Предмет и место социологии в структуре наук о международных отношениях

В классификации социологических наук социология международных отношений (СМО) представляет собой специальную теорию, один из структурных элементов политической социологии, связанных с исследованиями политических конфликтов и борьбы между государствами. В данном определении зафиксированы два важнейших понятия теории реализма — государство и конфликт. Однако этих понятий недостаточно для анализа всех возникающих в международной среде связей. Сочетание деятельностного и поведенческого подходов дает возможность определить предмет социологии международных отношений как зафиксированную общественным сознанием, соглашениями или иными формами взаимодействия совокупность существенных трансграничных связей.

Предлагаемое определение учитывает фундаментальные категории места, пространства и движения, подчеркивает через трансграничность характерные особенности современного этапа развития международных процессов, заменяет абстрактный поток научных и околонаучных размышлений анализом реальности, но и не сводит ее исключительно к межгосударственным взаимодействиям.

В международных отношениях используется одно из фундаментальных понятий — международный порядок, который означает совокупность норм, процедур и стилей, направленных на поддержание стабильности, регулирование межправительственных и транснациональных отношений. Международный порядок и режим устанавливаются суверенными государствами. Режимы могут быть формальными (Договор о нераспространении ядерного оружия, Киотский протокол, ВТО), но могут существовать неформально (G-8, Гринпис, маркированные общественным сознанием региональные совокупности). Па практике они различаются по формату — глобальный охват (система БреттонВудса, ДПЯО) и региональный диапазон (ОДКБ — режим коллективной безопасности государств, входящих в СНГ;

ОБСЕ — режим кооперативной безопасности, охватывающий страны Северной Америки, ЕС и СНГ; соглашения между странами Бенилюкс и Скандинавии; СГПЗ — режим трансграничного сотрудничества государств Персидского залива, SAARC — режим регионального сотрудничества для стран Южной Азии и др.). Такие соглашения могут вмещать в себя множество территориальных систем или создавать новые рельефы изменений, как это делают Россия, Бразилия, Индия, Китай и Южная Африка (БРИКС), формирующие транснациональный порядок связей внутри межконтинентальной структуры. Необходимость установления порядка или режима проистекает из желания государств-партнеров избежать конфликтов или организовать региональную структуру международных связей. Участие в международных режимах — добровольный акт. Неучастие свидетельствует о том, что для государства важнее сохранить в той или иной области независимое поведение и способ принятия решения. Этим, например, продиктована позиция Израиля, Индии и Пакистана относительно режима нераспространения ядерного оружия. Порядковые связи, как правило, устанавливаются с помощью многосторонних соглашений в форме международных организаций, категории, которая оформилась в теории международных отношений после создания ООН. На базе модели Объединенных Наций возникло «универсальное сообщество, превосходящее отдельные государства и включающее всех их в свой состав» (Хардт, Негри).

Социально-политические процессы конца XX в. нарушили международное равновесие, одним из условий которого являлась холодная война между двумя конфронтационными блоками. Коренные изменения среды международных контактов подвергли испытанию, казалось бы, незыблемые представления о центральной роли государства и «вторичности» многосторонних структур. Вместе с тем предположения о том, что в международных процессах участвует намного больше игроков, чем только государство и межгосударственные организации, были признаны эмпирически доказанными.

Введение

в рассмотрение международных отношений негосударственных акторов закрепилось в парадигме мировой политики (Хедли Булл), устанавливающей несводимость международных отношений к межгосударственным контактам. Наряду с формальными международными организациями в международные процессы включены неправительственные организации — такова одна из новых характеристик международных отношений. В сегодняшнем мире НПО стремятся освоиться в роли строителей гражданского общества, но в целом они, особенно международные НПО, действуют как посредники, предоставляя помощь своему учредителю.

Концепция мировой политики^[1] ориентирована на мировой (глобальный) порядок. В настоящее время предметом дискуссии являются три модели международного порядка: однополярный (пирамида американоцентризма), полицентричный (восходит к модели «европейского концерта», но с более сложной архитектурой влияний) и многоуровневая зависимость государств друг от друга, которую Ю. В. Ключников описывал как «тесная междузависимость». Методологическое значение категории зависимость разработано в трудах американского исследователя международных отношений Дж. Ная.

Все модели отводят активную роль международным организациям как инструменту многостороннего сотрудничества. Международные организации включают в свой состав и развитые, и развивающиеся государства, способствуют развитию их контактов, пытаются сомкнуть линии разделения на «первый», «второй», «третий» и «четвертый» миры, но и институционализируют дифференциации. Они действуют на всех уровнях международных отношений и обладают способностью создавать контактные сети, устанавливая единые процедуры и нормы глобальной и региональной жизни.

Так в предметное поле СМО попадает международный регион. Известный российский ученый Николай Косолапов (ИМЭМО РАН) подчеркивает, что к проектированию международных регионов, как правило, причастны ведущие государства мира.

Как социальная конструкция регион введен в научный оборот Чикагской школой социологии. В решении международных и внутренних проблем (территориальные и этнополитические конфликты, выявление социальных и региональных иерархий, установление политических границ, создание рынков, коммуникации, миграция, безопасность и пр.) регион выступает в роли территориального аттрактора, иногда описываемого как «целевое пространство». В. И. Жуков рассматривает регион как опыт «территориальной глобализации» .

Линия активного участия в многосторонней и региональной деятельности прослеживается во внешней политике Российской Федерации. Усиливая свои позиции в традиционных объединениях, Россия инициировала и реализовала создание Организации Договора о коллективной безопасности и Евроазиатского экономического сотрудничества — двух региональных международных организаций в рамках Содружества Независимых Государств, вошла в число государств-основателей Шанхайской организации сотрудничества, межконтинентальной интеграционной группировки БРИКС. В настоящее время приоритетным проектом в рамках СНГ является создание Таможенного союза, в котором участвуют три страны, предусматривающие его развитие в Евразийскую экономическую интеграцию, в которой будут созданы условия для строительства Евразийского союза, включающего социокультурные аспекты интеграции.

В мирополитических исследованиях в отдельное направление сложилось изучение мировой системы массовой коммуникации, позволяющей наблюдать за поведением различных социальных групп и контролировать «рынок идей» с помощью влиятельных средств массовой информации. Исследовательским нолем в этом случае становятся социальные сети — Одноклассники, Вконтакте, MySpace, Facebook, Twitter и др., в которых люди общаются друг с другом и обмениваются различной информацией в виде пересылаемых текстов, фотографий, видео и т. п.

Новые тенденции вплетают в мировую политику сотрудничество международных организаций с международными организациями (ЕС-АСЕАН, ООН-ОБСЕ, СНГ-ООН и т. д.).

Глобальные трансформации, вектор взаимозависимого развития общественных процессов в международной среде были интерпретированы в принятой на вооружение ООН концепции устойчивого развития. Параллельно с этим дискуссии выявили необходимость рамочного расширения международной безопасности, что привело не только к появлению неореализма, но и к непреодоленным трудностям формулирования определения понятия " безопасность" .

Хронологически начало процесса пересмотра понятийного аппарата международной безопасности, которая по одной из версий и является сердцевиной теории международных отношений, совпадает с бурными событиями 1960;х гг. В этот период появились пионерские работы британских и американских ученых, снявших табу закрытости с дебатов о войне. Почти полвека назад Т. Шеллинг предложил анализировать угрозу войны как проблему «умелого неприменения военной силы», для которой требуется «нечто большее, чем военное мастерство». А столь популярный в современных научных кругах термин " невоенные угрозы" появился во второй половине 1950;х гг. в литературе, осмысляющей феномен глобальной стратегии (Кингстон-Макклори).

Новые подходы к явлению войны не только проложили путь к легитимизации расширенного спектра угроз безопасности за счет так называемых невоенных, но и укрепили восприятие войны, а затем и конфликта как явления социального. В американской и английской литературе проблема войны (Дж. Берджесс, Дж. Фиске, Дж. Модельски, У. Самнер, Г. Адамс, Дж. У. Фулбрайт и др.) имеет психологическое обоснование, детерминированное иррациональностью сознания и историей территориальных войн Спарты, Афин, Рима, Карфагена, первых религиозных войн (Маккавейские).

По версии сторонников теории образов причиной международных конфликтов являются неверные представления государств друг о друге (Sullivan). Однако идея о позитивном значении конфликта и его управляемости Г. Зиммеля постепенно усложнила представления о вооруженных конфликтах, помогла становлению миротворческого направления, в котором международные конфликты были не только классифицированы, но и получили инструменты правового урегулирования. Таким образом, фундаментальная проблема теории международных отношений — предотвращение войны и колоссальных человеческих жертв — помогает увидеть ученого-социолога не в роли регистратора социальной реальности, а через репрезентативную выборку индивидов, обработку знаний людей о происходящем в мире. Разрабатывая понятия социологии международных отношений, Й. Галтунг, например, предложил применять при конструировании предмета анализа принцип изоморфизма^[2]. На более позднем этапе Э. Гидденс усложнил задачу исследователя, подчеркивая необходимость в концептуализации процессов, раскрытии новых концептов международных отношений.

Последнее позволяет заметить, что надежды на социологию как «на субтитут теории, которая невозможна» (характеристика Р. Арона), не просто усилились, но были реализованы сторонниками реализма, структурализма, идеализма. И не оспаривались более поздними теоретиками международных отношений, из-под пера которых появились учения о модернизме, транснационализме, постмодернизме, трансформизме, устойчивом развитии и др., составившие общий контекст глобалистской парадигмы, «наделяющей мир функциями управления и планирования с использованием количественных методов» (Федотов).

Вместе с этим образовалось два мощных течения — академическое и экспертное, — в которых одни акцентируют внимание на взаимодействии государств, другие — подчеркивают возникновение транснациональных связей, появление акторов без суверенитета, социальных конструкций, конфликтующих с рациональностью, выдвигают осевой «критерий локализации». СМО лишена «заданности» в выборе объекта, свойственной теории международных отношений, и ограничений, которые накладывает на объект классическая социология. В этом смысле предложенная отечественным социологом Ж. Т. Тощенко парадигма жизни выводит развитие российской социологии международных отношений из методологического тупика, расширяя шкалу оценок понятием «парадокс» (Тощенко).

С помощью теории реализма был создан «образ» международных отношений, установившихся в воюющем европейском конгломерате обществ XVII—XX вв.^[3], но ее однофакторность не объясняет их современное состояние. И хотя значение военной силы в международных отношениях не перестало быть актуальным (Бельков), война не является исчерпывающей формой политического насилия. Но апеллируя к доглобальным оценкам реализма, исследователь теряет определенную свободу выбора для концептуализации своего подхода, не находит места в своих анализах таким явлениям, как толерантность, партнерство, переговорный процесс, сужает основания стабильности.

Социология международных отношений, сохраняя традиционные представления об объекте, вводит константу человеческого измерения. В ней используются разработанные гуманитарными науками категории и понятия — " мир", «война» , «сотрудничество», «партнерство», " союзничество" . С их помощью социолог изучает глобализацию, регионализацию, модернизацию, трансформацию, транснационализацию международных процессов, конструирует свое предметное поле.

Социология международных отношений стремится понять, объяснить и интегрировать цели и стремления субъектов-акторов, действующих на международной арене. Ее современное содержание тесно привязано к мировой политике, влияние и распространение которой характеризуется сетевым политическим взаимодействием между важными акторами мировой системы. Под важным актором выступает автономный индивид или организация, контролирующие значительные ресурсы и участвующие в политических отношениях с другими акторами в трансграничной среде.

Конструируя свой объект, социолог «раскладывает» сеть: ее нити (связи, действия) протягиваются из внутреннего поля государства: пронизывают государство (деятельность транснациональных компаний); располагаются поверх государства (наднациональные функции международных организаций). Полученная виртуальная «бесконечность» международного пространства носит абстрактный характер. Рефлексии такого уровня обнаруживают исследовательские поля, разграниченные узловыми регионами. Таким образом, социологическим объектом, позволяющим наиболее эффективно раскрыть и ранжировать международное событие (ситуацию), выступают взаимодействующие политические общности и индивидуумы, «представляющие более чем одну страну» (Баталов).

Поэтому наряду с категориями и понятиями, разработанными в теории международных отношений, в СМО включены: «неправительственные организации», «социальные движения», «общественное мнение по вопросам мировой политики» и др.

• [1] Мировая политика — особая сфера силовой по преимуществу борьбы за установление и (или) изменение фактических норм, процедур и правил, по которым осуществляются на практике международные отношения каждой конкретной эпохи (А. Богатуров).
• [2] Математическая наука определяет изоморфизм как тождественность структур объектов, характеризующихся симметричным отношением равенства, когда каждому элементу одной структуры соответствует лишь один элемент другой. Изоморфизм играет важную роль в институциональной теории, сфокусированной на синтезированном понимании социальной среды.
• [3] В XVIII в. европейцы участвовали в 68 войнах, в которых погибло более 4,5 млн человек. В 80-е гг. XX в. в мире велось более 40 войн, а в настоящее время ежегодно войн начинается больше, чем заканчивается.