Обновление города в связи с возвращением старого имени преподносится автором посредством олицетворений. Ёбург словно сбрасывает старую шкуру и надевает новую, хотя этот процесс и не отличается стремительностью, но он и не стоит на месте. Выскажем предположение, что для автора было главным показать живую и меняющую суть города, чутко реагирующую на все общественные перемены. Потому на определённом этапе «городской текст» произведения Иванова начинает складываться ещё тропов и стилистических фигур: «Советское название города потихоньку отовсюду сойдёт как снег — исчезнет с привокзальной гостиницы, с въездных знаков, с железнодорожных станций, с логотипов газет, с конторских вывесок». Итак, данный эпизод сигнализирует о плывущем топике города. В данном отрывке мы видим сравнение и олицетворение, способствующие лучшему пониманию всего происходящего. Кроме того, весьма интересным явлением можно назвать вплетение в структуру «екатеринбургского текста» метатекста. Вот один из наглядных примеров: «…название „Свердловск“ сохранится как знаменитое произведение стрит-арта: надпись „I ?SverdLOVEsk“ много лет будет украшать бетонный забор возле Литературного квартала и станет культовым объектом».Приведённый фрагмент является образцом синтеза двух элементов «городского текста»: описание архитектурного объекта и метатекста, навсегда вписавшегося в образ Ёбура — места, аналогов которому больше нет ни в стране, ни в мире. Постепенное преображение Екатеринбурга, его превращение именно в Ёбург показано автором через возникновение новых предметов в архитектурном облике города (ларьки, торговые палатки, центры социальной помощи, приюты для бродяг) и новых горожан, о которых в советский период и помыслить было нельзя: «На улицах появились бомжи, лохматые и равнодушные ко всему, попрошайки с трагично-похмельными рожами, беспризорники с повадками крыс, вкрадчиво-назойливые сектанты».Так Ёбург становится мини-моделью всей страны, переживающей 90-е годы ХХ века, которые стали особым исключением для народа.
Ёбург вобрал в себя те перемены, которые обрушились на Россию безо всякого предупреждения. Старое либо исчезало, либо странным образом перемешивалось с новым. На свет рождались необычные проекты и знаменательные объекты, свойственные миру капиталистическому, нежели рухнувшему социалистическому. Одним из таких объектов стала башня, которой было дано имя «Высоцкий». В какой-то мере она стала олицетворением Ё-бурга.Назвав Ёбург «промежуточной станцией между Свердловском и Екатеринбургом», автор не погрешил против истины. Примечательны финальные слова этого документального романа: «Важно, что Ёбург не прятался от истории и никому не позволял отвечать за себя. И удивительно, что решения Ёбурга часто оказывались более остроумными или более адекватными, чем решения Москвы или решения российской провинции. Вот по этим причинам яркий опыт уже ушедшего от нас Ёбурга общезначим для нации».Персонифицировав город до предела, автор делает его образ основным элементом «екатеринбургского текста». Ёбург предстаёт на страницах одноимённого произведения как главный и полноправный, а главное — одухотворённый герой, который живёт своей собственной жизнью и способен сам решать свою судьбу. Таким образом, можно сказать, что «екатеринбургский текст» имеет довольно сложную структуру.
В центре этой структуры находится персонифицированный образ Екатеринбурга. Остальные его элементы — образный, лингвостилистический, городские локусы, герои — составляют масштабный топос города, который в зависимости от социальных обстоятельств, становится закрытым или открытым.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Данная работа была посвящена вопросу «городского текста» в произведении современного писателя А. В. Иванова «Ёбург». В ходе исследования и в соответствии с поставленными задачами был выявлен ряд фактов. Было установлено, что понятие «городской текст» является давним объектом изучения литературоведов, которые предложили для его изучения ряд ключевых понятий. &# 171;Городской текст" включает в себя различные реалии: исторические, культурные, биографические, топографические. &# 171;Городскому тексту" присуще наличие топоса и локуса, являющиеся характеристикой пространства, указывающие на его размеры, а также такие его качества как открытость или закрытость. Помимо этого, «городской текст» определяется противоположными качественными характеристиками, в соответствии с которыми образ города приближается либо к Граду Небесному (город-дева), либо к городу греха (город-блудница) по В. Н. Топорову. Весьма важны в «городском тексте» персоналии, которые не только влияют на образ города, но и сами подвержены его влиянию.
Важно учитывать и тот факт, что город может быть представлен реальный город или как город-миф.В произведении А. В. Иванова «Ёбург» нам удалось выявить основные элементы «городского текста». В первую очередь, это сам образ города, который представлен более в реальном его воплощении, нежели в мифологическим. Город Ёбург — промежуточная стадия между Свердловском и Екатеринбургом -является главным действующим лицом и одновременно живым организмом. Этот образ — ядро «екатеринбургского текста» произведения. Реалистический образ города однако не гарантирует постоянного и неизменного пространства.
В зависимости от обстоятельств, пространство Ёбурга приобретает качества то открытого (топос), то закрытого пространства (локус). При этом пространство Ёбурга состоит из устойчивых объектов — локусов, определяющих лицо города."Екатеринбургский текст" произведения формируется из трёх пластов городской жизни — общественно-политического, культурного, криминального. В каждом из этих уровней действуют люди (политические деятели, представители интеллигенции, бандиты), которые одновременно являются и порождением особой атмосферы Ёбурга и факторами воздействия на неё. Выделяются несколько уровней «екатеринбургского текста»: образный, лингвостилистический, локусный. На образном уровне реализовывается главный элемент этой структуры — образ города. Но втором — лингвостилистическом — существуют языковые приёмы, способствующие созданию этого образа — метафоры, сравнения, синекдоха.
Эти приёмы отражают изменения пространства города, указывают на его трансформирующийся облик (например, ползущий топик, на который ранее указывалось в тексте). На локусном уровне автор воплощает внешнюю оболочку Ёбурга — его архитектурный вид, достопримечательности, здания, являющиеся особым местом для жителей. Описываются отдельные районы, улицы, которые играют значимую роль в истории и жизни города. В более крупном плане Ёбург — это минимодель всей страны в сложный период перемен и преобразований в 90-е гг. ХХ. При этом Ёбург выделяется из числа остальных географических объектов и наделяется способностью размышлять и самому определять свою судьбу. Таким образом, мы можем зафиксировать наличие элемента авторского мифа в структуре «екатеринбургского текста». СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫТекстовый материал.
Иванов А. В. Ёбург. — М.: Редакция Елены Шубиной, 2014. — 576 с. Научно-исследовательские материалы.
Анциферов Н.П. «Непостижимый город…»: Душа Петербурга. Петербург Достоевского. Петербург Пушкина. — СПб.: Лениздат, 1991. — 335 с. С.
30.Арбитман Р. Э. Двойной «ёбургер». Рецензия//Профиль, 2014. — № 16 — 17. — С.
55.Барковская Н. В. Путешествие по Уралу с книгой: материалы для элективного курса//Филологический класс, 2016. — № 1(43). — С. 31 — 36. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества/М.М. Бахтин.
— М.: Искусство, 1979. — 424 с. Белова Н. А. Концепт «город» в современном литературоведении//Вестник Югорского университета, 2012. — 1(24). С.
87 — 91. Веселовский А. Н. Историческая поэтика. — М.: Гослитиздат, 1940. — 648 с. Кичигин В. П. Градоообразующая книга//Российская газета, 2014.
— № 6423 (151). С.
5.Колобродов А. Ю. Матрица Алексея Иванова//Лиterraтура, № 2014. — 93. -.
С. 77 — 78. Корман Б. О. Целостность литературного произведения и экспериментальный словарь литературоведческих терминов//Корман Б. О. Избранные труды по истории и теории литературы. — Ижевск: Изд-во Удмуртского университета, 1992. — 236 с. Кузнецова Е. В. Парижский текст Гайто.
Газданова// Гуманитарные исследования, 2012. — № 2 (42). С. 224 — 225. Лотман Ю.
М. Структура художественного текста. — М.: Наука, 1970. -.
210 с. Лотман Ю. М. Символические пространства // Лотман Ю. М. Семиосфера. — СПб.: Искусство-СПб., 2000. — 704 с. С.
334.Меднис Н. Е. Сверхтексты в русской литературе. — Новосибирск: НГПУ, 2003. — 242 с.
Океанский В. П. Локус Идиота: введение в культурофонию равнины//Роман Достоевского: раздумья, проблемы. — Иваново, 1999. — 277 с. С. 179. Подлубнова Ю. И. Город иванов.
Алексей Иванов. Ёбург// Урал, 2014. — 8. — С.
185 — 187. Прокофьева В. Ю. Категория пространство в художественном преломлении: локусы и топусы//Вестник ОГУ 11'2005. — 264 с. — С. 79 — 82. Тимофеев Л. Н.
Основы теории литературы. — М.: Просвещение, 1976. — 265 с. Томашевский Б. В. Теория литературы. Поэтика. -.
М.: Аспект-Пресс, 1999. — 334 с. Топоров В. Н. Петербургские тексты и петербургские мифы (Заметки из серии) // Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического.
— М., 1995.
Фесенко Э. Я. Теория литературы. — М.: Академический Проект; Фонд «Мир», 2008.
— 780 с. Щербакова Э. В. Лондон как текст в романах У. Теккерея «Ярмарка тщеславия», «Записки Барри Линдома», «Ньюкомы»: Диссертация на соискание учёной степени кандидата филологических наук. — Воронеж, 2016. — 187 с. Справочная литература.
Литературная энциклопедия терминов и понятий. — М.: Слово, 2001. — 1567 с. Словарь биологических терминов. -.
М.: Наука, 2001. — 574 с. С. 231.
