Развитие российской макроэкономической мысли

Российская экономическая мысль в 2000;е гг. развивается в духе общемировых тенденций. Наибольшее развитие, на наш взгляд, в работах российских экономистов получает институциональная теория. Об этом свидетельствуют публикации в ведущих российских экономических журналах, тематика диссертационных исследований. В 2006 г. вышла книга А. Некипелова «Становление и функционирование экономических институтов»^[1], которая породила дискуссии на страницах журнала «Вопросы экономики». А. Скоробогатов рассматривает институты как фактор порядка и хаоса с точки зрения неоинституционально-посткейнсианского анализа^[2]. В институциональном аспекте исследует социальную справедливость Д. Петросян^[3].

Набирает популярность в отечественной экономической науке поведенческая теория^[4]. Исследования экономики и психологии в сочетании с институциональным аспектом находят отражение в работах Ю. Ольсевича, С. Пястолова, Д. Давыдова^[5].

В связи с незавершенностью рыночных преобразований в центре внимания отечественных экономистов остаются проблемы экономического роста, трансформации экономики страны, модернизации российской экономики, т. е. преимущественно вопросы макроэкономического уровня. Об этих проблемах много пишут С. Губанов, Р. С. Гринберг, Л. Евстигнеева, Р. Евстигнеев, В. Л. Иноземцев, Б. Н. Кузык, В. М. Пол герович и др.

В российских исследованиях находит свое применение и эволюционная теория (см. подпараграф 12.3.5). Так, В. Полтерович и В. Попов рассматривают в своих работах эволюционную теорию экономической политики^[6]. Они рассматривают эволюцию экономической политики, применявшейся странами «экономического чуда» и западными странами в процессе догоняющего развития. Проведенный анализ позволил им выявить характерные направления этой эволюции: от импортозамещения к экспортной ориентации, от управления тарифами к неселективной политике регулирования реального валютного курса, от заимствования к инновациям, от создания крупных фирм к поддержке малых и средних предприятий. Они рассматривают вопрос о том, как должны меняться инструменты и методы стимулирования экономического роста по мере приближения показателей благосостояния и качества институтов страны к уровню передовых экономик, с использованием результатов эконометрических расчетов, но данным о более чем 200 странах за 25 лет (1975−1999). Хотя полученные выводы нельзя признать окончательными, они в целом указывают на существование пороговых значений душевого ВВП или институциональных переменных, по достижении которых эффект влияния политики меняет свой знак. Тем самым подтверждается верность предложенной ими эволюционной концепции. Эволюционные модели в теории экономического роста рассматривает А. Красильников^[7].

В связи с 70-летием выхода в свет книги Кейнса «Общая теория занятости, процента и денег», а также в связи с поиском рецептов для выведения экономики страны из мирового финансового кризиса наблюдается всплеск интереса к работам Дж. М. Кейнса, к кейнсианству^[8].

Глобализация современной экономики, вступление России в ВТО с необходимостью требует от российских ученых исследования конкуренции и се ограничений на отраслевых рынках страны и на мировых рынках^[9].

В российской экономической науке получает развитие и теория пространственной экономики (см. подпараграф 11.3.4). Отечественная пространственная экономика опирается как на западные концепции, так и на концепции, разработанные еще в бывшем СССР. Так, можно указать на концепцию территориальной организации общества (ТОО), которая активно разрабатывалась в 1970—1980;е гг. отечественными экономистами, географами и социологами. Ключевая идея этой концепции — представление о территориальной организации общества как о сложной пространственной системе, вписанной в природную среду. В качестве основных подсистем ТОО выступают «пространственные проекции» экономической, социальной, духовной деятельности, которые «организованы» в территориальные целостности сетями управления и самоуправления. Однако к настоящему времени, как отмечают П. А. Минакир и А. Н. Демьяненко, степень разработанности этой концепции оставляет желать лучшего, хотя ее эвристические возможности, судя по всему, достаточно велики именно как платформы для междисциплинарного синтеза^[10]. Поэтому не случайно, что в последний период своего научного творчества академик РАН А. Г. Гранберг обратился к идее междисциплинарного синтеза наук о пространстве. В немалой степени здесь сказалось влияние одного из основателей пространственной экономики У. Айзарда, который в 1990;е гг. стал активным сторонником создания единой науки о пространстве^[11]. По мнению А. Г. Гранберга, пространственная наука — это научное направление, имеющее междисциплинарный характер, объединенное общностью объекта исследования — пространственно обусловленными формами и процессами, происходящими в современном, и в первую очередь в российском, обществе^[12].

Особого упоминания заслуживают теоретические наработки отечественных экономистов и географов в области экономического районирования и территориально-производственного комплексообразования (И. Г. Александрова, В. П. Семенова-Тян-Шанского, А. Н. Челинцева, ?. Н. Колосовского, М. К. Бандмана и др.)^[13]. Именно в рамках этих теоретических построений сложилось представление о том, что экономические взаимодействия между различными точками (ареалами, районами) экономического пространства являются существенным фактором общего экономического поведения. В последующем эта проблематика: выявление и оценка межрегиональных взаимодействий для целей долгосрочного прогнозирования национальной экономики и образующих ее экономических регионов — получила развитие в работах А. Г. Гранберга и его школы. Исследователем пространственной экономики является и П. А. Минакир^[14].

В России рост интереса к пространственной проблематике, так же как и в США, и в европейских странах, приходится на конец 1980;х — начало 1990;х гг. В настоящее время этот интерес отчасти проявляется в массовом производстве региональных стратегий, в которых есть все: экономика, социальная сфера, экология, малый и средний бизнес, региональная безопасность и пр. В целом же ситуация в отечественной науке, в той ее части, которая претендует на научное осмысление проблем современной пространственной организации российского общества, отличается определенной противоречивостью. С одной стороны, представители различных наук — географы, экономисты, социологи, политологи, демографы и не только — демонстрируют желание во что бы то ни стало «спасти Россию» и научить власть, как надо правильно управлять регионами. Но это желание практически не имеет под собой оснований в виде научных теорий и сколько-нибудь разработанной методологии. С другой стороны, все отчетливее приходит осознание того, что в исследовании различных аспектов пространственных проявлений жизнедеятельности общества наступает этап, когда на смену «отраслевому» или частнонаучному подходу идет подход, предполагающий системное рассмотрение роли пространства в жизнедеятельности общества^[15]. Среди работ по региональной проблематике можно назвать груды С. Кииельмана, С. Андрюшина^[16].

Наиболее перспективными традиционно считаются междисциплинарные исследования, проводимые на стыках разных наук.

После незаслуженного забвения в 1990;е гг. новые импульсы получает политическая экономия. О судьбе и перспективах развития политической экономии, «новой политической экономии» идут дискуссии на страницах многих ведущих экономических журналов: «Вопросы экономики, «Журнал экономической теории», «Журнал новой экономической ассоциации», «Научные труды Вольного экономического общества» и др.

Как и в XX в., активно развиваются социальные теории: исследования проблем социальной справедливости, уровня жизни и доходов населения, безработицы, бедности и др. Здесь можно указать на многочисленные работы Е. Ш. Гонтмахера, Л. С. Ржаницыной, А. Ю. Шевякова, Р. И. Капелюшникова, К. И. Микульского.

Безусловно, в данном параграфе не нашли отражения все развиваемые российской экономической наукой теории и идеи. В небольшом разделе учебника невозможно подробно остановиться на каждом из направлений развития отечественной экономической мысли. Это требует глубокого анализа исследований за последние десятилетия и обобщения его в самостоятельном учебном пособии.

• [1] Некипелов А. Становление и функционирование экономических институтов. М.: Экономистъ, 2006.
• [2] Скоробогатов А. Институты как фактор порядка и как источник хаоса: неоинституционально-посткейнсианский анализ // Вопросы экономики. 2006. № 8. С. 102−118; Его же. Теория организации и модели неполных контрактов // Вопросы экономики. 2007. № 12. С. 71−95.
• [3] Петросян Д. Социальная справедливость в экономических отношениях: институциональные аспекты // Вопросы экономики. 2007. № 2. С. 59−67.
• [4] Павлов И. Поведенческая теория — позитивный подход к исследованию экономической деятельности // Вопросы экономики. 2007. № 6. С. 64−79; Маевский В., Чернобокий Д. О рациональном поведении реального потребителя // Вопросы экономики. 2007. № 3. С. 71−85; Ясинский Ю., Тихонов А. Новая информационно-поведенческая парадигма: конец равновесной теории или ее второе дыхание? // Вопросы экономики. 2007. № 7. С. 35−58.
• [5] См.: Ольсевич К). Экономическая теории и природа человека: становится ли тайное явным? // Вопросы экономики. 2007. № 12. С. 27−42; Пястолов С. Перспективы теории перспектив // Вопросы экономики. 2007. № 12. С. 43−59; Давыдов Д. Интервальное восприятие информации и экономическое поведение потребителя: методологические аспекты // Вопросы экономики. 2007. № 12. С. 60−70.
• [6] Полтерович В., Попов В. Эволюционная теория экономической политики. Ч. I. Опыт быстрого развития // Вопросы экономики. 2006. № 7. С. 4−23; Их же. Эволюционная теория экономической политики. Ч II. Необходимость своевременного переключения // Вопросы экономики. 2006. № 8. С. 46−64.
• [7] Красильников А. Эволюционные модели в теории экономического роста // Вопросы экономики. 2007. № 1. С. 66−81.
• [8] См.: Осадная И. Эволюция макроэкономики после Кейнса // Вопросы экономики. 2006. № 5. С. 5−18; Розмаинский И. Посткейнсианская макроэкономика: основные аспекты // Вопросы экономики. 2006. № 5. С. 19−31.
• [9] Лукьнов С., Кисляк II. Отраслевые барьеры входа как важнейший инструмент политики ограничения конкуренции // Вопросы экономики. 2007. № 2. С. 101−110.
• [10] Минакир П. А., Демьяненко А. Н. Общественное развитие: междисциплинарные взаимодействия пространственных проекций // Пространственная экономика. 2011. № 4. С. 130 (с. 124−134).
• [11] Минакир П. А., Демьяненко А. Н. Указ. соч. С. 125 (с. 124−134).
• [12] Гранберг А. Г. О программе фундаментальных исследований пространственного развития России // Регион: экономика и социология. 2009. № 2. С. 166−178.
• [13] Александров И. Г. Основы хозяйственного районирования СССР. М.-Л.: Экономика и жизнь, 1924; Семенов-Лян-Шанский В. П. Район и страна. М.-Л.: Госиздат, 1928; Челинцев А. Н. Сельскохозяйственные районы Европейской России как стадии сельскохозяйственной эволюции и культурный уровень сельского хозяйства в них. СПб., 1911; Колосовский Н. Н. Производственно-территориальное сочетание (комплекс) в советской экономической географии // Избранные произведения / Η. Н. Колосовский. Смоленск: Ойкумена, 2006. С. 87−121; Бандман М. К. Территориально-производственные комплексы: теория и практика предплановых исследований. Новосибирск: Наука, 1980.
• [14] Минакир П. А. Пространственные эффекты в экономике и управлении. СПб.: Изд-во СПбУУЭ, 2011; Минакир П. А., Демьяненко А. П. Пространственная экономика: эволюция подходов и методология // Пространственная экономика. 2010. № 2. С. 6−32.
• [15] Минакир П. А., Демьяненко А. Н. Общественное развитие: междисциплинарные взаимодействия пространственных проекций //Пространственная экономика. 2011. № 4. С. 128.
• [16] Кимельман С., Андрюшин С. Сыревая составляющая региональной экономики // Вопросы экономики. 2007. № 6. С. 116−132;