Экранизация пьесы Стоппарда

Орел, орел…, так, кажется продолжаться может до бесконечности, но вот, наконец, выпадает решка и что? Возникают персонажи, меняются декорации. А по чьей воле всё это происходит и по какому закону и почему же выпала решка? Сон и смерть. Идея того, что мы все живем во сне для древних индусов, например, была не далеко нова. Мир, в котором человек пребывает, иллюзорен, не реален — это Майя. А истинный же мир находится даже не в верховном Брахмане, а в надмирном абсолюте Атмане, к которому мы и должны вернуться после своей смерти.

Отождествление Смерти и Сна уже многократно отражено в поэзии и литературе, например, в девнегреческой мифологии Гипнос, бог сна и Танатос бог смерти являются родными братьями. В комедии Шекспира «Сон в летнюю ночь», главные герои при посредстве сна введены в заблуждение и переживают все случившиеся с ними метаморфозы.

Параллель между смертью и сном проводит также и Том Стоппард. В «Гамлете» все начинается со смерти и ею же и заканчивается. В начале, отец Гамлета, умерщвленный преступно король, ему является в образе Духа на сторожевой башне, а в конце погибают почти все главные герои пьесы: Полоний был заколот, Офелия утонула, преступный король был убит, королева Гертруда отравлена, а Гамлет был смертельно ранен. Гамлет становится законной добычей Смерти, так как он посмел замыслить месть. Зло порождает зло, а кровная месть породить может только лишь кровь. Гамлет до роковой развязки бежит с корабля, перед этим подделывая письмо и тем самым определяет вместо себя на смерть своих друзей детства Гильденстерна и Розенкранца, которые сопровождают его в Англию, с той же самой целью. Письмо было вручено Гильденстерну и Розенкранцу с целью передачи английскому королю. В нем было сказано, что Гамлета, подателя данного письма, необходимо умертвить. Гамлет вычеркивает имя свое. Ничего не подозревающие Гильденстерн и Розенкранц прибывают в Англию и передают уже исправленное письмо.

В пьесе подобных подробностей нет, но есть в ней такая реплика посла, которая взята из оригинала: Бесчувствен слух того, кто должен был. Услышать, что приказ его исполнен, Что Гильденстерн и Розенкранц мертвы. Это зацепка и, видимо, Стоппард в своем замысле именно от нее и оттолкнулся. Ирония заключается тут в том, что Гильденстерн и Розенкранц являются персонажами не значительными.

Они не принимают почти никакого участия в ходе трагедии «Гамлет». Стоппард же возводит их в главные герои. И хоть номинально они и главные, но они так и остаются малозначимыми. Это можно представить так. Вот написано несколько строчек и в какую лупу их не рассматривай, они так и останутся несколькими строчками. Из всего этого получается, что судьба Гильденстерна и Розенкранца определена была заранее и они не могли ничего изменить, ни при каком раскладе. Что касается сна.

Пьеса Стоппарда начинается со сна, главные герои пьесы спят, их будят. Потом все происходит как во сне, все откуда-то выплывает и куда-то утекает. Гильденстерн и Розенкранц по ходу пьесы засыпают, после чего происходит смена декораций. Это вторая смена декораций, первый раз это произошло при выпадении Решки и это было существенное событие, Гильденстерн и Розенкранц оказываются на корабле, плывущем в Англию, где происходит подмена письма, схватка с пиратами. События тусуются как карты, похоже только актеры понимают что происходит, последние диалоги Гильденстерн и Розенкранц о реальности своего бытия.

Если мы вернемся теперь к включенной в феноменологическую иерархию проблематике героев Стоппарда, то станет очевидным, что вся психология Нового времени также, как и теория познания, не постигла подлинного смысла тех проблем, которые должны быть поставлены здесь как в психологическом, так и в трансцендентальном плане, а именно как проблемы генетического и статического интенционального истолкования. Да это и не было возможно, даже для тех, кто принял учение Брентано о психических феноменах как интенциональных переживаниях. Отсутствовало понимание своеобразия интенционального анализа и всей совокупности задач, которые обнаруживаются сознанием как таковым в ноэтическом и ноэматическом планах, а также понимание той принципиально новой методики, которая требуется для их решения. Гильденстерн и Розенкранц начинают жить своей жизнью, они пытливые исследователи законов мироздания, они больше походят на студентов или ученых-испытателей, чем ловкий и изворотливый спортсмен принц Датский, играющий второстепенную роль. Особым преимуществом экранизации является то, что зрители становятся свидетелями событий, о которых Шекспир только упоминает, когда как в фильме они оказываются ключевыми или существенными Концовка в пьесе Стоппарда немного размыта, герои как-бы растворяются в глубине сцены, что в свою очередь легко сравнить с засыпанием. Фильм, созданный по сценарию Стоппарда, заканчивается иначе. Главный актер и его труппа, с чувством выполненного долга грузят подмостки на телегу и уезжают с немым вопросом адресованным нам всем: — А Вы уверены, что не являетесь плодом чьего-то воображения? Вывернув сюжет «Гамлета» Шекспира наизнанку, использовав для этого двух одиозных героев, Стоппард дал Гильденстерну и Розенкранцу новую, совершенно особую жизнь. В современном массовом культурном сознании они становятся не преступниками, а жертвами, участниками странной, жутковатой, но одновременно смешной истории.

Исходя из всего вышесказанного, можно сделать такое предположение, что неошекспиризация в культуре современности часто очень подразумевает шекспировское включение и его наследия в почти чуждый, но, тем не менее, популярный в наше время контекст.