Язык нерефлексивных форм познания

Актуальность исследования. Несмотря на то, что реалии современной жизни предоставляют нам множество доказательств расширения интеллектуальной области человеческой деятельностинесмотря на то, что в нашей повседневной жизни мы опираемся на логические формы мышления, человек всегда «имеет дело» с психическими явлениями, находящимися на уровнях, лежащих вне компетенции сознания. Эти явления обозначаются несколькими терминами: «бессознательное», «подсознательное», «неосознаваемое», «неосознанное» и др. Однако, не взирая на отсутствие единодушия в терминологии, многие философы едины во мнении, что данная таинственная область внутреннего мира требует пристального внимания и изучения.

В онто-гносеологическом аспекте жизнь есть когнитивный процесс, и, следовательно, любой организм, и человеческий в частности, может быть представлен в виде информационной системы. У человека можно выделить четыре подсистемы: генетическую, перцептивную, сенсорную и ментальную, базирующиеся на пяти способах получения информации: экспрессии генов, ощущении, непосредственном восприятии, интуиции и рефлексии1. Первые четыре способа получения информации могут быть названы нерефлексивными и в эволюционном и историческом аспектах предшествовали рефлексии, поэтому в ранних культурно-исторических формах познания нерефлексивный фактор доминировал, а рефлексивный имел подчиненный характер. Такими нерефлексивными формами познания (НФП) являются магия, мантика и мистицизм, реализующиеся в основном в сфере бессознательного и базирующиеся на принципах, отличных от принципов, на которых основываются правила рассудка и рефлексия.

1 Сердюков Ю. М. Демифологизация магии. — Уссурийск, 2003, с. 14.

Как известно, средством формирования, передачи и выражения информации любого рода является язык. По этой причине, обратившись к исследованию нерефлексивных форм познания, мы пришли к необходимости изучения специфики языка данных когнитивных феноменов, в связи с чем была поставлена цель — разработать релевантный теоретико-методологический базис и выявить его эффективность в результате применения для описания языка ряда конкретно-исторических типов НФП.

Степень разработанности проблемы. Задачи, решаемые в диссертации, потребовали обращения к работам как зарубежных, так и отечественных философов, лингвистов, психологов, культурологов, филологов, семиотиков.

Концепция нерефлексивных форм познания разработана Ю. М. Сердюковым. Проблема соотношения рефлексивного и нерефлексивного в сознании исследуется в работах Т. П. Матяш.

Понятие нерефлексивного с различных позиций затрагивается Э. Гуссерлем, Ж.-П. Сартром, М. Мерло-Понти, Дж. Серлом.

Исследования феномена бессознательного представлены в трудах З. Фрейда (психоанализ), К. Г. Юнга (аналитическая психология), С. Грофа (трансперсональная психология), Ж. Лакана (структурный психоанализ), Д. И. Дубровского, А. Г. Спиркина.

Феномен сознания исследуется В. А. Лекторским, Б. М. Величковским, Д. И. Дубровским, М. И. Мамардашвили, А. Г. Спиркиным, В. В. Налимовым, Дж. Серлом.

Проблема рефлексии разрабатывается в трудах В. А. Лекторского, А. П. Огурцова, B.C. Швырева.

Проблемы взаимосвязи мышления, сознания и языка разрабатываются в исследованиях Г. В. Ф. Гегеля, Л. С. Выготского, Л. С. Леонтьева, А. А. Жинкина, А. Р. Лурия, Ж. Пиаже, Р. Якобсона, В. В. Морковкина, В. З. Панфилова, С.Лангер. Психологические механизмы речевой деятельности исследуются в работах А. Р. Лурия, JI.C. Выготского, Ж. Пиаже, А. А. Леонтьева, Ф. Гормана, Д. Л. Спивака.

Измененные состояния сознания и связанные и ними явления, трансперсональные переживания, высшие состояния сознания, состояния «Просветления» исследуются в работах Ч. Тарта, С. Грофа, К. и С. Гроф, Р. Уолша, К. Уилбера, В. В. Налимова, Д. Л. Спивака, Мейстера Экхарта, Я. Беме, Д. Т. Судзуки, Д. Уайта.

Вопросы первобытного мышления, магического ритуала, шаманизма, мифологии нашли отражение в трудах В. Вундта, Л. Леви-Брюля, К. Леви-Строса, Э. Дюркгейма, Дж. Фрейзера, Б. Малиновского, В. Тэрнера, Э. Б. Тайлора, Дж. Кэмпбелла, Р. Уолша, А. Ф. Лосева, И. М. Дьяконова, А. Ф. Косарева.

Язык как предмет философского исследования анализируется в работах Аристотеля, Платона, Плотина, Г. Лейбница, Ф. Бэкона, Дж. Беркли, Ф. Ницше, Б. Рассела, Л. Витгенштейна, Р. Карнапа, Дж. Пирса, Х.-Г. Гадамера, П. Рикёра, В. Дильтея, Ф. Шлейермахера, М. Бартоли, Дж. Бертони, М. Хайдеггера, Э. Кассирера, Р. Барта, Ж. Дерриды, А. Чёрча, Д. Льюиса.

Весьма разностороннее и обширное исследование символического находим в философской герменевтике (Х.-Г. Гадамер, П. Рикёр), в философии символических форм (Э.Кассирер), в аналитической философии (Л. Витгенштейн, К. Поппер), в аналитической психологии (К.Г. Юнг), в структурном психоанализе (Ж. Лакан), в постмодернизме (Р. Барт, Ж. Деррида, Ж. Делез, Ж. Батай, Ф. Гваттари).

Символ и знак являются объектом изучения П. А. Флоренского, А. Ф. Лосева, Ч. Пирса, К. Г. Юнга, Ч. У. Морриса, Дж. Брауна, С.Лангер.

Метафора выступает объектом изучения в трудах П. Рикёра, Х.-Г. Гадамера, В. В. Налимова, И. А. Дмитриевой, С. Лангер.

Исследование образа встречаем в работах В. Ф. Фрейденберг, Ю. И. Романова, Дж. Вико.

В трудах Платона, Аристотеля, В. фон Гумбольдта, Ф. де Соссюра, Э. Сепира, Б. Уорфа, Л. Вайсгербера, JI. Блумфилда, Н. Хомского представлены различные лингвистические концепции языка.

Различным аспектам древнекитайской мантики, даосизма, дзен-буддизма посвящены труды Ю. К. Щуцкого, А. Е. Лукьянова, Э. С. Стуловой, Е. А. Торчинова, А. И. Кобзева, С. В. Зинина, Г. Э. Гороховой, Л. С. Васильева, Р. Вильгельма и Г. Вильгельма, Фэн Юланя, Лю Дацзюня, Д. Т. Судзуки, Лю Гуань Юя.

Объектом исследования выступают нерефлексивные формы познания. Предметом исследования являются языковые средства выражения нерефлексивных содержаний ментальности в НФП.

Цель и задачи исследования

Основной целью диссертации является разработка теоретико-методологического базиса исследования специфики языка нерефлексивных форм познания и демонстрация его эффективности на анализе ряда конкретно-исторических типов НФП. Для реализации поставленной цели следует решить следующие задачи: исследовать процесс становления представлений о языке в европейской философииисследовать проблему взаимосвязи языка, сознания и мышлениявыявить специфику и взаимосвязи между образом, знаком и символом как основными формами существования языкаисследовать представления о сознании и бессознательном, рефлексивном и нерефлексивном применительно к проблеме языкавыявить причины невозможности адекватного описания и передачи состояний и знаний, являющихся результатом НФП, средствами вербального языка (дискурса) — выявить и описать специфику вербальных и невербальных средств, при помощи которых субъект НФП получает информациюсформулировать основные отличия языка НФП от языка рефлексивных форм познания.

Методология исследования.

В качестве специфических концепций языка и методов исследования в диссертации рассматриваются философская герменевтика и структурный (лингвистический) психоанализ. Герменевтика как общая теория интерпретации имеет место там, где мы сталкиваемся с множественностью смыслов, с подтекстом, с символом, смысл которого нельзя объяснить, сведя к однозначной логической формуле. Именно с такого рода ситуациями мы сталкиваемся в НФП. Структурный (лингвистический) психоанализ, в котором структура бессознательного уподобляется структуре языка, ставит перед собой задачу исследовать речевой поток на уровне означающего, совпадающего о бессознательным. Сферой же реализации НФП является именно бессознательное.

Выделение нерефлексивных форм познания в диссертации производится в соответствии с концепцией НФП, разработанной Ю. М. Сердюковым.

Поскольку объекты анализа в исследовании: примитивная магия, даосский путь достижения бессмертия, древнекитайская мантика, дзэн-буддизм и христианский мистицизм европейского средневековья принадлежат к различным культурным традициям и предполагают сопоставление, постольку целесообразным явилось использование элементов философского компаративизма.

Помимо уже названных методов, мы используем элементы структурного и системного методов, а также основные формально-логические и общенаучные методы и принципы.

Научная новизна исследования, по мнению автора, состоит в следующем:

— впервые предпринята попытка выявления и описания специфики вербальных и невербальных способов выражения латентных и полностью бессознательных содержаний в НФП;

— обоснован релевантный специфике исследования языка НФП теоретико-методологический базис;

— выявлены причины невозможности адекватного выражения и передачи достигаемых в НФП состояний и знаний при помощи средств вербального языка (а точнее, его основной составляющей — номинативного языка объектных высказываний);

— выявлены о охарактеризованы основные вербальные и невербальные языковые средства, при помощи которых субъект НФП получает информацию.

Положения, выносимые на защиту.

1. В результате доминирования в Европе рационалистической философии аристотелевско-гегелевского типа нерефлексивные содержания ментальности и язык, их выражающий, находились на периферии внимания исследователей, поскольку в рамках рефлексивной установки сознания в большей степени изучалась сознательная, рефлексивная, логико-мыслительная деятельность субъекта и выражающий ее номинативный язык объектных высказываний.

2. Попытки исследования нерефлексивных аспектов духовного опыта и его языка с различных позиций предпринимались в ряде направлений философии: аналитической психологии, герменевтике, структурном (лингвистическом) психоанализе и др., опыт которых весьма полезен при изучении языка НФП.

3. Нерефлексивные формы познания по своим онтологическим, культурно-историческим, операциональным и синтаксическим свойствам отличаются от форм рефлексивных, в связи с чем язык НФП отличен от языка рефлексии, и в качестве основных языковых форм в НФП выступают образ, символ и метафора.

4. Нерефлексивные содержания ментальности выходят за рамки логико-мыслительной деятельности с ее предметно-логическим содержанием, выражающимся в имеющих субъектно-предикатную структуру объектных высказываниях номинативного языка, поэтому информация, полученная в НФП, эксплицируется в формах образно-символических и метафорических, которые в силу своей специфики трудно переводимы в формы вербально-логические. Именно в этом причина невозможности адекватной передачи состояний и знаний, явившихся результатом НФП, средствами вербального языка (дискурса). Теоретическая и практическая значимость исследования Теоретическая значимость исследования заключается в выявлении и описании специфики языка нерефлексивных форм познания. Практическая значимость работы состоит в возможности использования ее результатов как в общих курсах философии в разделе «Теория познания», так и в специальных курсах по данной тематике («Философия языка», «Язык и сознание»).

Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в публикациях автора, общий объем которых составил 3,1 п.л. Результаты исследования получили отражение в выступлениях на научных конференциях: 1) межвузовская научно-теоретическая конференция (г. Петропавловск-Камчатский, 2000) — 2) региональная научно-практическая конференция «Личность. Духовность. Творчество» (г. Петропавловск-Камчатский, 2001) — 3) научно-теоретическая конференция «Актуальные проблемы познавательной активности субъекта» (г. Петропавловск-Камчатский, 2002).

Некоторые положения диссертации включены в лекционные курсы философии и логики, а также в спецкурс «Философия языка», прочитанные автором в вузах Петропавловска-Камчатского.

Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры социально-гуманитарных наук Камчатского государственного педагогического университета.

Структура и объем диссертации

Диссертация состоит из введения, двух глав с параграфами и выводами внутри каждой, заключения и библиографического списка.

147 Выводы.

1. Человек, представленный в качестве информационной системы, содержит четыре подсистемы: генетическую, сенсорную, перцептивную и ментальную, которые базируются на пяти способах получения информации: экспрессии генов, ощущении, непосредственном восприятии, интуиции и рефлексии. Первые четыре способа могут быть названы нерефлексивными и по своим онтологическим, культурно-историческим, операциональным и синтаксическим свойствам отличаются от рефлексивных способов получения информации.

2. На нерефлексивных способах получения информации основываются особые формы познания — нерефлексивные (НФП), к которым можно отнести магию, мантику и мистицизм. В диссертации рассматриваются пять конкретно-исторических типов данных НФП: примитивная магия, даосский путь достижения бессмертия, древнекитайская мантика, дзэн-буддизм и христианский мистицизм европейского средневековья, базирующиеся на иных, нежели правила рассудка и рефлексии, принципах и характеризующиеся следующими специфическими чертами:

— снятие оппозиции субъект-объектиная, нежели базирующаяся на действии закона противоречия, направленность познавательной деятельности;

— иное, нежели свойственное формальной логике, толкование причинно-следственных связей;

— реализация в сфере бессознательного;

— трансцендирование как способ преодоления барьера между phaenomena и noumena;

— интуиция как главный метод познания;

— невозможность адекватного описания и передачи знаний и состояний, достигаемых в НФП при помощи номинативного языка объектных высказываний;

— особый язык, основными формами которого выступают образ, символ, метафора.

3. Конкретно-историческим типом магии как НФП, соответствующим архаическому мышлению, является примитивная магия в целом и шаманизм в частности. Большая роль у человека архаической эпохи правополушарного мышления привело к формированию образности и метафоричности языка. Все знание древних о мире и человеке содержались в мифах, слово мифа — не знак, а символ (смыслообраз), способный соединить сознание и бессознательное, чувственное и рациональное, логичное и алогичное. Язык магического ритуала многообразен, сложен и включает как вербальные средства: слово мифасимвол (смыслообраз), заклинаниетак и невербальные: визуальные образы, изображения, звук, жест, танец, предмет-символ и пр.

4. Даосский путь достижения бессмертия в качестве методологической основы использует нумерологию «И цзин» с ее символами — ГГ (гуа) и чертами (яо). Алхимическая терминология символична и метафорична, да и сам алхимический процесс описан символически (например, минералы и металлысимволы сил Универсума и одновременно символы процессов, протекающих в организме человека). Внутренняя алхимия — метафора, символ особого психотренинга, направленного на трансформацию психосоматических характеристик адепта. Даосские тексты (например, «Главы о прозрении истины) многослойны, аллегоричны, метафоричны. Категория Дао признана принципиально невербализуемой, непознаваемой разумом, поэтому именно символ в силу своей специфики может помочь адепту продвигаться по избранному пути. Дискурс, разлагающий реальность на субъект и объект, не способен быть адекватным средством описания единой реальности, так как ей не свойственно противопоставление субъекта и объекта.

5. В традиционном Китае степень достоверности рефлексивных форм познания (наука и пр.) и нерефлексивных (мантика) считалась сопоставимой. Любое сколько-нибудь значительное дело сопровождалось мантическими ритуалами бу (гадание на панцире черепахи или кости крупного рогатого скота) и ши (гадание на стеблях тысячелистника) и др. Мантические ритуалы пронизаны символикой и метафорами. В ритуале бу результирующее заключение делалось на основе интуитивной интерпретации гадателем знака на панцире черепа или кости животного и трактовалось как повеление предков. Основа ритуала ши — каноническая часть «Чжоу и» — «И цзин» помимо иероглифов содержит особые символы — гексаграммы (ГГ), описывающие весь мировой процесс. Результирующее заключение производилось на основе интуитивной трактовки гадателем афоризмов к ГГ или ее отдельной черте. Ни один аспект «Чжоу и» не поддается формализации.

6. Главная цель дзэн-буддизма — узреть основу жизни, проникнуть в природу ума, постичь трансцендентную мудрость («праджну»). Постижение праждны возможно путем преодоления интеллектуального барьера с помощью воли и интуиции. Дзэн допускает восприятие и чувство, но стоит выше всяких понятий и абстракций. Новый взгляд на реальность — сатори (другое названиекэнсе) — просветление, проникновение в природу вещей, которое противоположно логическому аналитическому постижению. Познать сатори можно, лишь испытав его. Вербальный язык (дискурс) бессилен в дзэне, поскольку, будучи тесно связанным с интеллектом, язык мало пригоден для выражения и описания переживаний, лишенных «умственного» элемента. Вербальный язык, дискурс создан для использования в относительном (физическом, эмпирическом) мире и не предназначен для выражения абсолютного, того, что находится за пределами множественности и свободно от всех внешних и внутренних форм. Девизом дзэна могут быть слова: «Никакой зависимости от слов!"250. Однако учителя дзэна использовали вербальный язык в виде коанов и мондо, чтобы при помощи этих парадоксальных и нелогичных высказываний вывести ученика за пределы рассудка и помочь достижению сатори. Кроме того, в дзэне имеют место и такие средства как звуки (например, звук камня, ударившегося о ствол бамбукакрик и др.), удары и пр.

7. Для средневекового мистицизма основополагающим является тезис о тождестве Бога и души, которые есть «ничто» в представлении человека. Результатом мистического пути является, во-первых, состояние тождества с Абсолютомво-вторых, истинное знание Богав-третьих, снятие противопоставления субъекта и объектав-четвертых, обретение душой своей несотворимой сущностив-пятых, интуитивное проникновение в глубины истины, закрытые для рассудка. Мистическое переживание может быть вызвано при помощи различных языковых средств как вербального, так и презентативного характера: визуального образа, символического образа, фразы, слова, светового эффекта, запаха и пр. Большинство мистиков считают, что адекватное выражение сущности мистических переживаний невозможно. Причины этого видятся в следующем: во-первых, вербальный язык (дискурс) предназначен для передачи знаний интеллектуальных и чувственных, знания же трансцендентальные передавать не можетво-вторых, в мистическом переживании нет разделения на форму и содержание, а потому о нем не может быть составлено объектного высказывания номинативного языкав-третьих, мистическое переживание может принимать форму отдельного образа, целой «образной картины» или символа (как правило, религиозного). Адекватная передача содержания мистического переживания невозможна, поскольку образ сугубо индивидуален, а символ безгранично многозначен.

8. Итак, мы можем заключить следующее: информация, являющаяся результатом какой-либо нерефлексивной формы познания, поступает субъекту посредством образа, символа или метафоры. В свою очередь, адекватно передать другому состояние и информацию, явившиеся результатом НФП при помощи средств вербального языка, дискурса (а точнее сказать, номинативного языка объектных высказываний) невозможно.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Объект диссертации — нерефлексивные формы познания, и предметспособы выражения нерефлексивных содержаний ментальности в НФП определили цель нашего исследования — разработку релевантного теоретико-методологического базиса исследования специфики языка нерефлексивных форм познания и демонстрацию его эффективности на анализе языка ряда конкретно-исторических типах НФП.

Для реализации намеченной цели был поставлен ряд задач, в результате решения которых было установлено следующее.

Во-первых, в рамках рефлексивной установки сознания, доминирующей в философии аристотелевско-гегелевского типа, изучалась в основном рефлексивная, логико-мыслительная деятельность субъекта и выражающий ее номинативный язык объектных высказываний, а нерефлексивные содержания ментальности и язык, их выражающий, элиминировались из поля зрения исследователей. Однако попытки ответить на вопрос о специфике языка бессознательного, нерефлексивного все же предпринимались, в частности в герменевтике, структурном (лингвистическом) психоанализе и психоаналитической философии юнгианского типа.

Во-вторых, возможным решением проблемы взаимосвязи языка, мышления и сознания, по нашему мнению, представляется концепция ментально-лингвального комплекса (МЛК) — самоорганизующейся информационной системы, функционирующей на основе человеческого мозга и обеспечивающей восприятие, понимание, оценку, хранение, порождение и передачу информации.

В-третьих, в качестве специфических форм языка выступают образ, знак и символ, взаимосвязанные как генетически, так и функционально.

Сформулировав теоретико-методологический базис исследования языка НФП, мы предприняли попытку продемонстрировать его эффективности, для чего обратились к анализу языка пяти конкретно-исторических типов НФП: примитивной магии (в частности шаманизма), даосского пути достижения бессмертия, древнекитайской мантики, дзэн-буддизма и христианского мистицизма европейского средневековья.

Данные конкретно-исторические типы НФП характеризуются рядом существенных черт, коренным образом отличающих их от форм познания, основывающихся на рефлексии. НФП базируются на принципах, кардинальным образом отличных от принципов рассудка и рефлексиив них отсутствует противопоставления субъекта и объекта, они реализуются в основном в сфере бессознательногозаконы логики в НФП не действуют, главным методом познания в них выступает интуицияспособом преодоления субъектом барьера между phaenomena и noumena является трансцендирование и др. В связи с этим нами выдвигается предположение о наличии у данных познавательных феноменов особого языка.

По нашему мнению, нерефлексивные содержания ментальности могут быть выражены языком образов, символов и метафор. Образы являются универсальной формой человеческого восприятия, появившейся до возникновения других языковых форм. Образы лежат в основе представления и действует как в сфере сознания, так и в бессознательном.

Символ характеризуется множественностью смыслов, многосложностью и многоуровневостью структуры и одновременной принадлежностью к сферам сознания и бессознательного. Символ всегда больше, нежели его непосредственное значение, что требует активной внутренней работы воспринимающего. В силу своей специфики связать сознание и бессознательное, чувственно воспринимаемое и умопостигаемое, иррациональное и рациональное, образ и идею непознаваемое и уже познанное.

Язык НФП метафоричен, поскольку в отражающих нерефлексивными формами познания ментальных структурах логика либо вообще не играет существенной роли, либо подчинена интуиции, выступающей в качестве основного метода познания. Специфика же метафоры как раз и заключается в нарушении логических законов вообще, и закона противоречия в частности.

Что же касается проблемы невозможности адекватного описания и передачи состояний и знаний, достигаемых в НФП, то, по нашему мнению, прояснению ситуации могут способствовать следующие положения. Во-первых, знания, являющиеся результатом НФП, ближе к знаниям личным и эксплицируются в образно-символических и метафорических формах, в отличие от знаний коллективных, эксплицирующихся в формах вербального языка и логики (номинативный язык объектных высказываний). Во-вторых, в психофизиологическом единстве личности любая полученная нерефлексивным путем информация может осмысливаться самим субъектом и передаваться другим только в рефлексивных формах. Особенности же НФП выводят их за рамки логико-мыслительной деятельности и предметно-логического содержания, в котором основополагающим является оппозиция субъекта и объекта, что реализуется в субъектно-предикатной структуре вербально-логических языковых форм (в номинативном языке объектных высказываний). Здесь и возникает главная трудность — информация (знания), существующая в формах образно-символических и метафорических трудно переводима в вербально-логические формы.