Я женщин как высшую тайну люблю.
К.Д. Бальмонт Она (мать. — Т.Ш.) первая научила меня постигать красоту женской души, а этой красотою, — полагаю, — насыщено все мое литературное творчество.
К.Д. Бальмонт «На заре».
Поистине, Бальмонту принадлежат победная пальма и дельфийский лавр, за то, что он — поэт, только поэт, всегда и во всем, и каждое дыхание его жизни — поэзия и каждый звук его свирели — дыхание жизни."1 — так писал о Бальмонте в одной из своих статей В. Иванов. К. Д. Бальмонт (1867— 1942) — поэт с большой буквы, но на долгое время оказавшийся вне поля зрения русского литературоведения. Уже стало общим местом утверждение В. Я. Брюсова о том, что Бальмонт безраздельно царил «над русской поэзией» в конце XIX — начале XX века. Однако после эмиграции во Францию его имя было надолго исключено из учебников и антологий по литературе Серебряного века. В. Ф. Марков в своих обстоятельных комментариях к сборникам поэта в восьмидесятые годы XX века отмечал тот факт, что «Бальмонт ходит в пасынках истории русской литературы. Кое-кому кажется, что он сдан в архив"3.
Ровно через столетие пристальное внимание ученых вновь приковано к этому незаслуженно забытому поэту, одному из зачинателей русского симво.
1 Иванов В. О лиризме Бальмонта//Аполлон. 1912. № 3−4. С. 42.
2 Брюсов В. К.Д. Бальмонт// Собр. соч. в 7 т. М., 1965. Т. 6. С. 265.
3 Markov V. Kommentar zu den Dichtungen von K. D. Bal’mont: 1890 — 1909. KolnWien, 1988. S. 1. лизма, имя которого стоит в одном ряду с такими мэтрами русского Ренессанса как В. Брюсов, А. Блок, А. Белый, Вяч. Иванов.
Большой вклад в развитие этих исследований внесла кафедра теории литературы и русской литературы XX века Ивановского Государственного университета, которая на протяжении последних десяти лет занимается изучением творчества поэта в рамках продолжающегося научного проекта «Константин Бальмонт, Марина Цветаева и художественные искания XX века», проведением Бальмонтовско-Цветаевских чтений, изданием сборников научных трудов1, научных монографий2.
Актуальность и новизна темы Абсолютно разные аспекты бальмонтовского творчества привлекают исследователей в последнее время: проблемы сонетной формы (В.К. Саришвили)3- творческой философии поэта (С.Н. Тяпков)4- комплексный образно-тематический анализ его творчества (Куприяновский П.В., Молчанова H.A.)5- вопросы, связанные с цикпообразованием в поэзии.
З.А. Ветошкина)6 и поэтикой отдельной бальмонтовской книги (Марье.
7 O ва М.В.) — автобиографическая проза (И.В. Боровкова) — проблемы нацио.
1 Константин Бальмонт, Марина Цветаева и художественные искания XX века. Вып. 1. Иваново, 1993; Вып. 2. Иваново, 1996; Вып. 3. Иваново, 1998; Вып. 4. Иваново, 1999; Вып. 5. Иваново, 2002.
2 Куприяновский П. В., Молчанова H.A. Поэт Константин Бальмонт. Биография. Творчество. Судьба. Иваново, 2001; Молчанова H.A. Поэзия К. Д. Бальмонта 1890-х — 1910;х годов: проблемы творческой эволюции. М., 2002.
3 Саришвили В. К. Сонеты К.Д. Бальмонта. Дис. кандидата филологических наук. Краснодар, 1999.
4 Тяпков С. Н. Творчество К. Бальмонта в свете принципа дополнительности Нильса Бора: (К постановке вопроса) // Константин Бальмонт, Марина Цветаева и художественные искания XX века. Вып. 4. Иваново, 1999. С. 69- Он же. Дуальные принципы творчества К. Бальмонта: истоки и контексты: (К постановке проблемы) // Научно-исследовательская деятельность в классическом университете: Теория. Методология. Практика: Материалы научной конференции, Иваново, б февраля 2001 г. Иваново, 2001; Он же. Специфика бальмонтовских «дуалей»: о некоторых философских основах творчества поэта: (К постановке проблемы) // Научно-исследовательская деятельность в классическом университете. ИвГУ — 2002: Материалы научной конференции, Иваново, 12 февраля 2002 г. Иваново, 2002; Он же. Некоторые особенности поэтической философии К. Бальмонта (Предварительные замечания) // Константин Бальмонт, Марина Цветаева и художественные искания XX века. Вып. 5. Иваново, 2002.
5 Куприяновский П. В., Молчанова H.A. Поэт Константин БальмонтМолчанова H.A. Поэзия К. Д. Бальмонта 1890-х- 1910;х годов.
6 Ветошкина З. А. Поэтический цикл как особая разновидность художественного текста. Дис.. кандидата филологических наук. Краснодар, 2002.
Марьева М. В. Книга К.Д. Бальмонта «Будем как солнце». Вопросы поэтики. Дис.. кандидата филологических наук. Иваново, 2003.
8 Боровкова И. В. Проза К.Д. Бальмонта (Автобиографический аспект). Дис.. кандидата филологических наук. Иваново, 2002. нальной обусловленности творчества (H.A. Галактионова)1- механизм образования эпитета в индивидуально-авторской поэтической системе л.
Н.Г. Серебренникова) — мифопоэтический аспект произведения (В.В. Бурдин)3- система мотивов (А. Ханзен-Лёве)4- взаимоотношения поэта с другими культурами (Л. Ангуладзе, K.M. Азадовский, Е.М. Дьяконова)5- проблемы рецепции творчества Бальмонта в исследованиях западных ученых (И.С. Тяпков)6 и многие другие. Но совсем не изученными остаются проблемы, связанные с женственным началом в его лирике.
Один из исследователей проблемы женщины и женственности в философии рубежа XIX — XX веков отмечал: «Эпоха Серебряного века — русский ренессанс — в числе самых загадочных страниц отечественной культуры.<.> Одна из очевидных особенностей философии Серебряного века — всплеск инп тереса к проблеме женщины и женственности». Несомненно, что этот интерес связан не только с философской актуальностью темы, но и с изменением исторической ситуации в России в конце XIX — начале XX века: в стране отмечался подъем женского движения. В культурной жизни происходит осмысление этого исторического процесса. В художественной литературе «женский вопрос», тема женственности, образ женщины также приобретают колоссальную важность, появляются имена новых русских писательниц, открывших в своих произведениях «» шлюзы" тому мощному потоку личностного, индивидуального, обнаженно-раскованного восприятия мира, на которое осмелился в искусстве только XX век"8. Как отмечает Л. А. Пермякова:
1 Галактионова H.A. Национальная картина мира в поэзии К. Д. Бальмонта. Дис.. кандидата филологических наук. Тюмень, 1998.
2 Серебренникова Н. Г. Механизм эпитета (на материале поэтических текстов К. Бальмонта). Дис.. кандидата филологических наук. Тамбов, 2002.
3 Бурдин В. В. Мифологическое начало в поэзии К. Д. Бальмонта 1890-х- 1900;х годов. Дис.. кандидата филологических наук. Иваново, 1998.
4 Ханзен-Лёве А. Русский символизм. Система поэтических мотивов. Ранний символизм. СП б., 1999.
5 Ангуладзе Л. Н. Бальмонт и Грузия. M., 2002; Азадовский K.M., Дьяконова Е. М. Бальмонт и Япония. М., 1991.
6 Тяпков И. С. Русский символизм в рецепции англо-американского литературоведения: вопросы истории и теории. Дискандидата филологических наук. Иваново, 2000. С. 124 — 137.
7 Рябов О. В. Женщина и женственность в философии Серебряного века. Иваново, 1997. С. 3.
8 Михайлова М. В. Внутренний мир женщины и его изображение в русской женской прозе серебряного века // Преображение (Русский феминистский журнал). 1996. № 4. С. 158.
Совершался эпохальный сдвиг, предвещавший закат патриархальной семьи в XX веке. Все эти процессы своеобразно преломлялись в литературе русского символизма"1.
Русский символизм явился реакцией на натурализм в искусстве и позитивизм в науке. Он представлял собой результат развития разных культурно-исторических тенденций эпохи, плод художественно-эстетического опыта прошлого. В символизме соединились различные, порой диаметрально противоположные философские, эстетические и религиозные концепции.
Контекст Серебряного века показывает, — отмечает Н. В. Дзуцева, — что, начиная с рубежа веков, в духовных исканиях эпохи заметно актуализируется проблема пола в ее религиозно-философском и философско-эстетическом дискурсе. Весь Серебряный век проходит под знаком новой л истины о женщине" (Вяч. Иванов)" .
В одном из центральных стихотворений книги «Будем как солнце» лирический герой К. Д. Бальмонта признается: «Я женщин, как высшую тайну люблю."3. Этой любовью, по словам самого поэта, «насыщено все <.> литературное творчество"4. В той или иной мере, в той или иной форме поэт обращается к выражению важного структурного компонента его поэтического космоса, женского начала. Используя то мифологические, то архетипиче-ские, то биографические образы, К. Бальмонт пытается осмыслить мир в его полноте и цельности, объять его и в синхроническом, и диахроническом ракурсах. По словам С. Н. Тяпкова: «Бальмонт размыкал герметизм апокалиптической дихотомичности русской культуры (и шире — культуры христианской), совпадая здесь с общими для Серебряного века поисками «целого» — в синтезе бинарностей <.> в поглощении двух полюсов некоей «третьей целостностью» симбиотического, синестезийного или синергийного типа"5. Про.
1 Пермякова Л. А. Сакрализация женственности в прозе русского символизма. Дис.. кандидата филологических наук. Уфа, 1996. С. 54.
2 Дзуцева Н. В. «Истина о женщине» в поэтическом контексте Серебряного века // Вестник ИвГУ. Серия Филология. 2001. Вып. I. С. 18.
3 Бальмонт К. Д. Собрание сочинений в двух томах. Т. I. М., 1994. С. 406.
4 Бальмонт К. Д. На заре //Бальмонт К. Д. Стозвучные песни. Ярославль, 1990. С. 247.
5 Тяпков С. Н. Некоторые особенности поэтической философии К. Бальмонта. С. 39. должая данную мысль, можно вспомнить слова Вяч.Вс. Иванова о том, что «двоичные противоположности (которыми насыщено творчество Бальмонта, и одной из которых и является женское начало. — Т.Ш.) надо понять, чтобы потом их преодолеть и постичь то, что за ними или над ними"1. Женское начало становится одной из необходимых составляющих гармоничного баль-монтовского космоса.
В свете актуализировавшихся в последнее время исследований женского начала2 представляется новым и актуальным изучение именно этого аспекта творчества К. Д. Бальмонта.
Цель и задачи исследования
.
В связи с огромным поэтическим наследием К. Д. Бальмонта представляется возможным и интересным изучение процессов становления и расцвета женского начала в лирике поэта. Неоднократно уже отмечалось, что объем поэтического наследия Бальмонта громаден. М. Цветаева в «Слове о Бальмонте» хорошо охарактеризовала трудоспособность поэта: «Бальмонт — помимо божьей милостью лирического поэта — пожизненный труженик. Бальмонтом написано: 35 книг стихов, т. е. 8750 печатных страниц стихов. 20 книг прозы, т. е. 5000 страниц, — напечатано, а сколько еще в чемоданах!."3 Однако до сих пор не существует полного собрания сочинений поэта. Наиболее полным на данный момент является издание 1994 года4 (используемое в данной работе в качестве источника текстов), повторяющее объем прижизненного «Полного собрания стихов» Бальмонта, изданного «Скорпионом» в десяти томах в 1908 — 1914 годах, но оно содержит множество текстологических неточностей, не оснащено комментариями. Остальные же издания яв.
1 Иванов Вяч.Вс. Избранные труды по семиотике и истории культуры. Т. 1. М., 1998. С. 385.
2 Левина Л. От Гете до Блока. Идея «Вечно Женского» в творчестве русских символистов // Литературная учеба. 2000. № 1. С. 153 — 170- Новикова Т. «Прекрасная дама» в культуре серебряного века // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 1998. № 1. С. 90 — 100- Дзуцева Н. В. «Истина о женщине» в поэтическом контексте серебряного века// Вестник ИвГУ. Серия Филология. 2001. Вып. 1. С. 17−31- Кузнецова Л. Ю. Мифологема женского начала в лирике С. А. Есенина// http://www.a1tai.fio.ru/proiects/Group3/potokl6/%cc%e0%f2%e5%fD%e8%e0%eb%fb о/ое2%е0%еЬ%е5%ее%еЬ %ee%e3%e8%fr/novgorod/novporod/second.php3-doc^rojects-forom-konkTirsdocs-kuznetsova.htm: Старикова A.B., Бурукина O.A. Тендерная обусловленность аллегорий В. В. Маяковского // Тендерные исследования в гуманитарных науках. Ч. З. Иваново, 2000. С. 93 — 101.
3 Цветаева М. И. Слово о Бальмонте // Цветаева М. И. Об искусстве. М., 1991. С. 237.
4 Бальмонт К. Д. Собрание сочинений в двух томах. М.: Можайск-Терра, 1994. ляются разнообразными избранными, как правило, повторяющими один и тот же набор текстов1 и используются в диссертации в качестве дополнительных источников. Работа по созданию текстологически точного, прокомментированного собрания сочинений поэта еще впереди.
Общеизвестно, что любое явление интересно, когда прослеживается процесс его становления и достижения им своей наивысшей точки развития. В связи с этим подходом нам представляется актуальным выявить женственное начало в лирике Бальмонта, проследить его развитие и достижение новых форм в кульминационный период творчества, определить роль женского начала в творческом эволюционном процессе как смыслои мифообразую-щего компонента, выявить и проанализировать средства воплощения этого начала в лирике.
Поставленные цели предполагают решение ряда задач:
— выявить способы выражения женского начала в лирике поэта;
— показать средства создания поэтического женского, образа Бальмонтом;
— продемонстрировать специфику авторского мифа о женщине;
— определить место женского начала в художественном мире поэта.
Учитывая специфику поставленных целей и задач, мы придерживаемся системного подхода в изучении творческого наследия К. Бальмонта. Нужно отметить, что «системный подход воплощает принципы изучения художественного произведения или всего творческого наследия автора как органического целого в синтезе структурно-функциональных и генетических представлений об объекте"2. Стараясь воплотить в данной работе подобный подход, мы используем ряд методов наиболее адекватно раскрывающих поставленные цели и задачи, а именно сравнительно-исторический, герменевтиче.
1 Бальмонт К. Д. Стихотворения. 2-е изд. Л., 1969 (Б-ка поэтаБольшая серия) — Бальмонт К. Д. Избранное. М.: Сов. Россия, 1989; Бальмонт К. Д. Стихотворения. М., 1990 (Классики и современники) — Бальмонт К. Д. Избранное. М.: Эксмо, 2003.
2 Зинченко В. Г., ЗусманВ.Г., КирнозеЗ.И. Методы изучения литературы. Системный подход. М., 2002. С. 35. ский и мифопоэтический и отдельные элементы структурно-семиотического подхода к анализу текста.
Теоретической базой для диссертационного исследования послужили работы по истории и теории литературы М.М. Бахтина1, В. М. Жирмунского2, коллективная монография сотрудников Института мировой литературы3- работы, посвященные проблемам поэтики художественного произведения Р. Якобсона4, 3. Г. Минц5, М. Л. Гаспарова6, Е. Эткинда7- о л труды по истории символизма Л. К. Долгополова, А. Пайман, А. Ханзен-Лёве10, Л.А. Колобаевой11 и др.
Долгое время в интерпретации бальмонтовских произведений господствовал вульгарный подход, и только в последнее время появляются работы, сосредоточенные на анализе бальмонтовских текстов, осуществляются попытки объяснения произведения «через него самого, путем уловления правил его организации и функционирования"12. Продолжая данную литературоведческую тенденцию, при анализе бальмонтовских текстов мы используем в ряду других и элементы структурно-семиотического метода, наиболее полно разработанного в работах Ю.М. Лотмана13. «Методологией структурной поэтики является принцип имманентного исследования художественного тек.
1 Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975; Бахтин М. М. Автор и герой: К философским основам гуманитарных наук. СП б., 2000.
2 Жирмунский В. М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л., 1977; Жирмунский В. М. Поэтика русской поэзии. СП б., 2001.
3 Русская литература рубежа веков (1890-е — начало 1920 годов): В2 кн. М., 2001. •.
4 Якобсон Р. Работы по поэтике. М., 1987.
5 Минц З. Г. Поэтика Александра Блока. СП б., 1999.
6 Гаспаров М. Л. Избранные труды. Т. 2. О стихах. М., 1997; Гаспаров М. Л. Русский стих начала XX века в комментариях. М., 2001.
7 Эткинд Е. Материя стиха. СП б., 1998.
8 Долгополов Л. К. Поэзия русского символизма // История русской поэзии. В 2-х т. Т. 2. Л., 1969. С. 253 -330- Долгополов Л. К. На рубеже веков. О русской литературе конца XIX — начала XX века. Л., 1985.
9 Пайман А. История русского символизма. М., 2000.
10 Ханзен-Лёве А. Русский символизм.
11 Колобаева Л. А. Русский символизм. М., 2000.
12 См. подробнее Марьева М. В. Книга К.Д. Бальмонта «Будем как солнце». Вопросы поэтики. Автореферат дис.. кандидата филологических наук. Иваново, 2003. С. 4- Скафтымов А. П. К вопросу о соотношении теоретического и исторического рассмотрения в истории литературы (1923) // Русская литературная критика. Саратов, 1994. С. 139 — 142- Якобсон Р. Новейшая русская поэзия II Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. Под ред. проф. В. П. Нерознака. М., 1997. С. 122- Гаспаров МЛ. Избранные труды. Т. 2.0 стихах. М., 1997. С. 9.
13 Лотман Ю. М. Анализ поэтического текста. Структура стиха. Л., 1972; Лотман Ю. М. Семиосфера. СП б., 2000 и др. ста"1, который кажется нам наиболее адекватным для выявления и осмысления роли женского начала в поэтической системе К. Бальмонта.
Сравнительно-исторический метод, сложившийся в конце XIX века в работах А.Н. Веселовского2, позволяет нам сделать вывод о возникновении и развитии женского начала в разных культурах, проследить взаимоотношения этих культур в поэтическом творчестве Бальмонта.
Метод литературной герменевтики — еще один метод, используемый в данной работе и помогающий наиболее полному пониманию роли женского начала в поэзии Бальмонта. В данном случае для нас важна мысль, высказанная в работе Х.-Г. Гадамера «Истина и метод. Основы философской герменевтики» о том, что «подлинный смысл текста или художественного произведения никогда не может быть исчерпан полностью» и что «приближение к нему — бесконечный процесс"3. Изучение поэзии Бальмонта стоит в начале этого долгого пути, ей только еще предстоит быть прочитанной и познанной учеными на основе современных методологий исследования литературного произведения, тем более что «понимание текста всегда предопределено забегающим вперед движением предпонимания"4. Осмысление значимости женского начала в бальмонтовском поэтическом космосе может стать ступенью к более полному и тонкому пониманию не только художественного произведения, но и личности поэта, а также особенностей художественных стилей и направлений, господствующих в литературе периода конца XIX — начала XX века.
Используется в работе и мифопоэтический метод, детально разработанный в ряду других и в исследованиях таких ученых как О.М. Фрейденберг5, Е. М. Мелетинский, В. Н. Топоров, Вяч.Вс. Иванов. Мифопоэтический.
1 Зинченко В. Г., ЗусманВ.Г., КирнозеЗ.И. Методы изучения литературы. Системный подход. С. 169. См подробнее об имманентном подходе исследования творчества Бальмонта: Марьева М. В. Книга К.Д. Бальмонта «Будем как солнце». Вопросы поэтики. С. 3 -4.
2 Веселовский А. Н. Историческая поэтика. Л., 1940, Веселовский А. Н. Избранные статьи. Л., 1939.
3 Гадамер Х.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М., 1988. С. 334.
4 Гадамер Х.-Г. Актуальность прекрасного. М., 1991. С. 78.
5 Фрейденберг О. М. Миф и литература древности. М., 1978.
6 Мелетинский Е. М. Поэтика мифа. М., 2000; Мелетинский Е. М. От мифа к литературе. М., 2001; Мелетинский Е. М. О литературных архетипах. М., 1994. структурно-мифологический) метод выявляет мифологические модели в тексте, помогающие установлению первичных элементов человеческого бытия, стержневые бинарные оппозиции и семантические универсалии, которые лежат в основе как мифологии, так и литературы. Он позволяет не только описать способы вхождения мифов, легенд, архетипов в художественное произведение, но и увидеть общие закономерности развития литературы в синхроническом и диахроническом аспектах, что мы считаем чрезвычайно важным для более глубокого постижения творческого наследия Бальмонта.
Материал исследования.
Преследуя цель наиболее полного раскрытия избранной темы, мы в материал нашего исследования включаем ранние сборники К. Д. Бальмонта: «Под северным небом» (1894), «В безбрежности» (1895), «Тишина» (1898) — переходный сборник «Горящие здания» (1900) и вершинный сборник «Будем как солнце» (1902). Очерченный выше круг сборников позволяет наиболее интересно и полно продемонстрировать становление и расцвет бальмонтов-ского поэтического творчества, определить роль женского начала в этом процессе как смыслои мифообразующего компонента.
Существуют диаметрально противоположные точки зрения на творческий процесс Бальмонта, что хорошо показала в своей монографии H.A. Молчанова. Одна точка зрения продолжает мысль самого Бальмонта об эволюционном пути развития: «Мое творчество началось Под северным небом, но силой внутренней неизбежности, через жажду безграничного, Безбрежного, через долгие скитания по пустынным равнинам и провалам Тишины, подошло к радостному Свету и Огню, к победительному Солнцу"2. Подобные солнечные и огненные мотивы наиболее ярко проявились в вершинной книге «Будем как солнце», которая, по нашему мнению, явилась квинтэссенцией бальмонтовского творчества. Хотя единодушной оценки этого сборника в литературной среде того периода и не было, но собратья.
1 Топоров B.H. Миф. Ритуал. Символ. Образ. М., 1995; Топоров B.H. Об «эктропическом» пространстве поэзии (поэт и текст в их единстве) // От мифа к литературе. М., 1993.
2 Иванов Вяч.Вс. Избранные труды по семиотике и истории культуры. Т. 1. М., 1998.
3 Бальмонт К. Д. Полное собрание стихов. Т. 1. М., 1909. С. VII — VIII. символисты отозвались о нем благосклонно, а некоторые даже восторженно. А. Белый отмечал, что эта книга — «орлиный взлет к обаятельному томлению июльских дней и к печали пожарных закатов"1. А. Блок же считал «Будем как Солнце» «одним из величайших творений русского символизма». Современная исследовательница поэтики бальмонтовского творчества М. Марьева делает вывод о том, что книга «Будем как солнце» «с одной стороны, является квинтэссенцией периода творчества 1900;х годов: в ней несомненна попытка <.> запечатлеть оформившуюся к тому моменту собственную модель мироздания <.> С другой стороны, — это произведение зрелое с точки зрения формы- «Будем как солнце» как жанровое образование является первой истинно книгой Бальмонта, и в нем, как в фокусе, отчетливо видны черты бальмонтовского индивидуального стиля"3.
Другие исследователи вслед за Брюсовым полагают, что бальмонтовское творчество лишено единства. Брюсов, по словам H.A. Молчановой, «рецензируя первый том «Собрания стихов» и «Литургию красоты», посчитал предложенную поэтом «схему» развития как «показную и искусственную» «4. Но несмотря ни на что Брюсов признавал, что «Будем как солнце» — плод многолетней работы, ее наивысшая точка развития («в этой книге творчество Бальмонта разлилось во всю ширь»)5.
Мы придерживаемся мнения, что творчество Бальмонта вполне соответствует той эволюционной характеристике, которую он сам ему дал. И описанная им логика развития является призмой, сквозь которую должна быть рассмотрена лирика поэта. Круг текстов, очерченный ранними сборниками, переходным и вершинным, являются той базой, на которой наиболее полно и глубоко можно проследить становление и расцвет лирического творчества Бальмонта, и, в первую очередь, роли женского начала в формировании ху.
1 Белый А. Бальмонт// Белый А. Символизм как миропонимание. М., 1994. С. 403.
2 Блок А. О современной критике // Блок А. Собрание сочинений в 6 томах. Т. 5. М., 1971. С. 182.
3 Марьева M.B. Книга «Будем как солнце». Вопросы поэтики. Автореферат дис.. кандидата филологических наук. С. 5.
4 Молчанова H.A. Поэзия К. Д. Бальмонта 1890-х- 1910;х годов: проблемы творческой эволюции. М., 2002. С. 73.
5 Брюсов В. Я. Бальмонт («Будем как Солнце»)// Брюсов В. Я. Среди стихов: 1894 — 1924: Манифесты, статьи, рецензии. М., 1990. С. 141. дожественного космоса поэта. Таким образом, объектом нашего исследования является женское начало в лирических произведениях поэта. В качестве дополнительных источников привлекаются статьи, прозаические произведения и письма писателя.
Научно-практическое значение Материалы, выводы и наблюдения, содержащиеся в диссертации, могут быть использованы для дальнейшего исследования творчества поэта, комментирования его произведений, в лекционных курсах по теории и истории русской литературы конца XIX — начала XX веков, в спецкурсах и спецсеминарах, посвященных творчеству К. Д. Бальмонта и проблемам анализа поэтического произведения.
Структура работы.
Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения, Приложения «Количественные данные по использованию солнечных и лунных символов в творчестве К.Д. Бальмонта» и списка использованной литературы. Во Введении рассматриваются вопросы, касающиеся материала, методологии, цели и задач данного исследования. Первая глава посвящена раскрытию общетеоретических вопросов о женском начале в диахроническом аспекте, а также мифе и его значении для литературы Серебряного века. Значительную часть занимает анализ становления женского начала в первых сборниках К. Бальмонта («Под северным небом», «В безбрежности», «Тишина»), составляющих первый период творчества: рассматриваются вопросы формирования галереи женских образов, влияния женственного начала на процесс становления Бальмонта-поэта, особенности поэтики и системы образов в контексте актуальных мифологем Серебряного века. Вторая глава раскрывает особенности творчества поэта во второй период, период расцвета (сборники «Горящие здания», «Будем как солнце»). Анализируются новые способы (по сравнению с первым периодом творчества) выражения женского начала, особенности его функционирования, делается вывод о стилевой эволюции поэта, определяется место женственного начала в индивидуально-авторском.
Выводы.
Проанализированный материал двух сборников второго периода («Горящие здания», «Будем как солнце») позволяет сделать следующие выводы.
Очевидно, что творчество Бальмонта имело свою логику развития, и правы те ученые, которые признают за ней эволюционный характер. В постижении мира поэт движется от импрессионистической системы освоения действительности к системе мифопоэтической (H.A. Молчанова). Однако, несмотря на смену творческой системы, женское начало продолжает быть одним из ведущих в лирике Бальмонта. Оно служит той организующей основой, которая создает неповторимый бальмонтовский космос.
В сборниках второго периода мифотворчество поэта уже не носит того архетипического характера, как в предыдущих. Бальмонт сознательно использует мифологемы, придавая своей поэтической системе стройность и логичность. Он наделяет весь мир характеристиками мужского и женского начал, используя при этом богатейший мифологический материал. Однако акцент всегда смещается на женское начало, которое является выразителем внутреннего «Я» поэта. Это — один из способов постижения действительности. В этом Бальмонт созвучен творчеству младших символистов, но и не только ему. Как отмечает А. Д. Романенко, «наследие Бальмонта по своему индивидуальному наполнению, по своим философским и литературным импульсам значительно шире собственно русского символизма, при всей его неповторимости и громадности, и это чувствовали уже и Брюсов и Белый, наиболее верные теоретики и адепты символизма"1.
Бальмонт в этот период стремится к преодолению эсхатологической рас-колотости на мужское и женское, к их андрогинной слитности. Причем ведущим мотивом становится мотив огня, как амбивалентной очистительной силы. Используя символистские метафоры, поэт насыщает свою лирику аллюзиями женского и мужского начал. Женское начало, как и в предыдущий период, может либо обладать амбивалентным характером, либо нести на себе.
1 Романенко А. Д. Проза Бальмонта // Бальмонт К. Д. Автобиографическая проза. С. 6. черты идеальной женственности. Причем общая тенденция направлена на то, чтобы испытать как можно больше разных чувств и впечатлений.
Импрессионистическая поэтика еще сильна в сборниках этого периода, но все чаще и чаще она уступает свое место новому взгляду на мир. Перед нами уже не зыбкая импрессионистическая недосказанность, а четко сформулированная позиция. Это выражается даже в смене общего звучания произведений: от лирических интонаций первых сборниковк риторическим, гимническим интонациям последующих книг. Аллитерации и ассонансы в лирике Бальмонта данного периода носят символический характер (поэт строит их на звуках: «л», «у», «н», «с», главных в словах-символах солнце и луна). Все чаще он использует оксюморон как прием, позволяющий наиболее точно выразить движение всей поэтической системы от бинарных противоположностей к цельности. Очевидно, это сопряжено с усложнением системы мировоззрения самого поэта. В. Н. Топоров отмечает, что «у текста и у поэта — одна мера и одна парадигма"1. Соответственно, отмечая усложнение баль-монтовской поэтической системы, мы должны отмечать и усложнение его мировоззренческой позиции. Данное положение может быть проиллюстрировано тем фактом, что творчество поэта движется от сборника разрозненных стихотворений к стройной логичной цельной книге «Будем как солнце», кульминации его творчества.
Во второй период творчества акценты с общемировой мифологии смещаются в сторону славянской: все чаще славянские образы начинают занимать в нем ведущее положение. Это обусловлено общесимволистской и особенно «младосимволистской» спецификой освоения мира. У Блока, например, отмечается та же тенденция: от европейских образов к образам национальным, русским2.
1 Топоров В. Н. Об «эктропическом» пространстве поэзии (поэт и текст в их единстве). С. 39.
2 См. подробнее Григорьев АЛ. Мифы в поэзии и прозе русских символистов // Литература и мифология. Сб. научных трудов. Л., 1975. С. 56 — 78- Максимов Д. Е. О мифопоэтическом начале в лирике Блока // Максимов Д. Е. Русские поэты начала века: Очерки. Л., 1986. С. 199−239- Левинтон Г. А. Заметки о фольклориз-ме Блока// Миф — Фольклор — Литература. Под ред. В. Г. Базанова. Л., 1978; Померанцева Э. В. Александр Блок и фольклор // Русский фольклор. Кн. 3. М. — Л., 1958; Левина Л. От Гете до Блока. Идея «Вечно Женского» в творчестве русских символистов // Литературная учеба. 2000. № 1. С. 153 — 170.
Самое главное на наш взгляд то, что Бальмонт во второй период творчества приходит к собственной философской, точнее говоря образно-философской системе1, в которой он стремится выразить основной пафос своей жизни, «абсурд цельности» (И. Анненский). И в создаваемом им гармоничном поэтическом космосе одним из главных становится женское начало, как один из непременных его компонентов.
1 См. подробнее: Белый А. Луг зелёный // Белый А. Символизм как миропонимание. С. 402 — 403- Markov V. Kommentar zu den Dichtungen von К. D. Bal’mont: 1890- 1909. KolnWien, 1988; Тяпков C.H. Некоторые особенности поэтической философии К. Бальмонта. С. 38- Романенко А. Д. Проза Бальмонта // Бальмонт К. Д. Автобиографическая проза. С. 6.
Заключение
.
Женское начало является непременной семантико-структурной составляющей лирики К. Бальмонта, одной из основ творимого им поэтичекого космоса. Обращение поэта к данному концепту было продиктовано той ситуацией (fin de ciecle), которая сложилась в русской культуре того времени. Бальмонт, как, впрочем, и все символисты, ищет выхода из сложившегося духовного кризиса эпохи и находит его в создании собственной модели гармоничного космоса, непременной составляющей которого и является женское начало. Описывая систему мировых религий, М. Элиаде отмечал подобный факт: «<.> общее для всех ритуалов, мифов и символов <.> заключается в следующем: они все ищут исхода из обыденного состояния человека, чтобы освободить его от данной системы зависимостей и достичь уровня «целостного» бытия"1. Желанием создать собственную поэтическую Вселенную проникнуто все бальмонтовской творчество.
Одно из самых точных определений, данных бальмонтовскому творчеству, принадлежит Н. Гринкевичу: «По содержанию: Бальмонт — поэт космоса (здесь и далее курсив мой. — Т.Ш.) и стихий — света, огня, воздуха, всего природного в пантеистическом восприятии. Религия его многообразна: Упани-шады и мексиканское солнцепоклонство, Евангелие от Иоанна и парсизм, Калидаса и «Книга мертвых Египта». По устремлению: главнейшее, к женственному, женщине и любви — как и должно быть у космического поэта. По основной черте художества: это музыка, пронзающая, насыщающая и облегчающая его создания в мере исключительной"2. Многие основные тематико-стилистические доминанты творчества одного из зачинателей символизма К. Д. Бальмонта приведены в этом емком определении.
Одна из этих доминант — космизм творчества поэта. Учитывая тот факт, что вся литература рубежа XIX — XX веков была проникнута космической.
1 Элиаде М. Азиатская алхимия. С. 413.
2 Гринкевич Н. «Исчезла радость на пути». Последняя любовь Бальмонта // Простор. 1990. № 11. С. 200. стихией, необходимо отметить, что все же «пальма первенства» принадлежит здесь Бальмонту. Солярные и лунарные символы — основная составляющая многих его поэтических книг. Причем от книги к книге намечается эволюция этих начал, которые и создают неповторимый бальмонтовский поэтический мир. Диаграмма, приведенная в Приложении, наглядно демонстрирует развитие лунного начала в произведениях первого периода творчества, а солнечного — в произведениях второго. Интересно, что данная тенденция не является индивидуальной чертой бальмонтовской поэтической системы, она демонстрирует пути развития поэтической системы символизма как направления: от творчества старших символистов к творчеству младших.
Основной закон, по которому строится бальмонтовская гармоничная Вселенная, является еще одной общесимволистской, а, говоря шире, общелитературной тенденцией, — это дихотомичность (бинарность, «кентаврообраз-ность») мировоззрения и творчества.
Бинарность культурных моделей русской литературы характеризуется амбивалентностью, «выраженной в одинаковой направленности развития во взаимоисключающие, противоположные стороны"1. Ощущая трагичность мира (ситуация fin de ciecle) и пропуская ее через себя, поэты шли путем разрушения цельности личности (этим, во многом, обуславливается появление двойников в творчестве А. Белого и А. Блока), тогда как Бальмонт (и в этом отчасти заключена его самобытность) пытался отобразить гармоничную «слиянность в едином универсуме самых разнообразных начал, в том числе и л противоположных». Подобный «всемирный закон» М. Элиаде характеризует как мистерию цельности (ср. у Бальмонта: «Я только цельному молюсь.», «В жажде счастия цельного.», «Все в ней слилось в беспредельную цельность. .»), которая «до сих пор остается неотъемлемой частью человеческой драмы. Она вновь и вновь оживает в самых различных проявлениях, на разных уровнях культурной жизни: в мистической философии и теологии, в ми.
1 Тхорик В. И. Языковая личность (лингвокультурологический аспект). С. 183.
2 Тяпков С. Н. Некоторые особенности поэтической философии К. Бальмонта. С. 36. фологии и фольклоре, в снах и фантазиях наших современников, в созданиях художников"1.
Раздвоенность является одним из элементов мировоззренческой и поэтической систем Бальмонта. Поэт очень продуктивно использует бинарные противоположности (сотс1с1еп11а оррозкогат) в создании лирических образов. Он создает амбивалентные женские образы, в которых соединились жизнь и смерть, добро и зло, созидание и разрушение. Причем в одних героинях ведущим оказывается гибельное начало, а в других — жизнетворное.
Попытка выразить женское начало на уровне произведения приводит Бальмонта к еще одной мировоззренческой установке, к мифотворчеству.
Возрождение интереса к мифу и мифотворчеству традиционно связывают с литературой рубежа XIX — XX веков, а конкретнее с символизмом. При этом акцентируется внимание на его стремлении к универсализму, синтетизму, поэтике символа-мифа. Одной из характерных черт этого течения является его всеобъемлющая мифологизация явлений исторической, общественной и личной жизни. Подобное возрождение мифологизации связано у символистов с их ориентацией на культуру, со стремлением воплотить в творчестве все то, что дали человечеству философия, история, религия, литература Запада и Востока.
Обращение символистов к мифу не случайно, оно вытекало из самого понятия мифа, которое, по словам А. Лосева «никогда не есть только схема или только аллегория, но всегда, прежде всего символ, и, уже, будучи символом, он может содержать в себе схематические, аллегорические и усложнен-но-символические слои"2.
Ведущим в поэзии-философии Бальмонта-символиста' оказывается миф пути. Его лирический герой находится в вечном сакральном движении от земли к небу, к запредельному, к высшему. Это не только миф восхождения, но и миф обретения себя в новом качестве. Чтобы прийти к подобной боже.
1 Элиаде М. Азиатская алхимия. С. 413. ;
2 Лосев А. Ф. Диалектика мифа//Миф. Число. Сущность. М., 1994. С. 57. ственной слитности нужно преодолеть ту земную раздвоенность на мужское и женское, которая в нем существует, и обрести вожделенную андрогин-ность. Причем зачастую это движение сопряжено со смертью, с деструкцией старой формы и сознания.
Стремление создать миф в поэзии приводит Бальмонта к мифологизации фактов личной жизни. Именно поэтому его женские образы часто отождествляются с образами конкретных женщин-возлюбленных (Е.А. Андреевой-Бальмонт, JI.M. Гарелиной, М.А. Лохвицкой). Однако «вселенский аппетит» (М. Цветаева), вселенская жажда увидеть все и прочувствовать заставляет Бальмонта постигать и осознавать все разные культуры (греческая, римская, египетская, славянская, германо-скандинавская). Отсюда обилие мифологических образов в лирической системе поэта, основанных на действии одних и тех же бинарных законов во всех культурах. Необходимо отметить, что для первого периода творчества Бальмонта характерны архетйпические образы (воды, луны, земли). В сборниках второго периода мифотворчество поэта уже не носит того архетипического характера, Бальмонт сознательно использует мифологемы, придавая своей поэтической системе стройность и логичность. Он наделяет весь мир характеристиками мужского и женского начал, используя при этом богатейший мифологический материал. Однако акцент всегда смещается на женское начало, которое является выразителем внутреннего «Я» поэта. Это — один из способов постижения действительности.
Очевидно, что творчество Бальмонта имело свою логику развития, и правы те ученые, которые признают его эволюционный характер. В постижении мира поэт движется от импрессионистической системы освоения действительности к системе мифопоэтической (H.A. Молчанова). Однако, несмотря на смену творческой парадигмы, ведущим в лирике остается женское начало. Оно служит той организующей основой, которая создает неповторимый бальмонтовский поэтический космос.
В первый период бальмонтовское творчество носит импрессионистический характер. Для его поэтической системы характерно господство колорита призрачного" света, зыбкого сумрака, «лунного сиянья», атмосфера «загадочных снов», «духов ночи». Лирическое «настроение» в произведениях создается образами бессловесных звуков: «роптанье ветра», «тихий стон метели», шепот деревьев (с повторяющимися шипящими). Зачастую для данного периода характерна неопределенность субъекта действия («чьи-то вздохи, чье-то пенье, чье-то скорбное моленье»). Таинственное «возвратное» движение передается специфическими глагольными формами (мнится, струится, приснится, искрится, мчатся).
Во второй период творчества Бальмонт стремится к преодолению раско-лотости на мужское и женское, к их андрогинной слитности. Причем ведущим мотивом становится мотив огня, как амбивалентной очистительной силы. Используя символистские метафоры, поэт насыщает свою лирику элементами женственного и мужественного начал. Женское начало, как и в предыдущий период, может либо обладать амбивалентным характером, либо нести на себе черты идеальной женственности. Причем общая тенденция направлена на то, чтобы испытать как можно больше разных чувств и впечатлений.
Импрессионистическая поэтика еще сильна в сборниках этого периода, но все чаще и чаще она уступает свое место новому взгляду на мир. Перед нами уже не зыбкая импрессионистическая недосказанность, а четко сформулированная позиция. Это выражается даже в смене общего звучания произведений: от лирических интонаций первых сборников к риторическим, гимническим интонациям последующих книг. Очевидно, это сопряжено с усложнением системы мировоззрения самого поэта. В. Н. Топоров отмечает, что «у текста и у поэта — одна мера и одна парадигма"1. Соответственно, отмечая усложнение бальмонтовской поэтической системы, мы должны отмечать и усложнение его мировоззренческой позиции. Данное положение может быть проиллюстрировано тем фактом, что творчество поэта движется от сборника разрозненных стихотворений к стройной логичной цельной книге «Будем.
1 Топоров В. Н. Об «эктропическом» пространстве поэзии (поэт и текст в их единстве). С. 39. как солнце", кульминации его творчества, что обстоятельно доказано в работе М.В. Марьевой1.
Во второй период творчества акценты с общемировой мифологии смещаются в сторону славянской: все чаще славянские образы начинают занимать в нем ведущее положение. Это обусловлено общесимволистской особенностью освоения мира. У Блока, например, также отмечается та же тенденция: от европейских образов к образам национальным, русским.
Нужно отметить, что не менее интересно проявление женского начала в более поздних произведениях. Мифологемный способ постижения действительности еще будет использоваться Бальмонтом в сборниках «Только любовь» и «Литургия красоты». Однако позднее, в сборниках 1906 — 1909 годов — «Злые чары», «Жар-птица», «Птицы в воздухе», «Зеленый вертоград», он пойдет по пути разрушения мифотворчества и обратится к созданию мифологических стилизаций. Данный факт по-разному оценивается учеными: одни видят некий регресс в подобном движении, другие полагают, что поэт выходит на новый уровень поэтического миропонимания. Единой точки зрения не существует, да, наверное, ее и не может быть, поскольку Бальмонт, как и его произведения, объединяет в себе различные составляющие. Исследованию женского начала в более поздних сборниках (после «Будем как солнце») должно быть посвящено отдельное исследование, которое поможет выявить его структурно-семантические особенности, выявить динамику развития солярных и лунарных символов, сопоставить с поэтическими системами других поэтов-символистов, определить место женского начала в символистской литературе и литературе Серебряного века в целом.
Использование мифологических образов и лирических сюжетов выводит поэтическую систему Бальмонта на качественный иной, философский уровень, в существовании которого доселе поэту отказывали. Хотя еще А. Белый, современник поэта, отмечал наличие некоей мировоззренческой.
1 Марьева М. В. Книга К.Д. Бальмонта «Будем как солнце». Вопросы поэтики. Дискандидата филологических наук. Иваново, 2003. системы в творчестве Бальмонта: «Бальмонт — <.> представитель эстетизма, переплеснувшего в теософию" — «Бальмонт — теософ, «пронзивший свой мозг солнечным лучом», заглянувший в мировое"1. И только уже современные ученые В. Ф. Марков, С. Н. Тяпков, А. Д. Романенко называют поэта фиЛ лософом .
Создание собственной философской, точнее говоря образно-философской системы, в которой поэт стремится выразить основной пафос своей жизни, «абсурд цельности», как его назвал И. Анненский, не является попыткой поместить себя в рамки одной мировоззренческой системы. Бальмонт в одной из записных книжек признавался: «Я отдаюсь мировому, и мир входит в меня <.> О, клянусь, в те мгновенья, когда я — действительно я, мне близки все, мне понятно и дорого все. Мне понятны вершины, я на них всходил, мне понятно низкое, я низко падал, мне понятно и то, что вне пределов высокого и низкого. Я знаю полную свободу. Безмерность может замкнуться в малое. Песчинка может превратиться в систему звездных миров. И слабыми 5 руками будут воздвигнуты безмерные зданья во имя Красоты». Во имя Красоты «Вечной женственности» поэт готов создавать зданья новых миров. И в создаваемом им гармоничном поэтическом космосе одним из главных становится женское начало, как один из непременных его компонентов.
Очень тонко прочувствовал это устремление Н. Гринкевич, отметивший, что главнейшее устремление Бальмонта «к женственному, женщине и любви — как и должно быть у космического поэта"4.
1 Белый А. Луг зелёный II Белый А. Символизм как миропонимание. С. 402 — 403.
2 См. подробнее: Markov V. Kommentar zu den Dichtungen von K. D. Bal’mont: 1890 — 1909. KolnWien, 1988; Тяпков С. Н. Некоторые особенности поэтической философии К.Бальмонта. С. 38- Романенко А. Д! Проза Бальмонта II Бальмонт К. Д. Автобиографическая проза. С. 6.
3 Бальмонт К. Д. Из записной книжки (1904)// Бальмонт К. Д. Стозвучные песни. С. 261 -262.
4 Гринкевич Н. «Исчезла радость на пути». Последняя любовь Бальмонта. С. 200.
