Сказка о мертвой царевне и семи богатырях

Как уже отмечалось в анализе сказки «О мертвой царевне», этика ее берет начало в православной христианской культуре, в то время как фольклор в большинстве своем основан на языческом мировоззрении. В народных сказках также есть морализаторское начало, но насколько оно распространено на окружающую реальность оценить до конца не представляется возможным. В сказочной реальности авторской волшебной сказки можно проследить средства социализации индивида, привитие ему норм, характерных для общества. В анализируемой сказки — это всепоглощающее чувство любви, над которым не властна даже смерть.

Иными словами, в волшебных сказках осуществляется своеобразная «светская сакрализация» принципов власти и подчинения, зависимости и свободы, неравенства и справедливости. Конец XIX века — время изменения моральной составляющей сказки. Авторская сказка начинает зависеть от новых идей общества, где христианская мораль становится некоей тяжелой болезнью лицемерного общества. Истина начинает оцениваться не как некий абсолют, на который нужно и должно равняться каждому члену общества, но как некая магическая реальность, которая выстраивается на основании социального опыта определенной эпохи. Как следствие, созданная сказочная реальность не может быть воплощена в жизни, но человек может приобщиться к ней путем сотворчества, эстетического сопереживания действительности. Если говорить о сказке XX и XXI века, то отличительной чертой ее становится создание некоей аксиологической модели, где человек движется не по инерции, а становится активным творцом своей жизни.

Достаточно вспомнить детские романы-сказки о «Гарри Поттере», чтобы доказать это. Несмотря на различие идей, доминирующих в определенную эпоху, следует говорить о том, что генезис волшебной литературной сказки позволяет понять ее как структурную целостность, укорененную в глубинах человеческого бытия и сознания, определить культурную роль ценностей на каждом этапе развития общества: народная сказка выступает в роли хранителя и носителя культурной традиции, морализаторская сказка представляеткультурные нормы «должного человека», современная волшебная литературная сказка создает культурное пространство становления человека в качестве активной свободной творческой личности. Жанровые особенности литературной волшебной сказки.

По мнению многих исследователей (М.Н. Липовецкого, Т. Г. Леоновой, М. М. Мещеряковой, В.А. Бегака), являет собой совершенно новый литературный жанр, лишь генетически восходящий к фольклорной сказке. Специфика эта проявляется в том, что опираясь на давно сложившиеся в культуре архетипы, она вбирает в себя и достижения предшественников, таких, как Г. Х. Андерсен или А. С. Пушкин. Специфика ее такова, что композиция и сюжет могут выстраиваться на основании повести, философского романа, утопии, притчи, басни и других литературных жанров. Как утверждает М. Н. Липовецкий, «в целом художественные миры литературных сказок всегда формируются в результате взаимодействия волшебно-сказочной жанровой памяти с моделями мира, свойственными „новым“ жанрам».Следует говорить о том, что среди исследователей нет единого мнения относительно жанровой особенности литературной сказки — в основе ее может лежать как фольклор, так и художественное произведение, или даже древний эпос.

Тем не менее, ведущей ее чертой становится полное подчинение замыслам художника — именно этот аспект помогает наиболее полно охарактеризовать персонажей и очертить сюжет психологически.Л. В. Овчинникова классифицирует литературные сказки на фольклорно-литературные (Б. Шергин, С. Писахов и писательские пересказы-переработки известных народных сказок А. Толстого, А. Платонова, Е.

Шварца) и индивидуально-авторские сказки (А. Волков, Ю. Олеша, К. Чуковский, Н. Носов, Л. Кэрролл, А.

Милн, Дж. Барри). При этом, каждый сказочный поджанр отличается определенными стилевыми чертами построения, специфичным языком авторского повествования и сюжетом, в котором находит свое воплощение авторский замысел. В целом, можно сказать о том, что в литературе, так же, как и в фольклоре, сказки различаются по сюжету (сказки о животных, волшебные, бытовые), по пафосу (героические, лирические, юмористические, сатирические, философские, психологические), по близости к другим литературным жанрам (сказки-новеллы, сказки-повести, сказки-притчи, сказки-пьесы, сказки-пародии, научно-фантастические сказки, сказки абсурда).Спецификой литературной авторской сказки становится зачастую и то, что приведенные поджанры могут сочетаться между собой в одном произведении. В частности, если мы обратимся к сказкам Эдуарда Успенского. То можем заметить, что в одном пласте реальности реализуются как герои-игрушки — Чебурашка, так и герои-животные — крокодил Гена и люди — девочка Галя и старуха Шапокляк.

и как ни странно, подобное расхождение не вызывает протеста у читателя — все типы органично вписываются в канву произведения. Наряду с глубинными, сущностными элементами, отраженными в тексте, в литературной сказке присутствуют и легко узнаваемые элементы фольклорной сказочной поэтики: сюжеты волшебных испытаний, отдельные сюжетные мотивы, система образов, устойчивые функции персонажей, интонационно-речевой строй, либо отдельные тропы, стилистические клише и т. п. этот факт указывает на близость сказки литературной к фольклору, тем не менее, сказка фольклором не ограничивается, так как сюжеты черпаются в большинстве своем из литературных источников, а не только из ментальности народа. Специфической чертой данного жанра становится игровое начало, которое проявляется уже в самом жанре литературной сказки. Получается, что писатель не порывает с фольклорной традицией, а в пространстве своего произведения дает этой традиции новое звучание. Игровое начало проявляется не только в форме, но и в лексических средствах — в литературной сказке частотна ирония, а также в организации хронотопа произведения — чаще он построен вне времени, но имеет социальные маркеры. Таким образом, можно говорить о том, что литературная сказка являет собой принципиально новый жанр в культуре. В целом представляется возможным выделить следующие жанровые особенности авторской сказки: опора на фольклорные традиции, присутствие игрового начала, наличие «образа аСакральные функции литературной волшебной сказки.

Цель и задача литературной сказки как социокультурного феноменапереориентация человеческого сознания и поведения на модус творчества, реализуемого в акте переживания. Сказка не столько акт чтения, сколько способность человека к сопереживанию, переживанию действительности. Специфика ее такова, что она позволяет, так же, как и сакральная литература, подняться над обыденностью сознания, выйти за пределы четко установленных рамок, приобщиться к бытийному смыслу происходящего. При этом в сказках реализуется некий магический универсум, к которому приобщается каждая личность при прочтении сказки. В частности, показательным для литературной сказки становится стремление к ценностям универсальным, которые помогают преодолеть раздельность человека с миром, чувство тотального одиночества, ставшего основным показателем современной цивилизации. Главной действующей силой волшебной сказки во все времена была любовь. В ней же свободная, по-настоящему личность становится общественным идеалом. Еще одной сакральной функцией новой сказки становится трансцендирование — превосхождение индивидом самого себя, что требует от личности самоотдачи, напряжения всех сил.

В обыденной же жизни индивиды называют счастьем покой и наименьшую затрату сил. Персоналистский Универсум в сказке представляет собой не внешнее объединение индивидов, а духовное родство личностей, необходимым условием его построения является преодоление эгоизма, разрушающего, а не сохраняющего автономность индивида. Реальность сказки позволяет человеку вновь почувствовать себя ребенком, который и чувствует и мыслит не так как все. В акте эстетического переживания человек возвращает утраченную в реальной жизни способность переживать сильнейшие чувства и эмоции: Любовь, Красоту, Смерть. Он вновь обретает чувство трагедии в ее истинном творческом значении. В реальной жизни человек постоянно живет страхом смерти, а в жизни сказочной смерть становится игровым началом, которое человек может переживать не впадая в тоску одиночества.

По сути, сопереживание герою, вживание в него позволяет читателю перебороть страх смерти, который сравним с греческим катарсисом. Таким образом, литературная сказка выполняет существенные сакральные функции. В ценностный установках магической реальности преодолевается прагматизм, эгоизм, одиночество индивида и формируется новая установка на подлинные ценности человеческого бытия: свободу, любовь, красоту, творчество, единство человека с природой, другим человеком и самим собой. Выводы по третьей главе.

Волшебная литературная сказка — достаточно новое образование в культуре. Зародилось оно в XIX веке и с того времени прошло значительный путь становления. Специфика данного жанра такова, что сказка одновременно восходит и к литературным произведениям предшественников и к архетипам волшебных сказок древности. Специфической чертой данного жанра становится игровое начало, которое проявляется уже в самом жанре литературной сказки. Получается, что писатель не порывает с фольклорной традицией, а в пространстве своего произведения дает этой традиции новое звучание. Игровое начало проявляется не только в форме, но и в лексических средствах — в литературной сказке частотна ирония, а также в организации хронотопа произведения — чаще он построен вне времени, но имеет социальные маркеры.

Заключение

.

Волшебная литературная сказка — достаточно новое образование в культуре. Зародилось оно в XIX веке и с того времени прошло значительный путь становления. Специфика данного жанра такова, что сказка одновременно восходит и к литературным произведениям предшественников и к архетипам волшебных сказок древности. Важной чертой жанра становится игровое начало, которое проявляется уже в самом жанре литературной сказки. Получается, что писатель не порывает с фольклорной традицией, а в пространстве своего произведения дает этой традиции новое звучание.

Игровое начало проявляется не только в форме, но и в лексических средствах — в литературной сказке частотна ирония, а также в организации хронотопа произведения — чаще он построен вне времени, но имеет социальные маркеры. Проанализировав систему персонажей в сказке «О мертвой царевне», был сделан вывод о том, что корни ее кроются во многих культурах, начиная от культуры православия и заканчивая системой античных и славянских религиозных верований. Специфика образа такова, что одновременно восходя к традиционной сказке и авторской интенции, он позволяет конструировать некоторый художественный пласт реальности, с одной стороны покоящийся на архетипах, с другой же стороны восходящий к реалиям действительности. Соответствуя положениям волшебной сказки, наравне с персонажами действуют и персонифицированные явления природы и предметы. В сказке они выполняют функцию советчика, причем советчика беспристрастного. Воспринимать эти знаки могут только два героя — Елисей и ведьма-мачеха, но трактовка их во многом объяснима подходом персонажа к реальности.

Следует говорить о том, что сказка А. С. Пушкина представляет собой некий сплав личного опыта, сюжетов архетипических, представленных в сказках многих народов и отражение западноевропейской литературы, в которой в обработанном виде проявились данные архетипы. Архетипы находят свое проявление в структуре сказки, но переосмысляются автором, воплощаются в соответствии с его замыслом.

Список литературы

Афанасьев А. Н. Народные русские сказки. Полное издание в одном томе. / — М.: Альфа-книга, 2010.

— 345 с. Гадамер Г. Г. Миф и разум// Гадамер Г. Г. Актуальность прекрасного. — М.: Искусство, 1991. ;

366 с. Каган М. С. Морфология искусства. Л.: Искусство, 1972. 440 с. Кукушкина Е. И., Логунова Л. Б. Мировоззрение, познание, практика. М.: Политиздат, 1989.

— 299 с. Липовецкий М. Н. Поэтика литературной сказки. Свердловск, 1992. — 183 с. Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии. Т.1 М.:изд.

авт., 1930. — 911 с. Лосев А. Ф.

Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991, 524 с. Мелетинский Е. М. Герои волшебной сказки. М.: Восточная литература, 1958. ;

264 с. Мелетинский Е. М. Народный эпос// Теория литературы. М.: Наука, 1964. — 378 с. Мелетинский Е. М.

Поэтика мифа. М.: Наука, 1976. — 407 с. Пушкин А.

С. Сказка о мертвой царевне и семи богатырях //.

http://lib.ru/LITRA/PUSHKIN/carewna.txtОвчинникова Л. В. Русская литературная сказка XX века. История, классификация, поэтика. М., 2003. 312 с. Сутеев В. Сказки и картинки. М., 2002. 230 с. Пропп В. Я. Фольклор и действительность. М., 1976.

375 с. Халуторных О. Н. Волшебная литературная сказка как феномен культуры (Соц.-филос. анализ). Дисс. -.

135 с. Худяков И. А. Великорусские сказки в записях //.

http://feb-web.ru/feb/skazki/texts/14−1964.html?cmd=1&dscr=1Шахнович М. И. Первобытная мифология и философия. Л.: Наука, 1971,. — 240 сЭнциклопедия символики и геральдики //.

http://www.symbolarium.ru/index.php/.