Русский темпоральный код в свете лингвокультурологического подхода: на фоне китайского языка

Настоящая диссертационная работа посвящена анализу темпорального кода в русской языковой картине мира на фоне китайского языка и выполнена в русле лингвокультурологических исследований.

Антропологизация научной парадигмы в последние десятилетия проявляется прежде всего в том, что в анализе языковых фактов все в большей степени учитывается носитель языка — человек, и проявляющееся в языке обыденное сознание. Лингвистика в этом многообразном и разноаспектном объекте находит свой предмет и свои «ниши», разрабатывает свою методологию исследований. В лингвистических работах все большее значение начинает приобретать изучение культурных факторов, влияющих на развитие и функционирование языка, язык и культура рассматриваются в их взаимосвязи, взаимодействии и взаимозависимости.

Сложность и «объемность» объекта исследования — человека говорящего, его «бытия» в определенной национальной культуре — потребовали изучения его с различных точек зрения, в результате чего возникли такие интеграционные области знания, как этнолингвистика, социолингвистика, психолингвистика, лингвокультурология и др. (см. работы таких исследователей, как, например, Н. Д. Арутюнова, Е. Бартминьский, А. Вежбицкая, Е. М. Верещагин, Г. О. Винокур, Д. Б. Гудков, Т. М. Дризде, Вяч.Вс. Иванов, Ю. Н. Караулов, В. Г. Костомаров, В. В. Красных, И. Ю. Марковина, Б. А. Серебренников, Ю. А. Сорокин, Ю. С. Степанов, Е. Ф. Тарасов, В. Н. Телия, С. М. Толстая, Н. И. Толстой, В. Н. Топоров, Н. В. Уфимцева, Т. В. Цивьян, Л. О. Чернейко, Л. А. Чижова, Е. С. Яковлева и др.).

Лингвокультурология как «одна из ведущих дисциплин в условиях изменившегося мира» [Красных 2002: 5] представляет для нас особый научный интерес, поскольку она «непосредственно связана с изучением национальной картины мира, языкового сознания, особенностей ментального-лингвального комплекса» [Красных 2002: 12].

В рамках лингвокультурологического анализа язык и культура рассматриваются как две самостоятельные семиотические системы. Взаимодействие языка и культуры «проявляется в способности языка воплощать выделенные в культуре и облеченные в характерные для нее знаковые формы категории, образующие концептосферу культуры, теми средствами и способами, которые характерны для языка как особой, отличной от культуры знаковой системы, с одной стороны, а с другой — в способности концептов культуры или отдельных концептообразующих их признаков воплощаться в знаковые средства естественного языка» [Телия 2006: 776].

Основываясь на идеях В. Н. Телия, В. В. Красных считает, что «код культуры есть «сетка», которую культура «набрасывает» на окружающий мир, членит, категоризует, структурирует и оценивает его. Коды культуры соотносятся с древнейшими архетипическими представлениями человека. Собственно говоря, коды культуры эти представления и «кодируют» «[Красных 2003: 297−298].

Коды культуры концептуализируют окружающий человека мир. Время, будучи одним из базовых понятий науки, философии и культуры [Степанов 2004: 228], формирует один из базовых кодов культуры. Темпоральный (временной) код культуры соотносится с архетипическими представлениями культуры, между тем, в нем фиксированы «наивные» представления о мироздании [Красных 2003: 298].

Представление о времени в русском языковом сознании активно разрабатывалось многими современными лингвистами и этнолингвистами, например, Н. Д. Арутюновой, М. В. Всеволодовой, Г. А. Золотовой, O.A. Корниловым, В. В. Красных, Е. В. Падучевой, Ё. В. Петрухиной, В. А. Плунгяном, Ю. С. Степановым, Тань Аошуан, В. Н. Телия, С. М. Толстой, Н. И. Толстым, Т. В. Цивьян, JI.A. Чижовой, А. Д. Шмелевым, Е. С. Яковлевой, и др. Модель времени в китайской языковой картине мира рассматривается в монографии «Китайская картина мира» Тань Аошуан [Тань Аошуан 2004].

Выбранный нами лингвокультурологический метод исследования позволил провести анализ определенных лингвокультурологических реалий русской языковой картины мира на фоне китайской и помог прийти к выводам, актуальным как в свете данной науки, так и в свете других антропологических исследований.

Выявление, изучение и описание феноменов, отражающих и предопределяющих специфику национальной картины мира, выявление и описание кодов культуры, выявление архетипических представлений, отражающихся в языке и дискурсе, приобретает в условиях везде и всюду происходящей межкультурной коммуникации особую важность, ибо все это может помочь избежать коммуникативных неудач и нежелательных ошибок в межкультурном общении, возникающих на почве незнания фоновых, культурно-ценностных реалий. Всем только что сказанным обусловливается актуальность данного исследования.

Как известно, объект лингвокультурологии — это «язык как отражение и фиксация культуры и культура сквозь призму языка» [Красных 2002: 12]. Опираясь на данное понимание лингвокультурологии и учитывая специфику лингвокультурологического подхода к анализу нашего материала, мы определяем объект нашего исследования как человеческий язык, предстающий как хранилище культурной информации, т. е. обладающий способностью накопления и хранения знаний, связанных с культурой и традицией его носителей и транслируемых благодаря языку из поколения в поколение. Нас интересует язык как часть социальной памяти, которая помогает человеку, владеющему данным языком, ориентироваться в окружающем его культурном пространстве и вступать в общение с другими представителями данного лингвокультурного сообщества.

Предметом исследования являются соотносимые с темпоральным кодом культуры единицы русского языка, обладающие культурно-значимым наполнением, которые рассматриваются на фоне соответствующих единиц китайского языка. Если код культуры понимать, вслед за В. Н. Телия, как совокупность имен или их сочетаний, которые в добавление к основным своим собственно языковым значениям несут культурные смыслы, позволяющие данным языковым единицам выступать в роли тел знаков языка культуры, то темпоральный (или временной) код — это, соответственно, совокупность языковых единиц (лексем, фразеологизмов) со значением 'время', которые несут дополнительные культурные смыслы. В данной работе мы обратились к проблеме представления о времени у представителей русского лингвокуль-турного сообщества (на фоне соответствующего китайского материала), в частности, перед нами стояла задача выяснить, как это представление отражено в языке. Представляется, что подобное исследование призвано помочь войти в культурно-исторический пласт ментально-лингвального комплекса, а именно: в ту область, которая связана со временем и, безусловно, является частью всей национально-культурной языковой картины мира. Рассмотрение же русской языковой картины мира на фоне китайской позволяет выявить ее культурно-специфические особенности.

Цель нашей работы — выявление и описание основных особенностей представления о времени, зафиксированных в русской языковой картине мира, через анализ того, как именно это представление отражается в языке. На основе языковых данных мы проанализировали, как закреплена в языке временная сфера жизнедеятельности человека, как проступают сквозь призму языка древнейшие представления о времени, соотносимые с культурными архетипами, помимо этого, рассмотрев русские языковые данные на фоне китайских, мы попытались выявить базовые сходства и различия двух лингвокультур.

Данная цель предопределила ряд конкретных исследовательских задач: 1. проанализировать научную литературу по теме диссертации и обобщить данные собственно лингвистических (грамматических, семантических), этнолингвистических, лингвокультурологических исследований, в которых анализируется время;

2. сформировать корпус языковых единиц (лексем, фразеологизмов), которые подвергаются анализу;

3. сформировать корпус контекстов, в которых зафиксированы анализируемые единицы;

4. разработать алгоритм анализа языкового материала;

5. провести анализ языковых данных и на его основе выявить и описать закрепленное в русской языковой картине мира представление о времени и тем самым определить основные черты того фрагмента русской языковой картины мира, который связан с данным представлением;

6. рассмотреть полученные данные на фоне китайского языка и с помощью анализа и описания конкретных языковых данных выявить общие и культурно-специфические черты русской и китайской языковых картин мира, а именно: базовые сходства и различия представлений о времени, закрепленных в данных языках;

7. на основе проведенного исследования сделать внутренне непротиворечивые выводы, которые будут способствовать лучшему пониманию и более четкому определению представления о духовно-ценностных установках русского и китайского лингвокультурных сообществ;

8. наметить перспективы дальнейших исследований. Положения, выносимые на защиту:

1. Поскольку в языковой картине мира время предстает как одно из базовых понятий, которые реконструируют, концептуализируют, катего-ризуют окружающий человека мир, анализ времени позволяет выявлять характерные (как культурно-специфические, так и общие для нескольких лингвокультур) черты определенного фрагмента языковой картины мира как таковой.

2. Лингвокультурологический подход, учитывающий достижения грамматического, семантического и этнолингвистического подходов, позволяет на основе конкретного языкового материала анализировать восприятие времени, запечатленное в языке и отражающее особый способ мировидения человека — одновременно и носителя языка, и носителя соответствующей культуры, и тем самым выявлять сходства и различия между различными лингвокультурами.

3. Время в силу своей универсальности является одним из базовых понятий не только для русской языковой картины мира, но и для китайской. В связи с этим время как таковое представляет собой важную составляющую часть лингвокультурного знания конкретного народа. Лингвокультурологический анализ времени может способствовать выявлению сходств и различий в мировидении представителей данных лингвокультур.

4. Лингвокультурологический анализ темпорального кода — одного из базовых кодов культуры — может помочь расшифровать архетипические представления о времени, зафиксированные в языках.

5. Две основные модели времени непосредственно реализуются как в русском, так и в китайском языках, в частности, в лексических единицах и во фразеологизмах. Изучение темпорального кода может показать особенности восприятия времени в данных лингвокультурах.

6. Тесная связь времени с пространством, существующая в сознании человека, нашла свое отражение и конкретное воплощение как в русском языке, так и в китайском.

7. Анализ сочетаемости имени позволяет выявить «маски» и «роли» времени, которыми его наделяют носители языка и культуры, и определить как общие, так и культурно-специфические черты анализируемого фрагмента «исходной» лингвокультуры (в данном случае — русской) на фоне инокулыурного языкового материала (в данном случаекитайского).

Новизна исследования состоит в выявлении специфики «русского времени» на фоне «китайского времени» с точки зрения лингвокультуроло-гического подхода. В настоящем исследовании, во-первых, впервые осуществляется комплексный лингвокультурологический анализ единиц русского языка, в которых закреплено представление русских о времени, а во-вторых, впервые результаты анализа русского материала рассматриваются на фоне данных китайского языка.

Теоретическая значимость нашей работы заключается в том, что предлагается алгоритм лингвокультурологического анализа времени, позволяющий выявлять представления носителей данного языка, закрепленные в конкретной языковой картине мира, и описывать способы фиксации культурных смыслов в языкеразрабатывается алгоритм анализа конкретных данных, имеющих значение 'время', одного языка на фоне другого, позволяющий выявить общие и культурно-специфические черты языковых картин мирана основе анализа конкретного языкового материала уточняется понимание того, что есть темпоральный код культуры.

Практическая значимость обусловливается тем, что предложенный путь решения соответствующих проблем может быть использован в дальнейших исследованиях, конкретные же результаты, полученные в ходе проведенного исследования, могут быть использованы в соответствующих теоретических курсах по лингвистике, лингвокультурологии, переводу, а также в < практике преподавания русского языка в китайской аудитории и китайскогов русской, в практических курсах русско-китайского перевода и собственно в практике перевода с русского языка на китайский и с китайского языка на русский. В целом полученные результаты могут способствовать облегчению русско-китайской межкультурной коммуникации: нам удалось показать, что во временных кодах русской и китайской лингвокультур есть как зоны совпадения, так и зоны несовпадения семантических реалий, насыщенность которых культурной семантикой вызывает подчас большие сложности в употреблении и восприятии, а их незнание и тем более неадекватное употребление провоцирует сбои в коммуникации и межкультурные конфликты. Осмысление и анализ таких «зон расхождений» помогают избегать коммуникативных неудач и способствуют успешной коммуникации.

Материалом исследования явились данные научных исследований по лингвистике и этнолингвистикестатьи из 12 русских и 4 китайских словарей (их список представлен в Библиографии) — а также контексты, в которых использованы анализируемые единицы. Нами был составлен корпус конкретных языковых единиц, которые подверглись анализу. В данный корпус вошло 62 лексем русского языка и соотносимых с ними 100 единиц китайского языкаа также 74 русских фразеологизма и 102 соответствующие китайские единицы. Общий корпус проанализированных контекстов включает около 8000 единиц. В него вошли тексты, представленные в Национальном корпусе русского языка (www.ruscorpora.ru) и в Центре китайского языка при Пекинском университете (http://ccl.pku.edu.cn), а также контексты, обнаруженные нами в Интернете с помощью поисковых систем.

Апробация работы. Выступления на конференциях аспирантов-филологов, проходивших в рамках «Дня науки» филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова (2005, 2006). Основные положения диссертации изложены в тезисах III международной научной конференции «Русский язык в языковом и культурном пространстве Европы и мира: Человек. Сознание. Коммуникация. Интернет» (Польша 2006), VII международной научной конференции «Язык и социум» (Белорусь 2006), а также в трех статьях, опубликованных в сборниках научных трудов, в том числе в «Вестнике Московского университета. Серия 9. Филология».

Структура диссертации. Диссертация состоит из Введения, трех Глав, каждая из которых заканчивается конкретными выводами, Заключения и Библиографии, включающей 214 наименований.

Выводы по III главе.

1. Как в русском языке, так и в китайском языке человек воспринимает время через пространство и использует пространственные предлоги для выражения значения 'время'. В связи с этим наименование точки времени подобно наименованию точки пространства, наименование длины временного отрезка аналогично наименованию пространственной дистанции.

2. Модель времени — линейность — воплощается и в лексике русского и китайского языков. В русском языке первоначально все преди передобращены в сторону прошлого, а все следобращены в сторону будущего, т. е. перед человеком — освещенное прошлое, а за ним — затемненное будущее. Потом под влиянием христианства человек изменяет свою ориентацию, идет в невидимое будущее и обращен спиной к прошлому. В языке перед поворачивается в сторону будущего, а назад (сзади, позади) в прошлое. В китайском восприятии о времени аналогичная ситуация. В языке qian2 обращено и в сторону прошлого, и в сторону будущего. Различие в том, что буддизм повлиял ориентацию человека в временной оси.

3. Системы измерения времени отражают другую модель времени — цикличность. Русские и китайцы предпринимают почти сходные способы для определения времени. Они определяют время по движению солнца, луны и звезд, по природным стихиям, по вегетационному циклу, по повадкам домашних животных и т. д. Различие измерения времени в том, что христианский календарь играет неотъемлемую роль в жизни русских, а влияние религии в измерении времени в Китае не так сильно. Различие природных условий двух стран отражается и в языках, в русском языке «зима» и «снег» часто употребляются в «времеобозначаемых» словах, которые становятся единицами измерения времени, а в Китае зима недолгая, выпадение снега не такое частое, как в Россиипоэтому не зима и снег, а солнце занимает важное место.

4. Иллюстрируя фразеологизмы с темпоральным кодом с точки зрения их общей семантики, мы замечаем, что русские и китайцы имеют общее представление о времени, они обобщают одинаковые модели времени. Но понимание времени, которое запечатлевается в их языках, в частности во фразеологизмах, показывает, что у этих народов разное восприятие и разные взгляды на время. Исследуя языковые средства, мы можем сделать вывод, что в русских фразеологизмах, соотносимых с временным кодом, больше используются единицы членения времени, например, минута, час, день, ночь, неделя, год, век и т. д. Кроме того, в русских фразеологизмах больше, по сравнению с китайскими, отражается связь времени с пространством. Русские измеряют время с помощью единиц пространственного кода, иногда в сочетании с единицами телесного кода. В восприятии времени китайцы уделяют большее внимание природе, с помощью явлений и феноменов которой они измеряют время. Они сравнивают время с вечными феноменами, например, солнцем, луной, звездой, горой, водой и т. д. Это доказывает, что развитие астрономии влияет на восприятие времени китайцами.

5. Анализируя сочетаемость существительного время с другими частями речи, в частности, с глаголами, мы определили функции времени, характерные для русских и китайцев. В представлениях обоих народов время, во-первых, персонифицировано, оно имеет признаки живого существа, во-вторых, время играет разные роли в человеческом обществев-третьих, время уподобляется материальному предмету, которым человек обладает и считает себя в праве использовать его по своему усмотрению, в-четвертых, время существует в виде линий, жидкости, упругой вещи, транспорта. Различие восприятия времени в том, что в представлении китайцев время не работает, как человекне работает на нас или против нас, как наш союзник или врагоно не может быть убитым, как потерпевшийоно не ползет, как черепаха или змеяоно не является преградой, которая в ожидании преодолена китайцамионо и не в виде ткани, которую китайцы могут выкраивать.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Лингвокультурология выделяет базовые коды культуры, которые соотносятся с архетипическнми представлениями культуры, в них зафиксированы «наивные» представления о мироздании. Это такие коды, как соматический, пространственный, предметный, биоморфный, духовный. Наше внимание было сконцентрировано на анализе темпорального кода культуры, на том, как он представлен в русской лингвокультуре на фоне китайской, какие есть сходства и какие можно увидеть несовпадения в русской и китайской языковых картинах мира на данном участке.

Мы проанализировали «русское» время на фоне «китайского» в таких аспектах, как с собственно лингвистический (грамматический, семантический), этнолингвистический и лингвокультурологический. Как показал проведенный анализ, все указанные подходы, несмотря на их различия, позволяют выявлять характерные, как общие для нескольких лингвокультур, так и специфические черты отражения свойств и этнокультурных особенностей времени, преломленных в языке.

Лингвокультурологический подход, учитывающий достижения других подходов и во многом на них опирающийся, предполагает комплексное изучение времени, позволяющее выявлять культурные смыслы, за временем стоящие. В ходе лингвокультурологического анализа времени мы рассмотрели широкий спектр вопросов: как членится время (членение года, недели, суток), какие лексемы и фразеологизмы соотносятся с темпоральным кодом, какими «масками» наделяется и какие роли выполняет время в русской и китайской лингвокультурах, что позволило нам выявить целый ряд сходств и различий между указанными лингвокультурами и, тем самым, определить основные особенности «русского» времени на фоне «китайского».

Анализ проводился на конкретном языковом материале: мы рассмотрели лексические единицы (62 лексемы русского языка и соотносимые с ними 100 единиц китайского) и фразеологизмы (74 русских фразеологизма и 102 соответствующие китайские единицы), в которых отражаются восприятие и познание человеком времени, его повседневное бытие, историческое развитие человеческого общества. При анализе рассматривались особенности отражения восприятия времени в русской и китайской языковых картинах мира: приставки с фазисно-временными значениями в русском языке и вспомогательные фазисные глаголы или частицы в китайском- «времяобо-значающие» слова с экспрессивными оттенками в русском и нейтральные «времяобозначающие» слова в китайскомроль сегмента п4 (солнце) в китайскомразные способы членения суток, недели и года и наименования отрезков временисубъективное отношение ко времени в обеих языковых картинах мирасвойства времени в словах с семантикой 'короткий промежуток времени' и в словах 'время' и 'пора' в обоих языкахисточники культурных коннотаций в русских и китайских фразеологизмах. Изучение в данных аспектах доказывает универсальность времени и одновременно дает нам возможность дальнейшего исследования в будущем.

Изучение сформированного корпуса языковых единиц и корпуса контекстов, анализ языкового материала показали, что закрепленное в русской языковой картине мира представление о времени требует серьезного «раскодирования», в результате чего определяются основные черты времени: связь с пространством, линейность, последовательность, необратимость, цикличность, ценность, сакральность и др. Среди данных черт линейность и цикличность воспринимаются русскими и китайцами как две основные модели времени. Изучение значения слов и их употреблений в речи позволило нам выявить то, как русские и китайцы познают время в окружающем мире, как они его воспринимают и как относятся ко времени.

Анализ сложившегося представления о времени у русских и изучение данного представления на фоне представления китайцев позволяют сделать выводы о том, что представления о времени в русской и китайской лингвокультурах в общих чертах сходны. Как показало наше исследование, в обеих анализируемых лингвокультурах отражаются антропоморфизм и агрономические, астрономические, биоморфные признаки времени, что и русские, и китайцы научились воспринимать время на основе своего жизненного опыта, что у них есть общие нормы оценки времени, что время всегда тесно связано с пространством, что и русские, и китайцы пережили изменение ориентации на прошлое и будущее на временной оси, что они используют почти сходные способы для определения времени, что фразеологизмы обоих языков имеют сходную семантику ('долго', 'быстро', 'медленно', 'скоро', 'никогда', 'рано', 'поздно', 'ценность' и др.), что они наделяют время почти одинаковыми образами (приписывают ему сходные «маски» и роли).

Проведенный анализ позволил выявить и целый ряд различий в представлениях о времени, закрепленных в русской и китайской языковых картинах мира, что позволяет говорить об определенных чертах, отражающих специфику русской языковой картины мира на фоне китайской. Так, различия наблюдаются в наименованиях отрезков временив уменьшительных формах русского времяобозначения и в сегментах китайских иероглифовв приставках с фазисно-временными значениями в русском языкев различии основы членения суток и годав удельном весе единиц, в которых отображено измерение времени через наблюдаемые явления окружающего мира (более представлено в китайском языке) — во влиянии природных условий на наименования «времяобозначающих» словв детальных разницах наделенных русскими и китайцами образов времени.

Результаты проведенного исследования показывают, что знакомство со сходствами и различиями восприятия времени у русских и китайцев, запечатленными в языках, дает обоим народам возможность правильно понимать друг друга и избегать коммуникативных неудач в условиях межкультурного (в данном случае — русско-китайского) общения.

В заключение следует отметить:

— время как одна из базовых категорий науки является объектом изучения с точки зрения различных подходов и методов анализа;

— несмотря на то, что исследованию времени посвящено много научных работ, с точки зрения лингвокультурологического подхода время ещё не получило глубокого и всестороннего анализа. Отметим, что изучение «русского» времени на фоне китайского языка в русле лингвокультурологической концепции в данном диссертационном исследовании было осуществлено впервые. Необходимо особо подчеркнуть также и то, что и анализу времени в китайском языке было посвящено только одно исследование — монография Тань Аошуан. Результаты нашей работы также показали, что данная проблема далеко не исчерпана и ей стоит уделять внимание и в дальнейшем;

— результаты данного исследования представляются полезными как для практики перевода как с русского языка на китайский, так и с китайского на русский, так и для теории и практики преподавания русского языка в китайской аудитории, а также китайского языка — для русскоговорящих.

В заключение особо подчеркнем, что проведенное исследование открывает перспективы дальнейших исследований: представляется необходимым и актуальным, во-первых, применить предложенный алгоритм анализа к собственно китайскому материалуво-вторых, провести собственно сопоставительное исследование русского и китайского языков с точки зрения темпорального кода культурыв-третьих, осуществить сопоставительные исследования других кодов культуры.