В виртуальной паутине сетевых структур
Мануэль Кастельс (р. 1942), видный социолог и экономист, родился в Испании, в 1958—1962 гг. изучал экономику и право в Университете Барселоны. Будучи активистом движения против диктатуры Франко, был вынужден бежать в Париж, где в 1964 г. окончил факультет экономики и права Сорбонны, а в 1967 г. защитил докторскую диссертацию. С 1979 г. — профессор Калифорнийского университета в Беркли… Читать ещё >
В виртуальной паутине сетевых структур (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Еще одной важной чертой постклассической картины политического мира становится постепенное преобладание нового принципа организации политического пространства по сетевому признаку. Именно сети составляют новую политическую морфологию (структуру) современных обществ, а принадлежность к той или иной сети определяет важнейшие источники власти. Это позволило известному испанскому социологу Мануэлю Кастельсу охарактеризовать современное общество как «общество сетевых структур», главным признаком которого является доминирование политической морфологии над политическим действием[1].
Биографическая справка
Мануэль Кастельс (р. 1942), видный социолог и экономист, родился в Испании, в 1958—1962 гг. изучал экономику и право в Университете Барселоны. Будучи активистом движения против диктатуры Франко, был вынужден бежать в Париж, где в 1964 г. окончил факультет экономики и права Сорбонны, а в 1967 г. защитил докторскую диссертацию. С 1979 г. — профессор Калифорнийского университета в Беркли. В 1988—1993 гг. занимал должность профессора и директора Института социологии и новых технологий Мадридского университета. В 1994- 1998 гг. — председатель Центра западноевропейских исследований Калифорнийского университета. В 2000—2001 гг. — член Совета ООН по информационным и коммуникационным технологиям и глобальному развитию. Основные сочинения — трилогия «Информационное общество: экономика, общество и культура» (том 1 — «Подъем сетевого общества», 1996; том 2 — «Власть идентичности», 1997; том 3 — «Конец тысячелетия», 1998), «Галактика Интернет: рефлексия над Интернетом, бизнесом и обществом» (2001) и др.
Сетевая структура — это децентрализованный комплекс взаимосвязанных узлов открытого типа, способный неограниченно расширяться путем включения все новых и новых звеньев, что придает сети гибкость и динамичность. Яркими примерами такого рода структур являются информационная сеть Интернет, сеть финансовых потоков, сеть средств массовой информации, сеть мафиозных структур. Сетевую структуру имеет управление Европейским Союзом: сегодня им руководит Европейский совет, состоящий из глав государств и правительств стран — членов ЕС. По сетевому признаку организованы транснациональные корпорации, многие бизнес-структуры и финансово-промышленные группы.
Важным законом сетевых структур является ускорение политического времени и уплотнение политического пространства в рамках одной сети: любая информация максимально быстро распространяется именно по сетевому признаку. Расстояние, интенсивность и частота взаимодействий между двумя политическими акторами короче, когда оба они выступают в качестве узлов одной политической сети, нежели когда они принадлежат к разным сетям. Типичным примером являются первичные организации любой политической партии. Включение в сетевые структуры или исключение из них, а также конфигурации сетевых потоков, которые задают информационные технологии, становятся доминирующими политическими тенденциями, формирующими постклассический политический мир.
За всем этим стоит более глубокая проблема политической онтологии: происходит преобразование материальных основ общества, организованного вокруг пространства, где циркулируют сетевые потоки, в которых практически отсутствует время. Сетевые потоки, образуя глобальные метасети, способны подчинять себе большие группы людей, обесценивая целые территории. Предельно уплотненное в сети политическое время способно поглощать политическое пространство: так действует сеть международного терроризма, в которой команды, отданные на одном континенте, становятся основой для мгновенного начала террористических актов на другом конце планеты.
Стремительное развитие информационной революции приводит к тому, что информация делается основным структурным компонентом политической организации, а потоки идей и образов составляют основную логику политической структуры. Технологии по связям с общественностью, многочисленные пиар-кампании являются яркой приметой информационной революции в сфере политики. В этом процессе образуется разрыв между информационной метасетью, с одной стороны, и большинством видов политической деятельности и политическими акторами — с другой. Однако ни политические акторы, ни отдельные виды политической деятельности не исчезают: исчезает их прежнее структурное значение в поле политики, переходящее в новую логику информационного пространства.
Главная особенность сетевых структур в сфере политики состоит в том, что политическая власть в таких обществах больше не является монополией институтов государства и политический партий: она распространяется по глобальным сетям богатства, информации и имиджей, которые циркулируют и видоизменяются, не привязанные более к какому-то одному определенному географическому месту. Как замечает Кастельс, «новая власть заключается в информационных кодах, в представительских имиджах, на основе которых общество организует свои институты, а люди строят свои жизни и принимают решения относительно своих поступков»[2].
Механизм осуществления политической власти в информационном обществе сетевых структур также имеет свои особенности. Только тот, кто способен подключить свою сеть к средствам массовой коммуникации, став владельцем одного из информационных каналов, обзаводится своеобразным рубильником — главным рычагом власти, способным формировать виртуальный мир общества и манипулировать им.
Сближение политического процесса с информационными технологиями позволило создать виртуальное политическое пространство, с помощью которого новая политическая власть активно стремится подчинить себе реальный мир политики. Соответственно, и сама политическая власть делается отражением бесконечной информационной битвы вокруг политических имиджей и политических кодексов общества, а центрами этой виртуальной битвы становятся умы людей. Все более очевидно, что никакие институционализированные политические механизмы в информационную эру не способны соперничать с умами людей, опирающихся на власть информационных сетей.