Жизнь как философская категория

Актуальность темы

исследования. В начале нового тысячелетия человечество столкнулось с масштабным экологическим кризисом, грозящим перерасти в глобальную катастрофу. Развертывание НТР, внедрение в практику технических достижений осуществляются без учета влияния. этих новаций на все живое и человека в частности. Развитие машинной цивилизации в целом оказалось губительным для биосферы, для составляющих ее экосистем, для сохранения видового, экосистемного биоразнообразия, для вида Homo sapiens, выживание которого зависит в первую очередь от устойчивости биосферы, сохранения всего живого многообразия.

В этой связи остро встает вопрос о необходимости формирования новой модели взаимодействия человека и природы, ориентированной не только на' техническую и экономическую эффективность, но и максимально учитывающей воздействие любой формы деятельности на живое. Речь фактически идет о новой мировоззренческой парадигме, базирующейся на осознании всеобщей связи жизни на планете.

В этих условиях возникает потребность пересмотра прежней физикалистской научной картины мира и формирования с позиции ведущей роли жизни новой биоцентрической картины мира. «Современная натурфилософия не может конструироваться по прежним физикалистским образцам, ведущим к противоречию человека и природы, к равнодушно-объективированному отношению человека к миру природы, которое постоянно оборачивалось желанием господства над ней. Включенность самого человека в природу предполагает общую „биологизацию“ философии природы» (Карпинская, 1997, с. 91). В рамках этого процесса в науке в последние десятилетия происходит последовательное расширение исследовательского поля наук о живом, выражающееся в распространении научного аппарата биологии (принципов, теоретических моделей) на изучение человеческой культуры, общества и Вселенной в целом. Так возникли концепции организмоцентризма, холизма и теоретические модели «самоорганизующейся Вселенной», «глобального эволюционизма» и т. д. В результате на наших глазах складываются контуры новой научной картины мира, в которой, по словам И. Пригожина, «жизнь перестает противостоять „обычным“ законам физики, бороться против них, чтобы избежать предуготовленной судьбы — гибели. Наоборот, жизнь предстает перед нами как своеобразное проявление тех самых условий, в которых находится биосфера, в том числе нелинейности химических реакций и сильно неравновесных условий» (1986, с. 56).

Однако для современных организмои биоцентрических концепций и направлений характерна четкая ориентация на биологию как основной источник представлений о жизни. Зачастую в основание этих учений заложено понятие жизни, трактуемое узкобиологинески,. в результате биоцентризм оборачивается банальным биологизаторством. В этом контексте видится актуальным выход философии и науки на более широкий мировоззренческий уровень охвата феномена жизни как основополагающего факта бытия космоса и человека. «Более того, — как считает В. Г. Борзенков- - необходимо, по-видимому, выйти за рамки самой биологии и обратиться к проблеме жизни как объективной реальности, соотнести ее с космической реальностью, с одной стороны, и с человеком и миром человеческой культуры — с другой» (1998, с. 17). Только на основании такой трактовки жизни возможно утверждение представления о взаимообусловленном и сопряженном бытии природы и человека, обеспечивающего органическое включение человека, его деятельности в биосферу и мироздание в целом. Более того, формирование биоцентрической научной картины мира позволит, по нашему мнению, встать на путь преодоления равнодушно-отстраненного отношения к окружающей природе и позволит утвердить такие принципы взаимодействия человека и, природы, которые предполагали бы «трепетное», «бережное» (Э. Уилсон) и даже- «благоговейное» (А. Швейцер, .1992) отношение к живой природе.

Важным компонентом нового мировоззрения является пересмотр принципов классического научного объективизма. В гносеологическом плане это означает отказ от классической познавательной установки «изолированного наблюдателя», позволяющей полностью элиминировать онтологическую связь субъекта и объекта ради «чистоты» научного познания. Исходя из принципов квантовой механики, описание системы возможно только в соотнесении с измерительными процедурами, то есть с учетом субъекта исследования (человека) и его научного' инструментария. Как указывает В. Гейзенберг, «предметом исследования является уже не природа сама по себе, а природа, поскольку онапринадлежит человеческому вопрошанию», и далее: «.&bdquo-речь, по сути дела, идет не о картине природы, а о картине наших отношений к природе» (1987, с. 301). Таким образом, «вопрошающее» содержание науки, по выражению Б. Г. Кузнецовасливается: с ее «преображающим» содержанием (1983, с. 22). Природа фактически «втянута в горнило человеческой деятельности и человеческих взаимоотношений № не может быть осмыслена вне этих отношений» (Карпинская, и др., 1995, с. 77). Таким образом^ благодаря достижениям синергетики (И. Пригожин, 1986),. эволюционной и генетическойэпистемологии1 (КЛоренц, 1997; И. П. Меркулов, 1996), в философии утверждается, «идея фундаментальной „онтологической“ связности субъекта и предмета познания» (Карпинская и др., 1995, с. 77).

Человек не только познает природу, но в первую очередь живет с ней одной жизнью, более тогосама возможность познанияобеспечивается некоторой сопричастностью человека и природыбазирующейся на генетическом единстве всего живого планеты, структурной общности космической, биологической и социальной эволюции (Э. Янч, 1999; А. Лима-де-Фариа, 1991), природно-генетических истоках социального поведения человека (социобиология М. Рьюза, Э. Уилсона, 1987) и его познавательной деятельности (эволюционная эпистемология К. Лоренца, 1997). Природа и человек, субъект и объект, сам процесс познания — все вовлечено в ткань жизни, без раскрытия сути которой невозможно дальнейшее развитие знания.

Таким образом, понятие жизни приобретает характер многозначной философской категории и принципа понимания сущности мира, а также деятельности в нем человека. Категория жизни может выполнять функцию интегративного основания в изучении разных форм человеческой и природной активности, трактуемых в качестве форм жизни. Только исходя из основополагающего характера жизни, от которого нельзя изолироваться при познании мира, возможно «навести мосты» между философией природы и философией человека, другими словами, категория жизни может стать основой интеграции естественно-научного и гуманитарного знания, так как в ее содержании отражена не только природная, но и социальная реальность.

Степень научной разработанности проблемы. Возникновение науки Нового времени датируется научной революцией XVII — начала XVIII века, принципы которой были заложены в первую очередь в работах великих физиков, астрономов, математиков. Это предопределило господство в классической науке физико-математической трактовки мира, выраженной в известной формуле Ф. Гонзета: «Логика — это физика предмета» (Цит. по: Кузнецов, 1983, с. 26).

Основным методологическим подходом в науке становится физикализм, заключающийся, как известно, в определенной тенденции свести всякое явление, процесс к конечному набору физико-химических показателей, выраженному в математической форме. В результате новая европейская наука в целом ограничилась трактовкой жизни как узкобиологического явления, имеющего физико-механическую природу. Так с легкой руки Р. Декарта, П. Гольбаха и др. оформилось классическое 6 механистическое представление о жизни как сложном машинообразном процессе.

В биологической науке в этот период господствующие позиции занимают иатро-механики, иатро-физики, к числу которых можно отнести Дж. Борелли, Ф. Гофмана, Ван-Гельмонта и др. В их работах жизнь фактически сводилась к сложной совокупности механических, физических и химических реакций (Лункевич, 1960, с. 420−435). В XIX в. к физикалистской трактовке жизни склонялись такие великие биологи, как основатель экспериментального метода в физиологии Ф. Мажанди, основатели клеточной теории М. Шлейден, Т. Шванн, Р. Вирхов, основатель микробиологии Л. Пастер и многие другие (Лункевич, 1960а, с. 329−371, 452−468). Следует отметить, что физикализм в изучении жизни сохраняет свое влияние и по сей деньс определенными оговорками к этому направлению можно отнести работы современных исследователей: Э. Шредингера (1972), Б. Рассела (2001, с. 45), Л. А. Блюменфельда (1964, 1977), М. В. Волькенштейна (1977) и др. Справедливости ради отметим, что жизнь здесь трактуется не с позиции классической механики, а с точки зрения термодинамического учения.

Однако многие ученые, философы были критически настроены по отношению к физикалистской трактовке жизни. Уникальные свойства живого — органическая целостность, эквифинальный характер жизнедеятельности, способность к размножению, развитию — не могли получить адекватного объяснения с позиции классической физики. Можно было предположить: если жизнь не поддается научной (на деле физико-механической) трактовке, то, скорее всего, это явление нефизического, неприродного характера, велико было искушение попытаться обнаружить сущность жизни в духовной сфере. Основателем подобного направления в европейской науке следует, пожалуй, считать Г. Лейбница. Специфика организма, его целесообразной деятельности, по мнению философа, заключается не в самодвижении материи, а в активном действии 7 единичных духовных субстанций — монад («жизненных началах») (1982, с. 370−373). Схожих взглядов в биологии придерживались Г. Сталь, К. Вольф и др. (Лункевич, 1960а, с. 131- Гайсинович, 1988, с. 62−64). В XIX веке во многом под влиянием монадологии сформировалось научное направление витализма, которое, ссылаясь на качественное своеобразие живой природы, пыталось объяснить все жизненные процессы действием нематериальных факторов, не подлежащих физико-химической трактовке («жизненное начало» П. Бартеза, «жизненная сила» И. Рейля, «сверхмеханическая сила» Т. Бордэ, «организующая сила» И. Мюллера, «образовательное влечение» И. Блуменбаха и т. п.). К виталистической трактовке жизни в целом склонялись К. Бэр, П. Декандоль и др. (Лункевич, 1960а, с. 131−139, 371−386, 438−441). В XX веке неовиталисты И. Рейнке и Г. Дриш, критикуя физикалистское понимание жизни, предложили свое, основанное на том же телеологическом учении.

Заметное влияние на развитие представлений о феномене жизни оказали работы великих представителей немецкой натурфилософии, для которых оказалась чужда механистическая трактовка жизни. Немецкие мыслители пытались преодолеть сложившийся в философии Нового времени дуализм мира механической природы и сферы целесообразной активности духа. В натурфилософских работах Г. Лейбница (1982, 1983), Ф. Шеллинга (1987), Г. Гегеля (1975), И. Гете (1985), И. Гердера (1977), В. Каруса и других мир предстает как сложное диалектическое единство природы и духа, где дух — это реализовавшаяся природа, а природа — это «угасший» дух (Лункевич, 1960а, с. 222−227). По существу, натурфилософская мысль движется вокруг идеи организма, которая расширяется до всего Универсума (натурфилософы даже пытались определить морфологию вселенского организма), что позволяет осмыслить природу как нечто живое, одушевленное, где даже «мертвая» материя есть лишь «оцепеневшая» жизнь. Жизнь становится сущностью действительности, неким активным творческим началом 8 продуктивность" Шеллинга, «первичная жизнь» Каруса и т. д.), развертывающим из своих собственных оснований бесчисленное число продуктов, сохраняя, тем не менее, свою целостность. «Жизнь, — как указывает Шеллинг, — не является свойством или продуктом живой материи, а, наоборот, материя есть продукт жизни» (Цит. по: Лункевич, 1960а, с. 216).

Слабой стороной натурфилософии было то, что она в своих изысканиях опиралась почти исключительно на спекулятивный разум (а как же иначе, если природа — это «свободный рефлекс духа») (Лункевич, 1960а, с. 232). Зачастую эти спекулятивные теоретические построения основывались на недостаточном эмпирическом материале, просто противоречили фактам. За этот недостаток натурфилософия была подвергнута уничтожающей критике со стороны позитивистски настроенных1 биологовсередины XIX века: М. Шлейдена, Э. Сент-Илера, Г. Гельмгольца и др. В результате натурфилософия стала фактически синонимом бесплодного фантазирования и надолго была забыта естествознанием.

Пожалуй, впервые жизнь становится центральной категорией в том интеллектуальном движении середины XIX — начала XX века, которое позднее было названо «философией жизни"1. Основатели нового философского направления А. Шопенгауэр (1992), Ф. Ницше (1999), А. Бергсон (1998), В. Дильтей (1988, 1995) связывали с понятием «жизнь» надежду на преодоление того трагического раскола между миром природы и духа, который обозначился в европейской философской традиции, восходящей к трудам Р. Декарта и И: Канта. Жизнь здесь трактуется как подлинная «радикальная» реальность, откуда берут свое начало как мир природы, так и мир духа (мысли, переживания, истории). Таким образом,.

1 Термин «философия жизни» появился еще в начале XIX века в работах Ф. Шпегеля, однако предметом этого философского направления, как считал последний, должна являться «внутренняя духовная жизнь., а именно сознание» человека (1983а, с. 336). мир снова обретал свою целостность благодаря всеобщей укорененности в единой жизненной основе. Однако в целом понятие «жизнь» по своему содержанию оказалось весьма далеким от научного понимания, жизнь трактовалась как реальность, которая по своей сути иррациональна и поэтому недоступна научно-рационалистическому постижению.

В начале XX века появился целый ряд научно-философских комплексных дисциплин и направлений, для которых понятия «жизнь» и «организм», являясь стержнем мировоззрения, обнаружили при этом четкую ориентацию на науку. К таковым можно отнести близкие по своим идейным основаниям концепции холизма, эмерджентной эволюции А. Мейер-Абиха, К. Ллойд Моргана, С. Александера (Кремянский, 1969, с. 47−56- Богомолов, 1973, с. 132−158), энергетизма В. М. Бехтерева (1999), а также «философию организма», или «организменную концепцию», А. Уайтхеда (1990). В противоположность механистическому и суммативному видению мира на передний план выдвигается идея органической целостности. Динамическая концепция жизни, эволюционизм противопоставляются статуарности, машинообразности классической научной картины мира. В свете этого все мировые процессы, даже косной материи, наделяются явными атрибутами жизни: активностью, органической целесообразностью, способностью к эволюционному развитию. С точки зрения организмоцентрических учений мир предстает как живой, органический творческий процесс создания все новых целостностей.

Следует отметить, что под глубоким влиянием организмоцентризма разрабатывалась и общая теория систем Л. фон Берталанфи, который в своих работах использует принципы жизнедеятельности организма в качестве теоретической модели функционирования всякой целостности -«системы». Общая теория систем, по мнению ученого, является звеном «организмической программы», целью которой является формирование «организмического взгляда на мир» (1969, с. 28−50).

Другим направлением, развивающимся в рамках «организмического бума» (Кремянский, 1969), следует считать философию космизма, становление которой связано с именами таких философов, как К. Э. Циолковский (1986), A. JL Чижевский (1973, 1995), В. И. Вернадский (2002), П. Тейяр де Шарден (2002), В. П. Казначеев (2004) и др. В философских работах этих мыслителей указывалось не только на планетарную роль живого вещества, но был поднят вопрос о более широкой, чем в биологической науке, трактовке жизни, о сопоставлении ее с такими универсальными категориями, как материя, энергия, космос. Однако в силу определенных обстоятельств политико-идеологического характера долгие годы в нашей стране философское наследие космизма не было востребовано наукой.

В числе работ, внесших значительный вклад в развитие философского представления о жизни, необходимо отметить труды В. Н. Беклемишева (1970), В. И. Вернадского (1978, 2002), М. М. Камшилова (1970, 1979) и др., благодаря которым в современной науке утвердилась идея о всеобщей связи и взаимообусловленности живого на планете. Биосферная концепция В. И. Вернадского, а позднее «Гея-Земля» Дж. Лавлока (2000) и теория «биоса» А. Влавианоса-Арванитиса показали, что постоянное взаимодействие живого и косного составляет целостную органическую систему в масштабах планеты, обладающую способностью к глобальному гомеостазу и саморегулированию (Карпинская и др., 1995, с. 113).

Начиная с 60-х гг. XX века в естественных науках и прежде всего в биологии под заметным влиянием организмоцентрических и биосферных концепций обозначилась тенденция постепенного отказа от узкобиологического (субстратного или функционального) понимания жизни. Для большинства исследователей стало очевидно, что только в интеграции знаний естественных наук возможно сколько-нибудь адекватное понимание столь сложного феномена, как жизнь. Более того, исследование жизни становится содержательной областью, в рамках.

11 которой осуществляется дальнейшее расширение междисциплинарных связей, интеграция знаний различных научных отраслей.

В 1964 году вышла в свет книга «О сущности жизни», в которой коллектив авторов (В. А. Энгельгардт, А. Н. Колмогоров, А. А. Ляпунов и др.) попытался с более широких мировоззренческих позиций определить понятие жизни, ее сущность. На базе обширного экспериментального и теоретического материала в работе была предпринята попытка философского осмысления жизни.

Через несколько лет, в 1969 году, была опубликована монография В. И. Кремянского «Структурные уровни живой материи. Теоретические и методологические проблемы», в которой представлена динамика развития организмоцентрических концепций в современной науке, также поставлена проблема условий и источников возникновения нового в живой природе, то есть природы биологической самоорганизации, саморазвития.

Философскому анализу закономерностей живого в контексте более 1 общих закономерностей бытия посвящены исследования В. Н. Веселовского и А. А. Петрушенко. Первый в своей работе «О сущности живой материи» (1971) считает важным вскрыть основное противоречие жизни, являющееся источником развития жизни, ее эволюции. Схожую задачу пытались решить К. Геслер (1967) и позднее А. Б. Григорьев (1990). А. А. Петрушенко в своем исследовании (1971) затрагивает проблему определения общих принципов функционирования всех систем и организаций с точки зрения кибернетики. В свете этого жизнь рассматривается в рамках сложной эволюции механизмов квазиуправления и управления. К кибернетической трактовке жизни склонялись также Н. Винер (1983), У. Эшби (1959, 1964), К. Уоддингтон (1970а), А. Н. Колмогоров (1979), А. А. Ляпунов (1964), В. Н. Новосельцев (1978, 1989), В. И. Корогодин (2000) и др.

Определенный интерес вызывают также философские работы, посвященные изучению проблемы целостности, целесообразности и.

12 детерминизма в биологии, в числе которых следует отметить исследования В. Г. Афанасьева (1964, 1986), В. Г. Борзенкова (1980), а также две коллективные работы: «Проблема целостности в современной биологии», ответственный редактор Г. А. Югай (1968) и «Причинность и телеономизм в современной естественно-научной парадигме», ответственный редактор Е. А. Мамчур (2002).

Значительный вклад в исследование философских оснований знания о живоми прежде всего эволюционной теории, внесли работы К. М. Завадского (1958, 1973, 1977) и учеников его школы, среди которых можно отметить Я. М. Галла (1980 в соавт. с Завадским), А. С. Мамзина (1968, 1974, 1998), А. Б. Георгиевского (1972), Э. И. Колчинского (1977 в соавт. с Завадским, 2002), В. И. Стрельченко (1980, 1985), М. Т. Ермоленко (1969 в соавт. с Завадским), А. А. Королькова (1977 в соавт. с Петленко), А. П. Мозелова (1983, 1985), Ю. И. Ефимова (1972, 1985), Р. В. Жердева (1972, 1981), А. М. Миклина (1969, 1981 в соавт. с Жердевым) и др. Результаты работы этой исследовательской группы представлены в многочисленных монографиях, а также в коллективных сборниках, посвященных поиску природы прогрессивного развития живого: «Проблемы прогрессивного развития в живой природе и технике» (1969), «Теоретические вопросы прогрессивного развития живой природы и техники» (1970), «Закономерности прогрессивной эволюции» (1972), все под редакцией К. М. Завадского.

В 1973 году вышли в свет два коллективных труда: «Философия и современная биология» под редакцией И. Т. Фролова и «Философские проблемы биологии» под редакцией М. Э. Омельяновского, посвященные разработке онтологических, методологических и гносеологических проблем изучения жизни. Большое внимание в них, как и в других сборниках — «Биология и современное научное познание» под редакцией Р. С. Карпинской (1980) и «Методологические и философские проблемы биологии» (1981), уделялось интегративному подходу в исследовании.

13 феномена жизни, то есть проблеме взаимодействия наук при изучении живого, разработке теоретической модели жизни в рамках системного анализа, кибернетики.

Глубокий анализ методологической и гносеологической проблематики исследования жизни дан в монографии И. Т. Фролова «Жизнь и познание» (1984). При этом значительная часть работы посвящена аксиологическим и социально-культурным аспектам развития представлений о жизни. По мнению И. Т. Фролова, развитие знания о жизни поставило на повестку дня задачу формирования, единой1 интегративной науки о жизни, опирающейся на «особую форму связи с практикой», которая ориентирована не столько на редукционистский, сколько на «целостный, дарвиновский», то есть целостно-эволюционный, подход к изучению живого. Эта наука «нового типа», по мысли ученого, будет представлять собой целый комплекс дисциплин (естественнонаучного и гуманитарного профиля), который включил бы в сферу познания «не только чисто исследовательские, но и ценностные подходы, регулирующие исследование, исходя из гуманистических идеалов» (1973, с. 25−26).*.

В. Сэхляну (1965), а позднее Г. А. Югай (1985) предприняли смелую попытку на основе масштабного синтеза данных различных дисциплин (биологии, кибернетики, теории систем) раскрыть специфику жизни, ее сущность, принципы эволюционирования, а также онтологические (космос и жизнь) и социально-гуманитарные (человек и жизнь) аспекты познания жизни. Г. А. Югай поставил задачу построения специальной интегративной дисциплины — «общей теории жизни», в рамках которой происходил бы взаимообмен всех научных отраслей, исследующих жизнь.

Отдельно следует отметить работу К. Б. Серебровской (1994), в которой исследуется история поиска сущности жизни в европейском естествознании. Опираясь на колоссальный материал и данные исследовательской группы А. И. Опарина, К. Б. Серебровская представила.

14 картину эволюции представления о живом в науке на протяжении нескольких столетий. Вызывает сожаление лишь то, что повествование заканчивается первой четвертью XX века, поэтому понимание сущности жизни, сформированное в современной науке, в книгу не вошло.

Значительное расширение естественно-научного и теоретического знания, о жизни, происходившее во второй половине XX века, стало основанием для появления нового научного направления -«биофилософии» (термин ввел в научный оборот в начале 70-х гг. немецкий биолог Б. Ренш). Первоначально сферой изучения биофилософии стали гносеологические и методологические проблемы наук биологического профиля: биологии, биохимии, биофизики, экологии и т. д. Однако сегодня благодаря работам М. Рьюза (1977), Ю. Такера (2006) на Западе, а также Р. С. Карпинской (1997), И. К. Лисеева (1997), В. Г. Борзенкова (1998)! и др. в России, произошло значительное расширение исследовательского поля биофилософии, которую теперь можно представить как «комплексную, интегративную. междисциплинарную отрасль знания, вскрывающую мировоззренческо-методологические, гносеологические, онтологические и аксиологические проблемы бытия Универсума через призму исследования феномена жизни» (Шаталов, Олейников, 1997, с. 15). Причем круг этих проблем довольно широк: от философской рефлексии процесса познания форм живого (сущность жизни, структурные уровни живой материи, принципы эволюции и т. д.) до фундаментальных < мировоззренческих и аксиологических представлений о месте и роли жизни и человека в Универсуме. Учитывая столь важное значение нового направления, в Институте философии РАН вышла целая серия книг под общим названием «Философский анализ оснований биологии», концептуальные основания которой были заложены в первую очередь исследовательской деятельностью Р. С. Карпинской. Первая книга серии — «Природа биологического познания» (ответственный редактор И. К. Лисеев) вышла в.

15 свет в 1991 году. Вторая книга — «Биофилософия» (ответственный редактор А.Т.Шаталов) издана в 1997 году. Третья книга — «Жизнь"как ценность» (ответственный редактор JI. В. Фесенкова) опубликована в 2000 году. Четвертая книга — «Методология биологии: новые идеи (синергетика, семиотика, коэволюция)» (ответственный редактор О. Е. Баксанский) вышла в свет в 2001 году. Последняя книга «Биология и культура» (ответственный.редактор И. К. Лисеев) издана в 2004 году.

Важным направлением биофилософии стал поиск путей гармонизации жизни на Земле во всем ее многообразии. В этой связи перспективной видится коэволюционная модель, делающая акцент на совместном, сопряженном развитии, органическом взаимодействии, взаимозависимости человека, общества и природы. Коэволюционная установка, как показывают в своей работе Р. С. Карпинская, И. К. Лисеев, А. П. Огурцов (1995), становится* не только методологическим принципом исследования органической жизни, но одновременно новой парадигмой" культуры, позволяющей на основе принципов сопряженности, диалогичности осмыслить, осознать единство1 человека и природы, естественно-научного и гуманитарного знания. Таким образом, в науке сложилось убеждение, что подлинная, действительная биоили экофилософия возможна только на основе принципа всеобщей органической целостности, взаимозависимости.

В свете этого важную роль, приобретают мировоззренческие, социально-культурные компоненты знания о жизни, имеющего в целом ценностно-гуманистическую ориентацию. Как известно, еще А. Швейцер (1992) обратил внимание на феномен жизни в" контексте нравственного совершенствования человека. «Благоговение перед жизнью», по глубокому убеждению мыслителя, должно лежать в основании всей системы нравственных ценностей человечества и прежде всего в его отношении с другими формами жизни. Биосоциолог Э.-Уилсон также попытался «навести мосты» между эволюцией жизни и нравственным.

16 совершенствованием человека. По его мнению, «благоговение перед жизнью», «биофильные черты» являются определяющими характеристиками человека как высшей формы жизни. По Уилсону, мера «жизненности» для человека есть мера любви к живому, его связи с живым. В этом свете природоохранная деятельность фактически отождествляется гуманному, нравственному поведению, человечности как таковой. Схожих представлений придерживался биолог М. Рьюз, который в своей «эволюционной этике» также подчеркивает фундаментальное значение уважения к жизни для «этического разумения человека» (Карпинская и др., 1995, с. 107−108, 238−240).

Большое внимание проблемам аксиологии в контексте феномена жизни уделяется в двух совместных работах И. Т. Фролова и Б. Г. Юдина «Этика науки: проблемы и дискуссии» (1986) и «Этические аспекты биологии» (1986а). Авторы в своих исследованиях продемонстрировали связь позиции натуралиста, то есть человека, осознающего единство жизни на планете, с уважительным, благоговейным отношением ко* всему живому, в том числе и к другим людям.

Необходимо отметить, что в последние годы в науке появилась особая дисциплина — биоэтика, исследующая нравственные проблемы человеческого бытия через призму феномена жизни (Б. Г. Юдин, П. Д. Тищенко, 1991; В. Г. Борзенков, 2000; Н. А. Мещерякова, 2004 и др.). В 1998 году была издана коллективная работа «Биоэтика: принципы, правила, проблемы» (ответственный редактор Б. Г. Юдин). Основной задачей биоэтики, по мнению авторов сборника, является определение системы нравственных норм, способной выполнять регулирующую функцию в процессе взаимодействия человека и окружающей его жизни (в частности, процесса природопользования). В этой связи также отметим исследования JI. А. Микешиной (2002) и Н. В. Дрошневой (2006), в которых предпринята попытка оценки значения категории жизни в процессе формирования нового типа рациональности в европейской философской традиции XIX—XX вв.

Особо следует сказать также о биополитике как социальном и научно-философском движении, которое ставит перед собой цель формирования такойгосударственной политики и идеологии, для которой центральной задачей считалось бы сохранение жизни во всем ее многообразии на планете (различные экологические движения, «зеленые» и т. д.). Идеология биополитики вомногом связана' с идеями основателя Международного ' общества биополитики А. Влавиноса-Арванитиса, его теорией «биоса», в которой провозглашается* необходимость в, современном обществе преобразования антропоцентрической системы мировоззрения: в биоцентрическую (Карпинская и-др., 1995, с: 113) — в России схожих взглядов придерживается А. В. Олескии (2004), а также выдающийся' биолог-эволюционист Н. Н. Воронцов (1999, с. 609−613).

Bi последние десятилетиясинергетика1 (И* Иригожин, И. Стеигерс, .1986),. теория — самоорганизации (Э: Янч- 1999),. «сетевая концепция» (Ф. Капра, 2002), концепция, «Глобального эволюционизма» и «Универсальной истории» (НН. Моисеев, 1991; С. Г. Пионтковский, 1990; А. П. Назаретян, 200 Г) обрисовали черты новой научной: картины мира,. ш• основе которой во многом заложены! принципы, механизмы, почерпнутые наукой из анализаразличных форм жизниМеханизмы гомеостаза, саморазвития, самотворчества, эволюционная триада (наследственность, изменчивость, отбор)' приобрели универсальное значение,., позволяя, увидеть мир в качестве единой линии прогрессивной эволюции Вселенной от Большого взрыва до исторического человека: В свете этого жизнь более не предстает вюбразе случайного каприза природы, но, являясь наивысшей формой реализации творческой сущности мировой1 эволюции, служит.

2 Также был основан Международный университет биополитики.

18 базовой теоретической моделью мироустройства неклассической науки и становится ключом для понимания всеобщих законов мироздания.

Таким образом, в современной науке категория жизни утеряла свое узкобиологическое содержание, жизнь зачастую рассматривается в онтологической, космической, этической и даже политической перспективе. Такое понимание жизни вывело науку на путь широкого теоретического обобщения, что, безусловно, должно сопровождаться определенной философской рефлексией. Дело в том, что при всей неопределенности термина «жизнь» в рамках биофилософии или других организмои биоцентрических направлений все-таки сохраняется определенная ориентация на биологию (и естественные науки в целом) как основной источник практических и теоретических представлений о жизни. Поэтому анализ категории жизни в рамках этих дисциплин не исчерпывает и не восполняет необходимости предельно широкого философского осмысления феномена жизни как необходимого компонента бытия, компонента природы и культуры. На это указывают в своих исследованиях В. Г. Борзенков (1998)" и И. К. Лисеев (1997), последний даже призвал сформировать новое философское направление — «философию жизни», задачей которой было бы «философское осмысление явления жизни в его феноменальной, онтологической данности. Это анализ того, как сам факт существования жизни влияет на формирование онтологических схем и объяснений, утверждение различных познавательных моделей в их конкретном историческом наполнении» (1997, с. 95).

Такой философский анализ, на наш взгляд, видится перспективным, так как позволяет переформулировать основные онтологические и гносеологические основания науки и фундаментальные регулятивы человеческой культуры через призму феномена жизни и знания о жизни.

Цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы раскрыть содержание категории жизни в естественно-научном, философском и социально-культурном аспекте и определить ее место в.

19 целостном^ представлениио мире, выделить, и сформулировать основные проблемы исследовательской деятельности.

Для"достижения поставленной цели потребовалось, последовательное решение следующих задач исследования:

— проанализировать, мировоззренческие и гносеологические истоки, формированияпонятия жизни в естествознании- (прежде всего в биологии);

— выявить присущие современнойнауке тенденции расширения-содержаниякатегории", жизни: от узкобиологйческого к широкому обобщенному пониманию- •.

— показать богатство, и многообразие содержания-категории жизни в.

— мировоззренческие предпосылки философииопределить философско-обращения западной и русской философии к этому понятию;

— на. основе сравнительного анализа различных научных № философских, концепций, жизни попытаться сформулировать предельно широкоепонимание жизниоснованное на представлении о сущности жизни как творческой, продуктивной деятельности- ': .

— основываясь на" понимании сущностижизни как творчества, а также опираясь, на данные современногоэволюционного учения, оценить, перспективность понимания биологическойэволюции? как творческого, в целом автогенетического процесса, протекающего целесообразно и, направленно;

— показать, чтопредставление о жизни как творчестве может служить нетолько в качестве принципа понимания! природы, но и трактовки культуры-, (как формыжизни) — темсамым являясь" некой* основой интеграции философии1 природы5 и философии культуры, естественно. научного и гуманитарного знания.

Рабоней гипотезой данного исследования является предположение о том, что в основе активности жизни навсех этапах ее развития: (от протобиосферы до человеческой культуры).лежит диалектический процесс творческого самоосуществления: жизни. В рамках биосферы жизнь как.

20 творчество реализуется через постоянное формообразование с устойчивой тенденцией к «универсализации» функций живого, сопровождающейся усложнением морфологической и поведенческой структуры живого. В области культуры творческая сущность жизни проявляется в созидании культурно значимых, осмысленных содержаний. При этом специфическим «субъектом» этого творчества является исторический человек, личность, тем самым, культурное творчество, осуществляется в форме человеческой деятельности, которая не только создает космос культуры, но и: воспроизводит человеческое в человеке, являясь, таким образом, условием человечности как таковой. Изучение биологической и культурной жизни в контексте творчества как сущности жизни позволяет встать на путь построения. научно обоснованной концепции, рассматривающей жизнь. как всеобщее явление, выходящееза рамки биологической реальности.-.

Теоретикотметодологические основания исследования.

Комплексность проблемы, а: также новизна ее постановки в философии объясняют необходимость использования междисциплинарного' подхода. Исследование осуществляется в’нескольких теоретических планах: научно-теоретическом, философскомисторическом, культурологическомвзаимосвязь и сопряженность которых обеспечивается совокупностью взаимодополняющих подходов: системного, исторического, междисциплинарного, а также методами подобия и аналогии. Последовательно применен принцип диалектического соотношения логического и исторического анализов при: исследовании мнргообразных подходов к объяснению сущности жизни, оценке ее значения и роли в эволюции мироздания и становлении культуры, которые представлены в научных трудах, отечественных и зарубежных авторов.

Научнаяновизна исследования-заключается в том, что в работе осуществляется комплексный подход к изучению проблемы жизни, позволяющий охватить максимально широкий круг многообразных научных и философских трактовок этого феномена. Принципиальные.

21 положения, отражающие новизну исследования, формулируются в следующих пунктах:

1. Показано, что в современном естествознании при исследовании жизни в целом господствует редукционистский подход, так как изучение этого сложного феномена зачастую ограничивается сведением его многообразных свойств к структурно-функциональной или физико-математической модели.

2. Выявлена определенная динамика современных теоретических представлений о жизни, заключающаяся в постепенном отказе от узкобиологической и физикалистской трактовки жизни и формировании современной наукой представления о жизни как явлении планетарного и даже космического масштаба.

3. Установлено, что обращение к понятию жизни в «философии жизни» и близких ей направлениях тесно связано с необходимостью поиска новых форм постижения мира и человека, которые не сводятся к принципам, господствующим в физикалистском естествознании.

4. Показано, что различные трактовки жизни могут взаимодополнять друг друга, что может стать позитивной основой для формирования контуров новой системы научно-философского мировоззрения, которая выражала бы идею единства бытия природы и человека, основанную на определяющей роли жизни как основополагающего факта бытия.

5. Обосновывается правомерность рассмотрения сущности жизни как творческого процесса самоосуществления, который является ведущим фактором как в эволюции биосферы, так и в развитии культуры.

6. Обосновывается вывод о том, что изучение культуры и мира с точки зрения основополагающего значения жизни как творчества может стать основой интеграции философии природы и философии культуры.

Заключение

.

Сегодня в философии сформировалось убеждение, что дальнейшее развитие научной мысли не может опираться только на физикалистское видение природы, основывающееся на абстрактно отстраненном отношении человека и природы. Время показало, что господство теоретической установки, возведенной в мировоззренческий принцип, оборачивается противостоянием человека и природы, что привело не только к деградации природы и человека, но и явилось причиной появления новоевропейского дуализма мира природы и мира культуры.

В последние десятилетия наука ищет путь «нового синтеза» знания, который привел бы к утверждению представления о неразрывном единстве бытия природы и общества, их взаимозависимости и взаимообусловленности. Так, в недрах философии биологии сформировался новый интегральный подход, суть которого заключается в попытке осуществить философское осмысление жизни в широком контексте бытия природы и общества. Целый ряд комплексных дисциплин (биофилософия, биоэтика, биополитика и др.) исследуют мировоззренческие, гносеологические и аксиологические проблемы бытия через призму феномена жизни. Категория жизни становится содержательным полем интеграции различных научных теорий и филосовских учений. Следовательно, появилась необходимость не только научно-методологической рефлексии над категорией жизни, но и философского осмысления жизни как неотъемлемого компонента бытия природы и культуры, исследования ее роли в Универсуме.

В первой главе в ходе анализа содержания категории жизни мы выяснили, что при всей неопределенности термина прослеживается общая ориентация на биологическую науку как на основной источник распространенных в науке представлений о жизни. Однако дальнейшее исследование показало, что в самой биологии господствует.

246 физикалистское понимание жизни, и прежде всего с позиции физики энергетических процессов (термодинамики). Это объясняется, во-первых, тем, что формирование биологии как науки происходило в период торжества термодинамической картины мира, а во-вторых, физика издавна является для других научных отраслей некой идеальной моделью «научности» — экспериментальной строгости и логико-математической завершенности знания.

Таким образом, выяснилось, что категория жизни, понимаемая в биологическом смысле, не может выступать в качестве основания интеграции естественно-научного и гуманитарного знания, в противном случае подобная «интеграция» оборачивается банальным биологизаторством. Поэтому многие исследователи попытались выйти за рамки узкобиологического понимания жизни и рассмотреть ее в более широком контексте, как планетарное и даже космическое явление. Однако, как бы широко ни понимался научный феномен жизни, последний лишь часть мира, ее составной элемент, поэтому не может быть положен в основу мировоззрения. Исследование показало, что никакие частные или комплексные исследования феномена жизни не решают проблемы, если они не обретут принципиально иную концептуальную базу, позволяющую выйти на более широкий мировоззренческий уровень охвата феномена жизни как основополагающего факта бытия и соотнести его с такими категориями, как космос, реальность, культура и др. При этом философское осмысление категории жизни опирается на глубокую интеллектуальную традицию, ведущую свое начало от немецких романтиков и русской религиозной философии. Выдающиеся мыслители прошлого сформировали понимание жизни как объективной реальности, что может явиться альтернативой физикалистской трактовке жизни, господствующей в естествознании.

Философская рефлексия над жизнью направлена на выявление неизменного ядра этого феномена, на то, что сохраняется во всех.

247 состояниях и обстоятельствах, другими словами, философское размышление направлено на выяснение сущности жизни. Во второй главе исследования выяснилось, что в качестве сущности жизни не может выступать ни субстратный состав живого, ни его функциональные характеристики, ни информация. Жизнь отличается от косного прежде всего активным характером своего существования, следовательно, в природе этой активности и заключается сущность жизни.

Достижением современной науки является представление о жизни как эволюционирующем явлении, которому свойственно направленное развитие от простого к сложному, от низшего к высшему. Жизнь фактически предстает как некое творческое усилие, обеспечивающее прогрессивный вектор развития материи. При этом творчество как сущность жизни — это не только факт развития материи, но и факт бытия человека и культуры. Подобное понимание жизни помогает выработать единый подход к исследованию различных типов жизни (биологической, личной, культурной). Поэтому жизнь как творчество может стать основой интеграции' естествознания и гуманитарной науки и тем самым помочь преодолеть пропасть между миром природы и миром культуры.

Исследование показало, что жизнь как творчество не противоречит современному уровню эволюционного учения. Понимание жизни как творчества не обязательно должно сводиться к примитивному механо-ламаркизмуна новом витке развития современного эволюционизма креативная трактовка жизни должна стать условием расширения наших знаний о закономерностях и путях эволюции живого.

Анализируя различные философские теории, преследующие цель разрешения конфликта между миром природы и миром культуры, мы пришли к выводу, что зачастую они остаются в плену этого дуализма, считая, что его можно преодолеть за счет включения одного «мира» в другой. В этом, как считает Р. С. Карпинская, состоит непреодолимая тупиковость философских дуализмов (природы и культуры, души и тела,.

248 биологического и социального и т. д.) — Выход, по-видимому, заключается в поиске некоего «третьего», выражающего фундаментальную целостность мира, следовательно, единство человека и природы. В качестве такого «третьего», по мнению Р. С. Карпинской, могут выступать понятия экзистенции, жизнепроживания, выживаемости, жизненногопути, выражающие витальный, жизненный характер бытия мира и человека, при^ этом подчеркивающие не узкобиологическое, а широкое онтологическое понимание жизни (1997, с. 93).

Исследование показало-, что предельным основанием всех феноменов культуры является специфически человеческая активность, жизнь как творчество, которая в общественном окружении приобретает публичный и. этический характер, поэтому может быть определена через категорию поступка или жизни: какпоступления. Вечные непреходящие истины, сиюминутные прагматические мотивы, научные' и этические максимы базируютсяна едином основании: — жизни-поступлении— именно в человеческом творческом действии идеальная сфера обретает актуальность и действительность. Следовательно, категория жизни как творчествастановится синтезирующей, ключевой как, для естествознания (в том числе для биологии) — так и для философии культуры. Категория. жизни-поступления позволяет выработать, сформулировать основные принципы и регулятивы культуры через призму жизни, личного отношения к миру. Это путь к разрешению глубокого дуализма естественного и искусственного и в конечном счете-к утверждению представления о неразрывном^ единстве бытия человека и природы.

Таким образом, результаты. теоретического анализаподтвердили справедливость выдвинутого нами предположения, что философское осмысление жизни в широком контексте бытия природы-и общества может не только способствовать ликвидации пропасти между миром природы и миром культуры, но и способно привестик трансформации современной научной картины, мира и даже научно-философского мировоззрения в.

249 целом. При этом жизнь как творчество становится ключом к пониманию природы, человека и культуры. Полученные в исследовании выводы не претендуют на исчерпывающее решение рассматриваемой проблемы. Накопленный теоретический материал требует дальнейшего развития и уточнения. Дальнейшее исследование проблемы предполагает продолжение работы, связанной с раскрытием ключевых понятий и принципов креативной трактовки жизни человека, общества и природы, которая позволит сформировать такую систему взглядов на мир, в рамках которой философия природы (натурфилософия) становится одновременно философским размышлением человека о себе, существующем в природе, погруженном в систему отношений, живущем с ней одной жизнью. При этом связь человека и природы носит не только естественный (природный), но и онтологический характерфактически подобное познание природы становится этапом или ступенью самопознания человека.