Позднеримский период. 
Картина Р. Санти "Сикстинская Мадонна"

В 1514 году после смерти архитектора Донато Браманте живописца пригласили принять участие в качестве главного архитектора в реконструкции самого большого в мире христианского храма Св. Петра в Риме. Несмотря на то, что паны Рафаэля не были осуществлены, он все-таки сумел зарекомендовать себя как первый архитектор Рима. Там в 1515 году Рафаэль приступил к созданию полотна, которое позже принесло ему огромную славу. «Сикстинская Мадонна» ознаменовала собой наивысшую точку творческих достижений живописца. Этот алтарный образ долгое время считался самым совершенным произведением искусства, когда-либо созданным человеком.

В раскрытии образа Мадонны Рафаэль превзошел всех художников Возрождения. Его Мадонна обращена к зрителю. Она не занята ребенком, как Мадонна Леонардо да Винчи, не погружена в себя, как героини ранних произведений мастера. Мария Рафаэля, двигаясь по белоснежным облакам навстречу зрителю, ведет с ним душевную и скорбную беседу. В ее широко раскрытых глазах видна и материнская любовь, и некоторая растерянность, и безысходность, и смирение, и глубокое переживание за дальнейшую судьбу ее горячо любимого сына. Она как провидица знает, что случится с ее ребенком, однако ради спасения людей готова принести его в жертву. Той же серьезностью и знанием судьбы обладает и младенец Христос, бесстрашно смотрящий вперед.

Образ Марии полон драматизма и необычайно выразителен. Ощущение завершенности и полноты сюжета создается, благодаря динамичной композиции, которая выражена точной и верной передачей пластики фигур и драпировкой одежд героев. Если бы Рафаэль ничего не написал. Кроме этой босоногой, кроткой, но решительной женщины — небесной странницы и заступницы, несущей на руках своего божественного ребенка, он бы все равно остался веках великим художником эпохи Возрождения.

В России, особенно в первой половине 19 века, «Сикстинская Мадонна» Рафаэля очень почиталась, ей посвящены восторженные строки таких разных писателей и критиков, как В. А. Жуковский, В. Г. Белинский, Н. П. Огарев.

В июле 1847 года Белинский писал из Дрездена В. П. Боткину, делясь с ним впечатлениями о «Сикстинской Мадонне»" «Что за благородство, что за грация кисти! Нельзя наглядеться! Я невольно вспомнил Пушкина: то же благородство, та же грация выражения, при той же строгости очертаний! Недаром Пушкин так любил Рафаэля: он родня ему по натуре» В. Г. Белинский. Избранные письма в двух томах. Т.2. М., 1955. С. 334.

Жена Ф. М. Достоевского в своем дневнике записала: «Федор Михайлович выше всего в живописи ставил произведения Рафаэля и высшим его произведением признавал «Сикстинскую Мадонну» Ф. М. Достоевский. Об искусстве. М., 1973. С. 505.

М. Ю. Лермонтов в своем стихотворении «Поэт» (1828) говорит:

«Когда Рафамэль вдохновенный

Пречистой девы лик священный

Живою кистью окончал, —

Своим искусством восхищенный,

Он пред картиною упал!

Но скоро сей порыв чудесный

Слабел в груди его младой,

И, утомленный и немой,

Он забывал огонь небесный.

Таков поэт: чуть мысль блеснет,

Как он пером своим прольет

Всю душу; звуком громкой лиры

Чарует свет и в тишине

Поет, забывшись в райском сне,

Вас, вас! души его кумиры!

И вдруг хладеет жар ланит,

Его сердечные волненья

Всё тише, и призрамк бежит!

Но долго, долго ум хранит

Первоначальны впечатленья". М. Ю. Лермонтов. Сборник стихотворений. 1995. С. 67.