В русской литературе XIX века особое место занимают писатели, относящиеся к так называемому «второму ряду». Условность такого термина применительно к творчеству не вызывает сомнения. К их числу примыкают имена, ставшие сегодня в научном мире предметом серьезного осмысления: С.И. Гусев-Оренбургский (И.А. Долматовская), В.Г. Тан-Богораз (В.И. Зоркин, В. А. Зайцева, И.С. Вдовина), Н. Д. Телешов (А. Л. Трегубов), А. О. Осипович-Новодворский, Н. Н. Златовратский (А.А. Мокрушин), Н.Е. Каронин-Петропавловский (В.В. Прозоров, М.И. Храмов), И. Л. Щеглов (П.И. Овчарова, Л.П. Громов), В. А. Тихонов (А.И. Иванов) и др. Все это подтверждает общую тенденцию в современной науке — системное и углубленное изучение литературного процесса во всем многообразии творческих индивидуальностей.
К числу художников слова, сыгравших определенную роль в развитии русской прозы и драматургии, принадлежит И. А. Салов (1834—1902).
История вопроса. В работах, посвященных характеристике русской литературной жизни второй половины XIX века, имя И. А. Салова почти не упоминается. Некоторые заметки о творчестве писателя можно найти в специальных научных трудах, различных словарях (большей частью дореволюционного и советского изданий): Полевой П. Н., 1900; Скабичевский A.M., 1900; История русской литературы Т.9.4.2, 1956; Спасибенко А. П., 1971.
В небольшом количестве работ о русской реалистической литературе XIX века и краевых источниках: Храбровицкий А., 1946; Воронин И. Д., 1976.
Значимость его творчества отмечалась критиками и литературоведами:
Покусаев Е.И., 1956; Смирнов В., 1964; Рожков В. П., 1973; Никифорова 3.
В., 1975; Орфани К. Д., 1972; Никонова Г. Л., 1983; Семянкова О. И., 1997.
Деятельность Салова в контексте русской литературы конца XIX века рассматривалась с точки зрения народнической литературы, а его творческая манера, самобытный стиль не являлись предметом специального научного исследования и этот аспект не получил сколько-нибудь полного освещения ни в критике XIX века, ни в советском и постсоветском литературоведении. Представляется, что изучить в сложной полноте историко-литературный процесс XIX века нельзя без анализа деятельности «обыкновенных талантов» (В.Г. Белинский), которые подхватывали и развивали идеи крупных писателей и вносили свой вклад в художественное осмысление действительности. В истории литературы были такие периоды, когда именно писателям «второго ранга» принадлежало открытие нового: «когда наиболее значимые идейные и художественные программы воплощались. в творческой практике второстепенных писателей» [Николаев 1975: 243].
И.Д. Воронин отмечает: «.В странах, где поменьше культура, рассказы и повести Салова могли бы занимать чуть ли не первые места. А у нас они идут на среднем уровне» [Воронин 1976: 124].
Одной из причин забвения творчества Салова, на наш взгляд, является то, что это было время, когда творили такие гиганты, как Н. Некрасов, И. Тургенев, Ф. Достоевский, М. Салтыков-Щедрин, А. Островский, JI. Толстой, А. Чехов. Конечно, талант И. Салова скромнее, сила художественного обобщения в его произведениях не столь велика. Однако быть слабее классиков-современников — это еще не значит быть плохим писателем. Тем более что у И. А. Салова есть свои художественные достоинства и свое литературное лицо.
Переходным историческим периодом являются семидесятые годы, когда возросла роль «обыкновенных талантов», нередко становившихся инициаторами в постановке и решении актуальных вопросов 4 современности. Именно таким писателем нам представляется И. А. Салов. Он — один из ярких представителей русской прозы 60−90-х годов XIX века. Это даровитый писатель, литературная судьба которого сложилась необычно. Салов, будучи драматургом, театральным критиком, поэтом, переводчиком, наиболее ценился современниками как прозаик, бытописатель русской деревни. О нем писали критики его времени: Уманьский А., 1888- анонимный автор анонимной статьи в журнале «Наблюдатель» 1884- Медведскшг К., 1893.
Его журналистская деятельность рассматривается в труде Смирнова В. Б., 1980. Укажем и на другие публикации: Писатель и время. И. А. Салов — сотрудник саратовских газет. Ульяновск, 1975; Из истории провинциальной печати. — В сб.: Русская журналистика в литературном процессе второй половины XIX века. Пермь, 1977.
Наиболее плодотворный период его творческой биографии был связан с журналом «Отечественные записки». Об этом говорится в статье Никифоровой В. Ф., 1975. История редакторских взаимоотношений Салтыкова-Щедрина и Салова [Салтыков-Щедрин 1977: 19 (1), 19 (2)] — свидетельство того, как внимательно и тщательно «растил» Салтыков-Щедрин писательские таланты. Именно он поддержал молодого провинциального писателя.
Произведения И. А. Салова, да и вся его литературная практика никогда не освещались в нашем литературоведении как целостное явление, имеющее свою, вполне определенную историко-общественную и литературно-художественную каузальность. Вследствие этого аксиологическая сторона творчества И. А. Салова воспринималась, как правило, со знаком «эпигонства», известной недостаточности своих художественных компонентов и на этом основании не находила адекватного, а часто и корректного освещения в истории русской литературы XIX века. Место писателя в литературном процессе конца XIX 5 века и, в соответствии с этим, этапы его творческой эволюции не определились до сих пор с должной конкретностью и последовательностью. Специальных работ, системно представляющих творчество И. А Салова, нет. Отдельные статьи, как правило, противоречиво освещают те или иные стороны произведений писателя, не дают целостной картины. Это не формирует необходимого представления о сложностизарождающихся тенденций в русской литературе конца XIX века. Этими положениями обуславливается актуальность работы.
Отнюдь не стремясь к «смешению» или снижению разработанных нашей наукой и передовой критикой художественных критериев, мы убеждены, однако, в необходимости более полного и объективного рассмотрения произведений И. А. Салова, что существенно может расширить представления о динамике русского литературного процесса конца XIX века, его многолинейности. При такой постановке вопроса возможно преодоление крайностей политического утилитаризма, что также является важной задачей современного литературоведения.
Объектом исследования является опубликованное и опубликованное наследие И. А. Салова. В центре анализа находятся роман «Бутузка», повести и рассказы «Грачевский крокодил», «Николай Суетной», «Иван Огородников», «Лес», пьесы «Степной богатырь», «Дармоедка», мемуары «Умчавшиеся годы» и др. Предметом исследования выступают наиболее существенные тенденции литературного процесса последней трети XIX века, нашедшие отражение в. произведениях И. А. Салова, а также их идейно-тематический диапазон, достоинства поэтики и художественная структура.
Целью диссертационного исследования является определение специфики прозаического и драматургического наследия И. А. Салова в контексте русской литературы 1860—1890 гг.
Для достижения поставленной цели, в работе решается ряд задач:
1) на основе анализа наследия И. А. Салова выявить место его творческой деятельности в литературном процессе конца XIX в.;
2) исследовать индивидуальную художественную систему И. А. Салова в сопоставлении с произведениями И. С. Тургенева, М.Е. СалтыковаЩедрина, Ф. М. Достоевского и др.;
3) обозначить типологические взаимосвязи творчества И. А. Салова с писателями-народниками (Н.Н. Златовратский, Г. И. Успенский, П. Д. Боборыкин и др.);
4) раскрыть жанрово-стилевую специфику и особенности сюжетостроения произведений И. А. Салова.
Хронологические рамки анализируемого в диссертации материала ограничены временем формирования индивидуальной манеры письма изучаемого автора.
Поддерживая точку зрения Г. К. Щенникова, мы будем исходить из нового подхода к самому пониманию истории отечественной литературы. Отказавшись от традиционного вписывания ее в узкие рамки освободительного движения в стране, обратимся к более широкому контексту — культурно-историческому процессу, совершавшемуся в последнее тридцатилетие XIX века. Чтобы целостно представить общественно-культурную жизнь страны на протяжении трети столетия, обратимся к характеристике трех различных периодов: конец 1860 — 1870-х, 1880 — 1890-х и рубежа XIX — начала XX в. Однако особенного успеха и признания у читательской публики повести и рассказы И. А. Салова удостоились в 70−80-е годы XIX века. Этому периоду, по праву считающемуся расцветом творчества писателя и уделено наибольшее внимание в работе.
Диссертация представляет собой исследование художественной прозы Салова в разнообразии ее жанровых форм (очерк, рассказ, повесть) и драматургических произведений, в специфике способов создания художественных образов, а также приемов комического, 7 подчиненных раскрытию актуальнейших проблем эпохи.
Методологической основой исследования являются принципы сравнительно-исторического, типологического и культурно-исторического анализа, образцами которого выступают классические труды Ю. М. Лотмана, Ю. Н. Тынянова, А. В. Михайлова (концепция переходности в культуре, согласно которой диалектика культурных процессов предполагает «переход и непереходэпохи переходят одна в другую, и в то же время, из одной. „не пускают“ в другую»).
Новизна подхода к изучению творчества литератора состоит в исследовании своеобразия творческого диалога И. А. Салова с крупнейшими прозаиками: И. Тургеневым, МСалтыковым-Щедриным, писателями-народниками и драматургами конца XIX века. В работе предпринята попытка представить писателя как достаточно самостоятельную творческую индивидуальность в контексте переходной эпохи, представить поэтику Салова как целостность.
Согласно этому, теоретическая значимость исследования заключается в целостном рассмотрении творчества Салова в контексте типологических взаимосвязей с наследием великих авторов и писателей «второго ряда», а также выявление жанрово-стилевой специфики его произведений.
Практическое использование основных положений и полученных результатов возможно при чтении общих и специальных курсов по истории русской литературы последней трети ХЗХ века, сопоставительной поэтике, региональной литературе.
На защиту выносятся следующие положения: 1. Творчество И. А. Салова представляет собой своеобразный синтез художественного развития, что определяет комплекс его социально-эстетических идей. Он осваивает опыт литераторов конца XIX века и тем самым выходит на достаточно высокий уровень повествования. Таким 8 образом выявляется его участие в диалектике литературного процесса конца XIX века.
2. Для творчества И. А. Салова характерна синтетичность повествовательного жанра, которая проявляется в сопряжении элементов: публицистичности с творческим вымыслом, эмпирических фактов с художественным обобщением.
3. Формирование образа «нового человека» в произведениях И. А. Салова происходит с утверждением христианских ценностей, что подтверждается антинигилистической повестью «Грачевский крокодил».
4. Творчество И. А. Салова носит признаки, присущие эпохе переходного периода, в связи с чем оно имеет черты нового направления в литературе, обретшего дальнейшее развитие в 1900;1910;е гг.
Апробация работы проводилась в форме докладов на научно-практических конференциях и научно-методических семинарах. Основные положения диссертационной работы отражены в 12 публикациях, среди которых статья в рецензируемых научных изданиях, включенных в реестр ВАК МОиН РФ:
1) Себелева А. В. Творчество И.А. Салова и традиции народнической литературы И Мир науки, культуры, образования. Международный научный журнал. Вып. 4 (11). —Горно-Алтайск, 2008. — С. 34—37.
Другие публикации:
2) Артемьева (Себелева) А. В. Мир повествовательной прозы И. А. Салова // Россия и страны Запада: Проблемы истории и филологии: Сб. научн. тр. Ч. 2. — Нижневартовск: Нижневарт. гос. пед. ин-т, 2003. — С. 67—71.
3) Артемьева (Себелева) А. В. Функции анекдота в повести И. А. Салова «Грачевский крокодил» И Научные труды аспирантов и соискателей Нижневартовского государственного педагогического института. Вып. 2. — Нижневартовск: Изд-во Нижневарт. пед. ин-та, 2004. — С. 168 — 173.
4) Артемьева (Себелева) А. В. Мотив крокодила в русской литературе конца XIX века: Ф. М. Достоевский и И. А. Сапов // V Методические (тютчевские) чтения: Тезисы докладов и сообщений (Нижневартовск, 20−21 марта 2003).
— Нижневартовск: Изд-во Нижневарт. гос. пед. ин-та, 2003. — С. 6 — 9.
5) Себелева А. В. Раннее творчество И. А. Салова (повесть «Бутузка») // VI Методические (лермонтовские) чтения: Тезисы докладов и сообщений (Нижневартовск, 23 марта 2004 года). — Нижневартовск: Изд-во Нижневарт. пед. ин-та, 2004. — С. 22−26.
6) Себелева А. В. Стилистико-композиционные особенности прозы И. А. Салова // IX Методические чтения (посвященные 15-летию НГГУ): Тезисы докладов и сообщений (Нижневартовск, 29 марта 2007 года). -Нижневартовск: НГГУ, 2008. — С. 75−78.
7) Себелева А. В. Система образов в произведениях И. А. Салова // IX Методические чтения (посвященные 15-летию НГГУ): Тезисы докладов и сообщений (Нижневартовск, 29 марта 2007 года). — Нижневартовск: НГГУ, 2008. —С. 78−81.
8) Себелева А. В. Символико-аллегорические образы: Ф. М. Достоевский и И. А. Салов // Изменяющаяся Россия — изменяющаяся литература: художественный опыт XX — начала XXI века: Сб. науч. Тр. Выпуск П. — Саратов: Издательский центр «Наука», 2008. — С. 22−25.
9) Себелева А. В. Творчество И.А. Салова и традиции народнической литературы // Вестник АРЭ. Вып. 1 (27). — Челябинск, 2008. — С. 19−24.
10) Себелева А. В. Идеи позитивизма в русской массовой литературе последней трети XIX века и творчество И. А. Салова // Молодежь и наука третье тысячелетие: Сб. материалов Всероссийской научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. I часть. — Красноярск, 2007. — С. 215—221.
11) Себелева А. В. Традиции И.С. Тургенева в произведениях И. А. Салова (к вопросу об эпигонстве) // Молодежь и наука — третье тысячелетие: Сб. материалов Всероссийской научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. — Красноярск, 2008. С. 130—134. 12) Себелева А. В. Творческие взаимосвязи И. А. Салова с литературными персоналиями конца XIX века Н X Методические чтения: Тезисы докладов и сообщений (Нижневартовск, 28 марта 2008 года). — Нижневартовск: НГГУ, 2008. С. 7 — 10.
Структура работы определена задачами и логикой исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии. Текст изложен на 175 страницах, список литературы включает 149 наименований.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Каждая литературная эпоха характеризуется появлением крупного писателя, наиболее полно выражающего новые тенденции времени. Последние два десятилетия XIX века лицо эпохи определяло старшее поколение писателей, завершавшее свой литературный путь (Ф.М. Достоевский, М.Е. Салтыков-Щедрин, Н. С. Лесков, И. С. Тургенев, А.Н. Островский). Это создавало особую атмосферу этого момента истории литературы и обозначило период перехода.
Феномен переходных эпох состоит в изменении способа функционирования основных факторов художественного сознания. Смена не только идеологических, но и культурных векторов ощущается во всем. В. Г. Белинский говорил, что «бедна литература, не блистающая именами гениальными, но не богата и литература, в которой все — или произведения гениальные, или произведения бездарные и пошлые» [Белинский 1994: 13]. Именно поэтому, в богатой талантами литературе XIX века, особое место занимают писатели, относящиеся к так называемому «второму ряду». Очевидным становится и то, что картина истории литературы будет поистине полной лишь тогда, когда в нее будет включен литературный поток, называемый массовой литературой. Ведь еще в 1924 году В. М. Жирмунский справедливо отмечал, что «вопросы литературной традиции требуют широкого изучения массовой литературы эпохи». Исключение из поля исследования этой литературы лишает литературный процесс фона и контекста, так как существование второстепенных писателей — знак крупномасштабных социальных и культурных перемен в обществе, развитие литературы коррелируется развитием общества.
Творчество таких писателей представляет собой вариативность эстетических экспериментов, некий синтез художественного развития.
У каждого из них был свой самобытный путь в литературе, и к 90-м гг. каждый из них пришел со своим комплексом социально-эстетических идей. Но в их отклике на новую эпоху было и нечто общее: поиски нравственной правды и утверждение нравственного потенциала человека, оказавшегося перед лицом все более обостряющихся социальных противоречий русской действительности. Именно таким писателем становится И. А. Салов.
Однако, несмотря на несомненную талантливость, остроту и злободневность проблем, И. А. Салов не стал достаточно крупной фигурой в русской литературе второй половины XIX века, и имя его, в отличие от не только писателей «первого ряда» (Н.С. Лескова, А. Ф. Писемского, В.М. Гаршина), но и менее крупных писательских имен (например, народнического направления), остается практически, неизвестным современному читателю. Важным для понимания многообразия литературного процесса конца XIX столетия, представляется осознание самобытности творчества Салова как писателя, в произведениях которого происходит адаптация «высокой» классики (Ф.М. Достоевский, И. С. Тургенев, М.Е. Салтыков-Щедрин, Н. С. Лесков, А.Н. Островский).
На протяжении всей творческой биографии Салова, критика находила общие черты его произведений с произведениями писателейклассиков — Ф. М. Достоевского, М.Е. Салтыкова-Щедрина, И.С.
Тургенева. Но это было не простое заимствование уже существующих приемов, а творческое их восприятие, которое трансформировалось в собственную манеру письма. Салов основательно переплавлял различные (литературные и театральные) влияния и находил свои творческие пути. И это «размывание границ между высоким и низким, элитарным и массовым путем их объединения в процессе восприятия — характерное выражение не только очередной смены эстетических.
171 парадигм, но и отличительных особенностей содержания происходящих изменений" [Лотман Ю. 1994: 23]. Таким образом, творчество И. А. Салова выступает «индикатором» происходящих в культуре изменений.
Сюжеты он брал непосредственно из жизни: в основе каждой бытовой и психологической его зарисовки лежит конкретный житейский случай. В такой «документальности» — особенность творчества Салова, она же обусловила и реализм его произведений. Его проза в основном раскрывает сущность внутрикрестьянских отношений, расслоение и социальное неравенство крестьянского мира и взаимоотношения между крестьянством и купечеством, крестьянством и интеллигенцией, крестьянством и помещиками. Крестьянин изображается в рассказах как человек, наделенный настоящим умом, добрым и отзывчивым сердцем, преисполненный различных талантов. Автор обратил внимание на высокий моральный облик крестьянина, раскрыл внутренний мир его, показал простого человека тонким ценителем природы, умеющим воспринимать ее поэтически. Им были созданы целостные человеческие характеры, хотя его рассказы и не являются единым эпическим полотном, не связываются в циклы, как это было характерно для народнической литературы.
Салов, следуя традиции Тургенева, выступил и как мастер русского пейзажа. Особенно поэтичны лирически окрашенные летние пейзажи: утро с росистой, побелевшей травой и воздухом, напоенным запахом траввечерний лес, преображенный под лучами заходящего солнцазнойный полдень с его неповторимой тишиной. Пейзаж его динамичен, но в отличие от тургеневского, он не соотносится с субъективным состоянием автора и героев. Он почти всегда обособлен от них и оттеняет жестокость человеческих отношений.
А.В. Михайлов, рассуждая о процессах, проистекающих в литературе, отметил: «Можно думать, что <.> сама смена.
172 классицизма, романтизма, реализма (хотя, строго говоря, это не смена, а наслоение одного на другое и отчасти сосуществование разного и переплетающегося) говорит нам не так уж много, и сама эта смена, или сосуществование, выступает лишь как язык иного — того, что совершается на большей глубине., в самой культуре разверзается пропасть. Парадоксальным образом именно глубина пропасти — глубина совершающихся перемен — способствует сглаживанию и как бы нейтрализации процессов на поверхности" [Михайлов 2000: 23]. Несомненно, творчество И. А. Салова давая возможность действия «хитроумной игре смещений, подмен и несознаваемых, или непризнаваемых в открытую перетолкований», чтобы двигаться далее, преодолевает «пропасть», возникающую между культурами на стыке веков.
В творчестве И. А. Салова тип художественности, заявленный натуральной школой, был доведен до возможного в XIX веке логического предела, а наряду с тем были найдены те принципы письма реализма, что получат перспективу в дальнейшем развитии литературы.
Общая тенденция развития художественного сознания в рассматриваемый период состоит в постепенном отказе от Логоса, осмыслении мира как неподдающегося человеческой воле и разуму, нерационализируемого начала и выдвижении на первый план сфер онтологии и этики [Созина 2006: 74]. Салов своим творчеством откликнулся на эти перемены. В то время как писатели-народники рассматривали попытку разумно-волевого переустройства мира, он проявляет себя приверженцем натуралистической концепции человеческой природы, в которой «естественный человек» преобладает над социальным.
Об особенностях рассматриваемого периода Г. К. Щенников пишет: «Писатели предшествующей стадии судили человека историей:
173 объясняли его свойства условиями времени, среды, новыми общественными запросами. Литераторы новой фазы детерминируют личность универсально: не только социальным бытом, культурно-исторической средой и общественными потребностями, но и свойствами отечественной ментальности и состоянием целого мира" [Щенников, Щенникова, 2005]. Эти слова литературоведа подтверждаются творчеством И. А. Салова.
В своей художественной картине лгара он отвергает моноцентризм — она принципиально полицентрична. И в этом он обретает свою собственную реалистическую художественную манеру. Сущность этой манеры в необычной простоте повествования и верности действительности и в то же время — в особом лирическом воодушевлении художника, которое неизбежно передается читателю. Любой жизненный факт, явление, вещь, которые попадают в поле зрения писателя, он поворачивает к читателю поэтическими, ранее не видимыми ему гранями, как. бы выявляя прекрасное в самых обыкновенных, будничных фактах жизни. Он перерабатывает взятое им готовое содержание по своему идеалу. Сущность метода Салова в •тщательном отборе наиболее типичных реальных фактов и особом поэтическом их освещении. I.
В произведениях писателя точка зрения автора-повествователя не проявлена, перед нами предстает лишь сценка из жизни, мы ее и видим, и слышим, причем наибольшая доля нашего внимания отдается тому, что мы слышим, — «увиденное», то есть описанное в повествовании, составляет необходимую раму рассказа. Именно в рассказываемой истории и создается полная имитация живого дискурса, в который включается все, что обычно сопровождает такой дискурс в жизни. Правдоподобность повествовании достигается не за счет объясняющих авторских ремарок, а за счет развертывания перед читателем «ленты.
174 жизни" как она могла бы видеться наблюдателю. Обратим внимание на то, что подобного рода регистрирующий взгляд получил развитие в русской психологической прозе.
И.А. Салов в своем творчестве реанимировал регистрирующую поэтику натуральной школы, создав план речи незаинтересованного наблюдателя за жизнью, фиксирующего все, что попадает в «кадр».
Сама «фотографирующая» точка зрения наблюдателя определялась позицией персонажей. Расширение его произведений шло изнутри: не просто за счет изображения низших слоев общества, а за счет попытки передать сферу видения и чувствования персонажа. Немаловажно, что И. А. Салов имитировал речевые особенности слова и слога героев, создавая свой вариант «сказовой» формы речи, исходный для того «фразеологического типа» повествования, который будет развит у Н. С. Лескова. Фразеологический тип речи и рассказ в рамке рассказа раскрывает перед автором новые возможности менять ракурсы зрения и, подстраиваясь под слог собеседника, передавать в самой речи многослойную картину реальности.
Таким образом, осмысление творчества И. А. Салова выводит к важным теоретическим обобщениям: процесс литературной эволюции — это изменение художественной орбиты, спор с традицией, смена культурных кодов, «выработка нового художественного зрения» [См.: Тынянов 1977]. Основные парадигмы литературного процесса конца XIX века претерпевают в творчестве И. А. Салова метаморфозы и, вступая в полосу сосуществования, открывают грядущей культуре новые возможности для того, чтобы двигаться далее.
