Право пожизненного пользования

Полное наименование этого права — право пользования объектом недвижимости на условиях пожизненного содержания с иждивением. Оно причисляется в Учебнике к числу ограниченных вещных прав на жилые помещения — объект, на который оно наиболее часто устанавливается. Между тем, такая квалификация данного права в значительной мере условна, ибо его объектом может выступать любая недвижимая вещь, т. е. вещь, способная к обременению правами гражданина-получателя ренты в виде получения пожизненного содержания от плательщика ренты и нахождения на его иждивении (§ 1, 3 и 4 гл. 33 ГК).

Само по себе право требования предоставления пожизненного содержания не относится к числу прав управомоченного па собственные действия и нас в данной работе не интересует. Но если обязанность по предоставлению содержания должна исполняться, согласно условиям договора (и. 1 ст. 602 ГК) или завещательного отказа (п. 2 ст. 1137)^[1] путем обеспечения потребностей получателя ренты (например, в жилище), то с момента ее исполнения (с момента передачи конкретного жилого помещения в пользование получателя ренты) у последнего возникает юридически защищенная возможность своими активными действиями в отношении вещи удовлетворять свои (жилищные) потребности, иначе говоря — возможность пользования и, в определенной мере, фактического господства над предметом пожизненного пользования (жилым помещением)^[2].

Какие же соображения заставляют Е. А. Суханова признать это право ограниченным вещным? Их четыре: (1) «…содержание данного права определено законом, а не договором или завещательным отказом» и заключается (2) «…в возможности проживания в жилом помещении, принадлежащем другому лицу, т. е. в ограниченном (целевом) использовании чужого недвижимого имущества…»; оно (3) «сохраняется за управомоченными лицами (пользователями) независимо от возможной смены собственника» и (4) «пользуется абсолютной защитой, в том числе и в отношении собственника»^[3].

К аргументации, примененной к предыдущему праву (праву членов семьи собственника жилого помещения), прибавлен новый аргумент —императивное нормативное определение содержания — об относительной самостоятельности которого выше говорилось уже достаточно много. В действительности вполне достаточно было бы добавить к указанию на содержание права (на непосредственное фактическое господство — владение) упоминание, во-первых, о его объекте (недвижимой вещи) и, во-вторых, о его принадлежности, т. е. о том, что право пожизненного пользования устанавливается на чужую, для его обладателя, вещь. Содержание и объект свидетельствуют о принадлежности данного права к числу вещных; соотнесение с правом собственности — ограниченных вещных.

• [1] Там говорится о возможности сделать предметом завещательного отказа не только жилое помещение в целом, но и его определенную часть, что заставляет усомниться в возможности квалификации права пользования такой «частью» как вещного: нет и не может быть вещного права на часть вещи как субстанцию, в общем случае не отвечающей признаку индивидуальной определенности. Очевидно, ключевую роль при толковании данного пункта должно играть обозначение части жилого помещения как определенной, т. е. как обособленном и тем индивидуализированном самостоятельном объекте недвижимости, сохраняющем, несмотря на свое вычленение, все свойства жилого помещения.
• [2] Очевидно, в отношении других объектов недвижимости (например, земельного участка) должна идти речь об удовлетворении не жилищных, а иных потребностей, сообразных его назначению и свойствам.
• [3] Учебник. Т. 2. С. 156. В т. 3 Учебника (С. 441, 533, 546) В. С. Ем и Е. А. Суханов просто упоминают о вещной природе такого права, не объясняя специально причин своего мнения.