Так, приговором Красноярского гарнизонного военного суда от 5 августа 2011 г. Пр. осужден за совершение преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 337 и ч. 1 ст. 338 УК РФ, с применением ч.
3 ст. 69 УК РФ. Судом первой инстанции установлено два периода уклонения Пр. от военной службы: с 30 декабря 2009 г. по 21 января 2010 г. (временное) и с.
25 марта 2010 г. по 25 апреля 2011 г. (с намерением не приступать к исполнению воинских обязанностей вовсе). В ходе кассационного рассмотрения окружной военный суд, основываясь на обстоятельствах, установленных материалами дела, указал, что второй период уклонения вменен осужденному обоснованно, что подтверждается соответствующими доказательствами. Вместе с тем в материалах дела имеется предписание следователя от 30 декабря 2009 г., во исполнение которого Пр.
при был в этот же день в Красноярскую ГКБ № 6, откуда сразу же был направлен в другое лечебное учреждение — Березовскую ЦРБ, где он прошел обследование и лечение. На стационарное лечение Пр. поступил в больницу только 21 января 2010 г., после появления свободных мест. Согласно подпункту «з» п. 1 ст.
37 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе», военнослужащий считается исполняющим обязанности военной службы в случае нахождения на лечении, следования к месту лечения и обратно. Таким образом, в период с 30 декабря 2009 г. по 21 января 2010 г. Пр. от прохождения военной службы не уклонялся, а исполнял предписания следователя по прохождению обследования и лечения.
Указанные обстоятельства подтверждаются соответствующими выписками из медицинской карты амбулаторного больного, показаниями лечащего врача, а также справкой и выписным эпикризом, имеющимися в материалах дела. Представляется, что при таких обстоятельствах в действиях Пр. отсутствовал умысел на самовольное оставление места службы в указанный период. Поэтому мы считаем обоснованным, что Западно-Сибирский окружной военный суд отменил в соответствующей части вышеуказанный приговор и прекратил уголовное дело.
2. Отсутствие в приговоре описания признаков состава преступления (в частности, умысла), неприведение доказательств их наличия.
Так, по делу установлено, что Ал. 1213 марта 2010 г. в вечернее время в уединен ном месте помещения казармы части, в целях личного обогащения, угрожая избиением, потребовал от сослуживца Др.
в ближайшее время передать ему 1500 руб. для собственных нужд. В дальнейшем, с этой же целью, применяя насилие, а также угрозы применения насилия, он требовал от потерпевшего передавать ему части указанной суммы денег. Действия Ал.квалифицированы судом по п. &# 171;в" ч. 2 ст. 163 УК РФ и по ч.
1ст. 335 УК РФ. Между тем из материалов дела было видно, что умысел осужденного былнаправлен только на изъятие чужого имущества. Имелся ли в его действиях умысел на нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими, материалами дела не установлено. В свою очередь по смыслу ст. 335 УК РФ применение физического насилия одним военнослужащим к другому может быть признано нарушением уставных пра вил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности лишь в том случае, если оно применено в связи с исполнениемслужбе, либо при исполнении хотя бы одним из этих обязанностей либо когда применение насилия, хотя непосредственно и не связано с исполнением обязанностей по военной службе, было сопряжено с очевидным для виновного нарушением порядка воинских отношений и выражало явное неуважение к воинскому коллективу. Учитывая, что в материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства о совершении Ал. указанного деяния по вышеописанным мотивам, мы находим абсолютно обоснованным решение Президиума Восточно-Сибирского окружного военногосуда исключить из обвинения ч. 1 ст. 335 УК РФ.
3. Неправильное установление цели преступления. Так, приговором Барнаульского гарнизонного военного суда П. осужден пост. 338 ч. 1 УК РФ. Дезертирство им совершено в период с 25 января 2007 г. по 29 января 2009 г. Между тем анализ материалов дела заставляет усомниться в наличии у виновно го цели вовсе уклониться от исполнения обязанностей военной службы, которая является обязательным признаком дезертирства. Как усматривалось из показаний самого осужденного, свидетелей Б., Хр. и.
С., П. в октябре 2006 г. в установленном порядке подал рапорт о досрочном увольнении с военной службы по личным обстоятельствам, и по нему командование инициировало вопрос такого увольнения. Незаконно не выходя на службу с 25 января 2007 г., П., по его пояснениям, ожидал решения вопроса об его увольнении, проживая по месту, известному командованию части, о чем свидетельствует то, что офицер Хр. в апреле.
2007 г. разыскал его. При этом П. по предложению Хр.
оформил ряд документов, необходимых для досрочного увольнения с военной службы уже по несоблюдению с его стороны условий контракта, подписав при этом лист беседы о предстоящем увольнении. Добровольность поступления П. на военную службу по контракту предполагает и возможность досрочного увольнения этого лица по основаниям, установленным в Федеральном законе «О воинской обязанности и военной службе».Поставив перед командованием такой вопрос до начала уклонения от военной службы, а затем незаконно выведя себя из сферы воинских правоотношений, П.
рассчитывал на ожидаемое для себя положительное решение, что свидетельствует об умысле виновного лишь на временное уклонение от военной службы. Как справедливо в своем определении отметил Западно-Сибирский окружной военный суд, «…при таких обстоятельствах утверждение осужденного о неоднократном возбуждении им процесса своего увольнения с военной службы, каждый раз поддержанного командованием части, исследованными в судебном заседании доказательствами не опровергнуто».В связи с изложенным мы считаем, что суд кассационной инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что уклонение П. от военной службы изначально носило временный характер, и справедливо переквалифицировал содеянное с ч. 1 ст.
338 УК РФ на ч. 4 ст. 337 УК РФ. Обратным примером может служить рассмотренное Читинским гарнизонным военным судом дело рядового М., осужденного за совершение преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 337 УК РФ. Органами предварительного следствия М. обвинялся в дезертирстве. При этом в основу обвинения М.
были положены обстоятельства длительного уклонения его от военной службы — свыше 3 лет, а также то, что он скрывал свою принадлежность к армии, работал на временных работах и цели продолжить военную службу не имел. Однако, как установил суд, М. с целью временного уклонения от военной службы 29 марта 2006 г. самовольно оставил часть и уехал к месту жительства родителей в город & lt;…>, где стал проводить время по своему усмотрению.
10 июня 2009 г. М. обратился в следственный отдел по Читинскому гарнизону и заявил о себе. Расценивая указанные действия М. как самовольное оставление части продолжительностью свыше одного месяца и переквалифицировав их на ч.
4 ст. 337 УК РФ с ч. 1 ст. 338 УК РФ, суд сослался на последовательные показания М. о том, что он хотел временно отдохнуть от военной службы.
При этом суд пришел к выводу, что об отсутствии умысла на дезертирство свидетельствовало и объективное поведение подсудимого, который в период незаконного пребывания вне воинской части проживал по месту жительства родителей, не скрывался и легализовать свое положение не пытался, добровольно явился в следственные органы и заявил о себе. Кроме того, по мнению суда, об этом свидетельствовали показания свидетелей из числа родственников М., пояснявших, что М. в период с апреля 2006 г.
по июнь 2009 г. постоянно высказывал намерение обратиться в военную прокуратуру, чтобы разобраться в вопросе прохождения военной службы. На наш взгляд, квалификация действий М. как самовольного оставления части продолжительностью свыше одного месяца, в данном случае вызывает определенные сомнения. Очевидно, что для правильной оценки содеянного необходимо было подробно изучить цели и мотивы действий виновного.
В первую очередь по этому поводу должен был быть подробно допрошен сам обвиняемый, после чего его показания должны были быть тщательно проверены и сопоставлены с другими доказательствами. Но как показывает анализ материалов дела, суд при вынесении при говора основывался только на показаниях подсудимого. Между тем суду надо было проанализировать в совокупности все преступное поведение М. на протяжении трех лет уклонения: его отношение к военной службе, факты бездействия и непринятия мер по прекращению своих преступных действий по уклонению от прохождения военной службы, факт его трудоустройства в указанный период, длительность пребывания вне части.
4. Использование неправильных формулировок при описании признаков субъективной стороны преступлений против военной службы.
Как показывает анализ материалов уголовных дел о преступлениях, предусмотренных главой 33 УК РФ, органы предварительного расследования и суды далеко не всегда при водят корректные формулировки тех признаков состава преступления, которые являются конструктивными. Так, нам встречались следующие описания целей преступлений, пред усмотренных ст. 337 и 338 УК РФ: «с целью отдохнуть от военной службы», «с целью отдохнуть от исполнения обязанностей воен ной службы», «желая отдохнуть от военной службы», «стремясь избежать обязанности по несению военной службы», «имея намерение прекратить выполнение обязанностей военной службы» и т. п. Представляется, что во всех указанных вариантах говорится о мотиве данных преступлений, но не о цели. Поэтому мы считаем справедливым высказанные замечания окружных военных судов о необходимости указания в приговорах цели временно уклониться от военной службы (для ст. 337 УК РФ), а в случаях совершения дезертирства — с целью вовсе уклониться от прохождения военной службы.
Заключение
.
Все преступления против военной службы в силу их специфики объединены в гл. 33 УК РФ. При этом специфика военно-уголовного законодательства отражает связь уголовного законодательства с военным строительством, его направленностью на обеспечение боевой готовности войск уголовно-правовыми средствами, а также статусом субъектов преступлений против военной службы. Поэтому, если отсутствуют правовые нормы, регламентирующие ту или иную сторону порядка прохождения военной службы, то в этом случае исключается и ответственность за преступления против военной службы. Общественная опасность преступлений против военной службы заключается не в самих нарушениях военно-служебных отношений (порядок прохождения военной службы), а в тех вредных последствиях, которые наступают либо могут наступить в результате допущенных нарушений. В соответствии со ст. 5 УК РФ «лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина». Данное положение постоянно находит свое отражение в разъяснениях Верховного Суда РФ, который систематически указывает на необходимость установления в каждом конкретном случае вида вины, мотивов, целей, эмоциональных состояний, а также доказательств, на основании которых суд пришел к убеждению, что те или иные обстоятельства имели либо не имели место в действительности. Все особенности назначения наказаний в отношении осужденных военнослужащих основываются на базовом значении статуса военнослужащего, и при этом назначение отдельных наказаний в отношении военнослужащих может повлечь прекращение статуса военнослужащего, что исключает сочетание уголовно-исполнительных и военных отношений. К таким наказаниям относятся такие виды наказаний, как ограничение свободы в отношении военнослужащих, проходящих срочную службу по призыву, и лишение свободы, а также смертная казнь в отношении всех категорий военнослужащих.
Схожие последствия может повлечь назначение осужденному военнослужащему дополнительного наказания в виде лишения специального воинского звания. Хотелось бы обратить внимание наряд проблемных моментов, которые возникают в практической деятельности органов предварительного расследования и судов поданной категории преступлений.
1. Необоснованная квалификация действий осужденного как воинского преступления при реальном отсутствии умысла на совершение такового.
2. Отсутствие в приговоре описания признаков состава преступления (в частности, умысла), неприведение доказательств их наличия3. Неправильное установление цели преступления. Подводя итог, хотелось бы отметить, что этим проблемы преступлений против военной службы, безусловно, не исчерпываются, — они гораздо объемнее и многограннее. Поэтому мы считаем необходимым про должать исследования всех сложных вопросов, связанных с квалификацией указанной группы преступлений, ведь в конечном итоге это окажет положительное влияние на состояние законности в рядах Вооруженных Сил РФ и обеспечит обороноспособность нашей страны.
Список использованных источников
.
Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. N 63-ФЗ (в ред. от 13 июля 2015 г. // Собрание законодательства Российской Федерации от 17 июня 1996 г. N.
25 ст. 2954.
Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации от 8 января 1997 г. N 1-ФЗ (в ред. 13 июля 2015 г.// Собрании законодательства Российской Федерации от 13 января 1997 г. N.
2 ст. 198 О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 г. N 11 // Российской газете" от 29 июня 2004 г. N 136 Приказ Министра обороны РФ от 29 июля 1997 г.
N 302 «О Правилах отбывания уголовных наказаний осужденными военнослужащими» (в ред. 4 сентября 2006 г.) // Бюллетени нормативных актов федеральных органов исполнительной власти, январь 1998 г., N 1 Устав внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации (утв. указом Президента РФ от 10 ноября 2007 г. N&# 160;1495) (в ред. 25 марта 2015 г.) // Собрании законодательства Российской Федерации от 19 ноября 2007 г.
N 47 (часть I) ст. 5749.
Корабельный устав Военно-Морского Флота Российской Федерации (введен в действие приказом Главнокомандующего Военно-Морским Флотом от 1 сентября 2001 года № 350) // СПС Гарант. Конвенция об открытом море (заключена в г. Женева 29 апреля 1958 года) // СПС Гарант. Конвенция Организации Объединенных Наций по морскому праву (UNCLOS) (заключена в г. Монтего-Бее 10 декабря 1982 года) (с изм. от 23 июля 1994 года) // СПС Гарант. Справка о практике рассмотрения гарнизонными военными судами в 2009 году уголовных дел по обвинению военнослужащих в уклонениях от военной службы [Электронный ресурс]. URL:
http:// vsovs.cht.sudrf.ru/modules.php?name=docum_sud&id=343Обзор кассационно-надзорной практики Западно-Сибирского окружного военного суда по уголовным, административным, дисциплинарным и рассмотренным в порядке ст. 125 УПК РФ делам за второе полугодие 2009 года [Электронный ресурс]. URL:
http://ovs.nsk.sudrf.ru/modules.php?name=information&id=672Обзор кассационно-надзорной практики Восточно-Сибирского окружного военного суда по уголовным делам за первое полугодие 2011 года [Электронный ресурс]. URL:
http://vsovs.cht. sudrf.ru/modules.php?name=docum_sud&id=347Обзор кассационной и надзорной практики Западно.
Сибирского окружного военного суда по уголовным, административным, дисциплинарным и рассмотренным в порядке ст. 125 УПК РФ делам за второе полугодие 2011 года [Электронный ресурс]. URL:
http://ovs.nsk.sudrf.ru/modules.php?name=information&id=692Авдовкин В. С. Правоохранительные органы [Текст]: в схемах с комментариями / В. С. Авдовкин 5-е изд. перераб. и доп. М.: Эксмо, 2010 с 288Аксюк В. А. Уголовная ответственность военнослужащих за злоупотребление и превышение должностных полномочий //Автореф. дис. … канд. юрид. наук. -.
Ростовна-Дону. 2011. С. 17. Волков А. Е. Преступления против порядка подчиненности и воинских уставных взаимоотношений: уголовноправовая и криминологическая характеристики: Дис. … канд. юрид. наук. -.
Н. Новгород, 2004.
Гордиевксий А. Г. Юридическая ответственность [Текст]военнослужащих // ОБЖ 2010 г № 7 с 15−22Ермолович Я. Н. Применение оснований освобождения от уголовной ответственности и от наказания к военнослужащим Российской Федерации // Вестник Генеральной прокуратуры Российской Федерации. — 2014. — № 3(41).
Жариков Ю. С. Правоохранительные орган[Текст]: учебник / Жариков Ю. С., Попов К. И. Санкт-Петербург: Алеф-Пресс, 2012 — 381Зателепин О. К. Квалификация преступлений против военной безопасности государства: Монография. Серия: Право в Вооруженных Силах — консультант. — М., 2009.
Коренев М. Н. Субъективная сторона в преступлениях против военной службы: некоторые проблемы теории и практики// Сибирский Юридический Вестник. — 2013. — № 2Коростелев В. С. Некоторые вопросы уголовно-правовых предписаний о преступлениях против военной службы // Общество и право. -.
2014. — № 2Лунеев В. В.
Преступность XX века. Мировые, региональные и российские тенденции: Мировой криминологический анализ. 2е изд., перераб. и доп.М. :Волтерс.
Клувер, 2005. С. 743. Носенко Д. В. Особенности применения норм уголовно-исполнительного законодательства в отношении осужденных военнослужащих // Кон-цепт.
— 2015. — № 04Сапсай А. В. Преступления против военной службы / В. М. Борисенко, К. И. Егоров, Г.
Н. Исаев, А. В. Сапсай. СПб., 2002. С.
117.Сивов В. В. Применение к военнослужащим специальных видов наказаний по современному зарубежному уголовному законодательству // Бизнес в законе. — М., 2011.
— № 2. Сидоренко В. Н. К вопросу о последствиях неисполнения приказа (статья 332 Уголовного кодекса Российской Федерации) // Право в Вооруженных Силах. — 2007. — № 7.Толкаченко А.
А. Проблемы субъективной стороны преступления в практике военных судов [Электронный ресурс]. URL:
http://voensud.ru/about/problem_subekt_prestup.phpТугонов Ю. Н Правовые проблемы разграничения видов ответственности военнослужащих[Текст] // Право в Вооруженных Силах. 2010 № 12 Ушаков Д. Н. Толковый словарь. URL:
http://dic.academic.ru/dic.nsf/ushakov/880 114.
Чурилов С.Н., Шишов С. С. Основания уголовной ответственности по ст. 352 УК РФ // Nauka-rastudent.ru. — 2015. — N.
o. 05 (17)Шулепов Н. А.,. Соковых Ю. Ю.
Дифференциация ответственности в военно-уголовном законодательстве // Вестник МГЛУ. — 2011. — № 23.
