время эти события дали огромный материал для рассмотрения закономерностей уличного акционизма в целомнекоторые выявленные нами правила подтвердились полностью, некоторые получили корректировку, обусловленную.

9 Sperling V. Nashi Devushki: Gender and Political Youth Activism in Putin’s and Medvedev’s Russia // Post-Soviet Affairs. 2012. Vol. 28. # 2. P. 232−261.

10 Митингующие в Москве: кто, зачем и как вышел на проспект Сахарова в субботу? // Сайт ВЦИОМ http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=l 12 274- Опрос на проспекте Сахарова 24 декабря // Сайт Левада-Центра http://www.levada.ru/26−12−2011/opros-na-prospekte-sakharova-24-dekabryaСоколова А., Головина М., Семирханова Е. «Бандерлоги» на проспекте Сахарова: социологический портрет // Антропологический форум. Вып. 16 online. 2012. С. 127−134. новыми, небывалыми ранее условиями11. В тексте диссертации мы будем отмечать, как политическая практика зимы 2011;2012 годов сопоставляется с более ранним материалом.

Научная новизна. В диссертации впервые с помощью научной методологии произведено детальное социально-антропологическое рассмотрение уличных акций, осуществляемых молодежными политизированными сообществами в России 1990;х — 2010;х годов. Произведены структуризация и динамическое исследование поля политизированных молодежных сообществ, рассмотрены их основные параметры и вариативность этих параметров. Выявлены общие черты технологического построения акции — ее подготовки, проведения, информационного закрепления успеха. Акционизм структурирован инструментами социальной драматургии. Указаны основные принципы уличного акционизма в России и поведения активистов во время акции. Политический акционизм рассмотрен в культурологическом контексте — в рамках развития праздничной культуры, обрядности и др.

Теоретическая значимость работы. В диссертации намечены черты нового исследовательского направления — анализа уличных коллективных действий инструментами социальной драматургии. Показана возможность применять теорию социальной драматургии не только к индивидуальным, но и к коллективным самопрезентациям. Также работа показывает возможность применения структуралистского подхода к современным социальным явлениям.

Практическая значимость. Результаты исследования позволяют понимать механизмы уличного акционизма и мотивацию активистов, которые в этих акциях участвуют. По нашему мнению, перевод уличной политической активности в пространство, понятное всем участникам политического процесса, дает противоборствующим сторонам возможность адекватно воспринимать друг друга, позволяет наладить политический диалог и смягчать наиболее радикальные деструктивные проявления, причем не столько со стороны уличных активистов, сколько со стороны представителей власти.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Уличные акции молодежных политизированных сообществ как социальное явление обусловлены комплексом детерминирующих политических, социальных, социокультурных, правовых, технологических, социально-психологических факторов, сводящихся к наличию объективных возможностей создания информационных посылов политического характера и субъективных потребностей в активизме.

11 См.: Громов Д. В. Массовые митинги в Москве глазами антропологов, фольклористов, социологов // Антропологический форум. Вып. 16 online. 2012. С. 106−107- Громов Д. В. «Мы не оппозиция, а народ»: новые черты уличного политического акционизма // Антропологический форум. Вып. 16 online. 2012. С. 135−153.

2. На протяжении первой половины 1990;х — 2011 года в России сформировалось поле молодежных политизированных сообществ, охватывающее широкий спектр идеологических направлений и обладающее обширным репертуаром акций. Формирование этого поля и репертуара происходило поэтапно, во многом было обусловлено четырехлетним политическим циклом.

3. С точки зрения социально-антропологического структурно-функционального анализа уличная политическая акция может рассматриваться как театрализованное действие, направленное на создание информационного посылаопределенного идеологически и политически выдержанного сообщения или образа.

4. Публичный характер уличной акции позволяет структурировать ее с точки зрения социальной драматургии, выделив такие элементы, как передний план (групповой и личный), сформированный исполнениемобстановку, сценическое оснащениезоны переднего и заднего планаприемы управления впечатлениями и т. д. При детализации структуры перечисленные составляющие могут быть представлены как информационный посыл, зрители, сценарий, стратегия, тактика, декорации, реквизит, ведущий и т. д.

5. Социокультурные параметры молодежных политизированных сообществ и их стиля уличного акционизма варьируются в зависимости от места группы в поле молодежных политизированных сообществ, сформировавшемся за последние два десятилетия.

6. Социально-антропологические характеристики современного политического акционизма в России — ненасильственное действие, юридическая неуязвимость активистов. При этом большинство акций предполагает конструирование пространства экстремальности для их участников.

7. Виртуальное пространство Интернета является зоной политического акционизма, в которой, помимо прочего, осуществляется информационная поддержка уличных мероприятий.

8. По ряду параметров уличный политический акционизм сопоставим с категориями праздника и обряда, он встраивается в их историческое развитие.

Апробация исследования. Результаты исследования апробированы в публикациях автора 2000;2012 годов общим объемом 41 п.л., в том числе в 20 публикациях в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК РФ (в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертации на соискание ученой степени доктора наук) и 53 публикациях в других научных изданиях: зарубежных (Великобритания), российских центральных (Москва, Санкт-Петербург) и региональных (Нижний Новгород, Нижневартовск, Петрозаводск, Орел, Ярославль, Ильинский погост). Комплексная разработка отдельных тем диссертационного исследования происходила в рамках составительской и редакторской работы над тематическими сборниками Института этнологии и антропологии РАН «Молодежные субкультуры Москвы» (2009), «Молодежные уличные группировки: введение в проблематику» (2009), «Мужской сборник» (вып. 2 — 2004 г.- вып. 3 — 2007 г.), сборниками тезисов конференций ИЭА по тендерной тематике (2003, 2004, 2007 гг.), а также тематическими подборками «Молодежные субкультуры современного российского города» («Этнографическое обозрение». 2008. № 1), «Слухи: закономерности возникновения и функционирования» («Традиционная культура». 2011. № 1), «Протестные митинги в декабре 2011 г.: опыт оперативного исследования» («Антропологический форум». Вып. 16 online. 2012), «Фольклор молодежных сообществ» («Традиционная культура». 2012. № 1).

Отдельные положения диссертации излагались автором в 1999;2012 годах в докладах на 46 научных конференциях и мероприятиях, из которых 20 — международные, посвященные самым разнообразным проблемам социальной антропологии, социологии, этнологии, возрастной психологии, литературоведения и др. Ряд положений диссертации обсуждался на VI (Санкт-Петербург, 2005 г.), VII (Саранск, 2007 г.), VIII (Оренбург, 2009 г.) и IX (Петрозаводск, 2011 г.) Конгрессах этнографов и антропологов Россиив том числе на VIII Конгрессе диссертантом была организована секция «Молодежные субкультуры».

Результаты исследования нашли применение в реализации научного проекта «Российская повседневность за десять веков в зеркале тендерных отношений: тенденции, динамика, перспективы изменений» (руководитель — д.и.н., проф. H.JI. Пушкарева) при поддержке Программы фундаментальных исследований Отделения историко-филологических наук РАН «Историко-культурное наследие и духовные ценности России». Также исследования были поддержаны индивидуальным грантом РГНФ — проект № 06−01−175 «Молодежные сообщества современного российского города: структура, обслуживающая социально возрастной переход» (2005;2008 гг.).

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, восьми глав, разделенных на параграфы, заключения, списка литературы и приложения. В приложении содержатся иллюстрации, большей частью это фото автора. Структура работы обусловлена задачами исследования.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

I. Материалы, приведенные в диссертационном исследовании, показывают, что уличные акции молодежных политизированных групп можно рассматривать как театрализованные действия. Для их описания пригодна терминология социальной драматургии Ирвинга Гофмана. Однако при этом необходимо перенести индивидуальное на групповое, то есть экстраполировать рассмотренные Гофманом индивидуальные самопрезентации и межличностные отношения на групповые самопрезентации и отношения этих групп с обществом и другими группами.

У уличных акций можно выявить такие элементы концепции Гофмана, как передний план (групповой и личный), сформированный исполнениемобстановку, сценическое оснащениезоны переднего и заднего планаприемы управления впечатлениями и т. д.

Согласно предложенному нами тезаурусу групповой уличной самопрезентации мы выделяем информационный посыл акции, ее зрителей, сценарий, стратегию и тактику, декорации и реквизит, ведущего, вторичное формирование ситуации.

Система возможных фреймов акций обусловлена: отнесением акции к тому или иному типуотнесением группы, осуществляющей акцию, к тому или иному политическому направлениюналичием у группы собственного стиля проведения акцийюридическим статусом акции (отнесением ее к разрядам обычных или прямого действия), согласованных или несогласованных.

II. Мы выделяем шесть блоков, объединяющих молодежные политизированные сообщества (парагр. П.2): 1) проправительственные («Наши», «Молодая гвардия», «Россия молодая», «Местные» и др.) — 2) державные (Евразийский союз молодежи, Союз молодежи «Ура!» (бывш. «За Родину!») и др.) — 3) левые — коммунистической направленности (Авангард красной молодежи, Союз коммунистической молодежи, Левый фронт и др.) — 4) леворадикальные (анархисты) — 5) либерально-демократические («Оборона», «Молодежное Яблоко», Московский молодежный «Союз правых сил», «Мы», «Да!» и др.) — 6) ультраправые (Движение против нелегальной иммиграции, Славянский союз и др.).

Эти шесть блоков, или направлений образуют поле молодежных сообществ России. Данное поле формировалось в России на протяжении последних двух десятилетий. Наиболее кардинальные изменения в поле молодежных сообществ совпадали с годами выборов Президента РФ и Государственной Думы РФ (см. парагр. Н. З).

Иерархические структуры молодежных политизированных сообществ многообразны, но в целом сводятся к традиционной трехчастной схеме «лидеры — участники — сочувствующие». Рассматривая внутреннее строение молодежных политизированных групп, можно выявить определенные закономерности их возникновения и функционирования, в частности, корреляцию параметров групп со средним возрастом их участников и тендерным соотношением. Основной частью активистов являются студенты. Наблюдается приток активистов из провинции в столицу. Мотивация участия сводится к трем факторам: поддержка идеологии движенияобщение и интересное времяпровождениекарьерные цели. По административной подчиненности выделяются независимые организации и организации, являющиеся официальными молодежными крыльями «взрослых» организаций («молодежки»). Источники финансирования для каждого сообщества особыесреди них членские взносы и пожертвования активистов, собственная экономическая деятельность, финансирование и материальная помощь со стороны «взрослых» партий и движений, финансирование и материальная помощь со стороны неполитических организаций, гранты, размещение рекламы на коммерческой основе (см. парагр. II.4).

Во многих случаях молодежные политизированные организации прямо или косвенно руководятся и направляются «взрослыми» политическими организациями или отдельными политиками. Это происходит через многообразные механизмы — административные, идеологические, финансовые, организационные и др. Негласно молодежи во «взрослой» политике отводится роль уличных активистов (см. парагр. II.5).

Одним из ключевых факторов, обусловливающих параметры уличной акции, является ее соответствие закону (прежде всего закону № 54-ФЗ «О собраниях.»). Соответственно акции делятся на обычные и акции прямого действия (т.е. с нарушением закона) (см. парагр. II.6).

Можно выделить несколько сфер, близких акциям прямого действия, но не совпадающих с ними (и, соответственно, выходящих за рамки нашего исследования). Это практикуемые в молодежных сообществах социальная работа (проправительственные организации), акции насилия (ультраправые организации), а также акционизм как жанр искусства (левые радикалы) (см. парагр. II.7-II.9).

Одной из основных характеристик уличных молодежных акций является их экстремальность. При подготовке к акции, во время нее и после формируется и поддерживается состояние экстремальности, что выражается в манипулировании контркультурной символикой, в провоцирующем поведении, в нагнетании обстановки опасности и др. Конструирование экстремальности значительно более типично для оппозиционных движений (см. парагр. 11.10).

III. Параметры акции обусловливаются ее стратегией. Для выработки стратегии определяющее значение имеет сложившаяся стилистика группы (см. парагр. III.1).

Как мы уже говорили, основной целью политической акции является создание информационного посыла — определенного идеологически и политически выдержанного сообщения или образа. Для этого необходимо создать эффективную концепцию акции. Информационный посыл акции должен укладываться в систему ценностей, декларируемых группой. Для акции аксиологическая (ценностная) система — это основа, холст, на который организаторы и участники акции накладывают свои краски — замыслы, действия, интерпретации. Для каждого политического направления система ценностей своя, она предполагает идеал (сосредоточивший положительные качества) и антиидеал (предполагающий отрицательные качества). При выработке концепции акции и ее информационного посыла (а также в политической риторике) происходит манипуляция идеалами и антиидеалами (см. парагр. III.2).

Информационный посыл акции определяется, помимо прочего, датой ее проведения (см. парагр. III.3).

Мобилизация участников акции, помимо социально-политических факторов (актуальности, наличия социальной базы, ресурсов, лидера), обусловлена использованием ряда механизмов: 1) мобилизации с привлечением административного и финансового ресурса (в том числе с помощью материального стимулирования, получения участниками определенных «бонусов» — подарков и благ, снятия с занятий студентов и школьников, покровительства со стороны государства и спецслужб) — 2) встраивания в уже существующие про-тестные движения- 3) привлечения к акции иногородних участников- 4) проведения политической акции в формате шоу, привлекательного для молодежи- 5) создания коалиций- 6) проведения «перехватывающей» акции- 7) использования для мобилизации участников акции новейших технических средств коммуникации (см. парагр. III.4).

Ключевым моментом при организации акции является согласование или отсутствие согласования ее проведения с органами власти (см. парагр. III.5).

Подготовка акции предполагает индивидуальную подготовку ее участников, особенно это касается акций прямого действия. Создается ощущение экстремальности. В ходе акции личная инициатива участников как бы делегируется группе, участники становятся выразителями общей для всей группы идеибольшое значение имеет дисциплинированность. Существует определенный перечень правил, обеспечивающих безопасность участников (см. парагр. III.6). Время накануне акции уже предполагает состояние экстремальности (особенно для экстремальных акций), часто происходят конфликты разного типа (см. парагр. III.7).

Одним из важнейших факторов безопасности участника политических акций является его юридическая неуязвимость. Высокая степень юридической неуязвимости — характеристика опытного оппозиционера. Конфликты с представителями властей и с группами-противоборцами представляют, помимо прочего, состязания в юридической корректности действий и высказываний (см. парагр. III.8).

Также одним из основных стратегических принципов современного политического акционизма является принцип ненасильственности. Среди приемов ненасильственного поведения — демонстрация подчеркнутой миролюбивости протестующих, подчеркнутой уязвимости протестующих, подчеркнутой нелигитимности возможной агрессии (см. парагр. III.9).

IV. Устроители политических акций нуждаются в зрителяхпричем зрителей должно быть максимально много. Фактически акция исполняется для посредниковсредств массовой информации, которые и призваны донести информацию об акции до максимально большого количества читателей, зрителей, слушателей (см. парагр. IV.1).

Декорации уличной акции — это, собственно, городской ландшафт, в котором акция происходитподбор окружающего ландшафта может быть направлен на формирование соответствующего информационного посыла. Кроме того, важной «декорацией» для экстремального пространства акции являются сотрудники властных структур, присутствующие здесь: сотрудники милиции (в том числе, ОМОНа), работники ФСБ, солдаты внутренних войск и др. «Декорациями» также могут быть спецтехника (автозаки, водометы и др.), представители противоборствующих группировок (см. парагр. IV.2).

Для проведения уличной акции как театрализованного действия используется реквизит. Реквизит, презентующий идеи уличной акции, это, прежде всего, транспаранты, растяжки, распространяемые листовки и газеты, а также прочие предметы наглядной агитации, несущие словесную и образную информацию. К предметам субкультурной самопрезентации можно отнести всё, что несет групповую символику, в частности знамена. Для манипуляции вниманием используются файера. Частью визуальной самопрезентации является внешний вид активистов: одежда, татуировки и др. Можно проследить различия в стиле одежды для представителей различных политических направлений. Также можно выделить семантику некоторых цветов, сформировавшуюся в дискурсе уличного политического акционизма: красного, оранжевого, белого, защитного, черного (см. парагр. IV.3).

Законодательство РФ выделяет четыре типа уличных акций: митинг, демонстрацию, шествие и пикетированиекаждый из этих типов имеет собственную специфику. Кроме того, можно назвать: перехватывающие акции (происходит встраивание в мероприятие группы-противоборца и перетягивание внимания СМИ на себя), провокация (противник принуждается к действию, которое выставляет его в неприглядном виде), захват (активисты проникают в некое значимое помещение), блокирование (перекрывается пространство, что ведет за собой сбой в работе блокируемого учреждения или в протекании какого-либо процесса), прорыв оцепления, нанесение политического граффити. Отдельного рассмотрения заслуживают театрализованные акции: перформансы (короткие представления) и хэппенинги (представления, в которые вовлекаются зрители). В качестве отдельного типа можно указать заранее запрещенные выступления, ввиду своей специфики они распадаются на групповые и индивидуальные микроспектакли. Активисты могут манипулировать статусом акции, чтобы преодолеть возможные юридические препоны их проведению (см. парагр. IV.4).

В ходе акций используются разного типа тактические приемы: речевки (кричалки), сцепка, надругательство над предметом с символикой политического противника и др. (см. парагр. IV.5).

В ходе акции может измениться ситуация, и поэтому активисты должны быть готовы к импровизации, оперативному реагированию, что происходит, в частности, через речевки (см. парагр. IV.6). Руководство акцией как театрализованным действием осуществляет ведущий (см. парагр. IV.7).

В одну из составляющих частей акции может превратиться задержание активиста (см. парагр. 1У.8).

Отражением уличного акционизма является сленг молодежных политизированных сообществ — он сводится к терминам, связанным с технологиям проведения акций, и к названиям противоборствующих групп и их представителей (см. парагр. IV.9).

Отдельной проблемой в рассмотрении российских уличных политизированных акций является их сравнение с аналогичными зарубежными акциями (см. парагр. IV. 10).

V. После окончания уличных действий акция не заканчивается. Участники акций часто осуществляют застолье как объединяющий и снимающий стресс ритуал (см. парагр. У.1). Задача другой части активистов — создать правильных общественный резонанс мероприятия, приложить усилия к окончательному формированию и закреплению заявленного на акции информационного посыла. Пространством для обсуждения акции служат пресса молодежных политических объединений, публицистика участников и организаторов акции, их интервью, информация в коммуникативных сетях. Однако по значимости и интенсивности общения все перечисленные информационные пространства перекрываются виртуальным пространством Интернета, включающим специализированные и неспециализированные сайты, форумы, электронные дневники и т. д. (см. парагр. У.2).

Направленность освещения акций зависит от того, успешно она прошла или нет. В случае если акция удачна, успех закрепляется, фиксируются ее наиболее выигрышные моменты, акцентируется внимание на ситуациях успехаеще раз (уже на победном фоне) излагаются основные положения политического посыла. Если же имело место поражение, осуществляются попытки компенсировать неудачу — производятся действия по переосмыслению событий (см. парагр. У. З).

Противоборствующие молодежные группы ведут информационную войну друг с другом. Они внимательно следят за ошибками друг друга, чтобы потом сделать на них акцент при информационном освещении акции (см. парагр. У.4).

Борьба в информационном пространстве предполагает создание группами политически ангажированных сообщений («информационных атак»), причем политические противники в ответ стараются создать встречную версию происходящего (осуществляют «информационную контратаку»). В режиме реальной информационной борьбы выделять «атаки» и «контратаки» сложно — вбросы информации идут со всех сторон. Каждое значимое событие трактуется всеми заинтересованными сторонами. Причем не совпадать могут не только толкования тех или иных событий, но и их описания. Вследствие интенсивной информационной борьбы политических течений друг с другом создается ситуация, при которой, получая информацию о том или ином событии, часто практически невозможно понять, где здесь правда, а где — выдумка (см. парагр. У.5).

Ошибку противника можно не только подметить и довести до всеобщего сведения, но и выдуматьобычной частью информационной борьбы является фабрикация компромата. Приемы фабрикации компромата: изготовление компрометирующих документов, выстраивание компрометирующих ситуаций, хакерство, создание сайтов, компрометирующих противника, линкбомбинг и др. (см. парагр. У. б).

Стратегии и приемы информационной борьбы: информационная поддержка длительных, многоэтапных акцийподнятие информации в топевстраивание в сверхактуальную информационную волнусоздание виртуалов для поддержки в Интернете и мн. др. Существуют также приемы информационной самозащиты (см. парагр. У.7).

Также можно выделить определенный набор критической риторики, используемой в адрес политических противоборцев: обвинения в фашизме, в потворстве со стороны милиции, в покровительстве со стороны ФСБ, в привлечении крупных финансовых и материальных ресурсов, в предательстве интересов России и т. д. (см. парагр. У.8).

VI. Можно выявить зависимость типа акций, которые проводят политизированные группы от численности этих групп. Для малых групп (до нескольких десятков человек) типично проведение пикетов и театрализованных акций. У групп среднего размера (несколько сотен человек) появляется возможность проводить митинги, шествия. Возможности массовых организаций увеличиваются еще большепоявляются такие приемы как создание «спламеров», униформирование и др. (см. парагр. VI.!).

Высшая ступень протестной деятельности, основанной на акционизме — современные «цветные» революции. Их успешное проведение предполагает наличие в обществе недовольства существующей властью, основанного на значимых политических, социальных и экономических предпосылках. «Цветные» революции имеют подчеркнуто бескровный характер, сопровождаются мощной информационной борьбой (захватом информационного пространства), опираются на молодежь как ударную силу (см. парагр. У1.2).

VII. В качестве культурно-исторических прототипов современных уличных молодежных политизированных акций в России можно назвать: западные традиции уличного протесталатиноамериканскую революционную эстетикусоветские демонстрацииуличные политические самопрезентации конца 1980;х — 1990;х годовконцептуальное искусстворок-культуру и практику проведения рок-мероприятийсубкультурные традиции (панков, скинхедов-наци, стрейтейджеров, спортивных фанатов и др.) (см. парагр. VII. 1).

По многим параметрам уличные акции сопоставимы с категориями праздника и обряда. Можно проследить историческое развитие в России форм коллективной уличной самопрезентации, в ходе которого в качестве нового этапа появились и уличные политизированные акции. Они возникли в рамках расширения в постсоветские десятилетия празднично-обрядовых практикв частности, развития праздников малых социальных групп. Как и большинство праздников, уличные политические акции имеют определенное идеологическое наполнение, но, в отличие от большинства праздничных практик, они сосредоточены на продуцировании и максимально широкой трансляции информационного посыла (см. парагр. VII.2).

Материалы, приведенные в диссертационном исследовании, могут быть проанализированы с точки зрения структурного анализа и метода социальной драматургии.

Структурный анализ позволяет выявить взаимозависимость различных элементов рассматриваемого явления и выстроить единую модель, способную описать всё разнообразие эмпирических данных при их вариативностивыявляется общая структура, изменение одних элементов которой влечет за собой изменение других элементов.

Эмпирические данные, касающиеся уличных акций молодежных политизированных сообществ, выстраиваются в достаточно стройную структуру. Базовым элементом данной структуры является идеологическое позиционирование, предполагающее определенные системы ценностейв рамках этих систем ценностей варьируются информационные посылы, формируемые в ходе акций каждого направления и каждой группы.

С одной стороны, идеологическое позиционирование позволяет встроить каждое конкретное сообщество в единую структуру, включающую в себя шесть политических направлений, представляемых блоками сообществ — проправительственными, державными, левыми (коммунистическими), леворадикальными, либерально-демократическими и ультраправыми. По отношению к власти эти сообщества делятся на проправительственные и оппозиционные. Оппозиционность можно условно разделить на менее (левые (коммунистические), державные, либерально-демократические группы) и более глубокую (леворадикальные, ультраправые группы). В целом шесть направлений составляют единое поле молодежных сообществ, сформировавшееся на протяжении двух постсоветских десятилетий.

С другой стороны, идеологическое и политическое позиционирование того или иного сообщества влияет на выбор им стилистики акционизма, формы самопрезентации. Чем ближе группа к проправительственным, тем больше она ориентирована на демонстрацию законопослушности, легальности, респектабельности, позитивного настроя. Напротив, глубоко оппозиционные группы склонны к радикальности, демонстрации маргиналь-ности, военному стилю.

Чем глубже оппозиционность сообщества, тем чаще оно осуществляет акции прямого действияпроправительственные сообщества, напротив, устраивают только легальные согласованные мероприятия. Чем глубже оппозиционность, тем заметнее конструирование экстремальности. Притом что политические акции традиционных форматов устраивают участники всех направлений, показательны специфические формы акционизма, которые практикуются только проправительственными сообществами и только радикальными крыльями глубоко оппозиционных направлений. Только проправительственые сообщества ведут социальную работу, реализуют образовательные программы (то есть осуществляют легальную законопослушную деятельность). Только радикальная часть ультраправых осуществляет нелегальные акции насилия. Художественным акционизмом с политическим уклоном занимаются преимущественно анархисты, причем акции как правило выполняются в экстремальном панковском стиле. Различие в стилистике проявляется еще и в том, что ультраправые активисты, в отличие от представителей других направлений, не склонны к проведению перформансов и хэппенингов.

Символика цвета одежды также связана с позиционированием в системе «проправительственные — оппозиционные»: в одежде оппозиционных групп молодежи преобладают черные и темные тона (эстетике скрытости, угнетенности, партизанской борьбы, смерти), военный стильв одежде проправительственной молодежи — светлые.

Таким образом, идеологическое и политическое позиционирование сообществ влияет на выбор ими стилистики акционизма (специфических форм, степени экстремальности), формы самопрезентации (например, через одежду). Отражается оно в линиях межгрупповой напряженности, в специфике привлечения финансовых и административных ресурсов, в сленге, в информационных потоках и проч.

Нам представляется вероятным, что поле молодежных политизированных сообществ, существующее в России в рассматриваемое нами время, может изменятьсянапример, те или иные политические направления могут менять свою стратегию и стилистику акционизма, а могут и вообще исчезать. Однако мы предполагаем, что при любой исторической трансформации сложившееся поле молодежных сообществ будет представлять собой подобную структуру с взаимообусловленными компонентами.

Структурному анализу подвергается не только молодежный политический акцио-низм в целом, но и акция как типовой процесс, для этого нами используется метод социальной драматургии.

Метод социальной драматургии. Материалы, приведенные в диссертационном исследовании, показывают, что уличные акции молодежных политизированных сообществ можно рассматривать как театрализованные действия. Для их описания пригодна терминология концепции социальной драматургии Ирвинга Гофмана. Однако при этом необходимо перенести индивидуальное на групповое, то есть экстраполировать рассмотренные Гофманом индивидуальные самопрезентации и межличностные отношения на групповые самопрезентации и отношения этих групп с обществом и другими группами.

У уличных акций можно выявить такие элементы концепции Гофмана, как передний план (групповой и личный), сформированный исполнениемобстановку, сценическое оснащениезоны переднего и заднего планаприемы управления впечатлениями и т. д.

Согласно предложенному нами тезаурусу групповой уличной самопрезентации мы выделяем информационный посыл акции, ее зрителей, сценарий, стратегию и тактику, декорации и реквизит, ведущего, вторичное формирование ситуации.

Система возможных фреймов акций обусловлена: отнесением акции к тому или иному типуотнесением сообщества, осуществляющего акцию, к тому или иному политическому направлениюналичием у сообщества собственного стиля проведения акцийюридическим статусом акции (отнесением ее к разрядам обычных или прямого действия), согласованных или несогласованных.

Причины существования уличного акционизма выявляются на основе изложенного в диссертации фактологического материала.

1. Наличие в обществе социальных проблем, что стимулирует социальное действие по их решению (см. парагр. III.2).

2. Наличие молодежи, готовой с помощью уличной активности стимулировать решение социальных проблем и удовлетворять при этом собственные социально-возрастные потребности (см. парагр. Н.4).

3. Наличие в обществе политических свобод и правовой базы, позволяющих осуществлять уличную политическую активность (см. парагр. П.2).

4. Наличие в политической сфере понимания эффективности уличных акций как социального действия, что стимулирует не только активность самой молодежи, но и стремление политиков к созданию молодежных организаций (см. парагр. II.3,11.4).

5. Наличие современных средств коммуникации и массовой информации, позволяющих транслировать информационный посыл акции на обширную аудиторию (см. парагр. У.1-У.8).

6. Наличие легкодоступной информации о российском и мировом опыте политического активизма (см. парагр. VII. 1).

На основании материалов и анализа, приведенных в диссертационном исследовании, мы считаем правомерными и доказанными положения, вынесенные на защиту.

1. Уличные акции молодежных политизированных сообществ как социальное явление обусловлены комплексом детерминирующих политических, социальных, социокультурных, правовых, технологических, социально-психологических факторов, сводящихся к наличию объективных возможностей создания информационных посылов политического характера и субъективных потребностей в активизме.

2. На протяжении первой половины 1990;х — 2011 года в России сформировалось поле молодежных политизированных сообществ, охватывающее широкий спектр идеологических направлений и обладающее обширным репертуаром акций. Формирование этого поля и репертуара происходило поэтапно, во многом было обусловлено четырехлетним политическим циклом.

3. С точки зрения социально-антропологического структурно-функционального анализа уличная политическая акция может рассматриваться как театрализованное действие, направленное на создание информационного посыла — определенного идеологически и политически выдержанного сообщения или образа.

4. Публичный характер уличной акции позволяет структурировать ее с точки зрения социальной драматургии, выделив такие элементы, как передний план (групповой и личный), сформированный исполнениемобстановку, сценическое оснащениезоны переднего и заднего планаприемы управления впечатлениями и т. д. При детализации структуры перечисленные составляющие могут быть представлены как информационный посыл, зрители, сценарий, стратегия, тактика, декорации, реквизит, ведущий и т. д.

5. Социокультурные параметры молодежных политизированных сообществ и их стиля уличного акционизма варьируются в зависимости от места группы в поле молодежных политизированных сообществ, сформировавшемся за последние два десятилетия.

6. Социально-антропологические характеристики современного политического акционизма в России — ненасильственное действие, юридическая неуязвимость активистов. При этом большинство акций предполагает конструирование пространства экстремальности для их участников.

7. Виртуальное пространство Интернета является зоной политического акционизма, в которой, помимо прочего, осуществляется информационная поддержка уличных мероприятий.

8. По ряду параметров уличный политический акционизм сопоставим с категориями праздника и обряда, он встраивается в их историческое развитие.