Русская философия XVIII–XX вв

Философия в России отличается особым интересом к социальным и этическим проблемам, ее главная характеристика — антропоцентризм. Человек, его искания и судьба, смысл и назначение истории, будущее России и всего человечества — вот главные темы размышлений русских философов. Теорию познания они считают второстепенной, познание понимается как одно из действий человека, причем не самое главное. Русские философы утверждали, что познание должно осуществляться целостным духом, в котором разум сосуществует в согласии с чувством и волей. Все русские философы: материалисты и идеалисты, верующие и атеисты, противники и сторонники западной философии — критиковали Запад за излишний рационализм и формализм. Многие глубокие идеи в русской философии высказаны не в систематической и академической, а в литературной форме. В России философами часто называют писателей, например, Федора Михайловича Достоевского и Льва Николаевича Толстого. В точном смысле их произведения философией не являются, однако в них ярко представлены герои, олицетворяющие определенные типы мировоззрений. Потому-то русская литература и воспринимается как философствование. Но кроме великих философствующих писателей в России были и оригинальные философы, чьи идеи оказали влияние на российскую и европейскую философскую мысль.

В Славяно-греко-латинской и Киево-Могилянской академиях систематические курсы философии стали читать в XVII в., но еще целый век философия в России оставалась в плену богословия. Первый светский русский философ Михаил Васильевич Ломоносов был одновременно и ученым, и общественным деятелем. Для российской культуры эта фигура сродни гениям эпохи Возрождения для европейской культуры. В философии Ломоносов придерживался материалистических позиций. Он считал, что материя состоит из мельчайших элементов, объединенных в корпускулы, ее главные свойства — протяженность, форма, непроницаемость и движение. Ломоносов критиковал теорию врожденных идей Рене Декарта и считал, что все знание — из опыта, а познание происходит путем воздействия мира на органы чувств. Русский философ также разделял точку зрения просветителей на развитие общества и утверждал, что построить справедливое общество можно с помощью образования и совершенствования нравов.

В XVIII в. развивается и религиозная философия, представителем которой был Григорий Саввич Сковорода. На учение этого странствующего философа-проповедника оказали влияние античный платонизм и стоицизм, средневековая патристика, библейская герменевтика, пантеизм Бенедикта Спинозы и христианское учение о Софии — Премудрости Божьей. Все эти идеи сошлись в философии Григория Сковороды в причудливом и оригинальном сочетании.

Основа философского мировоззрения Сковороды — пантеизм, философ стремился снять противоречия между Богом и природой, растворив их друг в друге. Сковорода создал собственную онтологию. По его мнению, существует три мира: макрокосмос — природа, микрокосмос — человек и социум, и мир символов. Все три мира состоят из двух природ — материи и формы. Форму Сковорода понимал в духе эйдосов Платона, а материю — как материал для оформления. Во всех трех мирах проявляет себя София — Премудрость Божья. В макрокосмосе она своеобразный сценарий космического действа, а микрокосме — устроение общества и судьба человека, а в мире символов — основа для их толкования. Философ утверждал, что зло — просто отсутствие добра, само по себе зло не существует, оно появляется, когда благие и правильные сами по себе элементы мира располагаются в неверном порядке и не следуют Софии. Истоки зла — в своеволии человека, в том, что человек отвергает божественную волю и божественный порядок. Познание, по мнению Сковороды, связано с постижением символов и внутренним самоанализом. Мудрец тот, кто постигает абсолют в самопознании. Для человека главное — быть, человеческая суть не в разуме, а в сердце и в воле, поэтому отвлеченное познание не имеет смысла.

В первой половине XIX в. в русской философии сложились два течения — славянофильство и западничество, которые по-разному отвечали на вопрос о путях развития России. Славянофилы обосновывали необходимость особого пути России по сравнению с Западом. Основоположниками славянофильства были Алексей Степанович Хомяков и Иван Васильевич Кириевский. Главными особенностями русской истории славянофилы считали православие, общинный быт и покорность русского народа, они утверждали, что религия определяет способ мышления народа и общественные устои. Славянофилы считали православие единственно правильной религией, а потому проповедовали идеи распространения православной цивилизации^[1]. Те народы, которые не приняли православие, обречены на разложение, что, по мнению славянофилов, и произошло в Западной Европе.

Славянофилам оппонировали западники, они были сторонниками просвещения, осуждали самодержавие, выступали за отмену крепостного права и развитие России по западному пути. В кружок западников входили Александр Иванович Герцен и Николай Платонович Огарев, к западникам примыкал и Виссарион Григорьевич Белинский. Среди западников были и материалисты и идеалисты. Многие из них придерживались идей Гегеля^[2]. Александру Ивановичу Герцену принадлежит теория крестьянского социализма, согласно которой освобождение крестьян от крепостного права при сохранении патриархального быта может создать новый справедливый уклад.

Во второй половине XIX в. в русской философии настал период систем, первой и самой влиятельной стала концепция Владимира Сергеевича Соловьева — философия всеединства. Позже ее развивали Павел Александрович Флоренский, Сергей Николаевич Булгаков, Евгений Николаевич Трубецкой, Семен Людвигович Франк, Николай Онуфриевич Лосский. В XX в. философия всеединства получила завершение в трудах Алексея Федоровича Лосева и Михаила Михайловича Бахтина.

Владимир Сергеевич Соловьев создал свою философию всеединства под влиянием идей Шеллинга и Гегеля. Центральное понятие в его философии — Всеединое сущее, божественное, абсолютное начало, воплощением которого является реальный мир. Посредником между Всеединым и миром выступает Мировая душа — София — Премудрость Божья. По мнению Соловьева, безусловное Всеединство достигается только целостным знанием, которое объединяет истину, добро и красоту. Целостное или, как говорил Соловьев, «цельное знание» появляется как синтез мистического, философского и научного знания, но его основа все же мистическая — это интуиция и вера. Соловьев считал, что для достижения цельного знания необходимо единство теологии, философии и пауки. В обществе Всеединство предстает как Вселенская Церковь, которая объединяет все человечество, преодолевая вражду и эгоизм.

Павел Александрович Флоренский внес свою лепту в развитие философии всеединства. Он говорил, что мир в его нынешнем состоянии противоречив, а причина противоречий — грех и зло. Противоречивы даже проявления разума. Цельное мировоззрение, но мнению Флоренского, должно объединять веру и разум, интуицию и логику, искусство и науку, богословие и философию. Несмотря на противоречивость и падшесть мира, София все же пребывает в нем. Флоренский понимал под Софией и церковь, и Богородицу, и идеальную личность человека. София — это красота всего сотворенного. Флоренский интерпретировал в новом духе идеи платонизма. Философ считал, что у каждой идеи есть свой живой лик, а самое наглядное проявление идеи — живое существо.

Философия всеединства получила продолжение в работах Николая Онуфриевича Лосского. Лосский считал, что бытие представляет собой мир субстанциональных деятелей. Субстанциональные деятели Лосского по своим характеристикам совпадают с монадами Готфрида Лейбница^[1]. Как писал Лейбниц, монады — замкнутые субстанции, не имеющие окон вовне. Мир монад выстроен в строгой иерархии, на вершине которой находится Бог. Лосский воспринял эти идеи Лейбница, но все же отверг тезис, что монады не имеют окон вовне. Русский философ утверждал, что между субстанциональными деятелями возможны любовь и симпатия, а собрание всех субстанциональных деятелей приобретает сходство с Софией — Премудростью Божьей. К философским заслугам Николая Лосского относятся перевод «Критики чистого разума» Иммануила Канта и систематизация русской философии, которая воплотилась в многотомном труде «История русской философии» .

В XX в. философию всеединства завершает Алексей Федорович Лосев. Всеединство для него стало символом бытийного идеала, а не просто отвлеченной философской идеей. Философия Лосева складывалась под влиянием Платона, неоплатоников, Гегеля, Шеллинга и Гуссерля. Лосев заново открыл для русского читателя Античность, проясняя и интерпретируя идеи античного идеализма от Сократа до неоплатоников.

Неожиданный отголосок философия всеединства получила во второй половине XX в. в творчестве Михаила Михайловича Бахтина, который создал оригинальную теорию гуманитарных наук. На философию Бахтина повлияли платонизм, неокантианство, философия жизни и феноменология^[4]. Всеединство у Бахтина стало диалогом, философ предложил новую категорию — «Абсолютно Другой», которая является оппозицией для «Я». «Я» и «Абсолютно Другой» вступают в диалог, в котором рождается истина. Диалог «Я» и «Другого» может принимать вид нравственных, эстетических, языковых, социальных отношений, но его суть от этого не меняется. Бытие философ понимает как событие, т. е. совместное бытие. Чтобы оно появилось, необходимы как минимум два личных сознания. Бахтин считал, что событие невозможно, если «Я» и «Другой» растворяются друг в друге или, напротив, изолированы друг от друга. Монологизм, при котором «Я» и «Другой» подавляют или поглощают друг друга, лишь обостряет все кризисы и проблемы культуры. Один из таких кризисов, по мнению Бахтина, разразился на рубеже XIX и XX вв., когда монологизация культуры обернулась для человека утратой ценностей и абсурдностью существования.

Почти одновременно с концепцией всеединства во второй половине XIX в. в русской философии появляется еще одно ори гинальное и самобытное направление — космизм. Его основателем был Николай Федорович Федоров. Философ считал, что нынешнее состояние космоса — хаос, а природа — враг человека, поскольку несет ему смерть. Такое состояние является следствием греховности и падшести человека. Борьба с враждебной природой должна стать общим делом всего человечества. Смысл этой борьбы в том, чтобы вернуть природу в состояние до грехопадения. Федоров считал, что ход природных процессов должен стать не разрушающим, а воскрешающим. Философ выступил с идеей воскрешения предков, что, по его мнению, можно сделать с помощью науки. Федоров был глубоко верующим человеком и религиозным мыслителем, поэтому основой для общего дела воскрешения отцов он считал христианское положение о телесном воскрешении людей после Страшного суда.

Идеи Федорова поддержали многие философы, среди них Владимир Сергеевич Соловьев и Николай Александрович Бердяев, Сергей Николаевич Булгаков и Павел Александрович Флоренский. Но последовательное продолжение космизм получил в работах Владимира Ивановича Вернадского, Константина Эдуардовича Циолковского и Александра Леонидовича Чижевского.

Наибольшей философской значимостью в творчестве Владимира Ивановича Вернадского обладает концепция биосферы и ноосферы. Представление о живом веществе как совокупности всех живых организмов, влияющих на развитие планеты, стало ядром философии Вернадского. Он считал, что с появлением человека биосфера меняется, человечество оказывает интенсивное влияние не только на неживую материю, но и на само живое вещество, создавая новые виды растений и животных. С появлением на нашей планете одаренного разумом человека планета переходит в новую стадию истории — к ноосфере, а венцом развития ноосферы, как считал Вернадский, должен стать выход эволюции в космос^[5]. «Мыслящее вещество» философ обнаруживает в науке и в непрерывном развитии научного знания. Вернадский уподоблял познание самой жизни, развитие познания постепенно меняет живое вещество, знания, накапливающиеся в биосфере, делают ее все менее и менее косной и готовят к переходу в ноосферу.

Концепцию ноосферы развивал еще один русский ученый и философ Александр Леонидович Чижевский. По его мнению, ноосфера — не только земное, но и космическое явление, а человек, как частица ноосферы, — космическое существо. Ноосфера представляет собой единство живого, разумного и космического. Чижевский выдвинул идею космических ритмов, от которых зависят биологические и социальные процессы на Земле^[5].

Для Константина Эдуардовича Циолковского понятие космоса стало средством построения этического идеала. Космос соразмерен человеку и развивается благодаря человеку. В религиозных символах Циолковский увидел смутную догадку о космическом будущем человечества, когда оно превратится в новый вид лучистой энергии. Сама по себе Вселенная, по мнению Циолковского, просто огромная машина, но машина, обладающая разумом. Человек в такой Вселенной лишен собственной воли.

Совершенно иную трактовку свободы и творческой воли человека дали русские философы-экзистенциалисты Николай Александрович Бердяев и Лев Исаакович Шестов. Николая Александровича Бердяева по праву считают одним из основателей экзистенциализма^[7]. В молодости он был марксистом и неокантианцем, затем перешел на позиции богоискательства. Это религиозно-философское течение начала XX в., основанное на идее правильного понимания христианства и осуществления его идеалов. Сам Бердяев страстно спорил с официальной церковной традицией и считал, что защищает вечное христианство.

Человека Бердяев поставил в центр бытия. Духовное бытие связано с божественной духовностью, при этом личность не является ни частью космоса, ни частью общества, напротив, космос и общество — части личности. Главное свойство личности — творчество, а его основа — абсолютная свобода. Свобода столь же изначальная, как и бытие, по мнению Бердяева, добытийная основа, над которой не властен даже Бог. Первичная иррациональная свобода коренится в Ничто, которое предшествует даже Богу. Бог, так же как и свобода, рождается «из Ничто», а уже затем Бог творит мир. Свобода находится за пределами добра и зла и первична по отношению к ним. В свободе заложена возможность и того, и другого. Бог не может предвидеть поступки человека, потому что они свободны. Таким образом, русский философ отказывал Богу во всемогуществе и всесилии, зато оправдывал его как всеблагое существо. Свобода — основа и греха, и искупления. Зло в мире появляется, когда изначальная свобода приводит к отклонению от божественного порядка, в этом случае она превращается в рабство. Бердяев подчеркивает, что человек обречен нести бремя свободы и не может от него уклониться.

Иную версию экзистенциализма предложил Лев Исаакович Шестов. Размышляя о кризисе европейской цивилизации и о трагической судьбе человека в мире, Шестов обратился к Священному Писанию, к идеям Блёза Паскаля, Сёрена Кьеркегора, Фридриха Ницше, к творчеству Федора Михайловича Достоевского. Философия Шестова идет вразрез с генеральной линией русской религиозной философии всеединства, Шестов даже сознательно противостоял ей. Философ утверждал, что разум равнодушен к страданиям и смерти, интеллекту не под силу разрешить тайны и проблемы человеческого существования, а поэтому путь к спасению и к свободе у человека только один — безусловная вера. Бог откликается на зов человека из бездны отчаяния, которая разверзается в абсурдной и ничем не обусловленной реальности. Экзистенциальная философия и есть, по мнению Шестова, устремленность человека к Богу. Бог ни к чему не принуждает, он создал человека столь же свободным, как и он сам. Но падший человек, вкусивший от древа познания, боится свободы, а потому стремится к всеобщим и необходимым истинам. Но бытие — это не всеобщие и универсальные истины, бытие — нечто бездонное, тайное, неожиданное, всегда иное, оно обитает не в универсальном, а в единичном и случайном. Задача философии — научить человека жить в этом бытии, жить в неизвестности.

• [1] См. параграф 2.5.
• [2] См. параграф 6.6.
• [3] См. параграф 2.5.
• [4] См. параграфы 2.6. и 2.8
• [5] См. параграф 4.9.
• [6] См. параграф 4.9.
• [7] См. параграф 2.8.