Предупреждение девиантного поведения молодежи: Методологические и прикладные проблемы

народные обычаи, традиции нравы (мораль) законы (в т.ч. и в первую очередь — уголовный).

По мысли авторов работы, данная схема иллюстрирует и то, как социальные санкции обеспечивают «должное» поведение людей в обществе 6. Мы полагаем, что предложенный зарубежными авторами подход представляет собой интерес, прежде всего, в теоретическом плане, тем не менее он служит, на наш взгляд, уточнению именно последней из названных ими выше задач.

Поскольку целью данной работы является не изучение собственно девиантности, а особенностей предупреждения на региональном уровне наиболее распространенных и значимых в криминологическом плане видов и форм девиантного поведения молодежи, автор предлагает не претендующее на исчерпываемость следующее определение:

Девиантное поведение — это форма поведения, которая нарушает общепринятые в данной конкретной общности нормы, регулирующие взаимоотношения людей между собой и/или государством.

Объяснение нашего подхода можно изобразить и схематично. Так, в наиболее общем виде соотношение различных форм поведения можно представить в следующем виде (см. схему 1) :

5 L. Territo, J.В. Halsted, M.L. Bromleg «Crime & Justice in America» -New-York, 1995, p. 22.

6 Ibid, p. 24.

Схема 1.

Структура поведенческого «поля» человека морально одобряемое аморальное.

—р правомерное (законопослушное) ¦ поведение: правонарушающее девиантное" преступное уголовно наказуемое) I поведение (1) поведение (2).

Из предлагаемой нами схемы следует, что аморальное поведение (включающее в себя, как ядро, т. е. наиболее выраженную и опасную его составляющую, — правонарушающее поведение вообще, уголовно-наказуемое в особенности), по крайней мере по отношению к рассматриваемому нами объекту, фактически совпадает с «девиантными» его формами.

Если же рассмотреть проблему шире, т. е. включая все категории граждан, то девиантное поведение затронет часть, хотя и незначительную, «поля» морально одобряемого поведения, но не всеми принимаемого/разделяемого (так называемая, например, согласно точке зрения проф. Гилинского, «положительная» девиация: героизм, самопожертвование, альтруизм, творчество и т. д.).

На групповом и индивидуальном уровне указанное соотношение будет, скорее всего, выглядеть уже иначе (несколько по-другому — см. схему 2):

Схема 2.

О 2 3 4.

1. «нормальное» поведение;

2. «девиантное» поведение;

3. то же, но уже в форме правонарушающей;

4. «преступное» поведение, т. е. «ядро» девиантного поведения, его наиболее опасная форма.

При этом «О» означает отклонения в поведении, не представляющие общественной опасности, т. е., к примеру, непослушание, пропуски уроков и другие незначительные проступки детей и подростков.

Данная структура, по нашему мнению, отражает реальную дей-' ствительность, подчеркивая, что на уровне особенного, а тем более на единичном, практически любой человек может в той или иной степени, в более или менее длительном периоде или моменте своей жизни, быть девиантом.

С точки зрения статистической (практической) вряд ли найдется человек, хотя бы один раз в жизни не нарушивший какую-либо норму поведения, предписанную обществом.

Отсюда, как нам представляется, на данном этапе развития общества и науки не имеет смысла говорить о девиантном поведении и девиантности в целом, а следует сосредоточить усилия на изучении отдельных, наиболее опасных видов, форм отклоненного поведения и у различных категорий гра>едан с целью совершенствования методов социального контроля, общего и специального предупреждения как на государственном, так и на региональном уровне.

С целью определения и уточнения для себя наиболее приоритетных направлений социально-предупредительной работы рассмотрим ниже возможные классификации девиантного поведения.

2, Классификация основных видов и форм девиантного поведения.

Результаты наших исследований, как в учебных заведениях, так и в стенах специальных воспитательных учреждений (включая воспитанников ВТК), показывают, что большинство подростков-девиантов является «жертвами» процесса «клеймения», в т. ч. и чаще всего — «вторичной» девиантности. В основе этого процесса — ряд факторов, среди которых и недостатки существующей системы социального контроля, включая правоохранительную, и несовершенство учебно-воспитательного процесса, и дефекты общей и педагогической культуры взрослых, в первую очередь родителей, и негативное влияние макросреды, и многое другое.

Нами предлагается подразделение на «индивидуальное» и «групповое» отклонение, поскольку для данной категории лиц наиболее характерны конформизм, инстинкт «стаи», «слепое» подражание, излишняя доверчивость, ранимость, психологическая и психическая податливость, некритичность в оценке своего поведения и поведения ближайшего, в первую очередь, окружения, демонстративность поведения и т. д.

По имеющимся у нас данным изучения проблемы, «групповой» вид девиантности (а точнее — соответствующих поведенческих проявлений группового характера) составляет, в зависимости от той или иной его формы, от 40 до 80%. Например, правонарушающее (а особенно — преступное) поведение — на 60−80% 7, далее следует пьянство, насилие, наркотизм и т. д.

Учитывая специфику данной работы, автор включает в этот перечень бродяжничество и беспризорность (в определенной степени и безнадзорность), игроманию (включая видео-компьютерную), участие в неформальных объединениях (группировках) асоциальной и/или антиобщественной направленности, а также насилие8 (в связи с ростом его различных проявлений, включая школьное, внутрисемейное, уличное, чиновничье и т. д.), в первую очередь связанное с проявлениями агрессии, неуважения к личности и т. д.

Приведенный перечень представляется достаточным (хотя и неисчерпывающим) с учетом имеющихся в нашем распоряжении реальных возможностей (сил и средств) для воздействия на наиболее распространенные и опасные для общества и государства отклонения в поведении молодых граждан и его предупреждение.

По масштабам распространения рассматриваемые проявления можно, согласно данным наших исследований, но с определенной долей условности, расположить (по убывающей) следующим образом:

— табакокурение (до 18-летнего возраста),.

— пьянство,.

— насильственное поведение в целом,.

— безнадзорность,.

7 Включая в этот перечень и криминальные группировки.

8 При этом под насилием автор понимает «любой акт психического и/или физического воздействия одного лица или группы лиц на другое лицо или группу лиц, нарушающий природные или/и приобретенные права и свободы (личности) человека». См. подробнее: Насилие и дети: состояние, причины, защита и профилактика. — Волгоград, 1994.

— игро- (компьютеро-видео-теле и, возможно иные разновидно—сти)мания,.

— бродяжничество,.

— правонарушающее поведение,.

— преступное поведение,.

— наркомания и токсикомания,.

— проституция,.

— сексуальные перверсии,.

— алкоголизм,.

— беспризорность,.

— самоубийства (психические аномалии в рамках вменяемости).

С точки зрения степени общественной опасности данный перечень выглядит уже иначе (включая также мнения опрошенных нами лиц):

— преступное и правонарушающее поведение,.

— насильственное поведение в целом,.

— наркомания и токсикомания,.

— пьянство,.

— проституция,.

— бродяжничество,.

— алкоголизм,.

— беспризорность,.

— самоубийство,.

— безнадзорность, сексуальные перверсии,.

— игро- (компьютеро-видео-теле-) мания.

Примечание: определенная доля условности подобных перечней связана со многими факторами: во-первых, со сходствами и различиями рассматриваемых явлений, во-вторых, с уровнем развития личности опрашиваемых, в-третьих, с дифференцированной их оценкой со стороны граждан, в-четвертых, с временными изменениями, особенно в кризисные периоды развития страны и общества, в-пятых, с правоприменительной практикой и т. д.

Полагаем, что для достижения различных целей может и должно быть определено несколько перечней приоритетов. Например, отдельно для изучения и оценки обстановки в регионе (мониторинг, прогнозирование и т. д.) — для определения приоритетных направлений в организации социального контроля и предупреждениядля деятельности различных субъектов (например, для ОВД, социальной службы) и т. д.

3. Механизм формирования и социальная функция дввиантного поведения у детей и подростков.

Признавая бесспорный приоритет воздействия макросреды (общесоциального уровня) на рассматриваемый механизм, автор тем не менее считает не менее значимым, а главное — более реальным и эффективным для изучения, трактовки и воздействия — анализ проблемы на микроуровне и его ядра — семьи, т. е. в ближайшем окружении формирующейся личности в процессе ее онтогенеза и особенно на начальном его этапе.

Тем не менее необходимо подчеркнуть, что роль именно семьи в становлении личности за последние годы претерпела значительные изменения, в т. ч. и отрицательного свойства.

За основу такого подхода предлагаем концепцию шведского криминолога доктора Пер-Олофа Уикстрема9, тем более, что она не рас-, ходится со многими уже известными и в достаточной степени общепринятыми трактовками. Аналогичные, в основных аспектах исследования, осуществленные нами, также подтверждают правильность выдвигаемых подходов.

Таким образом, в механизме возникновения и, возможно, развития девиантного поведения определяющую роль играют: а) родители (их нравственно-психологический облик, ценностные ориентации, уровень общего развития, правосознания, культуры и т. д., но главное при этом — имеющиеся отклонения у одного или обоих из них). Однако, исходя из наших исследований, этот круг необходимо расширить за счет братьев ц сестер, особенно старших, если таковые имеютсяближайших родственников, совместно проживающих и/или имеющихся в силу различных причин (или могущих иметь) негативное воздействие на формирующуюся личность ребенка, особенно в возрасте до 10−11 летб) социализация, под которой в данном случае понимается система внутрисемейных отношений, тип воспитания и истинное отношение родителей и/или одного из них именно к растущему ребенкув) социально-экономический статус, измеряемый (или опре-" деляемый) уровнем образования родителей, доходами семьи, т. е. ее материальным стандартом (или, говоря нашим языком, — «образа.

9 См.: подробнее: Per-OIof'H. Wikstrom-Crime and Measures Against Crime in the City.- Stockholm, 1990. PP. 52−59. Одновременно необходимо подчеркнуть, что по целому ряду обстоятельств, как объективного, так и субъективного свойства (характера), семьей с каждым годом занимаются все меньше и меньше (что, в частности, подтверждается ростом «рецидивной», или, точнее, повторной преступности среди подростков). Между тем детдома переполнены, год от года возрастает число лиц, лишенных родительских прав, и т. д.

19 жизни"). При этом в понятие материального стандарта включается экосистема, т. е. район проживания семьи, тип строения, окружение и т. д. Полагаем, что именно этот фактор, оказывает немаловажное значение на процесс формирования девиантного поведения, а главное — на возможные пути повышения эффективности социального контроля и мер общего и специального предупрежденияг) структура семьи, как по результатам наших исследований, так и по данным уже имеющихся разработок, — наименее существенный из приведенных выше факторов, обусловливающий механизм формирования девиантного поведения в детском и подростковом возрасте на микроуровне.

Тем не менее мы приводим основные парадигмы (или модели), присущие отношениям родителей и/или лицам, их заменяющим, с детьми в семьях, из которых чаще всего выходят подростки с достаточно серьезными антисоциальными отклонениями в поведении.

Первая — это парадигма «игнорирования» (т. е. пренебрежительного отношения к ребенку, его «заброшенность») как в период раннего детства (до 5−7 лет), в первую очередь, так и в последующем, т. е. до 17−18 лет (корреляция данной парадигмы с отклонениями в поведении в Швеции составляет от 40−60%, по данным наших исследований — от 70−80%).

Вторая — это парадигма «конфликта», т. е. взаимная оппозиция (непонимание) в отношениях детей и родителей, переходящая во временные или постоянные столкновения (конфронтации, конфликты).

Корреляция указанной парадигмы со случаями девиантных проявлений в поведении детей и подростков составляет около 60% (здесь наши результаты близки — 65−67%).

Однако наши исследования позволяют уточнить «вторую пара-, дигму» применительно к существующим региональным, по крайней мере, условиям. Если представить внутрисемейную систему отношений в виде традиционного треугольника: ребенок отец мать то чаще всего в семьях девиантов (правонарушителей, прежде всего) имеет место ситуация, при которой, как правило, отсутствует эмоциональный контакт ребенка с обоими родителями или, по крайней мере, и в случае с мальчиками, — с одним из них — с отцом (примерно в 75% всех изученных нами случаях).

Далее (или одновременно) следует ситуация, при которой отсут-. ствует должный уровень взаимопонимания (не говоря уже о каком-либо, тем более эффективном, — педагогическом сотрудничестве) между самими родителями. Именно для подобных случаев, на наш взгляд, верна сентенция о том, что «уж лучше мать-одиночка, чем видимость семьи» (подобный вариант был нами выявлен в не менее 60% изученных случаев).

При этом вариант, когда в семье имеются два и более ребенка (особенно если они разнополые и/или с большим возрастным разрывом), чаще наблюдается усугубление уже рассмотренной нами ситуации — не менее, чем в 40% семей.

Кроме того, выявлено, что мать (жена), которая, по мысли ряда специалистов, должна играть как бы роль семейного психолога, в т. ч. цементирующего внутрисемейные отношения, смягчающего ее микроклимат и т. д., в последние годы все хуже выполняет и эту свою важнейшую ролевую функцию (не более чем в трети изученных нами фактов), что также оказывает свое разрушающее влияние, в первую очередь в отношении полноценного процесса воспитания детей и подростков.

Третья — это парадигма девиантных проявлений (поведенчес—ких) и отношений со стороны родителей, лиц, их заменяющих (т. е. налицо механизм так называемого «дурного примера»). Добавим, что в этой парадигме мы выделяем два подуровня: первый «косвенный», т. е. когда взрослые члены семьи — сами девианты, но не проявляют эти свои наклонности в отношениях с детьми, и второй — «прямой», при котором родители, например, втягивают детей в пьянство, воровство, проституцию и т. д., избивают, оскорбляют их. По нашим результатам, данная модель имеет не менее 90−95% корреляции с будущим отклоняющимся поведением детей и подростков (данные по Швеции, для сравнения, — 60−80%)10.

10 Отмеченные расхождения объясняются, на наш взгляд, более совершенной системой социального контроля и социальной помощи в этой стране. Одновременно полагаем, что в данном случае следует учитывать и генетические отклонения в той или иной семье. — См. подробнее: Теория личности.-М., 1997.— С. 597−598. 1 и.

Четвертая — это парадигма «разрушения» семейного очага (а не только семьи), т. е. развод, смерть, болезнь одного или обоих родителей. В Швеции эта парадигма имеет от 10−30% уровня корреляции с девиантностью. В нашем регионе (как, впрочем, и в стране в целом) в силу уже отмеченных и хорошо известных причин этот процент выше в 1,5−2 раза, т. е. может достигать 50%.

Однако важно подчеркнуть, что на практике только сочетание, по крайней мере, двух-трех из этих парадигм (хотя и в разных пропорциях) приводит к тем видам и формам девиантного поведения, которые уже вызывают озабоченность (на статистическом уровне) состоянием проблемы со стороны общества и государства.

По нашим данным, в регионе наблюдается наиболее часто следующее сочетание: парадигмы девиантных проявлений с парадигмами игнорирования и/или конфликта.

При этом в семьях, где конфликты остры и постоянны (как между самими родителями, так и, особенно, в отношениях со своими детьми), переходят в ссоры, тем более с применением насилия, наблюдаются впоследствии подростки с самыми опасными формами девиантного поведения: преступлениями и/или правонарушениями (как правило, с преобладанием деяний насильственного типа).

Следующий элемент механизма девиантности — низкий уровень интимности в отношениях родители — дети, при котором отсутствует взаимное уважение и доверие, эмоциональность и теплота. В этом случае дети принимают недостаточное участие (или совсем устранены) в решении семейных проблем.

Отсюда — многие дети из подобных семей не приучаются с раннего возраста решать встающие перед ними проблемы достаточно эффективно, а если и решают, то чаще всего девиантным путем, т. к. не знают и не приучены к иному способу действия.

При этом важно отметить, что, например, если дома положительно смотрят на школу (общая оценка, отношение к личности учителя и др.), то и ребенок, как правило, там легче адаптируется (и сам, и по отношению к нему учителей)11.

Здесь же следует учитывать и условия работы родителей (например, если они вынуждены ездить для этого в другой район, меньше уделяя времени семье), и то, что местные власти предоставляют своим жителям (например, детские сады, центры занятости, места и условия активного положительного досуга и др.).

11 Между тем этот аспект (как часть более сложной и важной проблемы взаимоотношения, к примеру, между семьей и школой) у нас, как показывают длящиеся с 1987 г. исследования, имеет негативную тенденцию, усилившуюся за последние 3−5 лет.

Таким образом, основа механизма возникновения и развития де-виантного поведения у детей и подростков (по крайней мере) неразрывно связана с микроуровнем, который включает в себя, большей частью, несколько подсистем, решающей из которых на начальном этапе (т. е. до 5−7 лет) является семья, а уже в семье — наличие, сочетание и удельный вес 2−3-х из приведенных выше парадигм системы ее внутренних взаимоотношений.

4. Социальная функция девиантного подведения.

Известно, что в окружающем нас мире, в т. ч. и в социальном, все достаточно целесообразно, и если какое-либо явление существует, а тем более широко распространено, то это отвечает уже имеющимся (сложившимся) закономерностям.

Следовательно, девиантное поведение вообще, детей и подростков в особенности имманентно присуще современному обществу.

В России вот уже в течение более десяти лет имеет место сложный и болезненный процесс изменения всего и вся, в том числе дисфункция всех без исключения социальных институтов, призванных регулировать взаимоотношения людей в обществе, их поведение.

Особенно остро на этот процесс реагирует и рассматриваемая нами категория лиц, т. е. дети, подростки и молодые взрослые.

Отсюда, по нашему мнению, на индивидуальном уровне прежде всего, а также в определенных случаях — и на групповом, проявляются одни из основных социальных функций девиантного поведения —• компенсаторная и/или приспособительная (адаптационная)12, роль которых в ближайшем и обозримом периоде развития страны будет объективно возрастать, т. к. продолжится нарастание состояния аномии и воздействие иных (в целом достаточно многочисленных) негативных факторов и тенденций.

Поскольку предметом нашего изучения и трактовки все же является специфическая категория лиц (дети, подростки, молодежь), то мы начнем рассмотрение социальных функций или назначения их девиантного поведения с уровня единичного (в статистическом его. смысле).

12 При этом они присутствуют одновременно, но в разных пропорциях, или компенсаторно-адаптивная, или адаптивно-компенсаторная модель. В существующих условиях по сути глобального кризиса мы определили, что в нашем регионе по крайней мере больше распространен последний вариант с явным преобладанием именно адаптационной (или для выживания, в т. ч. и в прямом смысле слова) функции.

Так, известно, что еще в период зачатия закладываются в той или иной степени потенциальные возможности для будущих отклонений, т. е. генетически заданных предрасположенностей, реализация которых, в свою очередь, зависит от очень многих, но уже социальных факторов (в т. ч. уровня развития экономики в целом, медицины, педагогики, психологии и психиатрии, системы социальных служб и институтов и т. д.).

Затем следует патология беременности, которая может носить не только физиологический (включая неблагоприятное воздействие нездоровой экологической ситуации в регионе проживания), но и психологический характернапример, ссоры в семье (в т. ч. вызы-. ваемые и нежеланием иметь ребенка), стрессы будущей матери вообще и т. д. 13.

По данным наблюдений, проводимых в нашем регионе педиатрами, данный фактор играет крайне важную роль в определении будущей направленности и формирования личности.

Уже с момента рождения ребенка в процесс его формирования включаются социальные элементы в рамках, прежде всего, ближайшего окружения, к которому новорожденный начинает все более активно адаптироваться, в т. ч. путем постепенного «включения» второй сигнальной системы — речи.

Данный период (первые 2−3 года его жизни), следовательно, яв-. ляется решающим в становлении личности, точнее — ее «куколки», с присущими только ей чертами характера, элементами будущего мировоззрения, ценностных ориентации и т. д.

Именно на этом этапе, как мы убедились на основе имеющихся данных и личных исследований и наблюдений, начинается как «внутренняя», в первую очередь, и во многом несознаваемая, так и «внешняя» борьба «рождающейся» личности за свое место в окружающем ее мире.

В указанном возрастном периоде происходит расширение «среды обитания» и социализации ребенка за счет включения его во все новые микрогруппы: по месту жительства (соседи, знакомые, двор), в рамках воспитательных учреждений (ясли, сад)14, родственных связей (дедушки, бабушки, тети, дяди и т. д.).

13 Одним из практических путей разрешения этой проблемы следует считать и создание специальных курсов (с 1997 г. действуют в Москве) для молодых родителей по обучению методам «перенатального воспитания» детей.

14 В силу складывающейся в последние 5−7 лет ситуации их влияние в процессе первичной социализации детей, в т. ч. приобщение к общепринятой культуре, моральным и иным ценностям, снижено и все больше замещается ближайшим окружением по месту жительства.

И в каждой микросреде (группе, пространстве) ребенок должен приспосабливаться, одновременно компенсируя те или иные неудобства и защищая тем самым себя, свою «самость» .

При этом он «научается» изменять, скрывать, и/или подавлять свои эмоции, желания, отношения, потребности и т. д., как правило, за счет отклонений в поведении (Kaplan Н. В.).

Все это происходит в рамках определенных социокультурных, а точнее — социосубкультурных обстоятельств, поскольку к общей культуре приобщение ребенка (в большей или меньшей степени) происходит уже позже, начиная с первых лет учебы в школе, гимназии, лицее.

Одновременно развивается и укрепляется самооценка формирующейся личности, при которой ребенок стремится, с одной стороны, минимизировать негативные моменты своей позиции (отношений), а с другой — максимально увеличивать положительные.

Поскольку добиться такого положения без каких-либо издержек, невозможно, то одним из последствий поддержания своей самооценки на уровне, который предполагает (или к чему стремится) личность, становится отклонение в ее поведении.

В отношении со взрослыми (родителями и/или лицами, их заменяющими), от которых ребенок длительное время зависит полностью, у него, соответственно, закрепляется понимание того, с каким поведением старших лиц ассоциируется удовлетворение положительных и/или отрицательных потребностей (в первую очередь, и на первичном этапе — физических).

Исследования проблемы также показывают, что когда складывающаяся для ребенка (а в дальнейшем — и подростка) ситуация не способна отвечать уровню его притязаний, то он вынужден искать личностную или коллективную, в т. ч. девиантную, альтернативу, которая позволит ему снова вернуть себе требуемый уровень ощущения самоуважения (или соответствующей самооценки).

Отсюда следует, что универсальный и характерный мотив формирующейся личности — достичь, удержать или восстановить (вернуть) предпочитаемый уровень самоуважения.

По результатам наших исследований, которые совпали с данны—ми ряда других ученых, пик достижения осознанного и целенаправленного самоуважения (притязаний) у молоды* выпадает на возраст 15−16 лет и выше. Именно на этот период приходится момент выбора своего пути, отрыв и/или уход из семьи, первая (осознанная и/или «серьезная») любовь и т. д.

По имеющимся у нас данным, за пределами семьи основы отклоненного поведения закладываются в учебных учреждениях, начиная с первых классов, параллельно (одновременно) и со все увеличивающимся влиянием улицы, а точнее — ее неформальных группировок асоциальной и/или даже антиобщественной направленности.

При этом влияние последних увеличивается, особенно с возраста в 10−12 лет15, и достигает своего пика в 14−16 лет. По крайней мере, данная ситуация наиболее характерна для крупных городов, таких, к примеру, как Волгоград, который в целом разделен на «территории» (сферы влияния), контролируемые одной (чаще всего) или несколькими группировками (и/или «бригадами»), некоторые из которых в достаточной степени иерархичны и «курируются» старшими, в т. ч. из числа преступных кланов и/или отдельных «авторитетов» (это их «крыша»).

В возрасте 15−16 лет многие подростки начинают работать или подрабатывать на постоянной или временной основе, и с этим фактором также связано в определенной степени возникновение и/или развитие отдельных форм девиантного поведения, т. к, этот процесс в существующих условиях16 в целом ряде случаев искажен и даже, нередко, криминализирован.

Одновременно активизируется процесс социализации подростков со все большим вовлечением в него влияния элементов макросреды.

Вместе с тем, мы полагаем, что до 18−20 лет у большинства молодых процесс социализации, включая формирование отклонений в' поведении, все же происходит в рамках микросреды (в которую входит ряд групп или подгрупп), а макросреда воздействует постоянно, хотя и с разной интенсивностью, но опосредованно.

С точки зрения макросреды подчеркнем, что наше общество в целом крайне девиантно в силу ряда причин: во-первых, на протяжении многих поколений оно высококримина-лизировано (и этот процесс идет пока что по нарастающей) — во-вторых, имеет место длительное господствование «двойной» морали (а по сути — ее размывание и замена цинизмом, неверием,.

15 Это — период начала переориентации лиц младшего подросткового возраста от семьи к референтной группе сверстников.

По данным нашего исследования, не более 10% опрошенных подростков нашли работу с помощью официальных структур (молодежной биржи труда, например), остальные — через родственников и знакомых, в т. ч. через своих сверстников и старших ребятодновременно 35% опрошенных признали, что их работа в большей или меньшей степени связана с нарушениями не только моральных норм, но и законодательных. Учитывая крайне высокую латентность рассматриваемого явления и опираясь на данные других исследователей, полагаем, что эта цифра явно занижена (в 1,5 — 2 раза).

26 разочарованием и т. д.) — правосознания, ценностных ориентаций, мировоззрениячто так или иначе приводит к скрытой и/или открытой девиациив-третьих, проникновение в общество, хотя и не тотальное, но достаточно глубокое, особенно в молодежную среду, тюремной (лагерной) субкультурыв-четвертых, ослабление основного института общества (и ядра. государства) — семьив-пятых, появление в конце 60-х — начале 70-х годов движения неформалов, которое впоследствии (в конце 70-х — начале 80-х) постепенно трансформировалось в развитие НОМ асоциальной и антиобщественной направленностив-шестых, — это тотальная коррумпированность в обществе, в т. ч. понимаемая более широко как повсеместное главенство принципа: «Ты — мне, я — тебе» — кастово-клановая структура «светско-. советского» обществав-седьмых, затянувшийся переходный, а по сути — кризисный период, характеризующийся социальной дезорганизацией и аномией как «платой», в определенной степени, за внезапно возникшую свободу по сути дела всего и вся (а на практике, т. е. в повседневном жизни, это свелось к господству вседозволенности и наступлению беспредела сверху донизу, и наоборот) — в-восьмых, природа, как известно, не терпит «пустоты», и освободившиеся ниши (идеологические, например, когда «исчезли» пионерская и комсомольская организации) быстро стали заполняться воздействием различных экстрасенсов, магов, предсказателей, духовных «отцов и матерей» и т. п. в-девятых, к традиционно широко распространенному пьянству и алкоголизму (получившим новый «толчок» за последние 5−7 лет) прибавилось «увлечение» подростков и молодежи, в первую очередь, наркотиками и токсинами, а также. прочими «маниями» — игро-компьютеро-видео и т. д.- в-десятых, как закономерный во многом итог перечисленных выше факторов, отмечается повсеместный рост насилия как более' предпочтительного способа разрешения стоящих перед людьми проблем (уличное, школьное, внутрисемейное, чиновничье и т. д.) — в-одиннадцатых, это процесс ускоренного расслоения общества17, рост его маргинальное&trade-, безработицы, обнищания широких слоев населения.

17 То есть его стратификация, в процессе которой, однако, не только не сформировался «средний класс», но даже его основа. Между тем в цивилизованных странах представители.

Падению идеалов и нравственных принципов, росту цинизма молодых способствовало и то положение, в которое попало старшее поколение, а точнее — когда они увидели, как государство поступило с миллионами тех, кто верой и правдой служил ему всю свою жизнь.

В заключение следует, к сожалению, констатировать, что молодое поколение страны серьезно больно, т. к. «заражено бациллами», вседозволенности, нигилизма, бескультурья, презрения к честному труду, сексуальной распущенности и т. п.

Таким образом, девиантное поведение молодежи в целом закономерно и объективно как по своей сущности, так и по социальному назначению, поскольку оно выполняет определенные функции, в частности регулятивные и «защитные» в сфере человеческих общественных отношений, в первую очередь на уровне микросреды и/или групповом.

На индивидуальном уровне на первое место, по нашему мнению, выступает уже «защитная» функция, а регулятивная отступает как бы на второй план, хотя и формируется, в основном, в ее рамках.

При этом «защита» в данном случае, как правило, носит ярко выраженную субъективистскую направленность негативного толка, хотя, может, и чаще всего, обусловлена объективными факторами микро-, в первую очередь, и макросреды.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ.

Общая характеристика состояния отдельных видов девиантного поведения молодежи.

1. Преступность — наиболее опасная форма отклоняющегося поведения молодежи. Так, начиная с 1987 г., в России фиксируется непрерывный рост числа несовершеннолетних, в первую очередь, и молодых взрослых, участвующих в совершении преступлений. В итоге лицами 14−25 лет совершается ежегодно около 50% всех преступлений, регистрируемых по линии уголовного розыска.

При этом темпы прироста молодежной преступности (даже без учета высокого и все возрастающего с каждым годом уровня латент-ности преступлений лиц указанной категории) в несколько раз опережают аналогичные показатели для взрослых и почти в шесть раз — темпы прироста данной возрастной категории населения страны. Одименно этого класса меньше всего связаны с отклонениями в поведении, особенно его наиболее опасными формами. новременно и значительно повысилась криминальная активность детей в возрасте до 14 лет: в среднем ими совершается более ста тысяч общественно опасных деяний в год. Традиционно высоким, особенно для подростковой преступности, остается уровень ее групповой активности, который достигает, в частности, по нашему региону 67%. На 45% по отношению к тому же 1987 г. возросло число лиц женского пола, вовлеченных в преступную деятельность.

До 50% и более всех преступлений несовершеннолетних совершается лицами нигде не работающими и не учащимися. Меняется и сам характер преступности. Так, появились и активно развиваются такие ее виды, как торговля наркотиками и оружием, притоносодержа-тельство и сутенерство, разбойные нападения на предпринимателей и иностранцев, рэкет и другие формы вымогательства, похищение заложников, применение пыток к своим жертвам, мошеннические действия с валютой и ценными бумагами, компьютерные преступления ит. д.

Все больше совершается тяжких преступлений: убийств (например, в два раза в 1997 по сравнению с 1996 годом), изнасилований, тяжких телесных повреждений, в т. ч. с применением оружия, включая огнестрельное.

Таким образом, криминальный или полукриминальный образ жизни, соответствующие виды деятельности и «житейская» философия становятся приоритетными для значительной части молодежи. В целом состояние, структура, динамика, причинный комплекс и основные тенденции развития преступности несовершеннолетних и молодых взрослых в последние годы все больше определяются и ее местом в системе иных, но прежде всего наиболее опасных видов преступности: организованной, экономической, профессиональной, рецидивной.

2. Наркотизм в подростково-молодежной среде.

В данном контексте приведенный термин объединяет собственно наркоманию, токсикоманию, игро-видео-теле-компьтероманию и другие возможные (аналогичный), но еще не возникшие формы болезненного влечения и соответствующие негативные отклонения в поведении детей, подростков и молодых взрослых.

В рамках наркотизма по степени опасности для здоровья молодого поколения и, следовательно, угрозы для общества, несомненно, на первом месте располагается наркомания, на втором — токсикомания, а затем — иные болезненные влечения — компьютерная, например, mania. Последняя включает в себя все более расширяющуюся возможность молодежи для «погружения» в виртуальное пространство, что, в свою очередь, создает новую систему стереотипов, нередко трансформирующих личность, особенно ребенка иили подростка, помимо макрои даже микросреды. Отсюда во многом определяется и состояние проблемы.

Так, по итогам прошедшего 1997 г. в стране насчитывалось более 200 тысяч только официально зарегистрированных потребителей наркотиков. Поскольку уровень латентности наркомании очень высок,' то, по оценкам специалистов и экспертов в этой области, указанную цифру можно увеличить, по крайней мере, в 10−12 раз. Эксперты также, проведя необходимые исследования, полагают, что активных потребителей наркотиков в России насчитывается порядка 2,2 — 2,4 млн. человек, не менее 50% из которых— это молодежь в возрасте 15−24 лет.

Согласно данным МВД РФ, если в 1986 г. было зарегистрировано 14,5 тыс. преступлений, связанных с наркотиками, то в 1997 г. — около 200 тыс. (т.е. налицо рост в 6−7 раз). При этом число наркоманов (активных потребителей — в первую очередь) за этот же период выросло в 20 раз, а смертность среди них — в 12 раз, в том числе среди детей и подростков — в 42 раза. В год по стране в среднем изымается до 50 тонн наркотических веществ. Оборот наркодельцов, по имеющимся оценкам, составил в прошлом году около 2 млрд. долларов. Более 50% наркотиков поступает к нам из-за рубежа.

Самым популярным среди молодежи крупных городов становится так называемый «экстази». При этом бедные слои населения (малоимущие), дети и подростки все же чаще употребляют марихуану, гашиш, маковые производные, а богатые (включая «золотую» молодежь) — амфетамин, героин, кокаин.

По нашему региону (основным городам и области) ситуация выглядит следующим образом: возрастная структура: 1984 г. — 20−39 лет (96,7%), 15−20 лет (3,3%), 1997 г. -20−39 лет (70,8%), 15−20 лет (29,2%). Отсюда, рост юношеской наркомании в регионе составил в 8,5 раза. При этом в областном ОНД имеются сведения о зарегистрированных 1782 только несовершеннолетних потребителях.

Данные проведенного нами выборочного исследования среди учащихся общеобразовательных школ и ПТУ города и отдельных районов области в 1991;1993 гг., показали, что в среднем порядка 1011% из них хотя бы один раз пробовали наркотики (в основном «легкие» — гашиш, например), а еще 60% выразили такое желание, «если представиться такая возможность».

Выборочные опросы 1995;1996 гг. учащихся 9−11 классов школ г. Волгограда показали, что уже пробовали наркотические иили токсические вещества 19,7% мальчиков и 8% девочек, а продолжают употреблять, соответственно, 9,1% и 1,6%.

Однако дополнительные исследования 1997 показали, что реальная картина состояния проблемы еще более удручающая, т.к. большинство (87%) опрошенных нами учащихся одного из «элитных» лицеев города указали, что хотя бы раз в жизни пробовали или токсин, или наркотик, хотя пристрастившихся среди них к «дурману» в целом значительно меньше, чем среди учащихся общеобразовательных школ.

Опрос 500 студентов (включая учащихся медицинских вузов) в возрасте 18−21 года, проведенный совместно с А. Г. Макеевой (г. Москва) и Н. Н. Демидовым (Волгоград), показал, что они неплохо ориентируются в наркогенных веществах, местах их сбыта (чаще это ночные клубы, улицы, общежития, рестораны, дискотеки, бары). Однако при этом у опрошенных очень скудны сведения, необходимые для создания антинаркогенного барьера (точнее, они имеются, но носят довольно общий абстрактный характер).

Так, например, 73% опрошенных уверены, что единичная проба наркотика не может сколь-либо серьезно повлиять на состояние их здоровья, а тем более вызвать привыкание- 35% полагают, что у них. вообще не может такого привыкания возникнуть- 38% студентов уверены, что прием токсических препаратов менее опасен для здоровья, чем прием наркотических.

При этом каждый пятый подчеркнул, что опасность наркотизации, мол, снижается, если применять высококачественные препараты и делать это правильно.

Однако выборочные проверки в нашем регионе показывают, что относительно чистых наркотических препаратов становится с каждым годом все меньше и они составляют не более 30−35% от распространяемых.

Более половины опрошенных отметили, что наркомания не может • повлиять на поведение человека в обществе. Одновременно 80% респондентов указали, что знакомы лично с людьми (чаще всего — своими сверстниками), которые употребляют наркотики. Они их не осуждают и полагают, что это никак не сказывается на их с ними взаимоотношениях.

Одновременно выяснилось, что у данной категории лиц в целом ниже уровень интереса к наркотикам и информированности о них, чем у несовершеннолетних, в т. ч. студентов-первокурсников (как правило, лиц младше 18 лет). Результаты этих опросов подтвердили нашу гипотезу об ускоренном процессе наркотизации за последние 2—3 года, особенно среди несовершеннолетних и части молодых взрослых. Практика также свидетельствует, что наиболее опасный возраст для приобщения к наркомании сейчас 9−13 лет, тогда как, для сравнения, несколько лет назад это, в основном, был период с 14−17 лет и старше.

3. Пьянство в молодежной среде.

Так, на учете только в органах внутренних дел региона за распитие спиртных напитков состоит порядка 800 несовершеннолетних, которыми в 1997 г. в состоянии алкогольного опьянения — совершено свыше .600 преступлений. И это — только верхушка айсберга, т. к. по данным проводимых нами исследований в г. Волгограде, только среди учащихся 9−11 классов употребляют алкоголь 81,1% мальчиков и 85,2% девочек. При этом из них только 15,4% и 14,1% соответственно употребляют алкоголь очень редко (по их мнению, понятиям) — до 5 раз в году, т. е. в основном по праздникам, особенно торжественным случаям и т. д. Опрошенные нами дополнительно учащиеся одного из' престижных лицеев города, говоря о своих сверстниках в целом, подчеркнули, что более 50% подростков в возрасте 13−17 лет регулярно, по крайней мере, раз в неделю, с учетом пива (которое, добавим, среди многих подростков и за алкоголь-то не считается), употребляют алкоголь, а каждый 2−3-й — еще чаще. Подчеркнем, что если буквально 4−5 лет назад такое состояние было «нормой» для криминогенных детей, из групп «риска» и в целом— из неблагополучных семей, то в настоящее время — для основной массы «обычных» детей и подростков, не говоря уже о молодых взрослых.

4. Проституция и отдельные формы сексуальных перверсий (отклонений).

Данные о размахе явления, особенно относительно малолетних проституток, — как в России в целом, так и в нашем регионе в частности — отсутствуют, а имеются лишь ориентировочные. Однако выборочное изучение проблемы показывает, что если, например, в 1987 г. лишь каждая 20-я, в среднем, проститутка была младше 18 лет, то уже в 1997;м — каждая 8-я, а в некоторых городах (Москве,. Санкт-Петербурге) — каждая 5-я, т. е. 20% от всех выявленных и/или опрошенных.

Одновременно существует и развивается (растет) и мужская проституция, включая детско-подростковую (юношескую), о которой у нас имеются еще более скудные сведения. Образ жизни проституток связан с алкоголем, наркотиками, венерическими заболеваниями, СПИДом и преступностью, в том числе и главным образом с организованными ее формами, т. к. это, особенно проституция малолетних и несовершеннолетних, — организованный преступный бизнес, включающий в себя также распространение порнографической продукции (втягивание детей в этот «бизнес»), содержание притонов, торговлю «живым товаром» как внутри страны, так и за ее пределами.

По данным региональной межведомственной комиссии по делам несовершеннолетних, значительная часть состоящих на учете девушек-подростков ведет аморальный образ жизни, лечатся от венерических заболеваний. Исследования последних лет свидетельствуют о неуклонном падении нравов среди молодежи. Так, выборочное изучение проблемы показывает, что первое половое сношение у 30% девочек состоялось, как правило, в возрасте 13−14 лет, а у 9,5% — еще' раньше. При этом лишь 35% опрошенных нами, например, в, 1995;96 годах подростков порицали проституцию. Добавим, что в ряде регионов и городов страны эти данные еще выше. Значительное влияние на рост проституции (как и на различные сексуальные перверсии) оказывало и продолжает оказывать бесконтрольное, по сути, распространение грубой эротики и откровенной порнографии. В рамках многих воспитательных и учебных учреждений страны получили свое развитие не до конца продуманные методы и целые программы «сексуального» воспитания молодого поколения. Большей частью эти идеи и методы взяты путем «простого переноса» из стран Запада, в первую очередь из США, т. е. без учета особенностей российского менталитета, специфики сложившейся в стране ситуации в целом.

5. Психические аномалии.

По данным Минздрава РФ, в стране на диспансерном психиатрическом учете состоит свыше 200 тысяч человек и еще более миллиона находятся на консультативном наблюдении. Однако и эти цифры далеко не полностью отражают реальную картину, так как и учет не вполне совершенен, да и условия постановки на него крайне демо-. кратичны. Еще более латентный характер носит ситуация с детьми и подростками, т. к. по ряду причин, прежде всего субъективного порядка, их учет очень не полон. По оценочным данным экспертов, это соотношение составляет примерно 1:7.

В целом ситуация в нашем регионе по данным формам отклонений в поведении, детей и подростков в первую очередь/ достаточно тревожная, а прогноз — не очень благоприятный. Так, только по психозам в 1994;1997 гг. отмечен рост почти в 4 раза. И это — не считая неврозов различной степени. По выборочным исследованиям среди школьников региона примерно каждый третий ребенок — «нервный», а среди пятиклассников — уже половина мальчиков и треть девочек. Напомним в этой связи, что, по данным криминологических исследований, среди лиц, совершивших убийства, хулиганство, изнасилования, кражи, грабежи и разбои, систематически занимающихся бродяжничеством, а также причинивших тяжкий вред здоровью, — более половины имеют различные расстройства психики, но в рамках вменяемости. В целом среди лиц, виновных в совершении наиболее тяжких преступлений против личности (насильственных), доля лиц с. аномалиями психики составляет около 65−68% (без учета лиц, страдающих алкоголизмом, эта цифра составляет 30−35%), среди рецидивистов этот процент еще выше (Ю.М. Антонян).

6. Суициды.

Согласно данным статистики, в России в среднем ежедневно кончает самоубийством пять-шесть ее граждан в возрасте до 18 лет, или почти две тысячи человек в год. В нашем регионе в 1987 г. только возрасте 10−14 лет покончили самоубийством четыре подростка, а в 1996 г. — уже восемь, а в возрасте 15−19 лет — 18 и 27 юношей соответственно.

Уровень законченных самоубийств в целом в регионе составляет • 37,4 на 100 тысяч населения в год (для сравнения, в 1987 г. он составлял 22,5), а средний по России — 36,8. При этом необходимо иметь в виду, что по статистике ВОЗ на каждое законченное и зарегистрированное как таковое самоубийство приходится десять попыток, т. е. покушений на него, не завершенных по различным причинам. Одновременно значительная часть попыток, в первую очередь у девочек, — демонстративная, т. е. для шантажа.

Проводимые нами выборочные исследования среди лиц 16−24-лет показали, что почти 25% из них раз в жизни приходили к мысли о самоубийстве (хотя одновременно 87% из них осуждают такие решения людей). Основными причинами опрошенные назвали: непонимание со стороны окружающих, конфликты в семье, несбывшиеся надежды (мечты), давление иных обстоятельств— материальных, криминальных, групповых и т. п.

7. Насилие — одна из наиболее опасных и широко распространенных форм отклоняющегося (допреступного и/или преступного) поведения детей, подростков и молодых взрослых. Кроме того, данное явление обладает свойством повышенной латентности и виктимно-сти. Насилие многолико.

Приведем некоторые его виды: а) насилие в семье (не только как самостоятельный вид, но и как один из основных источников всех последующих разновидностей насилия). При этом ведущим является насилие по отношению к детям и подросткам со стороны родителей и лиц, их заменяющих, братьев, сестер, ближайших родственников. В итоге в России примерно каж-. дый четвертый подросток испытывает в семье дискомфорт. А такие отношения, превращаясь в норму, травмируют психику детей настолько, что деформируют их личность, провоцируя агрессивность, озлобленность, жестокость, общее стремление к насилию как наиболее простому способу разрешения своих жизненных проблем. Вместе с тем в последние годы отмечается и рост «обратного» насилия, т. е. со стороны самих подростков в отношении членов своей семьи (как детей, так и взрослых) — б) насилие в детских дошкольных воспитательных учреждениях — следующее звено в цепочке распространения этого социального зла. Сам факт отрыва, насильственного, как правило, да и по существу, ребенка от семьи, матери, отрицательно влияет на большинство детей. Кроме того, известно, что работники многих дошкольных учреждений применяют различные формы насилия в своей повседневной «воспитательной» работев) насилие в школе и в местах досуга. Школьные годы в жизни человека занимают особое место: именно на них выпадает период взросления, первой влюбленности, дружбы и т. д. Однако в последние годы в наших школах (и, но в меньшей степени, аналогичных и' близких им учебных учреждениях — гимназиях, лицеях, техникумах) и в ПТУ, особенно, нарастает атмосфера насилия. Поэтому многие из названных учебных заведений по существу представляют из себя своеобразный «криминальный бульон», активно способствующий росту иных девиантных проявлений.

8. Тоталитарные секты.

Сектантство, как одна из форм ухода от реальностей жизни (бытия), известно в нашей стране испокон веков, однако активное вовлечение в них детей, подростков и молодых взрослых в большей степени связано с последними годами в новой истории России (по данным различных специалистов в деятельность сект втянуто от 3−5 млн. наших граждан, из которых более половины — это лица в возрасте до 25 лет). Особую тревогу при этом приобретает все более широкое распространение нелегальных и/или полулегальных сект, в т. ч. наиболее опасных из них : — сатанинских, члены которых поклоняются Богу тьмы, Демону, Дьяволу и т. д., а также «Белый лотос», «Черный лотос», «Шакалы тьмы», «Демоны зла», «Свидетели Иеговы», «Божьи дети», «Церковь сайентологии», «Богодичный Центр"' и т. п.

Определенное развитие начинают приобретать и организации языческого толка, поклоняющиеся идолам, культивирующие мистические обряды, самоочищение от «порчи» и т. д., многие из которых далеко не безобидны как для физического, так и, особенно, психического здоровья подрастающего поколения.

Сектантов и им подобных отличают: нетерпимость, безвольное преклонение перед учителем (наставником, «гуру») и агрессивное стремление обратить всех в свою веру. Деятельность многих сект прямо связана с наркотиками: и как средством вовлечения и/или подавления личности, и как способом добывания средств для ее верхушки (лидеров, «учителей» и т. д.).

У многих членов подобных сект наблюдается наличие психических аномалий, как имевшихся до вступления в секту, но усилившихся под воздействием жизни в ней, так и во многих случаях, приобретенных в ее рядах. Основное направление деятельности тоталитарных сект обычно бывает триединым: зловласть, деньги (О. В. Старков).

9. К групповым формам проявления девиантности мы предла-. гаем отнести так называемых «неформалов», т. е. самостоятельных и самодеятельных объединений подростков и молодых взрослых асоциальной и антиобщественной направленности. К ним можно отнести: «панков» (и близких к ним «бритоголовых» или «скинхедеров»), «металлистов», «рэперов», «рейвистов», «сатанистов» и т. п.

Приведем, в обобщенном виде, их «философию»: «Мир — это бардак, помойка, где люди, как крысы, которые тянут к себе в нору, кто больше. нам ничего не „светит“ в этой жизни, хотя многие из нас чистые (опрятные, не употребляют наркотиков и т. д. — С.С.), но все равно мы живем на помойке.». А вот и резюме одного из их лидеров: «Неформалы — это те, кто недоволен своей жизнью, а сделать ничего не может. Я думаю, что все это, прежде всего, от семьи идет».

Однако наибольшее распространение по-прежнему имеют так называемые «уличные» («дворовые») компании («команды», «бригады») подростков, прежде всего и молодых взрослых (но в меньшей степени) асоциальной направленности, которые достаточно часто и относительно легко «трансформируются» в группировки антиобщественной направленности и/или даже в преступные формирования (как правило, под влиянием, чаще всего скрытым, взрослых пре—ступников, включая преступные авторитеты, членов организованных преступных сообществ).

Суммируя обзор и оценку состояния основных негативных форм девиантного поведения молодежи, подчеркнем, что определяющим фактором их ускоренного в последние 5−7 лет роста является, по нашему мнению, сочетание двух ведущих тенденций. С одной стороны, — это стремление значительной части молодого поколения получать все (и в первую очередь обогатиться), в максимально короткие сроки и, желательно, не особенно при этом «напрягаясь», в т. ч. нередко— даже любой ценой, а с другой — неверие в то, что это когда-либо получится, в свои силы и т. д., с вытекающими отсюда апатией и/или ожесточением, злобой и обидой на все, вся и всех.

Конечно, чаще всего на практике наблюдается различное сочетание указанных тенденций, что и приводит, нередко, к формированию своеобразной «гремучей смеси» из наглости и страха, наивных мечтаний и суровой действительности, агрессивности и жестокости, добра и зла и т. п.

Схематично это можно изобразить в виде следующего континиу-ма, вдоль которого и располагаются различные типы современных подростков и молодых взрослых: излишняя самоуверенность, необузданное стремление получить все, что хочется, немедленно и нередко — любой ценой неверие в свои возможности и в благополучное будущее, пессимизм.

Немаловажное значение при этом имеет и тот факт, что все большая часть молодежи живет не только в реальном социальном, экономическом, правовом и т. д., но-я в информационном пространстве (составной частью которого является виртуальная реальность), что не может не оказывать своего влияния на отличный от традиционного (семья — учебный — трудовой коллектив) процесс социализации, а главное — на своеобразное одностороннее формирование личности детей, подростков, молодых взрослых. Отмеченное, в свою очередь, приводит к возрастающей отчужденности детей и подростков, прежде всего, не только от родителей и лиц, их заменяющих, но и ближайшего окружения, в том числе — от своих сверстников (все это, как правило, за счет возрастания «эгоцентрической направленности» их личности).

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.

3. Региональная система (модель) социального контроля и предупреждения девиантного поведения молодежи.

Выделение именно регионального уровня в качестве основной модели рассматриваемой системы определяется, на наш взгляд, рядом моментов (принципов, подходов).

Во-первых, особенностью исторического, культурного и социально-экономического развития, состояния и соотношения различных видов и форм девиантного поведения18.

Во-вторых, специфическим потенциалом имеющихся в нашем распоряжении сил и средств, субъектов борьбы, контроля и профилактики (например, в г. Волгограде имеется Институт молодежной политики и социальной работы, готовящий и переподготавливающий около тысячи специалистов ежегодно), накопленного опыта именно в данной сфере деятельности и т. д.

В-третьих, набором факторов, определяющих состояние и развитие основных видов и форм отклоненного поведения молодежи, и относительно самостоятельной моделью нормативного (правового) регулирования его предупреждения.

Вместе с тем региональный уровень системы не может быть достаточно эффективно реализован без (вне) общероссийского.

При этом, по нашему мнению, в качестве первоочередных мер на общегосударственном уровне необходимо:

1. Комплексно, т. е. с позиций социологии, социальной психологии и психиатрии, педагогики, криминологии и виктимологии, вайелен-сологии, конфликтологии, правовых наук, биологии и физиологии, генетики, экологии и т. д., постоянно отслеживать и изучать состояние, причины девиантного поведения детей, подростков и молодежи, их личностные особенности.

2. Разрабатывать на основе получаемых результатов научно обоснованные прогнозы развития проблемы, как в целом, так и по отдельным категориям субъектов, видам девиации, региональным19 особенностям и т. д.

18 При этом такие различия, иногда отличающиеся не на один порядок, могут иметь и имеют место не только в масштабе страны, но и отдельной области (крае), т. е. той административно-территориальной единицы, которую мы и берем за основу построения модели.

19 Автор полагает, что именно на региональном уровне возможно реализовать тактические задачи по предупреждению девиантного поведения, а долгосрочные стратегическиетолько в общенациональном масштабе.

3. Обеспечить практическую реализацию уже принятых законодательных актов, направленных на защиту прав детей и юношества, семьи, экологической безопасности и т. д.- незамедлительно заполнять «пробелы» в действующем законодательстве20 и, в первую очередь, по вопросам социальной защищенности молодежи, функционирования и развития системы соответствующих социальных институтов и служб различного профиля.

4. Расширить исследования в области конфликтологии, агрессо-логии и теории насилия, в первую очередь, прикладного характераготовить специалистов соответствующего профиля.

5. Обосновать и поэтапно (в течение 2−3 лет) развернуть достаточно компактную, но эффективную (а не имевшуюся громоздкую 70-х — 80-х годов) систему социальных институтов по предупреждению девиантного поведения и обеспечению социального контроля на всех уровнях.

6. Обеспечить подготовку и регулярное издание достаточными тиражами научно-популярной литературы по проблемам девиации и ее профилактики для различных категорий субъектов.

Эффективность предлагаемой модели должна определяться рядом основополагающих принципов:

1. Комплексности, под которой понимается единство множества самых различных субъектов, объединенных организационно и информационно в четко взаимодействующий механизм — систему (см. схему 3).

2. Координации, т. е. обеспечения на практике преемственности и/или взаимодополняемости, избежания дублирования, а следовательно, и ненужных потерь (затрат) в процессе предупредительно-воспитательной деятельности.

3. Непрерывности, под которой понимается «отслеживание» и положительное воздействие на объекты и субъекты предупреждения возможных отклонений (по крайней мере, от момента рождения до формирования зрелой личности, т. е. до 18−21 года).

4. «Первичной» превенции, т. е. сосредоточения усилий на оказание действенной помощи лицам из группы риска до наступления возможных негативных последствий.

5. Первоочередности умственной (интеллектуальной) и духовной регуляции (терапии, воздействия).

20 В частности, создать целостную систему ювенальной юстиции (детские, семейные суды и т. д.).

Указанный принцип опирается на точку зрения, согласно которой' «социальная патология — это, в первую очередь, следствие недостаточного уровня умственного и духовного регулирования поведения детей и подростков» (Ш. Матула — Словакия).

6. Экономической обоснованности (целесообразности), т. е. четкой ориентации на реальное материальное, финансовое, организационное и кадровое обеспечение.

При этом обязательным условием является организация постоянного мониторинга (с последующим прогнозированием)21 и оценка состояния проблемы, мер борьбы и предупреждения.

Рассмотрим подробнее назначение и механизм функционирования основных элементов предлагаемой модели региональной системы социального контроля и предупреждения девиантного поведения молодежи.

Согласно сути модели ее непосредственным субъектом должна являться личность конкретного ребенка, подростка и молодого взрослого как на статистическом, так и на индивидуальном уровне в контексте прежде всего семьи, семейного воспитания и ближайшего окружения — микросреды. В данном случае мы исходим из известно-, го тезиса о том, что «родители — вот главная профилактика, и не надо ему (т. е. ребенку, подростку) рано начинать жить самому» (как в прямом, так и в переносном смысле).

Поэтому для обеспечения задачи на указанном уровне в каждом районе (а при необходимости и по возможности — в каждом микрорайоне в условии города), хотя бы в качестве филиала районного, предлагается образовать «Центр социально-психологической, правовой помощи и предупреждения девиантного поведения детей и подростков» 22 или его аналог.

Примерная структура и основные направления деятельности.

Центра приводятся на прилагаемой схеме 4. При этом лучшим идеальным) вариантом, полагаем организацию Центра как самостоя- 24 тельной и первичнои единицы при администрации района, но с.

21 Данный мониторинг должен предусматривать регулярное проведение конкретных со-циолого-криминологических и виктимологическихисследований состояния проблемы, ее причин и условий, эффективности используемых мер воздействия, деятельности отдельных субъектов борьбы и предупреждения, изучения общественного мнения и др.

22 Или, как вариант, «Центр этико-правового воспитания, социально-психологической по-, мощи и предупреждения девиантного поведения детой и подростков» .

23 Естественно, в рамках существующих норм закона и местных условий.

24 Эффективность деятельности Центра может быть обеспечена только при оперативно-территориальном подчинении местной администрации, а не бюджетно-кадровом. Однако, с учетом существующих условий, этот принцип — для будущего.

40 прямым подчинением Региональному Координационному Центру (на базе КПДН-МКЗПН области, города, например). Основное назначение и задачи Центра (см. схему 5).

1. Координация усилий всех заинтересованных субъектов (сил и средств) предупреждения девиантного поведения детей и подростков в регионе.

2. Информационно-аналитическое, научно-методическое и орга- • низационно-управленческое обеспечение данной деятельности (с соответствующими службами, направлениями, банком данных).

3. Организация работы структурных подразделений Центра (например, консультации по вопросам семьи, воспитания и т. п.- службы психологического тренингаработы секций, кружков, клубов25, телефона доверия и т. д., согласно предлагаемой схеме), а также обеспечение основных направлений его деятельности (например, организация помощи лицам, вернувшимся из ВТК, спецшкол, организации-летнего отдыха, досуга учащихся и т. п.).

4. Взаимодействие с аналогичными центрами города в области: обмен опытом работы и ее методами, информацией, кадрамиорганизация, при необходимости, совместных мероприятий (в т. ч. семинаров, конференций, конкретных практических акций и т. п.).

5. Обеспечение охвата своим вниманием, по возможности, каждого ребенка и подростка (и их семей), с момента рождения и минимум до 17−18 летестественно, в тесном взаимодействии с медицинскими, учебно-воспитательными учреждениями, молодежными и общественными организациями, правоохранительными органами (см. схему 3 «Модель механизма функционирования региональной системы.»).

Как структура, так и перечень основных направлений деятельности Центра носят примерный характер и в зависимости от специфики конкретного региона, состояния девиантных проявлений молодежи и их факторов, имеющихся возможностей (материальных, кадровых и т. д.) и иных обстоятельств могут меняться (варьироваться), но основные блоки, которые представлены в предлагаемой схеме, как показала практика, скорее всего сохранятся.

Естественно, что в ряде регионов (в первую очередь, в отдален-' ных, сельских) просто невозможно обеспечить, особенно на постоянной основе, участие, например, научных консультантов, тем более по дефицитным специальностямне всегда возможно, да и вряд ли це.

25 Часть структурных подразделений и направлений деятельности Центра может (и скорее всего на первичном этапе так и будет) реализоваться за его пределами, например в рамках школ, где имеются уже соответствующая база и кадры.

41 лесообразно, иметь свою информационно-аналитическую службу, телефон доверия и т. д.

Поэтому можно рекомендовать организацию на паритетных (или иных) началах совместных служб, пунктов и т. п., например межрайонный или общегородской телефон доверия, отдельные секции, клубы, спортивные сооружения.

Большая часть сотрудников (особенно и опять же в существующих условиях и на ближайшую перспективу) Центра и его структурных подразделений могут привлекаться по совместительству, по системе почасовой оплаты и т. д.

Однако предлагаемая нами система не сможет функционировать и без добровольных помощников, работающих на безвозмездной основе, без помощи со стороны общности в целом.

Одновременно деятельность Центра (его задачи и возможности, потребности и трудности и т. п.) должна хорошо и постоянно рекламироваться, в т. ч. с помощью средств mass media.

Достаточно эффективная работа по предупреждению девиантно-го поведения молодежи в целом и самого Центра невозможна, на наш взгляд, и без опоры на учебные и учебно-воспитательные учреждения региона.

Здесь имеются в виду, главным образом, школы, лицеи, гимназии, в которых желательно усилить работу по этико-правовому воспитанию. Естественно, что каждое учреждение при этом будет само определять, как это осуществлять на практике.

Однако из своего опыта можем порекомендовать итоги многолетнего положительного эксперимента на базе обычной средней школы № 75 г. Волгограда.

В частности, с тем чтобы дойти до каждого ученика и эффективно помочь ему, его родителям и /или лицам, их заменяющим, вся школа-как бы «делится» на четыре блока, называемые «малыми школами» :

1−4 классы — «Робинзоновые острова» ,.

5−6 классы — «Истоки» ;

7−8 классы — «Поиск» ;

9−11 классы — «Выбор» .

При этом создается система непрерывного этико-правового образования. Так, в 1−3 классах ведутся уроки культуры поведения, в 5−7 классах — этики, в 8−9-х — граждановедения (курсы-модули: «Права и свободы человека и гражданина», «Российская Конституция», «Ответственность за правонарушения», «ОБЖ» — и т. п.), формируются 10−11 классы (по желанию учащихся и их родителей) с углубленным изучением юриспруденции. В итоге эксперимента за последние четыре года (1994;1997 гг.) ни один ученик школы не совершил преступления, невысок уровень и иных отклонений в поведении.

Подчеркнем, что именно, на подобные Центры возлагается задача отслеживания состояния проблемы на уровне каждого конкретного индивида: ребенка, подростка, юноши, начиная с его рождения, а еще лучше и до момента зачатия, т. е. предупредительно-воспитательная работа с молодыми семьями, в первую очередь, и вообще с родителями — будущими (потенциальными) и настоящими.

Для достижения этой цели рекомендуется прежде всего создать банк первичной информации о всех семьях, имеющих или могущих (собирающихся, планирующих) иметь детей26, о проживающих в регионе детях и подростках. При этом должна собираться информация о наследственных (генетических) особенностях и предрасположенно-, стях родителей и детей, их образе жизни, имеющем или могущим иметь отрицательное влияние на детей, ближайшем их окружении (микросреде) и т. д.

Данная работа, как мы уже указывали выше, должна, во-первых, носить строго конфиденциальный характер (не нарушающий гарантированные законом права человека и гражданина), во-вторых, осуществляться на координационной основе с иными заинтересованными субъектами (медицинскими, социальными, правоохранительными, учебно-воспитательными и т. д.), в-третьих, проводиться целенаправленно, углубленно, последовательно и регулярно (непрерывно).

Для организации «обратной связи» и внесения на этой основе необходимых изменений в свою деятельность и работу иных субъектов, призванных оказывать им различные виды помощи, желательно регулярно проводить опросы семей региона (их детей).

Одной из важных задач и/или направлений деятельности Центра следует считать становление и развитие (поддержка уже имеющихся) различных типов добровольных объединений (формирований и т. д.) граждантаких, например, как «советы отцов», клубы «молодых родителей» — организацию мастерских, игротек, патрулирования-(совместного с правоохранительными органами или своими силами) по месту жительства, учебы и т. п.

Другая, не менее важная, задача Центра состоит в организации и проведении в регионе больше и разнообразных мероприятий для семей и детей, таких, например, как «день, праздник семьи», различных конкурсов, викторин, выставок творчества, соревнований для всех членов семьи и т. д. В этих целях необходимым следует считать от.

26 Вначале, естественно, о семьях и детях «группы риска», а затем постепенно пополнять его данными и о «благополучных» в целом (т. е. формально) семьях, детях и подростках.

43 крытие в каждом районе кафе, кинотеатра или иных подобных учреждений для проведения досуга семейного типа (совместного полноценного досуга детей и их родителей), а также для нужд молодежи региона в целом.

Если на районном (городском) уровне основная организующая роль по предупреждению девиантного поведения отводится уже' описанным выше Центрам, то в масштабе всего региона (области, края) — Координационному Центру, задача которого — обеспечить эффективную деятельность Региональной системы социального контроля и предупреждения девиантности.

Исходя из назначения КПДН или, точнее, — межведомственной комиссии по профилактике безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, защите их прав, — такой Центр или иной орган (комитет, комиссия и т. д.) может быть организован при ней и/или на ее базе.

Однако со временем, по мере возможностей, как нам представляется, — это должен быть самостоятельный и независимый от местных властей орган, напрямую подотчетный лишь соответствующей Центральной (Республиканской) структуре.

Региональный Координационный Центр рассматривается нами как постоянно действующий орган, наделенный властными полномочиями в соответствии с возлагаемыми на него функциями и задачами, в основном организационно-методического и информационно-аналитического характера. Следовательно, одной из основных задач. Центра является объединение усилий всех заинтересованных в данной области деятельности субъектов, имеющихся сил и средств, оказание им всемерной помощи в информационно-аналитической и методической области.

Центр также призван готовить и организовывать (самостоятельно или совместно с заинтересованными структурами и/или лицами) проведение конкретных исследований, подготовку планов, программ, разработку и внедрение частных методик работы, обеспечивать эффективное взаимодействие между всеми субъектами системы27 и, по возможности, с аналогичными организациями за пределами региона, а также готовить опубликование необходимых материалов.

Отечественный и зарубежный опыт свидетельствует о том, что в большинстве случаев недостаточная эффективность подобных систем обусловлена, в первую очередь, отсутствием должной координации усилий всех заинтересованных субъектов, служб.

27 В том числе и путем организации регулярных семинаров, конференций и т. п.

Повышению эффективности функционирования системы будет-способствовать обеспечение единой (замкнутой) компьютерной сети как в рамках самой системы, так и за ее пределами (хотя бы для начала — с близлежащими регионами, что приобретает принципиальное значение, например, в предупреждении наркотизма).

Поскольку процесс создания системы требует не только сил и средств, но и определенного периода времени, предлагается осуществлять его поэтапно.

Однако в любом случае рекомендуется начинать с организации одновременно как самого «штаба» системы, т. е. его Координационного Центра, так и районных и/или межрайонных (общегородского, для столицы — региона, больших его городов) «Центров социально-психологической, правовой помощи и предупреждения девиантного поведения детей и подростков», которые, по мысли автора, и составят ядро (костяк) предлагаемой системы, т. к. обладая многопрофильной структурой только они смогут охватить своей деятельностью практически все (по крайней мере, основные и определяющие) сферы жизнедеятельности ребенка и подростка, его семьи и ближайшего окружения в рамках микросреды.

В то же время Координационный Центр должен обеспечить подготовку и принятие, совместно с Думой (областной и/или городской), необходимых правовых норм (актов), регулирующих как собственную деятельность, так и субъектов системы, основных форм работы по предупреждению девиантных проявлений молодежи в целом.

Деятельность региональной системы должна также основываться на программе, разработанной сроком на 2−3 года, и ежегодных рабочих планов.

При этом как программа, так и план (ы) должны разрабатываться в соответствии с основными положениями региональных (на областном, городском, районных уровнях) программ и планов социально-экономического развития, а также аналогичных целевых, например планов борьбы с преступностью и ее предупреждения, «молодежь региона», «семья и дети» и др.

В настоящее время практически каждое управление, например, по делам семьи, спорта, молодежи и т. д. составляет свои собственные программы и планы, как правило', не скоординированные между собой (или согласованные, в лучшем случае, лишь формально).

Естественно, что полностью согласовать формы и методы дея-. тельности столь различных субъектов рассматриваемой системы — задача на практике трудновыполнимая.

Однако цель Координационного Центра должна состоять в том, чтобы не только в максимально возможных рамках обеспечить объединение и сосредоточение потенциальных возможностей каждого из субъектов, но и не лишить его при этом своей специфики и сферы основной деятельности, т. е. не нарушая ритма его работы, не снижая потенциал и т. п.

Последнее относится к так называемым многоцелевым структурам (например, органы образования, спорта, медицины, религиозные организации и т. п.), для которых интересующая нас деятельность может составлять незначительную часть в общем объеме работы, тогда как для других — основную или даже единственную (например, кризисный центр для детей, приюты, телефон доверия и др.).

Отсюда для обеспечения своей основной задачи (координирующей, организующей и направляющей) Координационному Центру необходимо:

1. В конце каждого текущего года направлять в адрес субъектов системы обобщенную информацию о состоянии проблемы девиант-ного поведения детей и подростков со своими предложениями на предстоящий период и своевременно представлять во все заинтересованные структуры.

2. Регулярно в течение года (лучше всего ежемесячно, или, по крайней мере, ежеквартально) обмениваться со всеми субъектами системы информацией о ходе текущей работы (выполнении плана), о вносимых коррективах, изменениях, в соответствии с меняющейся обстановкой, состоянием проблемы и т. д.

3. Не реже чем один раз в квартал проводить координационные совещания представителей субъектов системы.

4. Постоянно, в т. ч. и в первую очередь, через средства массовой информации региона информировать общественность о состоянии проблемы и мерах по ее предупреждению, чутко и оперативно реагировать на предложения граждан по повышению эффективности этой деятельности (обеспечение «обратной связи»).

Модель механизма функционирования «Региональной системы социального контроля и предупреждения девнантного поведения молодежи».

Республиканский координационный Центр (г.Москва).

1 (в перспективе) {.

Областная Администрация (и се структуры).

Областная межведомственна" комиссия по делам неервершеннолетних (и ее структуры).

Областной (региональный) координационный Центр системы.

Областная Дума (ч ее структуры).

Общегородской {г.Волгоград) Центр социально: психологической, правовой помощи и предупреждения девнантного поведения детей и подростков.

Областной КДМ (и его структуры).

Область:

Центры соцнально-пснхологнческон, правовой помощи н предупреждения девнантного повелели" детей н подростков (городские и (или)районные).

Общественные фонды, организации, ассоциации, комитеты, комиссии нт.л. И.

Районные и (кли) межрегиональные центры соцкадъно-психодогмчесхой помошн н предупреждения девнантного поведения детей н.

Социальные службы региона Правоохранитель"!" органы релюиа.

Учреждения науки, культуры, здравоохранения, спорта.

Воспитательные и учебные учреждения, организации и т. д. Г.

Приюты, детдома, спецшколы, спец. ТУ, ВТК и.

Т.д. I.

Детсады, ясли.

Школы, лицеи, гимназии, ТУ, техникумы, колледжи и тл.

Лагеря: труда и отдыха, спортивного и военно-спортивного направления.

Микросреда семья и ее дети объектов н субъектов воздействия системы.

Службыпланирования семьи и воспитания родительских чувств).

ЮДМ.ЮП, юный помощник ГАИ, юный кинолог, криминалист н тд. и.

Областной центр медицинской профилактики.

Структура и основные направления деятельности Центра социально-психологической, правовой помощи подросткам и профилактики их девиантного поведения.

СТРУКТУРА.

Регионального Координационного Центра системы социального контроля и предупреждения девиантного поведения молодежи.

Поскольку консультанты необходимы практически по всем направлениям деятельности Центра, различным формам девиации, то большинство из них можно привлекать по мере необходимости и на договорной основе, а в постоянном составе достаточно иметь одного-двух специалистов более широкого профиля.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Автор полагает, что ограничить негативное влияние нежелательных девиантных проявлений в подростково-молодежной среде можно только путем осуществления целенаправленной и последовательной Государственной политики, разработки Государственной Концепции социального контроля и предупреждения девиантного поведения молодежи и соответствующей Федеральной программы.

Однако практическая реализация предлагаемых мероприятий в существующих условиях и на ближайшую перспективу возможна лишь при создании, хотя бы и поэтапном, региональных систем социального контроля и предупреждения девиантного поведения молодежи, базовым звеном («ядром») которых призваны, по замыслу автора, стать «Центры социально-психологической помощи и предупреждения девиантного поведения молодежи» на районном, межрайонном и/или городском уровнях.

Одновременно, а в некоторых, если не в большинстве регионов страны — в силу реально складывающейся ситуации, рекомендуется начинать с организации в общеобразовательных учебных заведениях системы (или хотя бы ее основных элементов, звеньев и т. д.) непрерывного этико-правового воспитания и обучения учащихся, начиная с первого класса.

При этом важно соблюдать ряд условий:

Первое. Концепция предупреждения девиантного поведения молодежи должна стать составной частью идеологии возрождающейся и крепнущей российской государственности и формирующегося граж-, данского общества нового типа. Данная идеология должна, прежде всего, способствовать расцвету культуры, искусства, возрождению духовности, совершенствованию системы образования в стране.

Второе. Практика реализации указанной концепции должна основываться на безусловном уважении действующего законодательства и всемерно способствовать разработке новых законодательных инициатив, направленных на совершенствование правоприменительной практики в области предупреждения девиантного поведения молодежи.

Третье. Повышение эффективности теории и практики социального контроля и предупреждения девиантного поведения молодежи невозможно без современной и полноценной корректировки курса экономических реформ, осуществляемых в России, поскольку их криминогенные последствия во многом определили и продолжают определять развитие негативных проявлений в обществе, в первую очередь, в подростково-молодежной среде.

Четвертое. Успех деятельности государства и общества в. сфере предупреждения девиантного поведения молодежи может быть обеспечен лишь при наличии национального согласия, консолидации' всех политических сил (партий и общественных движений), религий и, конечно, всех ветвей власти. Только такой подход позволит выработать, а главное — реализовать на практике единые и достаточно эффективные в существующих условиях принципы ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ предупреждения девиантного поведения молодежи.

Всего автором опубликовано свыше восьмидесяти трудов, из них непосредственно теме диссертационного исследования посвящены следующие:

Монографии, учебные пособия, лекции.

1. Предупреждение девиантного поведения молодежи (методологические и прикладные проблемы).— Волгоград: ВЮИ МВД РФ, 1998.— 9,8 п.л.

2. Предупреждение девиантного поведения, защита прав и обеспечение личной безопасности детей и подростков (научно-методическое пособие для практических работников).— Волгоград:. Институт молодежной политики и социальной работы, 1997.—3,5 п.л. 3. Основы личной безопасности (учебно-методическое пособие).—Волгоград: Перемена, 1996.— 5 п. л. (в соавторстве).

4. Основы безопасности жизнедеятельности (учебно-методическое пособие).— Волгоград: Перемена, 1995.— 6 п. л .(в соавторстве).

5. Насилие и дети: состояние, причины, профилактика (научно-методическое пособие).— Волгоград: Институт молодежной политики и социальной работы и Комитет по делам молодежи администрации области, 1994.— 4 п.л. (в соавторстве).

6. Дети — преступность — беда! (методическое пособие).— • Волгограда993.— 3 п. л.

7. Преступность несовершеннолетних и ее предупреждение.— Волгоград: ВСШ МВД России, 1992.— 2,4 п. л .(в соавторстве).

8. Расследование квартирных краж (учебное пособие).— Волгоград: ВСШ МВД СССР, 1990, — 5 п.л. (в соавторстве).

9. Преступность, ее причины и пути предупреждения (методическое пособие для практических работников УВД).—Волгоград: ВСШ.

МВД СССРУВД Волгоградского облисполкома, 1990, — 2п.л. (в соавторстве).

10. Профилактика преступности среди несовершеннолетних и молодежи (методические рекомендации для практических работников ОВД).— Волгоград: ВСШ МВД СССРУВД Волгоградского облисполкома, 1989.— 3,8 п. л. (в соавторстве).

11. Организованная преступность.— Волгоград: Знание, 1989.— 1,6 п. л.

12. Наркомания и токсикомания — чума XX века.— Волгоград: Знание, 1989.—1,5 п.л. (в соавторстве).

13. Неформальные общественные объединения молодежи и укрепление общественного порядка (методические рекомендации для сотрудников ОВД).— Волгоград: ВСШ МВД СССРУВД Волгоградского облисполкома, 1988,—1,4 п.л.(в соавторстве).

14. Неформальные объединения несовершеннолетних и молодежи.— Волгоград: Знание, 1988.— 1,4 п.л. (в соавторстве).

15. Преступность несовершеннолетних и ее предупреждение.— Волгоград: Знание, 1987.—1,6 п.л. (в соавторстве).

16. Профилактическая работа следователя ОВД.— Волгоград:-ВСШ МВД СССР, 1985, — 1,5 п.л. (в соавторстве).

Разделы в монографиях, пособияхстатьи и тезисы.

17. Формирование правосознания учащихся в процессе преподавания спецкурса «Основы безопасности жизнедеятельности»: // Проблемы преподавания права в образовательных учреждениях: Сб. материалов межд. конф.— Волгоград: ВЮИ МВД РФ, 1998.-0,2 п.л. (в соавторстве).

18. Социальные аспекты и основные направления профилактики наркотизма подростков // Актуальные проблемы борьбы с нар-котизмом подростков: Сб. статей.-— Волгоград: областной Центр медицинской профилактики, 1998.— 0,3 п.л.

19. Из опыта организации системы этико-правового воспитания и профилактики девиантного поведения учащихся в общеобразовательной школе // Преступность и культура общества: Сб. тезисов конф.— М.: НИИ при Генпрокуратуре РФКриминологическая АссоциацияЮридический институт МВД РФ, 1998.-0,2 п.л. (в соавторстве).

20. Региональная система (модель) социального контроля и предупреждения девиантного поведения молодежи // Региональная система социального контроля, обеспечения занятости, профилактики девиантного поведения и наркотизации молодежи: Сб. тезисов конф.— Волгоград: Институт молодежной политики и социальной работыИнститут им. Гете (Москва), 1997.— 2 п. л.

21. Проект концепции региональной государственной молодежной политики Волгоградской области // Там же.— Волгоград: Перемена, 1997.— 0,7 п.л. (в соавторстве).

22. О необходимости развития системы социальной профилактики девиантного поведения молодежи // Стратегия борьбы с преступностью в современных условиях: Материалы рос. конф.— М.: Институт Прокуратуры РФКриминологическая ассоциация России, Юридический институт МВД РФ, 1997.— 0,1 п.л.

23. Девиантное поведение молодежи и проблемы ее трудоустройства // Региональная система социального контроля, обеспечения занятости, профилактики девиантного поведения и наркотизации молодежи: Межд. конф.— ВолгоградИнститут молодежной политики и социальной работыИнститут им. Гете (Москва), 1997.— 0,3 п.л.

24. О путях и средствах обеспечения определяющей роли семьи в социализации детей и подростков // Совершенствование и' развитие профилактического направления в деятельности учреждений здравоохранения Российской Федерации: Сб. тезисов. — Волгоградобластной Центр медицинской профилактикиПеремена, 1997.— 0,2 п.л.

25. О региональной системе обеспечения социального контроля и предупреждения девиантного поведения молодежи // Проблемы правонарушений несовершеннолетних и пути их решения: Сб. материалов. Псков- 16—18 сентября 1997.— СПб. Академия МВД РоссииУВД Псковской области, 1997.— 0,2 п.л.

26. К вопросу о соблюдении прав человека в условиях социальноэкономической жизни крупного города // Преступность и закон: Сб.— М.: Академия МВД РФ, 1996.— 0,1 п.л.

27. Проблемы информационной политики по предупреждению и профилактике преступности (виктимологический аспект) // Информатизация правоохранительных систем: Сб. межд. конф. — М., 1996.— 0,1 п.л. (в соавторстве).

28. К вопросу о региональной системе социальной профилактики, девиантного поведения молодежи (на словацком языке) // Полицейская теория и практика.— Т. Г/, 296.—Братислава, Словакия, Академия полиции, 1996.— 0,4 п. л .

29. Наркотизм среди детей и подростков: состояние, причины, профилактика // Проблема наркомании — государственные и независимые программы помощи: Материалы межд. конф.—Волгоград, 1996,—0,5 п.л.

30. О региональной комплексной системе социальной профилактики девиантного поведения детей и подростков // Социальная работа и обеспечение занятости как профилактика девиантного поведения молодежи: Сб. тезисов межд. конф. — Волгоград: ВИМП и CP, 1996.—0,5 п. л. (в соавторстве).

31. Роль социального работника в профилактике антиобщественной деятельности неформальных группировок молодежи // Социальная работа: формы, функции, подготовка кадров: Сб. науч. тр.— Волгоград: ВИМП и CPИнститут им. Гете (Москва), 1996.—0,5 п. л.

32. Место и роль профилактики девиантного поведения в системе, социальной работы с молодежью // Молодежь и социальное управление. Факторы и тенденции становления правового и кадрового обеспечения системы социальной работы: Сб. науч. статей.—Волгоград: ИМП и CP, 1995.-0,3 п. л.

33. Violence in school (some results of victimological study in Volgograd Russia).—Salzburg, Austria, 1995, 0,3 .

34. О некоторых факторах, определяющих отклоняющееся поведение детей и подростков // Электронные средства информации и молодежь: Сб. статей.—Волгоград, 1995.— 0,1 п.л.

35. Права человека в контексте социально-экономической жизни крупного города (по итогам социолого-виктимологического исследования // Права человека и правоохранительная деятельность: Сб. тезисов межд. семинара.— Волгоград: ВЮИ МВД РФ, 1995.— 0,2 п.л. (в соавторстве).

36. Проблемы профилактики последствий экономической преступности и наркобизнеса // Проблемы борьбы с экономической преступностью и наркобизнесом при переходе к рынку: Сб материалов межд. конф, — СПб., 1994, — 0,2 п.л.

37. Социолого-криминологические аспекты девиантного поведения молодежи и пути его предупреждения // Сб. материалов научно-практической конференции.— Чебоксары, 1994.— 0,1 п.л. (в соавторстве).

38. Об актуальных проблемах и задачах криминологии в России // Криминологические и уголовно-правовые вопросы борьбы с преступностью: Сб. —Волгоград: ВСШ МВД России, 1994 —0,7 п. л.

39. Профилактика насилия среди детей и подростков органами внутренних дел // Криминальная юстиция: Сб. материалов межд. конф. Том 111.— Вильнюс, 1994.— 0,3 п.л.

40. Насилие среди детей и подростков // Молодежь: Цифры. Факты. Мнения — СПб., 1994, № 2, — 0,7 п.л.(в соавторстве).

41. Методологические проблемы профилактики отдельных форм организованной преступности // Сб. научных трудов НИИ при Генпрокуратуре РФ.—М., 1994, 0, 2 п.л.

42. Организованная преступность: некоторые актуальные проблемы теории и практики // Вопросы организованной преступйости и борьбы с ней: Сб.— М.: НИИ при Генпрокуратуре России, 1994.— 0,4-п.л.

43. К вопросу о путях и средствах формирования нравственной устойчивости личности учащихся в переходный период // Проблемы формирования нравственной устойчивости личности учащихся в современных условиях: Сб. материалов межд. конф.— Чебоксары, 1993.— 0,2 п.л.

44. Программа предупреждения правонарушений и борьбы с преступностью в Волгоградской области на период с 1993;1995гг.(на английском языке).— Волгоград: ВСШ МВД России, 1993.—0,8 п.л.(в соавторстве).— Представлена в ряд зарубежных стран: США, Канаду, Великобританию, Финляндию, Швецию, Словакию, ФРГ, Францию.

45. Насилие в школе (к итогам конкретного социолого-виктимологического исследования в г. Волгограде // Латентная преступность: познание, политика, стратегия: Сб. совещания-семинара. — М.: МВД РФ, 1993, — 0,1 п.л. (в соавторстве).

46. Практика борьбы с преступностью несовершеннолетних и проблема защиты их прав // Подросток: проблемы профилактики правонарушений: — Казань, 1992., — 0,4 п. л.

47. Криминологические аспекты межличностных конфликтов и их' криминальных последствий // Место и роль ОВД в предупреждении и разрешении межнациональных конфликтов: Сб. докл. конф.— М., 1992, — 0,3 п.л.

48. Организованная преступность: понятие, состояние, причины: Сб. тезисов расширенного семинара Всесоюзного Координационного бюро по криминологии.— М.: ВНИИ Прокуратуры СССР, 1991,—0,4 п.л.

49. О некоторых актуальных аспектах проблемы организованной преступности // Тезисы научного сообщения на Всесоюзном совещании-семинаре в г. Алма-Ата.— М.: ВНИИ Прокуратуры СССР, 1991.— 0,1 п.л.

50. Психолого-педагогические аспекты профилактики правонарушений учащихся общеобразовательных школ // Сб. тезисов Всесоюзной конференции.— Минск: ВШ МВД СССР, 1991.— 0,2 п.л.

51. О некоторых актуальных аспектах проблемы организованной преступности // Тезисы научного сообщения на Всесоюзном совещании-семинаре в г. Алма-Ата.— М.: ВНИИ Прокуратуры СССР, 1991,—0,1 п.л.

52. Проблемы города — проблемы молодежи // Спектр, № 2.— Волгоград⁹⁹⁰.— 0,4 п. л. (в соавторстве).

53. Уличные группировки молодежи в г. Волгограде // Криминологи о неформальных молодежных объединениях: Сб.— М., Юрид. лит. 1990 —0,4 п. л.

54. Уличные группировки молодежи в г. Волгограде (часть 2) // Обзор состояния борьбы с правонарушениями молодежных группировок, правоохранительной практики, и прокурорского надзора.— М, Прокуратура Союза ССР, 1990, — 0,4 п. л.

55. Профилактика антиобщественной деятельности неформальных уличных группировок — важное направление борьбы с преступностью // Сб. тезисов научно-практической конференции.— Казань, 1989, — 0,2 п. л.

56. Пробуждение инициативы. Неформальные объединения и уличные группировки молодежи // Политическая информация, № 18.—Волгоград, 1989.— 0,7 п. л. (в соавторстве).

57. Развитие социальной активности подростка // Сб. тезисов докладов республиканского (РСФСР) научно-практического семинара.—Казань, 1989.— 0,3 п.л.

58. Актуальные проблемы предупреждения преступлений несовершеннолетних следственными подразделениями ОВД // Предупреждение преступлений следственными аппаратами МВД: Сб.— Волгоград: ВСШ МВД СССР, 1988, 0,4 п. л.

59.Типологические исследования в современной буржуазной криминологии: процедура (техника) // Научная информация по вопросам борьбы с преступностью, вып. 75: Сб.— М.: ВНИИ Прокуратуры СССР, 1984.—0,5 п.л.

60. Рассмотрение проблемы типологии (классификации) преступников в современной американской криминологии // Научная информация по вопросам борьбы с преступностью. № 71.— М.: ВНИИ Прокуратуры СССР, 1984, — 0,7 п. л.

61. О соотношении уровней типологических исследований в современной буржуазной криминологии // Сб. тезисов докладов научной конференции молодых ученых Волго-Вятского региона, посвященной 60-летию образования СССР.— Горький, 1983.— 0,1 п.л.

62. Основные направления развития концепций типологии (клас-. сификации) преступников в современной американской криминологии И Результаты криминологического изучения личностных особенностей несовершеннолетних правонарушителей: Сб.— М.: ВНИИ Прокуратуры СССР, 1982., 0,5 п.л.

63. Некоторые методологические проблемы современной буржуазной криминологии // Сб. тезисов докладов и научных сообщений молодых ученых Волго-Вятского региона.— Горький, 1982.— 0,1 п.л.

Проведенные исследования (при участии автора и/или под его руководством), разработанные рекомендации, методики, программы, предложения в проекты нормативных актов местных и центральных органов власти за период с 1984 по 1997 год.

1. Анализ состояния преступности несовершеннолетних в г. Волгограде и области за период 1974—1984 гг. 1985: развернутая аналитическая справка с рекомендациями для ИДН УВД Волгоградского облисполкома.

2. Исследование: Интересы молодежи и организация ее свободного времени в Дзержинском районе г. Волгограда (в ходе исследова—ния проанкетировано около 1000 лиц в возрасте 10—18 лет).— 1987 г.: рекомендации, предложения в план социально-экономического развития региона на 1988—1989 гг.

3. Изучение движения неформалов в г. Волгограде за период 1986—1989 гг.: аналитические справки, рекомендации, лекции, пособия.

4. Выборочное изучение образа жизни, интересов, ценностных ориентаций и уровня правосознания учащихся 7—10 классов общеобразовательных школ г. Волгограда (в т.ч. опрошено 600 человек в 5 районах города)—1988 г.: отчет, практические рекомендации для гороно и ИДН города.

5. Изучение личностных особенностей воспитанников ВТК в г. Камышине (анкетирование, интервьюирование, обобщение и анализ личных дел воспитанников, всего изучено 200 человек) — 1991 г.: научный отчет, рекомендации для работников ВТК, ИДН и КПДН, публикации в печати, лекции.

6. Исследование: Жизненные планы, интересы и ценностные ориентации учащихся средних учебных заведений области: а) Ко-тельниковского и Калачевского СПТУ—1990 г. и б) Арчадинского лесного техникума — 1991 г.: научные отчеты, практические рекомендации руководству данных и аналогичных учебных заведений области.

7. Выборочное изучение состояния проблемы «Насилие в школе» (в т.ч. проанкетировано около 2000 тысяч учащихся 4-х—10-х классов и порядка 100 учителей, завучей и т. д. в пяти районах города).—.

1993 г.: научный отчет, публикации в прессе, выступления по радио и телевидению, практические рекомендации и научно-методическое пособие.

8. Выборочное изучение проблемы трудовой занятости подрост- • ков (временной и постоянной).— 1995 г.: рекомендации для городского КДМ, КПДН, ИДН, научные статьи.

9. Выборочное изучение уровня наркотизации подростков города (опрошено порядка 400 человек в 7-х—11-х классах).— 1996;1997 гг.: статьи в прессе, в сборниках научных трудов, предложения в соответствующие городскую и областную программы предупреждения (см. ниже).

10. Изучение уровня виктимности и «барометра опасности» жителей г. Волгограда (включая подростков и «молодых взрослых»), — 1995;1996 гг.: научные отчеты, рекомендации.

11. Изучение уровня латентной преступности в г. Волгограде (в т. ч. опрошено свыше 200 лиц в возрасте 14—24 лет).—1995 г., отчет, рекомендации.

12. Исследование: Социолого-криминологический мониторинг общественного мнения жителей города Волгограда, включая подростков и молодых взрослых, о деятельности ОВД.—1996 г., научный отчет, рекомендации мэрии и УВД города.

Разработка комплексных программ борьбы с преступностью и ее предупреждения: а) в Дзержинском районе города на 1990—1992 гг. (принята и утверждена на сессии народных депутатов и реализована примерно на 80%), б) то же в г. Волгограде на 1993;1995 гг. (утверждена и введена в действие распоряжением зам. главы администрации города в декабре 1992 г., выполнена на 65−70%), в) то же — на 1996 г. (реализована менее чем на 50%)., г) то же в Волгоградской области — на 1993;1995гг., утверждена решением сессии облсовета, реализована менее чем на 60%, д) то же — на 1996 г. и на период до 2000 г., но уже в виде «Основных направлении».

Участие в разработке: региональной программы научно-учебного и кадрового обеспечения государственной молодежной политики и социальной работы (1997г.), областной и городской целевых программ «Комплексные меры профилактики наркомании и реабилитации наркоманов» на 1998 г. (1997 г.), областной целевой программы на 1998;2000гг. «Семья и дети» (1997 г.).

Предложения в проекты:

Федеральной программы профилактики детской безнадзорности, предупреждения правонарушений среди несовершеннолетних и молодежи на 1995;1998 гг.",.

Положения о Республиканской межведомственной комиссии по делам несовершеннолетних (январь, 1995 г.),.

Закона РФ «О государственной системе защиты прав несовершеннолетних, профилактики их безнадзорности и правонарушений (май 1996 г.),.

Концепции Закона о ГМП (Государственной молодежной политики) в Волгоградском регионе (февраль 1997 г.),.

Закона РФ «О государственной системе профилактики безнадзорности и правонарушений, защиты их прав» (декабрь 1997 г.),.

Закона РФ «Об образовании», предусматривающего меры по защите прав несовершеннолетних и предупреждения их нарушений (сентябрь 1996 г.),.

Федерального закона «Об основах государственной системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолет-' них (октябрь 1997 г.),.

Федеральной целевой программы «Комплексные меры противодействия злоупотреблению наркотиками и их незаконному обороту на 1998;2000 г.» (сентябрь 1997 г.).

СИБИРЯКОВ Сергей Львович ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ.

ДЕВИАНТНОГО ПОВЕДЕНИЯ МОЛОДЕЖИ (методологические и прикладные проблемы).

Подписано в печать 23.06.98 г. Формат 60×84/16. Физ. печ. л. 3,75. Заказ № 147/115. Тираж 100 экз.

ООП ВЮИ МВД России. 400 066, г. Волгоград, ул. Коммунистическая, 36.